|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 29.
Восьмой день первого месяца осени 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), закат.
Тартионна с трудом открыла глаза. Было так больно, что каждый вздох давался с огромным трудом.
"Это конец"? — с удивительной отрешенностью подумала она. — "Я умру"?
Следовало встать и сражаться, но тело отказывалось повиноваться. Даже на то, чтобы повернуть голову, у нее ушла, наверное, тысяча лет.
Однако императрица смогла-таки увидеть сына и эльфийскую тварь, занесшую над мальчиком клинок. Она понимала, что должна действовать, метнуть в звездорожденную любое — пусть даже и самое слабое — заклинание. Но сил не оставалось ни на что. Даже на слезы.
Она слышала, что перед смертью время как будто замирает, и действительно: меч эльфийки двигался медленно, будто бы погруженный в патоку. Но, увы, он двигался.
И Тартионна понимала, что сейчас сын, а затем и она сама отправятся в объятья Матери.
И в тот самый момент, когда клинку осталось преодолеть последний дюйм, отделяющий его от шеи ребенка, в эльфийку ударило нечто столь могучее, что даже многочисленные амулеты и защитные чары, которыми звездорожденная была увешана с ног до головы, не помогли.
Да что там, они не задержали атаку даже на одну секунду!
Тартионна все так же лежала, не силах пошевелиться, и смотрела, как беспощадно жаркое пламя пожирает то, что еще секунду назад было опытной эльфийской воительницей.
Вслед за ней один за другим принялись умирать люди Иритиона и наемники. Могучие чары не брали пленных, но — отличали своих от чужих.
Тартионна знала лишь нескольких колдунов, способных на подобное, а потому, совершив неимоверное усилие над собой, она развернулась и взглянула туда, откуда летели сгустки чистой магической энергии.
Когда над императрицей нависла невысокая тень, та сумела изобразить на лице некое подобие улыбки.
— Пр..втствую... Инуче, — прошептала она.
— И тебе доброго здравия, императрица, — шаман присел рядом с ней на корточки и извлек небольшой пузырек, который аккуратно приложил к губам раненой. Та послушно сглотнула и уже через секунду дышать стало легче, боль отошла куда-то на задний план, а тело наконец-то начало слушаться. — Хорошо, что на императора уже покушались, иначе я не сумел бы изготовить противоядие заранее, а ты была бы мертва.
— Сын... — прошептала Тартионна, но Инуче уже сидел подле мальчика.
Он внимательно осмотрел его, проделал пару манипуляций со странными бусами, после чего перешел к Первому, который лежал неподвижно, зажимая отрубленную руку. Быстро сделав жгут и дав раненому какую-то пилюлю, гоблин двинулся к еще живому Иритиону.
— Стой, — прохрипела Тартионна.
Шаман послушно вытянулся и, повернув зеленую голову, уставился на императрицу.
— Он... предатель, — прошептала Ледяная Ведьма.
Инуче пожал плечами, отвернулся и продолжил заниматься своим делом.
— Поче...му? — выдохнула женщина.
— Не тебе решать его судьбу, императрица, — без своего обычного подобострастия ответил гоблин, — и не мне. Пусть об этом у владыки голова болит. А они все — пускай живут.
Тартионна хрипло расхохоталась и поползла к сыну.
Кое как добравшись до мирно спящего мальчика, она обхватила его и, вновь повернув голову к гоблину, задала прошептала:
— Делай, что хочешь, Верховный... Скажи лишь, что будет со столицей?
— Не волнуйся, — и снова в голосе гоблина звенела сталь. — В ней наведут порядок.
* * *
Крет взглянул на солнце, которое почти уже скрылось за горизонтом.
"Еще минут двадцать, и стемнеет", — подумал он. — "А не пора ли валить"?
Он украдкой взглянул на эльфа, который, кажется, и не думал останавливаться. С маниакальным упорством этот псих требовал поджечь еще одну мануфактуру, еще один склад, еще один особняк.
И если первое время Крет не противился — Черная Цитадель оказалась поразительно богатой — то сейчас наемник чувствовал, что время, отведенное им, кончилось, и нужно спасать шкуру. Именно поэтому капитан разослал почти два десятка человек в дальние дозоры — следить, не присоединится ли к веселью, шедшему весь день, кто-нибудь еще.
Они как раз ворвались в здание очередной мануфактуры, когда прибежал один из взмыленных разведчиков, вопя во всю глотку:
— Рыцари смерти, клятые рыцари смерти!!!
Крет действовал быстро и решительно — как и всегда. В считанные минуты он собрал своих людей, затем — приказал баррикадироваться.
Все это время эльф совершенно спокойно наблюдал за действиями его людей. Казалось, что его все устраивает, и возможный бой с элитой имперской армии ничуть не волнует звездорожденного.
Когда бойцы собрались в одном месте и худо-бедно укрепили помещение, Крет принялся ждать. Говоря начистоту, он не особо волновался — заранее готовился к чему-то подобному — но все-же, приятного в сложившейся ситуации было мало.
Зарева пожарищ разгоняли темноту, и в отсветах огня метались фантасмагорические тени. Звенела сталь, кричали люди, ржали лошади, и вся эта какофония вечернего боя навевала приятные воспоминания.
А душу грела мысль о сорванном куше — доверенных людей с большей частью добычи Крет сбагрил прочь из города еще несколько часов назад, и сейчас те должны скакать на трофейных лошадях в направлении лесного лагеря, откуда, не дожидаясь оставшихся бойцов, двинутся в направлении границы с Прегиштанией.
Если все пойдет гладко, то он нагонит их к следующей ночи. Если нет... Ну, и на этот случай оставались варианты.
А события меж тем, развивались бурно и кроваво. Мимо засевших в мануфактуре наемников проскакал отряд закованных в черное воинов, затем — спустя несколько минут — еще один. Лишь третья группа рыцарей смерти под командованием невысокого человека с ничего не выражающим лицом, остановилась.
Человек этот спешился и отдал тихую команду, после чего рыцари смерти быстро взяли мануфактуру в кольцо.
Крет кинул короткий взгляд на эльфа. И снова — ничего нельзя было прочитать на изысканном лице, лишенном каких бы то ни было изъянов.
"Даже так"? — подумал капитан. — "Что ж, проверим".
Он подошел к звездорожденному и сообщил:
— Полагаю, контракт можно считать выполненным.
— Полагаю, что так, — согласился тот.
— Тогда прошу оставшуюся часть оплаты.
И вот теперь в глазах надменного эльфа промелькнуло нечто, напоминающее удивление, однако — к чести своей — он быстро справился с ним, запустил руку куда-то внутрь куртки, и извлек оттуда небольшой мешочек, который и передал Крету.
Кому-то могло показаться, что в столь маленьком мешке не могла содержаться половина оплаты целому отряду наемников... Этот кто-то просто никогда не видел знаменитые эльфийские радужные алмазы.
Крет аккуратно извлек один из них, проверил на свет, затем — внимательно пересчитал содержимое, после чего повесил его на пояс и протянул руку для пожатия.
— Контракт исполнен. Нужно ли где-нибудь расписаться?
— А ты умеешь, капитан? — на этот раз эльф не смог скрыть удивление.
— Крестик уж поставлю, — осклабился тот.
— Нет, не нужно. Думаю, скоро это все потеряет смысл.
— И напрасно, — осклабился капитан. — У меня есть план, как нам выбраться из этой передряги.
— О, надо же. И в чем он заключается?
— Идем, звездорожденный, покажу.
Сказав это, Крет направился к окну, смотрящему на улицу. Именно из него можно было наблюдать за командиром рыцарей смерти.
Эльф, ведомый любопытством, подошел к Крету и выглянул в окно.
— И что я тут должен увидеть?
— Сейчас он пойдет к нам, имей терпение, о звездорожденный.
Наемник не ошибся. Спустя пару минут командир отряда, прикрываемый сразу тремя рыцарями смерти, несущими здоровенные ростовые щиты, подошел к воротам мануфактуры.
— Наемники! — прокричал он. — Мое имя Второй, и я командую этими рыцарями смерти. У вас есть лишь один шанс спасти свои шкуры после того, что вы устроили в столице! Сложите оружие и сдайте мне своего предводителя!
Крет широко ухмыльнулся.
"Работает, как и всегда".
Звездорожденный был силен и быстр. Он был умел и умен. Он знал, что сможет скрыться, бросив наемников умирать в разрушенной мануфактуре. Но он никогда не оказывался в подобных ситуациях, потому как в противном случае исчез бы еще тогда, когда прибежал разведчик. И уж точно, будь у остроухого подобный опыт, он никогда и ни при каких обстоятельствах не повернулся бы спиной к Крету после завершения контракта. Да и до этого — тоже.
В последний момент эльф что-то почувствовал и попытался выхватить кинжал, но было поздно — нож, который капитан держал в рукаве, скользнул в ладонь, а уже в следующую секунду погрузился в шею звездорожденного. Тот захрипел, забился в конвульсиях, и Крет толкнул умирающего вниз, в окно.
— Вот предводитель, — прокричал он Второму. — Не убивайте нас, господин. Пощадите, мы всего лишь выполняли приказы!
Сказав это, Крет вновь ухмыльнулся. Скоро начнется самое интересное.
* * *
Бишт стоял на посту, не смея отвлечься, ведь капитан поручил ему невероятно ответственное задание: с последними лучами солнца сделать так, чтобы Черную Цитадель постигла участь павшей столицы.
Воин взглянул на дымы, поднимающиеся из-за крепостной стены замка Черного Властелина, затем посмотрел на темнеющее с каждой минутой небо и довольно улыбнулся. Ждать осталось недолго. Каких-то полчаса, и можно будет действовать.
Он подошел к костру, который тщательно поддерживал все это время, и подкинул в него несколько свежих поленьев, затем — заглянул под ткань, укрывающую ровные ряды бочонков, после чего занял положенное место.
Страха не было, он знал, что не вернется домой. Что с того?
Значение имела лишь месть.
Юноша прикрыл глаза и вспомнил пылающие улицы Белого Города. Вспомнил страшную резню, учиненную прихвостнями Черного Властелина. Вспомнил мать и отца, болтающихся в петле.
Руки Бишта задрожали, и он глубоко задышал, стараясь побороть подкатывающее удушье. Его взгляд сам собой метнулся вверх.
"Чуть-чуть, потерпи еще чуть-чуть", — подумал он, сев подле костра и обхватив колени ладонями. — "терпи, терпи, терпи"!
Полегчало, и юноша с трудом перевел дыхание. Горло все еще неприятно саднило, оно готово было вот-вот стянуться, а картина раскачивающихся родителей была тут, рядом — только руку протяни, но он упорно отгонял ее.
Капитан отдал четкий приказ и Бишт сделает все, как надо.
Он так погрузился в собственные мысли, что едва не пропустил изменение ситуации.
"Шум, я слышу шум"! — подумал юноша. — "И он другой"!
Тряхнув головой, воин быстро поднялся на стену и аккуратно выглянул из-за зубцов, после чего резко дернулся назад и едва не сверзился вниз.
К замку стремительно приближался его кошмар — закованные в черные доспехи рыцари смерти.
Их алые плащи развевались от быстрой скачки, отсветы пожаров ярко играли на металле клинков, а в глазах пылал неугасимый алый свет.
"Они здесь, здесь, здесь! Все пропало, бежать, бежать, бежать"!
Вновь сдавило горло, дышать стало почти невозможно, но все-таки Бишт не отпраздновал труса.
Он нашел в себе силы для того, чтобы сунуть факел в огонь, дождаться, пока тот вспыхнет, и после этого бросился к бочкам.
А в это время рыцари смерти уже ломали ворота. Удары сыпались один за другим, и было очевидно, что долго те не продержаться.
— Это вам за моих родных! — прохрипел Бишт, глядя как первый мертвяк входит внутрь. — До встречи в чертогах Матери, твари.
С этими словами он поджег первый бочонок. Пламя жадно лизнуло просмоленное дерево, быстро перекинулось на второй бочонок, на третий, миг, и все они занялись, вместе с тканью, который были укрыты.
Первый рыцарь смерти был уже рядом с Биртом, занося меч над головой, когда прогремел чудовищный взрыв, а огненный фонтан взметнулся к небесам, охватывая древний замок Черных Властелинов.
Не только Шахрион сумел выменять несколько бочек змеиного огня.
* * *
Дарлионна с ужасом наблюдала за тем, как отряды рыцарей смерти быстро и эффективно наводят порядок на улицах. Ожившие мертвецы не церемонились и не тратили время на разговоры. Они лишь выполняли приказ, а потому легионеры Иритиона один за другим падали на землю. Как случилось, что войска, отправленные на восток, сумели добраться до Черной Цитадели именно сейчас, было неведомо, однако это означало лишь одно: все провалилось!
Она не знала, как обстоят дела у заговорщиков, проникших во дворец, но раз бои на улицах и не думали оканчиваться, то можно было заключить, что те не сумели добраться до наследного принца и императрицы, а значит...
"Значит, имеет смысл убраться отсюда подобру-поздорову", — подумала кольценосица.
Конечно, формально Дарлионна ни в чем компрометирующем не была замечена, однако...
"Однако кто знает, не пожелает ли кто-нибудь из врагов отца воспользоваться ситуацией", — подумала она. — "Так что, полагаю, имеет смысл найти того, кто командует гвардейцами, и помочь ему с подавлением восстания".
Она уже было поднялась и открыла рот, чтобы дать команду служанке, как вдруг нечто холодное коснулось ее шеи. Покосившись вниз, Дарлионна увидела тускло блестящее и — наверняка — очень острое лезвие кинжала, прислоненного к шее.
— Не советую делать глупости, — услышала она голос служанки.
Вот только на сей раз в нем не было и тени страха или неуверенности.
— Что... — начала было благороднейшая, но служанка не дала ей закончить.
— Я же сказала: не советую делать глупости, извечная, владыке это не понравится.
Тон женщины заставил Дарлионну напрячься и вспомнить истории о тайных шпионах императора, которые якобы и спалили крепость Высоких Сынов.
— Чего ты хочешь? — тихо, стараясь, чтобы голос не дрожал, — спросила она.
— Посидеть и подождать окончания сегодняшней трагедии.
— Кто ты? — без особой надежды спросила Дарлионна.
Ответом была тишина.
* * *
Шахрион двигался за шаром уже почти полчаса, и чувствовал, что скоро наконец-то найдет родных, когда небо на западе заалело.
Сперва император подумал, что у него что-то не то с глазами, но уже спустя мгновение понял, что проблема не в них — могучий воздушный удар долетел до Черного Властелина, а все городские пожары на миг показались детскими костерками по сравнению с настоящим заревом, поднявшемся там, где находился дворец.
Как ни странно, но древнее сооружение выдержало. Видимо, магия, которую Первый Некромант вложил в укрепление стен цитадели не выветрилась даже за тысячу лет. Вот только радоваться тут было нечему — пламя стремительно поднималось вверх и двигалось вширь, захватывая все новые и новые плацдармы.
Император прекрасно понял, что произошло, но у него не осталось даже сил злиться.
"Иронично, против меня использовали мой же прием", — отстраненно подумал он, морщась от очередного приступа боли. — "Неважно, я обязан как можно быстрее найти сына".
Перевалив очередной гребень — сегодня он налазался по горам на десять лет вперед — император наконец-то увидел их. И, говоря начистоту, увиденное не порадовало Черного Властелина.
Тартионна не сумела уйти далеко от выхода из тоннеля, перехваченная врагами сразу с двух сторон. В мешанине тел замковой гвардии, непонятных наемников и бойцов пятого легиона было сложно понять, кто с кем дрался, а потому Шахрион решил оставить этот вопрос на потом. Сейчас значение имело лишь то, что сын жив.
Он быстрым шагом направился к Инуче, который обрабатывал раны одного из чудом переживших бойню воинов.
Император не стал спрашивать у шамана, каким образом тот оказался сейчас подле столицы — время не терпело отлагательств. Дворец горел, и с каждой минутой шансы осуществить задуманное уменьшались.
Поэтому он, не обращая внимания ни на кого, подошел к сыну, взял его на руки и, не отвлекаясь двинулся прочь.
— Владыка, — остановил императора голос шамана, — что ты делаешь?
Голос, в котором не было и капли обычного подобострастия.
Шахрион обернулся. Гоблин выглядел спокойным и расслабленным, но императора не обманула эта кажущаяся простота. Шаман был готов нанести удар в любую секунду и, говоря откровенно, Шахрион не знал, сможет ли он сейчас справиться с магом такого уровня.
— Я должен идти, — ответил он.
— Даже не узнав, что с женой?
— Она жива, я чувствую.
Гоблин покачал головой и произнес одну фразу:
— Некроманты.
Черный Властелин кивнул, не улыбаясь.
— Ты победишь? — неожиданно задал вопрос старик.
"И как много он, интересно, знает"? — подумал император. — "А, неважно".
— Или умру.
— Но то, что сидит внутри тебя не вырвется наружу?
— Нет.
— О, ты можешь говорить о нем. Стало быть, шансы есть.
— Да.
Гоблин вздохнул.
— Тогда иди, о великий из могучих, старый и слабый Инуче разберется здесь сам.
Шахрион повернулся и почти побежал к потайному ходу, крепко прижимая сына к груди.
— И поторопись, о несравненный Черный Властелин, — догнали его слова зеленокожего, — твой дворец скоро обратится золой и пеплом.
Шахрион, с трудом сдерживая неуместный смех, нырнул в темный зев тоннеля.
* * *
Никто не потрудился закрыть потайную дверь, а потому император оказался в замке без каких бы то ни было проблем. Огонь досюда пока что не добрался, дыма почти не было, а потому Черный Властелин сумел в деталях рассмотреть побоище, произошедшее днем.
Все залы и коридоры, по которым он шел, были залиты кровью, усеяны мертвыми телами, и исковерканы магией. Сражение велось за каждую комнату, за каждый угол. И то, что друг с другом дрались легионеры, не улучшало настроение Шахриона.
"Проклятье, как они смогли переманить на свою сторону Иритиона? Как"?
Пожалуй, такое он бы не смог предвидеть даже пять лет назад. Но тогда эльфы прикрывали его, сейчас — действовали строго против.
"Начинаю понимать, как чувствовали себя венценосцы Лиги".
Вздохнув, император ускорил шаг. Сперва он забежал в личное хранилище, откуда вышел с мешком, доверху набитым различными ритуальными принадлежностями. Затем — направился в Зал Предков.
Добраться до него оказалось сложнее, потому как некоторые проходы уже вовсю полыхали, и лишь магические способности императора не позволяли ему и сыну задохнуться. Но вечно так продолжаться не могло.
Огонь становился все сильнее и сильнее и Шахрион с грустью подумал, что, возможно, после сегодняшних событий придется собирать новую библиотеку.
"Если, конечно, Империя Таараш сохранится", — мрачно подумал он, распахнув двери в Зале Предков.
Император быстрым шагом прошел к стене, на которой висели два древних обсидиановых кинжала и сорвал их, заткнув себе за пояс.
"Кто бы мог подумать, какие-то полгода назад рассказывать про ритуальное оружие юной Дарлионне, а теперь — сам готов использовать его. Иронично".
Впрочем, времени на философствования у императора не осталось — пламя начало подбираться и сюда, а еще предстояло добежать до гнезда Карра.
И оставалось молить всех богов, которые еще только остались в этом мире о том, чтобы старый грифон был жив, иначе...
"Иначе проще прыгнуть вниз с этой самой башни".
Ему повезло. В очередной раз за последние дни. Грифон не только не умер, но еще и находился в отличном состоянии: отдохнул, был сыт, и рвался в полет.
Быстро оседлав его, император закрепил на могучей спине ребенка, а также весь скарб, после чего — открыл ворота. И сразу же помещение заполнили густые клубы дыма, отчего грифон заволновался.
— Спокойно, друг, — произнес император, забираясь в седло. — Давай, лети!
Могучий зверь в три прыжка достиг распахнутых ворот, и, не теряя ни секунды камнем рухнул вниз. Несколько мгновений падения, и могучие крылья, расправились, разгоняя дым.
Минута, две... И вот уже горящий замок остался позади, а могучий грифон, продолжая набирать высоту, разразился победным клекотом.
— Молодец, — Шахрион почесал пернатую голову, — а теперь поспеши, у нас очень мало времени.
* * *
Девятый день первого месяца осени 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), рассвет.
Шахрион читал, что в былые времена грифоньи наездники считались элитой как Империи Тьмы, так и всех государств Лиги Света.
И он охотно верил в это, ведь старый — разменявший третью сотню лет — зверь летел с такой скоростью, что захватывало дух. А еще было очень и очень холодно — император завернул сына в заранее припасенное одеяло, затем — укрыл их обоих простеньким заклятьем стихии огня, и все равно время от времени ощущал озноб.
Старому же грифону было все равно. Он мчался вперед, точно знал, куда повелителю нужно.
И это радовало, потому как с каждым часом, проведенным в воздухе, Шахрион чувствовал, как слабеет последний бастион, возведенный вокруг его сознания Первым Некромантом, потратившим на это остатки сил. Вернулась мигрень, шепотки то и дело доносились откуда-то из-за спины, на краю зрения время от времени мелькали неясные тени.
Именно поэтому Шахрион радостно вздохнул, когда внизу появились знакомые очертания.
Он опустился возле знакомого холма, когда рассветные лучи уже пробивались из-за горизонта. Головная боль к этому времени стала нестерпима, но Шахрион, добив последние оставшиеся пилюли привычно уже погрузился в отупляющую пульсацию приглушенной муки, и принялся старательно выстраивать нужную магическую фигуру.
Золотой песок, как и в прошлый раз, сыпался на траву, сдабриваясь порциями крови, кристаллы укрепляли конструкцию, а в центре уже лежал сын.
Мальчик так и не пошевелился с момента, когда Черный Властелин нашел его возле потайного прохода, лишь слабое дыхание свидетельствовало о том, что в маленьком теле еще теплится жизнь.
"Жизнь, которую, возможно, я оборву своей рукой".
Шахрион сел рядом и извлек два обсидиановых кинжала. Руки императора заметно дрожали, и удивляться этому он не мог. Одно дело — приносить в жертву неизвестных тебе людей, и совсем другое — пронзить сердце родного сына.
Если бы можно было обойтись без этого! Но атака эльфийской ведьмы не оставила ему никаких иных вариантов — хрупкие чары, наведенные Первым Некромантом, рассыпались в прах, и лишь присутствие Тени спасло императора от неизбежной смерти. Однако за спасение пришлось заплатить. Щадящий ритуал больше не годился, а значит...
Шахрион выдохнул, заставил руки успокоиться, поднял кинжал и — пока не передумал — одним резким движением вогнал его сыну прямо в сердце.
Ритуальное оружие сразу же налилось недобрым бардовым цветом, и император даже подумал, что только что убил сына, но нет — тот продолжал дышать.
Страшный артефакт древних времен исправно выполнял свои функции. Что ж, значит, осталось сделать последний рывок, и броситься навстречу судьбе.
Шахрион прислонил острое лезвие к груди и подумал:
"Даже если я проиграю, эта тварь получит лишь два хладных трупа".
После этого император выдохнул и ударил точно меж ребер.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
