История русалочки по имени Светка. История вторая.

Так вот, отбросив лирическое отступление, я могу с уверенностью утверждать, что мужчина в зеркале сможет осуществить все мои подобные мечты. На его грудь я бы падала снова и снова!

— Да, если бы я смогла понравиться ему, то была бы бесконечно счастлива. Только вот это навряд ли произойдёт, — грустно проговорила я.

— Почему?

Она что издевается? Я представила себя дышащей этому викингу в пупок, со всеми своими обширными телесами, не говоря уже о разнице в возрасте, и отвернулась.

— Потому что он навряд ли сексуальный извращенец, который позарится на старую толстую тётку! — зло закричала я и сжала кулаки добела.

— А если у тебя будет другое тело? — допытывалась Паулина.

— Да я бы побежала за ним хоть на край света, был бы шанс! Понятно?

— И ты согласна на всё, чтобы получить его? — уточняла женщина и пытливо вглядывалась в моё раскрасневшееся лицо.

— Да!!!

— Я принимаю твоё согласие, — отчего-то торжественно произнесла Паулина. — Пойдём.

— Куда? — возбуждение потихоньку спадало, а вот подозрения и сомнения возвращались.

— Приляжешь на диванчик. Отдохнёшь, а утро встретит тебя сюрпризами, — хитро прищурившись, пообещала Паулина.

Всё понятно, она пытается уложить буйно помешанную, сумасшедшую алкоголичку проспаться, чтоб мне перестали мерещиться всякие сказки. Эх! Хоть бы во сне мой могучий викинг приснился!

Я улеглась на диван и закрыла глаза, сложив ручки на животе. И даже не успела додумать очередную шедевральную мысль. Сон накрыл на удивление быстро.

Глава 13

Утро встретило меня прекрасным самочувствием и невесомостью. Казалось, я парю где-то в воздухе, лёгкая, как пёрышко. Вот что значит хорошо проспаться. Я сладко потянулась и до меня начало доходить, что-то не так! И это "что-то не так" оказалось слишком глобальным для Светы Лапиной. Открыв глаза, я увидела над собой яркое пятно и опознала в нём солнце. Только смотрела я на него сквозь прозрачную толщу воды. Солнечные лучики преломлялись и, рассеиваясь, играли в волнах, где-то далеко наверху. Значит, я таки бросилась с моста, от горемычной жизни своей и лежу теперь трупом-трупом на дне глубокой реки. Что ж, печально. Только видимо и здесь у меня не срослось — по-человечески не получилось даже утопиться. Нормальные трупы навряд ли любуются солнечными лучами и размышляют о жизни.

Мысли текли как-то вяло, словно их специально притушили. Тело чувствовало себя прекрасно, а вот мозг как будто обвернули толстым слоем ваты. И всё же я пыталась размышлять над ситуацией. Какие ещё версии? Если не труп, значит это: либо кошмарный сон, либо бред. Вот сейчас проверю! Я вытянула руки и ущипнула себя. Ай! Больно!

И тут наступило самое время впадать в панику. С осознанием того, что я не труп, не сплю и не брежу, мне попался на глаза свой собственный хвост! Хвост? У меня хвост!? Я протёрла глаза и внимательно глянула ещё раз. Но помогло это мало. То, что раньше было толстенькими коротенькими ножками, теперь трепыхалось и изгибалось длинным сверкающим рыбьим хвостом. Он окутывался радужной вуалью переливающихся плавничков. Кожу ниже талии заменили пластичные зеркальные чешуйки и от малейшего движения они брызгали отражённым светом. Это зрелище настолько завораживающее, насколько и пугающе.

— Мамочка дорогая, я рыба!? — закричала вслух и резко замолчала от абсурдности и нелепости вопроса.

Однако факт наличия хвоста трудно игнорировать или не принимать в расчёт. Мысли хаотично прыгали и даже пытались что-то анализировать. Правда, этот странный анализ сулил визит в сумасшедший дом, но уж что есть, то есть. Итак, у рыб нет рук, насколько я знаю. А у меня они есть. Такие тоненькие, изящные, с красивыми длинными пальчиками. Ноготки, правда, не совсем обычные. Их заменили плотные чешуйки, такие же, как и на хвосте. Я поднесла ладони ближе к лицу и посмотрела сквозь них на солнечное пятно вверху. Между тонких и длинных пальчиков натянулись прозрачные перепонки, почти невидимые. Они походили на тончайшую паутину, только необыкновенно прочную. Перепонки не мешали обычным движениям пальцев, даже наоборот, почему-то казались естественной и неотъемлемой частью. На некоторое время я погрузилась в зачарованное созерцание новых ладошек, но потом решила продолжить осмотр себя.

Впадать в панику пока расхотелось. А это обнадёживало. Странно и абсолютно для меня не типично. Я вчера никаких подозрительных таблеток случайно не нажралась за компанию с Наташей? А то помню, как мы с подружками всё думали, чего это некоторую молодежь так прёт на дискотеках? Ну и решили отведать таблеточек, обогатить, так сказать, жизненный опыт. Обогатили так, что я до сих пор вздрагиваю при воспоминании об этом. О диких грязных танцах на сцене и под сценой я уже молчу. Память мне в тот раз не отшибло, а зря! Хотелось бы навсегда забыть, как я участвовала в эротических конкурсах на раздевание. Как весь зал просто стонал, потому что уже не было сил ржать. Как по пути домой, после всей этой вакханалии я танцевала даже под автомобильную сигнализацию, и главное улавливала ритм. Кстати, не одна я. Страшно представить, что подумали те редкие прохожие, которые имели счастье лицезреть пять невменяемых девок, скачущих вокруг орущих машин. И как нас в дурдом не забрали? Дальше вспоминать ещё страшней, хотя куда ещё-то? Помню, как кто-то из девчонок предложил: "А давайте, сядем на любой троллейбус, не глядя на маршрут, и заедем куда-нибудь далеко-далеко, а потом будем добираться обратно с приключениями". Правда, оригинальная идея? Вот и мы так подумали тогда. Заскочив в первый попавшийся транспорт, мы заехали куда-то на окраину города, и давай играть в следопытов. За этим увлекательным и веселым занятием нас и застал наряд милиции. О! Это незабываемое утро в "обезьяннике", тебя я не забуду до конца жизни, как и помятые зелёные лица подруг. А потом приехал Наташкин папа и, окинув нас суровым взглядом, забрал оттуда. Но стыдно-то как было!

Э-э-э, однако, вернёмся к "нашим баранам". Сейчас в голове бушевали лишь две эмоции: лёгкий пофигизм и увлечённый интерес. Вот и я говорю, странное сочетание для нестандартных обстоятельств, поэтому и подумала про таблетки.

— Так, голова, шея, руки есть, уже легче! Грудь... Ух ты! Навскидку третьего размера, — замеряла я своё новое хозяйство, взвешивая каждую окружность в ладошках.

На упругих полушариях торчали маленькие аккуратные сосочки, тёмно-розового цвета. Гладкая, тёплая кожа абсолютно лишена волосков. Под мраморной белизной затейливым узором просматривались переплетения голубоватых вен. Дивный рисунок вился по рукам, охватывал плечи и грудь, но на животе исчезал в глубине тела. Это не страшно, а скорей непривычно, будто смотришь на изящную татуировку. А моя новая талия оказалась такой тонюсенькой, что от восторга закружилась голова.

— Боже! Я худышка! Худенькая, худюсенькая худышечка! — это открытие опьяняло, наполняло эйфорией, потому что всю жизнь я привыкла осознавать себя стокилограммовым колобком.

Восторг бегал мурашками от макушки до кончика хвоста! Я крутилась на месте, выглядывала из-за шикарных грудей. Всё пыталась рассмотреть и ощупать себя, как можно подробней. Единственное, что смущало — это переливающийся радужный хвост, начинающийся чуть ниже талии. Но даже он похож на чудо, мерцающее в воде, словно живое серебро. А в нижней части хвоста начинались каскады полупрозрачных плавничков. Они шевелились при каждом движении. Многослойная вуаль, сотканная из тончайших лучиков света, вспыхивала яркими радугами то там, то здесь.

— Господи, кто я?

— Светик, привет! — раздался радостный голос Паулины у меня в голове. — Освоилась уже в новом теле?

Воспоминания нахлынули, словно лавина. Я теперь чётко вспомнила странную беседу с Наташиной тётей и до меня потихоньку начал доходить смысл происходящего. Но пока только потихоньку и даже не смысл, а намёк на объяснение причины моего неординарного вида.

— Так это точно не сон и не бред? — спросила я куда-то в пространство, потому как самой Паулины поблизости не наблюдалось. Её голос звенел в голове слишком громко и деланно жизнерадостно. Хотелось зажмуриться и встряхнуться.

— Ну, ты даёшь! Света, очнись! Какие могут быть шутки? Ты ж сама согласилась, вспомни! — напирала Паулина.

— Согласилась быть рыбой? — спросила я, широко распахнув глаза.

Может я по пьяной лавочке ещё на что-то согласилась, а теперь не помню? Может мне теперь положено нереститься и икру откладывать? Капец подкрался незаметно.

— Боже мой, да что ж вы с Наташкой такие дурочки! Та тоже сначала орала, что она негр, — возмущалась Паулина, пылая праведным гневом.

— А Наташа стала негром? — ошалело брякнула я.

Оглядываясь на открывшиеся, совершенно сумасшедшие обстоятельства, я готова поверить во что угодно. Если у меня теперь есть хвост, то почему подружка не может изменить цвет кожи? Это даже менее экстремально, чем в моём случае.

— Нет, она не негр, просто в угольном сарае спала, поэтому чёрная стала. Я тебе потом всю историю расскажу, — теряла терпение тётя.

В то, что подружка могла спать где попало, я могла поверить запросто, не впервой такое. Но для меня всё ещё оставалось загадкой, что происходит. Кто я теперь, где нахожусь? Да, много чего оставалось покрытым тайной...

— Ладно, потом, так потом. Но на пару вопросов тебе ответить придётся. Во-первых, я теперь кто? — решила, наконец, выяснить хотя бы это.

— Как это кто? Русалка, конечно! Причём младшая дочка морского Владыки, самая любимая, — отчего-то гордо сообщила Паулина.

По-видимому, ожидалось, что я проникнусь новостями до глубины души. Однако эффект оказался специфическим даже для меня. Я банально впала в ступор и перестала слышать Паулину. В мыслях образовалась пустота, а перед глазами кружил калейдоскоп недавних событий и образов. Наташино лицо, светящееся счастьем, размытое пятно солнца далеко вверху, перелив чешуек на хвосте...Одно плавно переходило в другое, картинки мелькали, как во сне. Но самое страшное, что пропало чувство реальности происходящего. Сколько продолжалось моё оцепенение сказать не могу, но когда я снова смогла слышать Паулину, она уже сорвала голос.

— Что мне со всем этим теперь делать? — едва слышно прошептали губы, незнакомые, не мои. Ну, узнала что я русалка, и как, полегчало от этого? Обстановка в целом не ясна совершенно, а вопросов образовалось ещё больше.

— Жить, Светик!

— Где я нахожусь? Это тело...оно ведь принадлежало кому-то до меня? Я чувствую...

— Девочка, послушай, это другой мир и всё гораздо сложнее, чтобы описать в двух словах. А на большее у нас сейчас нет времени.

— Русалки бывают только в сказках, — упрямо сказала я. Для чего спрашиваю? Неужели надеюсь получить правдивый ответ? Паулина явно уходила от важных и ключевых вопросов.

— Ну, значит, пока можешь думать, что попала в сказку...

— Но ведь это не сказка? — перебила Паулину новоявленная русалка и раздражённо махнула хвостом.

— Нет, Света, на самом деле это не сказка. Очень скоро ты и сама поймёшь. Но именно сдесь и сейчас для тебя открылась возможность изменить себя не только внешне, но и внутренне. Ты появилась в этом мире, чтобы перевернуть жизнь до основания и бывшая владелица русалочьего тела мечтала и просила о том же. Кстати, тебя теперь зовут Ариэль. Ты сама хотела изменить свою судьбу, тело и имя? — спросила Паулина у меня в голове.

— Хотела, — подумала и ответила я. — Что-то такое я припоминаю.

— А принца встретить хотела?

— Хотела, — опять подтвердила я. — Кого-кого, а принца не забуду! Только вот ему меня разве что на обед подать могут. Он-то живёт на суше, а я видимо тут? — развивала я тему и озиралась по сторонам.

— Это ты верно заметила. Пока придётся несколько дней пожить тут, обвыкнуться, а потом уже и с принцем увидитесь. Есть верный способ. Но об этом потом. Значит так, Светик, обживайся пока, привыкай. Понимаю, это немного непривычно.

— Немного? — съязвила я, но Паулина проигнорировала мой вопрос и продолжила.

— Сегодня постарайся вести себя особенно аккуратно и внимательно, пока не привыкнешь к новому образу жизни. На поверхность не суйся, сейчас опасно. Распространяться о том, кто ты есть на самом деле, не рекомендую, сама понимаешь, примут за сумасшедшую. Развлекайся и веселись, младшая принцесса. Следующий сеанс связи завтра. Всё, мне пора, — выпалила Паулина и замолчала.

— Эй, а как же я? Вы куда пропали? Паулина! — переживала я, а в ответ повисла гробовая тишина.

— Тьфу-тьфу-тьфу, — громко поплевала на всякий случай, — а то ещё накаркаю!

Но плеваться в воде оказалось не так просто и эффект получился неожиданным. Как ни звала Паулину, а только она не отзывалась. Я вновь осталась одна. Блин, блин, блин! Что делать-то теперь? Ну, допустим, на минуточку, вся эта иллюзия — правда. Предположим, я действительно русалка. Господи, неужели это всерьёз говорится! Итак, допустим. Тогда я же должна где-то жить? У меня есть родственники, и даже новый отец, как там его? А! Морской Повелитель. Что ещё я о новой себе знаю? Имя!

— Меня зовут Ариэль!

Вот при звуках собственного имени мозг снова переклинило. Должна признаться, что имя здоровское, очень красивое, мелодичное. Я неожиданно почувствовала, что оно моё, внутри всё отзывается на трепетные, родные звуки. С этого мгновения мир вокруг неуловимо менялся, как будто новое имя приоткрыло мутный занавес перед глазами. Краски в толще воды наполнялись яркостью и объёмом. Малейшее движение порождало сполохи диковинных полутонов и невероятное многообразие оттенков. Синева глубин обрела несравнимую ни с чем цветовую гамму. Я видела так далеко, как никогда и с уверенностью могла утверждать, что нахожусь глубоко в океане. Знания пришли легко и свободно, как будто только и ждали, что я откроюсь им на встречу. Как можно остаться равнодушной и не влюбиться всей душой в бесконечный мир морской стихии, прекрасный и такой близкий теперь. Почему же я раньше не замечала, как сер и бесцветен был мир вокруг? Всю свою жизнь я видела лишь контуры предметов и выцветшие детали. И только теперь они наполнялись сочными красками, блистали фейерверком радостной палитры. Так видят свой мир русалки? Или это я не замечала истинной красоты? Что открыло во мне новое имя?

— А-р-и-э-л-ь, — нараспев повторяла я, словно пела песню и чувствовала, как воды океана радовались мне. Вот ей богу, именно мне! Тишина постепенно растворялась, наполнялась невероятными звуками жизни под водой. А не замечала я всего этого видимо потому, что каждую минуту в этом мире была занята исключительно собой. А быть может, просто всему своё время? Да, моё время пришло!

Прислушиваясь к себе и к океану, я постепенно успокаивалась. Мир вокруг настойчиво звал и манил. Он любил и ждал именно меня, доверчиво и преданно. Где-то глубоко внутри рождалось неведомое чувство единения с чем-то огромным, живым, прекрасным. Мне нужно только потянуться навстречу, захотеть услышать древнюю, как мир песню океана, впустить в одинокую душу бесконечный водоворот жизни. Может, здесь я обрету счастье? И уже не страшно сделать первое движение, отринуть сомнения. Необходимо покинуть скорлупу одиночества, решиться жить новой полной жизнью.