Академия магии

— Проходите, присаживайтесь, — сказал мужчина лет так тридцати. Он встал с места, стул с грохотом упал, бумаги посыпались со стола, он наклонился их подбирать. У меня же взыграло любопытство, и я заглянула по ту сторону стола.

Ну не моя же внешность так на него подействовала. Да, у меня необычного цвета глаза, причём оба одинаковы, но при этом от зрачка расходится звёздочками, накладываясь друг на друга, радужная радужка. Во, как загнула. Просто глаза многоцветные, а именно всех семи цветов радуги. Хотя, может, мои знакомые просто привыкли.

Мужчина собирал бумаги, но они, словно по волшебству, вновь рассыпались в разные стороны, ползал под столом, то и дело ударяясь о столешницу и бормоча под нос едва слышимые проклятия. Он выглядел неуклюжим и смешным, а ещё разговаривал с бумажками. Я с трудом подавила улыбку и расслабилась. Вряд ли от такого человека стоит ждать пакости.

Тихонько села на предложенное место и стала ждать, когда освободится сотрудник деканата.

— Извините, — улыбнулся он, положив кипу бумаг на стол. — Сегодня что-то день не задался.

— Давайте помогу? — я встала со своего места.

Получив кивок в поддержку, начала аккуратно складывать бумаги, то и дело переворачивая их лицом вверх, складывая в азбучном порядке.

Это были бумаги студентов.

Мужчина молча наблюдал за моими действиями и кивал каким-то своим мыслям.

Когда же я закончила и присела напротив него, он оживился.

— Здравствуйте, — запоздало сообразила я.

— Здравствуйте, — повторил мужчина. — Вы студентка?

— Д-да, н-наверное, — я вдруг вновь распереживалась. Я ведь не сдавала вступительных экзаменов, что если меня всё же заставят. А я в магии — полный ноль.

— Ваши бумаги? — он протянул мне руку.

Я отдала ему лишь ту, что мне выдали в общежитии.

Он достал из стола какую-то книгу и начал что-то писать. Ничего не спрашивает. Интересно, почему?

Потом положил руку ладонью вверх на красный прямоугольник на его столе и... Я обалдела. У него на руке появилась папка с напечатанным красными цифрами номером дела и моим именем.

Перебрав из папки все бумаги и пробежав глазами по ним, он отложил их и продолжил заполнять книгу формата А4.

Потом задумался, подперев голову свободной рукой, посмотрел на меня.

— Скажите, а вы ранее подозревали у себя способности?

Я помотала головой.

— Они как-то проявляли себя после того раза?

— Нет.

— А что именно тогда случилось? — он говорил спокойно, размеренно, и от этого хотелось спать.

Я задумалась, стараясь вспомнить все детали того утреннего экзамена, борясь с отяжелевшими веками.

— Всё было совершенно обычно до момента, когда экзаменатор не сказал об оценке.

— Что именно он сказал?

Я повторила слово в слово.

— Ваши чувства?

— Испуг. Страх. Я ведь хорошо училась. А не сдать экзамен — это ведь такой позор! Стыд.

Он внимательно слушал меня, вгоняя в краску. Зачем я всё это говорю? Ему наверняка не интересно. Но его зелёные глаза говорили о другом. В них было любопытство.

— Вам правда интересно?

— Чувства влияют на способности. И вам нужно научиться их контролировать, чтобы подобного не происходило. Продолжайте.

Я рассказала о том, как на меня нахлынули какие-то потоки информации.

— Понятно. Сейчас на вас стоит блок. Лекарь, что лечил вас, поставил. Считайте, что способностей у вас пока нет. Будем их осторожно будить, посредством освоения основ магии.

— А вы уверены, что лекарь не ошибся? — я ведь продолжала сомневаться.

— Вы очень мнительны. Хотите, чтобы я проверил? — он встал со своего места. А у меня сердце ухнуло куда-то вниз. Даже не от страха, что мне что-то сделают, а от его приближения.

Я, с трудом подавив свою боязнь, кивнула. Мужчина оказался подле меня. Подошёл близко-близко, упёрся ногами в мои ноги, чем вызвал во мне волну негодования, а я с трудом смолчала. Долговязый взял мой подбородок в свою ладонь и приподнял. Присел на стол, продолжая держать моё лицо и глядя в самую душу.

А у меня бешено стучало в ушах сердце, от переживаний, наверное. Чего я боюсь? Что он так близко, что ко мне прикасается? По сути, он первый мужчина, кроме отца, кто ко мне притрагивался, ведь училась я в школе для девочек, и у нас были учителями женщины, кроме того председателя комиссии на выпускных экзаменах, который сказал, что оставляет меня на второй год.

И это волновало меня, заставляя смущаться и краснеть. Я бы не назвала его красавцем, но симпатичным — вполне.

А потом он резко наклонился ко мне. Чем сильно напугал меня, заставив отшатнуться. И в голове засуетился рой мыслей:

"Трусишка! Ай-я-яй!"

"Наверное не стоит сейчас беспокоить. Всё же горит красная лампа, а значит — не входить! Он будет рвать и метать, а злить его — опасно".

"Впереди вступительные экзамены, но хоть документы сдал".

А потом мысли хлынули таким потоком, с таким шумом в голове, что стало больно. И я закричала, не в силах выдерживать пытку.

Внезапно всё стихло. Боль отступила.

Мужчина отпустил мой подбородок, но так и остался стоять рядом со мной, выпрямившись.

Я тяжело дышала, а руки дрожали.

— Боль — это плохо, понимаете?

Однозначно плохо. Я не хочу боли.

— Поэтому всё, как я и сказал. Будете пока учиться основам, возможно некоторые упражнения начнут пробуждать ваши способности, но до первых признаков боли. Я поставил дополнительный блок, он будет активизироваться, если вам станет больно.

— Что это значит?

— То и значит. Откат способностей. Потому что если сорвать поставленный блок, вы можете умереть. Поэтому блок будет чуточку ослабляться, но стоит вам переусердствовать, как он возобновится, и все ваши успехи будут откатываться назад. Поэтому не перегружайтесь. И на всякий случай постарайтесь запомнить ощущение этой грани — когда ещё можно и уже нельзя.

— Значит, меня взяли, без экзаменов? — мне хотелось это услышать.

— Да. Способности у вас есть. И без должного контроля, вы просто умрёте раньше времени.

— Но почему меня не тестировали, как других?

— Как это не проверяли? — удивился он. — Член приёмной комиссии проверял, все дети проверяются. И наиболее способные отправляются сюда.

— А как же вступительные экзамены? — это не укладывалось у меня в голове. Почему именно меня зачислили без экзаменов?

— Они для тех, кто жаждет обучаться магии, но при этом способности не обнаружились на выпускных экзаменах. Просто проверка стандартная, и некоторым действительно не хватает вызванного страха, чтобы раскрыться. Вот тут и проверяются они с разных сторон.

— То есть, есть и те, у кого есть способности, но они не идут сюда учиться.

— Есть. Такие способности называются пассивными и не несут опасности владельцу или окружающим. Некоторые умеют общаться с растениями, и те у них лучше растут. Кто-то может дарить другим радость. Это происходит неосознанно, и обычно в злых целях не используется.

— Значит, мои способности опасны.

— Да. В первую очередь — для вас.

— Хорошо. Это всё?

— Сейчас выдам вам пропуск. И да, вам не стоит работать с клиентами.

Это он об устройстве на работу?

Он достал какое-то устройство, по виду напоминающее ручку, правда толще обычной.

— Дайте вашу руку.

Зачем? Что он собирается делать?

От волнения у меня задрожала нужная конечность, которую я всё же протянула.

Он схватил меня за запястье, разливая по телу тепло своим прикосновением, сел на край стола, наклонился, и, загородив мне обзор своей спиной, стал что-то делать с рукой. Я ощущала небольшую щекотку и с трудом сдерживала себя, чтоб не рассмеяться. Это расслабляло. Потом ощутила жжение, а спустя мгновение — холодок.

Меня отпустили.

Я покосилась на руку. На запястье с тыльной стороны красовалось синее солнышко.

— Что это?

— Ваш пропуск на территорию академии. Для всех остальных — это просто рисунок, но тут есть магическая печать-пропуск. Другой с таким же рисунком войти не сможет.

— Теперь всё?

— Да. Вы свободны, Радуга.

Он впервые назвал меня по имени. Отчего-то я смутилась, поспешила вскочить с кресла и направиться к выходу, чтобы мужчина, с которым я так и не познакомилась, не заметил моей неловкости.

Во след раздался сдавленный смешок, тут же завуалированный кашлем. Значит, всё же заметил. Ну ладно, расстраиваться по этому поводу не буду.

Я расправила плечи и гордо вышла из деканата. На пороге маячила какая-то красивая девушка с безупречным макияжем и изысканной причёской, опрятно одетая в деловой костюм вишнёвого цвета, с папками в руке. Она вежливо поздоровалась со мной и, больше не обращая внимания, вошла в кабинет, закрывая за собой дверь.

— Вы же сами вызывали, декан, так чего ж теперь не пускаете? — возмутилась она. Это было единственное, что я услышала до того, как дверь захлопнулась.

Значит, я с деканом разговаривала. Чего же он не представился? Хотя... Вспомнила его в кипе бумаг и хихикнула. Он и поздоровался-то не сразу, а лишь когда я сама это сделала. Из чего можно сделать вывод, что этот человек доброго нрава, увлечённой натуры, бывает неловок.

Стоя за дверью, я испытала некоторое облегчение, глубоко вздохнула, поняла, что мне здесь уже нравится, и отправилась восвояси.

Глава 2

После деканата я решила отправиться в книгохранилище. Уж очень было интересно почитать что-то по теории новой для меня науки — магии. Тогда программа минимум будет выполнена в стенах этого заведения, и с чистой совестью можно будет отправиться в город. Мне ещё нужно тётушку навестить и сказать, что в приюте с её стороны не нуждаюсь. То-то она обрадуется! Ведь у неё огромная семья и лишний рот кормить и укладывать спать — ой как не просто. Конечно, родственники не скажут вслух, но это читается между строк. К сожалению, доступа к всемирной паутине пока у меня не было. Да и вообще связи. Надо будет узнать, как тут дела со всем этим обстоят. У кого бы спросить? К сожалению, устройства связи работали лишь в том городе, где производились. И переезжая, нужно было приобретать новые. К тому же с тётушкой лучше встретиться лично, да и может от неё позвонить родным.

В книгохранилище, находящемся на первом этаже одного из боковых зданий, я познакомилась с одной девушкой, работающей там, она оказалась очень улыбчивой и вежливой. Сама поздоровалась, поинтересовалась моими увлечениями, взяла список литературы и позвала меня за собой.

— Скажите, а почитать что-то дополнительно о самой академии можно? Ну, как она устроена, какие есть факультеты и прочее.

— Не вопрос, — улыбнулась девушка, по виду не сильно старше меня.

— Благодарю, — искренне сказала я. — Меня, кстати, Радугой звать.

— Какое необычное имя. Это из-за глаз, да? — полюбопытствовала девушка.

— Ну да, родители вначале другое придумали, а как родилась да глазки распахнула, так и имя само появилось на языке у обоих.

— Здорово. А меня Снежаной звать.

— Это из-за волос? — они у неё были белоснежные, не зависимо от того, что седины не было.

— Да.

— Скажи, а раз ты тут работаешь, то ты тоже магией владеешь? — любопытство взяло верх над вежливостью. И мы не заметили, как перешли на ТЫ.

— Да. Магией снега. Могу из дождя снег сделать, холод навести и всё такое. В общем, меня выгодно держать здесь, под присмотром, — она улыбнулась и я не поняла, шутит она или всерьёз.

— Хочешь сказать, что те, кто окончил академию, остаются тут работать? Их во внешний мир не пускают?

— Это не так. Просто во внешнем мире к нам относятся в лучшем случае подозрительно. А профессия, сама понимаешь, уже оставляется свой отпечаток. Можно, конечно, получить второе высшее образование, не связанное с магией, и тогда работать по другому профилю, но, сильных магов либо правительство себе забирает для военных целей, либо их по распределению отправляют в разные города. Ведь маги и городам нужны. Вот только не все могут найти своё место в жизни города. Поэтому скорее я маг разовый, меня иногда вызывают, чтобы укрыть озимые снегом, где его нет. Ну а летом, весной и осенью я обычно не нужна. Вот тут и работаю, почти круглый год.

— Понятно, — подмигнула я ей. — Ты извини, что от дел отрываю разговорами.

— Что ты, что ты! — махнула девушка рукой. — Я рада пообщаться. Тут, конечно, много интересного можно вычитать, когда никого нет и дела переделаны, но и обычного людского общения хочется. А студенты в основном не разговорчивые. Нахлобучат серьёзное выражение лица, часто вообще не слышат того, что им говоришь, вечно заняты чем-то своим.

— Такая повышенная нагрузка?

— Ну, как тебе сказать, обычная нагрузка, как и в любом другом учебном заведении. Просто тут хорошо развито соперничество между потоками, вот и пытаются друг друга обставить, поглощая материал пачками. Толку, правда, от этого не много. Зазубривают, не понимая сути. Но это дальше, первый курс ещё нормальный, там ведь деления как такового нет, но и тут соревнования между теми, кто обнаружил в школе свои способности и кто вступительные экзамены сдавал — эти более сведущи в теории, ну а на первом курсе в основном только теория, как понимаешь.

— А оценки на что-то влияют? Ну, какой смысл соревноваться? Могут отчислить?

— Влияют в основном на стипендию. Отчислить не отчислят, но для неуспевающих есть система штрафных мер, когда они должны чистить туалеты, дежурить в коридорах, мыть полы и так далее. Тут в основном всё сами студенты делают, уборщиков нет, как и строителей, есть лишь учителями и руководящий состав, ну и студенты, — девушка задумчиво посмотрела на верхние полки стеллажа с книгами, потом на меня.

— Дотянешься?

Я кивнула. Пару лет назад я неплохо так вытянулась в росте, обогнала всех своих одноклассниц. Не то, чтобы была прям самой высокой, но уже перешла в группу высоких девиц, за счёт этого и одежду подобрать теперь стало сложно, ведь большинство было среднего размера, и с обувью такие же трудности возникли.

Но я не жаловалась. Меня вполне устраивало такое положение дел. Дотягиваюсь вот туда, куда другие не могут.

Снежана продолжила собирать мне книги, то и дело относя их на отдельный стол. А я следовала за ней болтливой тенью. Но эта мягкая грациозная стройная девушка, которая двигалась, подобно лани, была рада со мной пообщаться. Её голубые глаза светились каким-то детским восторгом. Мечтательница! — поняла я. Я и сама такая.

Все те книги, что я заказала, я унести за один раз не смогла, было стопки три, неподъёмные. И когда ж я их успею все прочитать? Просто прочитать — не вопрос. Но ведь надо понять, что читаешь и о чём речь. А значит, скорее всего придётся пользоваться перекрёстной литературой.

У Снежаны я спросила про базу всемирной паутины, но она сказала, что на территории академии доступ к ней заблокирован. В целях безопасности, так сказать. Всё же академия — объект повышенной опасности, и дети тоже не должны подвергаться никаким атакам и влиянию извне.

— А как же связь с родными?