Чёрный пёс Элчестера. Часть третья.

— Фрэнки, мне плохо. Можно, я пойду в твою комнату?

— Нет, — последовал резкий ответ. — Между нами нет ничего, что могло бы дать тебе повод там находиться. Иди к служанкам!

— Фрэнки...

— Для таких, как ты, я лорд Фрэнсис!

Милица беспомощно посмотрела на него, а потом устало уронила голову на руки. Граф молча поднялся из-за стола и ушёл.

Девушка долго сидела, глядя ему вслед, а потом встала и подошла к стойке.

— Михель! Михель, можно тебя на минутку? — окликнула она светловолосого парня.

— А, синеглазка! — улыбнулись приветливо ей. — Проснулась? Добрый вечер!

— Послушай, ты можешь на следующее утро кое-что передать моему господину? Я ухожу, а это... Это его вещь.

Милисента протянула Михелю крохотный узелок.

— Обещай, что передашь, хорошо? И не развязывай, пожалуйста! Я полагаюсь на тебя...

— Так, если хочешь, я прямо сейчас пойду и передам, синеглазка?

— Меня Мили зовут, — смущённо заметила волшебница. — Нет, сейчас не надо. Утром.

— Как скажешь, Мили, — улыбнулся парень. — Но только куда же ты пойдёшь? Ночь на дворе! Тебя всяк обидит: и зверь, и лихой человек... Тебя что, Марта выгнала? Пустое! Прости её. Она глупая и одинокая. Поэтому злится на всех. Знаешь, что мы сделаем? Ты пойдёшь в мою комнату и там переночуешь. А я уж как-нибудь на полу устроюсь.

— Спасибо, Михель. Но я...я правда не могу.

— Не доверяешь? — с притворной обидой нахмурился молодой человек.

— Не в этом дело. Доверяю. Но мне надо уйти... Мне надо уйти от Фрэнсиса.

Михель помолчал, усердно протирая стакан. Наконец ответил, не поднимая головы:

— Я в ваши дела не вмешиваюсь, синеглазка. Но ещё раз говорю: ночь на дворе. Гордость, любовь и обида — это всё прекрасно, конечно...а как насчёт жизни и чести?

Милица вспыхнула.

— Я могу постоять за себя! Если против меня, конечно, не рыжая дура Марта, которая сама не понимает, на что могла нарваться!.. Свою жизнь и честь я сумею отстоять!

— Дело твоё, синеглазка. Я тебе не нянька, и прожить за тебя твою жизнь не могу. Только имей в виду: тут у нас по ночам дракон балует. Сожрёт — и пикнуть не успеешь. За его шкуру тысяча талеров назначена, так что думай...

Ведьма прищурилась.

— Дракон?.. Драконов я ещё не встречала. А где его логово?

Михель засмеялся.

— Ну ты даёшь, Мили! Неужто решила тысячу талеров заработать? Иди-ка ты спать. Вот я тебя в свою комнату провожу, и никто тебя до утра не побеспокоит... Даже я, честное слово, хотя ты и раскрасавица!

— Хватит насмешничать, Михель, — вздохнула девушка. — Я и в самом деле пойду. К дракону. Если рискнёшь бежать за мной в ту сторону — идём! А не рискнёшь — дай пройти!

— Да ты же даже не знаешь, куда идти!

— Я видела прошлой ночью, с какой стороны он взлетал.

— Зачем тебе этот змей крылатый? — уже почти кричал Михель.

— Просто интересно! — с вызовом ответила Милица, и возмущение в её глазах ясно говорило, что она не намерена кому попало объяснять мотивы своих поступков.

Михель глубоко вздохнул и проглотил готовые сорваться с языка слова.

— Отлично, иди! — лаконично обронил он. — Тебя предупредили, а держать за руки не в моих правилах.

Милица оглянулась. На них десятками любопытных глаз смотрел весь зал, и стояла гулкая тишина...

— Ура храброй деве! — вдруг рявкнул какой-то гуляка, вскакивая на стол и размахивая кружкой. Во все стороны летели брызги пены. — Которая вздумала освободить наш край от лютого змея!..

Раздался громовой хохот, а потом все дружно подхватили "Ура!!!"

Милица грустно посмотрела на них и вышла за двери корчмы. На крыльце встала, вдыхая всей грудью ночной воздух, полный биения неведомой жизни, тайн и неясных шорохов.

Ночь ждала, распахнув объятья. Кто сумеет причинить вред ведьме посреди ночи, надёжно хранящей свою дочь?.. Милица улыбнулась, раскрывая руки навстречу ветру.

— Прости... Прости, брат мой, ветер, что я так надолго забыла тебя... Больше не буду! Теперь у нас с тобой всё получится, правда?.. — Она сосредоточилась, сплетая чары полёта, пытаясь точно рассчитать скорость, высоту и расстояние. — Была не была! — выдохнула девушка. — Полёт!..

И крыльцо мягко ускользнуло у неё из-под ног. Она, как пушинка, подхваченная восходящими струями воздуха, взлетала выше и выше, и горящие внизу окошки деревеньки стали походить на горстку светлячков, а вокруг осталось лишь тёмное небо, облака — и ночь.

Ветер, повинуясь заклятью, понёс ведьму к скалистому гребню, вздымавшемуся на горизонте глыбой непроглядного мрака.

Глава XVIII

Фрэнсис стоял у окна своей комнаты, ожидая, когда принесут завтрак. Прислуга бегала по двору; ржали кони; у крыльца, громко зевая, потягивался вышибала... Служанки, гремя вёдрами, носили воду на кухню. Начиналось обычное утро постоялого двора...

Задерживаться здесь не имело смысла. Граф дожидался только еды.

Скрипнула дверь. Лорд оглянулся на звук и кивком приказал Михелю поставить поднос с завтраком на стол.

— Уезжаете, благородный господин? — полюбопытствовал Михель. Фрэнсис не снизошёл до ответа.

Но парень не смутился.

— А это вам просила передать ваша служанка.

Рядом с подносом лёг крохотный узелочек. Фрэнсис бросил короткий взгляд на Михеля.

— Что это?

— Не знаю, благородный господин. Меня просили не заглядывать, я и не заглядывал.

Лорд, пытаясь унять невольную дрожь в руках, взял узелок и, уже поняв, рванул ткань.

Ему в ладонь выкатился перстень.

Золотой перстень... С рубином.

Как же так?..

Зачем?..

Неужели, возвращая подарок, она так вздумала напустить свои чары? Что она нашептала над этим украшением? Почему леденеет душа?

Или?..

Швырнуть ей в лицо, вместе с...

...её колечко, её деревянное колечко, что он носил на груди, на цепочке, было таким лёгким, таким тёплым...

...таким дорогим...

Рука Фрэнсиса непроизвольно легла на грудь, накрыв то место, где под одеждой висело кольцо Милицы. Значит...его тоже. Тоже придётся вернуть ей...

Сердце... Как отчаянно стучит сердце!

Юноша судорожно стиснул свой перстень. Холодные грани камня впились в кожу.

Что ж. Она сама напросилась. На колдовские уловки он больше не поддастся!

— Где она?.. — хрипло спросил он.

— Вы сначала за постой заплатите, — мягко произнёс парень. — А то нехорошо будет, коль убежите, не расплатившись...

Фрэнсис стиснул зубы:

— Ты не заговаривайся! Где она?

Михель пожал плечами и сунул руки в карманы штанов.

— Мне что, дело ваше. Девушка решила на дракона поглядеть: не видела она ещё драконов, знаете ли! Вот и пошла.

...В окне, звеня, билась муха... На половицах широкой дорожкой лежал тёплый луч солнца.

Граф схватил воздух ртом, не сразу отыскав слова.

— То есть... как... "поглядеть на дракона"?..

Михель с сочувствием посмотрел на рыцаря.

— Я отговаривал.

— Что ж ты, скотина, её не удержал?!. — рявкнул Фрэнсис, бросаясь через всю комнату и хватая Михеля за грудки. Встряхнув так, словно пытался вытрясти из парня душу, он снова, уже чуть не плача, крикнул: — Что же ты её не удержал, сволочь?!. Ведь тебе же было велено присматривать за ней!..

— На постоялом дворе я за ней присматривал, — невозмутимо ответил блондин, аккуратно отцепляя от своей рубахи судорожно сведённые пальцы графа. — А привязывать девочку к столбу мне никто не велел. У нас гостиница, а не тюрьма, благородный рыцарь, и всяк волен прийти и уйти, когда пожелает.

— Чистоплюй чёртов! Лицемер! Беспомощную девчонку отпустить в пасть к дракону!

— Не заставляйте меня напоминать вам, сударь, что вы сами прогнали Милицу, — тихо заметил юноша, посмотрев своими светлыми, пронзительными глазами на Фрэнсиса.

— Когда она ушла?!

— Ночью. Сразу, как вы поднялись к себе.

— И ты, мерзавец, только сейчас мне об этом изволил сообщить! Вели оседлать мне коня! Я уезжаю! В какую сторону она пошла?

— Не приметил, благородный рыцарь, — пожал плечами Михель. — Говорила, она видала, где дракон взлетал, вот туда и отправилась...

"Я тоже видел, где он взлетал! — думал Фрэнсис, сбегая вниз по лестнице. — Мили!.. о господи, Мили..."

В зале его встретили громкими выкриками и шутливыми поздравлениями.

— Ваша служанка принесёт вам тысячу талеров! — с хохотом крикнул кто-то из-за дальнего стола.

Сейчас бедняга был даже благодарен Михелю за разговор один на один. Спустись он в этот вертеп, не зная, что случилось... Кто знает, чем бы всё закончилось!

Швырнув хозяину на прилавок золотую монету, молодой человек выбежал на двор. Михель уже держал под уздцы пританцовывающего от нетерпения Уголька, осёдланного и готового к скачке.

— Удачи вам, благородный рыцарь! — напутствовал всадника парень, отпуская узду — и граф тут же пустил лошадь в галоп.

...Фрэнсис гнал как сумасшедший, ничего не замечая вокруг. Перед глазами его стоял огненный столб, взметнувшийся в темноте с неприветливых уступов.

Как тогда дрожала земля...

Каким раскалённым стал ветер...

И как Милица смотрела в ту сторону...

Ведьма, ведьма, ведьма... Почему же ты себя не жалеешь, ведьма?

Да, ты не могла пройти мимо этого проклятого змея, моя ненормальная, моя талантливая, моя любимая чернокнижница...

Какого чёрта?!.

О боже, если бы только догнать тебя по дороге...

Выдеру, как сидорову козу... И больше глаз с тебя не спущу, ни за что, никогда! Чёрт с ними, с твоими чарами, были они там или нет; чёрт со всеми снами... Только догнать тебя, вновь заглянуть в твои глаза, вдохнуть запах волос...

Дурень!

Он не знал, сколько длилась эта скачка. Солнце поднялось высоко, и от нагретых скал заструились волны горячего воздуха.

...Фрэнсис заметил Милицу на каменной площадке перед отвесной скалой, высоко над дорогой. Вершина нависала над поворотом, как сторожевая башня, вонзаясь в небо тремя пиками. И так удобно было подняться наверх по осыпи старого камнепада, оставившего ступени валунов, как парадную лестницу.

Мили не видела дорогу. Она стояла, вскинув голову, напряжённая, как натянутая тетива лука — и смотрела куда-то вверх. Юноша перевёл взгляд туда — и похолодел.

Теперь он его заметил.

У скалы было два пика.

А третьим была шея дракона.

Его серое тело сливалось со скалами, и тепло, что источали камни, вовсе не было теплом полуденного зноя: их накалило пламя, горящее в гигантском змее, живущее в его дыхании, сдержанное до поры...

Дракон сидел неподвижно, с чудовищной высоты созерцая ведьму, и, казалось, весь мир сосредоточился для хищника в ней одной.

Фрэнсис на секунду растерялся. Что делать? Окрикнуть Мили? А вдруг она плетёт заклинание, удерживающее противника в неподвижности, и он помешает ей? Стоять и смотреть? Чем закончится такое выжидание?

Чёрт тебя побери, ведьма...

Граф соскочил с коня, выхватил меч и, легко перепрыгивая по камням, помчался наверх. Если Милице суждено погибнуть, он погибнет вместе с ней! И к чертям всё!

Ему не хочется жить без неё.

И тут его ушей коснулся лёгкий, почти бесшумный, похожий на свист ветра смешок:

— Посмотри-ка! Сюда направляется какой-то рыцарь! Не иначе, спасать прекрасную даму...

Милица обернулась.

Лицо её было невозмутимо, но в этом ледяном спокойствии чувствовалось гигантское напряжение.

— Фрэнсис, — ответила она, снова поворачиваясь к дракону.

— А я-то удивился, почему же вы не вместе... — снова негромко рассмеялся чудовищный змей. — В слухах, которые до меня долетали, утверждалось, что волшебница, поселившаяся на той стороне гор, не только могущественна и прекрасна, но и влюблена, и с нею живет благородный рыцарь. Я повторю, колдунья: для меня большая честь, что такая прославленная ведьма удостоила меня своим визитом.

Дракон склонил голову, и из его ноздрей вырвались две струи белого пара, окутав его голову, как облака.

Фрэнсис уже ничего не понимал!

— Чем же я так прославлена? — холодно осведомилась девушка.

Дракон негромко, насмешливо рассмеялся, и дым, вылетающий из его ноздрей, потемнел.

— Одним повелением снять проклятье с оборотня — разве этого мало? Суметь сжечь толпу разбойников так, чтобы не причинить вред одному конкретному человеку, оказавшемуся в центре удара? Вот этому прекрасному сэру, что стоит сзади. Или напомнить о твоих проделках с похищением еды? Слухи разносятся стремительнее ветра, а мы, драконы, больше всего опасаемся таких вот чародеев: вы, не затрачивая никаких усилий и ничем не рискуя, вольны украсть любую драгоценность из любой сокровищницы... Твоё Могущество ни с чем не спутать... Знаешь ли ты, юная волшебница, что Сила, разлитая в воздухе, и ощутимая нами, древними созданиями, меняет свое течение в твоём присутствии? Она устремляется к тебе! Ты — словно водоворот магии, ты просто высасываешь её отовсюду. Великая... великая, но неопытная ведьма...

Змей говорил неторопливо, и в его голосе слышалось клокотание медленно текущей, раскалённой лавы.

— Так, теперь ты пришла ко мне, малышка, и, скажу честно, я рад... Я сам хотел разыскать тебя и твоего спутника... Подойди, мальчик, и опусти свой меч. Ты смешишь меня, размахивая им, наивный ребёнок...

Фрэнсис гневно сузил глаза, но опустил оружие, сделав шаг вперёд.

Шаг этот потребовал от юноши всего его мужества.

Теперь тело дракона оказалось на расстоянии вытянутой руки. Рыцарь отчётливо видел серые, покрытые сетью мелких трещинок булыжники, симметрично располагавшиеся друг над другом — чешую дракона... Его грудь возносилась в вышину над их головами, как огромный скалистый уступ, бросающий тень на весь склон. Морду чудовища было не разглядеть...

И здесь было жарко, так жарко, что пот струился по спине и плечам, заливал глаза. Если бы их необычному собеседнику вздумалось дохнуть посильнее, от двух людей остался бы лишь пепел.

Убить этого исполина обычным клинком было так же невозможно, как разрубить скалу.

— Чего ты хотел? — холодно осведомился граф, опуская оружие острием вниз и невозмутимо складывая руки на крестовину меча. Чёрт возьми, от змея невозможно было сбежать, невозможно было с ним сражаться — но трястись как овечий хвост перед этим древним убийцей только из-за того, что тот сильнее?

— Ты смел, это хорошо. Мне нужна помощь смелого воина и могущественной волшебницы. Вы ведь пришли сюда, чтобы расправиться со мной, дети, не так ли? Я сам с радостью бы оставил округу и вернулся к охоте на серн, если бы по-прежнему мог жить в своём убежище. Дайте мне возможность вернуться туда, к своим сокровищам, и я оставлю этот край и его жителей вместе с их тощим скотом! И, кроме того, я позволю каждому из вас выбрать из моих сокровищ любое, какое вам более придется по сердцу, и которое вы в силах будете унести на себе. В благодарность за услугу. Согласны ли вы?

— Сначала скажи, что нужно сделать, — ответила ведьма.

— Несколько лет назад я на свою беду столкнулся с одним магом, колдунья. Могущественный маг, такой же, как ты...только намного, намного опытнее и старше, девочка. Он изгнал меня из моей пещеры под горным озером, и наложил на неё заклятье: до тех пор, пока к его магической книге не притронется человек, не уступающий в силе ему самому, я не смогу войти обратно в свой дом. Волшебник умер, оставив множество охранников в своём подземелье, и потому там нужен не только маг, но и боец. Вот почему я так обрадовался, увидев вас здесь.