Большая штопка (Рейнджер-2)

Чучух-чучух...

Глава 2.

'Романтика и прочие неприятности'.

Дорога по сопредельной территории запомнилась разве что фактом наличия населённого пункта Бодуны, который оставил после себя навязчиво крутившийся в голове шлягер группы 'Дюна' девяностых — тот, что про 'привет с Большого Бодуна'. До того тоже проезжали какие-то чудные места, настолько удивительные, что я не был уверен, было то на самом деле или только приснилось. В Бодунах же мне наступили на ногу, радикально разбудив и лишив всяких сомнений в достоверности происходящего.

Вот и Смоленск, который пятьсот лет (с перерывом), как заграница. Добрался я туда задолго до назначенного Алёной времени. Вот только вымотался с пересадками и ожиданиями на вокзалах изрядно. Ну, сейчас приведу себя в порядок, проведу разведку местности, а заодно найду себе что-нибудь съедобное на завтрак. После пары-тройки эксцессов кормиться на вокзалах я зарёкся. Конечно, сейчас у меня есть заклинания для замедления и лечения яда, но кто знает, совладают ли они с больной фантазией и шаловливыми лапками изготовителей вокзальных пирожков? Это, конечно, шутка (насчёт 'сомневаюсь'), но только отчасти.

— Да, это не Рио-де-Жанейро, — помимо воли повторил я крылатую фразу Великого Комбинатора, выходя из вокзального сортира. — И даже не Минск, простите. Придётся покупать воду в бутылке и умываться где-нибудь в парке, не привлекая внимания патрулей.

Всё-таки сами по себе сервисы наподобие Яндекс-карт или их заокеанских аналогов не дают полного представления о местности. По ним вокзал Смоленска выглядел окружённым какой-то непроходимой (ни единой дороги) промзоной, на деле же было что-то до боли похожее на вокзал в Орше. Те же две стороны, северная и южная, та же аллея напротив главного фасада — разве что в Орше по ней машины не ездят. Даже, казалось, путепроводы стоят на том же самом месте. Кстати, поднявшись на ближайший, я понял, что обошёл вокзал не с той стороны. Ну и ладно, не кругосветка, пройду, разомнусь.

Трамвайные по виду пути, Колхозная площадь, где нашёлся работающий ларёк с кое-каким перекусом, мост через Днепр — и я подошёл к улице, которая так и называлась — Замковая гора. Что характерно, уходящая правее параллельная улочка называлась абсолютно так же. Или это такой очень широкий бульвар? Собор, несомненно, доминировал над городом, но вот в качестве единственного ориентира для встречи никак не годился — уж больно много места вокруг.

Я на всякий случай решил осмотреться в округе, благо времени ещё было... Прогулка, как это нередко бывает, принесла некоторые топонимические сюрпризы и развлечения. А разок — и задуматься о своей психике. Нет, Школьная улица, которая пересекала саму себя, удивила не сильно. А вот сходящиеся углом улицы Красный ручей и Зелёный ручей... Помню, первая мысль была: 'Видимо, тут квартал алхимиков. Наверное, гильдия магов тоже рядом, выше по горе'. И только потом дошло, что здесь, на Земле, речь скорее идёт о давнем месте обитания красильщиков. Тут-то я и задумался, насколько сильно поменяли мою психику приключения в качестве Истинного Стража.

Фурмановская улица и параллельные ей фурмановские же переулки ничуть не удивили, даже наоборот — переулки хоть не нумеровали, а привязали к рельефу. Верхнефурмановский вывел на переулок Реввоенсовета, что даже порадовало некоторой логичностью, а вместе с тем и расстроило. Явно же, эти улочки если не ровесники собора, то не сильно его моложе, имеют свою историю, которая отражалась в их названиях, а теперь — пойди, догадайся, что тут было когда-то...

Малоштабной переулок пробудил буйство фантазии — не то когда-то было ещё пару Штабных переулков, не то штаб на нём стоял какой-то 'малый'. Перед внутренним взором встало сюрреалистическое видение: маленький штабик, эдакий штабёныш, по кторому бегают маленькие-маленькие полковнички, которые со временем вырастут в настоящих взрослых полковников, которые будут гнездиться в большом взрослом штабе. Встряхнув головой, чтоб изгнать этот бред (который особенно впечатлял под ещё не отвязавшуюся с ночи мелодию 'Дюны'), я реши, что пора бы позавтракать чуть плотнее, чем одинокий хот-дог и передохнуть перед прогулкой. Правда, пришлось сделать изрядный крюк, чтоб по Большой Советской вернуться к Собору. Интересно, а малая Советская тут есть?

Приближалось время встречи, и я начинал нервничать. Народу около Собора всё прибывало, вроде как даже автобус не то с японцами, не то с китайцами подъехал. Пришлось даже шугануть какую-то особо оголтелую цыганку, на которую не действовали никакие слова. Но вот когда я остановился и протянул ей руку, гадалка развернулась и мгновенно исчезла где-то в направлении вокзала. Подумаешь, по ладони пробежали, стекая к пальцам, несколько слабеньких, но отчётливо потрескивающих разрядов, которые пыхнули короткими дугами между кончиками пальцев. Всего-то вызванное и сразу отменённое заклинание молнии, мой привычный измерительный эквивалент...

Вспомнив теорию поиска, согласно которой минимальный шанс на встречу будет в том случае, если оба встречающихся будут бегать по несогласованным траекториям, я решил отдать активную роль Алёне, как местной, а себе оставил функцию ориентира — хоть я и не считал свои метр девяносто чем-то выдающимся, но в толпе был по словам родных и знакомых виден неплохо. Так и курсировал туда-сюда поперёк улочки, высматривая свою боевую подругу. Правда, постоянно приходилось напоминать себе, что сейчас она наголову меньше, чем мне запомнилось по встречам в тумане и опускать взгляд пониже.

При одном таком осмотре я заметил Алёнушку. Мне показалось, что она стоит на цыпочках, но потом понял, что всё дело в каблуках-шпильках. Вот только не хватало комплексов по поводу роста! Ну, во всём есть хорошая сторона — на таком цирковом инвентаре, который от чего-то считается обувью, много не нагуляешь. Появляется шанс посидеть где-то в укромном уголке. Я подошёл к ней сзади, даже не особо скрываясь, и положил ладони ей на плечи. От того, какие они были тёплые под платьицем и как вздрогнула моя Алёнушка, все задуманные шуточки и шалости вылетели из головы, и я просто выдохнул около маленького ушка:

— Привет.

Мелькнуло мимолётное ощущение, что вот сейчас я получу острым локтем в живот (в лучшем случае) и буду похож на Шамана при первой встрече, но тут же и пропало. Девушка ответила эхом:

— Привет... — и только после этого обернулась.

С немного удивлённой улыбкой на лице она подняла голову и, неотрывно глядя в глаза, спросила:

— Как ты меня нашёл в этой толпе?

Толпа — очень удобный повод обнять симпатичную тебе девушку (при условии, что вы знакомы и она не выражает особо активного протеста), прижать к себе — и не так уж важно, что ты при этом рассказываешь ей о своих поисках. Правда, всякая идиллия длится недолго. Так и здесь — кто-то толкнул меня в спину, кто-то — Алёнку в бок, чей-то фотоаппарат упёрся мне под рёбра своим штативом. Отступив на пару шагов назад, где чуть свободнее, и потянув за собой за руки подружку, я спросил:

— Ну, и куда мы пойдём?

Видя полное непонимание на лице, я не стал дожидаться, что она сможет себе придумать, и просто напомнил об обещанной экскурсии. Не то, чтоб мне был так уж интересен этот вот собор, но вот гид определённо вызывал большой интерес.

Прогноз насчёт влияния длины каблуков на продолжительность прогулки с треском провалился: гуляли мы не долго, а очень долго. То бродили пешком, по-пионерски взявшись за руки, то куда-то ехали пару-тройку остановок на транспорте... Я порадовался своей предусмотрительности, которая заставила меня два года назад при оформлении в качестве зарплатной карточки Visa Electron указать дополнительные опции. Пусть пришлось доплатить за возможность использования за границами Республики (правда, только в пределах СНГ), а также снятия с неё денег в валюте, к каковой относился теперь и соседский рубль. Плюс 'мой' банк слился в экстазе с одним из крупных российских, что позволило пользоваться банкоматами жизнеутверждающей окраски не вспоминая о таких грустных вещах, как комиссионный сбор.

Достопримечательности потихоньку сливались воедино, тем более, что я уделял им гораздо меньше внимания, чем экскурсоводу и чем они того заслуживали. Запомнилось разве что какое-то кафе 'с претензией'. Вход в него располагался в глубине глубокого П-образного двора, в глубине которого владельцы соорудили нетипичный фонтан. Груда камней возвышалась на высоту метра три, диаметром у основания была около двух, и по ней от вершины катился водопад. Вокруг скалы пролегал кольцевой бассейн шириной где-то в метр, в котором плавали живые рыбы. И не какие-то там обычные в Европе 'золотые рыбки' на базе банального карася, а ручьевая форель. Алёна как раз упомянула, что одной из особенностей данного кафе являются блюда из свежайшей рыбы, которую вылавливают и готовят прямо на глазах у посетителей.

Мне же вспомнились наглые и жирные рыбы в парке Сан-Суси в Потсдаме, которых мы кормили и небезуспешно пытались ловить руками (выпуская обратно) во время поездки на первую языковую практику после восьмого класса. Воспоминания детства зародили мысль: рыбок надо покормить! Алёна пыталась оговорить, но... Но выскочивший откуда-то повар со здоровенным сачком и парочка быстро приближающихся охранников были гораздо убедительнее. Ну, я же не думал, что готовят именно этих рыб, из фонтана! Почему-то считал, что для еды есть отдельный, закрытый аквариум — в конце концов, правильно же (по сути, а не по форме!) кричал повар — любой дурак может сыпануть в фонтан любой гадости, а потом клиенты потравятся.

В-общем, обедать пришлось в другом месте, помимо того, что вторую достопримечательность кафе рассмотреть вообще не удалось. А именно — 'Клуб спортивного покера'. До закрытия казино по всей стране, это было именно оно. Затем, после июля 2009 года, вывеска сменилась, а вот суть, похоже, осталась прежняя уж слишком мордоворотистая и настороженная охрана для простого кафе со спортивным клубом. Ну и пёс с ними — главное, Алёна на меня за мою выходку не обиделась.

Догуляли до начала темноты. Электричка, на которой я мог успеть к пересадке в Красном на оршанскую в 21-30 уже ушла, но ещё оставался шанс попасть на поезд Москва-Варшава в 22-21. Правда, сомневаюсь, что там нашёлся бы свободный плацкартный билет, платить же за купе или тем паче СВ откровенно душила жаба. Это в мире Стражей, где я чувствовал временность своего в нём нахождения и при этом имел в распоряжении немалую по местным меркам сумму, я не считал нужным экономить на себе, отдавая за запас кофе в дорогу годовой доход не самой запущенной деревеньки. Дома же давали знать о себе домашние привычки и хомячья натура. Так что я бы предпочёл дождаться поезда Москва-Брест в без двадцати три ночи, он и в Минск прибывал в более удобное время... Примерно всё это (не вдаваясь в экономику) я и попытался сообщить Алёне:

— Мне, наверное, на вокзал пора. Электричка на Красное, последняя, на которой успевал на пересадку в полдесятого, уже ушла давно. Но, может, на какой-то проходящий поезд билет будет...

Но моя радость бурно возмутилась:

— Какая ещё электричка?! Выдумал тоже, по ночам по вокзалам слоняться! Едем ко мне!

Честно признаюсь — в голове замелькали некоторые мысли о том, что наступающая ночь может быть занята гораздо более приятными вещами, чем поездка в плацкартном вагоне. Плюс — никаких хмырей с пулемётами. Но я постарался задавить в себе преждевременные мысли и поползновения. Алёна говорила, что живёт с мамой, так что в лучшем случае меня ждёт чай с пирогами и кушетка в зале, в худшем — допрос с пристрастием на тему 'кто тут на мою доченьку покушается' и раскладушка на кухне. Тем временем Алёнушка, цепко ухватив меня под руку, уверенно буксировала меня куда-то вдоль улицы, продолжая сыпать краткими и эмоциональными лозунгами на тему планов на ближайшее будущее.

* * *

* * *

Следуя на буксире за своей подругой, я вдруг подумал — а ведь не так уж она и изменилась по сравнению со своим 'попаданческим' состоянием. Нет, конечно, внешность претерпела коренные преобразования, ничего не осталось от боевого клирика (фактически — паладина в бронеюбке), но вот характер... Не удержался, озвучил эту мысль. Алёна восприняла мои слова как комплимент, и, задорно вздёрнув носик, заявила:

— Конечно, характер у меня фирменный! Сделано в одном экземпляре!

— Даже не сомневаюсь, что второй такой не найти — ни в нашем мире, ни в каком другом.

Вдруг спутница встрепенулась и, загадочно улыбнувшись, заявила:

— Ой! Все забываю отблагодарить тебя за цветы и подарок. Все-таки немного прежнего со мной осталось.

Я, мягко говоря, опешил. Это кто ж это мог от моего имени подкатываться?! Что-то я не могу припомнить ни одного человека, который знал бы и о наших отношениях, и Алёнины координаты. Разве что Шаман вернулся и решил подшутить, провоцируя взрывной Алёнин характер? А адрес, скажем, духи подсказали. Вот только когда бы он успел? Согласно записке, Алёна вернулась только позавчера... Пока эти мысли мелькали в моей голове, я ухитрился впихнуть возникшие вопросы в цензурную форму:

— Какие ещё цветы и подарок? Что прежнее?!

Алёна, возясь рукой в вырезе платья (ох, какой был соблазн предложить помощь!), пропыхтела:

— Ну, вот же!..

Что бы она ни имела в виду, но оно никак не хотело вытаскиваться на свет. Хм, я бы тоже не захотел оттуда вылезать без особой нужды, если честно. Наконец, моя радость совладала с непокорным предметом, похоже — каким-то кулоном, и, похоже — знакомым. По глазам резанула красная вспышка, как лазерной указкой.

Я зажмурился не более чем на секунду, а когда открыл глаза — увидел, что Алёна падает навзничь. Я рванулся ловить её на руки, но руки скользнули в сторону, будто бы девушка была заключена в стеклянный шар. Да и падала она как-то неправильно, опять же — будто бы это шар медленно катился от меня. Не успел толком ни удивиться, ни испугаться, как что-то щёлкнуло на грани восприятия, стена исчезла, а быстро теряющая материальность Алёнка проскользнула сквозь мои руки и исчезла.

Не знаю, сколько я простоял в прострации, пока мысли скакали в голове как пьяные блохи. Наконец, одна особо настырная мысль завладела моим вниманием: что же такое тащила из-за пазухи Алёна? Как ни странно, эта вроде как мелкая деталь привела к серьёзному выводу. Это было что-то, что носится на шее, что было у Алёнки в чужом мире и что должно было быть у меня. Единственная вещь, которая удовлетворяла всем признакам, кроме последнего, это тот амулет, который указывал нам дорогу в замке. Помнится, я ещё шутил на тему того, чтоб примотать его к моему луку в качестве коллиматорного прицела с функцией поиска цели. Украшение, подаренное мне Алёнушкой на память при нашей последней (не считая 'сдачи урожая, но там я был не в себе) встрече в тумане.

Но есть одна мелкая деталь. Махонькая такая деталька с большой, яркой табличкой, на которой было написано имя типа, забравшего у меня это ювелирное изделие. Забрал он у меня кулон после ухода Алёны домой и имел все возможности для передачи подарка кому угодно и от чьего угодно имени. Чувства, далёкие от любви, почитания и даже уважения так переполнили меня, что я не выдержал, и заорал, озвучивая текст той самой, мигающей неоновыми огнями, таблички, сиявшей перед мысленным взором: