Луис вздрогнул. Кристиан сдавил его, намеренно вызывая легкую боль и требуя ответа. Смотрел прямо в сердце. Луис вспомнил, как оказался в лабиринте, куда его утянул травник. Их разговор в тумане страха за жизни монахов. Разъяренного Фернандо.

— Он обрабатывал мои раны и сделал выводы. Свои. Ты никогда не задумывался, что многие люди поступают именно так?

— Все, как правило, любовь моя, — философски подметил Легрэ, опрокидывая герцога на спину и снова взяв инициативу в свои руки. — Прости, что усомнился в тебе.

Прижатый к перине, герцог хотел понять, что именно заставило сейчас вспомнить Кристиана о травнике, а потом вновь вернулся мысленно к принцессе, которая станет женой Фернандо. Вот в чем парадокс... Легрэ мстителен, и не упустит возможности сделать гадость теперь, когда сестра Микаэля останется здесь уже навсегда.

Но сейчас юношу волновал больше член, который терся о него, взывая к близости.

Легрэ овладел Луисом медленно и нежно, зная, что без смазки тому и так придется не сладко. Удерживая любимого поцелуем и не размыкая губ, Кристиан осторожно продвигался вперед. Стоны Луиса пьянили его и риска сорваться в жесткий темп с каждым звуком становился больше.

Сразу стало жарко в темной комнате, в воздух которой налили огненного масла. Луис пытался открыться, расслабиться, чтобы пропустить Кристиана в свое тело. Тот толкался все глубже, пока не добился того что вошел по основание и не остановился. Сейчас анус горел, а внутри пылал пожар. Юноша дрожал, он обхватил ногами Легрэ, сдерживая крик.

— Потерпи чуть-чуть, милый, — выдохнул Кристиан, покрывая лицо Луиса нежными поцелуями, замирая и позволяя привыкнуть к себе. — Сейчас легче пойдет.

И действительно, через несколько минут Луис сумел расслабиться — и это позволило Легрэ взять медленный неторопливый темп.

— Больно?

Герцог испытывал дискомфорт лишь несколько мгновений, когда мужчина совершил несколько первых толчков, но затем его охватило возвратившееся желание, что нарастало с каждым движением Легрэ. Руки сами теперь сжимали ягодицы Кристиана, направляя его член в себя — все сильнее, до ярких кругов перед глазами.

Перестав сдерживаться, Легрэ мгновенно обратился в жадное похотливое животное, что утверждало свою власть над юным горячим телом и над его обладателем. Дикая необузданная страсть — так не любят, так рвут на части пойманную добычу. Нежность Кристиана сменилась грубостью — в движениях, в ласках, и только взгляд оставался по-прежнему влюбленным. Ощутив приближение оргазма, Кристиан быстро вышел из Луиса, а после совершенно бесцеремонно перевернул его на живот и навалился сзади.

— Развратный мальчишка, — жарко шепнул он в ухо. — Клянусь, я трахну тебя прямо на свадьбе Фернандо, прежде затащив в нишу, укрытую гобеленом... Зажму тебе рот рукою, стяну штаны и отдеру так, что ты забудешь обо всем на свете.

И так задыхавшийся герцог оказался вдавленным лицом в шелковое покрывало, по которому дорогой вязью тянулся рисунок с гербами Вестготии. Опираясь на локти, открываясь Легрэ, юноша умолял всем видом продолжить.

— Да, пожалуйста, где захочешь. Любимый, — Луис чуть ли не плакал, выгибаясь и подставляясь мужчине.

Для остроты ощущений и просто от желания поиграть, Кристиан отвел волосы с шеи Луиса, а после, войдя в горячее нутро до упора, прихватил зубами кожу между лопаток. Какое-то время он двигался, удерживая Луиса таким странным образом, потом отпустил и сильно вжался бедрами в ягодицы герцога.

— Что-то не верится мне, — сказал он полушутя, — что ты позволишь сделать с собой такое... Но впрочем, кто тебя спросит-то? Давай-ка пока вот так сделаем, — с этими словами Легрэ сместился чуть выше, так, что его член должен был упереться в самое чувствительное место внутри Луиса. Теперь даже малейшее движение вызовет в юном теле сладкую неконтролируемую дрожь, способную лишить разума. Чтобы проверить правильность своих предположений, Кристиан слегка качнул бедрами и поерзал, вдавливая Луиса в постель всем весом своего сильного тела. — Ты такой горячий там, знал бы только.

Герцог теперь мог только издавать нечленораздельные звуки, больше похожие на горький плач. Но ему было очень сладко, и внезапно стало невыносимо. Молнии пробежали по ногам. Даже боль от укуса отступила.

Легрэ решил перейти к излюбленному десерту — изводить Луиса до состояния невменяемости.

— Позволю. Я обещаю... ахх... — сильный толчок спутал мысли и сорвал голос на дикий вопль, расколовший спальню на сотню осколков... — Что захочешь... Еще...

И, разумеется, Кристиан выполнил все просьбы Луиса, все его вымученные мольбы до единой. Легрэ сам сходил с ума от их близости кто кем владел в этой комнате на самом деле — был еще тот вопрос, но Кристиан промолчал об этом. Все и так ясно. Оставалось только наслаждаться, брать его, отдавая в ответ себя, становиться единым целым, как телами, так и душами, любить, подниматься на теплых волнах все выше с каждым толчком. Они достигли пика одновременно — и это вышло случайно. Никто их них не ждал другого и давно выпал из реальности, потому вместе вернуться на землю с небес, куда они поднялись одновременно, оказалось вдвойне приятно.

— Нет... — сказал Легрэ, пытаясь восстановить рваное дыхание и прижимая к себе Луиса, — мы определенно не... сможем разговаривать... без этого.

— Да, наверное, я уже с тобой совсем запутался, — герцог забрался в подушки и утянул туда Кристиана, чтобы теперь обнимать и не отпускать ни на минуту, словно теперь он поймал желанную добычу. — Так что ты решил? Что мне делать?

— Что тебе делать? — Легрэ изумленно приподнял брови. — Откуда мне знать. Но я надеюсь, что после того, что случилось только что, тебе чуточку полегчало. — Он улыбнулся Луису и нежно погладил пальцами по щеке. — Я никогда не ставил себе конечной целью твое полное подчинение. В постели — да, в жизни — уволь. Все, что я могу сделать для нас троих в данной ситуации, это попытаться показать тебе положительные стороны женитьбы Фернандо и уберечь тебя от поступков необдуманных, обусловленных порывом чувств и отчаянием. Я хочу, чтобы ты все как следует обдумал, прежде чем принимать окончательное решение. В конце концов, я с Фернандо по твоей милости и я люблю его и дорожу тем, что нас связывает. Прервется эта связь или нет, в какой-то степени будет зависеть и от твоего решения. Мне бы не очень хотелось мотаться по стране от тебя к Фернандо и от Фернандо к тебе. Я-то свое сердце надвое разорвать не могу — это будет неприятно. Думай, Луис, как тебе поступать. Думай хорошо. С этой минуты я больше ни слова тебе не скажу и решение твое, каким бы оно не было, я буду уважать.

Луис чуть нахмурился, слушая Кристиана и лежа уже на его плече. Он отлично понимал, что не услышит никакого ответа, лишь подсказки того, что следует поступить так, чтобы было хорошо. Вздохнул.

Наверняка, Фернандо скажет, что свадьба неминуема, убедит, что это нужно, уверит, что все останется, как раньше. Герцог не верил.

Вернее, он слишком верил в то, что все начнется закручиваться и выльется в бурю.

— Я приму решение, — отозвался односложно, закрывая глаза. — Когда поговорю с Фернандо.

— Ответ достойный настоящего мужчины, а не мальчика. — Кристиан запустил пальцы в светлые волосы, стал задумчиво перебирать пряди. — Как ты думаешь, если бы твоя жена была бы сейчас жива, между нами могли бы быть такие отношения? Между мной, тобой и Фернандо.

Луис словно ждал вопроса Легрэ и даже усмехнулся.

— Между нами ничего быть не могло. Ты смеешься? Она сама толкала меня к Фернандо и... думаю, не интересовалась мной.

— Я не знал об этом, — размышляя вслух, отозвался Кристиан. — Может быть, будущая королева так же начнет поступать и с Фернандо? Было бы неплохо. С другой стороны, союз с Северным княжеством сулит многие блага для Вестготии: укрепление ее авторитета в мире, увеличение армии и что немаловажно, не случится войны с севером. При таких условиях королева имеет право голоса и может ставить условия королю. Если мы с тобой ей не понравимся... — Легрэ не закончил мысль, только вздохнул глубоко.

— Ты сам высказал мои сомнения, — нахмурился еще больше Луис и обнял мужчину. — И еще спрашиваешь теперь, почему я могу выкинуть глупости, — он выцеловывал на груди любимого новые, невидимые розы. Губы обрисовывали белый шрам. — Я очень люблю тебя. Я очень люблю Фернандо. Мне до дрожи страшно.

Легрэ погладил юношу по спине — скорее в попытке успокоить, чем возбудить снова.

— Давай вместе бояться, — сказал он. — Все равно нам теперь — только ждать. И убийство королевы пока тоже не выход.

И мужчине удалось вызвать улыбку на озабоченном лице Луиса, который согласно кивнул. Он понимал, что король появится в спальне очень скоро.

До прихода Фернандо они с Легрэ побоялись еще два раза, и король застал своих любовников обнаженными в постели именно в тот момент, когда герцог Сильвурсонни увлеченно удовлетворял барона ртом и тот совершенно не возражал.

* * *

Его величество Фернандо I шел к покоям Луиса и думал. В последние годы весна стала для него основополагающим временем годом. Отец умер весной. Инквизиция — весна. Фредерик приехал ко двору весной. Влюбился в первый раз в жизни (и это на двадцать седьмом году жизни!) тоже весной. Теперь вот свадьба. Тоже весна. Весна вызывала в нем совершенно разнообразные чувства. А нынешняя особо разнообразные. Душевный разлад. На делах государственных это не сказывалось, и Фернандо надеялся, что его странные метания не видны тем, ради которых он и затеял всю эту женитьбу. Скоропалительной свадьбу назвать было нельзя — все-таки к нему давно поступали предложения родства от многих семей, в том числе и от правящих фамилий соседних стран. Монарх давно смирился с необходимостью обзавестись женой для продления рода. Но именно прошлой весны, после того, как он чуть не потерял Луиса, пришло осознание, что затягивать нельзя. Даже если дьявол ведет его по жизни, позволяя избегать и покушений, и несчастных случаев, то в конце концов наступит время, когда от него отвернутся и проклятый, и тьма. Пусть на мгновение, но этого будет достаточно, чтобы не суметь в очередной раз станцевать данс макабр над пропастью жизни.

В покоях герцога никого не было ни в столовой, ни в кабинете, и Фернандо, все еще погруженный в раздумья, легко толкнул полуприкрытую дверь в спальню. От увиденного все мысли резко свернулись в клубок, резко исчезнувший в глубинах разума. Все потом. Король аккуратно открыл дверь еще шире, чтобы свет от уже зажженных многочисленных свечей в коридоре обрисовал заманчивую картину. Он надеялся, что любимые его не сразу заметят. Хотя вряд ли, конечно, но поиграть все равно можно.

Фернандо с досадой посмотрел на мешающие домашние сапоги, но толстый восточный ковер должен приглушить звуки. До кровати четыре шага. Первый шаг еле слышным пером опустился на пол, сворачивая пространство до золотящихся тел на вышитом покрывале.

Кристиан заметил краем глаза какую-то тень, но, еще не повернувшись, он знал кто это. Желая затянуть момент встречи короля и герцога, Легрэ положил ладонь на голову Луиса и стал направлять в движениях и ритме. Довольная хитрая улыбка играла на губах бывшего стражника, когда он взглянул на Фернандо.

— Ты сегодня особенно хорош, Луис, — сказал он с хрипотцой в голосе. — Не останавливайся... ни за что не останавливайся сейчас.

Юноша почувствовал, как Легрэ вдруг стал удерживать его за волосы, заставляя вбирать член сильнее, толкался в горло, словно хотел задушить. Отпускал и снова властно завладевал. Жар бисеринками пота скатывался по спине Луиса, выгнувшегося на кровати.

Фернандо, поймавший откровенно игривый взгляд брата, не отрываясь, не улыбаясь, смотрел в его глаза. Ноздри раздувало страстным бешенством. Еще три шага к желанным. Король склонился к Кристиану, провел пальцами по шраму на лице и уже тогда еле видная, как тень, холодная улыбка скользнула по его губам. Вторая рука легла на ладонь, направляющую Луиса, пальцы переплелись, чуть болезненно захватив волосы Луиса.

Легкий поцелуй собрал вкус мужчины и мальчика с чуть приоткрытых губ Кристиана. Уже любили друг друга... Рука дрогнула, невольно толкая юношу еще сильнее.

Луис дернулся. Руку дьявола он узнал бы всегда. Задохнулся от власти. Но его тут же заставили продолжать.

Легрэ целовал Фернандо вперемешку с улыбками.

— Мы ждали тебя, — прошептал он.

Тот знал это, чувствовал, но... разум короля туманился, контроль терялся, хотелось забыться. Распалиться и расплавиться в алом мареве ощущений.

— Правда ждали? — мягкий голос, хватка становится расслабленной, скорее ласкающей, пальцы нежно зарываются в волосы.

Луис вздохнул и, наконец, смог посмотреть на Фернандо. Ждали. Конечно. Хотелось потянуться к Фернандо и обнять, но юноша чувствовал, что Легрэ был на грани и уже терял контроль над своим телом, толкаясь в рот. Вдруг Кристиан с трудом отстранил юношу от себя и подтолкнул к королю.

— Кажется, его величество сомневается в нашем искреннем порыве. Нехорошо.

— Сомневаешься? — герцог утер губы, алые от поцелуев и горячности страсти. Извиваясь через Кристиана, о которого теперь терся добрался до короля и, заглядывая тому в глаза, потянул ленту на его пелиссоне.

— Я? — усмехнулся Фернандо, алчно глядя на мальчика и протягивая ему руку — рукав рубашки мужчины был завязан тонким витым красным шнуром. — Ну что ты, милый, я уверен, что не ждали.

Другой рукой он продолжал перебирать волосы Кристиана.

Герцог быстрыми движениями расшнуровал мешавшую препону на одном рукаве, а затем — на другом, потянул рубаху прочь с короля, обжигаясь пальцами о его кожу. Ощущая жаждущую продолжения плоть Кристиана.

— Мог бы хотя бы раз притвориться, что поверил, — улыбнулся Легрэ, откинув голову на подушки. — Как свадебные приготовления?

Король кинул быстрый, оценивающий взгляд на блаженно улыбающегося брата, потом притянул к себе замершего Луиса.

— Тебе тоже это интересно?

Луис кивнул. Он оказался в руках Фернандо, словно тот прознал про сомнения до прихода.

— Да, я хочу услышать от тебя.

— Можно подумать, ты занимался чем-то другим? — Кристиан огладил герцога по бедру и улыбнулся королю. — Как ни странно, но мы и правда о тебе говорили.

— И мне не хочется... я... — Луис покраснел и занервничал, гладя Фернандо по груди. — Скажи мне все.

— Свадьба через четыре дня, — равнодушным голосом ответил монарх, сожалея, что не может заставить глупое сердце не так судорожно биться. — Вы оба присутствуете — Кристиан как начальник моей охраны, ты — как мой вассал. Покои королевы будут расположены в восточном крыле. Но, — король прилег рядом с братом, не отпуская от себя мальчика. Тот оказался буквально зажат между двумя телами. — Тебя же не это интересует?

Луиса пробила ледяная дрожь. Он так боялся приступа, что даже пальцы на ногах поджал. Горячие, сильные, властные, его любовники будут теперь убеждать, что нужно идти на эту свадьбу.

— Фернандо, — Луис опустил глаза. — Дозволь мне не ходить.