Все наоборот

— Заметь, Молли, я никогда не говорил, что магии не существует, — спокойно ответил папа, — но то, чем ты занимаешься, и есть полнейшая ерунда. К настоящей магии твои "увлечения" никакого отношения не имеют.

Когда дело только запахло жареным, Перси быстренько ретировался в свою комнату под предлогом учебы, прихватив с собой еще парочку оладий. Рон тоже подумывал смыться, но не стал этого делать. Во-первых, разговор имел к нему самое непосредственное отношение, а во-вторых — если он уйдет из столовой, очень вероятно, что мама начнет кидаться посудой, а папу все-таки жаль.

К тому же, уж папа-то точно ни в чем не виноват. Как-никак, а они там все на папиной работе приносят клятвы и подписки о неразглашении. Но сейчас, когда наша семья вошла, так сказать, в круг заинтересованных лиц, он наконец смог нам рассказать о некоторых особенностях окружающего нас мира.

Папа рассказал, что магия — это не сказки, а в мире есть волшебники. Они живут рядом с нами, но тщательно скрываются от обычных людей, которых они называют "магглами", есть даже специальный закон по этому поводу, называется вроде "Статут Секретности".

Но правительство с ними сотрудничает — высшие чиновники магического правительства, например, входят в Тайный совет королевы Великобритании, а премьер-министры человеческого и магического миров регулярно проводят совместные совещания.

Еще он рассказал, что иногда в семье обычных людей рождается ребенок с магическим потенциалом. Рождение ребенка-мага волшебным способом фиксируется в специальном манускрипте, и после достижения возраста одиннадцати лет ему присылают письмо с приглашением из школы волшебства. Таких школ несколько, и письма рассылаются в зависимости от места жительства ребенка.

Для родителей ребенка-мага делается исключение из Статута Секретности, и они могут узнать всю необходимую информацию о магическом мире.

Вот как-то так.

* * *

Мама тоже знала, что папа не мог нам всего рассказать, но все равно ужасно на него разозлилась.

— Кстати, — заметил папа, — у ребенка-волшебника, насколько я помню, должны были быть стихийные выплески магии. Я, сами понимаете, вечно на работе... А ты, Молли, ничего необычного не замечала?

— Я?! — с прежним возмущением выкрикнула мама, затем задумалась. — Вроде бы ничего такого...

— Я замечал, — мрачно подтвердил Перси, который, почуяв затишье, вернулся за стол к вкуснейшим зеленым оладьям. — Я же говорил вам — это Рон мои тетрадки поджег. Ему тогда три года еще только было.

— Я же строго отчитала его за игру со спичками! — парировала Молли.

— А я вам говорил тогда, и сейчас скажу — не было у него никаких спичек. Он их взглядом поджег.

— Ну вот, все сходится, — отец радовался, как ребенок. — Представляете, наш Ронни — волшебник! Никогда бы не подумал!

— Я тоже, — серьезно ответил Рон. Ему нужно было многое обдумать.

Мама тоже молчала. Похоже, что и ей нужно было серьезно пересмотреть свою картину мира.

* * *

Рон лежал на своей кровати, положив руки под голову, и думал.

Из того, что сказал папа, было совершенно ясно только одно — если он примет приглашение в Хогвартс, обратного пути не будет. Прощайте, старые друзья и футбол, который Рон любил больше всех остальных своих увлечений. Еще по воскресеньям мама водила его в шахматный клуб, где тренер возлагал на него большие надежды, и даже обещал на следующий год похлопотать за него, чтобы в двенадцать лет ему присвоили взрослый разряд по шахматам. Тренер говорил, что с таким талантом, как у Рона, можно даже стать гроссмейстером. Шахматы у Рона были на втором месте после футбола, но потерять возможность стать гроссмейстером тоже было жаль.

Но и новые перспективы сулили немало интересного. Рона разбирало любопытство — что это будет за жизнь, в которой, лишь взмахнув волшебной палочкой, можно будет сотворить что-нибудь совершенно невообразимое? Ему совершенно не хотелось упускать возможность погрузиться в новый, волшебный мир, который раньше он видел только в кино и на страницах сказок и фентези.

Вот Перси хорошо — ему не надо так мучиться. Он полностью доверяет папе — если папа сказал, что волшебство существует — значит, так оно и есть, и нечего тут заморачиваться. К тому же, на его жизнь оно никак не повлияет. В отличие от Рона.

Рон вспомнил, как папа однажды прочитал им с Перси целую лекцию об упущенных возможностях. Он говорил, что люди часто боятся нового, боятся пробовать что-то незнакомое — сменить место работы, профессию, место жительства, предпочитая оставаться в худших условиях, лишь бы ничего не менять. Он говорил, что если стоит выбор — пробовать или нет, то ответ должен быть однозначно положительным. "Потому что если вы не попробуете, — говорил папа, — то, возможно, будете жалеть об этом всю оставшуюся жизнь."

Потом он спохватился и прочитал не менее содержательную лекцию о вреде наркотиков, алкоголя и табакокурения, и подчеркнул, что его предыдущая лекция насчет "попробовать" к этим предметам ни в коем случае не относится.

Но Рон так и не мог решить, хочется ему стать волшебником или нет.

И в итоге он решил как-нибудь дожить до воскресенья, а там видно будет.

* * *

Утро воскресенья было солнечным.

Ровно в десять в дверь позвонили.

Мама, заглянув в дверной глазок, никого там не обнаружила. Отвернувшись от двери, она только собралась уйти, но тут в дверь позвонили еще раз. Она проворчала: "Шарлатанство какое-то", но дверь открыла и вежливо отступила на пару шагов в сторону.

На пороге прямо из воздуха материализовался незнакомец.

Представительный мужчина средних лет с благородной сединой в длинных черных волосах, безупречно выбритый, одетый в безукоризненно чистое и выглаженное одеяние — мантию? — темно-синего цвета, мягко улыбнулся маме:

— Миссис Уизли, я полагаю?

— Да, сэр. С кем имею честь?..

— Дорогая, позволь я сам его представлю, — в прихожую широкими шагами вошел папа, и торжественно продолжил, — это директор Школы чародейства и волшебства Хогвартс, кавалер Ордена Мерлина первой степени, верховный чародей Визенгамота, самый молодой председатель Международной Конфедерации Магов за всю ее историю, почетный член Тайного совета Великобритании, а также мой хороший знакомый — сэр Том Марволо Риддл.

Глава 1.3 — Визит директора

— Это директор Школы чародейства и волшебства Хогвартс, кавалер Ордена Мерлина первой степени, верховный чародей Визенгамота, самый молодой председатель Международной Конфедерации Магов за всю ее историю, почетный член Тайного совета Великобритании, а также мой хороший знакомый — сэр Том Марволо Риддл.

— Рада с вами познакомиться, — немного деревянно улыбнулась Молли. — Проходите, пожалуйста, в гостиную, а я пока накрою на стол. Я надеюсь, вы сможете присоединиться к нам за завтраком?

— Разумеется, с удовольствием, вот только я не один... Дорогая, где ты там?! — он полуобернулся и задал вопрос в пустоту за своей спиной.

— Прошу меня извинить, — к порогу спешила возникшая из ниоткуда, как и Риддл, молодая красивая женщина в темно-синем открытом платье в викторианском стиле с белыми кружевами на лифе. Темные непослушные кудри выбивались из высокой прически. — Но у вас в палисаднике совершенно изумительные желтые розы! Как вы добились таких пышных бутонов?!

Мама раскраснелась от удовольствия, и напряжение, царившее в прихожей, вдруг неожиданно схлынуло. Мама заслуженно гордилась своим цветником.

— Мистер и миссис Уизли, Рон, Перси — позвольте вам представить мою супругу, Беллатрикс. Кстати, если Рон пойдет учиться в Хогвартс, она будет одним из его преподавателей.

Рон, одетый как в воскресную школу — в темный костюм с белой рубашкой — был очень рад, что у них в доме работают кондиционеры. Иначе он уже давно спекся бы в такой одежде.

После ритуального обмена приветствиями все направились в гостиную, и папа с директором начали вспоминать, как же давно они друг друга не видели, и когда у них было последнее совещание, и еще про какую-то войну, где они как раз познакомились и стали тесно сотрудничать, и т. д., и т. п. Мама упорхнула на кухню, организовать завтрак, а жена директора сидела тихо, и, казалось, ловила каждое слово из разговора. Перси занял кресло в углу комнаты и старался ничем не выдать своего присутствия (но, похоже, что ему тоже было любопытно — иначе он давно бы сбежал в свою комнату к учебникам).

Рон во все глаза рассматривал обычных на вид (ну, если забыть про немного странную одежду) людей, которые, судя по всему, были настоящими волшебниками.

— А вы правда волшебники? — неожиданно вырвалось у него, и он мысленно пнул себя за бестактность. Том Риддл рассмеялся, прервав начатую фразу на середине, а женщина, Беллатрикс, улыбнулась:

— Правда. Хочешь, покажу что-нибудь?

— А можно? — недоверчиво спросил Рон. — Папа говорил что-то про секретность...

— Здесь — можно, — ответила она с той же милой улыбкой. — Ведь вы теперь все знаете сами, а соседи ничего не заметят — на дом наложены специальные чары.

— Тогда показывайте! — с готовностью согласился Рон.

Женщина извлекла откуда-то из складок пышной юбки палочку (волшебная палочка?! Вот это да!), произнесла несколько непонятных слов и взмахнула ею.

С полсотни сияющих разноцветных пташек чирикающим вихрем слетели с кончика палочки и разлетелись по комнате, рассыпая радужные искры.

Это было красивее, чем все фейерверки, которые Рон когда-либо видел в своей жизни.

— Ва-а-а-у! — только и смог восхищенно выдохнуть он. — И я тоже так смогу?!

— Ты еще и не так сможешь, — серьезно заметил директор. — Если, конечно, будешь прилежно учиться. У тебя очень хороший потенциал.

— Что, правда? Рон может быть настолько талантлив? — просиял папа, но сразу нахмурился и с подозрением спросил: — Или вы всех учеников такими словами заманиваете?

Том Риддл снова рассмеялся. Хороший у него был смех — мягкий, искренний, теплый. Он волнами раскатывался по комнате, и хотелось смеяться вместе с ним. "Наверное, он добрый волшебник, — подумал Рон, — хотя на Гэндальфа, например, ни капельки не похож".

Когда смех затих, Рон выдал еще один вопрос:

— А вы какие волшебники — добрые или злые? — и ему опять стало неловко. "Ну что такое сегодня со мной, — корил себя Рон, — сплошные глупости какие-то спрашиваю, как маленький".

В комнате повисла тишина.

— Мальчик, ты задаешь очень непростые вопросы, — задумчиво и серьезно заметил Риддл. — Если говорить в общем и целом, то, наверное, добрые. Но нам приходилось совершать и не очень-то добрые дела. Только если ты спросишь, есть ли верное средство отличить доброго волшебника от злого — я вряд ли смогу тебе ответить.

* * *

В комнату вошла мама и объявила, что пора к столу.

Рон вошел в столовую и обомлел.

Он ожидал чего-то выдающегося, но чтоб настолько...

Сегодня мама не стала использовать свои таблицы с совместимостью продуктов и странные блюда. Стол ломился от вполне традиционных угощений. Нежнейшие блинчики с кленовым сиропом, булочки с изюмом и шоколадом, ананасовые кексы, сырное печенье, и даже торт! Из несладкого были поджаренные сосиски нескольких видов, утка в апельсиновом соусе с каштанами и овощное рагу на гарнир.

Папа, когда нервничал, читал Британскую энциклопедию. Рон — решал шахматные задачи. Перси — ходил из угла в угол в своей комнате. А мама — готовила. И, похоже, что сегодня утром она о-о-очень сильно волновалась.

Гостей, похоже, тоже несколько смутило это великолепие.

Всеобщее молчание нарушил Риддл.

— Скажите пожалуйста, вы всегда так завтракаете? Если да, то Белла, дорогая, можно я тут немного поживу?

Беллатрикс хихикнула и двинула его локтем в бок.

Рон подумал, как же ему легко удается рассеять напряжение. Вот только что все стояли, молча уставившись на стол, а сейчас рассаживаются вокруг него, продолжая светскую беседу.

— Дорогая, мне кажется, ты не совсем понимаешь, сколько в это великолепие вложено труда. У магглов нет домовых эльфов.

— Неужели вы приготовили все это сами?! — поразилась Беллатрикс.

Рон подумал, что надо будет позже расспросить кого-нибудь, кто такие домовые эльфы.

* * *

После того, как все отдали дань уважения шедеврам Молли (она прямо вся пунцовая стала от комплиментов), Риддл перешел к цели своего визита.

— Отличный завтрак в приятной компании — это, конечно, просто замечательно! — сказал он. — Но у нас на повестке дня немного другой основной вопрос. Хочешь ли ты учиться в Хогвартсе, Рон?

— Скорее да, чем нет, — честно ответил Рон, — только жаль расставаться со старыми друзьями, бросать футбольную команду и шахматный клуб.

— Расставание с друзьями — это действительно грустно, — помрачнел директор. — В Хогвартсе, я уверен, у тебя появятся новые друзья, но старым приятелям ты сможешь писать письма — присылать их сюда совиной почтой, а дальше уже твои мама с папой смогут их отправить адресатам.

— Какой-какой почтой? — округлил глаза Рон.

— Совиной, — улыбнулся Риддл. — Почти у каждого волшебника есть своя сова для отправки писем и мелких посылок. Ты тоже сможешь завести себе такую.

Рон мысленно поставил плюсик за то, чтобы стать волшебником — он с малых лет хотел завести себе какую-нибудь осмысленную зверюшку, но мама соглашалась только на рыбок — потому что, как ни крути, основной уход за животным приходился бы на нее. Но сейчас Рон уже почти взрослый, и с одной совой он как-нибудь справится.

— А футбол — это такая игра, где дюжина мужчин гоняется по огромному полю за мячом? — спросил Риддл.

— Да, вы уловили суть, — улыбнулся папа. — Рон, кстати, очень здорово в него играет.

— В футбол волшебники не играют, но зато у нас есть квиддич. Это тоже командный спорт, очень динамичный, игра ведется в воздухе. Игроки летают на метлах, и в игре используются несколько видов мячей. Объяснять достаточно долго, лучше увидеть своими глазами. Думаю, тебе понравится.

Еще один плюсик.

— А вот насчет шахмат могу тебя обрадовать — это одна из популярнейших игр, ученики Хогвартса часто устраивают товарищеские соревнования. А еще в наших шахматах фигуры двигаются как живые, поэтому наблюдать за партией гораздо интереснее.

А быть волшебником совсем неплохо!

— Ну тогда я согласен, — сделал вывод Рон.

— Отлично! — искренне обрадовался директор. — И если ни у кого не будет возражений, после завтрака мы можем отправиться в Косой переулок за учебниками!

— Скажите, Том, — обратился к нему папа, — ведь вы же директор школы! Неужели директор лично посещает каждого магглорожденного ученика перед началом учебного года?

— Вообще-то нет, — улыбнулся Риддл, — для этого у меня есть деканы факультетов, которые и посещают учеников. Их четверо, а к нам в один год редко поступает больше десяти магглорожденных, так что они вполне справляются. Просто нам с Беллатрикс давно хотелось сходить в гости к кому-нибудь из знакомых магглов, но этот Статут Секретности... А с вами все очень удачно сложилось! А давайте вообще дружить семьями!