Вскоре за дверью раздается смех. Похоже, мама вернулась не одна. На нее это очень похоже — выйдя на пять минут из дому, она возвращается через пару часов с гостями. А уж выйдя ранним утром, прийти к обеду без гостей и вовсе грех! Меня это полностью устраивает — и ей нескучно, и у меня появляется повод с чистой совестью спрятаться в комнате. Я не очень общительная, мама давно уже не рассчитывает, что я примкну к их ежедневным посиделкам.

Вспомнив свое детское развлечение, иду в коридор и успеваю открыть дверь прямо перед носом пришедших. Обычно это нехитрое действие всех очень впечатляет — и сейчас сработало, мама довольно поглядывает на гостью. Это Татьяна Павловна, наша дальняя родственница.

— Как ты выросла! — восхищается гостья так изумленно, будто в моем возрасте кто-то и правда может сильно вырасти.

Я вынуждена вступить в беседу, провожая родственницу на кухню, где она поудобнее усаживается за стол и, конечно же, соглашается выпить чашечку чая. Медленно тянется время, наполненное рассказами из чужой и надо признать, малоинтересной мне жизни.

— А я с новостью, — вдруг прерывается тетя Таня, — Машка только что звонила — им в отдел нужен еще один работник. Собеседование в три, но если подойдешь пораньше, у тебя есть все шансы перехватить это место, — широко улыбается, ее глаза заговорщицки сверкают, а я чувствую, как мое тело немеет.

"Нет ра-бо-ты", — раздается в голове отголосок капризного голоса.

— Так что не теряй времени, иди, одевайся, — поторапливает мама и выходя из кухни я слышу продолжение разговора.

— Одно плохо, начальник там у них — мужик видный, да еще и не женат. Машка, как на работу вышла, так две недели только и разговоров было, какой Борис Сергеевич мягкий, добрый за вежливый... Надеюсь, это у нее несерьезно, он старше, да и вообще от красивых мужиков одни неприятности. Я бы, — добавила тетя Таня, подумавши, — всех красивых мужиков женила в день совершеннолетия, чтоб голову не морочили порядочным девушкам.

Губы сами собой расплываются в улыбке — в наши-то времена, да чтоб это кому помешало...

Одеваться приходится практически одной рукой, второй я отгоняю упорно вылезающие из памяти шипящие слова: "нет ра-бо-ты". Непросто было натянуть единственный летний костюм, но зато моей внешностью все остались довольны, я получила пару одобрительных кивков и отправилась на встречу с Машей.

Наш Волжанск из тех небольших городков, в которых до любого важного места можно дойти максимум минут за пятнадцать. Так что всего несколько домов — и вот я уже у центральных магазинов города. Еще немного — и там дальше площадь городского совета, с одного краю которого приткнулось новое двухэтажное здание банка. Широкое крыльцо с массивной двойной дверью, где Маша встречает меня прямо на ступеньках. Оказывается, это и есть место, которое я ищу, не подозревала никогда, что тут какие-то организации, кроме банка.

— Офисы на втором этаже, — пояснила Маша в ответ на мой вопросительный взгляд.

Я здороваюсь, искренне любуясь ее лицом. Маша и в детстве была красивым ребенком, и сейчас ничего в этом плане не изменилось. И институт закончила с отличием, вспоминаю утренний разговор с тетей Таней. Да еще и подумала о дальней родственнице, которая ищет работу, не сестра, а настоящее сокровище!

На ней белоснежная, отлично отглаженная блузка и юбка до колен. Некстати вспомнилось, как мы в детстве играли у ручья на их даче и ее лицо — растрепанное, в разводах грязи, а из волос торчат травинки.

— Привет, — улыбнулась она.

— Хорошо выглядишь, — сказала я и ничуть не соврала. — Только неудобно, наверное, целый день на таких высоких каблуках?

— А, привыкла, — Маша отмахнулась. — Ты вовремя, Борис Сергеевич как раз на месте, — она наклонилась ближе и негромко заговорила на ухо. — Поменьше болтай и поддакивай, я думаю, он обязательно тебя возьмет — там никаких особых навыков не требуется, работа простейшая, если с компьютером умеешь ладить.

По неприметной лестнице в углу общего с банком вестибюля мы поднялись на второй этаж и попали в широкий коридор, по обе стороны которого стена вверху была стеклянная. Офис оказался небольшим — по две комнаты в каждую сторону коридора и кабинет шефа с крошечной приемной в конце. Стол в приемной был пуст, видимо, Борис Сергеевич обходился без секретаря. Тут Маша меня остановила, показав на диванчик из темно-коричневой кожи. Неужели из настоящей? Вообще я была удивлена — вокруг все было слишком броское для городка размером с наш. Пол из темного дерева, стального цвета стены и чересчур много зелени в больших кадках. На стенах — небольшие пейзажи, лесостепь, выйди за черту города и увидишь то же самое. В Волгограде, где я училась в институте, в подобный офис не так-то просто устроиться даже по знакомству, а уж в городе с населением в несколько тысяч человек... У них тут что, перевалочная база по торговле наркотиками?

— Сиди здесь. Зайдешь, когда позову, — прервала Маша ход мыслей и еще несколько секунд подозрительно поглядывала на мою странную улыбку. Потом постучала в дверь с табличкой, на которой не было написано ровным счетом ничего.

— Борис Сергеевич, — пропела Маша и показалось она даже дыхание задержала, когда открывала дверь.

Я села на диванчик, размышляя, почему совсем не волнуюсь. Наверное, представленные мною пакетики с героином, который придется фасовать, если меня примут на работу вышибли из головы все остальные страхи.

— Какое собеседование? — рявкнул оглушительно громкий голос, — первый раз слышу!

Послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась и явила хозяина. Борис Сергеевич и правда был очень красив. Ему было лет под сорок, но это ровным счетом ничего не меняло. Кудрявые темные волосы чуть ниже ушей, яркие серые глаза и фигура человека, покидающего тренажерный зал разве что принять душ. Он явно из тех мужчин, кто гуляя даже по безлюдной пустыне умудриться собрать за собой толпу восторженных поклонниц. Понятно теперь, почему Маша мучает свои ноги каблуками.

— Ну как же, — тихо бормотала сестра за его плечом, — вы же сами...

Я осторожно встала. Здороваться не рискнула, серые гневные глаза остановились на моем лице и стали дотошно меня изучать. Но взгляда я не отводила — во-первых, лучше сразу решить для самой себя стоит ли мне тут оставаться. Ну, и во-вторых меня сверлящими взглядами не напугаешь, пусть так и знает!

— Вы... хотите работать? — неожиданно спросил Борис Сергеевич, причем настолько удивленным голосом, как будто такого просто не может быть. Интересно, все остальные его сотрудники что, работать совсем не хотели и ему пришлось их слезно уговаривать?

— Да, — осторожно соглашаюсь я.

— То есть рано вставать, приходить сюда каждый день и отрабатывать по восемь часов? — с таким же изумлением продолжал задавать вопросы мой потенциальный работодатель. Красивый, но о-очень странный.

Я в растерянности просто кивнула. Может, это его способ знакомится с соискателями, ставить их сразу в тупик и смотреть на реакцию?

Борис Сергеевич тут же перевел взгляд на Машу.

— Да, — еле слышно сказал мой будущий шеф. — Я позвоню кадровику, идите, оформляйтесь.

Маша тут же с силой вцепляется в меня, как голодный хищник в добычу и тянет к выходу.

— Как вас зовут? — вдруг спросил Борис Сергеевич.

Я остановилась, несмотря на Машу, старательно пытающуюся оторвать мне руку. Так, застыв в нелепой позе летучей мыши я и ответила:

— Федора.

Он кивнул. Казалось, мой новый шеф хотел еще что-то спросить, но передумал. И даже никакого комментария насчет моего имени не последовало, как странно! Людей, которых оно оставило равнодушным за всю мою жизнь можно было по пальцам пересчитать.

— Очень мило. Маша вас со всем познакомит. Заходите, если будут трудности.

Теперь больше ничего не мешало Маше вытащить меня в коридор, что тут же было проделано.

— Ну и дела, — ошарашено глядя на кончик своего носа, сказала сестра. Сложно было не согласиться.

И вот Маша возиться со мной целый день. Первым делом показывает комнату, где мы будем работать — оказывается, справа по коридору комнат не две, а одна большая. В ней восемь рабочих мест, разделенных перегородками, но сотрудников всего пятеро, так что мне разрешают выбрать себе любой свободный стол из оставшихся. Выбираю в самом углу, подальше от окон, не люблю когда на меня все время светит солнце. Рядом со мной сидит женщина средних лет, Лариса Николаевна. Она сразу мне улыбается и судя по улыбке с соседкой мне повезло. Правда получается, что Машин стол стоит в противоположном от моего углу, но рядом с ней разместилась Света, ее так называемая подруга, и она мне немного неприятна, пока не знаю чем, но находится все же предпочитаю подальше.

Итак, к концу рабочего дня я узнала от Маши все о работе и почти все о ее личной жизни. Впрочем, жизни-то как раз и не имелось, так как Борис Сергеевич не оказывал ей ровно никакого внерабочего внимания. Сестра тонко намекнула, что интересуется шефом и не хотелось бы, чтобы ей пытались мешать.

— Кто? — искренне удивилась я. С кислым видом Маша поменяла тему. Я конечно поняла, что она пыталась выяснить — не покорил ли меня Борис Семенович так же безоговорочно, как ее, но в любом случае это не та информация, которой я сразу же готова с кем бы то ни было делиться.

Все уже разошлись, а я сидела за столом, который с сегодняшнего дня являлся моим законным рабочим местом и думала, как же так получилось, что у меня теперь есть работа? Почему он меня принял? Да еще с таким неожиданно высоким для наших мест окладом? Если перевести на часы, то работая по выходным в Волгограде я получала в час раза в три меньше.

Импульсивно я поднялась и пошла к кабинету шефа. Неудержимо хотелось выяснить — зачем он взял на работу человека, если никого брать не собирался? Это было очевидно — по реакции и его, и кадровика — новую вакансию ввели прямо при мне, после телефонного разговора с Борисом Сергеевичем.

Я быстро, чтобы не передумать, вошла в приемную и уже собралась стучать, когда из-за закрытой двери донесся знакомый голос.

— ... прямо сюда, представляешь? — Борис Сергеевич разговаривал с кем-то по громкой связи. Одновременно раздавался глухой стук, будто твердый мячик отскакивал от пола.

Прерывать разговор нехорошо. Подожду здесь, пока он закончится.

— И что ты сделал? — с интересом спросил его собеседник.

— Принял, конечно, — рассеянно ответил шеф. Стук стал сильнее и резче.

— Это... глупо, — изумился голос и дальше заговорил очень быстро и неразборчиво.

— Знаю, знаю, — вдруг перебил его шеф. А потом добавил, — пусть лучше будет под присмотром. В случае чего позвоню, будьте пока готовы.

Тихо отступив, я вышла за дверь. Жажда докопаться до истины чудесным образом испарилась, хватит на сегодня всяких загадочных событий!

Домой я спешить не стала, хотя знала, что мама с нетерпением ждет моего возвращения. И к сожалению, скорее всего не одна.

Когда мне было лет двенадцать и я в очередной раз пыталась узнать что-нибудь про папу, а мама как обычно отказывалась о нем говорить, я злилась и убегала на улицу. Так однажды и нашла это место — если сидеть на одной из лавочек парка, той, что под большущим дубом, можно увидеть краешек Волги. Тогда я пришла, плача от обиды, и это место меня успокоило. Был конец лета. Листья дуба шуршали над головой, как будто дерево что-то бормотало себе под нос. В двенадцать лет слезы быстро закончились, особенно когда мне на голову спикировал большой кусок коры и устроился прямо на макушке наподобе шапки.

Теперь пора выяснить, как чувствует себя мой старый дуб и будет ли он рад снова меня видеть. Как знать, может он даже подскажет дельный совет, как уживаться со своей двуличностью?

Немного наивное желание — чтоб все неприятности прошли сами собой, как проходили в детстве. Но когда я нашла свое место неизменным, даже скамью, кажется, ни разу не красили, мне показалось, это вполне возможно. Площадка перед деревом была усыпана мелкими камешками и врезалась прямо в пологий склон, спускающийся к реке. Дуб приветственно прошелестел листьями, я на минутку прижалась к стволу щекой, здороваясь. Мое теплое шершавое убежище, тайный мир, полный покоя, спасибо что ты есть! Я уселась на самый краешек скамьи, воздух пах цветущей травой, в изобилии росшей вокруг и тень дуба полностью защищала от вечернего солнца. Самое приятное — здесь было тихо и безлюдно, похоже сюда никто не ходит, да и зачем так далеко идти, когда в парке полно мест поближе да поудобнее?

Тут было хорошо, я долго сидела, слушая, как бормочет дерево. Что-то меня тревожило, что-то в моей жизни шло не так, как будто немного выезжало из колеи. Как будто... не я одна была не в себе, но и окружающие меня люди тоже. Сформулированная, эта мысль рассмешила и успокоила, так что я даже решилась пойти домой и отдаться на растерзание маминому любопытству.

Прошло несколько дней. Выяснилось, что наша фирма занимается реализацией выращиваемой в области сельскохозяйственной продукции. Также у нас имелось несколько дочерних предприятия по ее переработке и хранению. Никогда бы не подумала, что этим можно заработать на подобный офис, разве что на каморку под лестницей в школьном спортзале. Я поделилась подозрениями с Машей, но ее вера в идеального по всем статьям мужчину Бориса Сергеевича была непоколебима.

Тогда я обратилась за объяснениями к Ларисе Николаевне и она восприняла мой осторожный вопрос с добродушным смехом.

— Ну что вы, Федора, не забивайте себе голову подобными вещами. Какая у вас фантазия!

Надеюсь, мои расспросы о законности деятельности фирмы до Бориса Сергеевича не дошли. В любом случае, с самого первого случая каждый раз, когда он меня встречал, то вел себя совершенно одинаково — оценивающе оглядывал, как будто прикидывая, не больна ли я чем заразным и никогда ничего не говорил. Маша была довольна!

В четверг я возвращалась с обеда в одиночестве, оставив позади Машу со Светой. Несмотря на то, что она подруга моей сестры, ее общество было не самым приятным. Все время казалось, что когда она на меня смотрит, то делает это только чтобы сравнить, не хуже ли она меня в чем-нибудь. Она и на Машу так смотрела, даже чаще — Маша на порядок симпатичнее нас обеих и тщательно за собой следит. Так что, устав от постоянного навязывания соперничества (делить-то нечего), я предпочла покинуть их общество и быстрее вернуться на работу.

Поднявшись по лестнице, увидела в коридоре не очень причесанного молодого человека в джинсах и серой футболке. Подозрительный незнакомец заглядывал сквозь стеклянный верх перегородки из коридора в нашу рабочую комнату и, насколько я помню, с этой точки очень хорошо виден мой стол. Услышав шаги, он напрягся, как будто его поймали на чем-то нехорошем. Может, компьютерщик? Они всегда выглядят такими взбудораженными, что так и тянет предложить им принять успокоительное.

— Добрый день! — максимально вежливо улыбнулась я. — Я могу вам помочь? Вы заблудились?

Он молча и очень невежливо прилепился ко мне взглядом и принялся рассматривать. Странно как-то рассматривал, не лицо и фигуру, как рассматривают обычно молодые люди, а как-будто вокруг. У него были чудные глаза. То ли светло-карие, то ли зеленые. Хаки, цвета болота.