| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А нам бы марафетику разговеться…
Удивительное дело: в постимперской России наркотики были настолько дёшевы и доступны, что их могли свободно приобрести даже беспризорники.
Обернувшись к подруге, он с неподдельным любопытством:
— А что предпочитает королева Марго?
Та премило улыбнувшись:
— Морфия бы! Кто хоть раз попробовал им уколоться — никогда ни на что не променяет…
Закатив рукав, показывает вены на локтевом сгибе:
— …Ты мне только шприц с иглой тоже найди, а укол я сама смогу сделать.
Увидев на его лице негативную реакцию, а скорее почуяв её женской интуицией, она подошла вплотную и прижавшись острыми «бугорками» на тощей груди, обняв, жарко зашептала на ухо:
— Ну, пожалуйста, Миша…
И первый раз поцеловала его в губы.
Вытерев их тыльной ладонью, ошарашенный Мишка хотел было что-то ответить… Как вдруг он насторожился и поведя носом, громким шёпотом:
— Тихо! Все присели…
Все прислушались, но ничего не услышав, вполголоса:
— Что случилось?
Приложив палец к губам:
— Патруль… Остановился напротив нас… Бесфамильные!
Витька да Митька, откликнулись так же шёпотом:
— Что, Барон?
Показывая наведённый «наган»:
— Если «Революция» заржёт — я вас обоих пристрелю первыми!
Те в испуге зажали кобыле морду руками. Та, не меньше перепуганная, ею мотает вместе с близнецами — готовящимися разлететься в разные стороны, как на аттракционе в городском балагане…
Мишка, едва сдерживая смех — видя этот «цирк» под открытым небом, со злостью зашипел:
— Недоумки бестолковые! Просто накиньте ей на глаза какую-нибудь тряпку — тогда она ржать не будет, даже если жеребца почует.
Один из них махом сорвал с себя пиджачишко и последовал мишкиному совету-приказу… Лошадь и вправду, сразу же притихла.
Ещё минут десять и отбой тревоги.
Естественно посыпались восторги и вопросы:
— Ох, у тебя и слух…
Глядя на скручиваемую Чёрным самокрутку, ответил:
— Я их по запаху табака почуял.
— Да, ну?!
— Я и вас ещё от мостика по махорочному почуял… Скажите чекистам спасибо, что среди них ни одного охотника нет — все видать городские.
Тот, тут же высыпал махорку обратно в кулёк, засунув последний в карман. Есаул, с уважением:
— Барон! А откуда ты это всё знаешь?
— Я же рассказывал: мой отец был офицером-пограничником и всю жизнь ловил финских контрабандистов. А те — мужики ушлые и на всякие выдумки горазды.
— Мой отец меня тоже всяким премудростям учил, да я дурак…
Посмотрев на красную полоску неба на месте заката Солнца, он:
— Хватит болтать. Давайте уж собираться, да трогаемся в сторону Гатчины — пока они на новый круг не пошли.
Сам подойдя к уже запряжённой телеге, взял имеющийся там старый крестьянский сидор — сиречь вещевой мешок и, стал набивать его всяким нужным барахлом, не забыв взять половину патронов. Положил бы туда все, но весь цинк был слишком тяжёл. Ну и небольшой кулёчек соли, пару кусков сахара, сухари…
Подошла Марго и встревожено:
— Миша! Ты что делаешь?
— Так надо.
Та, почуяв женской интуицией что-то неладное, настаивает:
— И всё же?
Он, предельно спокойно:
— Скоро узнаешь.
И так очаровательно улыбнулся ей, что все её страхи тут же рассеялись.
* * *
К ночи небо затянуло обложными тучами — так что не было видно ни зги, вдобавок изредка нудно накрапывал портящий настроение моросящий дождь… По просёлочной дороге они обогнули Красную слободу и, дальше в открытую не спеша поехали по шоссе Детское село — Гатчина. Первое время изредка попадались встречные крестьянские телеги, городские брички, одинокие пешие или конные путники — впрочем, не обратившие на них ровно никакого внимания.
Потом исчезли и они. Лишь редкие поезда, едущие по тянущейся параллельно железной дороге, своими гудками, по неизвестно какому поводу, да огнями фонарей — красили однообразие путешествия в кромешной тьме. К полуночи, проехав посёлок Онтолово беглые беспризорники добрались до небольшого леска с болотом посередине слева от шоссе, где Мишка приказал одному из близнецов:
— Останови.
То ли Витька, то ли Митька в свою очередь скомандовал Революции:
— Тпру, скотина!
Та послушно встала, прядая ушами.
Мишка слез с телеги и, вскинув тяжёлый вещмешок на плечи, показал рукой вдоль шоссе:
— Гатчина — это вон там: если будете ехать прямо и никуда не сворачивая — через пару часов доберётесь…
И поцеловав недоумевающую Марго в губки — что сделал также впервые в жизни, он раскланялся:
— …А мне с вами не пути, прощевайте.
Сделал шаг в сторону и исчез, лишь послышалось из темноты:
— Не поминайте лихом, если что.
Марго пронзительно крикнула вдогонку:
— МИША!!!
Но ответом ей было молчание — того и след простыл.
Чёрный с Есаулом схватив лошадь под уздцы, близнецам:
— Чё сидите, как два пенька? Давай за ним!
— А куда?
— Туда!
«Там» был лес, хотя и не дремучий, а наоборот… Но по причине полной кромешной темени — они в нём заблудились и, около часа поплутав меж сосен — остановились упёршись в небольшое болото, после чего произошёл полный упадок духа.
Причина по которой Барон их бросил, была так же очевидна — как и скорое возвращение в коммуну-колонию без него и, первым её озвучил Иосиф Брегет:
— Не получились из нас настоящие бандиты, ребята! Миша день и ночь думает об всех нас, об том как нам отсюда выбраться, о там как спастись и добраться в Крым…
На минуту замолчав, продолжил отчётливо хлюпая носом:
— …А мы? Как были мы уличной шпаной, так ею и остались… Недостойны мы такого вожака как он.
Вслед ему и Витька да Митька, враз заскулили по-щенячьи:
— И дался нам этот марафет, да будь он вовеки проклят…
Марго, в голос зарыдала и запричитала по-бабьи:
— Зачем… Зачем я пристала к нему с этим морфием? Ведь, совсем не хочется… Уууу… Миша… Уууу…
Панкрат Чёрный и Сашка Есаул, не придумали ничего лучшего, как начать собачиться:
— Это ты первым вспомнил про ханку, сволочь мужицкая!
— Нет, это ты, казара толстобрюхая!
— Хамсел1!
— Кошемник!
Слово за слово, достали оружие и стоят пыхтя друг против друга, всё никак не решаясь начать убивать:
— Счас я тебе кишки выпущу, крупобрюшник!
— Прежде я тебе жбан проломлю, чига гостропузая!
Вдруг, между ними возник кто-то «третий лишний» и уравновешенным, знакомым негромким голосом сказал:
— Сколько вас учить можно: достал оружие — убей! Или не доставай вовсе.
— …Миша?!
— Что? Соскучились? Больше даже чем по ханке, марафету и морфию?!
— МИША!!!
Марго повесилась ему на шею и разрыдалась, а близнецы схватив за руки:
— Никуда тебя больше не отпустим! Лучше убей нас, а потом беги куда хошь…
Когда немного успокоились, Барон со всей прямолинейной прямотой, предельно жёстко:
— Надеюсь, урок усвоен? Когда дойдём до Крыма — делайте там что хотите: курите всякое дерьмо, пейте его иль колите себе в вены… Но до того, чтоб даже думать про это забыли!
Брегет робко:
— И табак курить нельзя?
— Нет, нельзя: нас по табачному дыму могут выловить.
— А что тогда делать с табаком? Ведь его — целая пропасть… Зачем тогда мы его взяли?
— Взяли мы его для того, чтоб в попутных деревнях обменивать на молоко. Нам отъедаться надо, а то…
Он потрепал по головке то ли Митьку, то ли Витьку:
— …А то уж шибко мы с вами нереспектабельно выглядим, граждане бандиты!
Затем, несколько встревоженно посмотрев на начинающее светлеть небо:
— Однако, нам пора отсюда выбираться. Порядок движения такой: я с одним из близнецов…
Оба хором:
— Можно я?
Наугад ткнув в одного из них:
— Этой ночью пусть будешь ты. Ты кто?
— Витька…
— Мы с Витькой и Чёрным идём в авангарде, Митька управляет Революцией, Марго и Брегет смотрят чтоб с телеги — ничего не упало не пропало, а Есаул — идёт несколько отстав от неё, охраняя наш тыл. Следующей ночью порядок изменится, за исключением меня, разумеется. Я всегда буду впереди, по причине вашей «куриной слепоты»…
— …Все поняли? Тогда вперёд.
Однако не успели пройти и сотни шагов, как сзади панически:
— Барон! Мы тебя не видим!
— Идите на мой голос.
Затем:
— Будем учиться видеть ночью — это не сложно. Пока же… Есть какая-нибудь светлая — лучше всего белая тряпка?
После короткого замешательства, Марго протягивает ему что-то белое.
Миша, повернувшись к ней спиной:
— Прикрепи мне к воротнику френча…
— Можно я заколкой для волос?
— Если самой не жалко, то можно… Кстати, что это?
— Мои панталончики…
Послышались сдавленные смешки, но тот вида не подав:
— Ладно, Бог с ними… Митька!
Тот, зажав ладошкой рот, сдавленно:
— Что?
— Следуй за панталончиками. Как отойду так что не видно — крикните…
Полчаса не прошло, как они выбрались из леска на хорошую грунтовку на открытой местности и двинулись по ней на юго-восток.
* * *
За остаток ночи, Миша и его компания без проблем миновав несколько небольших деревень, переправились по мосту через реку Ижору в селе Антелево. Уже засветло пересекши железную дорогу через полустанок Владимировка, Миша и его компания углубились в уже приличный лесной массив и, найдя первый же попавшийся родничок — остановились на днёвку в окрестностях огромного Форносова болота.
Распрягли и пустили пастись Революцию, докушали холодной уже изрядно пованивающую гречку с рыбкой и допили и, Миша скомандовал:
— Мы с Есаулом бдим, все остальным спать.
С утра было довольно-таки промозгло, а под ногами хлюпало. Поэтому народ довольно озадаченно, вопросил:
— На чём спать, Миш?
— Лапник наломайте, свалите кучей и дрыхните на нём. А чтоб теплее было — прижмитесь друг к дружке…
Марго:
— Давай я с тобой буду «бдить» вместо Саши?
Миша, не обращая внимания на послышавшиеся смешки:
— Как хочешь.
Сашка Есаул тоже — не то чтобы не возражал, а наоборот — был очень рад такому повороту событий.
Зевая то по одному — то сразу дуэтом, они «до скрипа» помыли кастрюлю и вёдра из-под снеди и, занялись заготовлением дров, ибо под ногами сухого хвороста не обнаружилось.
Миша показывая на верхушку одной из сосен:
— Видишь вон те сухие сучья? Залазаешь, обламываешь и кидаешь их вниз.
Марго в шоке:
— А почему не ты?
Её дружок начал загибать пальцы:
— Во-первых, я единственный — кто умеет стрелять и сможет защитить всех в случае «атаса»… Во-вторых, я — главный… В-третьих, я могу замарать об сосну свой новенький английский френч… Хватит причин или ещё?
Она ещё раз задрав голову, посмотрела на вершину дерева и, широко открыв глаза:
— А если я упаду и расшибусь?
Он на полном серьёзе, с холодными глазами:
— Значит, ты — слабачка и в нашу банду не годишься.
С отчаянием в голосе, притопнув ножкой:
— Девушки не лазают по деревьям!
Миша, скребя под картузом пятернёй:
— Почему?
— Потому что их этому никто не учил.
Тот пожав плечами:
— Как говорил мой папа: «Главное не умение, а желание».
— По деревьям должны лазить мальчики!
Зевая, он:
— Тогда я пойду будить Есаула. А потом, когда все проснутся — мы будем вместе спать и прижиматься друг другу, чтоб согреться.
Марго решительно направилась к сосне:
— Я полезла!
Мишка, едва не заржав:
— Стой, малахольная! Сперва ты должна посмотреть как это делается, чтоб научиться… Подержи-ка вот мой револьвер. Да смотри осторожно — не продырявь мне ненароком френч!
Пошарив в телеге он нашёл одежду приготовленную покойным Прохором для него и быстро переоделся. Затем взял верёвку и отрезал от неё два куска, а оставшееся свернул кольцами и повесил на плечо.
Подойдя к сосне на которой было особенно много сухих сучьев ниже кроны, связал себе ноги одним куском верёвки, а вторым держа его в руках — обхватил ствол. Поочередно отталкиваясь ногами или подтягиваясь на руках, он вскоре достиг области соснового «сухостоя», где внимательно осмотрел округу и, посмотрев вниз:
— Да опусти ты ствол — ненароком подстрелишь меня, как тетерева-глухаря какого.
Хорошенько привязался верёвкой чуть ниже кроны, после чего стал с треском ломать ветки и кидать их вниз… Те из них которые ломаются, конечно.
Спустился вниз, и:
— Видел, как надо?
Марго, лишь протянула с восхищением:
— Видела… Это тебя тоже твой папа так научил?
— Нет, сам научился по фотографии в журнале «Нева» про папуасов. Хочешь научиться так?
— Конечно, хочу!
— Тогда первым делом, давай с тобой научимся вязать узлы…
Марго оказалась хорошей ученицей и когда после обеда «основной личный состав» проснулся, он мог с удивлением лицезреть её лазающей как мартышка по деревьям и оттуда кидающейся в них сосновыми шишками.
— В чём это она?
Барон, что-то варя в кастрюле и изредка пробуя сие варево ложкой:
— В моих обрезанных по колено штанах, да толстовке от Прохора-разбойничка…
И, предупредив вопросы и просьбы:
— …Если хотите научиться как она — то в следующий раз.
Затем они с Марго плотно пообедали вместе со всеми и улеглись спать, оставив за ответственного Иосифа Брегета, кратко проинструктировав того:
— Чуть что — буди, не стесняйся.
Хотя после обеда заметно потеплело, Марго всё равно прижалась было к Мише на лапнике под общей дерюжкой, но тот мгновенно «вырубился» и, она обиженно отвернулась, даже отодвинулась от него и не заметила как сама уснула…
Впрочем, привыкший к «партизанской жизни» Барон спал «вполглаза»: он всё слышал и, когда это надо было — даже чуть-чуть приоткрывал глаза.
В этот раз никаких разговоров про какую-нибудь «дурь» не было: бывшие беспризорники мечтали стать такими же как он:
— Видели как он того чекиста? Раз и «в Могилёвскую губернию к генералу Духонину2»! Вот бы и нам так…
* * *
Чуть начало темнеть, как Мишка уже на ногах:
— Ужинаем, запрягаем телегу и в путь.
Панталончики в этот раз вешать ему сзади на воротник не пришлось, нашлась просто белая тряпка. Идя в авангарде с Митькой и Есаулом, он учил их видеть ночью:
— Что вон там?
— Где? Чуть левее дороги, шагах в двухсот.
Те напрягая готовые лопнуть глаза, были вынуждены признаться:
— …Ничего не видим, Барон!
— Делай, как я. Присели первым делом… Закрыв глаза, надо глубоко подышать… Затем хорошенько протереть веки… Пальцами похлопать по глазам… Медленно запрокиньте голову назад, а затем резко опустите вперёд…
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
