Василиса. Книга вторая. Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе

— Помог?

— Вась, это заклинание действует только в случае, когда ты сам его произносишь. Поэтому расскажи мне, пожалуйста, кто тебя надоумил: мне очень нужно поговорить с этим помощником.

'Ага, десять раз по миллиону... Не буду я с ним общаться'

— Лер, а он говорит, что не будет с тобой общаться.

— Что?

'Василиса!'

одновременно воскликнули оба.

— Не кричите, у меня итак голова раскалывается.

— Вася, — вкрадчиво начал полубог, — ты сейчас еще кого-то кроме меня слышишь?

'Ну ты и бестолочь! Потерпеть не могла?'

Я уже потерпела, и 'дотерпелась' до двухдневного коматозного состояния.

— Да, Лер, я слышу с самого первого дня. И вижу некоторые вещи, которые хотела бы с тобой обсудить.

— Очень интересно, — зло проговорил ведьмак, пододвигаясь поближе, — Ты почти две недели слышишь какие-то голоса, а я только сейчас об этом узнаю.

— Это только один голос.

— Вася!

'Вот сама теперь с ним и разбирайся'

— Да это ты меня каждый раз останавливал, а я теперь разбирайся?

— Я тебя останавливал? — непонимающе переспросил полубог.

— Я не тебе. Эй, вернись.

'Да, да... ты начинай, давай, а то запугала уже мальчика'

— Родная, — Лера обхватил моё лицо ладонями, и провел большим пальцем по щеке, — Расскажи.

И я рассказала. Всё, с самого первого момента. И про то, что вижу потоки силы, и про ауры, которые тоже периодически мелькают проблесками (почему-то потоки я вижу постоянно, а вот ауры время от времени), и про голос, который у меня в голове, как он подсказывал мне, что нужно делать, когда прятаться. И про то, из-за чего пряталась, тоже рассказала.

'Вот, а теперь те два слова назови'

— Не могу вспомнить, — произнесла я через некоторое время.

От попыток воспроизвести в сознании тот злополучный разговор, голова разболелась с новой силой.

'Девочка, это очень важно. Надо вспомнить'

— Да я понимаю. Просто голова очень болит.

— Вася, что?

— Мне нужно вспомнить два слова. Очень важных слова, а я не могу. Голова болит.

Лера перебрался на другую сторону кровати, лег прямо поверх одеяла, и, распахнув руки, позвал:

— Иди-ка сюда.

Я прижалась к его груди, и меня тут же бережно обняли.

— Использовать сейчас магию нельзя. У тебя фон сбит после заклинания настолько, что ты вся как оголенный нерв. Я не могу снять твою боль.

Объясняя это, Лера гладил меня по волосам, и я чувствовала, как становится легче. Как отступает тревога и по телу разливается тепло.

— Можешь. Только ты и можешь.

Ведьмак прижался губами к моей макушке, вздохнул и сказал:

— Я люблю тебя, Василиса. Пожалуйста, прекрати заставлять меня так волноваться. Я же чуть не рехнулся, когда почувствовал, что с тобой что-то не так. С приёма сорвался, как сумасшедший. Мне между прочим еще предстоит перед Императором отчитываться за самовольный отъезд.

— Прости. Я не нарочно. — пробормотала я, начиная засыпать.

Горячие губы коснулись виска и стало совсем хорошо.

— Спи. А то тебя сейчас даже отчитывать жалко, ты же слабенькая, как котёнок.

'Хорош котёнок, пол Империи с землёй сравнять может' пробубнил голос, но я уже отключилась.

ГЛАВА 2

Лунный свет немного резал глаза, но был в общем-то вполне сносным. Да и головная боль уже стала просто досадным фоном, с которым можно было мириться. Лера тащил большую корзинку для пикника, уверенно проводя меня под сенью деревьев. Под густой листвой властвовал непроглядный мрак, и ведьмак постоянно оборачивался, помогая мне перебраться через торчащие из земли корни, поддерживая, чтобы не упала, и отпихивая с пути упавшие ветки.

'Тоже мне романтик'

Попрошу без комментариев!

'Да я вообще больше суток молчал!'

Мне очень интересно было бы с тобой поговорить. Подробно, кстати, поговорить. Особенно о том, кто ты такой. Но не сейчас.

'А потом у меня времени не будет. Я, между прочим, очень занят' — набычился мой собеседник.

Как хоть обращаться к тебе? Я же даже имени твоего не знаю.

'Так у меня его давно нет. Я уже и сам забыл своё имя. Другие зовут Источником'

— Зашибись. — сокрушенно проговорила я, останавливаясь.

— Что-то случилось?

Лера поставил корзинку на землю, и подошел ко мне вплотную.

— Вася?

— Это Источник, Лер. Голос у меня в голове — Источник.

— Ну примерно этого я и ожидал, — озвучил полубог после недолгого молчания, — И что говорит?

— Пообщаться хочет.

— Сейчас дойдем до места, и пообщаемся.

'Я с ним поговорить не смогу. Я только с тобой смогу'

Я передам.

'Хорошо. Пошли' — царски повелел древний и могучий, и мы двинулись прежним курсом.

'Ой! А я знаю куда он тебя ведет! Точно романтик!'

Цыц! Не порть мне сюрприз! И 'да', Лера — романтик, и меня это более чем устраивает. Зато твои не романтические перекидывания нас из постели в постель друг к другу... Это что вообще было?!

'Василиса, я всего лишь чуть-чуть помог бедному мальчику. Ты так долго раскачиваешься, что вы бы состариться успели прежде, чем ты его впервые поцеловала'

Я бы и сама прекрасно разобралась.

'Так я ж не спорю. Лет через а-д-цать бы и разобралась. А он между прочим на голодном пайке всё это время'

Это в каком это смысле.

'В смысле любви'

Ну ты и хам. А еще древний...

'Это не я хам. Это ты тормоз. У тебя, кстати, времени не так много. Рекомендую побыть с ведьмаком (во всех возможных смыслах этого слова) в ближайшие пару недель, а то потом будешь локти кусать'

Источник, я, конечно, лишь 'ничтожная раба', но не лишнего ли ты себе позволяешь? Такие вещи вообще ни с кем не обсуждают!

'Ничтожная раба, смотри под ноги, это во-первых. А, во-вторых, я тоже ограничен правилами, и многого не могу толком ни сказать, ни сделать. Лишь намёки, лишь незначительные действия, которые не изменят кардинально сути, и позволят вам самим делать выбор... В общем, Василиса, я тебе помочь хочу. Многого не могу объяснить, но прислушайся к моим словам. Позволь Лере сейчас больше, чтобы не горевать потом'

Источник, а ты чувствуешь то, что чувствую я?

'Иногда могу уловить'

А сейчас?

'Ой. А ты чего так трясёшься? Эээмм, Василиса, это перебор. Поверь, этот процесс не стоит такой истерики'

Имя ты своё не помнишь, зато про 'процесс' память не отшибло. Знаешь, я... я... я не готова дальше обсуждать это.

'Добрый совет номер четырнадцать: напейся. Ты сразу раскрепостишься, перестанешь бояться...'

Кхм, а я то думала, что здесь секс до свадьбы — страшный грех.

'Ну, грех, конечно. Но вы, вообще-то уже женаты'

Давно? Мы вообще-то только помолвлены, или у тебя с памятью совсем того.

'Никакого уважения к древним и великим. Когда ты называла себя ничтожной рабой, мне нравилось больше'

Кто б сомневался. Так что там с женитьбой?

'На ментальном уровне вы уже муж и жена. Так как помолвку заключал я. По сути осталась формальность: светское мероприятие, а перед лицом Богов уже всё'

Без меня меня женили.

'Да была б моя воля без тебя еще бы... и брак консуммировали, в общем'

Вот только попробуй.

'Нет, я, конечно, как ты выразилась, 'того', но не до такой степени'

Ладно, хватит. У меня уже уши от стыда горят так, что дорогу освещать можно. Я тебя услышала. Я подумаю, но обещать ничего не буду. Ни тебе, ни Лере.

'Да мне то что, твоя жизнь. Просто жалко тебя: знаю, что не сладко придётся'

Источник замолчал и на сознание опустилась благоговейная тишина.

Лера всё шел вперед, расчищая мне путь, поддерживая, и не пытаясь начать разговор. С ним было приятно молчать. Это было не тяжелая тишина, а какая-то родная, уютная. Меж стволов деревьев начали мелькать зеленоватые огоньки.

— Лер, а это что?

— Светлячки.

— В первый раз вижу. Красивые, — улыбнулась я глядя на плавно перемещающиеся звёздочки.

— Ну, что я могу сказать городскому жителю двадцать первого века... — улыбнулся полубог, — Значит дальше тебе точно понравится. Пойдём, еще немного осталось.

И сжав мои пальцы, Танилер вновь двинулся вперед. А я подумала, и обратилась к шизофрении.

Знаешь, всё таки не удобно мне так с тобой общаться. 'Источник' — это как-то безлико. С тобой не вяжется. Ты живой. И ощущение, что никакой ты не древний: больно много хулиганишь. Соответственно, у тебя должно быть имя, и оно должно быть 'молодым'. Есть варианты?

Источник думал долго, но ничего предложить так и не смог.

'Не знаю, Василиса. Это же тебе неудобно, вот ты и думай. А то научились свою работу на других сваливать...'

Ладно, ладно, не ворчи. Можно я тебя тогда буду звать Ист?

'Ну, зови' — ответил 'глас божий', пытаясь скрыть за бухтением улыбку.

— Стоп.

Лера остановился, повернулся ко мне, вновь отставив корзину в сторону, и медленно вытянул из кармана узкий платок.

— Могу я завязать тебе глаза?

— Сюрприз?

— Сюрприз.

Я шагнула к полубогу, дотронулась ладонями до его живота и прикрыла веки. Лера затянул узел, и к коже плотно прижался холодный шелк. Я погрузилась в окружающие звуки ночного леса. Секунда, и губы опаляет прикосновением его губ. Ведьмак прижал меня к себе, чуть приподнимая и целуя так жадно, будто не видел меня несколько лет. Каждое его движение кричало о том, насколько он желает меня, насколько скучает по мне, как не хочет отпускать. Я застонала, и из горла мужчины вырвался ответный стон, а сильные руки сжали еще крепче. Тяжело дыша, Танилер остановился, и провёл кончиком языка по моей нижней губе.

— Не смог удержаться, — хрипло прошептал он возле самого уха, и эта хрипотца заставила меня буквально дрожать.

— Хороший сюрприз, — шепнула я, пытаясь прийти в себя.

— Готов устраивать подобное ежедневно.

— Знаешь, я в этом корсете итак дышу с трудом, а если ты каждый день будешь меня так 'удивлять', то есть риск, что мне не хватит воздуха.

— Давно хотел сказать тебе, что в этих платьях ты просто великолепна. — даже с завязанными глазами я прекрасно знала, куда он смотрит, — Готов делать искусственное дыхание столько, сколько потребуется. — внёс ведьмак рационализаторское предложение, — Ну или избавить тебя от корсета... но это пока лучше не обсуждать.

Да уж, я вот буквально только что 'наобсуждалась' на неделю вперед.

'Василиса, разуй глаза: нельзя мальчика так ограничивать'

Ист, брысь! Вот только в такой момент тебя в моей голове ещё не хватало!

— Иди сюда.

Я пискнула, когда потеряла опору под ногами, но почувствовав, на чьих руках нахожусь, сразу же успокоилась и даже ногами в воздухе поболтала.

Строгое 'Не хулигань' и короткий поцелуй в висок призвали меня к порядку, но не на долго.

— Уже всё? — спросила я через несколько минут, нетерпеливо сжимая пальцы на воротнике Лериной рубашки.

— Четыре шага.

Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть.

— Эй! Уже больше четырёх. — возмутилась я.

— И давно ты стала такая нетерпеливая? — вопросил полубог делая еще несколько шагов.

— Ну, интересно же...

— Вставай. — хмыкнув, проговорил мужчина.

Лера опустил меня на землю, прижимая к себе спиной и мягко придерживая.

— А теперь сюрприз.

Повязка соскользнула с глаз, а у меня просто дыхание перехватило от окружающей красоты.

— Озеро нимф, — тихо сказал полубог, устраивая подбородок на моём плече.

Вода озера была глубокого чернильного цвета и удивляла идеальной гладью. В ровном зеркале отражались сотни звёзд, и над ними кружили в танце крохотные светлячки. Этих чудесных 'ночных фонариков' было так же много, как и отражений небесных светил. Волшебно.

— У нас есть еще почти час. Как раз перекусим, и начнется самое интересное.

Мы стояли на небольшом возвышении, своеобразном утёсе, который отступал от озера на несколько метров. С противоположных сторон берега были пологие, заросшие странной зеленью: мягким ковром стелился до самой кромки леса вьющийся плющ. Его круглые бархатные листья даже издалека были очень соблазнительны: так и хотелось на них лечь. А проступающие между лопухами маленькие белые цветы были такими нежными, почти прозрачными, что боязно было рядом вздохнуть: будто от этого лепестки облетят, и растворятся предрассветной дымкой.

— Садись.

Лера уже успел расстелить покрывало, и поставив на край корзинку, похлопал, приглашая меня присоединиться.

* * *

— Ну всё, я готова к чуду.

Нагло заявила чуть захмелевшая я спустя три четверти часа. Вино оказалось очень коварным. Почти невесомое, чуть сладковатое и свежее, оно прицельно ударило в голову, и теперь я имела удовольствие наблюдать за вдвое большим количеством кружащих над озером светляков.

Улыбнувшись, Лера притянул меня к себе и заверил:

— Ещё буквально пара минут.

— А купаться здесь можно? Я уже третье лето подряд нигде не купаюсь. Ни на море, ни в реке, ни в озере...

— Здесь — нет. Но я обязательно отведу тебя поплавать.

— А сейчас так хочется...

— Ну-ка посмотри на меня.

Зафиксировав мой подбородок, Лера заглянул мне в глаза.

— Вась, ты же даже бокала не выпила. Как ты умудрилась дойти до такого состояния?

'Может этот умник хотя бы сейчас вспомнит, что некоторые по ночам живут не из-за безответной любви к вампирам, а из-за того, что у них перестройка языка болезненная только что прошла?'

— Может и вспомнит, — вздохнула я.

— Что?

— Ист говорит, что ты дурак.

'Оригинальное изложение.... но мысль ты донесла верно'

— Ист?

— Ну, Источник же, — и по голове костяшками выразительно постучала. Совсем ничего этот красавчик не понимает, всё объяснять приходится.

— Кхм... так прямо и говорит?

— Да, — я кивнула, но амплитуда движения получилась пугающая, и, выпустивший было мой подбородок из своих цепких пальцев, Лера вновь потянулся к лицу.

— А еще там что-то про вампира-любовника...

'Ээээ, матушка, эк тебя развезло. Ну что, профукала ты сюрприз'

— Сюрприз? Где сюрприз?

'Уже нигде'

— Вот уж точно сюрприз... Вася, а можешь передать мои слова Исту?

'Вот правильно ты сказала, что он дурак'

— Я такого не говорила. Это ты сказал! А Лера самый умный, самый сильный. А еще красивый...

'Знаешь, когда я предлагал тебе напиться, я не думал, что ты такая исполнительная. Нужно иметь это ввиду на будущее'

— Исполнительная — да. Очень. А еще умная, сильная. А еще красивая...

'У меня такое ощущение, что с каждой минутой всё хуже и хуже'

— А градусы-то набирают обороты...

Пришли к единому мнению мужчины.

— Как-то я не рассчитывал на подобное развитие событий. Пойдем-ка, родная, мы на озеро послезавтра вернёмся.

— А сюрприз?

— Сегодня не получился сюрприз. Послезавтра получится.

— А купаться?

— И купаться тоже послезавтра.

'Васька, а скажи ему, что ты его любишь'

— Фу, терпеть не могу.

'В смысле?!'

— Терпеть не могу это имя. Какая-то кличка кошачья. — скривилась я.

'Но он же тебя так называет...'

— Ему можно. У него получается по другому, не-по-кошачьи.