Глаз Василиска (Beta)

— Они всё мстят нам за те картины?

— Да, Бобби, — Фаулер направился к двери, по пути забирая у констебля плащ и шляпу. — Видимо в городе поэтов у кого-то вновь проснулась жажда мести.

— Может быть пошлем им ещё один запрос?

— Нет Бобби, я не думаю, что оттуда кто-то ответит. В прошлый раз нам пришлось избавляться от проклятия самостоятельно и в этот раз придётся.

Фаулер замер перед зеркалом, надел плащ, поправил шляпу.

— Все вещьдоки отправляйте в участок. Краски под особый контроль.

Он вышел в коридор и остановился. Художники превратили этот захудалый постоялый двор в красочную галерею. Впрочем, как и весь город. Все стены коридора были исписаны огромными полотнами картин. Здесь и натюрморты и портреты и пейзажи начинающиеся от величественных горных цепей и заканчивающихся темных влажными лесами. Некоторые картины были настолько старыми, что лак на них потрескался и облупился. За произведениями искусства никто не смотрел, к тому же дожди и соленый воздух сделали свое дело. На стенах потёки воды с прохудившейся крыши. Дом давно не ремонтировался. И конечно же в коридоре царил невообразимый букет из запахов человеческой жизнедеятельности, от кулинарных до отхожих. Запах ладана и белладонны преобладал. Фаулеру пришлось прижаться к стене. На ней так же изображение какой-то миловидной женщины в судейском парике и мантии. Лицом незнакомка очень похожа на Музу. Тот же резкий взгляд и тонкий нос. Как точно её изобразили в облике судьи. Фаулер встряхнул головой, отгоняя лишние мысли. Он втянул носом воздух. Запах вишни как мимолётное дуновение. Откуда-то сбоку. Странно, но запах не вел на лестницу. Он стелился по коридору и уходил в восточное крыло старого здания. Фаулер водил носом и постукивал тростью минуя ряд однотипных дверей. Все апартаменты на последнем этаже постоялого дома имели одинаковую планировку и отличались завидным аскетизмом. Да и что было ещё нужно творческим людям? Доказано научно, что самые грандиозные и самые ценные работы всегда пишутся на голодный желудок. Фаулер не особо заботился о создаваемом шуме, надеялся, что на звук его шагов кто-нибудь откликнется и обязательно расскажет о чем-то необычном. Такие преступления никогда не остаются незамеченными, особенно в таком специфическом месте.

Вид констеблей полиции почти всегда пугал ранимые творческие души. Вот и в этот раз замки дверей запирались, стоило Фаулеру только поравняться с ними. Оставалось надеяться, что запах вишни приведет инспектора к первой зацепке. Он откашлялся, когда поравнялся с последней дверью восточного крыла. Маленькой и неприметной, потому что на ее внешней стороне во всю длину был изображен огромный черный кот. Он сидел к смотрящему спиной и цепляясь за древесину когтями, потягивался после сна. Вполне реалистично написанная картина. На табличке рядом с дверью была подпись: Бенедикт Марсон. Запах вишни обрывался тут. Прежде чем постучаться, Фаулер шутливо приложил к нарисованным когтям животного два пальца, сверяя их длину.

III

На удивление Фаулера дверь ему открыли. И даже с первого раза. Полуголый, худой мужчина с бледным цветом лица и длинными спутанными прядями темно-русых волос впустил инспектора без лишних слов. Вместо трусов вокруг его бёдер было обмотано грязное, засаленное полотенце.

— Мистер Бенедикт Марсон?

Фаулер прикрыл за собой дверь, но не решился проходить вглубь комнаты.

— Собственной персоной, — Марсон откашлялся и приник к умывальнику. Он болезненно охал и приводил себя в порядок несколько минут. Все это время Фаулер терпеливо ждал, осматривая скромное убранство мастерской Марсона. Крохотная комнатка, такая же как у Эдгара Фича, в дальнем углу кровать, правда белья на ней навалено значительно больше и из-под одеяла проглядывала нога. Тонкая изящная женская. Фаулер повел носом. Запах вишни здесь почти одурманивал. Что-то ещё. Одуванчик. Ни белладонны, ни ладана в комнате не ощущалось.

— Я старший инспектор криминальной полиции её величества Гордон Фаулер. Извините за столь ранний визит. Не ответите на пару вопросов? Как вам спалось сегодня ночью? — Фаулер хмыкнул опершись о трость. Его взгляд скользнул влево, на стену. Она была увешена картинами кота. Именно того, что Фаулер уже видел на двери. Чёрный комок шерсти с характерной отметиной на лбу был изображен в различных позах и различных комбинациях с мебелью. Неизменно ободранной. Следы когтей везде, даже на картине с мягким пуфиком. Фаулер краем глаза увидел её на внутренней стороне двери, у себя за спиной.

— Отлично спаслось, правда недолго, — Марсон кивнул на постель, добавил повысив голос: — Кристина, что за манеры? Поздоровайся с нашим гостем. Это инспектор из полиции, между прочим.

Фаулер с удивлением кивнул появившейся из-под одеяла руке. Она игриво помахала ему пальчиками. Сама девушка не удосужилась показать даже лицо.

— Если получилось так, что вы не долго спали сегодня ночью, не слышали ли вы чего-нибудь необычное? Можно я присяду?

Фаулер ткнул в, как ему показалось, чистый стул, стоящий справа и заваленный обрывками полотен. На них тоже был изображен кот, но по какой-то причине картины были порваны в клочья.

— Да, конечно, — Марсон вытер лицо полотенцем и смахнул мусор в сторону. Прямо на пол. — Сегодня ночью? Что-то необычное?

Он безразлично пожал плечами, сел на край кровати.

— Кристина мы слышали сегодня ночью что-то необычное? Ну кроме твоих дьявольских стонов и криков?

Девушка истерично расхохоталась под одеялом.

— А я тебе говорил, что надо это делать по-тише! Смотри, соседи вызвали полицию! — Марсон яростно откинул одеяло со стороны подушек, но девушки там не оказалось. Одеяло пуховое и очень большое, в таком можно смело играть в прятки. Фаулер несколько минут наблюдал за играми любовников, после чего откашлялся и продолжил:

— Мистер Марсон, меня вызвали не ваши соседи. Сегодня ночью на этом этаже, в одной из комнат у лестницы произошло убийство.

Марсон замер, наконец нащупав Кристину под одеялом и обхватив её за талию.

— Как убийство? Очень неуместная шутка, инспектор, — он повернул в сторону Фаулера голову и подозрительно прищурился. Его любовница так же прекратила смеяться, выглянула из-под одеяла, прикрыв им голую грудь. Фаулер наконец рассмотрел лицо Кристины. На вид ей лет двадцать, изящные, но резкие черты лица, огромные, красивые, но вместе с тем холодные голубые глаза.

— Интересный кот, — Фаулер кашлянул и встал. Изображением животного усеяна вся комната. Фаулер мог поспорить что на мольберте у окна так же недописанная картина. — Ваш питомец?

Фаулер знал, что это не так. В комнате художника нет даже намека на кота. Ну если не считать картин.

— Очень смешно, инспектор. Хотя если можно так выразиться, то это так. Но тогда этот питомец очень любим. Невыносимо любим мной, — Марсон нежно провел пальцами по холсту на мольберте, взялся за палитру, но тут же отложил её в сторону. Его взгляд на мгновение затуманился и прояснился с легкой улыбкой. — Если хотите знать, то это мой автопортрет.

Марсон говорил гордо задрав голову и Фаулер не сомневался в искренности его слов ни на секунду.

— Точно, я должен был догадаться. Он действительно похож, — Фаулер говорил с такой же серьезной интонацией.

— Врёте, — обречённо опустил голову на грудь Марсон.

— Почему? Я говорю откровенно.

— Не похож. Вы же сами сказали, что не догадались сразу. Нет очевидного сходства.

Марсон пытливо сверлил инспектора взглядом, попутно разводя в баночке свеже открытые краски.

— Но мне осталось совсем чуть-чуть, и я завершу свой идеал. Ему не хватает совсем немного, едва уловимого мазка.

Марсон подскочил к мольберту, рассматривал недописанную картину под разными углами и с разных ракурсов.

— Позволите? — Фаулер осторожно прошел к мольберту не снимая ботинок. На картине был изящно выведен кот, сидящий к смотрящим спиной, но без заднего плана. — И чего же по-вашему тут не хватает?

— Бен слишком грустный, в нем нет того азарта и тяги к жизни какая есть во мне, — Марсон приложил к холсту кисть и вымерил горизонт. — А ещё он очень не избирателен в еде. Смотрите, какой он толстый!

Истерический хохот девушки из-под одеяла заставил Марсона со злости кинуть в Кристину кисточкой.

— Простите её, инспектор, мисс Беннет только учится. И хорошим манерам тоже, — Марсон вытирал руку от пролитой краски. Он говорил в пол, еле слышно проговаривая каждое слово. — Кто был убит?

— Мистер Эдгар Фитч. Ваш сосед из...

— Бедняга Фитч, — Марсон замер и встряхнул головой. — Кто это сделал? Эдгар был безобиден, очень добродушный человек...

— Не сомневаюсь, — Фаулер вернулся на стул. — Мы пока не можем точно сказать кто или что убило мистера Фитча, но я возвращаюсь к своему изначальному вопросу: вы что-нибудь слышали этой ночью? Что-то подозрительное? Может кто-то кричал?

Марсон и Кристина переглянулись. Девушка пожала плечами, Марсон тяжело вздохнул.

— Простите инспектор, мы были слишком увлечены собой чтобы замечать что-то ещё. Это несомненно наша вина, да и к тому же шумел дождь, а мы всю ночь провели с открытым окном.

Марсон не врал, капли на полу ещё не высохли, да и недописанный холст, по краям пошел рябью от сырости.

— Как был убит Эдгар? — голос Марсона дрогнул.

— Можно посмотреть ваши краски? — Фаулер долго высматривал баночки, стоящие в коробке под окном. Кажется, ночной ливень их не тронул.

— Конечно! — Марсон поставил коробку перед инспектором и отошёл к окну. — У меня нет ничего запрещенного.

Фаулеру хватило беглого взгляда что бы убедиться в этом.

— А у мисс?

Фаулер тростью отодвинул коробку в сторону. Марсон не пошевелился, смотрел куда-то на улицу и гладил лёгкую щетину на подбородке.

— Мисс Беннет всего лишь моя ученица. Мои краски, это и её краски.

— И все же я хотел взглянуть на её палитру, — Фаулер оставался непреклонен и даже чуть груб, но не выходил за рамки уважительного общения. Кристина надула губки. Фаулеру не нравилось, как она себя вела. В комнате Марсона почти нет бутылок из-под вина или иных горячительных напитков. Это конечно не означало что их не было совсем, но в городе художников эти самые художники искали вдохновение в чем только могли. Марсон тяжело вздохнул:

— Палитра мисс Беннет в сумке, на вешалке.

На стене справа от Фаулера действительно, была прибита планка с крючками, почти в самом углу. Сумка спряталась за старым плащом с порванным по шву основанием. Фаулер даже не пошевелился. Он ждал пока сам Марсон подаст палитру, а заодно покажет и свою.

— Интересные у вас духи, мисс Беннет, — Фаулер поднес аккуратно вырезанную из дерева дощечку к носу. Запах краски, охра, олива.... Все стандартно. — Вишня в этом году не зацвела, насколько я знаю.

— Это из старой коллекции, нашего городского парфюмера Алекса Мейера — Мисс Беннет неестественно широко улыбалась. — Разве душиться вишней стало противозаконно?

— О, конечно же нет, — Фаулер принюхался к дощечке Кристины. Это небрежно выполненная работа: палитра не полностью вырезана из дерева, деревянная лишь окантовка пластикового блюдечка. Запах пластика выделялся на общем фоне, был слишком резким. В остальном запахи с палитры мисс Беннет почти ничем не отличались от запахов с палитры Марсона.

— У нас нет ничего запрещённого, — устало повторил Марсон и налил себе воды.

— Вы спрашивали, как погиб Эдгар Фитч? — Фаулер вернул палитры хозяевам, заговорил откинувшись на стуле и закинув ногу на ногу.

— Будем признательны, — Марсон присел на край кровати, дал попить Кристине. Девушка не переставала улыбаться и не переставала смотреть на Фаулера прямым, вызывающим взглядом. Инспектор откашлялся:

— Мистер Эдгар Фитч был задран диким зверем этой ночью.

Марсон и Кристина Беннет озадаченно переглянулись, но промолчали, ожидая продолжения рассказа. Фаулер не заставил их ждать.

— В комнате мистера Фитча были обнаружены краски. С нестандартной маркировкой.

Фаулер выдержал паузу. И Марсон, и Беннет не сводили с инспектора пристальных, пожирающих взглядов. Фаулер поправил шарф и ещё раз откашлялся:

— На крышках красок мы обнаружили послание из города поэтов.

Марсон шумно выдохнул и ударил себя по коленям. Он задумчиво смотрел в окно. Мисс Беннет укрылась одеялом с головой, смотрела в спину своему наставнику и грызла ногти.

— Вы хотите сказать, что все повторяется снова? — Марсон присосался к чайнику и жадно пил из горла несколько минут. Он побледнел ещё сильнее.

— Я ничего не хочу сказать. Я знаю только то, что сегодня ночью дикий зверь или какое-то иное, но не менее опасное чудовище задрало мистера Фитча огромными когтями. Кстати, на счёт когтей. Мисс Беннет не соблаговолите показать мне свои милые пальчики?

Марсон прыснул слюной, но вовремя осекся:

— Уж не считаете ли вы, что это могла сделать моя ученица?

— Я расследую подобные преступления уже тридцать лет, мистер Марсон и в моей практике случалось находить кровожадных убийц в облике и милых девушек, и дряхлых стариков.

Марсон встал и пропустил Фаулера к кровати. Инспектор протянул руку, призывая мисс Беннет добровольно пройти процедуру сличения. Девушка недовольно фыркнула, но подала руку демонстративно отведя глаза.

— У вашей, кхм, ученицы очень гармонично сложены пальцы, — Фаулер смотрел на них ровно секунду, после чего оставил Кристину в покое и отошёл к двери. — Я бы с удовольствием посмотрел на работы мисс Беннет. У вас есть таковые мисс?

— Да, — Марсон озадаченно закопался в миниатюрном хранилище за кроватью. Он извлёк на свет обмотанный тканью холст. Небольшой, десять на пятнадцать дюймов, размотал его и зафиксировал на мольберте. Пейзаж с подсолнухами поражал обилием деталей и тонкостью линий, но только там, где это требовалось. Исключительно передний план. Весь задник был смазан, вот тут и прослеживалось все нетерпение мисс Беннет.

— Ваш большой палец слишком маленький для долгой концентрации. Поэтому вы стараетесь писать на одном дыхании, в один заход, потому что искренне верите, что порыв, который дарит вам вдохновение больше не повторится, — Фаулер произнес это тихо и в глубокой задумчивости, уловив от картины уже знакомый вишневый аромат. Её покрыли акрилом с примесью вишнёвой смолы.

— Вы совершенно правы, — Марсон смутился и отошёл от инспектора, едва не споткнувшись об угол кровати. — У мисс Беннет очень устает рука.

— Это физиология, от этого никуда не деться. Рука, дарящая воспроизводит лишь собственные недостатки, — довольно кивнул Фаулер, процитировав слова из спорного, но имеющего место труда испанского исследователя.

— Вы тоже читали работу Гильермо Бенетуза? — Марсон от неожиданности приоткрыл рот.

— Костная структура художника в структуре произведения, том второй, — Фаулер не удержался и засмеялся в усы.

— Это очень специфическая литература. Откуда?

— Я же сказал, что в городе художников я расследую преступления вот уже тридцать лет. Профессия обязывает. Но в общем я услышал всё, что хотел. Более не имею причин отвлекать вас от, кхм, занятий.