Потери и находки

-Коляску развозчика зелени возьми во дворе Шарана, — подумав не более лина, решил Фертин, — фартук и шляпа под сиденьем. И может, завезёшь заодно клиенту алый комплект?

-Нет, комплект не возьму, — категорически отказался Инк, точно зная, что это проверка, — сам знаешь... лучше не рисковать, когда ловцы на улице. Вечером вернусь и так отнесу, ничего с ним не случится, обождёт.

-Как скажешь... — расслабился Фертин и выдал тяжёлый кошель с золотом, — вот деньги на камни. Если будет ещё что-то стоящее — бери.

-Чтобы нам потом Тынерс пакости делать начал? — с сомнением протянул искусник, — пусть лучше остальное он берет. Ведь договаривались... всё не хватать.

-С твоей осторожностью мы такие прибыли теряем...

-Зато на свободе ходим и рядом со своими кошечками спим, — начиная притворно сердиться, фыркнул Инк, — Мне пока ещё нравится смотреть в окно без решёток. Ладно... я пошёл, куда тележку поставить, когда вернусь?

-Оставь на площади, возле зеленной лавки, Миз заберёт, — успокоенно кивнул Фертин, все проверки его приказчик, а на самом деле — опытный искусник, прошёл без труда.

Знал бы он еще, как долго и упорно Инквар готовился к этому экзамену и как тщательно изучал привычки и ловушки хозяина лавки редкостей и артефактов.

Уже через десяток линов искусник, переодетый в фартук и шляпу зеленщика, нарочито неторопливо катил на одноколке по посыпанным морским песком улочкам, надёжно спрятав под сиденьем и корзинами со слегка привядшей зеленью свою куртку и дорожный мешок.

Он направлял лошадку на запад, как и предупреждал Фертина, но вовсе не собирался сворачивать после выезда из городка на просёлочную дорогу. Наоборот, он был намерен отъехать как можно дальше и, избавившись от приметной повозки, свернуть на юг, в небольшой городок, где пересекаются старый восточный тракт и дорога, ведущая в степные районы. А в этих местах ему больше делать нечего, и три года, прожитые в относительном спокойствии и безопасности, потрачены вовсе не зря.

Инквар сумел за это время приготовить несколько мощных амулетов защиты и накопить достаточно денег, чтобы хватило пересечь континент с запада на восток и перейти через перевал в долину, куда открыт проход только таким же, как он.

Но прежде чем туда попасть, придётся найти способ пробраться через поставленные вольными баронами кордоны и бандитские ловушки. Всем хочется иметь в рабах человека, умеющего делать такие замечательные зелья и вещички, с которыми жизнь становится намного безопаснее и длиннее.

Глава 2

Вечер застал путешественников неподалёку от небольшой деревушки, стоящей на берегу широкой Ладвы, и Кержан, вожак обоза, огромный, как медведь и такой же лохматый, объявил ночёвку.

-Станем тут, а на рассвете начнём переправляться, — сказал он негромко и решительно направил свою лошадь к кустам.

Остальные повозки и телеги послушно потянулись туда же и глядя на разочарованные рожи некоторых пассажиров, Инквар едко усмехнулся. Он ехал с обозом уже пятый день и успел убедится, как верно поступает Кержан, не позволяя взятым под опеку возчикам и путникам вечерами разбредаться на ночлег по дворам городков и деревушек, попадавшихся на пути. Въезд в ворота обнесённых оградой поселений стоил недёшево, а размещать там телеги и лошадей было трудновато. На постройке стен жители таких небольших деревень обычно старались сэкономить и лишнего места не оставляли.

Кроме того вожаки обозов не любили исполнять местные правила и кланяться мелким барончикам или старостам, да и не видели в том выгоды. Лучше спать в продуваемых ветерком шатрах или в телегах, зато вожаку не придётся спозаранку бродить по домам и отыскивать охочих до браги и женских ласк пассажиров.

Ну а жители, имеющие на продажу продукты или желающие оказать какие-то услуги и сами прибегут к обозу, причём уже с мешками и корзинами и можно будет поторговаться и выбрать необходимое.

Нарочито покряхтывая, Инк слез с телеги, в путешествии он изображал старика, полноватого и нерасторопного. Охотно рассказывал желающим будто бы ездил на похороны старшего брата, поистратился и простыл, да еще и, зазевавшись, лишился кошеля на городской ярмарке. Якобы повезло, что перед этим купил обновку своей старухе, пришлось возвращать ее в лавку. Вот якобы на те деньги теперь и едет.

Он не отлынивал ни от каких поручений вожака, и делал их неспешно, но добросовестно и за это Кержан бесплатно наливал ему похлёбки из котла, в котором возчики варили общий харч. В этот вечер тоже безропотно чистил овощи, с нарочитой неуклюжестью мужчины, которому редко приходится заниматься "бабьими" делами, подбрасывал дрова в костёр, мыл после ужина котёл и миски. На утро варева никогда не оставалось, вожак возил с собой двух волкодавов, таких же огромных, как и он сам, и вываливал всё недоеденное в их миски.

Вот эти псы и подняли Инка среди ночи тихим, угрожающим рычаньем.

Изображать старика в темноте он не стал, кубарем скатился под телегу и тайком накинул на шею амулет ночного видения. Доставать и пить при спутниках зелья было некогда и по меньшей мере опрометчиво.

Зато можно было не беспокоиться, что кто-то заметит его слишком ловкий для старика трюк, в обозе в этот напряжённый момент никому не было дела до нищих стариков. Опытные путники, успевшие за несколько дней похода оценить неподкупность, свирепость и чуткость громадных, черных и лохматых псов, заметили и еще одно их ценное качество, днём те никогда не рычали и не лаяли даже на незнакомых людей, дожидаясь сигнала хозяина.

Зато ночью, после того, как Кержан, проверив лошадей и караульных, укладывался в своей повозке, устраивались рядом с ним и становились истинными стражами и неусыпными дозорными обоза. И если уж рычали, то только по делу.

И теперь на стоянке властвовал тот самый хаос, который кажется новичкам паникой, но на самом деле хорошо отработанный порядок подготовки к обороне.

Прежде, чем достать оружие, мужчины, готовые защищать себя и своих спутников со сталью в руках, выхватывали флакончики с зельем ночного глаза. Костер караульные затушили первым делом, чтобы не стать в его свете удобными для нападавших мишенями. Хотя вскоре, проследив, куда направлены злобные взгляды обоих волкодавов, вожак с облегчением вздохнул, пока еще опасность была далековато.

Судя по всему, кто-то напал на небольшую деревушку, расположенную на противоположном берегу и теперь каждый из путешествующих в обозе возносил про себя благодарность богам и хвалу Кержану за мудрое решение оставить переправу на утро. Иначе все они сейчас были бы в центре боя, или уже в цепях.

И совершенно не имеет значения, кто именно сейчас грабит несчастных крестьян, неуловимая банда ночников или соседний барон. Итог всегда один, тех, кто будет сопротивляться слишком рьяно, убьют, а остальных уведут в плен. Сильные и выносливые люди, жившие в такой глуши, тоже были ценностью. Но далеко не всегда их продавали или отправляли на самые тяжёлые работы. Некоторые из правителей, кто похитрее, предпочитали привязывать жертв к своим владениям одних из тех зелий или амулетов, какие готовили люди, подобные Инку.

Именно поэтому он не собирался ввязываться в драку, если мародерствующий на другом берегу отряд решит-таки перебраться сюда. В этом случае искуснику остаётся только одно, нырнуть в кусты и призвать на помощь всё свое мастерство, чтобы исчезнуть бесследно.

За рекой слышались крики и звон оружия, а в обозе было так тихо, словно все снова уснули. Однако внимательно следивший за спутниками Инквар отлично видел напряжённые спины мужчин и их руки, сжимающие рукояти всевозможного оружия. Хотя некоторые приготовили вовсе не мечи, а различные снаряды из лавок, подобных заведению Фертина. И цена пары вещиц из тех, какие успел заметить и опознать Инк, была много выше стоимости путешествия в этом обозе. А поскольку он точно знал, что при малейшем намёке на опасность никто не бросает последний снаряд, то и важность совершенно неприметных ранее путешественников возросла в его глазах в несколько раз.

Если им предстоит и дальше странствовать вместе, искусник постарается приглядывать за этими двумя в оба глаза.

Ну а пока ему оставалось лишь наблюдать за всеми из-под телеги, лёжа на тощем мешке, с которым Инк путешествовал. Всё остальное его богатство располагалось в собственноручно сшитом нательном жилете из отлично выделанной хромовой кожи. Из-за этой работы он и просидел пять дней в древних руинах, каких много осталось в долинах со времени звездопада. Зато успел сделать все приготовления, на какие не хватало времени в доме Хангильды. С помощью зелья выкрасил отросшую щетину в сивый цвет, приклеил над бровями косматые клочья шерсти, а на ноздри — лохмоты крашенной свиной кожи, мгновенно превратившие его собственный, тонкий ровный аристократический нос в припухшую старческую грушу. Теперь Инквару оставалось лишь не забывать по утрам смазывать подбородок красящим зельем, чтобы корни отрастающей щетины не выдали обмана.

Почти айн путники пристально следили за рекой, в сторону которой были обращены морды умных животных. Постепенно все расселись по телегам и повозкам, некоторые закутались в одеяла. Хотя весна всё сильнее забирала власть в долинах в нежно зеленые лапы, ночами пока ещё было довольно прохладно.

Незаметно выполз из-под своей телеги и Инк, но остался сидеть на земле, прислонясь к колесу. Кержан, время от времени бдительно обходивший обоз, издали глянул на него и довольно усмехнулся, но подходить не стал. Видимо, счёл испуганно таращившегося в темноту старика слепым, ведь позволить себе зелье ночного зрения мог далеко не каждый. А делиться такими ценными снадобьями с первыми встречными было не принято. Хотя, был бы он крепким мужиком, способным держать в руках колун или вилы, вполне возможно, кто-то и расщедрился бы, в таких схватках лишних рук не бывает. Ну а неуклюжий дед будет только путаться под ногами, потому пусть лучше сидит на своём месте, ума залезть под телегу во время схватки ему хватит.

Вскоре за рекой встало зарево пожара, и почти одновременно с этим прибежали к обозу посланцы от деревенского старосты. Он обещал всем путникам бесплатный постой и обед, если они срочно переберутся под защиту стен. Инквара такая наивная хитрость весьма посмешила, если бы селяне не боялись повторить судьбу заречных соседей, вряд ли бы расщедрились на такое предложение.

Кержан собрал на военный совет самых богатых и сильных мужчин и вскоре объявил путешественникам, что решено перебраться в деревню. Как водится, не все приняли сообщение вожака с одинаковым воодушевлением, но этого и можно было ожидать. Пока обоз стоит под сенью густого перелеска, у путников еще остаётся призрачная вероятность побега, но в деревне её уже не будет. В случае нападения налётчики не оставят посёлок, пока не проверят все закутки.

Хотя самому Инку ничего не грозило, старики и калеки никому не были нужны. А вот детей и молодёжь бандиты вылавливали подчистую. Позже, отданные под присмотр строгих воспитателей, мальчишки становились верными слугами и воинами. А девочек продавали в самые богатые дома, и вовсе не для блуда. Женщин в долинах давно рождалось меньше мужчин, и за красивых и скромных невест женихи платили богатый выкуп.

Путники до утра наравне с местными жителями дежурили на помостах, возведённых возле стен, но уже к рассвету стало ясно, что напавшие на деревеньку грабители ушли. Погасли пожары и только кое-где поднимались к небу жидкие дымки.

-Ночники были, — мрачно произнёс кто-то из селян, глядя на этот дым, и все молча с ним согласились.

Люди баронов никогда не жгли ни домов, ни овинов, оставляя возможность бродячему люду заселиться в свободных жилищах и понемногу вернуть опустевшим сёлам жизнь. Да и ночники старались придерживаться этого правила и особо не лютовали, только если не было иного способа выкурить из домишка особо упорного селянина.

Инквар хмуро смотрел за реку и решал про себя важную задачу, ехать ли и дальше с этим обозом, или придумать себе болячку и несколько деньков погостить в деревне. А потом пробираться в Азгор другим путём.

Жизнь научила его осмотрительности, а постоянные предательства бдительности. И ему не верилось, что осторожные и подозрительные как лисы ночники налетели на деревню, не проведя прежде тщательной разведки. Да и наблюдатели наверняка не один день следили за всеми проходящими путниками и редкими обозами. И не заметить вереницу телег и повозок, показавшихся на закате на косогоре за рекой они никак не могли.

Инк прикинул, как поступил бы на месте бандитов он сам, получив такое известие, и мрачно фыркнул. Любому, у кого в голове мозги, а не тыквенная каша, предельно ясно — два намного лучше одного. И судя по рассказам о налётах и нападениях, к которым он всегда прислушивался с особым интересом, все ночники так и делали. Ждали, пока обоз пройдёт через облюбованное ими село и в узком месте брали в клещи. А потом, погрузив связанных путников в их собственные телеги, возвращались к деревне и собирали второй урожай.

А в этот раз они отступили от своего правила, и это могло означать очень многое. Возможно, где-то поблизости находились люди одного из баронов, или наёмный отряд, какие бароны и правители городов нанимали вскладчину, чтобы хоть немного навести порядок на дорогах. А может просто ночники спешили уйти, чтобы не встретиться с соперничавшей бандой, и как ни печально, ни один из этих вариантов не казался искуснику достаточно достоверным.

Да и опасался он, как ни смешно признаваться, не столько неуловимых бандитов, сколько отряда карателей, который вполне мог нагрянуть, получив известие о новом нападении. С наёмными капитанами и людьми баронов зачастую ездили дознаватели из числа таких же людей, как он сам, и было бы глупо думать, что их можно обмануть накладными бровями и париком.

-Неплохо бы остановиться тут на пару дней, — осторожно предложил кто-то из путешественников и все опасливо покосились на вожака.

Решать будет он, а кто не согласен — может оставаться в деревне и жить хоть всё лето, насильно в телегу никто сажать не станет. Но и отставать от надёжного обоза тоже весьма небезопасно, вполне возможно, никто и никогда тебя больше не увидит. В сёлах живут вовсе не кроткие пастушки и от падающей в руки прибыли никто из них не откажется. А если кому-то и не по нраву придутся действия соседей, выдавать всё равно ни куда не побегут, в деревнях главный закон — круговая порука. Инакомыслящие тут не уживаются.

-Подождём до обеда, — подумав, веско обронил Кержан, — а сейчас позавтракаем и отдохнём. Эй, староста! Где там обещанные пироги и сметана?

Однако спать до обеда им не пришлось, не успело солнце подняться над верхушками расцветающих яблонь, как из разграбленной деревни приплыл на лодке вестник.

Едва раздалось тихое рычанье псов, спавший вполглаза Инквар насторожился и бессовестно подслушал торопливое пояснение примчавшегося за вожаком парнишки.

А узнав ответ Кержана, немедленно встал с лавки и увязался за ним, уверяя, будто никогда не умел дрыхнуть днём.