Пустошь

— Так точно, товарищ полковник, — поднялся капитан и уже через пару минут под тентом остались только Колосов и Панкратов.

* * *

— Ну ты даёшь, Сергеич, — покачал головой Панкратов, широко улыбнулся и пожал тому руку. — Умеешь удивить. Как самочувствие?

— Не дождётесь, — спокойно ответил Колосов и они оба рассмеялись. Почти сразу же посерьёзнели. — Кроме шуток, со мной всё в порядке. Что тут у нас, как всегда?

— Как всегда, — согласился Панкратов, жестом одной руки предлагая присесть, жестом другой включив стоявший на другом столе монитор. — Ребята Архипова уже сняли запись. Смотри сам. Это всё уже проверено и отфильтровано.

— Весело тут у нас, — покачал головой Колосов, наблюдая за подробностями танкового сражения — в самой гуще которого оказался Гущин и его друг. — Что видно со спутника?

— Это самое интересное. Вот снимки местности примерно в том же временном интервале, — указал Панкратов.

На снимках — равнина, гладкая клякса неправильной формы, а вокруг — те самые леса и болота. Просто равнина, ни зданий, ни танков, ничего. Тишь да гладь.

— Длилось это четыре минуты... — начал Панкратов.

— И двадцать семь с хвостиком секунд, — завершил Колосов. — И длинный ли хвостик?

— Измеряем. Архипов подтвердил, что пятнадцать тысячных точно есть, пробуют уточнить. Константа Парацельса, мать его.

— Протокол применяли?

— Точно так, Сергеич, в основном обошлось. Если я правильно понимаю, после четвёртого цикла всё и случится. Момент истины.

— Да, парню не повезло, — поскрёб Колосов затылок. — Ладно. Что с его приятелем?

— Как сквозь землю провалился. Буквально, мы даже ближайшие болота уже успели в основном осмотреть. Был человек, и нет человека, только телефон остался. И вот это. — Панкратов перелистнул на экране картинки. Колосов увидел холмик пыли на пассажирском сидении и присвистнул. — Глина как она есть. Та самая, что у нас под ногами. И никакой активности. Вообще никакой.

Колосов присвистнул ещё раз.

— Так что ты тут очень кстати, — покивал Панкратов. — Заметил, что картинки все нерезкие? Я думал, что-то ребята нахимичили, пока фильтровали. Нет, они там все нерезкие. Ровно до момента холмика. Смотри.

Колосов увидел запись — фронтальная камера в той обвязке, что носил Гущин — и присвистнул в третий раз, глядя как рассыпается в мелкую пыль что-то, казавшееся человеком.

— Только големов нам и не хватало, — признал он. — Ладно. Если я правильно понимаю, должен был пройти четвёртый цикл. Что там в его машине? Откуда, кстати, у студента такая шикарная машина?

— У папы одолжил покататься. Там тоже ничего, ребята уже всё добыли и зафиксировали. Есть биологические следы обоих — ну это понятно, кругом «пальчики», пара пустых бутылок от минералки, и всё.

— Всё как мы любим, — согласился Колосов, пригладив ёжик стриженых волос. — Идём, посмотрим что там с потерпевшим.

* * *

Владислав уселся рывком. Вроде и сон приснился приятный, отчего вдруг так подорвался? И вообще, где он?! Но как только в палатку вошли Колосов и Панкратов, тут же всё вспомнил. Ну... почти всё.

— Отдохнули? — поинтересовался Колосов. — Я — Колосов...

— Дмитрий Сергеевич, — завершил Гущин. — Я помню, спасибо. Да, вроде всё прошло. — Он потёр лоб. — Так что случилось?

— Расскажите вашу версию, — предложил Панкратов. Владислав охотно изложил. Нашёл в Интернете карту этой местности, тут когда-то были деревни, но когда со временем вокруг всё стало одним сплошным болотом, люди переселились. Ну и стало модно путешествовать сюда. А что? Никаких построек, очень даже колоритные руины, всё такое. Помнил только, что очень болела голова — похоже, споткнулся и основательно приложился лбом о камень. И всё.

— Имя Вадима Синицина вам о чём-то говорит? — поинтересовался Панкратов, когда понял, что рассказ завершён, но ни слова о пропавшем приятеле не прозвучало.

Владислав удивился. Димка-то тут при чём? Ну да, предлагал он ему проехаться, посмотреть на заброшенные деревни. Тот отказался. Панкратов и Колосов покивали, переглянувшись.

— У вас в машине был его телефон, — показал Панкратов пластиковый пакет. — Видимо, обронил. Нет-нет, мы сами вернём.

— А почему госбезопасность? Тут что, секретный объект?

— Учения, — пояснил Панкратов. — Вы ничего не нарушили. Сейчас вам вернут одежду, можете ехать домой. Но вначале подпишете вот это, — протянул он пару распечатанных листов. — Да, ознакомьтесь, не торопитесь.

Ну разумеется, в предложенном тексте запрещалось трепаться всем и каждому о встрече с госбезопасностью. Если простым текстом.

— Мы изучили ваш смартфон, там ничего лишнего, — протянул Панкратов Гущину другой пластиковый пакет. — Благодарю за сотрудничество и хорошего дня. Наш врач выдаст вам направление — очень рекомендуем посетить специалиста, убедиться, что всё в порядке.

Когда немного обалдевшего Гущина препроводили наружу, Колосов и Панкратов вновь переглянулись.

— Неприятный такой звоночек, — произнёс, наконец, Панкратов. — Давно такого не было. Всё как и раньше: галлюцинации, «день сурка», амнезия. Ещё, похоже, легко отделался.

— Не очень это галлюцинации, — возразил Колосов. — Я про записи. Камеры на земле что-то видят, а спутники сверху — нет. Такого на моей памяти ещё не было. Ладно, вводите уже в курс дела и покажите мне карту.

* * *

— Всего двадцать семь построек и сто пятнадцать фрагментов ограждения, среди них три шлагбаума, — доложил Архипов. — Дроны изучают постройки. Радиация по нулям, товарищ полковник, — перевёл он взгляд с Панкратова на Колосова. Его начальство вновь переглянулось. — Мы взяли образцы на глубине до двух метров, в пятнадцати точках. Всё по нулям.

— Ни одного радиоактивного изотопа, — встретился Панкратов взглядом с Колосовым. — Будем брать новые образцы, но что-то подсказывает мне, так здесь везде. Похоже, мы тут надолго. Что это?!

— Движение внутри помещения, здание номер одиннадцать, «Научный корпус» номер два, — тут же доложил Архипов. — Вот картинка.

Теперь они все видели. В здешних зданиях целы все стёкла, но нет ни одной двери. То, что Архипов назвал научным корпусом — трёхэтажное панельное здание, сквозь стёкла смутно различима обстановка, и впрямь похожая на лаборатории. Люди пока никуда не заходили, всё предварительное исследование — только дронами. И вот нате вам.

Это явно мужчина, в длинном летнем пальто и чёрной шляпе. Высокого роста, стоит спиной по ту сторону дверного проёма. То ли всматривается во что-то, то ли говорит с кем-то.

Мужчина замер и выпрямился. Медленно поднял руки над головой и так же медленно повернулся.

— Твою ж дивизию... — произнёс Панкратов вполголоса. — Увеличить!

Они и без увеличения поняли. По ту сторону дверного проёма стоял Колосов Дмитрий Сергеевич, полковник государственной безопасности. Ещё один. Ну или брат-близнец, которого у Колосова отродясь не было.

3. Рекогносцировка в оглавление

— Товарищ полковник, — Архипов явно обращается к «своему» Колосову, — человек в здании говорит, но звука нет.

Как только оба вооружённых сотрудника, что немедленно взяли на прицел двойника, отвели линии огня в сторону, второй Колосов, или кто это такой, медленно опустил руки и что-то сказал. Ему жестами сообщили — не слышим. Тогда двойник кивнул, судя по движению рук, что-то написал — на чём именно, не видно — и несколько раз постучал указательным пальцем — обратите, мол, внимание. Ему кивнули. Кивнул и двойник и жестом указал — время вышло. И шагнул вперёд, к ближайшей двери, пропал с камер дронов.

— Мы потеряли объект, повторяю — мы потеряли объект, — доложил оператор ближайшего ко входу дрона, что вёл наблюдение за двойником. — Дрон в пяти метрах от входа, нет посторонней электромагнитной активности, нет движения, нет источников тепла.

— Входим, — распорядился Панкратов, хотя, конечно, правильнее было бы «влетаем». Влетели. Дрон осмотрелся — действительно выглядит как лабораторный комплекс научно-исследовательского института — ничего и никого. — Робота внутрь, действуем по основному протоколу. Докладывать каждые пять минут.

— Есть, товарищ полковник, — было ответом, и Панкратов присел на стул перед монитором. Робот-разведчик проверит на возможные ловушки и всё такое, возьмёт пробы, под наблюдением окруживших здание дронов, и только потом туда войдёт люди, в костюмах высшей защиты.

— История спутниковых наблюдений собрана? — поинтересовался Колосов, присевший рядом с коллегой и заместителем. Архипов подтвердил — собрана. — Отлично, краткие выводы.

— Все три населённых пункта окончательно покинуты в тысяча девятьсот семьдесят пятом году, товарищ полковник. Равнина не появлялась ни в каких сводках, на спутниковых снимках и материалах аэрофотосъёмки не замечалось никакой активности вплоть до инцидента семилетней давности.

— Крушение воздушного шара над равниной? — заметил Колосов, листая распечатки отчётов.

— Так точно. С тех пор сюда стали приезжать искатели приключений, но через три года, после того, как в болотах утонули сразу два вездехода, обошлось без жертв, визиты прекратились. Мы проверили, постройки перестают быть видны с высоты примерно триста двадцать — триста тридцать метров. Точный размер и очертания подверженной территории уточняем.

— Есть гипотезы, что происходит? — поинтересовался Панкратов, яростно почесав затылок.

— Никак нет, товарищ полковник, работаем.

— Отлично, капитан, не отвлекаю. Прогуляемся, Сергеич? — Панкратов жестом указал на соседнюю палатку. — Мы тут точно надолго. Утечки пока не было, фото всего этого нигде не появлялось, уже хорошо.

— Давай, — покивал Колосов. — Я бы кофе выпил, если у вас водится.

— Обижаешь, Сергеич. Идём, мозгами пошуршим.

* * *

Внутри палатки было очень даже уютно — и не скажешь, что это сейчас — одно из самых защищённых мобильных помещений. Выглядело как обычное такое служебное помещение, с поправкой на эластичные стены.

— Ну, рассказывай, — предложил Панкратов. — Рассказывай, как себя чувствуешь, и почему тебя отпустили.

Колосов молча добыл из кармана сложенный вчетверо лист и протянул Панкратову. Тот развернул, вчитался и присвистнул.

— Точно анализы не перепутали?

— Не перепутали. Вы же приходили с Варварой — помните, как я выглядел?

...Они помнили. Диагноз звучал мудрёно, но основное ясно: стремительное перерождение печени, цирроз, и прогноз неблагоприятный, выражаясь учёными словами медиков. Кожа Колосова уже была отчётливо жёлтой, и последние его дни — а их обещали совсем немного — были бы крайне неприятными.

— За что же им так?! — прошептала едва слышно Варвара, жена Панкратова. Им всем уже далеко за шестьдесят, а с тех пор, как без вести пропала Агата, жена Колосова, прошло чуть более пятнадцати лет. У Агаты тоже было не в порядке с печенью, онкология, но там хоть удалось добиться ремиссии. А тут...

— Проходите, проходите, — позвал их Колосов. Самочувствие так себе, но умирать в больнице он не собирался — только дома. Дети присмотрят и помогут, это несомненно. И держится Колосов отлично — несмотря на поганое в целом состояние и всё усиливающиеся боли, продолжает работать, не бросает дело всей жизни. — Не беспокойся, Варя, держимся. Все держимся. И вы держитесь.

Варвара покивала и улыбнулась, взяла себя в руки. Поговорили ни о чём — Колосов, хоть и пожелтел, не выглядел ни разбитым, ни тем более умирающим — и уже почти собрались уходить, когда...

— А давайте выпьем за здоровье всех присутствующих, — предложил Колосов и улыбнулся, когда Панкратовы переглянулись. «Выпьем»? Колосов был известен как абсолютный трезвенник. — Вон та бутылка, на тумбочке. Минеральная вода. Хорошо действует, зараза, после неё всегда лучше становится. Ну? По стаканчику.

Это пожалуйста. Варвара разлила содержимое бутылки на троих, как раз примерно по полному стакану получилось и, условно чокнувшись, выпили. Вода оказалась «с пузырьками» — и необычно вкусной.

— Какая прелесть! — вырвалось у Варвары, она специально посмотрела на этикетку. — Миша, надо и нам такую пить, очень хороша!

— Легко, — покивал Панкратов, сделал фото бутылки на память. — Ну, мы ещё зайдём. Ну и вообще, мы на связи, Сергеич, ты звони, если что.

— Обязательно, — покивал им Колосов, так и сидевший всё это время в постели с компьютером на коленях, и Панкратовы отбыли. Варвара расплакалась вновь, уже за стенами больницы, и Панкратов молча прижал её к себе — обнял, пока не успокоилась. У самого на душе было погано. За последние пять лет множество их коллег, знакомых и друзей ушли из жизни, и почти всегда это был или несчастный случай, или тяжёлая болезнь. И вот Колосов следующий...

...И всего через неделю Колосов, как чёртик из табакерки, появляется собственной персоной, безо всякого предупреждения — бодрый, здоровый и ехидный, как всегда. Вот умеет удивить, не отнять!

Панкратов ещё раз перечитал итоги медицинского осмотра — проведён вчера — и только головой покачал.

— Не представляешь, Сергеич, как я рад, — пожал он руку своему начальнику — на место которого его бы и перевели, не вернись Колосов в строй. — А уж как Варя обрадуется... Слушай, это надо потом отметить. У самого-то есть гипотезы, как это ты умудрился поправиться?

— Минеральная вода, — без тени улыбки сообщил Колосов. — Которую мы все пили. Это пока подождёт, верно? Я вам всё расскажу. Там интересная история.

Панкратов покивал — подождёт — и они уселись за стол, перед терминалом.

* * *

— Имитация, — заключил Панкратов, после того, как дрон облетел то самое здание, где неведомо откуда взялся и неведомо куда делся двойник Колосова. — Я про оборудование. Смотри, это всё дерево!

И верно: дрон-разведчик был теперь не один. Второй, летучая лаборатория, двигался следом, время от времени испаряя лазерным лучом образцы, составляя предварительный анализ.

Колосов только головой покачал. И верно: внутри здания вся обстановка, судя по предварительному анализу, вся из дерева. Оно на вид и металл, и всё такое — но всё же это дерево. Робот-собака, который двигался вместе с дронами, собирал образцы в пробирки — для последующего тщательного анализа. Зданий много, расставлены они хаотично, все прочие сооружения также выстроены без какого-либо разумного замысла — к тому же, их не видно с воздуха. Хорошо, что эта невидимость пока не стала ничьим достоянием.

— Что сейчас видно со спутника? — поинтересовался Колосов, ставя перед ними очередные чашки кофе.

— Правильный вопрос, — покивал Панкратов. — Мы все видны, а эти сооружения — нет.

— Любопытная маскировка, — покивал в ответ Колосов. — Ты прав, мы тут надолго. Учения, говоришь?