Раздумывая над этими планами своей госпожи, я шла за слугой-мальчишкой, указывающего мне дорогу в этом богатом доме. На самом входе я вежливо поклонилась встречным слугам и сняла свои деревянные сабо на давно перетертых шнурках. Меня окидывали снисходительными взглядами, ведь платья мне выдавали лишь те, что относили мои сестры, а потому они часто были потрепанными и плохо сидели на мне. Я старалась их хоть немного подогнать по фигуре, но истертая ткань рвалась под иголкой, а потому чаще всего оставляла все так, как есть. Однако радужные мечты о том, что, услужив богатому господину, мы сами можем немного развернуть свою торговлю, придали мне сил и уверенности. Так что в этот богатый и сверкающий чистотой дом я вошла с гордо выправленной спиной и развернутыми плечами, не забывая при этом вежливо кланяться встречным. Ведь мне нужно заработать деньги, а вовсе не нажить врагов. Пусть лучше я запомнюсь простой и скромной, чем бедной гордячкой.
— Вот сюда, госпожа, — произнес мальчишка, шагнув за перегородку.
Я прошла за ним машинально, как проделывала все до этого, нисколько не ассоциируя себя с обращением "госпожа". Однако мальчишка сделал приглашающий жест, и только тогда до моего понимания стало постепенно доходить, что это именно ко мне впервые вот так обратились. Что-то возразить не посмела, но на сердце разлилось приятное чувство. Уже в третий раз от господина Ситрану получаю любезное отношение. Купил цветы по высокой цене, не торгуясь, после этого заказал еще три букета, а теперь его слуга обращается ко мне уважительно. После всех тычков и попреков в своем доме, это была маленькая и приятная радость, показывающая, что в мире все может быть совсем по-другому.
Комната была по моим представлениям очень большой для своего предназначения. Это была спальня. Первый букет уже красиво стоял на полу в огромной фарфоровой вазе. Для принесенных нами цветов уже были приготовлены такие же красивые, изящные произведения искусства. Их округлые бока с узким горлышком были расписаны замысловатым рисунком, рассмотреть который очень хотелось, но не осмелилась.
Постель была выдержана в коричневых и бежевых тонах, две узкие подушки выглядывали из-под одеяла, идеально расправленного. Красивые ширмы закрывали это место отдыха от любопытных глаз, и были того же тона, что сама постель. Натертый до блеска пол отражал вазы, будто продлевая их. В изголовье, на невысокой подставке стояли в ряд несколько широких свечей, сейчас они не горели. Но было видно, что ими пользуются. Рядом на низком столике лежали несколько свитков, стянутых тугой нитью, не позволяющей распуститься тонким дощечкам.
Я присела на колени перед вазой и стала ставить цветы. Мальчишка с готовностью перехватил у меня второй букет и сейчас ожидал, когда я закончу. Эта обстановка, красота богатого дома, атмосфера спальни, по всей видимости, хозяйской, из-за того, что выдержана в темных тонах, просто подталкивала к тому, чтобы поставить цветы так красиво, как и первый букет уже выставленный в вазе и купленный у нас вчера.
— А кто ставил те цветы? — скромно поинтересовалась у мальчишки.
— Хозяин, сам. Он вообще никому не позволяет делать что-либо в его спальне, — ответил мне слуга.
Рука дрогнула. А не позволяю ли я себе лишнего, и с тревогой посмотрела на парнишку.
— Хозяин сказал, что если госпожа захочет, то может поставить эти цветы в вазы, — ответил на мой молчаливый вопрос он.
Выдохнула и поняла, что теперь нужно приложить максимум усилий, чтобы оправдать доверие мужчины. Через некоторое время увлеклась любимым делом и уже забыла о своих опасениях. Цветы послушно укладывались, переплетались в красивые композиции. Я старалась не просто воткнуть стебли в вазы, а показать каждый цветок в отдельности, но в то же время, чтобы они смотрелись гармонично все вместе. Посматривала на букет, созданный хозяином, и меня переполняло вдохновение, композиции составлялись легко и очень красиво. Так же старалась рассмотреть рисунки на вазах, восхищаясь мастерством художника, передавшим свое видение мира, и старалась, чтобы мои построения и переплетения цветов были в гармонии с ними.
— Прекрасная работа, — неожиданно раздался мужской голос за моей спиной, когда я уже почти закончила со второй вазой.
От неожиданности рука дрогнула, и длинный стебель зацепил край вазы. Фарфоровое чудо на высокой длинной ножке покачнулось, и я с ужасом увидела, что она начала падать. Я постаралась подхватить ее, но хозяин дома оказался быстрее меня, хотя он стоял в трех шагах сзади. Господин Ситрану поймал падающую вазу, и только потом подхватила я. Вода щедро выплеснулась мне на колени. Наверное, если бы не вмешалась, то обошлось без этого, а так мое скромное и потрепанное, но тщательно подшитое, платье промокло насквозь.
— Простите, господин Ситрану, — пролепетала я, поняв какую оплошность только что допустила.
Теперь мужчина может не только не заплатить, но еще и обвинить меня в том, что я чуть не разбила бесценную вазу, настоящее произведение искусства, а так же испортила его постель. Вода не только облила меня, но и быстро заливала пол, рядом с кроватью. Покрывало по нижнему краю уже намокло.
— Это моя вина, — неожиданно произнес хозяин дома, — Я напугал вас неожиданным появлением.
— Чем я могу возместить сотворенное мной? — тихо спросила его, всеми силами души надеясь на то, что он не станет делать перерасчет в оплате за цветы.
— Доделайте икебану, как задумывали, и будем считать, что мы в расчете, — мягко произнес мужчина.
От его слов захотелось плакать. Значит, он не собирается расплачиваться за цветы. Госпожа Тинару будет расстроена. Ведь мы выбрали самые лучшие экземпляры для господина Ситрану, а теперь, из-за моей неловкости, остались без заработка. Но работу свою доделала, привычно стиснув губы. Дома приходилось и похуже, ведь каждый старался уколоть побольнее. Здесь же я подвела свою госпожу, и от этого становилось тоскливо на душе, ведь она очень доброжелательно всегда ко мне относилась.
Букет получился красивым, только радости мне это уже не доставило. Хозяин дома стоял за моей спиной, внимательно наблюдая за моей работой. А мальчишка сразу же убежал, повинуясь приказу своего господина. Вскоре пришла служанка и стала вытирать насухо пол, а потом забрала намокшее покрывало с кровати. Я понимала, что мое нахождение в спальне хозяина дома большая милость, ведь в такие комнаты нет ходу посторонним.
— Я закончила, господин, — поднялась на ноги и поклонилась ему.
Глаза опустила вниз и старалась не смотреть в его лицо, чтобы не показать свое отчаяние.
— Вот твоя оплата за цветы, а это за прекрасные икебаны. Ты их честно заработала, — произнес мужчина и протянул мне два кошеля.
— Господин ... — потрясенно произнесла я и с изумлением посмотрела на него.
Ведь он мог спокойно отказать мне в оплате, сославшись на то, что я испортила ему постель. В это время зашла служанка и стала застилать новое покрывало. Оно тоже было бежевого цвета, лишь небольшие белые лилии, почти незаметные, украшали его.
— Ты отказываешься от оплаты за свою работу? — сурово спросил господин Ситрану.
— Что вы! Я принимаю с благодарностью! — воскликнула в ответ и приняла оба мешочка.
Положить мне их было некуда. У моих сестер были пояса, куда крепились кошели, но мне денег не давали. Даже торгуя цветами, я все передавала сразу же госпоже Тенару. Вот и сейчас я перебирала руками тяжелые мешочки, чувствуя пальцами уголки монеток, там находящихся.
— Касиш! — коротко и очень строго произнес хозяин дома.
На пороге спальни тут же возник мальчишка-слуга, что привел меня сюда.
— Проводишь госпожу, куда она скажет, — отдал приказ господин Ситрану.
Я распахнула глаза на него не в силах поверить в такое расположение мужчины к моей особе. Кто бы стал заботиться о продавщице цветами, тем более, после того, что она тут натворила? Однако это был не сон, мне действительно предложили проводить с деньгами через наш город.
— К госпоже Тенару, — тихо промолвила в ответ.
Мужчина лишь кивнул на мои слова и вышел из комнаты, оставив меня наедине со своими слугами. Мальчишка поклонился и произнес:
— Госпожа, — вежливо показал рукой на выход парнишка.
Опустила взгляд вниз, на свою юбку, она была мокрая и с подола иногда срывались капельки. Идти было неприятно, ткань прилипала к ногам, но это казалось такой мелочью, по сравнению с тем, что в руке я сжимала первые, заработанные именно мной, деньги. Конечно, госпожа Тенару доверяла мне деньги от продаж, но ведь это были ее заработки. А мне заплатили именно за мою работу, за то, что я составила букеты для господина Ситрану. Оглянулась на цветы. Действительно получилось красиво, хотя отличалось от того, что создал сам хозяин дома.
Я шла за мальчишкой по красивому дому, было очень неловко оттого, что после меня оставались мокрые следы на чистом полу, но что можно сделать в такой ситуации, даже не представляла. Не просить же тряпку, чтобы вытереть за собой? Когда мы подошли к двери для прислуги, ко мне подошла девушка, одетая гораздо лучше, чем я.
— Хозяин велел передать вам полотенце, — с вежливым поклоном протянула она мне сложенную ткань.
— Спасибо, — потрясенно произнесла я и приняла еще один подарок от этого доброго к моей судьбе господина.
Стараясь торопиться, чтобы не задерживать слуг господина Ситрану и его самого, быстро вытерла мокрый подол своего платья, подсушивая ткань. Девушка все так же с поклоном приняла от меня обратно полотенце и тихо удалилась, переступая бесшумными шагами по чистому полу.
На сердце было радостно и тепло. Никогда еще обо мне никто не заботился, было очень неожиданно и приятно такое обращение со стороны мужчины. Возвращаясь в дом к госпоже Тенару, я улыбалась своим мыслям, одаряя встречных своим счастливым состоянием и радостью. Обычно я старалась ходить, не поднимая глаз, чтобы не обращать на себя внимания, а сейчас я смотрела вокруг, и мне казалось, что город выглядит совсем по-другому, преобразился, украсившись в лучах закатного солнца.
Крыши из красной черепицы стали более насыщенного цвета. Фигурки, венчавшие острые, загнутые углы, раскрасились розовым, а люди, торопящиеся домой, выглядели не озабоченными своим трудовым днем, а радостными в предвкушении ужина в кругу своей семьи.
Именно тогда я вновь увидела его. Того самого мужчину, что отказался купить лотосы. От неожиданности остановилась, хотя мальчишка-слуга, что провожал меня, прошел вперед. Я смотрела во все глаза на молодого человека, будто увидела его впервые и в то же время, угадала мужскую фигуру сразу же. Волосы стянуты в хвост на затылке, по лбу проходила темная полоска ткани, придерживающая стянутые волосы. Широкие плечи подчеркивались почти по-военному скроенной одеждой, а узкая талия затянута шелковым поясом, опоясывающим стан мужчины несколько раз. А еще у него был меч в очень дорогих ножнах, притом, что остальная одежда не выглядела богатой. Я замерла на месте, уставившись из простого любопытства на молодого человека, любуясь его статностью и красивым лицом.
Все-таки добилась своего. Наши взгляды встретились на некоторое время, а затем мужчина внимательно осмотрел мою скромную фигурку. Вокруг будто все пропало, на улице остались только мы вдвоем. Не было спешащих и покрикивающих на прохожих рикшей, не было торопящихся домой горожан. Лишь только этот взгляд и мы друг напротив друга. Смутиться не успела, его, не выражающий никаких эмоций, взгляд прошелся по мне, а потом он просто перестал на меня смотреть.
— Госпожа, — тихо позвал меня мальчишка-слуга, заставивший вернуться в реальность.
Привычный шум города обрушился на меня внезапно. Я похлопала глазами, стараясь вернуть себе привычное зрение. А вокруг все было в движении, горожане торопились по своим делам, и мне тоже было пора.
— Да, да, идем, — немного рассеянно отозвалась мальчишке.
Оглянулась туда, где еще совсем недавно стоял молодой человек, не купивший лотосы, но там никого не было. Наверное, показалось.
Перемены
Госпожа Тенару была счастлива, что нам удалось столько заработать за два дня. Может быть, для богатых людей это малая толика, но для нас, бедных торговок, это было настоящее состояние. Я честно рассказала женщине, что господин Ситрану заплатил мне отдельно за составление букетов, и показала деньги. Тенару подержала мой мешочек с квадратными деньгами в руке, а потом вернула обратно.
— Это ты заработала сама, — решила женщина.
— Ведь вы хотели деньги пустить в оборот, — произнесла я неуверенно, — может быть, вы возьмете мои деньги? Все равно дома, у меня, их заберут.
— Хочешь стать моей компаньонкой? — улыбнулась женщина, — А что? Неплохая идея, мне нравится, — кивнула женщина.
Домой не шла, а летела, окрыленная сегодняшними событиями. Господин Ситрану, госпожа Тенару, мое решение отдать деньги, чтобы стать компаньонкой, все было внове и странно чудесно! Немного удивляло и озадачивало странное видение молодого господина на улице, но мало ли что под горячим солнце не привидится? Забивать себе голову непонятным явлением не стала. Меня окрыляла перспектива стать компаньонкой в делах продавщицы цветов, и это было главное. Я часто слушала, как мужчины рассуждали о своих делах, и понимала их планы о расширении и процветании семейного бизнеса. Признаваться дома в том, что стала компаньонкой госпожи Тенару, не хотелось, но я понимала, что скрывать такое нельзя.
Терзаемая противоречивыми мыслями и сомнениями: говорить или нет в семье о переменах в своей судьбе — я вошла в родной дом.
— Риса, ты заставляешь себя долго ждать! — прошипела недовольная сестра, встретившая меня первой на пороге.
Я спокойно поставила деревянные и поношенные сабо у входа, оправила привычным жестом нескладную юбку на себе, отметив, что ткань успела высохнуть, так что ненужных вопросов не возникнет. Хотя в этом доме до меня мало кому было дело.
— Тебя ждут, — презрительно поджала губы девушка, внимательно наблюдающая за моими действиями.
— Кто? — удивилась я.
То, что меня ждали все женщины в нашей семье, было нормальным, но об этом вот так вот с порога никогда не говорили и не сообщали. Я просто проходила на кухню и мне вручали все домашние дела.
— Тебя ждут в общей комнате, — произнесла сестра, презрительно поджав губы.
К такому отношению мне не привыкать, но вот то, что кто-то меня может ожидать в общей комнате, куда я входила лишь, для того, чтобы обслужить семью за трапезой, а потом все убрать после нее, меня сначала сильно удивило, потом озадачило и напоследок даже испугало. Кто может ожидать лично меня там?
Направилась в общую комнату нерешительно, отодвинула перегородку и вошла, низко поклонившись. Все, что успела рассмотреть, это деда, сидящего чинно перед гостьей. Вот ее мне было плохо видно из-за света окна, напротив которого сидела женщина. Лишь по силуэту догадалась о том, кто у нас в гостях.
— Что же, вижу, что меня не обманули. Итак, господин Харитан, на каком из предложений вы решили остановиться? — проговорила немного хрипловатым голосом женщина.
