На пороге. (1, 2, 3,)

'А то вы там фазу на ноль без меня посадите!' — шутил он.

К сожалению, поездка, так лихо начавшаяся, не обошлась без досадных происшествий: на полпути к Троицку, а это около пятисот километров, 'Газель' вдруг заглохла, и никакие старания водителя её завести так и не привели к успеху. Похоже, у автомобиля 'призывного возраста', как горько пошутил её водитель, вышло из строя зажигание. Попытки ремонта на месте, даже с участием профессионального автомеханика — Павла, не привели к успеху. Пришлось брать 'Газель' на буксир и тащить в ближайший сервис. Всё это заняло почти целый день.

Так что к Троицку подъезжали не днём, как планировалось, а глубокой ночью. Пообщавшись по радио, решили поставить машины пока во дворе башни, а грузчиков заказать наутро. Уже скоро должен был показаться поворот на Троицк, как телефон Павла Васильевича вдруг запиликал мелодию из старинных 'Звёздных войн'. Павел нажал кнопку и сказал 'алло', но вместо голоса Веры Степановны услышал только шум, треск, (ему показалось, что это выстрел) женский крик и рычание.

— Алло! Вера, что случилось? Вы меня слышите? — прокричал Павел в трубку, но ему никто не ответил, а шум и крики продолжались.

Тогда Павел бросил телефон, схватил манипулятор радиостанции и, одновременно нажимая до предела педаль акселератора, сказал нарочито спокойным голосом:

— Сергей, Пётр! У нас беда, ведите колонну, я вперёд!

— Что случилось, дядя Паша? — отозвался сейчас же Пётр.

— Не знаю! Потом! Езжайте не спеша. Нужно будет — вызову.

Как жалел сейчас Павел, что отправился в Москву не на любимой своей 'Тойоте'! Но и понукаемый взволнованным водителем 'Байкал' летел если не как птица, то как огромный блестящий майский жук, мигая фарами и сигналя. Впереди показался поворот на Троицк. Постовой ДБ-шник, вовсе не ринулся пресекать такое явное нарушение правил движения, но наоборот, вышел на встречную полосу и перекрыл поток автотранспорта, давая Павлу беспрепятственно совершить левый поворот. В свете фар мелькнуло лицо Федотова.

— Спасибо, лейтенант, — пробормотал Павел, снова придавливая акселератор и напряжённо прислушиваясь к звукам, доносившимся из телефона.

Там слышались невнятные, на пределе слышимости шумы, а после телефон абонента и вовсе отключился, израсходовав видимо заряд батареи.

Как ни в чём не бывало, светился красный сигнальный фонарь на его башне, но, въехав во двор через раскрытые настежь ворота, Павел увидел пожарную машину и две 'Газели': милицейскую и 'скорую помощь'. Пожарные уже сворачивались, а медики хлопотали около лежащей на носилках Веры Степановны, перевязывая ей правую руку и удерживая у лица кислородную маску. Женщина порывалась встать и показывала куда-то свободной, уже перевязанной рукой, а врач со шприцем в руках тихо её успокаивал.

Выскочив из машины, Павел проследил её жест и увидел в сторонке Барсика. Кот лежал на боку в луже крови, тёмной в свете фар, единственно освещавших двор. Павел подбежал к носилкам. Его, было, остановил милицейский сержант но, узнав, пропустил.

— Вера! Как ты? Что случилось?

Ему ответил врач:

— С ней всё будет в порядке, нервное потрясение и ожоги рук. Сейчас я ввёл ей успокаивающее, и она заснула. На ваш дом напали бандиты, это всё, что я знаю. Мы сейчас отвезём её в больницу. Она просила помочь коту, — врач помолчал, — если ему ещё можно помочь.

Пока санитары закатывали носилки в 'Газель', Павел и врач подошли к Барсику. Тот ещё дышал и при их приближении открыл мутные глаза и зарычал, но тут же узнал Павла и потянулся к нему со стоном. Только на это хватило его сил и, уронив на асфальт голову, Барсик впал в беспамятство.

— Помогите ему, доктор!

— Я ведь не котовый врач! — с сомнением ответил доктор, встал на колени и осторожно перевернул Барсика. — Пулевое ранение в живот, большая кровопотеря, выходного отверстия нет, значит, пуля внутри. Нужна операция, только и это вряд ли поможет. Как жалко, такой красавец! Если хотите, только для вас, я введу ему наркотик, и он хотя бы умрёт без мучений.

— Нет, он мой друг и я себе не прощу...

'Скорая помощь' гуднула, и врач встал на ноги, стягивая резиновые перчатки:

— Тогда в 'Котопёс' везите. Правда, ночь сейчас...

— Спасибо, доктор!

Павел осторожно приподнял, как будто, полегчавшего, горячего Барсика и понёс его к своей машине. Уложил на сиденье рядом с водительским и сел за руль. Махал руками и что-то кричал вышедший из башни милицейский майор, но Павел не обратил на него внимания и вслед за 'Газелью' вырулил на дорогу, ведущую к Троицку.

Управляя машиной одной рукой, Павел порылся в визитнице и, наконец, нашёл нужную карточку. Телефон ветеринара ответил после третьего гудка:

— Слушаю! — раздался в трубке спокойный, но сонный голос.

— Марат Рувимович?

— Да, кто это?

— Это Самсонов, помните меня?

— Конечно, Павел... Васильевич, что случилось?

— Не могли бы вы открыть клинику? Я уже еду. Очень срочно!

— Собачка, котик?

— Котик...

— Сейчас, только спущусь. Подъезжайте и заходите.

Павел был уже в городе и через несколько минут тормозил у здания, украшенного вывеской 'Котопёс. Ветеринарная клиника'.

Марат Рувимович, пожилой ветеринар, возился с ключами. Наконец дверь открылась, и он жестом пригласил Павла заходить и заносить пациента. Пока доктор возился с сигнализацией, Павел с Барсиком на руках прошёл в операционную и положил еле дышащего, вздрагивающего кота на покрытый пластиком стол. Появился врач в халате оливкового цвета и приступил к осмотру:

— Может быть вам выйти, Павел Васильевич? — предложил он, — посидите в приёмной...

— Нет, я тут посижу, если разрешите.

— Хорошо. Тогда сварите кофе, мне и себе. Кофеварка на столике сестры. Рана пулевая?

— Да!

Пока Павел занимался приготовлением кофе, Марат Рувимович осмотрел Барсика, включил на несколько секунд рентгеновскую установку, поставил коту систему с каким-то лекарством и обратился к клиенту:

— Поймите правильно, Павел Васильевич! Пулю я, конечно, извлеку, но шансов почти нет. Я даже не понимаю, как он до сих пор живёт, пуля прошла через брюшную полость, но кишечник не задела. Кровотечения почти нет. Нечему течь. После чего пуля застряла в позвоночнике и разворотила его. И температура... Мой термометр показывает 45 градусов. Может он и врёт, но кот и на ощупь слишком горячий. Так, что делать?

— Делайте операцию доктор!

— Хорошо. — Врач взял телефон и, набрав номер, поднёс трубку к уху. — Полечка, с добрым утром! ... А я говорю — уже 'утром'! Быстро просыпайся и в клинику. Будешь ассистировать. Нет, кофе готовить некогда, тут попьёшь. Жду, золотая!

Доктор сменил систему, отхлебнул кофе и пояснил:

— Это, в основном, физраствор. А Полечка сейчас придёт, и мы приступим. Учтите только, даже в случае удачи, задние лапы у котика останутся парализованными.

Он приподнял Барсику веки, и ещё раз послушав его сердце и лёгкие электронным стетоскопом, констатировал:

— Кажется, ему лучше, это радует! Тоны сердца...

Тут быстро вошла девушка, видимо искомая Полина, кивнула Павлу Васильевичу, надела халат, и принялась мыть руки. Доктор обратился к ней:

— Полина, выстригайте брюшко вокруг отверстия, — тут он посмотрел на Павла и добавил, обращаясь уже к нему. — А вот теперь, пойдите, погуляйте. В вашей стойкости я не сомневаюсь, но вы будете нам мешать.

Павел кивнул и вышел на ночную улицу. Бесцельно побродив около часа, достал телефон и позвонил в больницу справиться о Вере Степановне. Дежурная сестра сообщила ему, что с ней всё в порядке, она спит и до завтра не проснётся.

Несмотря на то, что много лет назад Павел дал себе зарок бросить курить и почти успешно его исполнил, в минуты переживаний ему хотелось затянуться. Он дошёл до киоска, где сонная продавщица вручила ему какую-то пачку. Он открыл её достал сигарету но, вспомнив, что у него нет зажигалки, подошёл снова к киоску. В тишине запел мобильник.

— Да!

— Павел Васильевич! Это майор Евдокимов. Вам нужно срочно приехать домой дать показания! Где вы?

— Я в городе в клинике, — Павел не уточнил, в какой, — скоро приеду.

— Хорошо, мы вас ждём.

Павел дал отбой, но телефон снова ожил:

— Павел Васильевич! Приходите, мы закончили, — сообщил ветеринар.

— Иду.

В операционной было пусто, Барсика перенесли уже в 'палату', где он лежал в большой 'собачьей' клетке на матрасике. Трубочки двух систем впивались иголками в его переднюю и в заднюю лапы. Шов на животе был заклеен полоской лейкопластыря, попискивал датчик сердечного монитора.

Марат Рувимович уже снял заляпанный кровью халат:

— Во время операции у него... как его зовут?

— Барсик.

— Так вот, у Барсика остановилось сердце. Но не успел я ввести камфару, как оно снова, само забилось. Так что... но задние лапки будут парализованы.

— Спасибо, доктор!

— Сейчас езжайте домой, Полина за ним присмотрит, если что, меня вызовет. А завтра я вам позвоню.

— Спасибо, доктор, спасибо, Полина! Тогда я поеду, а то у меня там дома...

— А что случилось-то? Кто его?

— Не знаю пока... Бандиты!

— Ну, езжайте! Чудесный кот, таких я не видел ещё. И какая воля к жизни!

Павел тепло попрощался и направился к машине. Пачка сигарет полетела в урну.

* * *

Через двадцать минут он был уже около башни. Недолгая майская ночь близилась к концу, на северо-востоке небо начало светлеть. Пожарные свернули уже свои шланги и уехали, зато прибавилась ещё одна милицейская 'Газель'. Стоял тут и Серёжин 'Байкал'. Яркая светоустановка на крыше 'Газели' освещала весь двор. По двору ходили милиционеры в форме и в гражданском, сверкали блицы фотовспышек. К вышедшему из машины Павлу подошёл милиционер в чине майора и, отдав честь, кратко представился:

— Майор Евдокимов. Вы господин Самсонов, не так ли?

— Да, это я!

— Попрошу документы, и проходите в дом.

Павел подал майору пластиковое удостоверение личности и прошёл. Он не удивился, если бы оказалось, что башня внутри выгорела дотла, но в прихожей горел свет. И было только всё перевёрнуто вверх дном, валялся огнетушитель и стоял специфический запах горелого. Под ногами хлюпала пена. Устилавший ранее пол большой синтетический ковёр громоздился ныне в углу неопрятной мокрой кучей. Как раз оттуда и исходила вонь. Двое в штатском разворачивали этот бывший ковёр, фотографировали и собирали сыпавшиеся при этом стеклянные бутылочные осколки в пластиковый мешок.

— Присаживайтесь, — пригласил его майор и включил запись на оперативном компе, направив камеру на Павла:

— Представьтесь ещё раз.

— Самсонов Павел Васильевич.

— Итак, господин Самсонов, что вы знаете о происшедшем?

— Знаю, что кто-то пытался поджечь мой дом и стрелял.

— Где вы находились в этот момент и откуда это узнали?

— Я подъезжал с друзьями к Троицку, и мне позвонила Вера Степановна.

— Что она вам сказала?

— Ничего. Но я сам услышал в телефоне стрельбу и её крики.

— Странно, позвонила и ничего не сказала? Как вы это объясняете?

— Затрудняюсь. Впрочем, возможно она просто нажала кнопку вызова, а говорить уже не смогла.

— Хорошо. В 'Байкале', это ваши друзья?

— Да.

— Они приехали с вами? Когда?

— Сегодня. Где-то два часа тому назад.

— Кто это может подтвердить?

— Лейтенант Федотов из ДБ — он видел, как мы проехали поворот, только я их опередил. Ещё московские водители.

— А где они?

— Не знаю, мне не до них было.

— Хорошо. Вера Степановна Лодыгина, она вам кто?

— Домохозяйка.

— Вы состоите в интимных отношениях?

— Это к делу не относится.

— Мне лучше знать, что относится к делу, а что нет.

— Тогда сами и выясняйте, а я отвечать не буду.

— Да вы не ерепеньтесь, Павел Васильевич... впрочем, ладно. Вы кого-нибудь подозреваете в совершении преступления?

— Нет, никого.

— Партнёры, конкуренты по бизнесу, завистники, обманутые, гм, мужья, клиенты?

— Кажется, нет. Впрочем, мы можем посмотреть видеозапись, если она имеется.

— Какую видеозапись?

— Запись с камер во дворе. Если Вера Степановна не забыла включить камеры на ночь, как я это обычно делаю...

Павел Васильевич подошёл к стенной панели и откинул её. За ней скрывался плоский экранчик и клавиатура. Нажатие на клавишу и на экране, разделённом на четыре части появилось цветное изображение двора, со стоящими машинами и движущимися людьми.

— Не забыла, исполнительная женщина! — заметил милицейский майор.

— Значит, мы что-нибудь увидим...

Павел стал 'листать' запись назад, на экране замельтешило и, наконец, при показаниях встроенного датчика времени 01-00 на экране был уже пустой двор. Павел стал 'листать' вперёд с интервалом в 5 минут и в 01-15 на экране появилось шевеление.

— Давайте ещё немного назад, — попросил майор Евдокимов.

За его спиной стояли подошедшие сотрудники в гражданском. Просмотр начался с 01-10. Некоторое время ничего не происходило, потом камера, направленная на ворота, показала подъехавший автомобиль. Из него кто-то вышел и завозился у воротных створок. Не сумев, видимо, открыть ворота, человек вернулся в машину, она отъехала задним ходом, потом вдруг снова появилась в кадре и ударила бампером по створкам. Ворота распахнулись, и чёрный внедорожник похожий на 'Лендкрузер' въехал во двор. Это было видно уже по записи второй камере. Из машины выскочили три человека в масках-шапочках и с ружьями в руках. Павел остановил запись, убрал три других кадра, и вывел самый информативный на весь экран. Кадр укрупнился, но ни номера автомобиля, ни даже его марки разглядеть не удалось: они были заклеены чем-то, вроде скотча.

Зато, присмотревшись к движениям людей, двоих покрупнее, а одного помельче, хоть и были они одеты в бесформенный камуфляж, Павел стал понемногу понимать, что случилось. Он остановил воспроизведение.

— Кажется, вы их узнали, Павел Васильевич? — спросил майор.

— Вероятно, да!

— И кто же они?

— Боюсь ошибиться, но думаю, что это охранники вице-префекта, господина Постышева. Недавно встречались, фамилий не знаю...

— И явно не пиво пили?

— Да, у нас был конфликт, они предъявили неправомерные требования, пришлось поставить на место. Кстати, вице-префект наши действия одобрил.

— Об этом — потом, а сейчас: у кого, 'у нас'?

— У меня и моих друзей, которые сидят сейчас в 'Байкале' и волнуются.

— Семенцов! — крикнул Евдокимов сержанту, стоящему у дверей. — Приведи этих, из 'Байкала'. Пускай присутствуют. Антон! — обратился он к одному в гражданском. — Звоните в префектуру, устанавливайте, где эти субчики могут находиться, да не мне тебя учить. Крутите дальше! — это уже г. Самсонову.

Павел снова включил воспроизведение. На экране один из нападавших поднял ружьё и выстрелил почти вверх.

— Он по лампе стреляет, — сказал один из стоящих рядом с майором Евдокимовым экспертов.

Картинка мигнула и погасла, эксперт разочаровано хмыкнул, но картинка на экране появилась вновь, только уже чёрно-белая.