Элли медленно взбиралась по крутым ступенькам, а за ней в темноте ковылял Чарли Блек, постукивая деревяшкой. Впереди летела Кагги-Карр и бежал Тотошка.

Льва пришлось оставить внизу: дыра в двери была слишком мала для его огромного тела. Эррика, возможно, могла бы протиснуться, но из солидарности осталась вместе с любимым.

Вот и люк, ведущий на площадку. Девочка осторожно высунула голову, приложив палец к губам: она боялась, как бы друзья, увидев её, не закричали от радости.

Её опасения были напрасны. Дровосек умел владеть собой, а Страшиле сидение в карцере досталось дорого. От сырости подземелья краски полиняли на его лице, и он плохо видел и слышал, а разговаривать мог только шёпотом. В данном положении это, впрочем, было кстати.

Увидев Элли, Дровосек и Страшила ринулись было к ней, но, заметив позади моряка, остановились. Они знали Чарли Блека по рассказам вороны, и всё же ими овладело смущение.

Но трудно передать волнение, которое испытал Блек, увидев старых друзей Элли. Вот они, наконец, этот умный соломенный человек Страшила, и этот отважный бывший когда-то железным Дровосек с живым добрым сердцем в груди, удивительные создания, которые только и могли жить в Волшебной стране, где разговаривают звери и птицы, где от неведомой силы оживают дуболомы Урфина Джюса...

Элли и Тотошке было странно видеть вместо их железного друга в воронке и с топором обычного парня с русыми волосами.

Чарли дружески поприветствовал новых знакомых. В ответ Страшила шаркнул соломенной ножкой, а Дровосек очень вежливо раскланялся.

Чёрные глазки Кагги-Карр так и сияли от гордости: ведь она, ворона, выполнила такое поручение, с которым вряд ли справился бы кто-нибудь другой.

После горячих приветствий Элли заговорила о судьбе Дина Гиора и Фараманта.

— Вы сейчас сможете уйти с нами через подземный ход, но им тогда несдобровать, — разъяснила девочка.

Дровосек сказал:

— Если они из-за нас погибнут, моё сердце разорвётся от горя...

Он заплакал. Слёзы покатились по лицу, и Элли по привычке испугалась, что её друг заржавеет. Но тут же осознала, что он больше не железный. Дровосек отчаянно замотал головой, не в силах вымолвить слово.

Наконец, он сказал:

— Страшила, пусти в ход свои мудрые мозги, придумай что-нибудь!

Страшила грустно прошептал:

— С моими мудрыми мозгами что-то неладно. Они отсырели, пока я висел в карцере...

В разговор вмешалась Кагги-Карр:

— Фарамант и Дин Гиор сидят в подвале на заднем дворе. К их окну есть ход из каморки повара.

— Так это же превосходно! — воскликнул Чарли Блек и испуганно прикрыл себе рот рукой. — У меня есть вещь, которая принесёт узникам освобождение. Весь вопрос в том, как её передать им...

Он порылся в рюкзаке и вытащил маленькую стальную пилку:

— Этой пилой можно перепилить любую решётку.

— Да, но как её доставить туда? — прошептал Страшила. — Ах если бы не испортились мои мудрые мозги... А сейчас мне ничего не идёт в голову, и от этого мне очень плохо...

Элли бросилась к Страшиле, начала гладить его полустёртое лицо, утешая:

— Мой славный, не надо огорчаться, за тебя буду думать я!

Наступило томительное молчание. Чтобы попасть во дворец и увидеть узников хотя бы через решётку окна, надо было выйти из тюремной башни. Но дверь, ведущая наружу, охранялась дуболомами, а другой ход шёл через подземную пещеру, где бродил Шестилапый.

Кто решится пройти там один?

Положение казалось безвыходным. Неужели придётся бросить Фараманта и Дина Гиора на расправу жестокому Урфину?

Кагги-Карр встрепенулась.

— Я снесу узникам пилу! — воскликнула она. — Меня не удержат ни стены, ни решётки.

Предложение вороны показалось всем очень хорошим, но — увы! Кагги-Карр не смогла удержать в клюве пилу. Инструмент был слишком тяжёл. Он перетягивал голову вороны вниз, а потом выскальзывал из клюва. Все опять призадумались.

Вдруг Элли подняла палец, призывая всех к вниманию.

— Я придумала, — сказала она, и все радостно встрепенулись.

— Дядя Чарли, ты спустишь меня отсюда на верёвке.

— С ума ты сошла, девочка? — проворчал моряк. — Сразу попасться в лапы охраны?

— Да нет же, дядя Чарли, — возразила Элли. — Дуболомы сторожат только ту сторону, где дверь, а на другую не обращают никакого внимания. Посмотри сам!

— Но почему именно ты? — спросил он. — Разве не может отправиться кто-нибудь другой из нас?

— А кто? Не ты же, не Страшила и Дровосек. Да вам и не пролезть между прутьями решётки! — торжествующе закончила девочка.

Элли помнила, что в её рюкзаке лежит платье, подаренное ей доброй женой Према Кокуса. И оно как раз не голубое, а зелёное, потому что жена Кокуса была родом из Изумрудной страны и не потеряла любви к зелёному цвету.

Мужчины отвернулись, и Элли переоделась. Чарли Блек достал из своего универсального рюкзака кисточку и чёрную тушь, провёл морщинки по её лбу, щекам, подбородку, и через три минуты перед ними стояла пожилая фермерша Изумрудной страны.

— Клянусь пальмами Куру-Кусу! — воскликнул Чарли. — Тебя теперь не узнает ни один шпион в мире... но подожди! Тебе же нужен предлог, чтобы идти в город.

— А я уже придумала предлог, не беспокойся!

Глава 15. ПИЛА ДЛЯ УЗНИКОВ

Чарли Блек опоясал Элли под мышками широкой лямкой, а к лямке привязал хорошую бечёвку. Девочка взяла корзинку и протиснулась между прутьями, поддерживавшими кровлю.

Дровосек караулил противоположную сторону: к счастью, никто из дуболомов не собирался отправиться обходом вокруг башни.

Моряк медленно спускал Элли, а та упиралась руками в изрытый непогодами и временем бок башни. Наконец она коснулась ногами земли.

Смелая девочка сбросила лямку, которую моряк тотчас втянул наверх, послала дяде воздушный поцелуй и неторопливо пошла по дороге.

Чарли Блек следил за ней с бьющимся сердцем и успокоился лишь тогда, когда Элли достигла дороги, вымощенной жёлтым кирпичом и помахала ему рукой.

Девочке хотелось зайти на гостеприимную ферму Олла Бирна. Там она со своими спутниками ночевала в прошлом году по пути в Изумрудный город. Но она помнила печальный опыт Кагги-Карр и решила отказаться от этой идеи. Чем меньше людей знают тайну, тем безопаснее.

И всё же Элли не сразу пошла в город. Свернув на полянку, она набрала в корзинку прекрасных душистых ягод, а драгоценную пилку спрятала на самое дно. После этого она двинулась в путь. Вскоре она уже смело звонила в большой колокол у городских ворот. Корзинка с ягодами, собранными будто бы для Урфина Джюса, послужила ей пропуском.

Элли шла по улицам, когда-то блиставшим изумрудами и переполненным нарядной толпой. Как теперь было здесь пусто, угрюмо и скучно!

'Погоди, злой Урфин, мы выгоним тебя из Изумрудного города, и здесь снова закипит жизнь и веселье!..' — подумала Элли.

Девочка боялась заблудиться во дворце, среди многочисленных лестниц и коридоров. Но к счастью она встретила свою старую знакомую Флиту, которой поручили опекать Элли и её друзей во время прошлогоднего путешествия в Изумрудный город. Флита была очень красивой и милой девушкой и заботилась обо всех от души.

Именно Флита принесла Элли кисточку и краски. Благодаря этому девочка подрисовала Страшиле глаза, рот и уши, поблёкшие от дорожной пыли и выгоревшие на ярком солнце. Флита достала для тогда ещё железного Дровосека самое лучшее масло. Им он смазал все суставы и доверху наполнил маслёнку перед экспедицией в Фиолетовую страну. А ещё заботливая зелёная девушка нашла специальную щётку, которой Элли расчёсывала гриву Льва. Перед трудным и опасным походом Флита наполнила корзинку Элли вкусными кушаньями. Вскоре она подружилась со всей компанией, и даже гордый Тотошка позволил ей расчёсывать свою шёрстку и повесить на шею серебряный колокольчик. Именно зелёная девушка познакомила Элли с поваром Балуолем.

Элли знала, что Флита племянница Дина Гиора. Флита с Фарамантом любили друг друга, но каждый из них не решался признаться другому. Элли Саманте удалось им помочь объясниться. А потом она была подружкой невесты на их свадьбе.

Придя к власти, Страшила назначил Флиту Первой Фрейлиной. А перед нашествием армии Урфина он поручил ей возглавить медицинскую службу.

Кагги-Карр рассказывала, что девушка отказывалась служить Урфину, но ей пришлось вернуться на работу, ради того, чтобы пленникам обеспечили сносные условия. Ей даже разрешили носить еду дяде и мужу.

Флита не узнала свою подругу. Элли тоже непривычно было видеть старую знакомую не через зелёные очки. Без них её нежная кожа не выглядела зелёной, а её пышные волосы оказались каштановыми, менявшими оттенок в зависимости от освещения. Зато лучистые глаза под длинными ресницами были действительно изумрудными! Элли порадовалась, что маскировка действует, и с удовольствием открылась подруге. Девочки радостно бросились в объятия друг к другу. Потом посланница с пилой прижала палец к губам и попросила проводить на кухню. Девушка кивнула и повела её за собой.

У Элли забилось сердце, когда им на пути попался торчащий у дверей жёлтый деревянный солдат. Но фрейлина и пожилая женщина с корзинкой ягод не вызвали у него никакого подозрения.

Толстяк Балуоль тоже не узнал Элли в её новом наряде, а узнав, страшно обрадовался.

Элли просидела в его каморке до ночи, обмениваясь с ним и Флитой новостями. А потом девушка провела её к окну камеры, где были заключены Дин Гиор с Фарамантом, и осталась дежурить в коридоре, чтобы предупредить, если кто-то появится. Окно, к счастью, оказалось незастеклённым. Элли начала звать спящих. Добудиться их оказалось не так-то легко, потому что люди с чистой совестью спят крепко даже на тюремной койке. Первым проснулся Фарамант, он растолкал Дина Гиора.

Друзья страшно обрадовались, узнав, что свобода явилась к ним в виде Элли со стальной пилой. Тюремщик находился в коридоре за дверью, Флита внимательно за ним следила. Мешать было некому. Узники, вставая поочерёдно один другому на спину, заработали пилкой.

Этот звук заставил надзирателя насторожиться. Хорошо, хоть это был живой человек, а не полицейский с их острым слухом.

Чтобы отвлечь его, Флите пришлось запеть весёлую песенку и пройтись изящной походкой, громко цокая каблучками. Тюремщик невольно засмотрелся, но всё же продолжал прислушиваться. Девушка остановилась у поворота и принялась стряхивать с платья несуществующие пылинки. Надзиратель продолжал наблюдать за ней, но по-прежнему был в опасной близости от камеры. Тогда Флита медленно подняла платье и стала неспешно поправлять шёлковый чулочек на длинной стройной ножке. Тюремщик раскрыл рот и залюбовался. Увлёкшись завораживающим зрелищем, он подходил всё ближе. Наконец, он оказался совсем рядом.

— Да как ты смеешь, негодяй! — воскликнула девушка и влепила ему звонкую пощёчину.

— Извините, ваше превосходительство, — пролепетал тот, краснея и потирая горевшую щёку.

— Убирайся в свою каморку! И если ты посмеешь высунуть оттуда хотя бы нос и посмотреть в мою сторону, я расскажу обо всём Урфину!

Все знали, что император благоволит к своей Первой Фрейлине, и тюремщик в ужасе бросился в караулку. Там он заперся на засов. Ему было уже не до посторонних звуков.

Через десять минут прутья решётки были перепилены.

Первым вылез Дин Гиор, опираясь на спину Фараманта. Но как выбраться Стражу Ворот, если в камере не было ни стола, ни стула, а железные кровати были крепко привинчены к полу и на них ни простынь, ни одеял?

— Как же быть? — шептал Дин Гиор, наклоняясь к окну. — Никакой верёвки...

— Никакой верёвки! — насмешливо повторил Фарамант. — Эх ты, борода! Про свою бороду забыл!

— А ведь и вправду я про бороду забыл! — обрадовано согласился Дин Гиор.

Он опустил свою пышную бороду в окно, и Страж Ворот, вцепившись в её пряди и упираясь ногами в стену, полез наверх. Дин Гиор заскрипел зубами от напряжения, но выдержал. И оба друга бросились обнимать своих спасительниц: Элли и радостно подбежавшую Флиту.

Глава 16. НА ФЕРМЕ БИРНОВ

Повар вывел компанию через заднюю калитку в ограде дворца, и все четверо оказались на улице. Флита решила бежать из города вместе со всеми. Тем более что оставаться ей было очень опасно, на неё бы подозрение пало в первую очередь. Все знали, кем для девушки были Дин Гиор и Фарамант.

Элли увидела чёрное небо с россыпью звёзд. К счастью, было полнолуние.

Выйти обычным путём из города было невозможно, так как ворота зорко охранялись дуболомами и полицией. Пришлось перебраться через городскую стену. Первым под серебристым светом луны спустился, держась за бороду друга, Фарамант. За ним последовал Дин Гиор, которого за бороду поддерживали дамы, а снизу страховал Страж Ворот. После этого Флита обеими руками держала девочку за левую руку, а Элли спускалась, цепляясь за городскую стену правой. Потом девочка смело спрыгнула в объятья Дина Гиора и Фараманта. Это приключение ей понравилось даже больше, чем спуск на верёвке из башни. Следом в объятья любимого мужа и дяди спрыгнула Флита.

Зайдя на расположенную неподалёку ферму Олла Бирна, Фарамант пошептался с хозяином, и тот отправил двух своих юных и быстроногих сыновей Олла-младшего и Лина на северо-запад, а сам пошёл к соседу.

Тем временем, жена фермера Мандола вместе с Флитой собрали полную корзинку вкусной еды в дорогу. Им помогали Элли и дочь фермеров Мандолина. Мандолина была очень рада встрече с Элли, только жалела, что в этот раз фея не взяла с собой Тотошку, с которым дети весело играли в прошлом году. Элли было приятно вновь повидаться с этой гостеприимной семьёй. Она обратила внимание, что за год дети заметно подросли. Флита не забыла и о своих обязанностях начальника медицинской службы, захватив для походной аптечки лекарства и бинты.

Встреча всех друзей была назначена в овраге, где начинался подземный ход. Туда и повела Элли освобождённых ею из неволи пленников и не захотевшую с ними расставаться Флиту.

Когда Элли и её спутники поравнялись с башней, Фарамант трижды крикнул совой, а Элли в свете полной луны помахала корзинкой. Это был сигнал, что предприятие удалось, и оставшиеся на площадке башни друзья могут её покинуть. В ответ донёсся крик кукушки: сигнал услышан и понят!

Элли, Дин Гиор, Фарамант и Флита явились к месту свидания первыми, счастливо избежав встречи с дуболомами и полицейскими. Здесь они с удовольствием отдохнули, расположившись на мягкой зелёной травке. Флита с облегчением скинула туфельки на высоких каблуках и с наслаждением вытянула ноги. Проголодавшиеся беглецы подкрепились едой из корзинки.

Глава 17. ПОГОНЯ

Утром Руфу Билану стало известно об исчезновении из тюрьмы сразу четырёх пленников, да ещё и главная фрейлина пропала. По его приказу свора полицейских во главе с самим начальником полиции Пронырой бросилась на поиски. Они рыскали по фермам вблизи города и допрашивали людей. Сверх ожиданий те оказались словоохотливыми и рассказали поимщикам, что беглецы рано утром прошли на северо-запад, очевидно рассчитывая найти убежище в Жёлтой стране у Виллины.