Зеркало желаний я нашел на вторую ночь. Спрятали его в обычном, просто не используемом, классе. Оно стояло по середине комнаты, парты и стулья были сдвинуты в сторону, доска же была занавешена белой тканью, даже на полу был приличный слой пыли, по отпечаткам на нем меня можно было найти даже не будучи великим светлым магом. К зеркалу я пока не приближался, предпочитая рассматривать его из далека. Массивная позолоченная рама, изукрашенная цветами и чудесными зверями, прочитать на расстоянии название зеркала было нереально. Надо было подойти поближе и заглянуть в него. Если честно мне не хотелось, в конце концов зеркало показывает наше самое заветное желание, но с другой стороны откуда оно знает какое именно мое самое заветное желание. Я совсем не был уверен, что хочу заглядывать к себе в душу. Но все-таки это так заманчиво. Увиденное в зеркале поразило меня до глубины души. Там был я тщательно привязывающий к неудобному стулу Дамблдора, с доброй улыбкой маньяка и садиста я-в-зеркале достал из-за спины огромные тупые ржавые ножницы и принялся обстригать бороду директору. Когда я закончил с бородой, то скинул все его яркие тряпки в огромную кучу и поджог, несчастный директор всеми силами пытался докричатся до моего благоразумия и сострадательности, но я жестоко и цинично запихивал его в костюм тройку, который больше пристал директору лучшей в Европе школы чародейства, чем цветные балахоны в дурацкую звездочку.

Разумеется, я пришел к зеркалу и на вторую ночь, разве можно было пропустить такое зрелище?

Появление на третью ночь Дамблдора для мня неожиданностью не стало, в конце концов должен же был он озаботится тем, что студент шляется по ночам к темно-магическому артефакту. Информации по зеркалу в школьной библиотеке было мало, а вот в фамильных библиотеках Малфоев и Блеков много. Дабы не заставлять меня прочитывать огромное количество книг, двойняшки сделали для меня коротенькую подборку. Зеркало завораживало неосторожно подошедших к нему демонстрируя то, что хочет их метущееся сердце и потихоньку вампирило передавая накопленную энергию создателю. Учитывая, что данному образцу было не меньше полутора сотен лет — создатель скорее всего давно мертв,ну или, принимая во внимание, что ДДД уже больше ста лет — нет. Если верить краткой подборке от двойняшек первое зеркало подобного типа было создано знаменитым доктором Фаустом, тем самым который согласно магловской литературе продал свою душу демону Мефистофелю. На самом деле, это был довольно сильный маг артефактор, вот только его наследие было утеряно во времена инквизиции, почти полностью за исключением обрывочных дневников. А в Хогвартсе его не проходят, что обидно.

С директором мы поговорили душевно, я придумал что вижу там якобы погибшую семью, директор признал, что для полного счастья ему не хватает шерстяных носков, и моя ночная эпопея наконец то закончилась.

Как любой нормальный ребенок я любил каникулы. Эти были единственными, конца которых я ждал с нетерпением.

Как не удивительно вторая половина года проходила на удивление спокойно. Меня не пытались убить, направить на совершение деяний, противоречащих уставу и правилам школы, и, казалось, про меня все забыли. Я ходил на уроки, читал, много рисовал. Я излазил весь Хогвартс в компании с Гермионой, пытаясь найти вид поживописнее, даже сводил ее на кухню, показал домовых эльфов, правда чуть не пожалел об этом когда она склонив голову уточнила,

— Эльфы— рабы?

Впрочем, отвечать мне не пришлось. Ушастое создание по имени Тринки искренне возмутилась подобной постановке вопроса и объяснила девочке что они сами хотят служить

-Надо будет поискать информацию по этому вопросу, — заметила Гермиона когда мы вышли из кухни.

-Хочешь попробовать себя в роли освободителя? — предположил я.

-Не уверенна, — призналась подруга. — Мне не по душе эксплуатация волшебных созданий, но с другой стороны эльфы живут рядом с волшебниками гораздо дольше чем я и не мне делать поспешных выводов о необходимости их недобровольного освобождения. Любой вопрос требует всестороннего изучения и анализа.

— Тем более эльфийский, — подколол я и девочка серьезно кивнула. Следующие три недели были посвящены всестороннему изучению этого самого пресловутого эльфийского вопроса. К неподдельному возмущению Гермионы к вопросу изучения эльфийской магии, быта, традиций и прочего никто ранее системно не подходил. Но теперь появилась Гермиона с ее неутомимой жаждой познания. В общем и целом, все что мне оставалось просто составить компанию ее посиделкам в библиотеке.

Почти незаметным эпизодом прошло закрепление пакта о ненападении между альянсом Поттер-Грейнджер с близнецами Уизли. Мои кузены расстарались и передали через отца целую коробку различных магловских аналогов вредилок Уизли самыми безобидными из которых были коробки с чертиками и подушки перделки. Я некоторое время размышлял, стоит ли отдавать различные петарды и бенгальские огни, потом в здравом размышлении отложил их для собственных нужд. Двойняшки еще маленькие и порой забывают, что магловские технологии козырный туз нашей семьи и все порохо-содержащее подлежит сокрытию от любопытных глаз. Ну, или они посчитали, что мне подобное пригодится, понять подоплеку их действий порой весьма проблематично.

Когда долго все хорошо — это настораживает, особенно в моей ситуации, но тем не менее, почти до самых летних каникул ничего не происходило. Никто не пытался меня убить, никто не рыл для меня глубокую яму и даже никаких подстав не было. Я спокойно учился, исследовал библиотеку Хогвартса, общался с Гермионой, отрабатывал бесконечные отработки по зельям и ждал гадости.

Насколько я взвинчен в глазах окружающих я понял только тогда, когда Гермиона подсунула мне кружку с чем-то пахнущим мятой.

-Мадам Помфри посоветовала тебе пить отвары из мяты и мелисы, они снимают напряжение и способствуют успокоению нервов.

— А я разве нервный?

-Очень, — кивнула девочка. — Думаю ты не заметил, но последнее время в Хогвартсе на взводе очень многие, например профессор Снейп, он даже на слизеринцев порыкивает, у профессора Квирелла руки дрожат больше обычного, про младшего Уизли вообще упоминать не буду, он по жизни головой много раз о стену стукнутый.

Это она явно от меня понабралась. Раньше таких эпитетов самому рыжему она не отвешивала, а вот успокоится мне действительно не помешает, еще наворочу дел, потом не расхлебаем.

Похоже, из всей нашей семьи самым спокойным был Драко, он флегматично чистил пистолеты, и казалось вообще ни о чем не переживал.

— Значит так, — отец расхаживал из угла в угол. — Люциус сообщил, что члены попечительского совета, наконец, созрели для инспекции школы, и могут нагрянуть в любой момент, точнее говоря — как только мы дадим ему отмашку. Однако мы все должны понимать, что малейшая ошибка будет стоить нам очень и очень дорого.

Нам с Драко оставалось только кивать, больше всего достанется как раз нашим родителям: папе и от воскресшего Лорда и от ДДД, дяде Люциусу от Лорда и общественности, и неизвестно еще что страшнее.

— Нагрянуть по поводу происходящего в школе? — уточнил я. А отец покачал головой.

-Не совсем. У нашего Директора есть уникальная способность замалчивать происходящее, Связанно это как раз с тем, что большая часть студентов — маглорожденные либо полукровки. Как сам думаешь если рассказать маглу что в школе его ребенка водиться большое и дикое животное типа тролля, и директор ничего не делает, его оставят в этой школе?

— Скорее всего нет, — подал голос Драко. — Маглорожденные боятся что если они расскажут родителям те не позволят им учиться в Хогвартсе. А стать великим магом хочется всем. А вообще все дело в том, что кроме нас никого это сильно не задело. Даже если кто и написал родителям, то скорее в восторженном тоне "Вот какой у нас директор". Так что, вероятнее всего, что ставку папа делал не на то, что происходит в школе, а на уровень образования, который мы получаем. Квирел не самый лучший учитель, которого можно найти, хотя определенный талант к обучению у него имеется, плюс наш преподаватель истории. Папа специально провел целое исследование на тему пост Хогварсткого образования. Все попечители умеют считать деньги, а сейчас для получения качественного образования почти у все чистокровные занимаются с репетиторами. Начиная с третьего курса 80 процентов слизеринцев занимаются и на каникулах.

Я мысленно присвистнул, что-то мне подсказывало — гриффиндорцы подобным себя не утруждали.

— Драко все правильно сказал, — кивнул отец. — инспекция совета попечителей скорее всего будет назначена на начало экзаменов.

До начала экзаменов оставалось около двух недель.

Гермиона Джин Грейнджер была кем угодно, но не дурой. То, что, профессор МакГонаглл исказила истинное положение вещей в Хогвартсе, она поняла практически спустя три минуты после того, как оказалась за столом Гриффиндора. Однако страстное желание иметь верных друзей всё ещё перевешивало все доводы холодного рассудка.

Сложно быть нормальным ребёнком, когда с младенческих лет тебе читают на ночь не сказки, а рассказы про Шерлока Холмса. Впрочем, приключения великого сыщика могли и не оставить след в сознании девочки, если бы не накладывались на разнообразные игры на внимательность и наблюдательность, а также тщательно лелеемые родителями навыки анализа.

Стечение обстоятельств привело к тому, что ум у девочки был уже не детским, знания почти энциклопедическими, а вот друзей сверстников не было.

В Хогвартсе старые проблемы заиграли новыми оттенками, правда, только до тех пор, пока загадочный мальчик-герой Гарри Поттер, не принял на себя обязательства присматривать за ней.

Как уже говорилось, дурой Гермиона Грейнджер не была, и все его странности и мелкие несоответствия с официальной легендой сиротки воспитанного в мире маглов немедленно находили своё отражение в маленькой чёрной записанной книжке подаренной папой перед отъездом в волшебную школу. К кому идти с возникающими вопросами девочка не знала, как и не знала надо ли это вообще это делать. Вопрос прекрасно разрешился сам собой после нападения тролля. Кем бы не был этот мальчик, выдающий себя за Гарри, он спас ей жизнь, а значит, она была ему должна. Ему и ещё одному блондину, которого видела только мельком, какое-то время она даже была не уверена, а был ли там кто-то ещё, кроме профессора Снейпа.

Со временем девочка уже стала абсолютно уверенна, что в волшебном мире всё далеко не так просто, как может казаться обыкновенным волшебникам. Есть директор, обладающий огромным влиянием и склонностью к манипуляциям, её два раза приглашали к нему на лимонные дольки с чаем, разумеется, так что бы Гарри не знал об этих приглашениях. Есть министр, фигура неопределённая в силу удалённости, есть Волдеморт и его сторонники, а есть Гарри и Ко. В существовании этой четвёртой силы она была свята уверенна, как и уверенна в том, что когда она покажет свои заметки родителям они подтвердят её выводы.

За год который она провела с Гарри, Гермиона приняла для себя одно важное решение, которое вряд ли могла принять обычная девочка 11 лет — она всегда будет на стороне Гарри.

Поэтому, когда однажды сидя в библиотеке, он схватил её за рукав и тихо спросил:

— Гермиона, ты мне доверяешь?

Она не колеблясь ни минуты, кивнула

— Да

Актёрские таланты никогда не были сильной стороной Гермионы, однако, когда она влетела в кабинет профессора МакГонаглл, в её слёзы все поверили безоговорочно.

— Мисс Грейнджер, — может быть когда-то Гермиона и, смутившись от тона декана Гриффиндора, закрыла бы тихонько дверь с другой стороны, но не в этот раз.

— Профессор, — девочка натурально захлёбывалась от слёз. — Скорее, там Гарри... Квиррелл.... Украсть... камень... — практически каждое её слово перемежалось рыданиями, отчего общий смысл оказывался неуловим, но впечатление серьёзности происходящего складывалось.

— Мисс Грейнджер, — начала декан снова, но была остановлена высоким беловолосым мужчиной, кажется, тем самым, что забирал у неё маленького Норберта.

— Минерва, вы же видите, девочка не в себе. Дорогая?

— Конечно, милый — очаровательная блондинка быстренько трансфигурировала, что-то в стакан, наполнила его водой и подала Гермионе. Зубы вполне натурально застучали о стекло и половину воды девочка пролила на себя. Руки у неё действительно дрожали, от волнения.

— А теперь мисс Грейнджер повторите, пожалуйста, что у вас стряслось?

— Квиррелл решил украсть философский камень, — начала она, почти связно, — Гарри пошёл за ним, а там, — в голосе девочки опять прорезались слезы — цербер и дверь простой алохоморой открывается и вдруг...

— Что вы говорите мисс Грейнджер, — профессор МакГонаглл, серьёзно рассердилась. — Профессор Квиррелл никогда бы...

— У вас в школе находится философский камень? — от голоса блондина, даже по спине Гермионы поползли мурашки, — который никогда бы не крал профессор Квиррелл? Но что самое серьёзное Минерва — Цербер? За простой алохоморрой? Где он?

— Мистер Малфой, внутренние дела школы вас не касаются.

— Смею напомнить Минерва, я возглавляю совет попечителей этой школы. Итак?

— Я покажу, — вскинулась Гермиона, разочарованная тем что услышала от декана своего факультета. — Вдруг с Гарри что-то случится.

В последнем она, правда, серьёзно сомневалась, подозревая — где бы ни хранился этот пресловутый философский камень, и насколько бы ни был опасен внешне безобидный профессор Квиррелл, профессор Снейп со всем разберётся, ну и беловолосый мальчишка тоже зевать не будет.

Дверь, ведущая к церберу была открыта настежь, а сам Пушок сладко спал под звуки музыкальной шкатулки, и, судя по взгляд брошенному мистером Малфоем на профессора МакГанглл, об этом взрослые ещё поговорят, за плотно закрытыми дверями. Естественно, провал люка заинтересовал всех, тем более Гарри в комнате не было, а ей даже разрешили пойти дальше.

Длинный коридор, когда-то изобиловал препятствиями, однако сейчас он больше всего напоминал руины древнего храма, всё, что могло быть уничтожено — разрушено, оплавлено и к употреблению больше не пригодно. С одной стороны, это внушало уважение, с другой ужас перед силой магии.

В большом зале, куда привёл их коридор, разворачивалась картина, заставившая Гермиону испуганно ахнуть. Гарри, схватившись за лоб скорчился от сильной боли за спиной профессора Снейпа, а профессор Квиррелл, над которым потешалась вся школа, сейчас выглядел настолько пугающим, что ещё несколько дней Гермионе будут сниться кошмары.

Впрочем, профессор Снейп оказался куда проворнее и везучей преподавателя защиты от тёмных искусств, и тот упал на серые плиты пола пробитый насквозь огромной сосулькой. Когда над телом Квиррелла появилась тёмная дымка, больше всего напомнившая чьё-то уродливое лицо, девочка вскрикнула и вжалась в мантию волшебницы, которая поила её водой.

В это лицо ударило девять различных заклинаний, ни один взрослый маг, находившийся в подземном зале, не остался в стороне. Гермионе очень захотелось расспросить, кто и что колдовал, а ещё — где об этих заклинаниях можно почитать поподробнее.