Пришелец

Дверь, ведущая в гостиную дома воеводы, неожиданно распахнулась со всей силы, причём так, что при ударе её о стену задрожала стоящая на стенных полках посуда. На пороге возник воин в полном боевом облачении, с притороченными к поясу ножнами с длинным прямым мечом, голова которого была укрыта островерхим шлемом.

— В чём дело, Изяслав? — недовольно вопросил Ждан, сурово глядя на ворвавшегося в его дом воина. — Что такого случилось, что ты врываешься в мой дом подобно орде степных кочевников?

— Прости, воевода, — однако в голосе воина не было и нотки раскаяния за свой поступок, — но только что прибыл гонец с пограничной заставы на Большой Дороге...

— И?

— Заставы больше нет, воевода. Уцелевшие ратники отступили в Мезинец и спешно укрепляют подступы к городу. Гонец передаёт, что они просят помощи, ибо сами могут не сдюжить супротив ворога.

— Да кто напал-то? — Ждан привстал со своего места, а лицо воеводы приобрело суровое выражение.

— Хазары. Большой отряд. До полутысячи воинов, конных и пеших. Похоже, набег на приграничные земли с целью захвата рабов. Движутся именно к Мезинцу. Командир гарнизона сотник Вятко готовит город к обороне и просит срочно выслать подмогу.

— Вот же напасть! — Ждан стукнул кулаком по столу. — Опять хазары, да падёт на их головы гнев Перуна!.. Лучезар — собирай воинов! Оставим часть гарнизона в Пехлеце, остальные выступят к Мезинцу!

— Я с вами, — заявил Кейд. — Моя помощь точно не будет вам лишней. С моим оружием особенно. Да и сидеть на месте, когда кому-то угрожает опасность — это не в правилах рейнджера Патруля.

Ждан некоторое время молча глядел на аркаллонца, потом согласно кивнул головой.

— Если тебе что-то нужно, парень — говори. Кольчуга, меч, щит...

— Щит у меня есть, — усмехнулся рейнджер. — Не такой, к какому вы привыкли, но есть. А оружия у меня хватает и так.

— Ладно, будь по-твоему. Но коня дам. Не пешком же тебе в Мезинец бежать.

Воевода усмехнулся своим собственным словам, хотя что тут было смешного, Кейд не понял. Где находится этот Мезинец, он не имел ни малейшего представления, но было понятно, что пешком туда идти занятие такое себе. Про верховых животных вятичей он уже имел некоторое представление, хотя и не особенно понимал, как на них ездить. Наверное, так же, как на магараке — верховых животных с родной планеты Кейда, которые разводились исключительно для спортивных состязаний по верховой езде и для игры в тант1. А значит, ничего сложного в езде на коне не должно было быть. Если не считать норова зверя.

1 Тант — спортивная игра аркаллонцев, аналог земного поло.

Глава 8.

На поверку езда на коне оказалась не столь уж и сложной. Местные верховые животные оказались довольно послушными, мало чем отличаясь этим от магараков. И хотя до сего дня Кейду не доводилось ездить верхом, если не считать того случая на Элоникире (правда, там гигантом-арнаром управлял местный погонщик, а рейнджер ехал на нём пассажиром), справился он с конём сразу. Ничего сложного, да и советы Лучезара помогали. Сотник ехал на своём скакуне рядом с аркаллонцем и время от времени давал тому советы, как правильно себя вести с конём.

Гарнизон Пехлеца насчитывал триста бойцов, пятьдесят из которых принадлежали к тяжеловооружённой коннице. Кавалеристы использовались в этом мире, как понял Кейд из объяснений Лучезара, в качестве штурмовиков, поэтому не было ничего удивительного в том, что пехлецкий воевода взял с собой половину конников, а другую половину оставил в городе. На тот случай, если потребуется прорвать осаду. Осталась в Пехлеце и половина пеших воинов, остальные же выступили в поход, выдвинувшись на юг по дороге, которую местные называли Большой. До конечной цели им предстояло пройти чуть больше шестидесяти вёрст — довольно серьёзное расстояние для пехотинцев, движущихся своим ходом, однако, как заметил Кейд, вятичи передвигались эдакой полурысцой, что позволяло несколько сократить время, необходимое для достижения конечной точки похода. Лучезар пояснил рейнджеру, что достичь Мезинца они планировали за один дневной переход, но поскольку выступили они из города после полудня по местному времени, выходило, что осаждённого/атакованного врагом пограничного города дружина сможет достичь только в тёмное время суток. В принципе, в плане скрытности это было неплохо, поскольку никаких приборов, позволяющих видеть в темноте, в этом мире ни у кого, кроме Кейда, не было, но сражаться в темноте в подобных условиях было не самым лучшим вариантом развития событий. Но судя по всему, воины пехлецкого воеводы о такой мелочи не задумывались. Враг напал на их землю — значит, его нужно изгнать туда, откуда он пришёл. И заодно преподать ему надлежащий урок.

Естественно, Кейд проявил интерес к противнику вятичей и обратился за разъяснениями к Лучезару. Пехлецкий сотник объяснил рейнджеру, что с хазарами вятичи и союзные им племена враждуют уже довольно долго, а причина вражды — набеги на земли вятичей, мещёры и мордвы ради рабов и захвата новых территорий, а также для того, чтобы заставить не входящие в Хазарский Каганат народы принять власть хазарских правителей и платить дань. Принимать власть эту самую никто не желал, равно как и платить дань, а посему время от времени происходили вооружённые столкновения между вятичами и хазарами. Не всегда удача сопутствовала Пронску, но и не всегда она была на стороне хазар.

По мнению Лучезара, вторгшийся в пределы Пронского княжества отряд хазар собирался захватить Мезинец, разграбить город и угнать его население в хазарский полон. Стандартно для хазар, но позволить им это сделать воины пехлецкой дружины не собирались. Да и гарнизон Мезинца, усиленный остатками заставы на Большой Дороге, вовсе не собирался так просто сдаваться. Вернее, он вообще не собирался сдаваться, а намеревался дать агрессорам бой. А пехлецкая дружина собиралась им в этом деле помочь. И здесь особая надежда была на диковинное оружие Кейда.

При этих словах сотника аркаллонец усмехнулся и пояснил Лучезару, что его оружие хоть и не имеет здесь аналогов и сможет противостоять практически любому врагу, однако и у него есть некоторые ограничения, а именно — предельная дальность стрельбы. Бластер не лазеружьё, он выстреливает заряд термоядерной энергии на семьдесят-сто унов1, ИМ-дробовик бьёт унов на двести-двести пятьдесят, а вот лазеружьё выстреливает луч когерентного излучения на целых семьсот унов. Но лазеружья при себе Кейд не имел, так что приходилось обходиться тем, что было под рукой. Имелись, правда, в тактическом рюкзаке рейнджера четыре кассетные гранаты, дающие при взрыве разлёт поражающих элементов в радиусе восьмидесяти унов. Острые иглы из закалённого титанита пробивали даже армированную пласталь, которой в здешних краях не должно было быть априори, так что местным воякам нечего было и думать избежать проблем со здоровьем.

Что такое граната, Лучезар понял довольно быстро. Вятичи использовали при осаде и штурме вражеских укреплений метательные машины, швыряющие во врага камни, в том числе и такие, что были обвязаны соломой, пропитанной горючей смесью. Солому эту поджигали, после чего забрасывали камень во вражеский лагерь или город. Ударяясь о землю, такой "снаряд" раскалывался на мелкие кусочки, поражая этими самыми кусочками неприятеля. Другое дело, что кассетная граната отличалась от этого метательного снаряда настолько же, насколько звездолёт отличался от запряжённой лошадьми телеги.

В пути ратники перекусили на ходу своими сухпайками, их примеру последовал и Кейд, которому перед отбытием из Пехлеца Лучезар вручил полотняный мешочек, в котором лежала дорожная снедь — вяленое мясо (оленина, как пояснил аркаллонцу сотник, на этих животных местные охотились не только ради мяса, но и ради шкур; правда, Кейду это показалось диким варварством, так как высокоразвитые цивилизации Лиги давно уже не убивали животных ради мяса, используя современные пищевые технологии, но вслух он, понятное дело, ничего не сказал), головка сыра, пара головок чеснока (есть которые рейнджер не рискнул, поскольку ядоискатель хоть и не обнаружил в чесноке ядовитых компонентов, но определил, что в этом растении содержатся неизвестные соединения сульфидной группы2, могущие вызвать у инопланетян острую аллергическую реакцию), несколько яблок и тушёная репа, большой ломоть чёрного хлеба, который здесь пекли из ржаной муки, и плотно закупоренный небольшой деревянный жбан, в котором плескался местный напиток под названием "квас", весьма вкусный и освежающий. Местная еда была довольно вкусной и питательной, что было весьма немаловажным фактором — ведь неизвестно, сколько времени придётся провести рейнджеру на этой планете, прежде чем — или всё-таки ЕСЛИ? — прибудет спасательный корабль или крейсер Патруля. И судя по всему, большинство местных продуктов Кейд мог спокойно употреблять в пищу, не боясь получить отравление или того хуже.

Ратники двигались полурысцой, что позволяло держать довольно хорошую скорость передвижения. Несмотря на то, что все были вооружены и облачены в кольчуги, двигались вятичи практически бесшумно, что говорило о длительных тренировках и полевых занятиях. Если только хазары не озаботились передовыми дозорами, у них могут возникнуть большие проблемы, учитывая то обстоятельство, что вятичи были настроены весьма решительно. Ну, в этом не было ничего удивительного, если учитывать историю взаимоотношений Пронского княжества и Хазарского Каганата.

Предложенный Лучезару тюбик К-рациона был внимательно осмотрен сотником со всех сторон, после чего вятич осторожно выдавил на ладонь небольшую порцию, при этом выражение лица Лучезара говорило о том, что ему этот эксперимент явно не нравится. Чисто технически рейнджер его понимал — мало кто станет есть К-рацион при наличии нормальной еды, однако в полевых условиях этот высококалорийный продукт, имеющий в своей основе питательный дрожжевой концентрат, помогал выжить попавшим в беду космонавтам. В нижнюю часть тюбика был встроен подогреватель, так что К-рацион вовсе не обязательно было есть холодным, но и в подогретом виде эта была та ещё еда. О чём красноречиво свидетельствовало выражение лица Лучезара. Сотник осторожно понюхал выдавленный на ладонь К-рацион, лизнул его языком и брезгливо поморщился, а потом спросил Кейда, как вообще можно есть эту гадость.

Аркаллонец объяснил сотнику, что одного такого тюбика хватает на двое стандартных галактических суток и его содержимое весьма калорийно и способно поддержать, так сказать, жизнедеятельность разумного существа. Ведь возить с собой на космических кораблях тонны припасов несколько затруднительно, если только это не космолайнер и не колониальный транспорт. Ведь пространство на любом звездолёте — а на военном и патрульном особенно — строго регламентировано, там просто негде размещать лишнее оборудование и всё остальное. А вот для тюбиков с К-рационом много места не надо. А насчёт вкуса — да, здесь создатели К-рациона могли бы и придумать какие-нибудь вкусовые добавки, чтобы у того, кто им питается, не возникало ощущения, что он ест смесь пластика и древесных опилок.

Окрестностей осаждённого города ратники достигли перед самым восходом солнца. До Мезинца оставалось ещё версты четыре, когда впереди вдруг показались трое пеших дозорных, выдвинувшихся вперёд на разведку. Один из воинов замахал рукой, призывая отряд остановиться, и подбежал к Лучезару. Сотник спешился и некоторое время молча слушал торопливый доклад воина, потом оглянулся и подозвал к себе троих старших воинов, командовавших пехотными полуротами (по привычной для Кейда терминологии Лиги), и кавалерийского офицера (опять-таки по терминологии Лиги, здесь же кавалерийским взводом командовал помощник командира конников воин по имени Видогост). Несколько минут они о чём-то совещались, потом, судя по всему, было принято какое-то решение. Старшие воины поспешили к своим отрядам отдавать приказания, Лучезар же, задумчиво оглаживая бороду, подошёл к Кейду.

— Горкун говорит, что меньше чем в полутора вёрстах отсюда стоит небольшой отряд хазар, — пояснил вятич. — Числом примерно до полусотни. Конных среди них нет, одни пехотинцы. Возможно, дозор. Что думаешь по этому поводу?

— Пятьдесят человек? — Кейд в задумчивости провёл рукой по рукоятке бластера. — А где они расположились? Твои разведчики рассмотрели то место, где они разбили лагерь?

Лучезар жестом подозвал старшего из дозорных, невысокого щупловатого малого, одетого в самую обыкновенную одежду, каковую здесь носили простолюдины. Меча при нём не было, но в простых деревянных ножнах, висящих на поясном ремне, виднелся довольно внушительных размеров боевой нож, потёртая рукоять которого говорила о том, что оружием этим пользуются частенько.

— Горкун, — обратился сотник к разведчику, — расскажи нашему чужеземному другу, что ты видел. Быть может, он со своим оружием сумеет извлечь выгоды куда больше, чем мы с нашими мечами и самострелами.

Горкун с интересом взглянул на сидящего на коне рейнджера, скользнул глазами по бластеру, пожал плечами и произнёс:

— Собственно, чужеземец, ничего необычного мы там не увидели. С полсотни хазар, все пешие, вооружены саблями, копьями и палицами. Человек десять — лучники, помимо луков, имеют при себе палаши. Стоят лагерем на берегу Лесной, это река, текущая в этих местах. Думаю, что хазары собираются окружить Мезинец, отсечь от подмоги, но сейчас они явно не ожидают, что к городу подойдёт войско.

— Структура лагеря? — спросил Кейд. — Как он расположен?

— На берегу реки, пять палаток, возле каждой — яма для костра. Палатки поставлены локтях в пяти от воды, трое дозорных постоянно ходят взад-вперёд вдоль границы лагеря. Но снять их — не проблема, чужестранец. Особливо для тебя.

— Насколько близко друг к другу стоят палатки?

— Близко. Самое большее — полтора локтя. Если пустить зажигательные стрелы, лагерь можно спалить только так. Но у тебя, я так понимаю, есть кое-что получше стрел.

— Есть, — усмехнулся аркаллонец. — И им это не понравится, уверяю тебя. Полсотни, значит...

Он переглянулся с Лучезаром, потом снова взглянул на разведчика.

— Место, где они расположились — что оно из себя представляет? К нему можно подобраться незамеченным?

— Думаю, да, — кивнул Горкун. — Там со стороны дороги кусты густо растут, правда, они локтях в десяти от палаток, но для стрелка это разве расстояние?

— Кусты — это хорошо...

Кейд понимающе усмехнулся и дотронулся до своего рюкзака.

— Не думаю, что ломиться туда всей толпой будет самым правильным решением, — обратился он к Лучезару. — Хватит и пары-тройки человек. А вот потом уже можно будет и всем... Горкун — проводишь меня к лагерю хазарскому?

— Да не вопрос! — лицо разведчика расплылось в ехидной ухмылке. — Если Лучезар разрешит, конечно!

— Кейд дело говорит, — степенно кивнул сотник. — Меньше шума — больше дела. Хотя я подозреваю, что после этих... гранат... шума будет ой как много.