Пришелец

Глава 1.

Некий посторонний шум, раздавшийся посреди ночи по корабельному времени, заставил лежащего на кровати в своей каюте Кейда Джеррика, рейнджера Галактического Патруля с планеты Аркаллон — одного из миров Галактической Лиги — проснуться и с недоумением уставиться в металлический потолок, в который были вмонтированы светопанели, в данный момент выключенные. Откуда взялся этот звук и что послужило причиной его появления, аркаллонец не имел ни малейшего понятия, но в данной ситуации ему, как патрульному, следовало выяснить, что происходит, и если нужно будет, принять необходимые меры, предписанные протоколом для экстренных случаев. А здесь как раз и мог быть такой случай. Поэтому Кейд, пробормотав под нос какое-то ругательство на пайгунском торговом диалекте, спустил на металлический пол босые ноги, отдал голосовую команду включить в каюте освещение и принялся натягивать на себя форменную рубашку с короткими рукавами, на левой стороне которой был нашит шеврон сержанта-рейнджера.

Космический корабль "Аностер", на борту которого в данный момент находился Кейд, являлся полицейским тюремным транспортом, перевозящим партию заключённых на одну из планет-тюрем Галактической Лиги — Ийндол-39, по праву считавшейся одной из самых суровых тюремных планет Лиги. По размеру Ийндол-39 был почти в шесть раз крупнее родной планеты Кейда, имел массивное железно-никелевое ядро и обладал гравитацией, составляющей 438,57% от гравитации1 Аркаллона, но в отличие от Аркаллона, который вращался вокруг горячей белой звезды Исли, Ийндол-39 располагался в системе красного карлика Ийндол с температурой поверхности в три раза ниже2 аналогичной температуры Исли и относящегося к так называемым редковспыхивающим красным карликам. Планета-тюрьма находилась на удалении в тридцать четыре3 световые секунды от родительской звезды, из-за чего Ийндол-39 находился в приливном захвате, то есть одна сторона планеты была постоянно обращена к звезде и температура там составляла около плюс ста сорока градусов по шкале Тунри4, в то время как на неосвещённой стороне планеты она никогда не поднималась выше минус двадцати градусов. Из-за большой разницы в температуре в плотной метан-водородной атмосфере Ийндола-39 часто возникали мощные ураганы, способные бушевать несколько недель. Все эти факторы — непригодная для дыхания атмосфера, ураганный климат, высокая гравитация — делали планету идеальным местом для отбывания наказания преступниками, поскольку совершить оттуда побег было не то чтобы совсем невозможно, но крайне затруднительно. Выжить вне тюремных компаунд-комплексов без скафандров и персональных генераторов псевдогравитации было невозможно, но даже располагай вы этими приспособлениями, не факт, что, сбежав из тюремного блока, вы сможете благополучно добраться до единственного космопорта Ийндола-39, расположенного на линии терминатора5 в административном центре планеты. Рельеф на Ийндоле-39 отличался большой изрезанностью, здесь имелось множество трещин, пропастей и каньонов, преодолеть которые без помощи антигравитационной техники было невозможно. Полёты же в здешних условиях были весьма непростым делом, да и угнать флайт из-под носа охраны тоже было довольно сложно. А учитывая то обстоятельство, что на Ийндол-39 отправляли преступников, осуждённых по тяжёлым статьям второй категории уголовного кодекса Лиги (тяжёлые статьи первой категории автоматически означали смертный приговор), а это, как правило, длительные сроки или пожизненное заключение, охрана здесь была усиленной и имела приказ при малейшей попытки к бунту или бегству открывать огонь на поражение. Да и охранялись ангары с воздушной и наземной техникой не только живыми охранниками, но и боевыми роботами, которые были запрограммированы на немедленное открытие огня при малейшем подозрении на попытку проникновения в ангар.

Ийндол-39 располагал весьма солидными залежами полезных руд, в частности, титана, молибдена, никеля и германия, что делало его весьма привлекательным с точки зрения горнодобычи. Однако мало какая из горнорудных компаний Лиги согласилась бы отправить своих шахтёров в такие тяжёлые условия, но использовать труд заключённых законы Лиги не запрещали. В конце концов, просто сидеть на жопе за счёт законопослушных налогоплательщиков и ожидать возможного досрочного освобождения при благоприятном стечении обстоятельств им не позволит ни одно адекватное правительство. Поэтому на таких мирах заключённым приходилось заниматься нелёгким шахтёрским ремеслом, принося таким нехитрым образом большую пользу галактической цивилизации.

На борту "Аностера" в данный момент находилось сто двенадцать заключённых, принадлежащих к разным галактическим расам, и все они были помещены в криогенные камеры во избежание лишних проблем. Поскольку "Аностер" являлся полицейским транспортом, а не патрульным кораблём, по существующим в Лиге правилам во время перевозки заключённых требовалось присутствие представителя Галактического Патруля. Не обязательно офицера, но званием не ниже сержанта. И вот так получилось, что Кейду Джеррику, уроженцу планеты Аркаллон, сержанту-рейнджеру Галактического Патруля с космической базы Вагранья, расположенной в системе Одеран, выпал жребий сопровождать перевозимых в состоянии замороженных полуфабрикатов заключённых к месту отбывания наказания. Не сказать, что это было уж слишком обременительно, но и интересного тоже в этом ничего не было.

По крайней мере, если не возникает какая-нибудь экстренная ситуация.

Одевшись и пристегнув к поясу плоский диск-генератор персонального защитного поля, а к правому бедру — кобуру с бластером патрульного образца, Кейд задумчиво посмотрел на лежащий на небольшом столике напротив кровати ИМ-дробовик. Бластер, конечно, штука серьёзная, особенно бластер Патруля, но стреляющий энергетическими импульсами дробовик обладал гораздо более убойной мощностью, чем высокотемпературные бластерные заряды. Одним выстрелом ИМ-дробовика можно было снести голову любому разумному или же превратить в бесполезный кусок металлолома охранного автономного дрона "Страж" при условии, что щит дрона будет отключён. Что случилось и случилось ли вообще, Кейд не имел ни малейшего понятия, но рейнджер должен быть готов ко всевозможным неожиданностям. Поэтому поразмыслив несколько секунд, аркаллонец всё же решил взять с собой ещё и ИМ-дробовик. Мало ли что могло произойти. Исключать возможность попытки побега было нельзя, даром что заключённые находились в состоянии анабиоза в своих криокамерах. Ушлых типов в Галактике хватало, к большому сожалению правоохранительных органов.

Корпус транспорта ощутимо вздрогнул, по стенам каюты прошла сильная дрожь. Потолочные светопанели несколько раз мигнули, но спустя несколько секунд снова заработали в штатном режиме.

— Да что происходит, в конце концов?! — раздражённо пробормотал Кейд. Какие-то технические неполадки? Нужно это выяснить и определить, как действовать дальше. Если имеет место быть авария, то здесь помощь рейнджера вряд ли пригодится, но если что-то случилось с перевозимыми заключёнными, то здесь уже требовалось участие представителя Патруля.

В дверь каюты Кейда настойчиво постучали. Аркаллонец насторожился, изготовил к стрельбе ИМ-дробовик, но по здравому размышлению пришёл к выводу, что даже если на "Аностере" по какой-то причине и произошёл бунт заключённых (хотя для этого нужно было хотя бы некоторую их часть вывести из состояния анабиоза), то вряд ли в дверь каюты, занимаемую рейнджером Патруля, будут так вот культурно стучать. Скорее её будут пытаться высадить, хотя для того, чтобы выбить дверную панель из высокопрочного сплава, нужно иметь при себе хотя бы силовой излучатель. Но на тюремном транспорте такого оружия однозначно быть не могло. А с обычными преступниками, пусть и вооружёнными, рейнджер Патруля уж как-нибудь да справится.

Встав слева от дверного проёма и изготовив к стрельбе ИМ-дробовик, Кейд отдал голосовую команду на открытие двери. Тяжёлая створка отъехала в сторону, и в каюту аркаллонца буквально ввалился человек в форме сотрудника службы безопасности "Аностера", держащий в первой руке бластер. Прежде чем закрыть за собой дверь, полицейский быстро выглянул в коридор, затем резким движением провёл по сенсору управления и облегчённо выдохнул.

— Гери? — в заскочившем в каюту человеке Кейд узнал Гери Данкеда, одного из отвечающих за безопасность на транспортном корабле. — Что там у вас происходит?

— Кейд? — Данкед прислонился спиной к стене возле двери. — Хвала Космосу — ты здесь!

— А где мне ещё быть? Ночь сейчас по корабельному времени, между прочим. Что вообще происходит?

— Что происходит? — Данкед нервически хихикнул. — А херня происходит, рейнджер! Заключённые взбунтовались!

— Каким это образом, интересно? — нахмурился Джеррик.

— Я, кажется, догадываюсь, каким именно, ванг шиист! — зло произнёс Данкед. — Крыса на борту оказалась, вот каким, фрайг, образом! Какая-то сволочь отключила несколько криокамер, но знаешь, что самое интересное?

— Дай сам догадаюсь... Мензази?

— Он самый, чтоб его!

Кейд покачал головой и недовольно нахмурился. Случилось то, чего случиться не должно было. И не случилось бы, если бы этих ублюдков перевозили на патрульном корабле. Невозможно подкупить патрульного, и вся Галактика это знает. Но с полицейскими такое время от времени происходит, к большому сожалению. А "Аностер" как раз и являлся полицейским транспортом, о чём уже было сказано выше, и именно ему пришлось принять на борт партию заключённых с орбитальной станции предварительного заключения, расположенной вблизи пятой планеты Вем Оски — Секонатуги, для дальнейшей их переправки на Ийндол-39 — свободного патрульного корабля, оборудованного криогенными камерами, в обозримом пространстве не оказалось. И всё бы ничего, не окажись среди перевозимых на планету-тюрьму уголовников Йортен Мензази и его банда.

Уроженец Бассы-VI Йортен Мензази числился в списках разыскиваемых опасных преступников, по меньшей мере, на тридцати планетах, и это только известные совершённые его бандой преступления. Торговля наркотиками и запрещёнными технологиями, контрабанда оружия, вооружённые ограбления, убийства — всё это привело к тому, что бассианец был включён в приоритетный список на арест. Патруль устроил за ним настоящую охоту по всей Лиге, однако Мензази удавалось до поры до времени уходить от полиции и патрульных, иногда прибегая к помощи нечистых на руку служителей закона и планетарных чиновников. Однако на Коггусте его всё-таки сумели взять в окружение неподалёку от одного из космопортов местные полицейские и прибывшие им на помощь патрульные с местной базы. После полуторачасового боя уцелевших бандитов удалось схватить, и теперь они находились на борту "Аностера", следуя к месту отбывания сроков тюремного заключения, которое, за небольшим исключением, являлось пожизненным. Но раз Мензази и его подельникам удалось вырваться на свободу на борту тюремного транспорта, значит, здесь у них был, как минимум, один сообщник из числа экипажа звездолёта.

— Сколько всего соко вырвалось на свободу? — спросил Кейд.

— Точно сказать не могу. Около сотни, пожалуй. Это полноценный бунт, Кейд. Мензази со своими подельниками и примкнувшими к нему несколькими ублюдками — там, насколько я понял, все пожизненные — пытаются прорваться к ангару со спасательными челноками, остальные просто тупо носятся по кораблю и вступают с стычки с экипажем и безопасниками. Если они повредят системы или сделают какую-нибудь хрень с реакторами...

— Да уж! — фыркнул аркаллонец. — А где мы сейчас вообще?

Ответить ему Данкед не успел.

Звездолёт ощутимо вздрогнул всем корпусом, освещение в каюте трижды мигнуло, но на сей раз оно не вернулось в своё первоначальное состояние, а переключилось в аварийный режим.

— Это плохо! — Данкед весь обратился в слух. — Похоже на "слепой" прыжок!

— А такое возможно? — с сомнением в голосе произнёс Джеррик.

— Возможно, если в момент активации гипердрайва происходит сбой в бортовых системах или реактор переходит в аварийный режим. А это, похоже, и произошло. И куда выбросит корабль при таком раскладе, никто сказать не может. Хорошо, если мы окажемся в пространстве Лиги, но можем быть заброшены шиист знает куда.

— Дерьмо! И что нам делать, а?

— Можно попытаться взять корабль под...

Очередное сотрясение прокатилось по отсекам и коридорам "Аностера", а вслед за ним до слуха полицейского и рейнджера Патруля донёсся отдалённый звук взрыва.

— Это совсем плохо! — Данкед стиснул рукоять бластера так, что костяшки пальцев побелели от напряжения. — Кейд — нужно что-то предпринять!

— За мной! — аркаллонец, наконец, принял какое-то решение. Кивнув Данкеду, он схватил свой тактический рюкзак, который всегда находился в, так сказать, боевом положении, забросил его за спину и выскочил в коридор, держа наготове дробовик.

Самое логичное, что следовало предпринять в подобной ситуации — это восстановить контроль над звездолётом. А уже потом можно разобраться и с вырвавшимися на волю преступниками. И разумеется, попытаться выявить предателя, хотя это будет сделать не так-то и просто.

Однако было похоже, что на сей раз полицейскому кораблю не повезло. Звездолёт снова содрогнулся от сильного взрыва, половина светопанелей в коридоре просто-напросто вырубилась, отчего и так тусклое аварийное освещение сделалось совсем уж мизерным. Потянуло дымом, что свидетельствовало о том, что на борту имеется, как минимум, один очаг возгорания.

— Кейд — стой! — окликнул рейнджера Данкед.

— Что? — аркаллонец обернулся.

— Нам не стоит идти в отсек управления, — покачал головой полицейский. — Лучше всего в теперешней ситуации попробовать добраться до ангара с челноками. Не думаю, что "Аностер" продержится долго.

— А как же Мензази?

— Если бассианец сумеет свалить с корабля, его будут искать, не сомневайся. И рано или поздно, но он попадётся в руки властей. Или же его прижгут при сопротивлении аресту. Но какой от нас будет прок, если мы сгорим вместе с кораблём?

— А с чего ты решил, что мы сгорим?

— Ты рейнджер, не космонавт, Кейд. "Аностер" явно повреждён, причём сильно. Не знаю, что там и как, но это явно имеет отношение к реактору и двигателям. И если...

— Сзади, Гери!

Не сбей Кейд Данкеда с ног — валяться бы тому с дырой в спине от выстрела бластера, что держал в своей чешуйчатой руке какой-то высокий и тощий похожий на двуногую ящерицу инопланетянин, одетый в арестантскую робу. А так энергозаряд всего лишь врезался в стену коридора, оставив на её металлической поверхности окалину.

— Бей вертов6! — завопил какой-то щуплый чернокожий зэк, похожий на уроженца Эгаллаа; в руках уголовник держал какой-то металлический прут, выломанный им неизвестно где.

"Бить", понятное дело, Кейд никому не собирался позволять. ИМ-дробовик выплюнул сгусток энергии, в результате чего рептилоид с бластером лишился половины головы, а вторым выстрелом рейнджер выбил из рук чернокожего металлический прут, после чего, не мудрствуя лукаво, выстрелил уголовнику в грудь.

— Вот же дерьмо! — Данкед несколько раз выстрелил из своего бластера в сторону заключённых, свалил двоих, остальные отступили вглубь коридора с руганью. — Кейд — у тебя есть пентащит?

— Держи!

Аркаллонец бросил полицейскому две небольшие плоские коробочки, соединённые меж собой липучкой, которые Данкед сноровисто разделил и приладил к противоположным стенам коридора, после чего нажал что-то на каждой из них. Сразу же после этого коридор от стены до стены оказался перекрыт слабо светящейся сероватой пеленой, пройти через которую без диссемблера было невозможно — пентащит, пятислойное силовое поле, предназначенное для перекрывания небольших пространств, как-то: коридор, дверь, люк и тому подобное — не пропускал через себя никакие материальные предметы, но был проницаем для воздуха и излучений. Впрочем, это не означало, что пентащит можно пробить из бластера.

— Зато теперь никто не будет нам в спину дышать! — зачем-то сказал Данкед, устремляясь вперёд по коридору. — Надо добраться...

И снова ему не удалось закончить начатую фразу. Трижды проревела сирена, после чего по всем палубам транспорта раздался лишённый интонаций голос бортового компьютера.

— Внимание всему экипажу! — донеслось до Кейда и Данкеда. — На борту корабля фиксируется аварийная ситуация! Это не учебная тревога, повторяю — это не учебная тревога! Зафиксировано нарушение целостности оболочки ядра нулевой сингулярности корабельного реактора! Время до полного распада оболочки и коллапса ядра — двадцать минут двадцать три секунды! Рекомендую начать немедленную эвакуацию! Повторяю — внимание...

— Час от часу не легче! — Данкед досадливо сплюнул на металлический пол коридора. — И какому дебилу взбрело в голову что-то делать с реактором? Ну не понимаешь ты нихера в столь сложной технике — так за каким, спрашивается, шиистом ты туда лезешь?!

— А может, это сделали специально? — пожал плечами Кейд, начиная спускаться по межпалубной лестнице, которая вела на уровень ниже. — Дескать, а давайте взорвём всех вертов разом, а?

— Ну, для этого надо быть совсем отмороженным! — хмыкнул Данкед, спускаясь вслед за аркаллонцем. — Типа пусть мы сдохнем, но зато сдохнут и верты?

— А ты где видел нормального уголовника, Гери?

— Тоже верно.

"Аностер" снова содрогнулся, но на этот раз настолько сильно, что Джеррик и Данкед едва сумели удержаться на ногах. Освещение, и без того тусклое, стало ещё тусклее.

— Плохо дело, — пробормотал полицейский. — Энергосеть корабля явно на ладан дышит. Успеть бы добраться до челноков...

Бесстрастный компьютерный голос продолжал транслировать своё уведомление о том, что полицейский транспорт находится в критическом состоянии. Да, Кейд не был космонавтом, но он умел пилотировать космопланы и знал, что означает нарушение целостности оболочки ядра сингулярности. Ничего хорошего кораблю и его экипажу это не несло, а это означало, что с "Аностера" надо как можно скорее уносить ноги. Звездолёт был обречён, и сделать здесь что-либо было уже невозможно.

Ангары со спасательными челноками на "Аностере" располагались на нижней палубе звездолёта и занимали всю среднюю часть левого борта. Экипаж тюремного транспорта насчитывал сорок восемь космонавтов и тридцать два сотрудника службы безопасности, и в случае возникновения аварийной ситуации они могли воспользоваться восемью десятиместными шаттлами, оснащёнными гиперприводом восьмого класса, считающегося самым медленным из всех гиперприводов и имеющий небольшой радиус прыжковой сферы — около пятнадцати парсек. Впрочем, для спасательного челнока этого вполне хватало.

Может возникнуть вполне законный вопрос — если тюремный транспорт перевозит, помимо экипажа, ещё и несколько десятков заключённых, что произойдёт с ними при возникновении нештатной ситуации? А ничего не произойдёт. Никто не станет спасать мерзавцев и негодяев, осуждённых за преступления против общества. Считайте это кармой или карающей десницей Духа Космоса.

Вбежав в ангар спасательных челноков, Кейд и Данкед увидели, что из восьми шаттлов на месте находятся четыре, что означало, что четыре других челнока уже покинули "Аностер". Вот только кто находился на их борту, было неизвестно. Вовсе не каждый разумный сможет управлять космическим кораблём, а уж проложить курс в гиперпространстве мог только тот, кто имел навыки пилотирования и космонавигации. Впрочем, сейчас это не слишком заботило рейнджера Патруля и полицейского. Нужно было спасаться с обречённого звездолёта и сообщить властям о случившемся для того, чтобы те приняли надлежащие меры.

— Кейд — берегись! — Данкед внезапно толкнул аркаллонца вправо и открыл огонь из бластера, целясь куда-то в сторону входа в ангар. Оттуда раздались вопли и ответные выстрелы.

Джеррик быстро сориентировался в изменившейся обстановке и, падая на металлический пол ангара, дважды выстрелил из ИМ-дробовика. Первый импульс ушёл вверх и угодил в стену над дверным проёмом, однако вторым выстрелом рейнджер свалил какого-то тощего фиолетовокожего гуманоида, похожего на уроженца Вериги. Затем он перекатился по полу, уходя от бластерного огня, выстрелил ещё раз, заставив бандитов искать укрытие, и вскочил на ноги.

— Гери — к челноку, быстро! — крикнул он.

Сильный взрыв раздался где-то неподалёку от ангарной палубы, вырубив большую часть освещения, и без того скудного. "Аностер" сильно накренился на левый борт, отчего Кейд едва устоял на ногах. С потолка рухнуло несколько тяжёлых балок, придавив насмерть нескольких заключённых, но в то же время одна из таких балок сбила с ног Данкеда.

— Гери! — аркаллонец метнулся к полицейскому, ноги которого оказались зажатыми тяжёлым брусом из микростали. — Во имя колец Темако!

— Не трать на меня время, рейнджер! — прохрипел Данкед, лицо которого перекосилось от боли. — Уходи сам! Корабль вот-вот взорвётся!

— Хрена лысого я тебя брошу!

Вцепившись в балку обеими руками, аркаллонец напряг мускулы и издал утробное рычание, силясь приподнять тяжёлую конструкцию. Металлическая балка неохотно поддалась, выпуская из-под себя Данкеда, который с явным трудом выполз из-под неё.

— Идиот, мы же оба сдохнем! — накинулся он на рейнджера.

— Я не привык бросать кого-либо в беде, Гери!

Кейд взвалил полицейского на спину и, пригнувшись под тяжестью тела, побежал к ближайшему челноку. "Аностер" трясло всё сильнее и сильнее и было очень тяжело удержаться на ногах, особенно с раненым на спине, но рейнджер всё же сумел добежать до шаттла. Опустив Данкеда на пол, он быстро набрал на сенсорной панели управления входным люком код доступа.

В борт челнока рядом с аркаллонцем ударило сразу несколько бластерных зарядов, заставив Джеррика грязно выругаться на лагошском торговом диалекте. Он обернулся, вскидывая ИМ-дробовик, готовый открыть огонь, и едва не схлопотал энергозаряд в голову. Спасли реакция и чутьё опытного бойца.

— Вот же суки! — прохрипел Данкед, кое-как поднимаясь на ноги и открывая ответный огонь из своего бластера по устремившимся к челноку заключённым. — Давай, Кейд, я прикрою! Иначе оба здесь останемся!

Джеррик метнулся к опустившейся посадочной аппарели, умудрившись всё-таки на бегу свалить выстрелом из дробовика злобной наружности вьена. И уже поднимаясь по аппарели, увидел, как один из преступников, вооружённый лазерной винтовкой, выстрелил в Данкеда, попав тому в грудь.

— Гери! — Кейд дёрнулся было назад, чтобы подобрать-таки полицейского, но тот, по всей видимости, понял, что в этом случае они никуда не улетят с гибнущего звездолёта. В правой руке Данкеда возник небольшой сферический предмет, при виде которого Кейд зло чертыхнулся — кассетная граната, начинённая игольчатыми поражающими элементами, выкашивающими всё живое в радиусе двадцати метров.

— Упрямый сукин сын! — превозмогая боль, усмехнулся полицейский. — Успеешь ещё встретиться с Проводником Душ!

— Срань космическая!

Кейд метнулся в челнок, на бегу ударяя кулаком по сенсору экстренного запирания внешнего люка. Взрыва гранаты он не услышал, но по лёгкой дрожи, прошедшей по корпусу шаттла, он понял, что по ту сторону вряд ли кто-нибудь уцелел.

Пробормотав короткую молитву, аркаллонец плюхнулся в кресло пилота и запустил экспресс-прогон бортовых систем. Спустя несколько секунд компьютер челнока сообщил рейнджеру, что шаттл полностью готов к старту.

Включив антигравитационные стартовые ускорители, Кейд приподнял челнок на ангарной палубой и направил его в сторону защищённого непроницаемым для вакуума силовым полем шлюза. И именно в этот момент ангар сотряс мощный взрыв, буквально выплюнувший шаттл в космическое пространство.

— Это нехорошо! — сквозь зубы процедил аркаллонец при виде взбесившихся индикаторов на приборной панели. Челнок закрутило, словно щепку в водовороте, и рейнджеру стоило большого труда выровнять космоплан. Теперь нужно было как можно скорее увести его от "Аностера", чтобы не быть задетым ЭМ-волной, сгенерированной взрывом реактора.

Ему не хватило буквально минуты, чтобы увести шаттл в безопасном направлении. Позади космоплана в пространстве расцвёл ослепительный огненный шар, буквально в считанные секунды растворившийся в смертельном холоде космоса, а ещё через несколько секунд электромагнитное излучение настигло челнок. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

1 Гравитация на родной планете Кейда лишь на несколько процентов выше земной.

2 Судя по всему, речь идёт о звезде спектрального класса М8.0, пример — звезда TRAPPIST-1, обладающая планетной системой из семи землеподобных планет, расположенных очень компактно — система TRAPPIST-1 свободно уместится внутри орбиты Меркурия.

3 34 световые секунды равны 10 200 000 километрам.

4 Аналог земной шкалы Цельсия.

5 Терминатор — астрономический термин, обозначающий границу между светлой и тёмной стороной какого-либо космического объекта.

6 Верт (жаргон.) — полицейский.

Глава 2.

Вы когда-нибудь пробовали ездить на гравибайке с неисправным рулевым управлением? Такое себе удовольствие, скажем откровенно. Вас будет мотать из стороны в сторону, как всем известное дурно пахнущее вещество в проруби, пока вы окончательно не потеряете контроль над байком и не свалитесь в какую-нибудь канаву, а то и врежетесь во что-нибудь. И ещё хорошо, если вы отделаетесь ушибами и переломами — итог может быть и иной, очень неприятный для вас.

Примерно такие ощущения сейчас испытывал сидящий в кресле пилота спасательного шаттла Кейд Джеррик. Электромагнитный импульс вырубил все основные системы космоплана, а запустить резервную систему аркаллонец никак не мог. Взрыв реактора разнёс "Аностер" на атомы, не оставив от звездолёта даже крохотного обломка, и было похоже, что в обозримом космосе Кейд находился один-одинёшенек. Конечно, до того, как взрыв выбросил шаттл в космос, борт тюремного транспорта покинули ещё четыре спасательных космоплана, которые, судя по всему, давно ушли в гиперпространство. Кто там находился, Кейд не имел ни малейшего понятия, но в данный момент его это мало заботило. Нужно было восстановить контроль над шаттлом, в противном случае рейнджеру грозили серьёзные неприятности. Неуправляемый космоплан могло занести куда угодно, а учитывая тот факт, что неподалёку от места катастрофы находилась планета класса "айл"1, имеющая весьма крупный спутник, шаттл мог угодить в гравитационную ловушку, что, учитывая полное отсутствие управляемости, грозило катастрофой.

Судя по всему, ЭМ-импульс весьма серьёзно повредил основную систему космоплана, и Кейд пришёл к выводу, что не стоит пытаться её реанимировать. Лучше сосредоточиться на резервной, и сделать это нужно было как можно скорее. Планета и спутник были видны невооружённым глазом, так что в любой момент гравитационное поле могло поймать в свои объятия неуправляемый шаттл. Что произойдёт при таком раскладе, было понятно даже весьма далёкому от космических полётов разумному.

Бортовой компьютер никак не желал перезапускаться, несмотря на прилагаемые рейнджером усилия. АЕМ2 не открывался, а без него перезапустить компьютер было невозможно. На аварийном генераторе сделать это было довольно непросто, поскольку не хватало мощности, а перебрасывать дополнительную энергию с системы жизнеобеспечения Кейду не хотелось. Однако нужно было что-то предпринимать, и предпринимать быстро. Судя по траектории движения шаттла, гравитация планеты уже поймала его в свои силки, и если не восстановить управление в ближайшие несколько минут, это будет не посадка — это будет банальное крушение. И выживет ли при таком раскладе аркаллонец, не мог сказать и сам Дух Космоса.

Выругавшись на пайгунском, Кейд всё же перебросил дополнительные эрги на питающую компьютер шину и со злостью ударил по сенсору включения. Несколько секунд ничего не происходило, но вот над пультом управления челноком возникла тонкая световая нить, которая через мгновение развернулась в трёхмерный дисплей, внутри которого возникло окно интерфейса АЕМ-а. Удовлетворённо кивнув самому себе, Кейд быстро набрал команду для перезапуска системы и выжидающе уставился на дисплей.

В трёхмерном створе возникло окно перезапуска, и аркаллонец довольно усмехнулся. Ему удалось реанимировать бортовые системы и теперь нужно было как можно скорее восстановить контроль над управлением космопланом. Судя по всему, челнок уже вошёл в гравитационное поле планеты и если ситуация с управлением не изменится, он просто рухнет на её поверхность, возможно даже, развалившись на части в плотных слоях атмосферы.

Набрав последовательность команд, активирующих управление, Кейд с удовлетворением отметил, что челнок начинает понемногу оживать. Конечно, хотелось бы, чтобы этот процесс происходил гораздо быстрее, но здесь уже ничего нельзя было поделать. Но хотя бы вход в атмосферу планеты будет контролируемым, а не выглядеть банальным падением.

Пульт управления расцветился разноцветными огоньками, мигнул сенсор ручного управления, и Кейд немедленно запустил экспресс-диагностику бортовых систем, одновременно с этим берясь за полукольцо штурвала. Челнок отреагировал на это действие штатно, ложась на посадочную траекторию, и теперь следовало запустить сканер, чтобы определить, пригодна ли атмосфера планеты для дыхания. Хотя, насколько можно было судить с такого расстояния, на планете были обширные водные пространства и можно было различить зелёный цвет — признак наличия растительности. Конечно, сей факт ещё ни о чём не говорил. И океаны, и зелёная растительность присутствовали и на Понде-V, но иной изотопный состав тамошней атмосферы не позволял свободно дышать на поверхности планеты, так что там приходилось использовать газовые маски.

Собственно, совершать посадку на неизвестной планете Кейд не собирался. Согласно протоколу, ему, как рейнджеру Галактического Патруля, следовало добраться до ближайшей патрульной базы или станции и сообщить о случившемся. Но для этого нужно было иметь исправный космический корабль, способный совершить гиперпространственный прыжок. Корабль у Кейда был — спасательный челнок с "Аностера", вот только пока не было известно, насколько сильно электромагнитное излучение повредило его системы, гиперпривод, в частности. И вдобавок аркаллонец совершенно не представлял, в какой части Галактики он сейчас находится. Ийндол-39 находился на границе Парканского Сектора, но "Аностер" мог выйти из "слепого" прыжка в любой части Галактики, в том числе, и за пределами пространства Лиги. Во всяком случае, никакой орбитальной инфраструктуры здесь не наблюдалось, что косвенно говорило о том, что планета либо необитаема, либо населяющий её разумный вид ещё не вышел на ту ступень развития, на которой начинались космические полёты.

Компьютер сделал "бип" и вывел на трёхмерный дисплей диагностические сведения. И при виде этой информации Кейд нахмурился и пробормотал под нос что-то такое, что в приличном обществе произносить было не принято.

Сканирование бортовых систем показало, что системы эти самые держатся, что называется, на честном слове. Электромагнитный импульс причинил довольно серьёзный урон электронике челнока — основные цепи полностью перегорели, а резервные работали, что называется, через раз. Жизнеобеспечение функционировало вполовину от штатной мощности, вышла из строя система дальней связи, но самое главное — не работал привод джамп-режима по причине того, что вышла из строя главная питающая шина мотиватора гипердрайва. В полевых условиях это можно было исправить, но только если вы располагали необходимыми деталями и инструментами. И навыками починки космического корабля. Такими навыками Кейд располагал, поскольку рейнджер Патруля обязан был многое уметь, но аркаллонец вполне справедливо сомневался, что на борту спасательного космоплана могут быть необходимые для устранения поломки детали. Следовательно, в данной ситуации следует заняться устранением неисправности в системе дальней связи, чтобы можно было послать в субэфир сигнал бедствия или же активировать аварийный маяк.

Начали поступать данные сканирования близрасположенной планеты и её спутника, и Кейд принялся их внимательно изучать. В сложившейся ситуации посадка на планету являлась необходимой мерой и следовало изучить всю поступающую со сканеров информацию, чтобы понять, к чему следует подготовиться.

Атмосфера неизвестной планеты состояла из азотно-кислородной смеси и практически не отличалась по своему составу от атмосферы Аркаллона. Азот, кислород, аргон, углекислый газ и водяной пар — всё это присутствовало и в воздухе родного мира Кейда, только несколько в иных пропорциях. Однако исходя из данных сканирования, дышать на этой планете можно было без использования дыхательных приборов. Гравитация на семь с четвертью процента ниже, но это практически не ощущаемо. Две трети поверхности покрывали водные пространства, отчётливо просматривались льды на северном полюсе, который, судя по всему, находился в полярном океане. И никакой техногенной активности.

Спутник планеты вообще ничем интересным не отличался. В отличие от Аркаллона, который располагал тремя спутниками (правда, меньшими по размерам)3, у этой планеты он являлся единственным и довольно крупным, но на этом все его особенности и заканчивались. Атмосфера его — если это можно было назвать атмосферой — состояла из водорода, гелия и неона и была настолько тонкой, что не оказывала никакого влияния на поверхность планетоида. И так же, как и на планете, на поверхности спутника не фиксировалось никакой активности. Разумеется, наличие баз контрабандистов, работорговцев или пиратов нельзя было исключать, но эта публика обычно не рекламирует своё местонахождение где-либо. Поэтому следовало быть готовым ко всему.

По мере приближения к планете челнок начало потряхивать, и это сильно обеспокоило Кейда. Возможно, системы космоплана повреждены куда сильнее, чем могло показаться на первый взгляд, и в этом случае следовало ожидать более серьёзных неприятностей. Управление пока работало и рейнджер вполне справедливо рассчитывал спокойно посадить челнок на планету, а потом попробовать починить систему дальней связи или — на худой конец — аварийный маяк. Можно глянуть и на гиперпривод, но здесь особой надежды на успех Джеррик не питал. Не то это оборудование, чтобы отремонтировать его в полевых условиях без нужных деталей и инструментов. Да и познания аркаллонца в этой области были весьма и весьма поверхностными. Всё же он был рейнджером, а не пилотом.

До планеты оставалось примерно чуть больше пятнадцати тысяч неймов4, когда стали наблюдаться сбои в работе бортовых систем. Всё-таки где-то что-то было серьёзно повреждено, и это сказалось в самый ответственный момент. Однако Джеррик был обучен пилотированию и подобная ситуация не явилась для него громом среди ясного неба. Что надлежит делать в таких обстоятельствах, рейнджер хорошо знал.

Антиграв-привод не работал, значит, садиться придётся на маневровом. Правда, сначала нужно затормозиться до приемлемой скорости, которая в данный момент составляла сорок семь неймов в секунду. Поэтому Кейд включил режим тормозной пульсации, при котором расположенные в носовой части челнока тормозные гондолы давали непродолжительные реактивные импульсы с интервалом в пятнадцать секунд в течение двух минут. Это должно было сбросить скорость космоплана до безопасных величин.

Ничего не произошло. Скорость так и осталась неизменной. Тормозные гондолы не включились.

К такому повороту событий Кейд, сказать честно, был готов. Тормозные гондолы — это ещё не вся система торможения космического корабля, существуют тормозные аэродинамические панели, гасящие скорость в атмосфере. Сейчас их ещё рано было задействовать, ведь космоплан ещё не вошёл в атмосферу планеты. А там уже всё будет зависеть от того, насколько верно пилот выберет верный угол входа.

Поверхность планеты приближалась и челнок начало слегка потряхивать — верный признак того, что космоплан входит в атмосферу. Пока её сопротивление было слабым, но с приближением к поверхности оно будет только возрастать. И скоро можно будет попытаться сбросить скорость при помощи тормозных панелей. А потом — попытаться посадить челнок в каком-нибудь удобном для такой цели месте.

Воздух вокруг космоплана начал светиться от трения, но пока ещё было рано задействовать тормозные панели. Следовало углубиться в атмосферу поглубже, туда, где плотность воздуха возрастает до величин, достаточных для аэродинамического торможения.

Тряска усиливалась едва ли не с каждой секундой, и вот, наконец, вокруг спасательного челнока встала настоящая огненная стена раскалённой плазмы — космический корабль вошёл в плотные слои атмосферы этой планеты. Пожав плечами, Кейд начал поочерёдно поднимать тормозные панели, установленные в носовой части челнока.

То ли аркаллонец неверно рассчитал угол входа в атмосферу, то ли сказалось наличие неведомых доселе повреждений, но только две из четырёх тормозных панелей оторвало к шиистовой бабушке через двадцать секунд после того, как они были развёрнуты в рабочее положение. Оставшихся двух явно было недостаточно для того, чтобы погасить скорость шаттла, а перезапустить тормозные гондолы так и не удалось.

Кейд принялся лихорадочно перебирать в уме всё, что ему было известно касательно аварийной посадки космического корабля в подобных случаях. Что делать, если затормозиться в атмосфере не удаётся с помощью обычных методов? Можно развернуться кормой в сторону поверхности планеты и включая маршевый двигатель на короткие промежутки времени, оттормозиться таким способом. Но для этого надо было быть опытным пилотом, а Кейд таковым себя вовсе не считал. Развернуться на такой скорости в атмосфере — здесь достаточно ошибиться на долю градуса, и корабль уже ничто не спасёт от крушения. Можно попробовать затормозить корпусом, задрав нос корабля кверху и тормозя брюхом, но для более крупных кораблей такой способ таит в себе опасность переломиться пополам под воздействием вектора гравитации. А вот для небольших космолётов он подходит как нельзя лучше.

Альтиметр показывал расстояние в двадцать два нейма от поверхности планеты, а это означало, что тормозной манёвр нужно проводить уже сейчас. Если сделать это позже, может не хватить времени на снижение скорости. Выругавшись про себя, Кейд аккуратно потянул на себя штурвал, задирая нос челнока вверх примерно на десять градусов. По логике этого вполне должно было хватить для того, чтобы космоплан начал терять скорость.

Носовая часть челнока начала задираться кверху и в тот же момент что-то со страшной силой ударилось о пилотскую кабину, заставив Кейда грязно выругаться от неожиданности. Похоже, ещё одна тормозная панель не выдержала напряжения и отвалилась от корпуса. И тут же челнок начало бешено крутить вокруг собственной оси.

Выключение маршевого двигателя никак не отразилось на ситуации. Реактивный импульс оказался слишком велик, космоплан продолжало нести к поверхности планеты, но уже на несколько меньшей скорости. Тем не менее она была всё ещё достаточной для того, чтобы расшибиться в лепёшку. Плюнув на попытки затормозиться, аркаллонец сосредоточил все свои усилия на том, чтобы стабилизировать положение корабля и хоть как-то восстановить контроль над управлением.

От поверхности планеты его отделяло не больше трёх неймов, когда рейнджеру всё-таки удалось остановить беспорядочное вращение и выровнять шаттл. Но теперь он падал под углом примерно градусов тридцать и со всё ещё большой скоростью. Затормозить времени уже не оставалось, но можно было попробовать превратить падение в планирование. Хватило бы только этого самого времени.

Кейду удалось немного выровнять челнок, но это было всё, что ему удалось сделать. В блистере пилотской кабины возникла зелёная стена леса, впереди мелькнула водная гладь озера, а в следующее мгновение космоплан срезал своим брюхом верхушки деревьев и грохнулся оземь. Не будь Кейд пристёгнут ремнями безопасности, дело тут бы и окончилось, но ремни спасли жизнь рейнджера. Правда, он всё же ударился головой о подголовник пилотского кресла и потерял сознание, из-за чего и не увидел, как шаттл, проделав при падении огромную просеку в лесной чаще и пропахав своим корпусом глубокую канаву, остановился на берегу лесного озера, частично погрузив нос в воду. Некоторое время от поверхности воды шёл пар от нагретого при пролёте через атмосферу корпуса космоплана, но потом вода успокоилась и в окрестностях лесного озера наступила тишина.

1 Айл — первая буква пайгунского торгового диалекта, являющегося лингва-франка Галактической Лиги. Планета класса "айл" — пригодная для жизни планета земного типа.

2 АЕМ — аналог современного БИОС-а.

3 Аркаллон располагает тремя спутниками, диаметр самого крупного не превышает диаметр Тефии — спутника Сатурна.

4 Нейм — универсальная единица измерения расстояния, принятая в Галактической Лиге. 1 нейм равен 1,25 километра.

Глава 3.

Сознание вернулось к Кейду, словно кто-то где-то повернул некий выключатель. А вместе с ним пришла и жуткая головная боль, создающая крайне неприятное ощущение, будто кто-то невидимый зачем-то сверлит аркаллонцу череп портативной дрелью. Причём титанитовым сверлом. И причём сразу в нескольких местах. И ещё зачем-то заливает в уши и глаза рейнджера что-то едкое и противное. Кейд заворочался в пилотском кресле и с большим усилием открыл глаза, при этом на аркаллонца накатил приступ тошноты. Сдержав порыв, Кейд завозился, принимая более удобное положение в кресле, затем принялся осматриваться по сторонам, пытаясь определить, в каком состоянии находится челнок.

Судя по всему, бортовая энергосистема приказала долго жить, поскольку на пульте управления не горел ни один индикатор, также не работали потолочные светопанели в пилотской кабине шаттла. Тишина царила во всех отсеках космоплана, но это была не абсолютная тишина. Где-то что-то откуда-то капало, со стороны шлюзовой камеры пассажирского люка раздавался какой-то скрип, как будто что-то оторвалось и свисает с потолка, раскачиваясь при этом. Пол кабины был слегка наклонён влево, носовой блистер был цел, и по ту его сторону виднелась озёрная гладь — космоплан остановился на берегу довольно большого лесного озера, берега которого поросли дремучим лесом. Нос челнока частично был погружен в воду, но до блистера она не доходила.

Кейд аккуратно отстегнул ремни безопасности и зашипел сквозь зубы. Судя по всему, при аварийной посадке он не только ударился головой о подлокотник кресла, но и больно ушиб правый бок. Осторожно ощупав его, Кейд не нашёл никаких признаков перелома рёбер, однако этот вопрос следовало прояснить до выхода из челнока. Для этого в тактическом рюкзаке аркаллонца имелась полевая аптечка, представлявшая из себя весьма сложное молектронное устройство, способное не только лечить своего владельца имеющимися в наборе медицинскими препаратами, но и проводить экспресс-анализ. Устройство аптечки Кейд прекрасно знал и в ремонтной мастерской на борту любого патрульного крейсера он сумел бы без особого труда починить, но в полевых условиях отремонтировать её было делом довольно затруднительным.

Рюкзак валялся на полу кабины неподалёку от пилотского кресла, рядом с ним лежал импульсный дробовик. Опёршись руками о пилотское кресло, рейнджер медленно привстал и прислушался к своим ощущениям. Болела голова и ныло всё тело, однако признаков перелома рёбер вроде бы не ощущалось. Но всё равно надо взять аптечку и удостовериться в том, что с организмом всё в порядке и что состояние позволяет выйти наружу, в неизвестный мир. Неплохо было бы, конечно, просканировать окружающую местность перед тем, как покидать космоплан, но из бортового оборудования не работало ничего, так что оставалось полагаться лишь на результаты орбитального сканирования. Конечно, у Кейда имелись в рюкзаке детектор движения и портативный биосканер, но их радиус действия был невелик, хотя это всё-таки лучше, чем совсем ничего.

Доковыляв до лежащего на металлическом полу рюкзака, рейнджер открыл клапан основного отсека и, порывшись там несколько секунд, извлёк наружу прямоугольный брусок полевой аптечки. Активировав устройство нажатием на сенсор на крохотной панели управления, аркаллонец приставил аптечку к правому боку и выжидающе уставился на индикатор состояния.

В течение нескольких секунд встроенный в аптечку анализатор сканировал Джеррика, потом устройство сделало "бип" и на небольшом встроенном в аптечку дисплее возникли результаты анализа. Просмотрев их, Кейд удовлетворённо кивнул сам себе — никакого перелома рёбер, просто сильный ушиб, а это вполне приемлемо. Пройдёт само, но для верности всё же не помешает вколоть себе обезболивающее и какой-нибудь антибиотик. Вирусы они такие, способны затаиться в самом укромном уголке тела разумного, а потом нанести неожиданный удар.

Набрав нужную комбинацию на сенсорной панели управления, Кейд слегка поморщился от введённой шприц-инъектором дозы лекарства, после чего убрал аптечку обратно в рюкзак, а затем снова посмотрел сквозь обзорный блистер.

Если здесь и была цивилизация, то место это, судя по всему, было очень удалено от неё. Хотя сканирование с орбиты не показало никакой техногенной активности, это вовсе не означало, что на планете не может быть развитой цивилизации. Что, если здесь может быть нечто вроде Матосира, где в ходе междоусобной войны одна из сторон применила химическое оружие, из-за чего выжившее население планеты было вынуждено уйти под поверхность? Может, и здесь наблюдается нечто подобное? Но бортовые системы челнока не работали, так что проверить эту гипотезу Кейд в данный момент никак не мог. Но может быть, планета действительно необитаема?

Аркаллонец наморщил лоб, пытаясь припомнить нечто, что мелькнуло в поле его зрения во время вынужденной посадки. Что-то, что требовало внимания, поскольку оно могло означать... означать что? Ага, вот — вроде как на той стороне озера, за лесом, находилось какое-то поселение. Не слишком большое, чтобы претендовать на звание города, но всё же могущее послужить свидетельством того, что жизнь — разумная жизнь — на этой планете всё-таки существует. Возможно, даже гуманоидная. Но судя по отсутствию развитой инфраструктуры, особо надеться здесь не на что. Скорее всего, здешние обитатели не освоили не только космические, но и атмосферные полёты. Хотя, быть может, местная цивилизация развивалась по биологическому пути развития? Но даже в таком случае помощи от её представителей не стоит ожидать. Починить космический корабль они вряд ли сумеют.

Впрочем, сидеть на месте и строить догадки было отнюдь не в характере Кейда. Пробормотав под нос какую-то фразу на пайгунском, рейнджер зачем-то проверил уровень энергии в обойме бластера, после чего направился в сторону двигательного отсека космоплана. Нужно было глянуть, в каком состоянии находится двигатель челнока и гиперпривод и понять, возможно ли что-нибудь сделать в полевых условиях.

Спасательный челнок был космическим кораблём небольших размеров, поэтому у Кейда не ушло много времени на то, чтобы добраться до машинного отделения. На первый взгляд здесь всё было в порядке, но чтобы понять, что не так с гипердрайвом, нужно было снять кожух с устройства и заглянуть внутрь. Для этого все необходимые инструменты здесь имелись, поэтому Кейд счёл за благо не тянуть резину, а приступить к работе.

Орудуя электрическим гаечным ключом, рейнджер вывернул все четыре массивных болта, крепящих крышку гипердрайва к корпусу устройства, и используя антигравитационный подъёмник, аккуратно снял тяжёлую, весом в пару сотен килограммов, микросталевую крышку и заглянул внутрь. Хмыкнул при виде явного признака сгоревшей шины и пожал плечами. Это не банальный проводочек, который можно взять, обрезать, зачистить концы и срастить, восстановив тем самым питание. Здесь нужна замена шины, а где её взять на этой планете, на которой, быть может, вообще нет разумной жизни? То поселение ещё ничего не означает — может быть, это всего лишь руины древнего города. Значит, остаётся только одна возможность — починить систему дальней связи.

Оставив в покое машинное отделение, Кейд вернулся в пилотскую кабину челнока и занялся осмотром гиперпередатчика. Сняв облицовочную панель, рейнджер взглянул на внутренности связного устройства и от души выругался сразу на шести языках.

ЭМ-импульс превратил внутренности трансрадио в оплавленный комок керамики, металла и пластика, что делало какой-либо ремонт абсолютно бесполезным. Для того, чтобы передатчик заработал, нужно было его полностью заменить. А где здесь можно взять новый работающий гиперпередатчик? Разве что найти другой корабль, но Кейд очень сильно сомневался, что на этой планете сейчас, помимо разбившегося спасательного шаттла с "Аностера", есть хотя бы ещё один космический корабль.

Впрочем, рейнджеров Галактического Патруля тренировали выживать в гораздо более худших условиях. В самом деле — атмосфера этой планеты пригодна для дыхания, есть вода и растительность, а значит, голодная смерть Кейду — возможно — не грозит. Да и тюбиков с К-рационом хватит на месяц. А за такой промежуток времени что-нибудь да обязательно решится.

Таким вот нехитрым образом получалось, что покинуть космоплан всё-таки придётся. Нужно провести рекогносцировку местности, понять, что здесь к чему, взять пробу воды при помощи портативного универсального сканера, входящего в каждый СПАС-комплект, выяснить, обитаема ли планета или нет, а если да — то чего стоит ожидать от туземцев и что они вообще из себя представляют. Без крайней нужды оружие не использовать, если вдруг нападут — защищаться посредством суггестора, излучателя-нейропарализатора, воздействующего на центральную нервную систему любого живого существа на белковой основе. Летальное оружие использовать только в самом крайнем случае.

Осмотрев внимательно содержимое своего тактического рюкзака, Кейд проверил уровень заряда в батарее ИМ-дробовика и нацепил на левое запястье портативный детектор движения, после чего, хмуро оглядев кабину шаттла, с сосредоточенным видом двинулся в сторону внешнего люка космоплана.

В шлюзовой камере с потолка свисала одинокая светопанель, раскачиваясь на проводах и издавая тот самый звук, что привлёк внимание Кейда из пилотской кабины. Свет, разумеется, не горел, и открыть люк обычным способом было невозможно, но как раз для таких случаев была предназначена система ручного отпирания. Нужно было всего лишь воспользоваться верньером ручного управления.

Кейд взялся за рукоятку и принялся осторожно раскручивать верньер против часовой стрелки. Несколько секунд ничего не происходило, но затем тяжёлая створка люка начала медленно отходить в сторону, впуская внутрь шлюзовой камеры местную атмосферу. Кейд принюхался, готовый в любой момент надеть на лицо респиратор, однако ничего тревожного не произошло. Атмосфера планеты не таила в себе неприятных сюрпризов, что, собственно, подтверждалось данными сканирования.

Люк дошёл до половины проёма и остановился, не желая двигаться дальше. Вероятно, при падении корпус челнока получил всё же некоторые повреждения, приведшие к деформации корпуса, из-за чего люк не мог продолжать движение. Но получившегося отверстия было вполне достаточно для того, чтобы пролезть наружу.

Придерживая левой рукой дробовик, Кейд осторожно протиснулся через получившееся отверстие и оказался снаружи, ступив обутыми в тяжёлые армейские полуботинки патрульного образца на густой травяной покров. Трава была точно такого же цвета, как и на родной планете рейнджера, но это ровным счётом ни о чём не говорило. Лишь о том, что в местной растительности тоже есть хлорофилл.

Отойдя от космоплана на десяток метров, аркаллонец огляделся. Часть носа шаттла была погружена в воды лесного озера, чьи берега густо поросли лесом, позади космоплана виднелась широкая просека, проделанная им в лесной чаще при падении. С орбиты, должно быть, это место очень хорошо было видно даже невооружённым глазом, но вряд ли сейчас вблизи этой планеты находился какой-нибудь звездолёт. Высоко в небе с редкими белыми облачками ярко светило жёлтое солнце, дул лёгкий прохладный ветерок. До слуха рейнджера донеслось щебетание каких-то местных птиц, что означало, что планета не мертва. По крайней мере, животная жизнь здесь наличествовала.

Кейд взглянул на закреплённый на левом запястье портативный детектор движения. На крохотном экране, встроенном в корпус детектора, не отображалось ровным счётом ничего, и это учитывая, что радиус действия детектора составлял пять неймов. Что ж, отсутствие какого-либо подозрительного движения означало, что поблизости нет никого, кто мог бы представлять опасность, но это вовсе не значило, что можно шастать по лесу с засунутой в задницу головой. Тем более когда дело касалось неизвестной планеты. Кто может знать, какие "милые" зверушки могут обитать в здешних лесах.

Если ориентироваться по местному магнитному полю, то получалось, что поселение находится севернее того места, где совершил аварийную посадку спасательный челнок с "Аностера", и немного к западу, примерно в десяти-двенадцати неймах от озера. Учитывая характер местности, Кейд рассчитывал добраться до поселения примерно за четыре часа, стандартных, разумеется, так как он не имел ни малейшего понятия о том, сколько длятся сутки на этой планете. Солнце стояло сейчас почти в зените, значит, по логике вещей, время должно быть в районе полудня. В здешних широтах сейчас лето — значит, световой день должен быть довольно продолжительным. На худой конец, у аркаллонца имелся при себе тактический визор, работающий во всех диапазонах, так что передвигаться в условиях темноты не составит большого труда.

Запереть космоплан при неработающих бортовых системах — дело вовсе не пары секунд. Кейду пришлось провозиться с ручным управлением внешнего люка почти четыре минуты, прежде чем тяжёлая бронированная створка встала на своё место. Плотно закрыв предохранительной панелью рукоять ручного управления, рейнджер поправил висящий за спиной тактический рюкзак, проверил, на месте ли находится генератор персонального защитного поля, и уверенным шагом пустился вдоль берега озера, предусмотрительно держась подальше от воды. Здесь, конечно, не Вистринг, но ведь доподлинно неизвестно, что за твари могут скрываться в озёрных глубинах. А бережёного, как известно, и Дух Космоса бережёт.

Идти по здешнему лесу оказалось не так уж и тяжело. Больше всего он напоминал Кейду леса умеренного пояса его родной планеты и нисколько не походил на непроходимые экваториальные джунгли Исмара-VII, где без силового резака нечего делать. Здесь деревья росли на некотором удалении друг от друга и не было никаких висячих растений наподобие жгутиковых лиан с Хонко, прикосновение которых к коже вызывало острую аллергическую реакцию, могущую привести к летальному исходу у некоторых разумных видов. Здесь же росли самая обычная трава и мох, а подлесок был вполне проходимым даже без помощи боевого ножа с заточенным до атомарной остроты лезвием из высокопрочной микростали. Местами попадались какие-то грибы, и это значило, что в крайнем случае можно перейти на подножный корм, предварительно проверив его портативным ядоискателем1, который входил в комплект выживания. В здравом уме никто не станет есть инопланетную растительность без проверки её на предмет совместимости со своим организмом и на наличие в ней опасных для здоровья и жизни веществ.

Лес, по которому двигался рейнджер, не был безжизненным. Кроме уже упоминавшихся птиц, пару раз Кейд видел каких-то довольно крупных животных с увенчанными рогами головами, но судя по тому, что при виде рейнджера они испуганно бросились в противоположную от него сторону, выходило, что разумная жизнь на планете всё-таки существует и что она, вполне вероятно, охотится на этих и им подобных животных. А раз так, то следовало проявлять крайнюю осторожность. Если туземцы по уровню развития не ушли дальше луков и мечей, они запросто могут принять Кейда за какого-нибудь врага, а холодное оружие убивает так же верно, как бластер или плазменная винтовка. Но пока детектор движения ничего подозрительного поблизости не фиксировал, а все отметки, которые высвечивались на маленьком экранчике устройства, принадлежали животным.

Пройдя примерно полтора нейма, аркаллонец наткнулся на нечто такое, что немедленно привлекло его внимание. Но прежде чем приступить к изучению находки, он минут десять неподвижно сидел в зарослях довольно густого кустарника, вслушиваясь и всматриваясь в окружающее его пространство и то и дело посматривая на экран детектора движения. И лишь убедившись в том, что поблизости нет ничего, что могло бы нести угрозу его жизни, рейнджер приступил к изучению обнаруженного им объекта.

Объектом этим самым оказалась лесная тропа, причём довольно хорошо утоптанная и отлично видимая, что свидетельствовало о том, что ею очень часто пользуются. И вела она именно в том направлении, в котором располагалось замеченное Кейдом при посадке челнока поселение. Но было бы глупо воспользоваться ею — слишком рискованно. Лучший вариант — это двигаться параллельно тропе через заросли кустарника и используя в качестве укрытий деревья и неровности местности. И рейнджер уже было собирался именно так и поступить, когда его внимание привлекло нечто на самой тропе.

След. Довольно чёткий отпечаток подошвы какой-то обуви, похожей на сапог. След явно взрослой особи, напоминает гуманоидный. Вполне возможно, что местные жители гуманоидами и являются, но нельзя исключать и того обстоятельства, что это могут быть и контрабандисты, обустроившие здесь своё логово. Хотя судя по отпечатку, обувь явно кустарного производства, но не исключено, что контрабандисты могут использовать местную обувь для маскировки. Но тогда тем более следует проявлять осторожность, чтобы не попасть впросак.

Присев на корточки, Кейд с минуту рассматривал след, пытаясь по отпечатку определить, к какому виду принадлежит оставивший этот след. По конфигурации след походил на отпечаток ноги гуманоида, но ведь и следы, оставленные маравианцами, тоже внешне похожи на следы гуманоидов, хотя обитатели четвёртой планеты системы Хонт всего лишь являлись антропоморфными существами, схожими с аркаллонскими сараситами2. След не был глубоким, что означало, что прошедший здесь разумный шёл не то чтобы совсем налегке, но не обременённый тяжёлой ношей.

Рейнджер задумчиво посмотрел вдоль тропы. Если идти параллельно ей, след наверняка будет потерян, но зато передвижение аркаллонца будет не столь заметно. Но если идти по тропе, то след будет виден время от времени, но так очень легко попасть в ловушку. Хотя закреплённый на левом запястье Кейда детектор движения вовремя засечёт подозрительную активность и вовремя предупредит его об опасности. Да и бластер против меча — всё равно, что космический крейсер против парусного фрегата жителей Эгефуса. Плюс подготовка рейнджера Патруля, а это превосходит даже подготовку флотского спецназа и почти равно уровню подготовки элитных войск Галактической Лиги — Космического Десанта.

Порассуждав так, Кейд принял решение идти по тропе, высматривая следы, оставленные неизвестным. Тот факт, что совсем недавно — не больше стандартных галактических суток3 назад — здесь прошёл некий разумный, свидетельствовал о наличии на этой планете разумной формы жизни, местной или всё же имеющей отношение к галактическому сообществу. Во втором случае, ясное дело, аркаллонцу могли противостоять вооружённые до зубов пираты или работорговцы (контрабандисты обычно, едва в поле их зрения появлялся патрульный крейсер, сразу же смазывали пятки воском), но зато у них можно было раздобыть гиперпространственный передатчик. А то и целый космический корабль с исправным гипердрайвом. И это обстоятельство перевешивало все прочие риски.

Тропа, по которой двигался Джеррик, явно была торной. Для передвижения гужевой повозки она, естественно, была слишком узкой, но для пешего путника или всадника на верховом животном она подходила как нельзя лучше. В одном месте рейнджер даже пересёк переброшенный через речку или широкий ручей деревянный мостик с перилами, внешний вид которого говорил о том, что ремёсла местным — если опять-таки они здесь имеются — вовсе не чужды. А это означало только одно — если на планете есть аборигенная форма разумной жизни, то она развилась в цивилизованное сообщество. Пусть довольно низкого уровня, но всё-таки цивилизация. А если есть цивилизация, то с её представителями, как правило, можно наладить контакт в том или ином виде.

След, по которому двигался Кейд, то исчезал, то появлялся вновь, но вёл он рейнджера точно в том направлении, в котором находилось поселение. Хорошо это было или нет, Кейд, по вполне понятным причинам, сказать не мог, но никто и не заставляет рейнджера очертя голову входить в туземный город или посёлок. Для начала надо разведать обстановку и понять, что из себя представляют местные жители. А ну как они не прочь перекусить незваным гостем? Разные миры — разные обычаи. А что говорить про планету, которой даже нет на звёздных картах? Может, здесь в порядке вещей такое, что на другой планете будет считаться наидичайшей дикостью!

Миновав водную преграду, которую Кейд решил для себя обозначить как небольшую лесную речку, тропа делала поворот налево чуть ли не под прямым углом и начинала понемногу забираться вверх, на скрытую лесом возвышенность. Здесь рейнджер вынужден был ненадолго остановиться и задуматься над тем, стоит ли и дальше идти по тропе или же безопаснее будет сойти с неё и углубиться в лесную чащу, чтобы ненароком не нарваться на засаду. Детектор движение ничего не показывал, но если объект неподвижен, то он на него и не отреагирует. А у портативного биосканера, как оказалось, давно разрядился элемент питания, а запасной батареи у рейнджера при себе не было.

Вокруг царила тишина, относительная, конечно, но ничто не выдавало присутствия поблизости кого-либо, могущего представлять собой угрозу для аркаллонца. Держа в правой руке бластер (суггестор, по некоторому размышлению, он всё-таки решил убрать в рюкзак), Кейд стоял и всеми фибрами своего тела вслушивался и всматривался в заросли, но ничего подозрительного так и не уловил. Пожав плечами, рейнджер с бластером наизготовку осторожно заглянул за поворот тропы и сделал несколько шагов вперёд...

Что-то просвистело в воздухе, перед глазами Кейда промелькнуло что-то небольшое и круглое, а в следующую секунду какой-то маленький, но довольно увесистый, предмет угодил рейнджеру точнёхонько в левый висок. Аркаллонец, не выпуская из руки бластер, сделал несколько нетвёрдых шагов вперёд, но тут в воздухе снова что-то просвистело и на сей раз удар пришёлся Кейду прямо в лоб. Вылетевшую из ниоткуда тонкую, но прочную, верёвку, к обеим концам которой были привязаны тяжёлые грузики, которая обвилась вокруг лодыжек рейнджера, Кейд уже не видел. Потеряв сознание от второго удара, пришедшегося прямо в середину лба, аркаллонец свалился на тропу, словно подрубленное дерево. Равно он и не увидел того, как из кустов, держа наготове вполне добротного вида луки, осторожно вышли трое туземцев в кольчугах поверх добротной одежды из кожи какого-то животного, подпоясанной широкими кожаными же поясами, к которым были прикреплены ножны с прямыми длинными мечами.

Всё-таки на этой планете была аборигенная цивилизация, но пока что она не слишком благосклонно отнеслась к появлению в своих землях космического пришельца. И как могло сложиться дело в будущем, не знал, наверное, и сам Дух Космоса.

1 Ядоискатель — устройство, предназначенное для обнаружения отравляющих веществ растительного, животного и искусственного происхождения. Применяется планетарными органами охраны правопорядка, Галактическим Патрулём и Службой Космической Безопасности Лиги, ограниченно — Даль-разведчиками.

2 Сарасит — хищная земноводная амфибия с родной планеты Джеррика. В земной биологии аналогов этому существу нет.

3 Стандартные галактические сутки составляют 28 часов 58,54 минуты — столько длятся сутки на столичной планете Галактической Лиги, Кайдере.

Глава 4.

— А поосторожнее нельзя было, Славомир? — недовольно проворчал рослый крепко сложенный воин в посеребренной кольчуге, чьи длинные русые волосы были собраны на затылке в "конский хвост", глядя на неподвижно лежащего на тропе высокого здоровяка-чужеземца, цветом кожи и внешним видом похожим то ли на византийца, то ли на перса, одетого в весьма странную одежду. За спиной незнакомца висели необычного вида котомка и непонятный предмет, похожий на оружие, но что это такое было, воин не имел ни малейшего понятия. В правой руке чужеземец всё ещё сжимал ещё один странный предмет, тоже явно относящийся к оружию, только вот к какому? Ручной дротикомёт? Ратники Пронского княжества пользовались ручными дротикомётами, только внешний вид их был совсем другим. В общем, довольно странный тип, но живой. Вон, хорошо заметно, как вздымается грудная клетка, хоть и медленно. — На вершок чуть выше — и был бы хладный труп!

— Он дёрнулся в сторону, Лучезар, — обиженно произнёс невысокий кряжистый воин, державший в руках пращу. — Я не волхв, чтобы предугадывать действия человека. Как вышло — так вышло. Живой ведь он, а?

— Живой, хвала Перуну. — Сотник Лучезар из пограничной дружины пехлецкого воеводы Ждана сердито посмотрел на пращника. — Но теперь придётся его тащить на себе. Семь вёрст, и всё лесом.

— На лошадь взвалим — всего делов-то! — усмехнулся третий воин, убирая за спину свой лук и поправляя висящие на правом боку ножны с длинным прямым мечом.

— На лошадь! — Лучезар недовольно покачал головой. — Придётся, конечно, а как ещё? Но кто-то пойдёт пешком в таком случае.

— Я, кажется, догадываюсь, кем будет этот "кто-то", — недовольно проворчал пращник.

— Считай это взысканием, — усмехнулся Лучезар.

Воин, которого звали Славомир, сердито взглянул на сотника, но возражать своему командиру не отважился.

— Богша — свяжи ему ноги и руки, только будь осторожнее, — приказал сотник, рассматривая лежащего без сознания незнакомца. — Кто знает, чего от него стоит ожидать?

— Либо ничего, либо много проблем, — третий воин снял с пояса крепкую верёвку, которой он обычно стреножил своего коня, и с некоторой опаской подошёл к лежащему без чувств на лесной тропе здоровяку. — А он крепкий парень, а, Лучезар? Явно воин не из последних. Как бы потом не пришлось с ним того... сам знаешь...

— Знаю, знаю! — недовольно проворчал Лучезар. — Ты вяжи его давай, а не языком мели!

Происходящее нравилось сотнику пограничной дружины воеводы Ждана всё меньше и меньше. Неизвестно откуда взявшийся чужак, явно не из вятичей, да и вообще, судя по его облику, не славянин — кто? Византиец? Перс? Хазареец? Житель более дальней страны, лежащей далеко на юге? Чернобог его знает. Что делать византийцу или персу так далеко от своих родных земель? Маловероятно, чтобы у их правителей был какой-нибудь интерес к этим северным землям. Гунн? Хм... возможно, но облик незнакомца не слишком схож с обликом гуннов. Но, по крайней мере, он был жив и в руках пограничной стражи, а значит, по возвращении в Пехлец его можно будет привести в чувство, если сам раньше не оклемается, и допросить.

Пока Богша сноровисто стреножил пленника, сотник принялся внимательно осматривать самого незнакомца и то, что было при нём. Роста он был с сотника, одет несколько странно для здешних мест — плотные коричневые штаны из какой-то неизвестной Лучезару ткани, перепоясанные кожаным ремнём, рубашка без рукавов и кожаный жилет-безрукавка почти точно такого же цвета, что и штаны, на ногах — странного вида сапоги, доходящие едва ли до середины голени. На запястьях — то ли наручи, то ли просто кожаные браслеты, без ничего. Ни шипов, ни заклёпок. На левом запястье незнакомца виднеется какая-то странная татуировка, но что именно она означает, Лучезар не имел ни малейшего представления. Длинные чёрные волосы заплетены в толстые косы, усы и борода аккуратно подстрижены. Сложен отменно и явно в бою силён и ловок. Правда, у Лучезара не было — пока — ни малейшего желания это проверять.

На поясном ремне чужака висел какой-то плоский предмет непонятного предназначения, но из чего он был сделан и для чего предназначен, сотник не понимал. Явно не железо и не бронза, но что это за материал такой? Чёрного цвета, похож на обсидиан, но явно таковым не являющийся. Может, это шкатулка с драгоценностями, принадлежащими чужеземцу? Во всяком случае, трогать эту штуку сотник не стал. Вроде не враг незнакомец вятичам, а значит, не след присваивать чужое имущество.

Котомка, которую за своей спиной носил незнакомец, вызвала у сотника неподдельный интерес. Опять-таки — из чего она изготовлена? Материал чёрный, слегка шероховатый на ощупь, видны многочисленные карманы, закрытые какими-то блестящими полосками, такой же полоской, только гораздо более широкой, закрыт основной отдел котомки. Лучезар аккуратно снял котомку со спины незнакомца, подержал на весу — тяжёлая, фунтов1 двадцать, не меньше. Что в ней может находиться? Припасы, там — еда, вода, может, метательные дротики для дротикомёта. Деньги, наверное, ведь должен же был этот чужеземец каким-то способом добывать себе пропитание и оплачивать услуги постоялых дворов. А как всё-таки она открывается?

Лучезар внимательно осмотрел котомку и понял, что для того, чтобы открыть клапан, нужно потянуть за блестящую металлическую штучку на блестящей металлической полоске. Осторожно взявшись за штучку, сотник так же осторожно потянул её в противоположную сторону. Довольно хмыкнул при виде расходящихся краёв клапана и заглянул внутрь котомки.

Увиденное не внесло ясности в ситуацию. В котомке оказались вещи, принадлежащие чужеземцу, но уж очень странными и непонятными они были. Чёрная блестящая коробочка с впаянным в её крышку чёрным блестящим стеклом — шкатулка? Ещё одна? Так он что — купец, что ли? По виду — чистый воин. Может, посол чей-нибудь? Но тогда почему он путешествует один? Одни вопросы — и ни единого ответа. Вот, к примеру, что это за три продолговатых прямоугольных брусочка, лежащие в котомке? Для чего они предназначены? Зачем на одном их конце расположены четыре блестящие точки и что они означают? А для чего служит непонятный тёмно-серый ящичек с двумя вделанными в его поверхность стёклами и коротким выступом на одном из углов? Что это вообще такое и для чего нужно?

Лучезар пожал плечами и решил оставить содержимое котомки в покое. Кто знает, что там и как у чужестранцев? После можно будет попытаться выяснить, что здесь к чему и как оно работает. А вот с оружием лучше будет разобраться сейчас, чтобы иметь представление о том, чего можно ожидать от незнакомца.

Меча или боевого ножа при чужаке не обнаружилось, что уже само по себе вызвало у сотника вопросы, хотя лучнику или метателю дротиков меч был не обязателен, но вот отсутствие боевого ножа сильно смущало Лучезара. Даже мещерские2 лучники носили при себе боевой нож длиной в аршин3, потому как в ближнем бою от лука толку нет никакого. И то, что чужестранец не носил доспехов, тоже не вписывалось в привычное положение вещей. Доспехи, конечно, разные бывают, но то, что было надето на незнакомце, даже отдалённо их не напоминало. Конечно, если этот парень является мастером какой-нибудь школы рукопашного боя, доспехи ему будут только мешать. Как тем четверым смуглым южанам, чьё выступление Лучезару довелось видеть три года назад в Пронске и которое произвело на сотника большое впечатление. Может, и этот парень тоже мастер на подобные штуки? Кто может знать наверняка?

Лучезар повертел в руках то, что незнакомец носил за спиной. Полтора аршина длиной, чёрное и довольно увесистое, с одного конца виднеется отверстие, предназначенное, по всей видимости, для метания дротиков, ближе к противоположному концу расположена удобная рукоять и спусковой курок, хотя куда именно вкладывались дротики, было непонятно. Пожав плечами, Лучезар поднял оружие на уровень глаз и, наведя на растущую неподалёку молодую сосну, нажал на спуск.

И ничего не произошло. То ли оружие было не заряжено, то ли оно стояло на предохранителе — во всяком случае, из ствола ничего не вылетело. Лучезар даже заглянул в сам ствол, благоразумно убрав пальцы подальше от курка, но ничего там не увидел. Пожал плечами и передал странное оружие Богше.

— Повесь на седло, — приказал сотник. — Потом разберёмся, что это за штука такая.

— Ну, уж точно не меч, — не замедлил отозваться Богша, принимая из рук своего командира оружие чужеземца. — А может, это вообще не оружие?

— Может быть, но что это тогда?

— А кто их разберёт, чужаков этих? — пожал плечами Богша, затягивая последний узел и с некоторым трудом взваливая незнакомца на коня. — Тяжёл, зараза! Пудов4 семь, не меньше! Но ни капли жира — одни мускулы! А, Лучезар? Как тебе?

— Понятия не имею, — несколько рассеянно отозвался сотник пограничной стражи. — Ты его хорошо связал?

— Хорошо, хорошо. Никуда не денется.

Сотник с сомнением взглянул на всё ещё находящегося без сознания чужеземца, покачал головой и зачем-то потрогал висящий на поясе меч. Огляделся по сторонам.

— Мне вот что интересно, — пробормотал Лучезар, окидывая цепким взглядом лесную чащобу, — он сюда как вообще попал? Пешком? Что-то я не видел и не слышал никакой лошади. А путь сюда из того же Константинополя далёк, между прочим.

— Он мог и на перекладных сюда добраться, — вставил слово Славомир. — Вот только зачем?

— Мы всё равно ничего не узнаем, пока не допросим его на заставе, — резюмировал Лучезар. — Вреда чинить не станем, ежели сам не начнёт руками махать, будет возмущаться, что пращой приласкали — скажем, что приняли за разбойника. Времена нынче неспокойные, то да сё...

— Это точно! — хохотнул Богша. Потом посерьёзнел. — Шутки шутками, мужики, а только вот что за звук странный мы все слышали утром? Гром не гром, хотя на небе ни облачка не было на тот момент. Одно слово — странно.

— Может, боги шутят? — Славомир осенил себя Перуновым знаменьем. — Их дела нам, простым смертным, ни за что не понять. И лучше в их дела вообще не соваться.

— А с чего ты решил, что это могли быть боги? — пожал плечами Лучезар. — Это всё, что угодно, могло быть. И гроза та же. Далёкая. А мы слышали её раскаты.

— Не похоже это на грозу, Лучезар, — на лице Богши не было и тени усмешки. — Это что-то другое... не знаю, что, но другое... не наше...

— Не наше?

— Я не знаю, как это объяснить, но это была не гроза. А если и гроза, то очень и очень странная.

— Но с того времени ничего подозрительного мы не слышали и не видели, если не считать вон того чужеземца, — сотник кивнул на перекинутого через седло Славомировой лошади связанного по рукам и ногам незнакомца. — А он вряд ли мог издавать такие звуки. Чай, не змеюка подколодная, а живой человек. — Он неодобрительно оглядел своих подчинённых. — Всё, мужики, хорош из пустого в порожнее переливать! Двигаем на заставу!

Сотник Лучезар из пограничной дружины воеводы Ждана из маленького городка под названием Пехлец вместе с двумя своими воинами — Славомиром и Богшей — находился в дозоре по приказу воеводы. Основанием для этого послужило сообщение от мимоезжих купцов-мордвин о том, что примерно в двадцати пяти верстах, за Рановой-рекой, за Ибердинским лесом, были замечены подозрительные люди. Вооружённые и одетые не по местному, то есть не как вятичи. Исходя из описания, Ждан сделал вывод о том, что это мог быть отряд хазарских работорговцев или кочевники из задонских степей. А может, и венгры5. Из сбивчивого рассказа купцов было довольно сложно сделать надлежащие выводы, но один вывод воевода всё-таки сделал. И вывод этот гласил — нужно послать в дальний дозор наиболее опытных воинов и следопытов. А кто в пехлецкой пограничной дружине лучший следопыт? Правильно, Богша. А чей он подчинённый? Сотника Лучезара. А стало быть, им и идти в дальний дозор. А чтобы им не было так скучно, Ждан решил отрядить с ними Славомира из Ключа, который славился своим непревзойдённым мастерством пращника. Шутка ли — Славомира звали на службу в княжескую дружину, в Пронск, но здесь Ждан заупрямился и сказал пронскому воеводе Первуше, что одного из своих лучших воинов он никому отдавать не собирается. Даже самому князю Пронскому Межемиру. Упорство пехлецкого воеводы Первуша оценил по достоинству и больше к Ждану не приставал.

Троица пограничников пробыла в дальнем дозоре две недели, но так ничего и не обнаружила. Может быть, мордвин с перепугу принял за разбойников или кочевников самых обычных охотников из числа местных. Но нельзя было исключать и того факта, что это и в самом деле могли быть разведчики хазар, а в таком случае следовало должным образом отреагировать на потенциальную угрозу.

Лучезар, Славомир и Богша исходили Ибердинский лес вдоль и поперёк и даже дошли до Ухолово — но никаких следов вероятных разбойников или хазарских работорговцев так и не нашли. И лишь возвращаясь в Пехлец, неподалёку от Чёрного озера, наткнулись на странного незнакомца, определить принадлежность коего к какому-либо известному вятичам людскому племени они так и не смогли. Однако Лучезар вполне справедливо считал, что в Пехлеце чужеземца удастся разговорить. Сначала, разумеется, по-доброму попробуем, думал сотник, тем более что в распоряжении воеводы имелся весьма толковый толмач по имени Видяй — мордвин родом из Наровчатской земли6, происходивший из тамошних крестьян и в возрасте двадцати лет поступивший на службу пронскому князю Межемиру. Обладая феноменальной памятью и великолепными лингвистическими способностями, Видяй знал аж восемь языков, что позволяло толмачу свободно общаться с иноземцами. Ну, а если чужеземец станет упорствовать или, паче чаяния, вести себя неподобающим образом, то на такой случай в Пехлеце имелся очень толковый мастер развязывать языки упрямцам по имени Лютой. Так что лучше смуглокожему незнакомцу не строить из себя героя, сразившего медведя, едва разделавшись с соской. С Лютым такие шутки не проходили.

Чужеземец всё так же пребывал без сознания, и Лучезара такое положение дел вполне устраивало. Пусть отдохнёт до Пехлеца и не доставляет дружинникам проблем. А если вдруг очнётся раньше времени и начнёт строить из себя невесть что — что ж, сотник пехлецкой пограничной дружины прекрасно знал, что и как надо делать.

1 Русский фунт равен 0,41 кг.

2 Мещера или мещёра — древнее финно-угорское племя, растворившееся в русской, эрзянской и других народностях. Обитало в среднем течении Оки (Мещёрская низменность).

3 Аршин — старая русская мера длины, равная 71,12 см.

4 Пуд — старинная русская мера веса, 1 пуд=16,38 кг.

5 Предки венгров являлись воинственными полукочевыми скотоводами из степей Восточного Урала. Хотя до начала их миграции в Паннонию ещё около четырёхсот лет, это вовсе не означает, что в данное время вятичи не могли иметь контактов с венграми.

6 Наровчатская земля — территория современного Наровчатского района Пензенской области, в описываемое время входила в состав одного из средневековых мокшанских феодальных государств.

Глава 5.

Сознание вернулось к Кейду совершенно неожиданно, словно кто-то где-то повернул некий выключатель. Однако открывать глаза рейнджер не торопился. Пространство вокруг него как-то странно себя вело — покачивалось в определённом ритме и пахло какой-то зверюгой. Но вроде как никто не пытался сожрать аркаллонца, а покачивание могло означать только одно — он находится на спине какого-то животного, вполне вероятно, верхового, а это свидетельствовало только об одном: то, что прилетело ему по голове, было выпущено туземцем, а следовательно, он сейчас находится в плену у аборигенов. В принципе, если его не станут поджаривать на медленном огне, чтобы сожрать, это не так уж и плохо. Но прежде чем официально, так сказать, приходить в себя, нужно оценить ситуацию и понять, с чем же мы имеем здесь дело.

Судя по тому, что Кейд не был в состоянии пошевелить ни ногами, ни руками, пленившие его аборигены связали его со знанием дела. Незаметно для них аркаллонец попробовал на прочность путы и убедился, что связали его на совесть, да и верёвки — или что там местные используют в этом качестве — довольно прочные. Просто так, голыми руками, не порвать. Ладно, и не будем пока, решил рейнджер. И слегка приоткрыл правый глаз.

Примерно в метре от его лица проплывала зелёная трава, по которой мерно ступали оканчивающиеся копытами ноги — или лапы? — какого-то местного животного с гладкой шкурой коричневого цвета. Пахло от него не то чтобы совсем противно, по крайней мере, от фроннских гуенов воняло куда как отвратительнее, но запах всё-таки несколько раздражал Кейда. Впрочем, на столь мелкие неудобства рейнджер предпочитал не обращать внимания.

Рейнджер скосил глаза влево и увидел в нескольких сантиметрах от своего лица добротной работы седло, сделанное явно не кустарным методом, а в мастерской со всем необходимым инструментарием, какой только мог найтись у стоящей на данном уровне развития расы. Такого же хорошего качества была и остальная упряжь, и это давало надежду на то, что схватившие его аборигены являются более-менее цивилизованными существами. По-своему, но всё-таки цивилизованными. Вот ещё было бы неплохо их рассмотреть, чтобы понять, кто они вообще такие.

Руки и ноги Кейда были связаны, но через спину животного его просто перебросили, никак не ограничив его подвижность. При желании он мог спокойно соскользнуть со спины животного, вот только какой в этом был смысл, было трудно сказать. Даже без наличия у местных масс-драйверного или энергетического оружия беглеца легко могла настигнуть выпущенная из боевого лука стрела или арбалетный болт. А такое в планы аркаллонца не входило. Да и как далеко успеешь ускакать со связанными ногами? Поймают ведь, да ещё и накостыляют по самое не балуй. Так что лучше всего в сложившейся ситуации спокойно лежать на спине животного и ждать, что же будет дальше. А там посмотрим, решил для себя рейнджер.

Те, кто схватил аркаллонца, не были немыми и время от времени о чём-то переговаривались меж собой, но о чём именно они говорили, Кейд не имел ни малейшего понятия, поскольку местный диалект был ему совершенно неизвестен. Вообще в Галактике существуют миллионы различных языков и знать все просто невозможно. Для этого и существуют торговые диалекты навроде пайгунского, инишири или лагошского, либо же вы можете прибегнуть к помощи лингвера — электронного переводчика, в который были загружены основные галактические языки. Разумеется, в случае Кейда лингвер был бесполезен — маловероятно, что местные могут знать хотя бы один из основных торговых диалектов. Однако всегда можно наладить контакт, используя для начала самые простейшие способы коммуникации.

Но с этим пока предстояло подождать. Пусть для начала доставят рейнджера туда, куда они его собираются доставить, и обозначат свои намерения. А там и поглядим, как себя вести. Бластер и ИМ-дробовик они, конечно же, отобрали, сообразив, что эти предметы являются оружием, хотя, скорее всего, что это такое и как им пользоваться, туземцы не имели ни малейшего понятия. Ну, так даже лучше. Если что, это будет для них сюрпризом. Неприятным и весьма болезненным.

Тропа, по которой двигались схватившие Кейда аборигены, пролегала по лесу, и хотя сейчас был день и на небе ярко светило местное солнце, здесь, под древесным пологом, царила относительная прохлада. Отовсюду доносилось птичье щебетание, жужжали вездесущие насекомые. Но ничего, что могло бы выдать присутствие на планете высокотехнологичных устройств, слух рейнджера не улавливал. Конечно, пока это ни о чём не говорило, ведь нельзя исключать возможность того, что местные предпочитают передвигаться по таким вот местам именно на верховых животных — быть может, это заповедная зона, в которой запрещено использовать какую бы то ни было технику. На Аркаллоне было немало таких заповедников, где передвигаться можно было либо пешком, либо на гравицикле1, так и здесь могло быть нечто подобное. Вот когда местные придут туда, куда они направляются, а это однозначно могло быть либо какое-то поселение, либо место дислокации какой-либо воинской части, тогда и будет видно.

Однако было бы неплохо понять, что вообще из себя представляют эти самые местные, подумал Кейд. Он очень осторожно, стараясь не выдавать себя, повернул голову влево, где, как он предполагал, находился один из пленивших его туземцев и всмотрелся в мерно шагавшего по лесной тропе инопланетянина.

Вне всякого сомнения, жители этой не отмеченной на галактических картах планеты принадлежали к разумному виду, родственному аркаллонцам и кайдерианцам — главной расе Галактической Лиги, то есть являлись самыми обычными гуманоидами типа "1". Ростом пожалуй что с самого рейнджера, крепкого сложения туземец был одет во что-то, что походило на военную форму полевого образца, длинные русые волосы собраны на затылке в "хвост", лицо его украшала аккуратно подстриженная борода с усами, составляющие единое целое. На поясе аборигена болтался меч — ничем иным этот предмет быть не мог, никакого масс-драйверного или энергетического оружия у него рейнджер не заметил.

Что ж — по крайней мере, местные ничем не отличаются от аркаллонцев, что уже хорошо. Логика у существ одного вида, как правило, одинаковая, с некоторыми вариациями, тогда как понять логику негуманоидов иногда бывало просто невозможно. Конечно, это ещё не означало, что туземцы не могут быть каннибалами, но решение этого вопроса Кейд предпочёл оставить на потом.

Спутников у рослого воина было, как минимум, двое, что можно было определить по звукам шагов, хотя ступали аборигены весьма и весьма умело. Лишь опытное ухо могло различить их мягкую поступь, что свидетельствовало о том, что они являются не простыми путешественниками, а воинами. Возможно, это был какой-то патруль, совершавший обход местности, лежащей в зоне ответственности их гарнизона.

Тропа, по которой они передвигались, постепенно становилась шире, а лес начал редеть, что свидетельствовало о том, что они приближаются к конечной цели путешествия. До обоняния рейнджера донёсся запах речной воды, а вскоре он увидел и саму водную преграду — неширокую реку со спокойным течением, через которую был перекинут деревянный мост достаточной ширины для того, чтобы по нему мог проехать легковой автомобиль. Никакой охраны Кейд не заметил, но, судя по всему, охранять этот мост никто и не собирался, так как на противоположном берегу реки виднелся обнесённый высокой деревянной стеной со сторожевыми башенками небольшой город, откуда переправа через реку была видна, как на ладони. Местность здесь была открытой и любого врага дозорные заметили бы издали. А переправляться через водную преграду под огнём защитников крепости такое себе, знаете ли, удовольствие. И здесь никакой роли не играет, чем будут этого самого врага обстреливать — камнями, стрелами, пулями или энергозарядами.

Последнюю часть пути воины, схватившие Кейда, проделали верхом на своих животных, кроме одного из них, которому, вероятно, принадлежало то животное, через спину которого был перекинут аркаллонец. Впрочем, передвигались они со скоростью, приемлемой для пешего путника, так что третьему воину не составляло труда поспевать за ними, ведя своего зверя в поводу.

Перед тем, как вступить на мост, воины остановились. Рослый туземец, который, судя по всему, был у них за старшего, слез со своего животного и неторопливо подошёл к Кейду, который при приближении аборигена попытался сделать вид, что всё ещё находится без сознания. Однако обмануть бывалого воина рейнджеру не удалось.

Остановившись прямо напротив Кейда, воин легонько похлопал рейнджера по спине и произнёс на своём языке какую-то фразу, слов которой аркаллонец не понял, но смысл её был ему понятен и без перевода. Дескать, хватит строить из себя спящую красавицу, я прекрасно вижу, что ты давно уже пришёл в себя.

Рейнджер поразмыслил несколько секунд и принял решение не строить из себя крутого космодесантника. Наверняка эти ребята в состоянии получить нужную информацию из пленника, только вот дело заключалось в том, что они не знали ни одного языка из тех, которыми владел рейнджер. Правда, если они не станут сразу хвататься за всякие колюще-режущие предметы, Кейд попробует с ними наладить контакт и, быть может, ему даже удастся выяснить, садятся ли на этой планете космические корабли. Хотя бы контрабандистов.

Аркаллонец поднял голову и жестом дал понять воину, что со связанными руками толку от разговора не будет никакого. Туземец несколько секунд молча глядел на рейнджера, потом, приняв, по всей видимости, решение, вытащил из висящих на поясе резных деревянных ножен, инкрустированных чем-то похожим на опасветы2 с Делимара-II, довольно внушительных размеров боевой нож и неспешно подошёл к аркаллонцу. Оглядел его с ног до головы и, покачав головой и усмехнувшись, аккуратно перерезал стягивающие запястья Кейда путы. Предостерегающе воздев к небу указательный палец левой руки, воин обошёл животное, на спине которого лежал Кейд, и так же аккуратно разрезал верёвку, которая охватывала лодыжки аркаллонца. Убрал нож обратно в ножны и стащил Кейда со спины животного, поставив того на ноги.

Один из воинов, за спиной которого висел, насколько мог разобрать Кейд, боевой лук, с недовольным видом подошёл к своему командиру и что-то произнёс, тыча пальцем в Кейда. Рослый воин, покачав головой, что-то наставительно произнёс, обращаясь к своему товарищу, и указав на Кейда, проговорил какую-то длинную фразу. Лучник выслушал своего командира и пожав плечами, что-то сказал в ответ, после чего отошёл в сторону.

Воин, развязавший Кейда, снова обратил своё внимание на аркаллонца. Внимательно оглядел того с головы до ног и что-то сказал на том же языке, на котором говорил и до этого. Было очевидно, что он пытается установить контакт с рейнджером, но вся проблема заключалась в том, что Кейд ни фрайга не понимал из того, что только что было сказано. Поэтому он знаками показал туземцу, что он не понимает его.

Воин задумчиво воззрился на Кейда, потом произнёс какую-то фразу уже на другом языке. Рейнджер понял, что инопланетянин пытается наладить с ним контакт и использует для этого все свои лингвистические познания. Проблема заключалась в том, что воин говорил на известных ему диалектах, бывших в ходу на этой планете, но как раз этих диалектов рейнджер-то и не знал. Но вот знает ли туземец хотя бы один торговый диалект? Это можно узнать прямо сейчас.

— Моё имя Кейд Джеррик, я — рейнджер Галактического Патруля, моё воинское звание — сержант, родная планета — Аркаллон, входит в Галактическую Лигу, — неспешно проговорил Джеррик на пайгунском торговом диалекте. — Мой корабль совершил аварийную посадку на вашей планете, пришёл в негодность и взлететь снова уже не сможет. Если вы знаете о других космических кораблях, находящихся или могущих находиться на вашей планете, вы обязаны предоставить всю имеющуюся о них информацию в моё распоряжение согласно Уставу Галактического Патруля и параграфу 218/1 Кодекса СПАС-службы Галактической Лиги. Помощь оперативнику Патруля, находящемуся при исполнении, будет должным образом вознаграждена.

Воин внимательно выслушал Кейда, почесал себя за левым ухом и развёл руками, давая понять рейнджеру, что он ровным счётом ничего не понял из сказанного. Потом накоротко переговорил со своими спутниками и, тронув Кейда за плечо, рукой указал тому на находящийся на том берегу реки город. А затем многозначительно тронул висящий на боку меч.

— Н-да, ситуация, чтоб её! — невесело усмехнулся Кейд. — Похоже, что на вашей планете космические корабли садятся не так уж и часто. И хорошо ещё, если один раз лет в тридцать. И похоже, что мне придётся делать то, что ты мне приказываешь, мой бородатый друг. И я очень надеюсь, что мы всё-таки найдём способ нормально общаться. А то какая-то херня получается. Ты говоришь — я не понимаю, я говорю — ты не понимаешь.

Третий воин, который всю дорогу от того места, где рейнджер попал в плен к туземцам, шёл пешком, ведя своё верховое животное в поводу, легонько толкнул аркаллонца в спину, давая понять, что время разговоров ещё впереди. Возможно, очень серьёзных разговоров. Местные были настроены настороженно, что явно свидетельствовало в пользу того, что у них имеются враги, и любой попавший на их земли чужестранец автоматически становится подозреваемым, как минимум, в шпионаже. И нельзя было исключать того, что их терпение не настолько большое и что они могут прибегнуть к помощи заплечных дел мастера, видя, что с Кейдом никак не удаётся наладить общение. А то, что это не поможет, так как Кейд не знал ни одного из местных языков, они, понятное дело, не имели ни малейшего представления.

Однако Кейд полагал, что старший из воинов не так прост, как может показаться неискушённому взгляду. И здесь для рейнджера открывался, так сказать, оперативный простор. Нужно только было попытаться завязать первый контакт. А как это сделать, Кейд хорошо знал. Навыки протокола первого контакта любой курсант любой Академии Патруля знал, что называется, наизусть.

Мост, по которому они шли, был хоть и построен с применением примитивных технологий, но сделан был добротно и был достаточно прочен для того, чтобы по нему мог без опасений проехать колёсный штурмовой бронетранспортёр Патруля. При условии, что ему удалось бы втиснуться в габариты проезжей части. Толстые хорошо обтёсанные брёвна, из которых он был сложен, были плотно пригнаны друг к другу и скреплены меж собой толстыми верёвками, по всей видимости, достаточно прочными, чтобы выдерживать нагрузку. Никто мост не охранял, но это было совсем необязательно — с крепостной стены и сторожевых башен он отлично простреливался, равно как и весь противоположный берег. Насколько далеко3 могли стрелять луки туземцев, Кейд не имел ни малейшего понятия, но маловероятно, что они стреляли всего лишь на сотню шагов. А если у местных были копьеметательные машины, такие, как у жителей Эрди, то сектор обстрела увеличивался кратно.

Крепостная стена, которая окружала туземный город, тоже была сложена из брёвен, но гораздо более крупных, чем те, из которых был сложен мост. При отсутствии современной строительной техники можно только было отдать дань уважения здешним строителям, которые возвели это инженерное сооружение. И ворота, ведущие в город, тоже впечатляли — высотой примерно в пять ростов среднего аркаллонца и сделаны из деревянных панелей толщиной с руку взрослого гуманоида. Конечно, рота космодесантников взяла бы этот город без особого труда, разнеся и ворота, и стену мультилазерами и реактивными гранатомётами, а то и просто закинув бы по ту сторону крепостной стены тактический заряд, но для местных вояк такая стена представляла весьма сложное препятствие. Здесь уже требовалось что-то вроде осадных башен и стенобитных орудий.

Ведомый троицей воинов, Кейд прошёл через ворота, после чего замешкался, не зная, куда ему идти дальше. Сопровождавший его воин легонько толкнул рейнджера в спину и что-то произнёс на своём языке, после чего указал рукой куда-то вправо от ворот. И вдруг выпрямился во фронт, заставив Кейда с интересом осмотреться.

К ним со стороны домов в сопровождении четырёх тяжеловооружённых солдат в латных доспехах и с длинными треугольными щитами размашистой походкой шёл высокий мужчина в таких же доспехах и шлеме, явно принадлежащий к здешней воинской элите. Военачальник или местный градоправитель, решил про себя Кейд. Однако на просиживающего зад за городскими стенами он нисколько не походил — весь его вид говорил о том, что ему не один раз приходилось бывать в бою. Оглядев рейнджера пристальным тяжёлым взглядом, он властным жестом подозвал к себе старшего из троицы и что-то произнёс повелительным тоном.

Воин приблизился к военачальнику и принялся неторопливо рассказывать ему про приключившееся с ними по дороге в город. Речь явно шла о Кейде, правда, рейнджер ни слова не понимал из сказанного. Ему оставалось лишь ждать, какое решение будет принято местным военачальником, который здесь явно был главным.

Слушая доклад воина, офицер то и дело поглядывал на молча стоящего неподалёку Кейда, который наблюдал за всем с внешним безразличием. Вне всякого сомнения, при отсутствии у туземцев энергетического или масс-драйверного оружия ему было бы не так уж и сложно раскидать местных солдат, но аркаллонец мог поставить на кон сотню кредитов, что на стенах находятся лучники, держащие его на прицеле. А щита в данный момент у Джеррика не было, и с такого расстояния шансов у лучников было полным-полно, в то время, как у рейнджера их практически не было.

Закончив свой доклад старшему офицеру, воин смолк и выжидающе замер, бросив быстрый взгляд на Кейда. Военачальник тоже посмотрел на аркаллонца, но его взгляд не выражал ровным счётом ничего. Даже сколь-нибудь заметного интереса. Потом он снова перевёл взгляд на воина и что-то сказал тому, указывая рукой куда-то вглубь городских кварталов. После этого махнул рукой своим телохранителям и, развернувшись на месте, зашагал куда-то в том же направлении, откуда пришёл.

Воин, что пытался наладить общение с Кейдом на мосту, тронул рейнджера за плечо и жестом указал тому направление, в котором следует идти. И что-то произнёс на своём языке. Потом повернулся к своим подчинённым и некоторое время о чём-то с ними разговаривал. Закончилось всё это тем, что лучник передал ему тактический рюкзак аркаллонца и его оружие, после чего оба солдата, взяв в узду верховых животных, в том числе и зверя своего командира, двинулись в том же направлении, в котором некоторое время назад скрылся военачальник.

Делать нечего — пришлось следовать за воином. Впрочем, особо на то, что они остались вдвоём, Кейд не рассчитывал. Вряд ли этот туземец не владел каким-нибудь неизвестным рейнджеру видом рукопашного боя, да и висящий на поясе длинный прямой меч намекал на то, что это оружие вовсе не церемониальное, а самое что ни на есть боевое. Поэтому лучше всё пока оставить, как есть. Тем более что выбраться с этой планеты у рейнджера не было в данный момент никакой возможности.

Воин провёл Кейда до похожего на барак небольшого одноэтажного здания, сложенного из массивных круглых брёвен и жестом приказал аркаллонцу заходить внутрь. Пожав плечами, рейнджер переступил дверной порог и с интересом осмотрелся по сторонам.

Вне всякого сомнения, это здание использовалось для содержания заключённых, поскольку внутри обнаружился длинный прямоугольный коридор с несколькими зарешечёнными дверями — камеры для содержания арестованных. Двери выглядели весьма внушительно и голыми руками выломать их было нереально. Даже глипу или виири. Но сейчас внутри тюремного блока — а как ещё назвать это строение? — было пусто, не было даже стражников. Туземцы хотят здесь запереть рейнджера? Хм, это не совсем то, чего хотелось бы Кейду. Однако стоило подождать и посмотреть, что будет дальше.

Воин снова тронул Кейда за плечо и указал ему на помещение, которое отличалось от остальных, что были в здании. В отличие от камер, эта комната не имела двери, а в её центре стоял небольшой неокрашенный деревянный стол с двумя деревянными же табуретами. И всё. Больше в помещении ничего не было, кроме стоящего у одной из стен большого деревянного шкафа.

Знаком приказав рейнджеру сесть на один из табуретов, воин поставил тактический рюкзак Кейда на стол, рядом положил его оружие, а сам встал рядом со всем этим добром. Сурово поглядел на аркаллонца и, ткнув себя указательным пальцем левой руки в грудь, медленно и по слогам произнёс:

— Лу-че-зар.

И вопросительно взглянул на Кейда.

Джеррик соображал быстро. "Лучезар" — получается, что этого парня звали Лучезар. Не столь уж и необычное имя для инопланетянина, доводилось и более заковыристые имена встречать. Как, к примеру, Мунаберишисо Зикоранудимма — и не сразу выговоришь. Типичное имя для жителя Чиназы, но весьма неудобоваримое для любого инопланетянина.

Что ж, решил про себя рейнджер, в эту игру можно играть вдвоём. Ткнув себя в грудь указательным пальцем, аркаллонец медленно произнёс:

— Кейд.

И тоже вопросительно посмотрел на туземца.

Тот почесал затылок, огладил бороду и, указав на Кейда, повторил его имя с вопросительной интонацией. Рейнджер утвердительно кивнул и для закрепления результата повторил своё имя.

Лучезар задумчиво посмотрел на аркаллонца, кивнул сам себе и, обведя рукой пространство вокруг себя, произнёс новое слово:

— Пехлец.

Кейд прищурился. Что могло означать данное слово? Жест этого Лучезара — он имел в виду город? Название города?

— Пехлец? — Кейд медленно произнёс это слово и для пущей убедительности ткнул пальцем в сторону двери, ведущей наружу.

— Пехлец, — утвердительно кивнул Лучезар, явно довольный тем, что ему удалось наладить контакт. — Город. Название города — Пехлец.

— Название города — Пехлец. Город, — медленно повторил Кейд. Язык туземцев оказался не столь уж и сложным, по крайней мере, так казалось поначалу. Язык жителей Джунсу тоже казался лёгким, пока дело не доходило до смысловых конструкций. — Я тебя понимаю, — так же медленно произнёс он уже на пайгунском торговом диалекте, который в пределах Галактической Лиги считался языком межрасового общения.

Лучезар некоторое время молча смотрел на Кейда, потом очень медленно, старательно выговаривая каждый слог, повторил фразу на пайгунском. Вышло довольно неплохо.

— Молодец! — Кейд поднял вверх большой палец правой руки, давая понять, что всё произнесено правильно. Что ж — по крайней мере, начало положено. Посмотрим, что будет дальше.

Лучезар с задумчивым видом провёл рукой по бороде, затем, ткнув для пущей ясности себя пальцем в грудь, произнёс, тщательно выговаривая каждое слово:

— Я — сотник Лучезар. — Похлопал по ножнам с мечом. — Я — воин. Дружинник. Пограничная стража. Жить Пехлец. А ты откуда?

Что воин, это и дураку понятно, подумал Кейд. "Сотник" — что это такое? Воинское звание? Вполне возможно. Остальное было непонятно, о чём аркаллонец не преминул сообщить Лучезару жестами.

Воин несколько секунд молча смотрел на рейнджера, потом сделал тому знак оставаться на месте, подошёл к стоящему у стены напротив искусно выструганному, насколько можно было судить по внешнему виду, из цельного бревна шкафу с дверцами, оббитыми железными полосами, откуда достал лист бумаги — или похожего на неё материала — и небольшую ёмкость, в которой торчало большое перо какой-то птицы. Всё это он водрузил на столешницу, вытащил перо (ага, понял Кейд, писчий прибор, типичный для примитивной цивилизации) и принялся тщательно что-то вычерчивать на листе. Похоже, что карту.

Чертил он долго, несколько минут, при этом он несколько раз обмакивал перо в ёмкость, в которой, как понял рейнджер, находилась краска или некая жидкость для письма. Закончив, Лучезар с довольным видом засунул перо обратно в ёмкость и повернул начертанное к Кейду, знаком призывая того обратить внимание на его творчество.

Вне всякого сомнения, это была карта той местности, где совершил вынужденную посадку спасательный челнок с "Аностера". Отчётливо просматривался город, в котором сейчас находился Джеррик, текущая у его стен река, лежащий на некотором удалении отсюда лес, куда и свалился шаттл. Но город, как заметил Кейд, здесь был не один. Вообще данная территория, как оказалось, была довольно населённым местом, а написанное заглавными буквами название какого-то весьма крупного города, по всей видимости, означало столицу этой территории. Или государства, пока ещё было трудно судить на основании имеющейся информации. Но вот понять написанное Кейд пока не мог. Для этого нужно было хотя бы знать местный алфавит.

Лучезар внимательно посмотрел на рейнджера, затем ткнул палец в обозначенный на карте город у реки и снова повторил его название. Ага, значит, это и есть Пехлец. Хотя бы это уже выяснили. Теперь узнать бы ещё, садятся ли где-нибудь здесь галактические корабли. Пусть хотя бы контрабандистов. Выждав небольшую паузу, Лучезар обвёл карту рукой и указав пальцем на аркаллонца, вопросительно взглянул на него.

Ванг шиист, усмехнулся про себя Кейд, как объяснить этому парню, откуда я родом? Вряд ли здесь имели хотя бы самые начальные астрономические познания. А уж про то, чтобы понять, каким образом разумные могут перемещаться в галактическом пространстве, и речи не могло быть. Хотя, быть может, рейнджер ошибается и местные не такие уж примитивные?

Видя, что Кейд испытывает некоторые затруднения, Лучезар понял их по-своему. Он снова ткнул в себя пальцем и медленно произнёс:

— Лучезар. Вятич. Народ. — Он обвёл рукой пространство вокруг себя. — Лучезар — имя, — повторил он. — Вятичи — народ. Ты понимаешь меня?

Так, значит, получается что? Звать этого парня Лучезар, вятичи, если Кейд всё правильно понял, это его народ. Значит, на планете существует много народностей, что неудивительно для цивилизации на данном уровне развития. Когда-то и аркаллонцы были разделены на несколько государств и между ними даже была война с использованием оружия массового поражения. Здесь, похоже, ни о каком ядерном оружии речи не шло, но войны в этом мире однозначно имели место быть.

Но от понимания слов Лучезара легче не становилось. Однако всё-таки придётся как-то объяснить этому парню, кто я и откуда, подумал Кейд. Только вот поймёт ли он? И как вообще отнесётся к словам рейнджера?

1 Фактически то же самое, что и гравибайк, только более скоростное транспортное средство. Если максимальная скорость гравибайка не превышает 350 км/ч, то гравициклы способны разгоняться до 500 км/ч.

2 Редкие драгоценные камни с Делимара-II, высоко ценимые на галактическом рынке драгоценных камней и минералов.

3 Максимальная дальность стрельбы из лука составляет примерно 300 метров.

Глава 6.

Лучезар терпеливо ждал, глядя на Кейда, однако аркаллонец не спешил с разъяснениями. Во-первых, языка аборигенов он не знал, а они, похоже, контактов с галактическим сообществом не имели и следовательно, не владели ни одним из языков межзвёздного общения, а во-вторых, как им объяснить, что он уроженец другой планеты, лежащей отсюда шиист знает в скольких световых годах? Однако объяснять было нужно, чтобы о нём не составили превратного толкования и не позвали заплечных дел мастера выведать у него то, чего Кейд знать не мог по причине своего происхождения. Вроде как этот Лучезар не походил на имбецила, но кто может знать психологию и этику чужой расы, пусть и похожей на народ Джеррика? Правильно, никто. А значит, что-то всё равно придётся предпринимать.

Посмотрев на лежащую на столешнице нарисованную Лучезаром карту местности, где он сейчас находился, рейнджер ткнул пальцем в надписи на карте и знаками показал вятичу, что он не понимает значения этих символов, которые очень походили на руническую письменность1. Кстати, имеющую отдалённое сходство с письменностью аркаллонцев и с алфавитом пайгунского торгового диалекта. Правда, это ровным счётом ни о чём не говорило.

Лучезар задумчиво проследил за действиями Кейда, почесал себя за левым ухом, после чего, сделав рейнджеру знак оставаться на месте, снова подошёл к шкафу и, порывшись в нём, вытащил оттуда небольшую тонкую книгу в довольно искусно сделанном кожаном переплёте. Положил её на столешницу перед Кейдом и ткнул в неё пальцем.

Рейнджер с интересом взглянул на книгу. Явно ручной работы и, что наиболее вероятно, рукописная, на переплёте изображён какой-то непонятный символ в виде руны, весьма отдалённо напоминающей аркаллонскую букву "А". Он осторожно открыл книгу на первой странице и увидел там простой белый лист, на котором ровно посередине была выведена каллиграфическим почерком надпись из семи рун. Пожав плечами, Кейд перевернул заглавную страницу и на следующей за ней увидел изображение того же самого символа, что был изображён на обложке книги, только здесь он был поменьше и пожирнее и располагался в верхней левой части листа, а всё остальное пространство занимали несколько рисунков, по всей видимости, обозначающие те предметы и представителей флоры и фауны, названия которых начинались на эту руну.

Алфавит туземцев, понял Кейд. Он быстро пролистал книгу и насчитал в ней сорок девять рунических символов. Несколько меньше, чем в аркаллонском языке — там букв насчитывалось шестьдесят пять, пайгунский же торговый диалект имел в своей основе сорок семь символов. Однако всё равно на изучение местного языка обычным способом уйдут недели. В лучшем случае. Но это если изучать язык по старинке, не прибегая к ускоренным методам обучения. И здесь существовали два варианта, один из которых — гипнопед — в данном случае был бесполезен, поскольку язык туземцев однозначно не числился в лингвистической базе Патруля, но зато второй вариант в данной ситуации подходил как нельзя лучше. Правда, Кейд не знал, как отнесётся Лучезар к демонстрации запредельных для его понятия технологий, но иного выхода у рейнджера не было.

Указав на лежащий на столе тактический рюкзак, Кейд ткнул пальцем себя в грудь, давая понять Лучезару, что этот предмет принадлежит ему и что ему нужно кое-что оттуда достать. Вятич, судя по его реакции, понял, что хочет сделать Кейд, и с задумчивым выражением на своём бородатом лице взглянул на рюкзак. Неторопливо провёл ладонью по бороде, взглянул на рейнджера, после чего знаком дал тому понять, что он может взять то, что ему нужно. При этом правая рука Лучезара легла на рукоять покоящегося в ножнах длинного прямого меча, как бы давая понять Кейду, что попытка обдурить сотника дорого обойдётся аркаллонцу.

Но рейнджер и не думал никого дурить. Соблюдая предельную осторожность, он медленно извлёк из тактического рюкзака два небольших плоских чёрных диска, соединявшиеся меж собой беспроводным способом — нейронный лингвастат, позволявший путём прямого подключения к сознанию перципиента получить доступ к его языковой базе и, если того требовали обстоятельства, передать ему собственную лингвистическую базу. Продемонстрировал устройство Лучезару, который с любопытством посмотрел на диски. Затем произвёл необходимую настройку и медленно прикрепил один диск к своему левому виску и, ткнув в него пальцем, указал на Лучезара, протягивая ему второй диск, давая понять, что сотник должен поступить точно таким же образом.

Лучезар с сомнением взглянул на предлагаемый ему незнакомый предмет, однако видя, что с Кейдом ничего странного и необычного не происходит, осторожно взял лингвастат, внимательно его осмотрел и, подражая рейнджеру, поднёс его к своему левому виску.

— Нет, нет, друг, не так! — замотал головой Кейд, показывая Лучезару, что лингвастат следует крепить к противоположному виску. — Иначе не сработает, или ты получишь энергоинформационный удар!

Разумеется, ничего из сказанного вятич не понял, однако переставил прибор туда, куда указывал Кейд. И выжидающе уставился на рейнджера.

Кейд дотронулся до сенсорной клавиши у края прибора и включил лингвастат. Внутри черепной коробки словно бы подул лёгкий ветерок, и было хорошо заметно, что то же самое происходит и в голове Лучезара. Сотник прислушался к собственным ощущениям и настороженно посмотрел на аркаллонца, демонстративно стиснув пальцами правой руки рукоять меча.

— Спокойно, парень, — медленно произнёс Кейд, доставая из рюкзака похожее на широкий наручный браслет устройство и прилаживая его на запястье левой руки. — Это всего лишь молектронное устройство, оно не причинит тебе вреда, зато мы будем понимать друг друга и сможем избежать ненужных проблем. Сейчас я произведу необходимые настройки...

С помощью "браслета", который на деле являлся универсальным пультом дистанционного управления, Кейд настроил лингвастат на необходимый режим работы и перевёл взор на Лучезара.

— Тебе тоже нужно что-нибудь сказать, парень, — проговорил аркаллонец. — Тогда я смогу понять твою речь, так же, как ты сможешь понимать мою. Ну, давай, скажи что-нибудь.

Лучезар задумчиво прислушался к собственным ощущениям, не нашёл ничего странного и произнёс несколько фраз на своём языке.

— Ага, вот так даже лучше, — довольно кивнул Кейд. — Сейчас я чуть-чуть подрегулирую настройки... вот так...

— Что твоя сейчас делать? — услышал он голос Лучезара, говорящий на пайгунском торговом диалекте. — Что это за вид колдунства такая?

— Колдунства? Что за слово странное? — Кейд ещё немного повозился с настройками. — Так, а вот если так теперь?

— Э-э... ты что, колдун? Или волхв? Почему я вдруг говорю на каком-то странном языке?

— Я не знаю, что такое волхв, — усмехнулся Кейд, — но я точно не колдун. Это... всего лишь машина, помогающая в усвоении языков. Ты понимаешь меня, Лучезар? Ты знаешь значение слова "машина"?

— Я не знаю, о каких машинах идёт сейчас речь, но у нас есть осадные и копьеметательные машины, чужестранец, — произнёс Лучезар, с подозрением глядя на Кейда. — Так это точно не колдовство? По нашим законам колдовство карается сожжением на костре, вообще-то.

— Никакое это не колдовство, друг мой, это всего лишь продукт высоких технологий. С помощью этой машины мы теперь сможем понимать друг друга и я постараюсь тебе всё объяснить. Главное, чтобы ты меня понял. А теперь ты можешь снять диск. Не бойся, это не причинит тебе никакого вреда.

Сотник с недоверием поглядел на Кейда, но тем не менее протянул руку к голове и очень осторожно снял диск лингвастата. Посмотрел на него с подозрением, после чего протянул его Кейду.

— Ну, раз мы можем понимать друг друга, — произнёс Лучезар, прислоняясь спиной к шкафу, — тогда поговорим о том да о сём? Например — что ты вообще за чудо такое и откуда ты здесь вообще взялся? Ты торговец или наёмник, странствующий в поисках того, кто больше заплатит? Ты византиец или перс? Или ни то и ни другое? И что это за язык, на котором ты говоришь?

— Сложно будет тебе всё это объяснить, Лучезар. Не знаю, что такое "византиец" и "перс", но я к этому не имею никакого отношения.

— Да? — сотник задумчиво поглядел на Кейда. — Хорошо, пусть так. Но кто же тогда ты такой? И если я могу говорить на твоём языке, то может быть, ты можешь и на моём говорить?

— Могу, но здесь проблема заключается в том, что в твоём языке может не быть нужных слов для того, чтобы тебе всё объяснить. Хотя да, согласен — так будет проще понять меня остальным. Так что давай тогда перейдём на язык твоего народа... вятичи, вы ведь себя так называете?

— Да, мы — вятичи. Город, в котором ты сейчас находишься, называется Пехлец, он расположен на территории Пронского княжества, которым правит князь Межемир. Отсюда до Пронска тридцать пять вёрст. С запада граничим с Новосильским и Тарусским княжествами, населённые тоже вятичами, на севере — земли голяди2, эти сами по себе живут, без центральной власти, общинами, хотя и заключили с Пронском и Тарусой союзные договоры. На востоке — мещера и мордва, с которыми мы поддерживаем союзнические отношения, на юге — Хазарский каганат, с которым у нас отношения не очень ладятся, да ещё степные кочевники время от времени на наши земли вторгаются. Княжество наше не столь обширное, как, скажем, Новосильское, но вполне процветающее. Все наши города и деревни связаны друг с другом дорогами, есть разные ремёсла, торговля, центральная власть, княжеская рать — это воины, защищающие нашу землю от ворогов. Я, как ты уже знаешь, сотник пограничной дружины пехлецкого воеводы Ждана, звать Лучезар. Наша дружина охраняет пограничные земли княжества, именно так мы тебя и нашли, находясь в дозоре. И мне очень хотелось бы понять, откуда ты всё-таки взялся, Кейд. Имя, кстати, очень странное, хотя оно и понятно — чужестранец, как-никак.

— Я могу попытаться тебе объяснить, но поймёшь ли ты мои объяснения?

— Не надо считать нас за дремучих западных варваров, — нахмурился Лучезар. — Это тем, кто живёт сейчас на развалинах Римской Империи3, было бы затруднительно объяснить, кто ты и как попал в их земли. Там, скорее всего, тебя просто бы убили на месте. А у нас если и казнят, то по делу. Без причины никто никого не станет мордовать почём зря.

— Хорошо, — медленно произнёс рейнджер. — Другой вопрос — как ты отнесёшься к моим объяснениям... ну да ладно, попытка — не пытка...

Кейд снова сунулся в тактический рюкзак и вытащил оттуда небольшой чёрный предмет в виде выпуклого диска, нижняя сторона которого была абсолютно плоской — портативный голографический проектор. Положил его на столешницу и коснулся указательным пальцем правой руки крошечного сенсора на выпуклой поверхности, активируя трёхмерную проекцию.

При виде возникшей в воздухе над столешницей трёхмерной карты Галактики Лучезар отшатнулся от стола и осенил себя неким знаком, который, по всей видимости, имел какое-то отношение к местным богам. Несколько ошарашенно посмотрел на Кейда.

— Ты всё-таки колдун, паря, — пробормотал Лучезар, глядя на висящую в воздухе три-проекцию. — Ибо каким таким образом это вот появилось в воздухе?

— Нет здесь никакого колдовства, успокойся ты уже! — несколько раздражённо произнёс рейнджер. — Это всего лишь продукт высоких технологий, если ты понимаешь, о чём я толкую.

— Я не франк и не остгот, я знаю, что такое технологии, — проворчал Лучезар, рассматривая галактическую карту, висящую в воздухе безо всякой опоры и медленно поворачивающуюся по часовой стрелке. — Хотя ни о чём подобном я отродясь не слыхивал. О таком даже пронский купец Будигост не рассказывал, а он побывал и в Египте, и в Индии, и даже Аксум4 посетил однажды, привезя оттуда всякие диковины. Но даже там он не видывал такой штуки, что ты сейчас показываешь. Как она работает?

— Без обид, Лучезар, но я не смогу тебе это объяснить. Твой народ ещё нескоро достигнет такого уровня развития.

— Это почему?

— Что значит — почему? Тебе знаком такой термин — "развитие цивилизации"?

— Скажи ты такое германцу — и лежать тебе с разрубленным надвое боевым топором черепом! — усмехнулся сотник. — Это, по-твоему, что? — он обвёл рукой пространство вокруг себя. — Это не цивилизация?

— Цивилизация, не спорю, — согласился Кейд. — Но дело в том, что вы в своём развитии не дошли ещё даже до паровых технологий. О более высоких уровнях развития я даже и заикаться не стану. Без обид.

— Какие ж тут обиды, коль ничего непонятно?! — снова усмехнулся Лучезар. — Ты вроде и на нашем языке можешь говорить, пусть я и не понимаю, как такое возможно, но понять тебя непросто. Что такое эти твои паровые технологии?

— Ты про пар знаешь что-нибудь?

— Ну, из самовара пар идёт, когда вода кипит. Когда хозяйка готовит суп, из котла или горшка тоже пар идёт. Зимой...

— Хватит, хватит, — поспешил остановить сотника Кейд. — Пар тебе знаком. Так вот — сила пара может двигать... э-э... на чём, к примеру, вы перевозите грузы? Не только же на верховых животных?

— Лошади. Они называются лошади, Кейд. Но так да, мы ещё телеги используем для перевозки грузов и людей. Это такие повозки на четырёх колёсах, влекомые одной или двумя лошадьми. Если повозка тяжёлая — может быть и четыре, и даже шесть лошадей.

— Вот. А если построить машину, которая будет вырабатывать пар и который будет вращать определённые детали, то эта ваша телега поедет сама. Без лошади. И гораздо быстрее. А если её ещё из металла сделать, то и грузоподъёмность её в разы увеличится. Или, к примеру, паровая катапульта. Представь, с какой силой она может метнуть во врага снаряд.

— И твой народ умеет строить такие... штуки? — недоверчиво спросил Лучезар.

— Мой народ давно перешагнул эту ступень развития. Теперь наши машины могут летать.

— Летать? Как птицы, что ли?

— Да. — Кейд указал Лучезару на три-проекцию, которая всё так же неспешно вращалась вокруг своей оси. — Думаю, ты понимаешь, что я не вожу тебя за нос. Вот это устройство яркий тому пример.

Некоторое время сотник молча переводил взгляд с рейнджера на три-проектор, потом осторожно приблизился к столу и медленно поднёс руку к вращающейся голограмме. Попробовал дотронуться до карты, но по понятным причинам у него ничего не получилось. Рука вятича просто-напросто прошла сквозь проекцию.

— Ладно, допустим. Что показывает эта твоя... машина? Это что, карта какая-то?

— Карта. Но не местности на поверхности... э-э... — Кейд на несколько секунд замялся, соображая, как бы пояснее выразиться, так, чтобы сотник его понял. — Это... карта... неба, если так тебе будет более понятно. Точнее, того, что лежит за небом.

— Лежит за небом? То есть это карта владений богов?

— Нет. Это карта нашей Галактики. — Ванг шиист, как же объяснить аборигену, чья цивилизация дальше мечей и копий не продвинулась в развитии, что такое космос? — Ты знаешь, что такое звёзды?

— Волхвы говорят, что это души наших предков, что наблюдают по ночам за нами с небес, — проговорил Лучезар. — А как считает твой народ?

— Много тысяч лет назад мы тоже так полагали, но потом, с развитием технологий и повышением уровня знаний, мы перестали так считать. Сейчас я тебе кое-что покажу.

Используя пульт дистанционного управления, Кейд произвёл перенастройку голографической карты, и теперь над поверхностью стола висел пылающий белый сгусток огня с извергающимися с его поверхности струями ионизированного газа и протуберанцами.

— Это, мой друг, звезда, — усмехнулся при виде недоумённого выражения лица Лучезара, аркаллонец. — Никакая это не душа, это всего лишь шар раскалённого газа и плазмы, внутри которого происходят некоторые процессы, описывать которые тебе я не стану. Вы ещё не достигли того уровня знаний, чтобы это понять. А вот это...

Кейд пробежался пальцами по висящей над пультом виртуальной сенсоратуре и изображение изменилось. Теперь вокруг располагавшейся в центре проекции белой звезды по своим орбитам вращались одиннадцать планет, пятая же по удалённости от светила была обозначена ярким зелёным маркером.

— Звёздная система Исли, пятая планета — Аркаллон, — медленно произнёс рейнджер. — Это мой дом, Лучезар. Я родился в мире, где светит вот эта звезда.

Сотник с задумчивым выражением лица посмотрел на Кейда, потом перевёл взор на голокарту.

— Твой дом? — переспросил Лучезар. — Но как тогда ты попал сюда? А, стоп — летающая машина! Так ведь?

— Именно так. Видишь, ты вполне понимаешь суть разговора. Наши машины... корабли... они могут перемещаться в пространстве так же, как ваши корабли перемещаются по рекам и морям. Но пространства между мирами огромные, расстояния велики, поэтому в своё время мы изобрели способ сокращения пути. Это... как бы тебе объяснить подоходчивее.. ну, представь, что две... крепости находятся на некотором расстоянии друг от друга и дорога между ними извилистая. Но путь можно сократить, прорыв между ними туннель...

— Туннель в пространстве? А разве такое возможно? Ведь там, — Лучезар ткнул пальцем вверх, — ничего же нет. Как можно прорыть туннель в воздухе?

— Собственно говоря, воздуха там тоже нет. Это называется космос. — Последнее слово Кейд произнёс на пайгунском, так как не имел ни малейшего понятия, как это будет на языке вятичей. — Пустота, холодная и безжизненная. Но существует место, которое называется... ну, это как подвал, наверное... да, точно — подвал Вселенной! — рейнджер усмехнулся такому сравнению. — И вот мы научились летать через этот подвал и теперь вместо того, чтобы лететь к другому миру лет, скажем, триста, у нас уходит на перелёт всего часов десять-пятнадцать. Ну хорошо, иногда перелёт может занимать несколько дней, но всё же это куда быстрее, чем лететь в обычном пространстве. Понятно хоть что-нибудь?

— Странно всё это, но так вроде понятно, — пожал плечами Лучезар. — Так ты говоришь, что твой народ живёт на небе?

— Ну... можно сказать и так. Но к богам каким-либо я не имею никакого отношения. Просто я из другого мира.

— Да, волхв Будимир говорил, что миров может быть множество, и по всей видимости, он оказался прав, — задумчиво произнёс Лучезар, всё так же глядя на три-проекцию. — Хорошо, ты человек из другого мира. Это я понял. Как ты попал сюда — тоже понятно. Прилетел на летающей машине...

— Космический корабль. Эта машина называется космический корабль, — произнёс Кейд на пайгунском.

— Космический корабль, — медленно повторил сотник на том же языке. Снова перешёл на своё наречие. — Но что ты делаешь здесь, на наших землях? С какой целью ты сюда прибыл?

— Моё полное имя — Кейд Джеррик, я — воин. Слуга закона. Есть такая структура — Галактический Патруль, которая следит за порядком на космических трассах и на планетах. По действующим у нас правилам я сопровождал группу опасных преступников, которых перевозили на тюремном транспорте на одну из планет-тюрем Галактической Лиги — это такое межзвёздное государство, объединяющее десятки тысяч миров и народов. Но среди экипажа оказался предатель, который помог негодяям поднять бунт на борту корабля. Важные механизмы были выведены из строя, в результате чего корабль взорвался в пространстве. Но мне удалось выбраться оттуда на небольшой шлюпке, однако она получила повреждения и рухнула в вашем мире. Поднять её снова в небо я не могу — она сильно повреждена, а починить её мне не по силам. Нет нужных деталей. И послать сигнал о помощи я тоже не могу — говорящая с другими мирами машина сломана. Так что, если только на вашей планете не садятся другие космические корабли, дела у меня обстоят не очень хорошо.

— Я никогда не слышал о небесных кораблях, которые могли садиться в наших краях, — пожал плечами Лучезар. — Если бы такое событие имело бы место быть, уж поверь, об этом знали бы все от Наровчатской земли до Дорогобужа. А мы не сможем тебе помочь починить твою лодку?

— Увы, но нет. Это не в ваших силах.

— Понятно.

— И ещё кое-что, Лучезар. Может, это и не так, но нельзя исключать того обстоятельства, что несколько преступников — очень опасных — могли оказаться в вашем мире. И это очень и очень плохо.

— Преступники? — нахмурился сотник.

— Очень опасные и жестокие. Они все были приговорены к пожизненной каторге без права пересмотра своих дел, поэтому для них чья-либо жизнь не имеет никакой цены. И не все они похожи на нас с тобой. Некоторые вообще непохожи.

— Это как?

— Долго объяснять. У вас ведь тоже не один народ проживает в вашем мире, а?

— Народов много, — согласился вятич. — И не все похожи на нас. Есть смуглокожие, есть с кожей чёрной, что твоя смола, есть желтокожие и узкоглазые. И у вас так же?

— Там, — Кейд ткнул пальцем вверх, — народов столько, что сосчитать их все не представляется возможным. Постоянно открываются новые... племена, зачастую настолько непохожие на мой народ и на главенствующий народ Лиги — кайдерианцев, что иногда даже наладить самое простое общение с ними невозможно. Есть виды, похожие внешне на зверей, но это самые что ни на есть разумные существа, многие стоят на таком же уровне развития, что и мой народ.

— И несколько таких существ могли оказаться здесь?

— Возможно. Прямых доказательств у меня нет, но нужно быть готовым ко всему. К тому же они точно будут вооружены самым современным оружием, против которого ваши мечи — что щепка против боевого ножа.

— Оно похоже на твоё оружие? — Лучезар кивком головы указал на лежащие на столе бластер и импульсный дробовик.

— Да.

— Как оно работает? Можешь показать?

— Могу.

— Пошли.

Судя по всему, Лучезар был очень здравомыслящим разумным, подумал Джеррик. Он вполне адекватно отнёсся к словам Кейда о том, что он прибыл сюда с другой планеты, а это могло означать, что уровень знаний этого воина несколько выше уровня знаний его соплеменников. Впрочем, было бы странно, если бы офицеров — а Кейд вполне справедливо полагал, что Лучезар является офицером местных вооружённых формирований — назначали из числа идиотов, хотя иногда такое и встречалось. Даже в войсках Лиги. И это обстоятельство рейнджеру надлежало использовать с максимальной пользой для себя.

Закинув за спину дробовик и взяв в правую руку бластер, Кейд кивнул Лучезару, приглашая сотника следовать за собой. Однако на выходе из местного, так сказать, следственного изолятора путь ему преградили двое дюжих воинов в полном боевом облачении и с мечами наголо.

— Спокойно, парни, всё в порядке, — осадил их Лучезар, появляясь за спиной Кейда. — Этот парень, звать Кейд, наш гость. Он оказался в наших краях совершенно случайно и не таит в себе никакого злого умысла против нас. Я попросил его показать нам кое-что. Он согласился.

— Показать? — пробасил один из воинов, с подозрением косясь на рейнджера. — Что показать, сотник?

— Его оружие. Он из... дальних краёв, там немножко по-другому оружие делают. Интересно поглядеть на иноземные... как там они у них называются...

Воин переглянулся со своим товарищем, пожал плечами и отошёл в сторону, давая возможность Кейду и Лучезару выйти из здания.

— Мне нужно что-нибудь, что можно использовать в качестве мишени, — обратился Кейд к сотнику. — Сойдёт и что-нибудь деревянное, но для более солидного эффекта было бы неплохо какую-нибудь металлическую хрень.

— Металлическую? — Лучезар почесал затылок. — Хм... ладно, что-нибудь поищу. Ты пока здесь побудь, хорошо?

— Да я вроде и не собирался никуда, — усмехнулся рейнджер.

— Это я так, к слову.

Кивнув рейнджеру, сотник быстрым шагом двинулся прочь от здания тюрьмы, направляясь куда-то в сторону центральной части города. Воины же, что остановили Кейда на выходе из здания, отошли чуть в сторону, не выпуская, впрочем, рейнджера из виду. Аркаллонец пожал плечами и присел на торчащий из земли большой валун неправильной формы, поросший мхом, всем своим видом показывая, что ему нет никакого дела до стражников.

Пока Лучезар искал то, о чём просил его Кейд, рейнджер спокойно сидел на валуне и не обращая никакого внимания на собравшихся местных жителей, проверял бластер на предмет достаточной заряженности его энергообоймы. Вне всякого сомнения, известие о том, что пограничный дозор привёл в город странного иноземца, уже разлетелось по Пехлецу, и поглазеть на чужеземца собралось несколько десятков зевак. Перешёптываясь меж собой, горожане разглядывали Кейда без какого-либо смущения, а замеченные рейнджером среди зевак молодые женщины то и дело похихикивали, без стеснения рассматривая его. Впрочем, Кейду всё это нисколько не мешало спокойно сидеть на камне и ждать возвращения Лучезара.

Сотник вернулся минут через десять, неся с собой большой каплевидный щит, явно не первой свежести — маловероятно, что местный военачальник согласился бы отдать неизвестно для каких целей пригодное средство защиты воина. А старый не жалко отдавать, пусть поиграются, коли охота. А может, Лучезар и не спрашивал ни у кого разрешения. Впрочем, это не имело ровным счётом никакого значения.

— Вот, — Лучезар остановился перед Кейдом и продемонстрировал ему щит. — Подойдёт? Достаточно прочный, дерево отменное, тут ещё — вот, видишь? — для усиления металлические полосы, крепящиеся к щиту гвоздями. Стрела не пробивает такой щит, да и мечом разрубить довольно сложно. Сделан из липы, это дерево такое. Сгодится для демонстрации возможностей твоего оружия?

— Вполне, — Кейд тщательно осмотрел щит. — Подойдёт. Поставь его вон там, возле груды камней. Вполне достаточное расстояние для демонстрации.

Лучезар пожал плечами и, отойдя к груде камней самых разных размеров и форм, аккуратно установил там щит, уперев его в землю острым нижним краем и подпёр его для пущей устойчивости парой небольших камней. Отошёл на несколько шагов в сторону и жестом дал понять рейнджеру, что тот может начинать.

Кейд внимательно осмотрел мишень, потом перевёл взгляд на бластер, который он держал в руке, пожал плечами и, вскинув руку с оружием, прицелился в мишень и нажал на триггер.

Из ствола вырвался яркий красный луч ядерной энергии, имевший вид энергетического импульса, который, пролетев разделявшее стрелка и мишень расстояние, ударил точно в середину деревянного щита, пробив в нём дыру, в которую можно было просунуть два пальца. Всё это происходило почти без звука, если не считать лёгкого полусвиста-полушипения, с каким энергозаряд вылетает из инициирующей камеры.

Собравшиеся перед зданием тюрьмы зеваки потрясённо ахнули при виде прожжённого зарядом бластера отверстия в щите, кое-кто принялся осенять себя неким знаком, очевидно, вознося молитву своим богам. Но Лучезар при виде демонстрации возможностей оружия Кейда остался невозмутим. Внешне, по крайней мере. Подойдя к щиту, он внимательно осмотрел проделанное энергозарядом отверстие, осторожно сунул туда указательный палец левой руки, хмыкнул и повернулся к рейнджеру.

— А если вот эта... ну, то, чем стреляет твоё... оружие попадёт в человека? — спросил сотник.

— Всё зависит от того, куда придётся выстрел, — повёл плечами аркаллонец. — Если в голову или в торс — смерть без вариантов. Если в руку или в ногу, то тут уже зависит от того, как попадёт. Если по касательной, то всё обойдётся противоожоговой мазью или пересадкой кожи, если же прямо в конечность — придётся пересаживать руку или ногу. Наши технологии это позволяют. Конечно, есть способ защититься от бластера — так называется это оружие. Щит, но не деревянный, а энергетический. Это... — Кейд замялся, оказавшись в некотором затруднении — как объяснить Лучезару, что такое персональное силовое поле? — Ну, это как окружить себя плотным воздухом, который не пропускает... э-э... свет, скажем. Правда, щит можно перегрузить... пробить несколькими выстрелами или одним выстрелом из более тяжёлого ручного оружия.

— Более тяжёлое? — Лучезар указал на висящий за спиной Кейда ИМ-дробовик. — Как вот это?

— Ну, из него тоже сразу щит не пробить. Но есть, к примеру, лучемёт — это более мощный бластер, есть ещё кое-какое оружие. А дробовик...

Кейд убрал в кобуру бластер и снял со спины дробовик. Активировав подачу энергии в инициирующую камеру, он навёл оружие на щит и выстрелил.

На этот раз из ствола вырвался не короткий импульс-луч, а оранжевый сгусток энергии, который развалил деревянный щит надвое. На зевак это произвело ещё большее впечатление, нежели выстрел из бластера, но Лучезар лишь слегка приподнял левую бровь. Было похоже, что сотник превосходно владел собой и демонстрация невиданных здесь доселе технологий если и произвела на него впечатление, то внешне он никак этого не показал.

— Что здесь происходит? — раздался из-за спин зевак властный голос, и в поле зрения Кейда возник тот самый военачальник, которого Лучезар называл Жданом. — Что за представление вы здесь устроили?

— Так что, воевода, — Лучезар кивнул в сторону Кейда, — чужестранец нам своё оружие показывает. Очень интересно.

Воевода взглянул на располовиненный выстрелом ИМ-дробовика щит, перевёл взгляд на Кейда.

— Он понимает наш язык? — обратился он к Лучезару.

— Так точно, воевода, — ответил сотник. — А я могу понимать его язык. У него есть... штука такая, которая может помогать учить языки. В его краях многое умеют. Впрочем, вы сами его расспросите лучше. Он вам всё доходчиво сможет объяснить.

— Вот как? — Ждан снова взглянул на рейнджера, но на сей раз с заметным интересом. — Что ж — раз ты умеешь говорить на нашем языке, это хорошо. Следуй за мной, чужеземец. У меня есть к тебе несколько вопросов.

— Как скажете, воевода, — пожал плечами аркаллонец.

— Ты тоже, Лучезар, — властно произнёс Ждан. — Ты, я погляжу, не слишком удивлён тому, что тут происходит. Такое оружие я вижу впервые и для меня оно больше на магию смахивает. Заодно и Будимира разыщи. Помощь волхва в понимании сути происходящего нам не помешает.

1 По имеющейся на данный момент информации, древние славяне имели как раз таки руническую письменность.

2 Голядь — балтоязычное племя, обитавшее в верховьях реки Протвы, левого притока Оки, между землями вятичей и кривичей.

3 Разумеется, Лучезару прекрасно известно о Римской Империи и о происходивших в Европе того времени событиях.

4 Аксум — древнеэфиопское государство, существовавшее в период с I по X века Нашей Эры на территориях современных Эфиопии, Эритреи, Судана, Йемена и южной части Саудовской Аравии.

Глава 7.

Несмотря на кажущуюся примитивность, вятичи были совсем не такими, какими их можно было счесть на основании того уровня развития, на котором они в данное время находились, заключил для себя Кейд. Во всяком случае, Лучезар вполне спокойно отнёсся к тому, что Кейд является уроженцем другой планеты, да и демонстрация галактических технологий его не особо удивила. А если и удивила, то сотник очень хорошо скрывал свои чувства. Но рейнджер не ослаблял бдительности — никто не может знать, что на уме у не контактирующего с мирами Лиги народа. Во всяком случае, в технологическом плане перевес был на стороне Джеррика, но вот численный был отнюдь не в его пользу.

Не обращая никакого внимания на Кейда, хотя на самом деле это было совсем не так, воевода прошествовал пару городских кварталов и неспешно поднялся по недлинной узкой лестнице, ведущей в большой двухэтажный деревянный дом, искусно сложенный из брёвен в полтора обхвата, с двускатной крышей, покрытой плотно утрамбованной соломой, с торчащей из неё квадратной дымовой трубой, из которой медленно поднималась кверху тонкая сизая струйка дыма. Дом выглядел довольно богатым, из чего Кейд заключил, что здешние военные жили очень даже неплохо. По крайней мере, по пути сюда он успел увидеть дома куда как поскромнее, но тоже вполне добротные. А значит, уровень жизни местных был вполне приличным, по здешним меркам. Во всяком случае, никаких развалин или убогих домишек, как в пригородах Стаплоса, здесь не наблюдалось.

— Ступай за мной, чужеземец, — властно произнёс Ждан, отворяя плотно закрытую дверь, из-за которой до обоняния аркаллонца немедленно донеслись ароматные запахи, исходящие от свежеприготовленной еды. — Посидим, поболтаем о том, о сём... а вот и Лучезар с Будимиром! Очень хорошо!

Кейд проследил за взглядом воеводы и увидел подошедших к дому Ждана уже знакомого ему сотника пограничной дружины и одетого в длинное серое рубище, простое, без изысков, но вполне добротного покроя, невысокого человека, возраст которого вот так вот сходу определить было весьма непросто, поскольку этому мешала длинная борода пепельного цвета. Волосы незнакомца были аккуратно собраны на затылке в "конский хвост", а в правой руке он держал деревянный посох, весьма искусно вырезанный из цельного куска древесины, покрытый рунами и украшенный серебряными нитями. По всей вероятности, это и был тот самый волхв Будимир, о котором упоминал Лучезар. Исходя из того, что уже удалось узнать, Кейд сделал вывод, что речь идёт о некоем прообразе учёного, хотя в чём именно заключалась наука в этом мире, рейнджер пока не понимал.

— Вот этот чужестранец, Будимир, о котором я говорил, — указав на Кейда, произнёс воевода. — Он понимает нашу речь, хотя как такое возможно за столь короткий промежуток времени, я не могу пока понять. Это может быть колдовство?

Человек, которого воевода назвал Будимиром, внимательно посмотрел на рейнджера пронзительными серыми глазами, в глубине которых плясали непонятные искорки, и у Кейда почему-то сложилось впечатление, что его только что просветили рентгеновским аппаратом. Псайкер, что ли, этот Будимир? Всё может быть.

— Нет здесь никакого колдовства, — уверенно произнёс волхв. — Этот чужестранец не несёт в себе ничего плохого. А как он так быстро сумел уразуметь нашу речь, думаю, он нам сам объяснит.

— Да и я могу объяснить, — пожал плечами Лучезар.

— Ну не на всходе же, Лучезар! — укоризненно покачал головой воевода. — Заходите в дом, Видана уж и на стол накрыла. Всё лучше речи толкать на сытый желудок. И ты проходи, мил человек. Будь гостем, коль злого умысла за душой не чаешь.

— Нет у меня никаких злых умыслов, воевода, — отозвался Кейд. — Я не по своей воле в ваших краях оказался. Мне бы как-нибудь выбраться отсюда, дом-то мой очень далеко.

— Гм...

Больше ничего Ждан не произнёс. Отворив тяжёлую дверь, воевода переступил порог своего жилища. Лучезар, усмехнувшись в бороду, слегка подтолкнул Кейда в спину, давая тому понять, что стоять столбом на одном месте неприлично.

Если бы дело происходило на Аркаллоне, Кейд мог бы с полным правом сказать, что дом этот принадлежит человеку, исповедующему принцип экологической чистоты, причём явно не из числа простых работяг. Такие вот дома на родной планете Джеррика не были чем-то из ряда вон выходящим, но строили их, как правило, в пригородах и экопоселениях, и строили из натуральной древесины, зачастую привезённой с других планет, отчего средняя стоимость дома, скажем, такой величины, как дом пехлецкого воеводы, была по карману далеко не каждому аркаллонцу.

Из немаленьких размеров прихожей они попали в гостиную, или как здесь называлось похожее на неё помещение. Большой деревянный стол, вытесанный из цельного куска какого-то местного дерева, был застелен красивой белоснежной скатертью, на которой искусный мастер — или мастерица — вышил разноцветными нитками каких-то местных животных наподобие тех, на которых Кейд и его сопровождающие прибыли в Пехлец. Посредине стола возвышалась керамическая посудина, главенствующая над всеми остальными тарелками и блюдами, из которой к потолку поднимался ароматный дымок, а от запаха съестного Кейда даже слегка замутило. Это не К-рацион, это настоящая еда. Хотя ещё неизвестно, подходит ли она для уроженца Аркаллона. Запах запахом, но если возникнет острая аллергическая реакция, одному Духу Космоса известно, чем может закончиться дело. А с другой стороны, отказываться от угощения как-то неприлично. Да и ядоискатель имеется. Проверить им пищу — и всего делов.

Из-за приоткрытой двери, затейливо украшенной раззолочённой резьбой и изображениями каким-то летающих существ, появилась высокая красивая женщина с заплетёнными в длинную — едва не до пола — косу светлыми волосами, одетая в длинное одеяние, имеющее отдалённое сходство с платьем. В руках она держала большой глиняный кувшин, доверху наполненный каким-то весьма недурно пахнущим напитком, которых источал настолько ароматный запах, что у Кейда возникло непреодолимое желание его попробовать.

— Присаживайтесь, гости дорогие, отведайте от нашего стола, — произнесла она, ставя кувшин на столешницу и делая приглашающий жест рукой. — Чем, как говорится, богаты...

— Присаживайтесь, в ногах ведь правды нет, — усмехнулся воевода. — Отобедаем, заодно и расскажешь нам, — он ткнул Кейда пальцем в грудь, — что за странные штуки при тебе и откуда такое вообще взялось. И сам ты откуда и какими ветрами занесён в наши края. А Будимир будет внимательно слушать, что ты нам здесь будешь расписывать. Он волхв, обман и чёрную магию сразу распознает.

— Но он совсем недавно сказал, что никакого колдовства здесь нет, — осторожно произнёс Кейд, косясь на кобуру с бластером.

— Нет, и я ему верю. Но всё остальное мне непонятно. А если мне что-то непонятно, то я всегда стараюсь это непонятное понять. Я ясно изъясняюсь, чужестранец?

— Да уж яснее некуда! — хмыкнул аркаллонец.

— А раз ясно — присаживайся, угощайся.

Кейд оглядел уставленный яствами стол, почесал левое ухо и осторожно уселся на деревянный табурет. Ещё раз оглядел расставленную еду, пожал плечами и вытащил из тактического рюкзака, который разрешил ему взять с собой Лучезар, прибор величиной с ладонь и касанием большого пальца правой руки включил устройство.

— Что это? — тут же последовал вопрос со стороны воеводы.

— В тех краях, откуда я родом, — произнёс Кейд, проверяя ядоискателем местную еду, — еда несколько отличается от вашей. Скажем так, отличается в плане приправ там разных, добавок... вы меня понимаете, воевода?

— Понимаю. А вот эта штуковина, которой ты сейчас водишь взад-вперёд — она что делает-то? Ты, как я погляжу, много чего странного при себе имеешь. И оружие твоё — я отродясь такого не видывал. Вообще никогда. Как так получилось, что твой народ умеет делать такие вещи?

— Без обид, воевода, но просто мой народ по уровню развития стоит выше вашего. Так уж получилось. У вас всё ещё впереди, не стоит так уж сильно расстраиваться... ага, а вот это весьма даже неплохо!

— Что — неплохо? — не понял Ждан.

— Похоже, ваша еда мне вполне подходит, во всяком случае, прибор ничего не показывает неприятного. А то от инопланетной еды можно и в ящик сыграть...

— В ящик сыграть?

— Ну, коньки отбросить. — Кейд поднял голову от крохотного дисплея ядоискателя и взглянул на воеводу. — Умереть, короче, от анафилактического шока.

— Что за странное слово ты сейчас назвал? — заинтересованно спросил Будимир, внимательно следивший за манипуляциями рейнджера. — Шок — это я понял, а вот то длинное слово что означает?

Теперь уже Кейд с интересом посмотрел на волхва. Конечно, уровень развития этих вятичей был очень далёк даже от уровня развития жителей Лирса, которые уже вовсю штамповали дульнозарядные пороховые мушкеты и пушки, однако умственные способности у них были довольно неплохими. Они не особенно всполошились при виде возможностей оружия галактического уровня, а Лучезар не слишком удивился, когда узнал, что Кейд — пришелец из другого мира. Может, всё-таки здесь приземлялись космические корабли? Но если так и местные об этом знают, зачем тогда скрывать? А если они всё же находятся в сговоре со, скажем, теми же контрабандистами с Фангора-IV? Тогда их поведение вполне можно понять. И сами они, в таком случае, будут строить из себя саму невинность.

— Это значит задохнуться, — пояснил Кейд. — Определённые вещества могут вызвать такую острую реакцию. Тут всё зависит от конкретного организма.

— Понятно... а сам ты откуда будешь, мил человек?

— Спросите лучше Лучезара, — мотнул головой рейнджер. — Он вам попонятнее всё объяснит, а я дам дополнительные разъяснения, если что будет непонятно.

— Что ж, значит, так и поступим, — важно кивнул Ждан. — Лучезар...

Говорил сотник минут двадцать, то и дело поглядывая на молча сидевшего Кейда. В некоторых моментах Лучезар явно испытывал определённые затруднения, так как при их уровне развития некоторые понятия и термины были довольно сложны для понимания, однако сотник на удивление неплохо справился с поставленной перед ним задачей.

Всё то время, что Лучезар вёл своё повествование, Ждан и Будимир молча и внимательно слушали сотника, изредка задавая вопросы, если им уж совсем что-то было непонятно. А когда Лучезар умолк, оба посмотрели на рейнджера с нескрываемым интересом. Но сказать ничего не успели, поскольку дверь, ведущая — в понимании Кейда — в гостиную, распахнулась и в помещение вошла молодая рыжеволосая девушка, одетая не совсем так, как полагалось бы одеваться девушке в таком обществе. Вместо платья на ней были плотные штаны, заправленные в высокие сапоги, и жилет-безрукавка поверх плотной рубахи с короткими рукавами, из-за спины выглядывало верхнее плечо боевого лука, а на поясе висели ножны с коротким прямым мечом. И Кейд был уверен, что этот меч отнюдь не просто так там висит.

— Отец, мне сказали, что... — при виде сидящего за столом рослого смуглокожего незнакомца она замолкла и с недоумением взглянула на воеводу. — Что происходит, отец? Кто этот человек за столом? И что тут делают Лучезар с Будимиром?

— Разве ты ещё не слышала новости, дочь? — отозвался Ждан. — Вот эта новость, сидит за столом. — Кивком головы воевода указал на Кейда. — Ты вообще где весь день пропадала? Опять со следопытами Витогоста шастала по лесам?

— Говорят, что где-то около Мезинца вроде как хазарский отряд видели, — проговорила девушка, обходя стол против часовой стрелки и усаживаясь на свободный стул. Бросив быстрый взгляд на Кейда, она доверху наполнила овощным супом пустую миску и придвинула её к себе, заодно прихватив и приличный кусок чёрного хлеба. — Полкан говорит, что надо бы отправить туда отряд ратников, а не то, неровен час, хазары опять за своё примутся на рубежах.

— Разберёмся, Яромила, — отозвался Ждан, недовольно хмурясь. Судя по всему, дочь пехлецкого воеводы обладала независимым характером, что в менее развитых обществах не слишком приветствовалось, однако она была дочерью местного военачальника, а значит, ей дозволялось несколько больше, чем обычным жительницам этого края. — Сейчас у нас есть другое дело — вот он. Надо решать, что с ним делать.

— А в чём дело-то? — Яромила с недоумением перевела взгляд на Кейда. — Ну чужестранец, так что с того-то? Мало ли кого занесёт в наши края...

— Смотря откуда занесёт! — усмехнулся Лучезар. — Я что-то сильно сомневаюсь, что подобные гости у нас часто бывают. Ну, может, и бывают, если верить словам Кейда, но только они не объявляют громогласно о своём присутствии.

— Почему же?

— Потому что эти гости — пришельцы из других миров, Яромила, вот почему, — спокойно произнёс Будимир. — Понимаешь, о чём я?

— Из других миров? Это как? Как Византия, что ли?

— Мир, откуда родом Кейд, находится гораздо дальше, нежели Византия. Гораздо, гораздо дальше.

— И где именно?

Вместо ответа волхв молча ткнул указательным пальцем в потолок.

— Это как понимать? — Яромила удивлённо посмотрела на Будимира. — Он что, посланец богов?

— Нет, Яромила, — отозвался волхв. — Он самый обычный человек, просто он из другого мира. С другой планеты.

— С другой... чего?

— Из другого мира, — поправил себя Будимир. — Помнишь, я рассказывал о том, что наш мир — не единственный, что есть и другие? Там, в горних высях. И называются эти миры планетами. Вот как наш мир. И каждый такой мир вращается вокруг своего солнца. И живут там самые разные существа. Одни как мы, другие только похожи на нас, а есть, как говорит Кейд, совсем непохожие ни на что создания, которые, тем не менее, разумны.

Яромила несколько секунд молча смотрела на рейнджера, потом понимающе качнула головой.

— Так это твоя летающая повозка свалилась с неба и упала в Тихое озеро? — спросила она рейнджера. — Полкан видел, как ты падал, он принял твою повозку за колесницу Перуна. Она с таким грохотом падала, а потом как долбанулась о землю!

— У меня вышли из строя механизмы на борту, и это была не повозка, а спасательная шлюпка, — пояснил Кейд, пробуя наваристый овощной суп, в котором плавали кусочки мяса. По крайней мере, ядоискатель не обнаружил в местной еде ничего такого, на что стоило бы обратить внимание, а значит, можно было поесть нормальную еду вместо К-рациона. — Корабль, на котором я летел, взорвался неподалёку от вашего мира, а шлюпка вышла из строя и я теперь не могу вызвать спасательный корабль, чтобы меня забрали. И это ещё не всё...

— Позволь, Кейд, я попробую попонятнее объяснить ситуацию, — вежливо перебил его волхв. Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил: — Видишь ли, Яромила, наш гость — воин. Он сопровождал опасных разбойников на каторгу, но они взбунтовались, поэтому его небесный корабль потерпел крушение. И он думает, что несколько разбойников могли уцелеть и тоже упасть где-то неподалёку.

— Если это соответствует действительности, — произнёс Кейд, неторопливо поглощая весьма вкусный суп посредством деревянной ложки, впрочем, имевшей явно, скажем так, промышленное происхождение, — то мой долг найти этих негодяев и должным образом наказать. Ибо это есть очень опасные преступники, приговорённые за свои преступления к пожизненной каторге. Причём не все из них... — он хотел было сказать "гуманоиды", но вовремя спохватился, так как прекрасно понимал, что значение этого термина для вятичей непонятно, — не все из них выглядят так, как мы. И хотя их тоже можно убить мечом и стрелами, но моё оружие может с ними справиться гораздо более эффективно.

— Его оружие весьма впечатляет, что верно — то верно, — сказал Ждан. — Я видел его в действии. Однако я бы всё же хотел, чтобы о твоём присутствии, Кейд, узнал князь. Думаю, что надо будет отрядить гонца в Пронск...

Дверь, ведущая в гостиную дома воеводы, неожиданно распахнулась со всей силы, причём так, что при ударе её о стену задрожала стоящая на стенных полках посуда. На пороге возник воин в полном боевом облачении, с притороченными к поясу ножнами с длинным прямым мечом, голова которого была укрыта островерхим шлемом.

— В чём дело, Изяслав? — недовольно вопросил Ждан, сурово глядя на ворвавшегося в его дом воина. — Что такого случилось, что ты врываешься в мой дом подобно орде степных кочевников?

— Прости, воевода, — однако в голосе воина не было и нотки раскаяния за свой поступок, — но только что прибыл гонец с пограничной заставы на Большой Дороге...

— И?

— Заставы больше нет, воевода. Уцелевшие ратники отступили в Мезинец и спешно укрепляют подступы к городу. Гонец передаёт, что они просят помощи, ибо сами могут не сдюжить супротив ворога.

— Да кто напал-то? — Ждан привстал со своего места, а лицо воеводы приобрело суровое выражение.

— Хазары. Большой отряд. До полутысячи воинов, конных и пеших. Похоже, набег на приграничные земли с целью захвата рабов. Движутся именно к Мезинцу. Командир гарнизона сотник Вятко готовит город к обороне и просит срочно выслать подмогу.

— Вот же напасть! — Ждан стукнул кулаком по столу. — Опять хазары, да падёт на их головы гнев Перуна!.. Лучезар — собирай воинов! Оставим часть гарнизона в Пехлеце, остальные выступят к Мезинцу!

— Я с вами, — заявил Кейд. — Моя помощь точно не будет вам лишней. С моим оружием особенно. Да и сидеть на месте, когда кому-то угрожает опасность — это не в правилах рейнджера Патруля.

Ждан некоторое время молча глядел на аркаллонца, потом согласно кивнул головой.

— Если тебе что-то нужно, парень — говори. Кольчуга, меч, щит...

— Щит у меня есть, — усмехнулся рейнджер. — Не такой, к какому вы привыкли, но есть. А оружия у меня хватает и так.

— Ладно, будь по-твоему. Но коня дам. Не пешком же тебе в Мезинец бежать.

Воевода усмехнулся своим собственным словам, хотя что тут было смешного, Кейд не понял. Где находится этот Мезинец, он не имел ни малейшего представления, но было понятно, что пешком туда идти занятие такое себе. Про верховых животных вятичей он уже имел некоторое представление, хотя и не особенно понимал, как на них ездить. Наверное, так же, как на магараке — верховых животных с родной планеты Кейда, которые разводились исключительно для спортивных состязаний по верховой езде и для игры в тант1. А значит, ничего сложного в езде на коне не должно было быть. Если не считать норова зверя.

1 Тант — спортивная игра аркаллонцев, аналог земного поло.

Глава 8.

На поверку езда на коне оказалась не столь уж и сложной. Местные верховые животные оказались довольно послушными, мало чем отличаясь этим от магараков. И хотя до сего дня Кейду не доводилось ездить верхом, если не считать того случая на Элоникире (правда, там гигантом-арнаром управлял местный погонщик, а рейнджер ехал на нём пассажиром), справился он с конём сразу. Ничего сложного, да и советы Лучезара помогали. Сотник ехал на своём скакуне рядом с аркаллонцем и время от времени давал тому советы, как правильно себя вести с конём.

Гарнизон Пехлеца насчитывал триста бойцов, пятьдесят из которых принадлежали к тяжеловооружённой коннице. Кавалеристы использовались в этом мире, как понял Кейд из объяснений Лучезара, в качестве штурмовиков, поэтому не было ничего удивительного в том, что пехлецкий воевода взял с собой половину конников, а другую половину оставил в городе. На тот случай, если потребуется прорвать осаду. Осталась в Пехлеце и половина пеших воинов, остальные же выступили в поход, выдвинувшись на юг по дороге, которую местные называли Большой. До конечной цели им предстояло пройти чуть больше шестидесяти вёрст — довольно серьёзное расстояние для пехотинцев, движущихся своим ходом, однако, как заметил Кейд, вятичи передвигались эдакой полурысцой, что позволяло несколько сократить время, необходимое для достижения конечной точки похода. Лучезар пояснил рейнджеру, что достичь Мезинца они планировали за один дневной переход, но поскольку выступили они из города после полудня по местному времени, выходило, что осаждённого/атакованного врагом пограничного города дружина сможет достичь только в тёмное время суток. В принципе, в плане скрытности это было неплохо, поскольку никаких приборов, позволяющих видеть в темноте, в этом мире ни у кого, кроме Кейда, не было, но сражаться в темноте в подобных условиях было не самым лучшим вариантом развития событий. Но судя по всему, воины пехлецкого воеводы о такой мелочи не задумывались. Враг напал на их землю — значит, его нужно изгнать туда, откуда он пришёл. И заодно преподать ему надлежащий урок.

Естественно, Кейд проявил интерес к противнику вятичей и обратился за разъяснениями к Лучезару. Пехлецкий сотник объяснил рейнджеру, что с хазарами вятичи и союзные им племена враждуют уже довольно долго, а причина вражды — набеги на земли вятичей, мещёры и мордвы ради рабов и захвата новых территорий, а также для того, чтобы заставить не входящие в Хазарский Каганат народы принять власть хазарских правителей и платить дань. Принимать власть эту самую никто не желал, равно как и платить дань, а посему время от времени происходили вооружённые столкновения между вятичами и хазарами. Не всегда удача сопутствовала Пронску, но и не всегда она была на стороне хазар.

По мнению Лучезара, вторгшийся в пределы Пронского княжества отряд хазар собирался захватить Мезинец, разграбить город и угнать его население в хазарский полон. Стандартно для хазар, но позволить им это сделать воины пехлецкой дружины не собирались. Да и гарнизон Мезинца, усиленный остатками заставы на Большой Дороге, вовсе не собирался так просто сдаваться. Вернее, он вообще не собирался сдаваться, а намеревался дать агрессорам бой. А пехлецкая дружина собиралась им в этом деле помочь. И здесь особая надежда была на диковинное оружие Кейда.

При этих словах сотника аркаллонец усмехнулся и пояснил Лучезару, что его оружие хоть и не имеет здесь аналогов и сможет противостоять практически любому врагу, однако и у него есть некоторые ограничения, а именно — предельная дальность стрельбы. Бластер не лазеружьё, он выстреливает заряд термоядерной энергии на семьдесят-сто унов1, ИМ-дробовик бьёт унов на двести-двести пятьдесят, а вот лазеружьё выстреливает луч когерентного излучения на целых семьсот унов. Но лазеружья при себе Кейд не имел, так что приходилось обходиться тем, что было под рукой. Имелись, правда, в тактическом рюкзаке рейнджера четыре кассетные гранаты, дающие при взрыве разлёт поражающих элементов в радиусе восьмидесяти унов. Острые иглы из закалённого титанита пробивали даже армированную пласталь, которой в здешних краях не должно было быть априори, так что местным воякам нечего было и думать избежать проблем со здоровьем.

Что такое граната, Лучезар понял довольно быстро. Вятичи использовали при осаде и штурме вражеских укреплений метательные машины, швыряющие во врага камни, в том числе и такие, что были обвязаны соломой, пропитанной горючей смесью. Солому эту поджигали, после чего забрасывали камень во вражеский лагерь или город. Ударяясь о землю, такой "снаряд" раскалывался на мелкие кусочки, поражая этими самыми кусочками неприятеля. Другое дело, что кассетная граната отличалась от этого метательного снаряда настолько же, насколько звездолёт отличался от запряжённой лошадьми телеги.

В пути ратники перекусили на ходу своими сухпайками, их примеру последовал и Кейд, которому перед отбытием из Пехлеца Лучезар вручил полотняный мешочек, в котором лежала дорожная снедь — вяленое мясо (оленина, как пояснил аркаллонцу сотник, на этих животных местные охотились не только ради мяса, но и ради шкур; правда, Кейду это показалось диким варварством, так как высокоразвитые цивилизации Лиги давно уже не убивали животных ради мяса, используя современные пищевые технологии, но вслух он, понятное дело, ничего не сказал), головка сыра, пара головок чеснока (есть которые рейнджер не рискнул, поскольку ядоискатель хоть и не обнаружил в чесноке ядовитых компонентов, но определил, что в этом растении содержатся неизвестные соединения сульфидной группы2, могущие вызвать у инопланетян острую аллергическую реакцию), несколько яблок и тушёная репа, большой ломоть чёрного хлеба, который здесь пекли из ржаной муки, и плотно закупоренный небольшой деревянный жбан, в котором плескался местный напиток под названием "квас", весьма вкусный и освежающий. Местная еда была довольно вкусной и питательной, что было весьма немаловажным фактором — ведь неизвестно, сколько времени придётся провести рейнджеру на этой планете, прежде чем — или всё-таки ЕСЛИ? — прибудет спасательный корабль или крейсер Патруля. И судя по всему, большинство местных продуктов Кейд мог спокойно употреблять в пищу, не боясь получить отравление или того хуже.

Ратники двигались полурысцой, что позволяло держать довольно хорошую скорость передвижения. Несмотря на то, что все были вооружены и облачены в кольчуги, двигались вятичи практически бесшумно, что говорило о длительных тренировках и полевых занятиях. Если только хазары не озаботились передовыми дозорами, у них могут возникнуть большие проблемы, учитывая то обстоятельство, что вятичи были настроены весьма решительно. Ну, в этом не было ничего удивительного, если учитывать историю взаимоотношений Пронского княжества и Хазарского Каганата.

Предложенный Лучезару тюбик К-рациона был внимательно осмотрен сотником со всех сторон, после чего вятич осторожно выдавил на ладонь небольшую порцию, при этом выражение лица Лучезара говорило о том, что ему этот эксперимент явно не нравится. Чисто технически рейнджер его понимал — мало кто станет есть К-рацион при наличии нормальной еды, однако в полевых условиях этот высококалорийный продукт, имеющий в своей основе питательный дрожжевой концентрат, помогал выжить попавшим в беду космонавтам. В нижнюю часть тюбика был встроен подогреватель, так что К-рацион вовсе не обязательно было есть холодным, но и в подогретом виде эта была та ещё еда. О чём красноречиво свидетельствовало выражение лица Лучезара. Сотник осторожно понюхал выдавленный на ладонь К-рацион, лизнул его языком и брезгливо поморщился, а потом спросил Кейда, как вообще можно есть эту гадость.

Аркаллонец объяснил сотнику, что одного такого тюбика хватает на двое стандартных галактических суток и его содержимое весьма калорийно и способно поддержать, так сказать, жизнедеятельность разумного существа. Ведь возить с собой на космических кораблях тонны припасов несколько затруднительно, если только это не космолайнер и не колониальный транспорт. Ведь пространство на любом звездолёте — а на военном и патрульном особенно — строго регламентировано, там просто негде размещать лишнее оборудование и всё остальное. А вот для тюбиков с К-рационом много места не надо. А насчёт вкуса — да, здесь создатели К-рациона могли бы и придумать какие-нибудь вкусовые добавки, чтобы у того, кто им питается, не возникало ощущения, что он ест смесь пластика и древесных опилок.

Окрестностей осаждённого города ратники достигли перед самым восходом солнца. До Мезинца оставалось ещё версты четыре, когда впереди вдруг показались трое пеших дозорных, выдвинувшихся вперёд на разведку. Один из воинов замахал рукой, призывая отряд остановиться, и подбежал к Лучезару. Сотник спешился и некоторое время молча слушал торопливый доклад воина, потом оглянулся и подозвал к себе троих старших воинов, командовавших пехотными полуротами (по привычной для Кейда терминологии Лиги), и кавалерийского офицера (опять-таки по терминологии Лиги, здесь же кавалерийским взводом командовал помощник командира конников воин по имени Видогост). Несколько минут они о чём-то совещались, потом, судя по всему, было принято какое-то решение. Старшие воины поспешили к своим отрядам отдавать приказания, Лучезар же, задумчиво оглаживая бороду, подошёл к Кейду.

— Горкун говорит, что меньше чем в полутора вёрстах отсюда стоит небольшой отряд хазар, — пояснил вятич. — Числом примерно до полусотни. Конных среди них нет, одни пехотинцы. Возможно, дозор. Что думаешь по этому поводу?

— Пятьдесят человек? — Кейд в задумчивости провёл рукой по рукоятке бластера. — А где они расположились? Твои разведчики рассмотрели то место, где они разбили лагерь?

Лучезар жестом подозвал старшего из дозорных, невысокого щупловатого малого, одетого в самую обыкновенную одежду, каковую здесь носили простолюдины. Меча при нём не было, но в простых деревянных ножнах, висящих на поясном ремне, виднелся довольно внушительных размеров боевой нож, потёртая рукоять которого говорила о том, что оружием этим пользуются частенько.

— Горкун, — обратился сотник к разведчику, — расскажи нашему чужеземному другу, что ты видел. Быть может, он со своим оружием сумеет извлечь выгоды куда больше, чем мы с нашими мечами и самострелами.

Горкун с интересом взглянул на сидящего на коне рейнджера, скользнул глазами по бластеру, пожал плечами и произнёс:

— Собственно, чужеземец, ничего необычного мы там не увидели. С полсотни хазар, все пешие, вооружены саблями, копьями и палицами. Человек десять — лучники, помимо луков, имеют при себе палаши. Стоят лагерем на берегу Лесной, это река, текущая в этих местах. Думаю, что хазары собираются окружить Мезинец, отсечь от подмоги, но сейчас они явно не ожидают, что к городу подойдёт войско.

— Структура лагеря? — спросил Кейд. — Как он расположен?

— На берегу реки, пять палаток, возле каждой — яма для костра. Палатки поставлены локтях в пяти от воды, трое дозорных постоянно ходят взад-вперёд вдоль границы лагеря. Но снять их — не проблема, чужестранец. Особливо для тебя.

— Насколько близко друг к другу стоят палатки?

— Близко. Самое большее — полтора локтя. Если пустить зажигательные стрелы, лагерь можно спалить только так. Но у тебя, я так понимаю, есть кое-что получше стрел.

— Есть, — усмехнулся аркаллонец. — И им это не понравится, уверяю тебя. Полсотни, значит...

Он переглянулся с Лучезаром, потом снова взглянул на разведчика.

— Место, где они расположились — что оно из себя представляет? К нему можно подобраться незамеченным?

— Думаю, да, — кивнул Горкун. — Там со стороны дороги кусты густо растут, правда, они локтях в десяти от палаток, но для стрелка это разве расстояние?

— Кусты — это хорошо...

Кейд понимающе усмехнулся и дотронулся до своего рюкзака.

— Не думаю, что ломиться туда всей толпой будет самым правильным решением, — обратился он к Лучезару. — Хватит и пары-тройки человек. А вот потом уже можно будет и всем... Горкун — проводишь меня к лагерю хазарскому?

— Да не вопрос! — лицо разведчика расплылось в ехидной ухмылке. — Если Лучезар разрешит, конечно!

— Кейд дело говорит, — степенно кивнул сотник. — Меньше шума — больше дела. Хотя я подозреваю, что после этих... гранат... шума будет ой как много.

— Гранаты не умею тихо взрываться, — снова усмехнулся рейнджер. — Но я постараюсь быть потише.

В сопровождении Горкуна и ещё одного разведчика аркаллонец осторожно прокрался по обочине дороги и продрался сквозь довольно густой кустарник. И замер у самой границы зарослей, всматриваясь и вслушиваясь в предрассветный сумрак.

Хазарский отряд расположился на поросшем невысокой травой берегу неширокой реки, расставив палатки на некотором удалении от воды, причём стояли они довольно плотно друг к другу, что было обусловлено размерами свободного от растительности пространства. Пустить зажигательную стрелу или бросить зажигательную гранату — и лагерь сгорит за считанные минуты. Зажигательных гранат у Кейда не было, но у вятичей имелись зажигательные стрелы. Однако они могли лишь поджечь лагерь противника, но не уничтожить весь отряд за один раз. А пара кассетных гранат с этим делом могла справиться без особых проблем, учитывая отсутствие в этом мире персональных силовых полей. По крайней мере, те средства защиты, что видел Кейд, современное оружие пробивало на раз.

Хазарские воины расположились вокруг костров, над которыми висели котелки с каким-то варевом — травяной чай, подсказал рейнджеру Горкун. Воины по очереди опускали в котелки деревянные черпачки, украшенные причудливой вязью, зачерпывали оттуда чай и наливали в свои кожаные кружки, запивая чаем лепёшки. Трое часовых постоянно двигались по периметру лагеря, неся дозорную службу, и делали они своё дело весьма грамотно, что говорило о высоком уровне подготовки хазарских солдат. Даже для тренированного рейнджера Патруля это могло представлять некоторую проблему, но Кейд вовсе не собирался вступать в открытое противоборство с хазарами. Как раз наоборот.

Аккуратно вынув из тактического рюкзака кассетную гранату — ребристый цилиндрик длиной примерно в одну пятую уна, начинённый игольчатыми поражающими элементами из титанита, способными пробить лёгкую броню, Кейд взвесил её в руке, прикинул расстояние до палаток и, вытащив из кобуры бластер, нажатием большим пальцем левой руки активировал детонатор и швырнул гранату в самую середину хазарского лагеря, бросаясь при этом на землю и очень надеясь, что Горкун и второй разведчик сообразят последовать его совету.

Дураками вятичи явно не были и плюхнулись наземь всего лишь с секундным опозданием. Ребристый цилиндрик гранаты, беспорядочно вращаясь в воздухе, пролетел разделявшее рейнджера и его спутников и палатки расстояние, упал точно между двумя палатками. И всё, на что хватило хазарских солдат — недоумённо взглянуть в ту сторону, куда упал неизвестный предмет. То бишь граната.

Взрыв прогремел не настолько сильный, чтобы его можно было услышать в расположенном отсюда в двух с половиной верстах городе, осаждённом основными силами хазар. Это не фугас, сброшенный с БПЛА или коптера3. Однако в отличие от того же фугаса, который при взрыва разлетался осколками, от которых всё же можно было найти укрытие, кассетная граната выбрасывала во все стороны облако поражающих игольчатых элементов, спастись от которых можно было только в танке или штурмовом бронетранспортёре. Или если на вас была тактическая броня космодесантника. Даже наличие персонального щита не всегда могло защитить от тонких острых титанитовых иголок. А хазары, облачённые лишь в кожаные доспехи и стальные шлемы, были лёгкими мишенями для поражающих элементов. По крайней мере те из них, которых находились в радиусе тридцати унов от эпицентра взрыва.

Нападение явилось для хазар полной неожиданностью. А уж применение против них доселе неведомого им оружия — и подавно. Пока уцелевшие хазары пытались понять, что здесь, собственно говоря, произошло, Кейд спокойно, как в тире, уложил из бластера ещё человек десять, с остальными разобрались Горкун и его спутник, воспользовавшись паникой во вражеском лагере. И буквально через минуту на берегу реки не осталось никого из живых, кроме рейнджера и двоих вятичей.

— Чудное у тебя оружие, Кейд, — покачал головой Горкун, осматривая тела убитых рейнджером хазарских воинов. — Как самострел, только убивает наверняка. И как вы только такие штуки научились делать?

— Поверь мне, много лет назад мы тоже воевали такими же типами оружия, как вы сейчас, — отозвался Кейд, носком ботинка переворачивая тело убитого взрывом гранаты хазара. — У вас ещё всё впереди. Однако нам надо теперь решить, что делать дальше.

— Что делать? — хмыкнул Горкун. — Мезинец надо выручать. Осадили его вороги, да ну теперь-то, с твоим оружием, мы их быстро в пыль разотрём.

— Не спеши, — осадил его Кейд. — У меня всего один бластер и один дробовик, а гранат осталось три штуки. А меч и стрела убивают ничуть не хуже бластера. Предстоит всё как следует продумать, прежде чем идти в контратаку.

— Ну для этого у нас и есть думающие люди, — пожал плечами Горкун. — Лучезар уж точно решит, как нам лучше всего поступить.

— Ты вот что, — рейнджер перевёл взгляд на спутника Горкуна, — возвращайся к Лучезару и передай, чтобы вёл остальных сюда. Непохоже, чтобы осадившие Мезинец хазары слышали взрыв и стрельбу здесь. Пока ещё не рассвело окончательно, мы можем внезапно напасть на противника и устроить ему хорошую взбучку.

Разведчик молча кивнул в знак того, что он принял слова Кейда к сведению, и бесшумно растворился в зарослях кустарника.

Дружина подошла к тому месту, где ещё совсем недавно располагался лагерь противника, примерно через двадцать минут. Оглядев то, что осталось от лагеря, Лучезар довольно усмехнулся и поискал глазами Кейда. Рейнджер сидел на большом валуне, торчащем из травы в каком-нибудь локте от воды, и задумчиво глядел на реку.

— О чём думу думаешь, Кейд? — Лучезар встал слева от аркаллонца и внимательно на него посмотрел. — Как таким же образом разделаться с хазарами под стенами Мезинца?

— Там такое не прокатит, — покачал головой рейнджер. — У меня всего три гранаты осталось, а врагов там не менее четырёх с половиной сотен. Будь у меня тактический заряд килотонны на две — другое дело, но его у меня нет.

— Чего у тебя нет? — не понял сотник.

— Большая граната, могущая убить сразу несколько сотен врагов. И даже несколько тысяч. Но в нашем случае я бы всё равно не стал его применять.

— Почему?

— Потому что тактический заряд такой мощности — а она совсем маленькая, кстати — убьёт не только врагов, но и защитников города и его жителей, а сам Мезинец был бы разрушен взрывом. И неважно, как был бы произведён подрыв — в воздухе или на земле. Такое оружие если и применять, то только против укреплённых вражеских лагерей. Оно не делает разницы между солдатами и мирным населением.

— Только не пытайся меня убедить, что вы сплошь белые и пушистые в этой своей Лиге! — усмехнулся Лучезар.

— А я и не пытаюсь, — спокойно отозвался Кейд. — Во время войны с гуулами флот Лиги сжёг четыре их планеты. А что? Сами виноваты — не надо было устраивать резню на Хомале-VI. Лига просто должным образом наказала этих земноводных, только и всего.

— Сурово, но, наверное, справедливо, — пожал плечами вятич. — Ваших реалий я не знаю и даже не понимаю, о чём ты тут толкуешь, но если эти... как их там... гуулы... убили много невинных жителей, то тогда они заслужили ту кару, которой вы их подвергли. Но сейчас разговор не о каких-то неведомых мне тварях, а о хазарах, что осаждают один из наших городов. Делать что будем?

— Ты меня об этом спрашиваешь? — удивился аркаллонец.

— Ну да. А что такого? Ты в военном деле явно смыслишь, так что я готов выслушать твои предложения.

Кейд задумчиво посмотрел на сотника, поскрёб пальцами в шевелюре.

— Ну если ты так думаешь... Что из себя представляет этот город, Мезинец, который хазары сейчас осаждают? Расположение, число жителей, насколько крепка стена вокруг города?

— Ну, Мезинец находится на сравнительно открытой местности, вокруг ведь поля, так что незаметно подобраться к городу довольно затруднительно. Живёт там человек семьсот, тысяцкий4 толковый там всем заправляет, Одинец его звать. Молодой, но соображает, что да как. А стена — а что стена? Без стенобитных орудий не прошибить. Если у хазар нет таких машин, а это мне кажется маловероятным, то вошкаться они там долго будут.

— Есть вблизи города какое-нибудь место, куда можно заманить противника и устроить ему хорошую головомойку?

— Место? — Лучезар призадумался. — Ну... поля вокруг же... хотя постой-ка... а если Верстовка?

— Если что? — не понял рейнджер.

— Озеро есть рядом с Мезинцем, Верстовка называется. Версты две в длину, в самом широком месте не больше пяти локтей, но в самой середине довольно глубокое, локтей десять-двенадцать. Будимир сказывал, что Верстовка образовалась много лет назад, ещё когда здесь ледник стоял. Как это он тогда сказал? — сотник призадумался. — А, вот — ледниковое озеро! Ты же знаешь, наверное, что такое ледник?

Кейд в ответ лишь усмехнулся.

— Если мы сумеем выманить хазар на себя и заманить их к озеру, а там прижать к западному берегу и... — сотник выразительно сжал кулаки.

— Э, нет, друг, так не пойдёт, — покачал головой рейнджер. — Я понимаю, что вы горите праведным гневом наказать негодяев, покусившихся на ваши земли, но такие дела нужно делать обдуманно. Вот там, на озере этом, есть где устроить хорошую засаду? Зачем зря парней под бластер... э-э... под стрелы подставлять? Лучше подставим под стрелы — а заодно и под мой бластер — противника. И парней сбережём, и сами... кхе-кхе... развлечёмся...

— Странные какие-то у тебя понятия о веселье, — пожал плечами Лучезар.

— Ну так работа у меня такая... странная, — развёл руками Кейд. — Тем более что у меня ещё три гранаты осталось.

Сотник некоторое время молча смотрел на аркаллонца, потом неожиданно хлопнул того по спине и оглушительно расхохотался.

1 Ун — 1/100 нейма.

2 Сульфидная группа — в данном случае имеются в виду фитонциды — образуемые растениями биологически активные вещества, убивающие или подавляющие рост бактерий.

3 Коптер (здесь) — атмосферный боевой летательный аппарат, используется, в основном, планетарной полицией и военными, а также спасателями и медиками.

4 Тысяцкий — должностное лицо княжеской администрации у славян, отвечающий за городское ополчение. Также может нести обязанности в отдельных гражданских сферах.

Глава 9.

Озеро с живописным названием Верстовка (что оно означало, Кейд не имел ни малейшего представления, но подозревал, что это могло быть связано с местными единицами измерения расстояний) ничем особенным не отличалось от множества уже виденных рейнджером озёр на различных планетах. Узкое и не слишком длинное, с изгибающейся береговой линией, поросшее озёрной травой выше человеческого роста, с заросшим лесом противоположным берегом — словом, ничего необычного в нём аркаллонец не увидел. Западный берег озера полого уходил в воду и примерно на полтора аршина был заросши травой высотой почти до колена. Однако если выбирать именно это место для того, чтобы устроить засаду хазарам, то такое решение было бы не самым лучшим. Укрыться здесь было решительно негде, если только в траву не залечь. А вот противоположный берег Верстовки выглядел более подходящим для этого, о чём Кейд не преминул сообщить Лучезару.

Сотник задумчиво поглядел на противоположный берег озера, бросил быстрый взгляд в сторону города, откуда до слуха ратников явственно доносились звуки боя, потом переключил своё внимание на воинов.

— Первуша, — обратился он к командиру конников, — бери своих людей и скачи к Мезинцу. Покажись хазарам, ударь в спину и сразу же отступай. Скачите во весь опор к лесу на той стороне озера, вдоль восточного берега, мы же займём позиции в лесу и как только хазары минуют нашу позицию, мы тут же ударим им в тыл. А ты сразу же разворачивай своих и атакуй противника с фронта.

— Понял тебя, сотник! — Первуша отсалютовал Лучезару вынутым из ножен мечом и, испустив боевой клич, рванул по направлению к городу. Конные ратники последовали вслед за своим командиром.

— А мы спрячемся в лесу и подготовим противнику хороший сюрприз! — Лучезар подмигнул Кейду. — Только надо поторопиться, чтобы успеть занять выгодную позицию! А ты приготовь заранее эти свои гранаты!

— А чего их готовить-то? — пожал плечами рейнджер.

Ратники торопливо обогнули южную оконечность озера, которое соединялось узкой и мелководной протокой с расположенным южнее озерцом поменьше, через которую они перебрались без проблем. Если задумка Лучезара увенчается успехом, то хазары, погнавшись за якобы улепётывающими в панике конниками, окажутся на узкой береговой полосе, которая через примерно полверсты сворачивала направо и ещё более сужалась. И когда конные ратники достигнут той точки, в которой берег делает поворот, они резко развернутся и атакуют хазар в лоб, а пехотинцы ударят врагу в спину, отсекая, таким образом, путь к отступлению. Ну и оружие Кейда должно было сыграть немаловажную роль.

Собственно, это скопление растительности не слишком тянуло на то, чтобы именоваться лесом. Вот то место, куда рухнул шаттл с "Аностера", лесом считалось по праву, а здесь всего лишь большая роща размерами примерно верста на полверсты. Но её вполне хватало для того, чтобы укрыться от врага и неожиданно на него напасть.

Кейд подвёл своего коня к высокому дереву с корой белого цвета, коими была богата здешняя земля, и замер в седле, положив поперёк него бластер и вслушиваясь и всматриваясь в окружающее его пространство. Ратники расположились вокруг, также напряжённо всматриваясь и вслушиваясь в местность.

Со стороны Мезинца послышался шум — крики, звон оружия, конский топот. Судя по всему, конные воины вятичей неожиданно атаковали осаждавших город хазар и, вполне возможно, нанесли им некоторый урон. Через несколько минут перестук конских копыт начал приближаться — вятичи во весь опор, насколько это позволяла местность, неслись вдоль берега озера, преследуемые хазарскими конниками, размахивавшими саблями.

— Всем приготовиться! — Лучезар, сидящий на своём коне рядом с Кейдом, изготовил к бою свой меч. — Кейд — ты приготовил гранаты?

— Приготовил, не беспокойся.

Мимо притаившихся в засаде ратников пронеслись их товарищи, вслед за которыми с гиканьем по берегу озера промчались хазары. Они явно впали в охотничий азарт и не замечали вокруг себя ничего — идеальная мишень для расчёта тяжёлого лучемёта или притаившегося в каком-нибудь укрытии оператора БПЛА. Да даже десяток лучников сейчас могли бы запросто перестрелять половину хазар, что уж говорить о Кейде с его оружием.

Переглянувшись с Лучезаром, рейнджер кивнул вятичу и, пришпорив коня, направил того к берегу озера, на ходу вытаскивая из тактического рюкзака одну из трёх оставшихся гранат. Выскочив на открытое место, он издал громкий клич, привлекая к себе внимание хазар, и активировав большим пальцем правой руки детонатор, швырнул гранату в сторону развернувшихся к нему хазарских конников.

Брошенная рейнджером граната разорвалась в воздухе, на высоте примерно пяти неймов над землёй, окатив хазар облаком поражающих элементов. Кожаные доспехи, в которые были облачены хазарские воины, ясное дело, защитить от титанитовых игл были не в состоянии, так что повезло лишь тем, кто находился позади своих товарищей. Повезло, понятное дело, лишь относительно, поскольку конники Первуши уже разворачивались для контратаки. Да и применение против них неизвестного доселе оружия тоже оказало своё действие. Правда, не настолько сильное, чтобы уцелевшие хазары кинулись опрометью куда глаза глядят. Всё же они были воины, а воины всегда остаются таковыми в любой, даже самой невероятной, ситуации.

Трое хазарских всадников, размахивая саблями, устремились к рейнджеру, в то время как остальные, кому повезло не быть посечёнными поражающими элементами, обратились фронтом к налетающим конным ратникам. Но тут из рощи раздался слитный рёв нескольких десятков глоток и на берег озера устремились пешие ратники.

Кейд поднял бластер и, словно в тире, двумя точными выстрелами свалил двоих хазар. Получив по заряду в головы, всадники свалились на поросший невысокой травой берег, причём один из них упал прямо в воду.

Демонстрация невиданного оружия произвела на хазар огромное впечатление. Они просто оцепенели, чем не преминули воспользоваться лучники. В небо прянула стая "серых гусей" и хазары один за другим повалились на берег, утыканные стрелами. Кейд снял ещё двоих из бластера, но больше в его помощи не было необходимости.

— Отличная работа, парень! — подскакавший к аркаллонцу Лучезар одобрительно хлопнул его по спине. — Мы неплохо проредили противника, но радоваться рано — под стенами Мезинца ещё полно хазар! Нужно перестроиться и атаковать их, пока они не поняли, что происходит!

— У меня всего две гранаты осталось, так что на многое не рассчитывай, — предупредил сотника Кейд. — И простым наскоком дело тут вряд ли решить получится.

— А никто и не полезет очертя голову на хазарские копья, ты за кого нас держишь, за дураков?

— Ни за кого я вас не держу, Лучезар. Просто у врага численный перевес, значит, действовать надо с умом. Какой у тебя план?

Сотник задумчиво взглянул в сторону города.

— Нас они явно не ждут, к тому же они вряд ли догадываются о том, что мы здесь находимся. Гарнизон держится, значит, у нас есть время для манёвра. Обойдём хазар с юга и ударим им в спины. Они явно не ожидают нападения с той стороны, значит, у нас будет преимущество перед ними. И у тебя осталось две гранаты. Сколько ими можно положить народу, как думаешь?

— Ну, при воздушном подрыве, как вот сейчас, человек пятьдесят, думаю, реально положить. Плюс паника от взрывов — в вашем мире ведь нет такого оружия. Хотя эти не особо и паниковали... кхм...

— А огненное оружие твоё... как бишь его там... бластер, да?

— Я же говорил — у него не такая большая дальность. Хватит и гранат. А если кто подберётся ко мне ближе, получит энергозаряд в голову.

— Хорошо. Тебе, в конце концов, виднее, как твоё оружие работает. Однако, пора выступать.

Хазары, осаждавшие Мезинец, пока не обратили никакого внимания на то, что некоторое количество их соплеменников, пустившихся в погоню за конным отрядом вятичей, подевались неизвестно куда. Вся их энергия была целиком сосредоточена на том, чтобы сломить оборону защитников города и ворваться внутрь. Однако сделать это без осадных орудий одними лишь силами пехоты и некоторого количества конных воинов было несколько сложновато. К тому же защитники города сильно досаждали хазарам своей неуступчивостью — с городских стен на головы осаждавшим летели не только стрелы, но и камни, а кое-где и кипящая смола. Это сдерживало атакующих и не позволяло пойти на полновесный штурм, да и сложно было это сделать без штурмовых лестниц и прочих орудий, необходимых для осады и штурма средневековых городов.

— Ворота в Мезинце дубовые, изнутри укреплены полосами кованого железа, — с усмешкой в голосе произнёс Лучезар, делая знак ратникам остановиться, чтобы оглядеть окрестности. — Без тарана хрена лысого их снесёшь, да и то не каждый таран ещё подойдёт! — сотник огляделся по сторонам. — По-моему, место вполне подходящее, как считаешь, Кейд?

— Здесь ты босс, — пожал плечами рейнджер. — Ну то есть я имел в виду — командир. Тебе виднее.

— Гм... Ладно, примем это как согласие... Стройся! — скомандовал сотник.

Своё дело воины пехлецкой дружины знали на "отлично". Буквально через минуту глазам аркаллонца предстали пять ощетинившихся копьями и мечами шеренг, составленных так, что получался своеобразный четырёхугольник, со всех сторон закрытый длинными щитами. Пробить такое построение было очень и очень непросто, как понял Кейд. Вздумай хазары атаковать вятичей — проблем будет немерено. А за спинами пеших ратников расположились конные воины, готовые по первому же сигналу Лучезара атаковать врага.

С того места, где заняли позицию вятичи, до вопящих под стенами Мезинца хазар было самое большее саженей триста, но пока ратники занимали позиции, никто из хазар не обратил на них никакого внимания. Всё потому, что делалось это без излишней демонстрации. И лишь когда построение было закончено, раздалась короткая команда сотника — и в небо взвились стрелы, выпущенные лучниками, которые стояли перед каре. И только тогда хазары обратили внимание на возникших за своими спинами вятичей.

Триста саженей — не такое уж и большое расстояние, примерно четыреста унов. Правда, самое большое расстояние, на которое Кейду на учениях удавалось зашвырнуть гранату — сто пятьдесят неймов, но ведь можно и подождать, пока противник приблизится. Хотя... среди ратников есть ведь пращники. Что, если активировать гранату и метнуть её во врага при помощи пращи?

Аркаллонец быстро объяснил Лучезару свою идею, сотник кивнул в знак того, что понял рейнджера, и жестом подозвал к себе одного из воинов, вооружённого пращой. Выслушав своего командира, пращник перевёл взгляд на рейнджера, который протянул ему гранату, на верхней части которой уже горел зелёный огонёк активатора.

— Надо бросать, — сказал Кейд. — Она уже взведена.

Вятич кивнул в знак того, что слова инопланетянина приняты им к сведению, взял гранату, положил её на расположенную посредине пращи кожаную пластину и, как следует раскрутив пращу вокруг вертикальной оси, швырнул её в направлении приближающего неприятеля.

Для хорошего пращника расстояние в двести саженей — а именно настолько уже приблизились хазары к пехлецким ратникам — не являлось недостижимым1. Выпущенная из пращи граната взвилась в воздух и пролетев разделявшее строй ратников и хазар расстояние, взорвалась прямо над головами вражеских солдат, окатив тех поражающими элементами. Сколько точно попало под иглы, Кейд сказать не мог, но человек двадцать уж точно свалились на землю.

— Вторую метаем? — спросил пращник.

— Нет. Слишком близко к нашим. Иглы могут и их задеть. — Аркаллонец изготовил к стрельбе ИМ-дробовик. — Оставим на потом.

Ратник пожал плечами и, зарядив пращу вытащенным из поясной сумки небольшим, но увесистым, камушком округлой формы, снова раскрутил своё простое, но довольно эффективное оружие и метким выстрелом свалил одного из хазар, угодив тому точно в лицо. Хазар, нелепо взмахнув руками, повалился навзничь в траву, выронив свою саблю.

Лучники, стоявшие перед построением ратников, перед тем, как в сторону противника была запущена кассетная граната, переместились за спины своих товарищей, чтобы не попасть под разлетающиеся поражающие элементы, и сейчас, выскочив из-за каре с обеих сторон, произвели дружный залп, в результате которого хазары потеряли ещё с полтора десятка человек. Однако численный перевес пока ещё был на их стороне и именно на это и надеялся их командир.

Сходу проломить каре у хазар не получилось. Как только они приблизились на расстояние броска копья, строй вятичей немедленно этими самыми копьями и ощетинился, став похожим на утыканный кольями и шипами забор, сквозь которые пройти было весьма затруднительно, если не невозможно. Будь у осадивших Мезинец хазар хотя бы парочка метательных машин, дело могло бы принять совсем иной оборот, но такими машинами хазары не располагали, а следовательно, у вятичей были все шансы отбить нападение.

Довольно скоро хазары поняли, что основную массу проблем им доставляет сидящий на сером коне странно одетый смуглокожий незнакомец, явно не принадлежащий к вятичам, чьё чудное оружие, стреляющее огненными шарами, уже успело отправить к предкам с десяток хазарских воинов. Однако добраться до него было не так-то просто — его прикрывали лучники, на корню пресекавшие любую попытку обойти каре и добраться до странного чужака. Да и оружие незнакомца не оставляло никаких шансов — огненные шары убивали мгновенно, оставляя на телах обугленные раны. Несколько хазарских лучников попытались достать чужака своими стрелами, но все они, хотя и достигли цели, странным образом упали на землю, словно ударившись о невидимую стену.

Ободрённые появлением воинов пехлецкой дружины, защитники Мезинца предприняли вылазку за пределы городской стены, атаковав хазар с тыла. Зажатые меж двух огней, те в панике заметались, и воспользовавшись ситуацией, Лучезар отдал приказ каре начать движение вперёд. Свою лепту в дело внёс и Кейд, меткими выстрелами из ИМ-дробовика успокоив ещё с полтора десятка солдат противника.

Бой длился недолго. Преимущество на сей раз оказалось на стороне вятичей, уцелевшие хазары побросали оружие и принялись молить о пощаде. И судя по тому, как поступили вятичи, народ этот не отличался чрезмерной жестокостью. Как, к примеру, бронианцы, которые не брали пленных в силу своих религиозных убеждений. Как только хазары побросали оружие, ратники тут же окружили их и наставили на них луки и самострелы, недвусмысленно показывая, что если те вздумают строить из себя великих героев, то всё сложится для них весьма и весьма печально.

Пленникам связали за спиной руки, предварительно обыскав каждого на предмет скрытого оружия, после чего препроводили их в расположенный неподалёку от города овраг, где и оставили под охраной двух десятков воинов с самострелами и луками.

Кейд поинтересовался у Лучезара, что ожидает пленников. Сотник, равнодушно пожав плечами, объяснил рейнджеру, что согласно законам его народа, пленники, взятые в бою, попадают в рабство к победившей стороне. Ну как в рабство — скорее, на принудительные работы по восстановлению разрушенного ими же. Как таковое, рабство у вятичей не было принято, хотя и существовала категория зависимых граждан, которые по различным причинам становились несколько ущемлёнными в правах. За незначительные преступления, за долги — в общем, за мелкие правонарушения по стандартам Лиги. Нечто похожее существовало и у некоторых развитых цивилизаций, таких, к примеру, как джалианцы и сальхи, с некоторыми вариациями. А просто взять и убить беспомощных пленников — для этого нужно было быть, по меньшей мере, диким кочевником. Вятичи так не поступали, если только не было каких-то совсем уж особых обстоятельств. Здесь же была самая обыкновенная битва. Враг сдался — зачем же его за это подвергать казни? Пусть лучше отстроят то, что разрушили. Потом, скорее всего, их отпустят на все четыре стороны, то есть они смогут вернуться на родину. Содержать их никто из вятичей не собирался — для этого пришлось бы кормить пленников из собственных запасов, а они самим были потребны.

Подход к данной проблеме показался аркаллонцу вполне цивилизованным, но вслух он ничего не сказал. Он лишь кивнул Лучезару и спросил сотника, что теперь намереваются делать ратники из Пехлеца. Лучезар, почесав переносицу, ответил рейнджеру, что ратникам нужно дать отдохнуть и, скорее всего, они проведут день в Мезинце. Затем можно будет трогаться в обратный путь, но, поскольку дорога будет проходить мимо Ибердинского леса, то было бы интересно взглянуть на летающую машину, на которой прилетел Кейд. Если, конечно, рейнджер ничего не имеет против.

1 Прицельная — если так можно выразиться — дальность стрельбы из пращи составляет 90-100 метров, но если в качестве метательных снарядов использовать свинцовые или железные пули, то дальность возрастала до 180-280 метров.

Глава 10.

— И вот на этой штуке ты сюда и прилетел? — задрав голову кверху, спросил Лучезар, разглядывая задравшуюся к небу корму спасательного челнока. — Здоровенная дура! Как она вообще может летать?

— Долго объяснять, — отмахнулся Кейд. — Да и поймёшь ли ты мои объяснения, ещё неизвестно. Тут нужен совершенно иной уровень знаний. Без обид только, ладно?

— Да я и не обижаюсь, — пожал плечами сотник. — Отец иногда говорил, что всегда есть возможность встретить кого-то, кто будет гораздо умнее тебя... А внутрь можно зайти?

— Конечно, почему бы и нет? Только повозиться придётся, чтобы люк открыть. При падении корпус слегка деформировался... помялся, понимаешь? — Лучезар молча кивнул в знак того, что понял аркаллонца. — Придётся открывать вручную, по аварийному протоколу. Так-то люк открывается быстро, но это когда нет таких повреждений...

Сотник с большим интересом наблюдал, как Кейд возится с верньером ручного отпирания, потом, видя, как рейнджер силится отодвинуть тяжёлую бронированную створку внешнего люка, подошёл к нему и принялся помогать. Вдвоём они не без труда отодвинули плиту, не до конца, но вполне достаточно, чтобы внутрь можно было протиснуться, после чего Кейд, с усмешкой посмотрев на Лучезара, указал тому кивком головы на внутреннюю часть шлюзовой камеры.

— Прошу вас, любезный, — произнёс рейнджер.

— Да уж я после тебя, если ты не возражаешь, — Лучезару явно не хотелось первым подниматься на борт инопланетного космического корабля, хотя он вообще какой-либо космический корабль видел впервые в жизни. Естественно, что ему было несколько неуютно. — Корабль ведь твой, ты здесь хозяин.

— Моё дело предложить, — пожал плечами Джеррик.

Внутри шаттла ничего не изменилось с того времени, что прошло с момента оставления космолёта рейнджером. Все бортовые системы были неактивны и заработают ли они вообще когда-нибудь, Кейд не имел ни малейшего понятия. Вышел из строя гиперпривод, ЭМ-импульс выжег трансрадио — словом, высокотехнологичный космический корабль теперь представлял из себя бесполезный кусок металла, керамики и пластика.

— А почему здесь так темно? — Лучезар, стоя в коротком коридоре, что вёл из шлюзовой камеры к кабине пилота, с интересом оглядывался, рассматривая интерьер спасательного челнока, который подсвечивал фотонный фонарь рейнджера. — Ты не можешь зажечь лампы?

— Ну, можно сказать и так, — отозвался Кейд.

— А почему?

— Мм... скажем так — у меня печь сломалась.

— Печь?

— Печь. Только она не дровами, как у вас, топится, а особой смесью. Грубо говоря, жидкий газ. Ты знаешь, что такое газ?

— Э-э... а что это?

Кейд задумчиво поводил фонарём из стороны в сторону.

— Вот чем ты дышишь, как думаешь?

— Известно чем — воздухом.

— Воздухом. А воздух и есть газ, причём газ там не один. Но не в этом дело Понимаешь?

— Воздух, которым я дышу — газ? — Лучезар в задумчивости провёл рукой по металлическом стенке коридора. — Да, твои знания с моими не сравнить. Но это и неудивительно, раз вы такие вот машины строить умеете. И не только, наверное, их.

— Не только. Что, дальше пойдём или как?

— А что там дальше?

— А там кабина пилота. Правда, сейчас ничего не работает, а то я бы тебе показал, что да как.

— Из-за того, что печь твоя сломалась?

— Да, — Кейд невесело усмехнулся. — Печь. Реактор это, Лучезар. Так она называется. Возможно, когда-нибудь и твой народ научится делать такие штуки, но это если и будет, то ещё нескоро.

— Гм... И ты, значит, сделать сейчас ничего не можешь?

— Топливо у меня есть, но какой от него прок? Повреждена вся бортовая энергосистема. Ну, это как... — Кейд на пару секунд замялся, соображая, как бы пояснее объяснить сотнику, о чём идёт речь. — Это как плохая свечка, в некотором роде. Гореть горит, но слабо.

— А твоя свечка, значит, не горит совсем? — догадался Лучезар.

— Точно! — Кейд одобрительно хлопнул вятича по плечу. — Если хочешь, можем пройти в кабину, посмотришь, что там и как.

— Так там ведь не работает ничего!

— Так ведь просто можно посмотреть.

— Ну... давай поглядим...

В пилотской кабине шаттла Лучезар и Кейд пробыли минут десять. Пусть ничего из приборов и не работало, но вид незнакомого оборудования произвёл на вятича впечатление. Конечно, он толком ничего не понял, но с явным удовольствием посидел в кресле пилота и осторожно подвигал джойстик управления.

— Наверное, тебе очень просто управлять этой штукой, но для меня это всё тёмный лес, — произнёс Лучезар, поднимаясь на ноги. — Твой народ знает куда больше нашего, ну да ладно. Пошли, что ли?

— Погоди чуток...

Что сподвигло Кейда на этот шаг, он и сам не смог бы сказать. Чутьё патрульного, скорее всего, сработало. Дело в том, что каждый спасательный шаттл был оборудован отсеком с аварийными комплектами, в состав которых, помимо всего прочего, входило и оружие. В данном случае — десять бластеров. Ведь никто не мог знать, куда может занести спасательный челнок, а в космосе всякое бывает. Так что оружие по определению лишним никогда не бывает.

Используя свою персональную электронную ключ-карту, Кейд вскрыл отсек с аварийными комплектами и по очереди достал оттуда десять пластиковых водонепроницаемых пакетов, в которых лежали полностью заряжённые бластеры. Подумав немного, он достал с одной из полок, что рядами тянулись вдоль стен небольшого помещения, ещё два пластиковых свёртка.

— Что это? — спросил Лучезар, указывая на них.

— Виброножи. — Кейд сноровисто распаковал пакеты и продемонстрировал сотнику двадцатисантиметровый клинок из сверхпрочной легированной микростали с массивной рукоятью из ридиума, в которую был встроен энергоблок. — Видишь кнопочку на торце рукояти? Нажимаешь на неё и встроенный в рукоять источник питания запускает режим вибрации. Такой нож режет кости, что твою бумагу. Знаешь, что такое вибрация?

— Ты меня за кого вообще принимаешь, парень? — нахмурился Лучезар. — Я что, дремучий дикарь какой-нибудь? Вибрация это когда трясётся что-либо. Или ты думаешь, раз мы не умеем строить летающие корабли и стреляющее огнём оружие, то мы совсем тупые?

— Я вовсе не хотел тебя задеть, Лучезар, — Кейд примирительно поднял левую руку ладонью вперёд. — Просто это высокотехнологичное оружие и мне нужно, чтобы ты понял, как оно работает.

— Зачем? — последовал вполне резонный вопрос.

— У меня есть смутное чувство, что банда Мензази может внезапно объявиться, и тогда лишнее оружие галактического уровня не будет лишним. Стрельба из бластера не требует каких-то особых навыков. Достаточно снять оружие с предохранителя, а стрелять из бластера так же просто, как из ваших самострелов.

-Ты полагаешь, что эти преступники могли оказаться на нашей земле? — Лучезар с заметным интересом посмотрел на бластеры. — Но с такой же вероятностью они могли упасть где-нибудь на землях варягов или германцев.

— Любой уважающий себя солдат — а рейнджер Галактического Патруля и есть солдат — должен готовиться к наихудшему варианту развития событий, — ответил аркаллонец. — Тогда будет больше шансов на победу. И Мензази, поверь мне, не самый опасный ублюдок из тех, кто мог уцелеть и слинять с "Аностера". Он хороший организатор и далеко неглупый разумный, жестокий, да, но, как бы это поточнее выразиться, жестокий в меру, если так можно сказать. А вот среди тех, кто уцелел из его банды и летел на "Аностере", есть один мерзавец, Ланвор Гецкро его звать. Он ко всему прочему ещё и фенк, а фенки всё никак не могут забыть, как Лига им нос на жопу натянула. Так ведь было за что. А Гецкро вообще из "непримиримых", такие будут воевать до конца. И неважно, какой он будет, конец этот. Поэтому будем считать, что Мензази и его подельникам удалось спастись и они могли совершить посадку в здешних краях. А это значит, что мы должны быть готовы к любому повороту событий.

— Сказать по чести, я не всё из сказанного тобой понял, но раз ты считаешь, что опасность реальна, мы тоже будем так считать. Только вот какой прок этим негодяям от наших земель?

— Вашей планеты нет ни на одной из звёздных карт, что для любого преступника является очень большим преимуществом. Здесь можно построить форпост или полновесную базу и проворачивать свои делишки. Вне всякого сомнения, на планете есть залежи ценных руд, имеющих важное значение для развитых цивилизаций. Значит, можно начать их добычу и последующую продажу. А можно и другими ресурсами торговать. Рабами, к примеру. А тех, кто будет возражать, можно просто выжечь турболазерами и ядерными фугасами. Истребить, короче.

— Какие-то невесёлые перспективы ты мне тут расписываешь, — проворчал Лучезар. — А то, что мы не станем спокойно сидеть и смотреть на все эти непотребства?

— Любую вашу армию можно уничтожить одним-единственным ядерным зарядом, Лучезар. Это очень мощное оружие и если оно будет находиться в преступных руках, то эти самые руки не остановятся перед тем, чтобы его использовать. Если подобных Мензази и Гецкро оставить в покое, то они здесь таких дел могут наворотить, что вы потом ещё не одно десятилетие будете последствия разгребать. Конечно, если они сумели спастись с транспорта и приземлились в другом районе планеты... возможностей искать их у меня, к сожалению, нет, мне самому бы выбраться из этой ж... мм... ситуации. Не знаю, правда, каким образом, но что-нибудь придумаю. Самое главное — восстановить связь... да... связь...

Кейд удручённо покачал головой. Для того, чтобы восстановить гиперпространственный передатчик, требовались инструменты и необходимые материалы и детали. И если с первым пунктом у Кейда проблем не было, то со вторым явно намечались, и притом немалые. Конечно, если другой шаттл, на котором с "Аностера" сумели улететь бассианец и его отморозки, сел на планету неповреждённым, тогда существовала вероятность заполучить его коммуникатор. Но где именно сел космоплан, сел ли он вообще и если да, то в каком состоянии, рейнджер не имел ни малейшего понятия. А найти место посадки без необходимого оборудования и исправного корабля — или хотя бы беспилотника — дело заведомо бесперспективное.

— В общем, пока примем во внимание версию, что челнок с бандитами мог сесть где-нибудь в здешних краях, — подытожил Кейд. — Пока не найдём доказательств обратного. Так что оружие лишним не будет. Но ты не обольщайся на сей счёт, Лучезар — правила Лиги запрещают передачу галактических технологий отстал... э-э... развивающимся мирам... Чего ты ухмыляешься?

— Я не стану спорить с тобой по поводу вашего превосходства над нами в технологиях, Кейд, но не стоит нас считать за совсем уж невежественных дикарей, — произнёс Лучезар. — Не хочешь оставлять нам эти свои бластеры — да и Чернобог с ними.

— Да какой смысл в этом, сам посуди? Разрядится обойма — и бластер превратится в самый обычный молоток. Им разве только гвозди забивать можно будет. А зарядить обоймы вы не сможете. Просто нечем.

— Не сможем и не сможем, чего тогда попусту языками молоть? Пошли уже отсюда!

Не без сожаления покинув шаттл, Кейд и сопровождавшие его вятичи двинулись прочь от озера, беря, так сказать, курс на Пехлец. Впрочем, сожаление испытывал только рейнджер — ратникам сожалеть было явно не о чем. Врага, напавшего на их земли, разбили, город Мезинец отстояли, на инопланетную диковинку посмотрели — теперь можно и домой возвращаться. Благо отсюда до Пехлеца совсем недалеко, семь вёрст всего, а это два часа пути для пешего путника.

Пока отряд двигался по идущей через лес дороге, Кейд подробно объяснил Лучезару, как надо правильно пользоваться бластером. Ничего сложного здесь и вправду не было — нажатием на расположенный на левой стороне корпуса сенсор отключить предохранитель, затем активировать подачу энергии из обоймы в инициирующую камеру посредством другого сенсора, находящегося на правой стороне корпуса оружия, после чего надо всего лишь навести бластер на цель и нажать на спуск. И учитывать расстояние, на которое бластер был способен вести эффективный огонь.

Возможное присутствие на этой планете сбежавших с "Аностера" преступников не давала Кейду покоя. Во-первых, он, как рейнджер Галактического Патруля, был обязан в таком случае довести дело до конца, то есть найти и арестовать либо ликвидировать опасных преступников. А во-вторых, и это было даже главнее первого пункта, шаттл, на котором сюда мог прилететь со своими подельниками Йортен Мензази, мог пребывать в гораздо более хорошем состоянии, чем тот, на котором сюда попал рейнджер. Возможно, что коммуникатор на том шаттле мог быть в исправном состоянии, что означало, что у Кейда появится возможность дать знать о своём местоположении. А в самом лучшем случае — и выбраться на этом же челноке с планеты.

Правда, если Мензази приземлился где-нибудь в другой части планеты, вопрос этот превращался в чисто академический. Не имея при себе необходимого оборудования и транспортного средства, найти шаттл представлялось невозможным.

До Пехлеца они добрались во второй половине дня, когда солнце уже начинало потихоньку опускаться к западному окоёму. Едва лишь впереди замаячила крепостная стена, Лучезар приказал протрубить в боевой рог, дабы оповестить воеводу и жителей о возвращении дружины, да ещё и с победой. Однако, к удивлению ратников, никто не отозвался на грозный рёв, лишь на крепостной стене наметилось какое-то движение.

— Что-то случилось? — Кейд с интересом вгляделся во враз посуровевшее лицо Лучезара. — Я так понимаю, что вас после такого должны встречать, как у вас говорится, с хлебом-солью. А раз не встречают, значит, что-то произошло. Я прав?

— Пока не знаю, Кейд, — напряжённым голосом отозвался сотник. — Пока не знаю. Но скоро всё выяснится. Ты это... пока побудь в стороне... мало ли что... ты в здешних делах мало смыслишь, а понадобится помощь — сам скажу.

Аркаллонец пожал плечами, но возражать Лучезару не стал. В местных реалиях он всё ещё слабо разбирался, да пока и не было у него особого желания в них вникать. Найти бы способ подать сигнал на ближайшую патрульную базу — да только как?

Чтобы отвлечь себя от противных мыслей, Кейд начал перебирать в уме всё то, что ему было известно об этой планете и звёздной системе, в которой она находилась. Созвездия, видимые на ночном небе этого мира, были ему незнакомы, но если паракомпас не врал, то эта затерянная в пространстве Галактики планета могла находиться где-то в её южной части, если ориентироваться на галактическое ядро. Уже что-то, хотя и не совсем то, чего ожидал рейнджер. Южные сектора Галактики были малоисследованы Лигой и уж точно здесь не могло быть никаких поселений или форпостов, а ближайшая база Патруля — Ийтусску, расположенная на планете с таким же названием — находилась довольно далеко от этой системы, и ещё не факт, что до неё удастся долететь на спасательном челноке. Однако послать туда сообщение посредством работающего гиперпространственного коммуникатора было вполне реально. Самое главное — найти этот самый коммуникатор.

Пока Кейд размышлял над своими проблемами, ратники добрались до городских ворот и вступили в пределы городской черты. И стало понятно, что произошло что-то экстраординарное, судя по серым лицам горожан и суровому выражению лица воеводы, который вышел навстречу вернувшимся ратникам.

— Так что, воевода, — Лучезар с несколько недоумённым видом огляделся по сторонам, — вернулись мы с благой вестью. Мезинец мы отстояли, хазар разбили, многих в полон взяли, ну да пусть с ними теперь Одинец разбирается. Ему как раз руки лишние нужны, пусть восстанавливают всё, что порушили, говнюки. И гость наш.. мм... инопланетный... хорошо нам помог своим оружием...

— Помог — это хорошо, — Ждан с суровым выражением лица оглядел ратников, ненадолго задержав взгляд на Кейде. — Пусть ратники расходятся по домам, Лучезар. Славно потрудились, ворогу дали отпор, так что пусть отдыхают. Заслужили.

— Да, воевода, — Лучезар коротко кивнул в ответ.

— А тебя и твоего иноземного друга я жду у себя. Немедленно.

— А что случилось, воевода? — осторожно осведомился Джеррик.

— Тут... много непонятного, — Ждан сурово взглянул на рейнджера. — Возможно, ты сумеешь пролить свет на ситуацию. В любом случае, для начала нужно выслушать мордвинского посланника Тикшая. Наровчатское княжество — наш союзник, не раз они вместе с нами хазар били да степных кочевников. Так что не оказать им помощь было бы верхом неблагодарности.

— Союзников нельзя от себя отталкивать, — согласился Кейд. — Потом проблем можно много себе нажить.

А про себя подумал, что, скорее всего, другой шаттл с "Аностера" всё-таки более-менее благополучно сумел приземлиться в здешних краях. И раз так, то его нужно было во что бы то ни стало отыскать.

А заодно и устранить угрозу в лице банды Йортена Мензази, избавив тем самым Патруль от утомительной работы.

Глава 11.

Мордвинский посланник Тикшай, о котором говорил Ждан, оказался невысокого роста середовичем, одетым на манер охотника или следопыта. С поясного ремня мордвина свисало традиционное, как уже было известно Кейду, оружие этого народа — проушной топор с короткой рукоятью, рядом с которым были пристроены ножны с длинным, двух пядей в длину, кинжалом. Длинные волосы Тикшая были собраны на затылке в тугой узел, усы и борода аккуратно подстрижены. Было очевидно, что этот человек следит за своим внешним видом, не позволяя небрежности ни в нём, ни в одежде.

Посланник с интересом взглянул на вошедших, задержавшись глазами на Кейде. Навряд ли мордвин мог что-либо знать об инопланетянине, скорее всего, его внимание привлёк необычный внешний вид Джеррика и невиданное доселе оружие чужака. Однако этим его интерес к Кейду и ограничился. Пока, по крайней мере.

— Тикшай — не мог бы ты повторить свой рассказ для нашего чужеземного гостя? — обратился к мордвину пехлецкий воевода. — Возможно, он сможет пролить свет на творящиеся у вас странности.

— Вот как? — говорил посланник на том же языке, что и Ждан, причём практически без акцента. — А кто он вообще такой, воевода? Откуда он тут взялся? Случаем, он не один из тех?

Последнее слово Тикшай выделил особой интонацией и на сей раз его взгляд, устремлённый на аркаллонца, был полон самого что ни на есть подозрения.

— О ком ты говоришь, почтенный посланник? — осведомился рейнджер, в свою очередь, внимательно наблюдая за Тикшаем. — Сдаётся мне, ты меня принимаешь за кого-то другого...

— Не знаю я, за кого я тебя принимаю, чужестранец, — проворчал Тикшай, пристально глядя на Кейда, — но только твой внешний облик очень уж похож на тех, кого видели под Шадымом. Вернее, под тем, что от него осталось.

— А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста, — вмиг посуровел рейнджер. — Мельчайшие детали, всё — это очень важно.

Было видно, что мордвин очень удивился такой перемене в настроении Кейда, но он очень умело скрыл это своё удивление. Посмотрел на Ждана, кашлянул и провёл рукой по волосам, прежде чем начать рассказ.

— Звать меня Тикшай, чужеземец, — произнёс мордвин, всё так же внимательно наблюдая за Кейдом. — Служу я наровчатскому князю Ошене, который давно уже держит союз с Пронском, Переяславлем и Городец-Мещёрским против Хазарского Каганата и диких степняков. Принадлежу я, как и большая часть населения Наровчатского княжества, к мокшанам, которые, как и эрзяне, являются ветвями одного народа — мордвы. Народ мы мирный, занимаемся охотой, рыболовством, выращиваем различные злаки, торгуем с соседями, но если кто на нас войной пойдёт, мы за себя, уж поверь, постоим. Только вот в этом случае... даже не знаю, что и сказать.

— Что такое Шадым? — задал вопрос рейнджер.

— Это один из городов нашего княжества, расположенный к востоку от Наровчата, в двадцати четырёх верстах. Город небольшой, всего тысяча с небольшим жителей, лежит на равнине, так что основное занятие его жителей — земледелие. Охотой промышляют в Шадымском и Рыскинском лесах, бортничают, лошадей разводят. В общем, живут-поживают... вернее, жили-поживали. До недавнего времени.

— И что же произошло?

— Трудно сказать, Кейд... тебя ведь так звать? Несколько дней назад в Наровчат вернулся торговец Кирдяш, который регулярно возит в Шадым одежду и обувь, а назад везёт мёд, шкурки и лыко. Вернулся пустым, в крайне взволнованном состоянии. Мы сперва вообще ничего понять не могли из его слов, решили поначалу, что он заболел в дороге. Хотели даже жреца позвать, чтобы тот Кирдяша осмотрел. Но потом...

Тикшай замолчал и некоторое время собирался с мыслями, чтобы как можно более понятно поведать рейнджеру о том, что же всё-таки увидел в этом Шадыме наровчатский торговец по имени Кирдяш.

— Кирдяш всегда путешествует с личной охраной. Двадцать шесть ратников, наёмники из вятичей, мещеры и муромы. Так-то места у нас спокойные, но иногда лихие люди всё же появляются. Да и хазарская угроза никуда не делась. Вот и на сей раз он повёз свой товар в Шадым с охраной. Двадцать четыре версты — путь недалёкий, часа три с половиной нормального конного хода. Дорога хорошая, так что ничто им не препятствовало. Но в двух верстах от города они вдруг увидели поднимающийся к небу чёрный дым, словно горело что-то в городе. В городе, эге!

Тикшай сокрушённо покачал головой.

— Горел сам город, как вскоре выяснилось. Когда Кирдяш и его охранники подошли к городу, они увидели, что там ни одного целого здания не осталось. Всё сожжено было. И люди...

Посланник наровчатского князя сглотнул подступивший вдруг к горлу ком.

— Что — люди? — подтолкнул Тикшая рейнджер.

— Люди... кто успел спрятаться в подполах да погребах, те и выжили. Человек триста всего лишь. Остальные погибли, пытаясь дать отпор.

— Кому отпор-то?

— Да я откуда знаю, Шайтан1 тебя забери! — осердился мордвин. — Таким же говнюкам, как ты! Ишут-бортник сказывал, что их было двенадцать и пятеро из них выглядели как... — Тикшай запнулся, подбирая подходящее слово, — ... как демоны, вырвавшиеся из подземного мира. Одеты были чудно для наших краёв, а их оружие убивает на расстоянии и сразу. Огнём. Если мы всё верно поняли, то та хренота, что висит у тебя бедре, очень похожа на оружие этих... существ.

Слова Тикшая не произвели сколь-нибудь особого впечатления на рейнджера, хотя глаза Кейда заметно потемнели, а на скулах заиграли желваки.

— Значит, двенадцать... — ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил аркаллонец. — Что ж, вполне приемлемо.

— Это те бандиты, про которых ты нам рассказывал, Кейд? — спросил Лучезар.

— Да. Ибо больше никто здесь не имеет при себе энергетическое оружие. А стреляли там явно из бластеров и лазеружей. Возможно, у этих ублюдков есть огнемёт или ручной гранатомёт с термобарическими боеприпасами. Ну, это как горшок, заполненный горючей смесью. Попади такой заряд в дом — уцелеть шансов очень мало.

— Но за каким чёртом им понадобилось сжигать город и убивать жителей? — Ждан оглядел присутствующих. — Что им надо-то было в Шадыме? Еда? Вода? Припасы? Кейд — что ты можешь сказать по этому поводу?

Рейнджер несколько секунд молчал, потом неопределённо повёл плечами и неожиданно для всех произнёс какую-то непонятную фразу на неизвестном языке. На неизвестном для вятичей и мордвина — но не для аркаллонца. В приличном обществе такие слова обычно не произносились, но никто из присутствующих не знал языка жителей Инишира-VI, так что совесть Кейда в этом плане была чиста. Понять суть произнесённого никто из местных не мог.

— Это самые обыкновенные преступники, каковых везде хватает, к сожалению, — произнёс Кейд. — Такие разумные не хотят честно трудиться, а хотят припеваючи жить за счёт других. Отсюда и проистекают такие неприглядные вещи, как работорговля, грабежи, пиратство и прочее. Но власти не сидят сложа руки, мы выслеживаем таких мерзавцев и каждому воздаём по его заслугам.

— И именно поэтому ты здесь? — на лице Тикшая промелькнула тень понимания.

— Именно, — Кейд, ясное дело, не стал вдаваться в подробности. Посланник наровчатского князя не был в курсе всего произошедшего, а объяснять ему, что да как, у рейнджера не было ни желания, ни времени. — Эти мерзавцы — беглые каторжники, каждый из них приговорён к смерти, так что будь уверен, посланник — как только я их найду, я приведу вынесенный им приговор в исполнение.

— Рад это слышать, чужеземец, — важно кивнул Тикшай. — Но всё-таки — кто они такие? И кто ты сам такой? То есть то, что ты — воин, выслеживающий опасных негодяев, мне понятно. Но откуда вы такие взялись? И что это за порождения преисподней были в Шадыме?

— Их можно принять за таковых, — усмехнулся рейнджер, — ибо все их поступки несут в себе чистое зло. Но просто мы принадлежим к разным народам и некоторые эти народы имеют облик, далёкий от всего вам привычного.

— И где же вы живёте?

— Не в этом мире, посланник. Существует множество иных миров и не везде живут такие же, как ты и я. Есть места, где таким, как мы, невозможно выжить без специальных приспособлений.

— И где же все эти миры, чужеземец? — недоверчиво прищурился Тикшай.

— Там, — Кейд ткнул пальцем в потолок.

— На небе? — мордвин несколько секунд переваривал услышанное, но потом просиял: — А, так стало быть, тебя послал Шкай-Паз2, чтобы ты избавил нас от этих порождений Шайтана?

— Типа того, — пожал плечами Кейд. Кто такой или что такое Шкай-Паз, он не имел ни малейшего понятия, но скорее всего, так звался верховный бог народа Тикшая. Логически рассуждая. Галактическую Лигу как только не называли на развивающихся мирах, так почему бы не быть и такому толкованию? Уже хорошо то, что местные вполне нормально относятся к пришельцу из космоса и не пытаются зажарить его на костре или нанести ему вред каким-либо иным способом.

— Это хорошо, — Тикшая явно удовлетворил ответ Кейда, но на лице Лучезара рейнджер заметил слабую усмешку. Сотник пехлецкого гарнизона, в отличие от мордвина, знал истинное положение дел, но предпочитал держать своё знание при себе. Как, впрочем, и пехлецкий воевода Ждан. — И каковы же будут твои действия? Ты сможешь справиться с этими мерзавцами один или тебе понадобиться помощь?

— Помощь мне не помешает, посланник, — аркаллонец вежливо склонил голову к левому плечу. — Пусть у меня есть такое же оружие, как и у негодяев, но в одиночку мне не так просто с ними будет справиться. Но ваши люди не станут щитом для меня, нет. Я не буду никого подставлять под бластеры... э-э... под огненное оружие мерзавцев. Но вот если ваши воины организуют хороший такой капкан — это будет серьёзным подспорьем.

— Наровчатское княжество наш союзник, Кейд, — подал голос Ждан. — Не единожды наши воины бились плечом к плечу против общего врага, будь то хазары или степняки. И сейчас положение дел мало чем отличается от всего предыдущего. Я пошлю с тобой отряд наших лучших воинов, а кому выдать твоё оружие, ты уж сам решай. А князь Ошеня сам решит, кого и сколько выделить под твоё начальство. Мерзавцев потребно остановить, пока они не натворили куда худших дел. Что если они предложат свои услуги тем же хазарам? Или Византии? Нам только наёмников-инопланетян не хватало!

— Каких наёмников? — не понял Тикшай.

— Долго объяснять, — отмахнулся Ждан. — Мы знаем чуть побольше о ситуации, посланник, и поверь, что всё то, о чём сказал Кейд, является истинной правдой. Без его помощи этих супостатов нам не удастся одолеть. Их оружие слишком невероятно для нашего мира.

— Это уж точно, порази их своими молниями Ёндол-Паз3! — лицо Тикшая приобрело суровое выражение. — Но всё же я бы хотел услышать твой план, Кейд-чужеземец.

Рейнджер некоторое время задумчиво глядел куда-то поверх голов, потом перевёл взгляд на Ждана.

— Вели, воевода, чтобы принесли карту местности, — попросил он. — Самую подробную и лучшую, какую только можно раздобыть.

Ждан молча кивнул в знак согласия и повернулся к Лучезару.

— Ты знаешь, где лежит карта, нарисованная Лихославом, — сказал воевода, обращаясь к сотнику. — Лучше неё у нас нет ничего. Принеси её сюда.

Лучезар молча кивнул в знак того, что распоряжение командира принято им к исполнению, и быстро покинул комнату.

— Итак, Кейд — что у тебя на уме? — Ждан пытливо вгляделся в снова ставшее невозмутимым лицо аркаллонца. — Ты явно придумал план, как изничтожить эту нечисть. Говори, чем мы можем помочь — в стороне не останемся.

— Да это-то понятно...

Джеррик задумчиво провёл рукой по бороде. Вне всякого сомнения, вятичи были полны решимости оказать помощь своим соседям и заодно подсобить рейнджеру в поимке и уничтожении банды Мензази, да вот только силы были явно неравны. Численное превосходство, разумеется, было на стороне аборигенов, но толку от этого численного превосходства, когда вооружённым мечами и самострелами вятичам и мордвинам будут противостоять отморозки с бластерами и лазеружьями да вдобавок лишённые каких-либо моральных принципов? Но у рейнджера есть аварийный комплект — десять бластеров, а это уже что-то да значит. Да, законы Лиги запрещают подобное, но Лига отсюда далеко, а отморозки близко, судя по всему. Десяток толковых парней здесь всяко найдётся — взять того же Лучезара.

— Всё дело в их техническом превосходстве над вами, — неторопливо произнёс Кейд. — Численно вы однозначно превосходите банду Мензази, но даже один боевик, вооружённый бластером, может доставить немало проблем. А их двенадцать, как говорит Тикшай. Однако у меня есть десять бластеров из аварийного комплекта и я могу вооружить ими самых смышлёных воинов. Здесь не надо особого умения — всего и делов, что снять с предохранителя и нажать на спуск. Почти как ваши самострелы, только убивает куда быстрее. Лучом бластера можно также разрезать цепь, выбить замок или взрезать преграду, скажем, дверь. Но нужно быть весьма осторожным в обращении с этим оружием. Энергетический луч убивает мгновенно, а если попасть в конечность, то, учитывая то обстоятельство, что у вас нет таких медицинских препаратов, как у нас, это однозначно ампутация. Щитов, как у меня, у вас нет, а у меня он один, так что воинам придётся тщательно выбирать укрытия и стрелять наверняка. И смотреть, где именно укрываетесь — бластер может прожечь деревянную стену за считанные секунды, а лазеружьё пробивает её мгновенно. Однако давайте подождём, пока Лучезар принесёт карту. Нужно осмотреться, потом выбрать наиболее опытных воинов, которые получат в качестве оружия бластеры. Я быстро объясню им, как пользоваться таким оружием, поведаю о наших противниках. Плохо то, что я не знаю, кто именно там находится, кроме Мензази и Гецкро. Возможно, Уул... если он выжил во время бунта... ладно, об этом потом... А вот и Лучезар!

Сотник вернулся, неся с собой свёрнутый в рулон большой лист берёсты, на котором была изображена карта этой части планеты. Он аккуратно положил берёсту на стол и не спеша развернул её.

— Вот карта, — проговорил Лучезар, поворачивая голову к Кейду. — Говори, что непонятно — объясним.

— Да мне всё непонятно! — усмехнулся рейнджер.

— Смотри. Вот Пехлец, — палец Лучезара указал на стилизованное изображение города с протекающей через него рекой, которая звалась Рановой. — Вот здесь, — сотник указал на обведённое тонкой синей ломаной линией пространство, закрашенное зелёным цветом, — Наровчатская земля. Это Наровчат, столица княжества, вот Шадым, — Лучезар указал на точку на карте, рядом с которой было написано название населённого пункта. — Без малого двести сорок вёрст, если ехать рысью — день и половина ночи4. Если только у тебя нет чего-нибудь такого... ну, из твоего мира... быстроходного...

— Шаттл не может взлететь, к тому же он практически безоружен, — пояснил рейнджер, внимательно рассматривая карту. — Мультилазер, конечно, против пехоты хорош, но и он не работает — ведь вся бортовая энергосеть полетела к шиистовой бабушке. Так что здесь я ничем не смогу помочь. Придётся ехать верхом. Но в данном случае возникает серьёзная проблема.

— Какая именно? — поинтересовался Ждан.

— С момента нападения на Шадым прошло уже несколько дней и мы не знаем, где сейчас находится банда. С воздуха мне их не отследить — у меня нет машины, способной вести воздушную разведку. А ручное устройство для поиска следов... ну, хоть что-то, хотя ещё не факт, что следоискатель нам поможет.

— На сей счёт ты можешь не беспокоиться, Кейд, — отозвался Тикшай. — Наши лучшие следопыты были отправлены на поиски следов и я думаю, что они уже что-то должны найти. Ведь не по воздуху же эти мерзавцы передвигаются!

— Но в таком случае нам нет смысла идти прямо в Шадым, — пожал плечами аркаллонец. — Надо ехать в Наровчат. Если ваши следопыты нашли что-то, то об этом уже должны будут знать в столице. Выяснив, как обстоят дела, мы сможем приступить к выработке более детального плана. Ваши воины смогут нам помочь? — обратился рейнджер к посланнику наровчатского князя.

— Само собой, — ответил Тикшай. — Они будут только рады послужить правому делу.

— Хорошо. Лучезар — мне нужны десять... — Кейд почесал затылок и усмехнулся, — нет, девять неглупых парней, которые смогут научиться стрелять из бластеров. Десятый уже есть, это ты.

— Богша и Славомир не обсуждаются, — проворчал сотник, оглаживая бороду. — Остальных самолично подберу. Вообще, Кейд у нас в дружине дураков не держат, но я понимаю, что именно ты имеешь в виду.

— Отлично, — кивнул Кейд. Перевёл взгляд на воеводу. — Прикажи, воевода, снарядить отряд человек в тридцать. Нужны опытные бойцы, чтоб среди них были хорошие следопыты. Стрелков человек пять-семь, остальные... впрочем, тебе лучше знать, как укомплектовать отряд. Единственное моё пожелание — чтобы все были в броне. От бластера она, может, и не спасёт, но какая-никакая, а защита. Бластер тоже не всемогущ, не всякую сталь он может с первого выстрела прожечь. Выступим на рассвете. Командира назначишь ты, но все воины должны будут слушаться моих указаний. Так будет больше шансов, что все вернутся домой, к своим семьям, в надлежащем виде.

— Сколько у тебя уйдёт времени, чтобы научить моих воинов пользоваться твоим оружием? — спросил Ждан.

— Должно хватить пары часов, — пожал плечами рейнджер. — Там нет ничего особо заумного.

— Как в той шутке, что ли, которую мне как-то Тихон рассказывал? — хохотнул Лучезар. — Наливай да пей, а потом опять наливай?

— Типа того, — отозвался Кейд, не слишком понимая, что имеет в виду сотник.

— Все всё слышали, — тоном, в котором явственно слышался приказ, произнёс Ждан. — За дело, народ! Время не терпит промедления! Эти ублюдки ещё могут где-нибудь натворить непотребств разных!

1 Шайтан (здесь) — злобный помощник верховного мордовского божества Шкай-Паза.

2 Верховный бог мордовского пантеона.

3 Бог молнии и огня в мифологии мордвы, по всей вероятности, аналог славянского Перуна.

4 Средняя скорость при движении рысью составляет 15-20 км/ч, отсюда и выведенное время на преодоление расстояния от Пехлеца до места назначения.

Обновление от 10.11.2024.

Глава 12.

Как удалось понять Кейду из пояснений Лучезара, соседи Пронского княжества не являлись славянами. Много лет назад предки этого народа пришли в эти края откуда-то с востока, из расположенного между реками Сура и Волга междуречья. Вытеснив на север жившие на этих землях до того момента племена, мордвины образовали здесь несколько княжеств, входящих в своеобразную конфедерацию, и установили тесные связи с жившими западнее славянами-вятичами. Вместе они участвовали в военных кампаниях против Хазарского каганата и степных кочевников, которые периодически вторгались на земли вятичей, мокши и эрзя1. Отношения между двумя народами были довольно тёплыми, о чём свидетельствовали не столь уж и редкие межнациональные браки. Немало мордвин проживало на территории славянских княжеств, равно как и немало вятичей — на землях мокши и эрзя. Религиозные обряды этих народов также отличались, хотя и не столь разительно, как, скажем, вера вятичей от вероисповедания хазар. И уровень развития у них был одинаковый.

До разделяющей территорию Пронского княжества и земли мордвы границы отряд, снаряжённый пехлецким воеводой, в котором было тридцать отборных воинов, добрался за полдня. Торопились — ведь никто не знал, каких ещё злодеяний могут натворить попавшие в эти места инопланетные преступники. А Джеррика ещё и челнок, на котором те сюда прибыли, интересовал. Если там есть исправный гиперпространственный коммуникатор, то полдела уже сделано — связаться с ближайшей планетой Лиги и запросить эвакуацию не являлось в данном случае проблемой. Но для этого шаттл ещё нужно было найти. И разобраться с бандой Мензази-Гецкро.

К некоторому удивлению Кейда, среди бойцов отряда Лучезара оказалась и дочь Ждана Яромила. Зная о том, что у развивающихся народов женщины, как правило, находятся на второстепенных ролях, рейнджер, улучив момент, поинтересовался у Лучезара, почему воевода позволил своей дочери участвовать в столь опасном предприятии. Сотник усмехнулся при этих словах Кейда и пояснил аркаллонцу, что Яромила — один из лучших следопытов в Пехлеце, а с мечом и самострелом умеет обращаться не хуже самого Лучезара. Поэтому её присутствие в отряде являлось вполне логичным.

Лучезар, Богша, Славомир и Яромила оказались в числе тех десяти, кого Кейд выбрал для обучения обращению с галактическим оружием. Стрелять из бластера действительно не являлось каким-то запредельным делом. За исключением того, что оружие стреляло не самострельными болтами, а лучами смертоносной термоядерной энергии, бластер мало чем отличался от того же самострела. Снимай с предохранителя — и бей в цель. Всего и делов.

Столица Наровчатского княжества — город Наровчат — внешне мало чем отличался от того же Пехлеца. Насчёт Пронска Кейд не мог сказать ничего определённого, поскольку в столице вятичей ему так и не удалось побывать. И получится ли, рейнджер сказать не мог. По крайней мере, интереса ради он не отказался бы взглянуть на средневековый город — судя по быту и культуре вятичей, Пронск мог быть вполне приличным и развитым городом с соответствующей инфраструктурой. Если в небольшом даже по местным меркам Пехлеце существовали такие атрибуты цивилизации, как водопровод (вода в деревянные трубы подавалась за счёт работы мельничных колёс расположенной на Ранове водяной мельницы), канализация и коммунальная служба (здесь её работники звались золотарями), то в столице княжества дела просто обязаны были обстоять ещё лучше.

Наровчат располагался в относительно равнинной местности, неподалёку от протекающей в этих местах реки под названием Мокша. Вдоль восточной окраины города текла небольшая речка, которую местные жители называли Шелдаис, но лично Кейд не стал бы называть трёхметровой ширины канаву рекой. Ручей — да, но не река. В городской стене, окружающей Наровчат, насчитывалось четыре ведущих в город прохода, по одному с каждой стороны света, запираемых на ночь пятиметровыми деревянными воротами, створки которых были усилены металлическими полосами, а при виде бруса, который использовался для запирания ворот, Кейд подумал, что без хорошего тарана высадить эти ворота вряд ли получится.

О предстоящем прибытии военного отряда вятичей, как объяснил Кейду Тикшай, в городе знали, однако во избежание недоразумений, связанных с появлением в виду городских стен вооружённых людей, следовало предупредить городскую стражу о том, что отряд пехлецкой дружины прибыл сюда с целью оказать воинам князя Ошени помощь в поимке мерзавцев, совершивших нападение на один из городов мордовского княжества. Поэтому мордвин, предупредив о своих действиях Лучезара и Кейда, который согласно приказу воеводы Ждана был назначен советником сотника, пришпорил своего коня и поскакал в сторону города.

— У тебя, как я понял, уже есть план, как найти этих негодяев? — Лучезар внимательно всмотрелся в невозмутимое лицо рейнджера, который, сидя верхом на крепком жеребце, оглядывал окрестности Наровчата. — Ты так ничего и не сказал после того, как мы покинули Пехлец. Думаешь, мы сумеем справиться с этими... существами?

— По крайней мере, двое из них мало чем от нас с тобой отличаются, — спокойно отозвался аркаллонец. — Не люди, конечно, но всё-таки гуманоиды. Понимаешь, что я имею в виду? Две руки, две ноги, внешне очень похожи на нас, но принадлежат к другим видам. Про остальных сказать ничего не могу. Ну то есть в банде Мензази были и негуманоиды, но сколько из них сумело сбежать с "Аностера", я не знаю.

— Ты упоминал какого-то Уула. Это что такое? Или кто?

— Гал-Шен Уул. Один из самых опасных и самых разыскиваемых галактических террористов. Мразь, каких поискать. Да ещё и религиозный фанатик.

— Это тебе придётся мне объяснить, парень. Что такое террорист, — Лучезар с некоторым трудом произнёс незнакомое ему слово, которое, к тому же, было сказано на галапиджине, — и при чём здесь религия?

Кейд задумчиво посмотрел в сторону медленно приближающегося города.

— Галактику населяют миллионы видов разумных существ и у каждого есть свои верования. Мой народ верит в Проводника Душ и Духа Космоса и в то, что Вселенная суть продукт деятельности Архитекторов, лагошцы, к примеру, верят в Мировое Древо и Великого Садовника. Есть и более причудливые верования, в основном, у развивающихся народов. В целом, большинство верований имеют несомненное сходство и если возникают разногласия на данной почве, то обычно они решаются совершенно мирными способами. Религиозные войны, однако, иногда всё же имеют место быть, особенно когда кто-то желает навязать кому-то свою веру. Нов случае с Уулом дело обстоит несколько иначе.

Гал-Шен Уул — трасселианец, его родной мир называется Трассел. Коренная раса этой планеты не люди, но они всё-таки гуманоиды, отличаются от нас цветом кожи, формой ушей и тем, что пальцев у них на руках и ногах не по пять, как у нас с тобой, а по четыре. Плюс обмен веществ у них основан не на железе, а на хроме, как следствие — кровь трасселианцев имеет голубой цвет с белым оттенком. Они не могут есть большинство нашей — я имею в виду аркаллонской — еды, так как она может вызвать у них весьма сильную аллергическую реакцию. Но дело не в этом. Дело в их вере.

— И что с ней не так? — спросил Лучезар.

— Как тебе сказать... Трасселианцы верят в Прародителя, который положил начало их виду вообще. Дескать, некогда некое высшее существо, которое они зовут Пхевлонгом, сотворило из ничего Вселенную и вдохнуло жизнь в Великого Предка. И всех тех, кто, по их мнению, не имеет отношения к Прародителю, а инопланетяне не могут иметь к нему отношения априори... ну, по их логике вещей то есть... они не считают ровней трасселианцам. Конечно, большинство жителей Трассела с развитием их цивилизации от этих предрассудков избавилось, хотя, думаю, в душе они всё-таки считают себя стоящими выше над остальными жителями Галактики. Однако это не мешает им поддерживать торговые и дипломатические отношения с мирами Галактической Лиги.

Но есть и те, кто по-прежнему придерживается старых верований. И среди них есть так называемые "непримиримые", которые не только инопланетян не терпят, но и своё собственное правительство. Несколько веков назад на Трасселе вспыхнула гражданская война с религиозной подоплёкой. Власти не хотели делать из своего народа расу-изгоя, потому что в Лиге подобное положение дел не приветствуется — имею в виду всю эту религиозную подоплёку — и Трассел рисковал подвергнуться остракизму...

— Чему подвергнуться? — не понял сотник.

— Остракизму. Это означает поражение всех жителей планеты в правах, прекращение всяческого экономико-политического сотрудничества, конфискацию всех звездолётов, как военных, так и гражданских, возможна оккупация планеты экспедиционными силами Лиги. Время действия санкций — неограниченно.

— Сурово, как я погляжу, — хмыкнул Лучезар.

— Сурово. Потому что альтернатива — война. А современная война, Лучезар, это не стрелами друг в друга пулять. Современная война — это орбитальные бомбардировки, где одним ударом можно сжечь целый город или даже регион, поэтому правительство Лиги старается избегать чрезмерного применения силы. Конечно, есть случаи, когда по-иному просто нельзя, но сейчас речь не об этом.

Кейд посмотрел в сторону Наровчата, в восточных воротах которого недавно скрылся Тикшай.

— Гал-Шен Уул принадлежит к немногочисленной, но весьма активной антиправительственной фракции с Трассела, именуемой "Святая Армия". На самом деле это самые обычные террористы, бандиты, совершающие убийства ни в чём неповинных гражданских и уничтожающие инфраструктурные объекты. — Видя непонимание на лице Лучезара, Кейдж поспешил объяснить вятичу, что имеется в виду под упомянутым им термином. — Ну, это типа кузни или мельницы, в общем, где что-либо производят для нужд населения. Уничтожая их, террористы полагают, что таким образом они наносят урон тем, кого считают своими противниками.

— Идиоты! — фыркнул сотник.

— Это ещё мягко сказано. Уул числился в списке самых разыскиваемых преступников, он приговорён к смерти на сорока девяти планетах. Почему он оказался на борту "Аностера", я не знаю доподлинно, но полагаю, что его могли перевозить не на Ийндол-39. Думаю, что его должны были куда-то перевезти и вполне возможно, что на орбите Ийндола-39 его ждал патрульный крейсер. Меры безопасности — его дружки вполне могли попытаться отбить своего главаря... О, а вот и Тикшай возвращается!

Из городских ворот показался наровчатский посланник, сопровождаемый тремя конными воинами, причём один из них был явно высокого звания, судя по его дорогим доспехам и богатому седлу.

— Смотри-ка — сам Ушмадей выехал нам навстречу! — в голосе Лучезара явственно просквозило удивление. — Значит, всё очень плохо!

— А кто он такой, Ушмадей этот? — поинтересовался аркаллонец.

— Ушмадей-то? Это наровчатский воевода, воин из первейших. Его воины вместе с нашими били хазар и степняков не один раз. И раз он выехал к нам, значит, дело обстоит не самым лучшим образом.

— Да уж куда лучше-то? — нахмурился Кейд. — Ублюдки сожгли целый город и убили кучу народа!

— Ничего, мы их всё одно найдём и вздёрнем на первом же дереве! — оскалился Лучезар. — Или сожжём из бластеров!

— Лучше второе, Лучезар. Меньше геморроя.

— Эт точно!

Тикшай и Ушмадей и сопровождавшие их воины подъехали к остановившимся в двадцати саженях от городской стены вятичам и осадили коней. Мордвинский военачальник оглядел Лучезара и Кейда пристальным взглядом, после чего вежливо кивнул обоим.

— Рад приветствовать на наровчатской земле посланцев нашего доброго соседа и союзника князя Межемира, — произнёс Ушмадей на языке вятичей, причём говорил он на нём практически без акцента; впрочем, на взгляд Кейда, этот акцент был практически неразличим. Оба народа жили бок о бок на протяжении столетий и, как уже знал рейнджер, ни разу не враждовали друг с другом. Очень многие из них знали язык соседа, тот же Лучезар, например, свободно говорил на мокшанском наречии, которое являлось официальным языком Наровчатского княжества. — Жаль только, что повод для вашего визита выпал столь печальный, но князь Ошеня надеется, что вместе мы сумеем одолеть супостатов. Тикшай говорил, что среди вас есть человек, который, — при этих словах Ушмадей посмотрел на Кейда, — может помочь нам понять, с кем или с чем мы имеем дело. Ты и есть этот человек, как я понимаю?

Кейд мысленно усмехнулся. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, как говорили местные, чтобы понять, кто перед тобой. Одежда и оружие рейнджера выделили бы его из любой толпы на этой планете, так что Ушмадею не было нужды долго раздумывать над тем, кто же среди прибывших является тем самым странным чужеземцем, о котором поведал ему посланник Тикшай.

— Я и есть, воевода, — скромно отозвался Кейд. — И я не только помогу вам понять, что происходит, но и помогу выследить и уничтожить этих негодяев.

— Это отрадно слышать, чужеземец. Что ж, — мордовский военачальник ещё раз оглядел Кейда и Лучезара, — князь Ошеня ждёт вас. Прошу следовать за мной. Там всё и объясните.

Наровчатский правитель встретил Лучезара и Кейда в том, что здесь было принято считать тронным залом, хотя этой комнате больше подошло бы название рабочего кабинета. Правда, как выглядят настоящие тронные залы, Кейд не имел ни малейшего понятия, если только из познавательных передач по головизору да из новостных сводок Лиги. Князь Ошеня, доведись Кейду встретить его на улице где-нибудь на Аркаллоне или Зитере-IV, никоим образом не выглядел правителем — самый обычный горожанин, пусть и одетый довольно богато для обычного жителя. Ростом чуть ниже Лучезара, хорошо сложен, на правом боку висят ножны с мечом явно работы вятичей. Ничего похожего на знаки вождя Ошеня не носил, если не считать свисающей на грудь золотой бляхи на такой же цепочке — видимо, это и был отличающий его от остальных символ власти.

— Так что, княже, — произнёс на языке вятичей Ушмадей, входя в помещение и кланяясь своему государю, — дозволь представить тебе наших гостей. Сотник Лучезар из войска пронского князя Межемира, союзника нашего, и чужестранец по имени Кейд, который знает, что тут у нас творится, и готов помочь изловить мерзавцев для должного наказания...

— Ловить их никто не станет, — проворчал Кейд, тут же привлекая к себе внимание наровчатского правителя. — Прошу прощения, светлый князь, за то, что встреваю, но я предпочту сразу расставить точки над "и", так сказать. То есть я эту мразоту, ясное дело, изловлю, но затем лишь, чтобы казнить на месте. Их нельзя оставлять на свободе. По нашим законам они и так смертники — мятеж на борту полицейского транспорта, убийство представителей закона, да и у вас тут они дел натворили немало. Но вам их будет трудно одолеть по одной простой причине — они все не из вашего мира. Впрочем, как и я.

— Ну, то, что они не из нашего мира, это я уже понял, — усмехнулся Ошеня (говорил мордвин на том же языке, что и Кейд с Лучезаром, причём совершенно свободно). — Те, кто выжил в Шадыме, рассказывали про их оружие и я сразу понял, что они из другого мира. Как те, что двенадцать лет назад упали с неба близ Инсара — это один из наших городов.

— Кто упал? — тут же насторожился рейнджер.

— Ну, сперва их приняли за посланцев Шкай-Паза, это наш верховный бог, но потом они смогли объясниться с нашими людьми, что никакие они не посланцы богов, а просто существа из другого мира. Были среди них и люди, и похожие на нас, и несколько существ довольно странного вида, но все они вели себя очень пристойно. Их старший пояснил, что они самые обычные торговцы и что сюда они попали из-за... как он там сказал... — Ошеня наморщил лоб, пытаясь вспомнить слова инопланетянина, — а, вот — поломки двигателя! Я тогда ещё не был вождём своего народа, правил мой отец, князь Камай, здравствующий и поныне, да продлят боги его дни. Я сам беседовал с пришельцами, правда, мало что понял из их слов, да и говорили они мало — ведь нашего языка они не знали. Всё больше жестами, как глухонемые. Советник княжеский Кичай хотел было им наши товары предложить, да только они их не интересовали. У них свой груз был, какой — мы так и не поняли. Они тут несколько дней просидели, пока чинили свою небесную лодку, потом улетели. Так что мы знаем о том, что там, — Ошеня ткнул пальцем в потолок, — есть и другие миры. И ты, значит, тоже оттуда?

— Оттуда, — просто сказал рейнджер.

— Ты воин?

— Можно сказать и так. Я из тех, кто следит за тем, чтобы не нарушался закон. А сейчас закон нарушен.

— Это ещё мягко сказано — нарушен, — невесело усмехнулся князь.

— Следовательно, мой долг — найти и наказать нарушителей. А по нашим законам за совершённое ими — смерть. И я, как рейнджер Галактического Патруля, имею полное право казнить мерзавцев на месте. Но мне нужна ваша помощь, светлый князь. Нужны опытные следопыты и воины для того, чтобы устроить им засаду. Дальше уже я сам. Ваше оружие против их всё равно, что камень против железа, а у нас десять... э-э... огненных самострелов. Запасное оружие с моей небесной лодки. И ещё — мне нужно, чтобы кто-нибудь показал мне то место, где упала их лодка. Там может быть кое-что, что поможет мне.

— Твоя лодка тоже сломалась? — Ошеня внимательно взглянул на рейнджера.

— Да. И починить её я не могу. Нет материалов для этого. А на их лодке может быть одна штука, с помощью которой я смогу подать о себе знак. Типа сигнального костра. Тогда за мной прилетят.

— Искать, надо думать, следует где-то между Шадымом и Коломасово, — задумчиво произнёс Ошеня. — Во всяком случае, охотники именно в той стороне видели некий объект, упавший с неба.

— А-га...

— Вот только зачем им понадобилось разрушать Шадым? Что им плохого сделали его жители?

— Ничего, — пожал плечами Кейд. — Это самые обычные бандиты. Возможно, им нужна была еда, а они привыкли брать всё силой. Вероятно, горожане пробовали дать им отпор, те разозлились и разнесли город из своего оружия. И я не исключаю, что они могли вернуться к месту падения своей лодки. Они ведь тоже не знают местности, а бандиты обычно ошиваются там, где их логово. Если это так, то мы их быстро выследим и накроем. А дальше уж, как говорится, дело техники...

1 Субэтносы мордовского народа.

Продолжение следует.