Омегаверс Взгляд сквозь туман ч.1

— Конечно, сэр.

Гиллиан отвёл его в сторонку и спросил сразу:

— Когда ты сражался, используя инстинкты, в первый раз?

— Я... я не знаю... Наверно, на той базе, когда в комнату Салли проник Крейг, альфа из моего отряда. Его натравили, чтобы проверить, насколько мы надёжные защитники для Салли. Совершенно случайно там оказался я и...

— Так, стоп. Всё сначала.

Дензел рассказал. Гиллиан долго хмурился, потирая подбородок.

— А как же ты служил до этого?

— Абстрагировался. Я в военное пошёл, чтобы доказать отцу и себе, что я не... ущербный.

— А в детстве ты не дрался? В школе?

— Дрался, но постоянно проигрывал. Я никогда не любил драки потому, что знал, как это больно, и не любил делать больно другим.

— Выходит, учился ты не с инстинктов, а с головы, как бета... А давление как переносил?

— Нормально... только очень не любил, когда на меня голос повышают и когда вокруг было много народа. Отец постоянно ругался и при этом замахивался. А бил он очень больно.

— Он тебя и бил при этом? — Альфа нахмурился.

— Когда погиб мой... оми, отец несколько раз избил меня до крови.

— За что?

— За то, что "сопли развозил".

— А как погиб твой оми?

— Это... — Дензел сглотнул, вспоминая. — это я виноват.

Слушая эту печальную историю, Гиллиан только головой качал. Потом его лоб разгладился, и он похлопал поникшего парня по плечу. За всем этим наблюдали все остальные, включая Дона.

— Ты не виноват, сынок. Виноват в первую очередь твой отец. Если бы он послушался твоего оми, то этого бы не произошло.

— Почему?

— Потому что наши инстинкты — это поистине страшная вещь, которую надо вводить в рамки с самого детства за счёт грамотной системы воспитания. И в самом начале созревания в том числе. Первый сексуальный опыт для альфы так же важен, как и первая течка для омег, поскольку пережитый при этом опыт намертво откладывается в подсознании, влияя на всё остальное. Твой отец совершил роковую ошибку, не послушавшись твоего оми, и только добавил тебе проблем. У его ошибки остался только один плюс — ты подсознательно сдерживался, общаясь с омегами, поскольку пережитое потрясение накрепко отпечаталось в твоей памяти. Я догадываюсь, что было потом. Так что не вини себя в том, что случилось. Твоей вины в этом нет. Теперь что касается тебя как бойца. Я чувствую в тебе солидный потенциал и большую силу, но пользуешься ты ими, как я уже сказал, неосознанно. Вытащить это на поверхность труда не составит — ты достаточно способный и упорный, но тут встанет один очень важный момент — контроль.

— В каком смысле, сэр?

— Среди нас немало альф, и в бою очень важно, чтобы противник не догадался о нашей реальной силе. Пусть они нас недооценивают, а не мы их. Если ты хочешь идти в бой наравне с остальными, то тебе придётся пройти ряд дополнительных тренировок, чтобы научиться скрывать свою силу и высвобождать её только тогда, когда это нужно, а не тогда, когда в голову взбредёт. Одно из наших преимуществ — неожиданность. Надо поражать врага, чтобы он от неожиданности потерял уверенность, а вместе с ней и контроль над ситуацией. Методику обучения по выработке такого контроля Рейган разрабатывал уже после университета, и я стал одним из первых, кто полностью её прошёл самостоятельно. Принцип коллективных тренировок мы вырабатывали вместе. Но предупреждаю сразу — это будет очень непросто. Есть риск, что ты не выдержишь и сломаешься, поскольку контроль сильно завязан на психике и выдержке.

— Как это?

— Как действует сила альфы?

— Она подавляет волю противника, пробуждая подсознательный страх. Это результат выделения пахучих веществ, относящихся к группе феромонов.

— Именно. Суть обучения контролю состоит в том, чтобы подчиниться до определённого предела, а потом резко атаковать самому. Сила психики способна брать под контроль выработку соответствующих веществ в организме, и наша методика по обучению контролю завязана именно на этом принципе. Инстинкты достаточно сильных альф, особенно перед боем и во время него, буквально восстают против этого, поэтому с определённого момента обучение будет очень тяжёлым и жёстким, чтобы проверить силу духа каждого, насколько он гибок для этого. От психики тут зависит очень много. Если ты сломаешься, то никаких тебе рейдов не будет — останешься на базе в качестве рабочего. Такие альфы в принципе воевать не смогут — будут постоянно срываться и мешать своим.

— Во время этих тренировок будут пытаться сломать? — Дензел поёжился, вспомнив тиранию отца.

— Да. Ты, конечно, можешь и отказаться и просто продолжить тренировки, но на самые ответственные задания отправляют только тех, кто прошёл это обучение. Я торопить тебя не буду — подумай хорошенько.

— А... сколько альф завершают обучение?

— Один из трёх-четырёх. Прервать тренировки можно в любой момент и вернуться к обычным.

— А Рюк тренируется?

— Хочешь его расспросить? Да, Рюк тренируется, но он не так силён, как ты — слишком молод пока.

— А Кристиан?

— Он даже пытаться не стал. Да, он неплохой боец, но предпочёл остаться на базе и поддерживать работоспособность всех систем — не все омеги-рабочие могут справиться с некоторыми вещами. При необходимости он возьмёт в руки оружие, да и в рукопашной неплох, но сражаться пока не хочет. Сильные руки нам нужны не только в бою. Это как в большом мире — одни альфы служат в армии и в полиции, другие ворочают грузы на складах, пашут на промышленных комбинатах и сидят за баранкой дальнобойных фур.

— Хорошо, я подумаю. Сколько у меня времени?

— Сколько угодно. Если ты согласишься пройти эту тренировку, то должен понимать все возможные последствия.

Элиот Мейсон со смехом сделал Дензелу подножку и повалил на пол.

— Да что ты всё осторожничаешь?! Я же не хлюпик какой-нибудь.

— Я просто не хочу тебе навредить, — возразил Дензел, вставая. — Я никогда ещё не тренировался в паре с омегой. Вот привыкну...

Элиот только рассмеялся, откидывая со лба светлые волосы. Этот омега сам вызвался быть его партнёром, при этом постоянно делал недвусмысленные знаки в адрес новичка. Это смущало и мешало собраться.

— Да не бойся ты, мне уже двадцать два года!

— А мне почти двадцать шесть. Я старше тебя.

Элиот снова рассмеялся и, повалив альфу на спину, сел верхом.

— Всего? Значит, ты, так сказать, в самом соку... Как на счёт пообщаться накоротке? Я бы не отказался от короткой случки с тобой... — И омега игриво погладил огорошенного партнёра по лицу и подвигал бёдрами.

— Эй, Эл, ты что, собрался себе его заграбастать? — рассерженной пчелой налетел на Элиота Алистер Браун и сшиб сородича на пол, подминая под себя. — Какого пса???

— Не щёлкай клювом! — Элиот легко вывернулся и вскочил.

— Ах, ты...

Дензел окончательно растерялся, глядя на сцепившихся омег и не зная, как их растащить. НИКОГДА ещё омеги из-за него не дрались!!!

— Ре-ребята... хватит... это же...

Альфы и беты, повернувшись на шум, рассмеялись, а один ободряюще подмигнул новенькому.

— А ты становишься популярным, братан!

— Но я...

— И это ещё наши бойцы. А скоро вокруг тебя начнут остальные круги нарезать. Ты, похоже, круто пахнешь.

— Ага, — кивнул Дон, тщательно скрывая досаду. — Ты бы видел, как на него пялились омеги на Ярмарке!

Алистер и Элиот продолжали месить друг друга, на окрики инструктора не реагировали, и Рейвену это быстро надоело. Он решительно подошёл и в два счёта развёл драчунов, крепко держа за шиворот, при этом использовать свою силу духа он не спешил — это было последним средством.

— Прекратить! Сколько раз вам повторять: ВСЕ РАЗБОРКИ — ПОСЛЕ ТРЕНИРОВКИ!!! В крольчатник отправитесь или на кухню!

Взъерошенные омеги задёргались.

— А чего он... — попытались они возмутиться хором.

— На кухню отправлю! — повторил инструктор. — И сообщу комиссару.

Омеги тут же притихли, и Рейвен их отпустил. Дензел убрался от парней подальше — красный, как варёный рак. Да что же это такое!..

— Что, не понравились наши омежки? — догнал его тот самый альфа. Он был чуть помоложе, темноволосый, с широким лицом и квадратным подбородком.

— Я не хочу, чтобы из-за меня омеги дрались, — буркнул Дензел. — Это... неприлично.

— Согласен, но наши не такие тихони, как в большом мире. Здесь у них больше свобод и прав... Кстати, меня зовут Мартин. — Дензел пожал протянутую руку. — Слушай, Денз, а ты, случайно, не дитя импринтинга?

— Нет. После того, как умер мой оми, отец привёл второго мужа, и у меня родились ещё два брата — альфа и омега. А почему ты так подумал?

— Я сильно сомневаюсь, что твой изумительный запах — это только удачное сочетание генов и хорошие душевные качества.

— А при чём здесь второе? Разве они влияют на запах?

— Ещё как! Это заметил ещё Рейган и описал в своей диссертации. Это особенности восприятия, которые крепко завязаны на психологии.

— Как?

— Очень просто. Ты когда-нибудь встречал людей, которые с первого взгляда вызывали у тебя неприязнь?

— Да, и довольно часто.

— А бывало такое, чтобы при ближайшем знакомстве их недостатки начинали казаться не такими уж и ужасными, поскольку у этих ребят были и хорошие стороны?

Дензел нахмурился, вспомнив своё знакомство с Доном. Когда Дон вселился к нему в комнату, сперва сосед-бета показался той ещё язвой, но уже к концу второй недели совместного проживания стало понятно, что Берил не так плох, как можно было подумать, а потом и вовсе оказался отличным парнем, который никогда не отказывался поделиться добытыми за карточным столом деньгами, нормальной едой и постоянно брал соседа-недотёпу с собой в компании, куда сам Дензел ни за что бы не попал.

— Ну... было.

— Так же и с запахами. Я не знаю, за счёт чего это происходит, но наши омеги в один голос говорят, что если альфы и беты не сволочи и не циники, то они пахнут гораздо лучше, чем остальные. Если даже в их запахах и есть неприятные примеси, то при ближайшем знакомстве они становятся меньше выраженными, а то и вовсе исчезают. Особенно это видно по новичкам, которые сюда приезжают. Первые недели они от нашего брата шарахаются, пока не присмотрятся и не принюхаются, убедившись, что здесь им ничего не грозит. После гражданки привыкнуть к нашей вольнице очень трудно. А такие, которые и без приглядки пахнут сногсшибательно, пока большая редкость. Так что скоро у тебя будет целая армия поклонников.

— А у меня шансы есть? — поинтересовался, подойдя, Дон.

Мартин окликнул одного омегу:

— Эй, Стир, подойди-ка сюда!

— Чего надо?

— Иди, дело есть.

— Ну? — хмуро спросил Стир, приблизившись, и тут же начал принюхиваться. С интересом и лёгким удивлением. Чёрный полукомбинезон, серая рубашка, длинные русые волосы, стянутые в хвост, и симпатичное округлое лицо, обезображенное кривым шрамом на правой щеке. На вид ему было чуть меньше тридцати.

— Дон хорошо пахнет?

Стир принюхался, подойдя вплотную.

— Ага, хорошо. Но этот альфа — гораздо лучше. — И беззастенчиво ткнул пальцем в Дензела.

— Лучше меня?

— Гораздо лучше.

— Видал? Уверен, что все наши омеги скажут то же самое. Вот потому-то я и подумал, что ты дитя импринтинга — сразу на "ура" воспринимаются только такие особенные дети. Они наследуют самое лучшее из генетики родителей, что и даёт им такой привлекательный запах. Я видел пару таких омежек, за которыми просто табунами ходили и дрались из-за них чуть ли не до смерти.

Дон и Дензел молча переглянулись, и бета поморщился. Они синхронно подумали об охоте, от которой с середины школьного обучения страдал Салли. Дитя импринтинга...

И в этот самый момент Дон кое-что вспомнил.

— Пёс меня задери! — И бета изо всех сил врезал себе кулаком в лоб. — Совсем забыл!

— Что такое? — встрепенулся Дензел.

— Папки, которые передал кэп! Мы их так и не отдали командованию!

— Бли-и-ин! — застонал альфа. — Точно!

— Какой кэп? — удивился Мартин.

— Капитан Мак Фрост. Муж полковника Бейли. Когда мы уходили, он как-то вскрыл один из генеральских сейфов и передал несколько папок. Боги, и почему я сразу их не отдал... Не иначе перетрусил.

— Вы в каком блоке живёте? — тут же спросил Мартин.

— В четвёртом. Тридцатая комната.

— О, ещё и соседи! Я живу в пятнадцатой. Пошли, провожу.

— А Рейвен отпустит?

— Отпустит. Только предупредить надо. Я быстро.

Едва инструктор узнал, куда новичкам надо срочно отлучиться, как тут же отпустил. Мартин проводил друзей до их комнаты, попутно объясняя, как проще ориентироваться на базе. Попав в свою комнату, Дон сразу залез в сумку и достал те самые папки.

— Теперь в командный центр. Кэп просил передать лично Риану.

— Так он и не там может быть, — неуверенно протянул Мартин. — Если нет срочных дел и новостей, то он по всей базе бегает — следит за работами по благоустройству и строительству.

— А они ещё ведутся?

— Конечно. Мало ли что случиться может, а база должна быть готова принять сразу большое количество людей. Для этого и строятся новые генераторы и не только. Наши вожди продумывают на несколько шагов вперёд. Риан в таких случаях говорит, что пусть лучше будет и ни разу не пригодится, чем припрёт что, а нужного нет. Власти уже столько провокаций и подстав организовали, что не исключено, что и до погромов может дойти. Мы хоть и далеко от больших городов, но бросить людей просто не можем. Уже продумываются даже планы эвакуации и размещение отдельных групп беженцев.

До командного центра дойти не успели, когда им попался Джеймс, куда-то спешащий по делам. Увидев новых знакомых, альбинос широко улыбнулся и подбежал ближе.

— Привет, Снежок! — Дон потрепал юношу по белоснежным волосам. — Папа где?

Джеймс показал два пальца и начертил в воздухе прямоугольник.

— Дома что ли? — Альбинос кивнул. — Слушай, проводи-ка нас к нему. А то мы должны были вчера ещё кое-что передать, а забыли... Ты не сильно занят?

Джеймс подумал и отрицательно помотал головой.

— Отлично, — с облегчением выдохнул Мартин. — Тогда я возвращаюсь, раз проводник нашёлся. Встретимся за ужином.

Во втором блоке жили семьи. Пока Джеймс отпирал дверь, Дон и Дензел нервно топтались за его спиной. Первое, что они услышали, войдя в крохотный коридорчик, был голос Салли:

— ...и так и пошло.

— Вот как... — задумчиво протянул Риан. — Значит, ты за него?

— Дон, конечно, жук ещё тот, но без его знаний и навыков выживания в трущобах мы бы пропали. Да, с "Соблазном" он немного промахнулся, но кто знал, что там начали метить собственные деньги?

— Метить деньги? — заговорил Гиллиан. С тренировки он ушёл почти сразу после разговора с Дензелом.

— Да. Дон как раз играть сел, и в какой-то момент меченой купюрой ему чуть ли не в нос ткнули.

— И как вы вырвались оттуда? — Голос комиссара задрожал.

— Нам предложили альтернативу — сыграть на меня. Если Дон выиграет, то нас отпускают вместе с теми деньгами, что он уже добыл. Если проигрывает, то я становлюсь собственностью клуба. В первую партию ему позволили выиграть, вторую он проиграл, а в третьей нам повезло. Один из проституток, Ронда, который был осведомителем Артура, вовремя подсунул неправильно окраплёную колоду, и в последнем кону Дон вытянул джокера. Нас было передумали отпускать, поскольку собирались сшельмовать и в этот раз, но Ронда успел стащить пистолет у одного из охранников и начал стрелять. Дон успел забрать деньги, и Ронда вывел нас наружу. Но он умер потом.