Аарон пошатнулся и тяжело опустился на табурет, ошарашенно глядя на своего денщика.
— И ты так спокойно об этом говоришь?
— А что я могу сделать? Все наши здесь такие. Настоящих вольнонаёмных нет.
— А... сбежать ты пробовал?
— Конечно, пробовал. И не раз. — Френсис проверил мясо на сковородке. — Но отсюда так просто не сбежишь. Даже странно, что тебе позволили отвозить меня в бассейн в город.
— И все об этом знают?
— Многие знают. Руководство точно в курсе — на покупку омег для обслуживающего персонала деньги выделяют. Мы только по документам наняты. На самом деле наше положение немногим лучше рабского. Ты только не поднимай скандал, Аарон, а то начальство не посмотрит, что ты Бейли — быстро рот тебе заткнёт. До тебя был тут один такой умный... Когда базу закладывали, то экономили на всём, что только можно, кроме строительства. Подсчитали, во сколько может обойтись наём персонала с учётом выплат по декрету — альфы ведь не всегда способны яйца в узде держать — таких, как ты, мало... Была идея выселить нас всех за территорию, а сюда привозить на автобусе — слишком большой расход бюджета на топливо и обслуживание получится. Можно, конечно, в качестве денщиков, поваров, уборщиков и прочих нанимать альф и бет, но первые же попытки провалились — на собеседование пришли только несколько ребят-школьников из неблагополучных семей, которых омеги-одиночки воспитывают. Да и закон запрещает им работать в таких местах — первая же проверка, и базу придётся переносить. А как, если деньги на строительство уже потрачены? И тут кто-то предложил заключить договор с Ярмарками. Как именно, я не знаю, но договорились быстро. Для базы выделили солидную скидку в честь оптовых закупок, и начали...
— А как же ваша зарплата? Бухгалтерские ведомости? Да, вам мало платят, но...
— Мы получаем так мало потому, что из официальной зарплаты вычитается часть денег, заплаченных за нас. Пока мы не погасим долг. Оттого-то нам и позволяют обезопасить себя во время течек — беременность не позволит нам работать и обслуживать оперативный состав и руководство. Потом мы вольны остаться и работать за нормальную ставку. Я хотел работать до тех пор, пока не погашу долг, чтоб потом поработать ещё, а потом вернуться домой... а тут ты приехал, и меня оформили на тебя.
— И сколько ты стоил?
— Почти три тысячи, поскольку умею недурно готовить, ничем таким никогда не болел, аборты не делал и уже пользованный. Часть долга я уже погасил.
Аарон задумался.
— А если я оплачу остаток твоего долга, то что будет?
— Не знаю, — пожал плечами Френсис. — Так ещё никто не делал. Только тот умник, про которого я тебе говорил. Он был бетой из бухгалтерии, хотел жениться на уборщике Лисбене, но ему выставили полный счёт. Бета пригрозил скандалом, а потом просто исчез. Больше его не видели.
— Боги... — Альфа схватился за голову. — Но это получается, что наше руководство получает процент от тех, кто "крышует" работорговлю... либо эти личности вхожи в высокие кабинеты... И папа рассказывал, что его, ещё четырнадцатилетнего, выкупили из детдома. И это в наше прогрессивное время!
Френсис приобнял поникшего любовника.
— Не надо так, Аарон. Ну... продают нас, воруют... Если в этом действительно заинтересованы крупные чины, то нужны железные доказательства, а они вряд ли захотят на нары.
— Френсис... я заплачу твой долг и освобожу тебя, а потом помогу нормально устроиться...
— Лучше женись на мне потом. Я смогу и дальше тебе помогать, а ты — защищать меня...
— Нет, я не могу. И главная причина уже скоро появится здесь.
— Неплохо, — сдержанно похвалил Людовик ужин. Френсис, как и полагалось образцовому омеге, не смел даже глаз на него поднять, стоя за спиной хозяина. — Тебе повезло с денщиком, Аарон.
— До того, как прийти сюда работать, Френсис уже сменил два места. Он вообще рано работать пошёл. Начинал поварёнком в частном доме и многому успел научиться.
К приходу гостя альфа и омега успели не только приготовить ужин, но и навести идеальный порядок — в последние пару недель было не до серьёзной уборки. Когда Людовик перешагнул порог их квартирки, Френсис услужливо помог гостю разуться. Аарон наблюдал за этим с каменной физиономией. Действовал его омега весьма сноровисто...
— Вот как... Похвальное стремление к самостоятельности. Однако юному омеге больше пристало заботиться о семейном гнезде и создавать надёжный тыл.
— Я... пока не думал о замужестве... сэр, — тихо сказал Френсис. — Я из не самой зажиточной семьи... папа растил меня один... Я хотел немного подзаработать, чтобы помочь ему...
— И каким бы ты хотел видеть своего будущего мужа? — Старый альфа испытующе буравил омегу тяжёлым взором.
— Я... не знаю. Неважно, кем он будет — альфой или бетой... лишь бы это был достойный и уважаемый человек.
— А ты согласился бы быть мужем своего хозяина?
Френсис заалел.
— Я и мечтать об этом не смею... Господин Аарон — достойный альфа... я недостоин такого мужа... ведь он из такой знатной и уважаемой семьи...
Аарон мысленно похвалил друга. С самого прихода домой они репетировали свои роли и что отвечать на подобные вопросы.
— Аарон, ты не хочешь взять в мужья Френсиса? Думаю, что в нашем семейном гнезде ему было бы весьма комфортно. — Старый альфа потянулся за салфеткой. Френсис услужливо протянул подставку.
— Нет, только не Френсис, — чуть резковато ответил младший лейтенант. — Он нужен мне здесь. Я слишком много сил и времени потратил, чтобы воспитать из него надёжного помощника, и не хочу менять его на другого.
— Почему? Твой отряд отлично показал себя на полигоне, другие командиры активно равняются на тебя... Ты легко отыщешь себе помощника среди ефрейторов. Думаю, что скоро внутренняя разведка сможет дать достойный отпор подпольщикам, а ты займёшься просто командованием и сможешь обойтись вообще без помощника...
— Нет. А если тебе не терпится увидеть правнуков, то тереби Глена. Он второй по старшинству. Или берись за перевоспитание Дэнвера.
— Боюсь, что Дэнвера уже не изменишь, — помрачнел Людовик, нервно комкая в пальцах салфетку. Френсис старательно сдерживал выражение отвращения на лице, да и сам Аарон чувствовал, как раздражён старик. — Он совсем от рук отбился. Ты знаешь, за что его тогда забрали в участок? Еле-еле удалось замять эту историю!
— Ты о чём?
— Он и ещё один альфа неясного происхождения напились в каком-то кабаке, а потом устроили... ты не поверишь... — Старого альфу аж передёрнуло от отвращения. — Они устроили грязную разнузданную оргию прямо посреди питейного зала!
— В... каком смысле? — вздрогнул Аарон, почуяв, как Людовика переполняет злость от одного только воспоминания. Френсис невольно придвинулся ближе — под защиту своего альфы.
— В том самом! — огрызнулся Людовик, отшвыривая салфетку в сторону. — Сначала просто целоваться начали у всех на глазах, а потом этот тип стащил с Дэнвера штаны и... как какого-то омегу... — Пальцы старика вцепились в скатерть, прихватывая её. Омега даже испугался, что весь ужин полетит на пол. — И нашему мальчишке это явно нравилось!!! Он даже не попытался дать отпор!!! Поверить не могу, что Бейли способен на такое!!! Где мы его упустили???
Аарон замолк, а потом решительно встал.
— Где он сейчас? Френсис, настраивайся на выезд!..
— Мы забрали его домой. Под замком сидит. — Людовик покосился на внука. — Что ты задумал?
— Хочу с ним встретиться и поговорить.
Достать увольнительную оказалось нетрудно. Сложнее было добиться разрешения взять с собой Френсиса — оставлять парня без присмотра после визита деда Аарон просто не рискнул. И альфа решился. Из своей заначки он выскреб нужную сумму и выложил перед старшим бухгалтером. Тот опешил от такого, связался с руководством... Скрепя сердце, долг признали полностью погашенным, паспорт омеге отдали, но сам Френсис теперь полностью принадлежал своему хозяину. Однако омегу это нисколько не пугало — он хорошо знал, какой добрый у него хозяин. Как только все документы были оформлены, младший лейтенант и его денщик выехали в родовое имение Бейли.
Френсис с интересом оглядывался в густом тенистом саду, по которому маленький Аарон гулял сначала с папой, а потом с денщиком Бэзилом, вместе с братьями начинал свои первые тренировки... Хорошо, прохладно — лето выдалось довольно знойным. Сам дом омеге не понравился — слишком мрачный.
— А где то самое окно?
— На третьем этаже, второе справа...
— Господин Аарон! Как же долго вас не было... — На крыльце, прихрамывая и опираясь на трость, появилась знакомая альфе фигура.
— Здравствуй, Гилмор. Как себя чувствуешь?
— Старею... Совсем радикулит и ревматизм замучили.
Аарон не удержался от того, чтобы подхватить изрядно постаревшего омегу под руку. Гилмор совсем поседел, слегка усох, пальцы заметно припухли из-за начинающегося артрита, но увольнять его почему-то не спешили. Молодой хозяин и старый денщик тепло обнялись.
— А кто это с тобой? — Гилмор с любопытством воззрился на Френсиса.
— Это Френсис — мой денщик и ближайший помощник.
— Очень приятно, — улыбнулся омега. — Я много о вас слышал.
— Я надеюсь, что только хорошее? — вернул улыбку Гилмор.
— Конечно, сэр.
Томас-садовник, заметив гостя, поспешил внутрь с запасного входа, и вскоре молодого господина встречали все омеги дома. Других хозяев, кроме запертого Дэнвера, не было, поэтому можно было расслабиться, и Аарон, сдерживая рвущуюся наружу радость, обнял всех по очереди. Среди этой маленькой толпы встречающих не хватало только Глеба и Полли... и маленького омежки Аарона.
Френсиса встретили очень тепло. Симон даже обнял его по-свойски.
— Знаю, у нас тут не большой город... — смущённо повинился он, — но будь как дома.
— Ничего, мне и так всё нравится.
— Ладно, проводите Френсиса в мою комнату. Пусть сумку разберёт, — попросил Аарон. — Мы на несколько дней.
— Тогда надо и ему комнату... — подал голос Роберт. — Или к нам — свободная койка найдётся...
— Не надо. Френсис будет жить со мной. И это не обсуждается.
Омеги немного растерянно переглянулись, а потом заулыбались.
— Хорошо...
— Где держат Дэнвера?
— В комнате твоего папы, — тихо сказал Милли. — Сейчас к нему пойдёшь?
— Да. Присмотрите за Френсисом, чтоб не заблудился, а то этот дом — настоящий лабиринт.
Денщик осторожно пожал руку Аарона, и альфа направился к лестнице.
Поднимаясь на третий этаж, Аарон впервые осознал, насколько этот дом стар. Сколько поколений Бейли топтало эти коридоры... и все они не знали родительской ласки. Всех очень рано отбирали у пап-омег и растили для верной службы сначала императорам, а теперь — Президенту и военному министерству. И только один из них, омега Ирдис, сумел дать отпор и найти своё счастье.
Вот и знакомая дверь. Аарон покосился в сторону старого портрета, но всё же отпер дверь ключом, который дал Гилмор, и вошёл. Комната почти не изменилась, только стала темнее, грязнее и пропали вещи из детского уголка... в котором на стащенном с кровати матрасе, свернувшись в узел, лежал молодой альфа с необычно длинными волосами, больше характерными для омеги, чем для альфы. В комнате висел стойкий запах немытого тела. Аарон уже давно не видел Дэнвера и с трудом его узнал. Младшенький всё же заметно подрос, хоть и вышел пониже и посуше старших братьев, только-только начал матереть. Сидение под домашним арестом на пользу ему не пошло — он похудел. В приглушённом из-за грязного оконного стекла солнечном свете он выглядел слабым и жалким. Кроме нестиранных майки и трусов на парне ничего больше не было.
Аарон подошёл к брату и сел рядом с ним.
— Привет, Дэнвер.
Дэнвер резко вскинулся и узнал брата. Смуглое небритое лицо с более тонкими и изящными, чем у классического альфы, чертами заострилось, резко обозначив скулы, щёки впали, вокруг блеснувших удивлением голубых, как у родителя-омеги, глаз залегли тени.
— Аарон... Ты как здесь?.. — прохрипел он. Голос стал ниже и заметно огрубел... словно парень давно ни с кем не разговаривал.
— Узнал, что ты под домашним арестом. Я не мог не приехать.
— Почему?
— Мы всё-таки братья. Одной крови.
Дэнвер всмотрелся в брата и вдруг широко, почти по-детски улыбнулся, коснувшись его носа.
— А у тебя, оказывается, такая же горбинка, как была у папы!
— Ты... помнишь нашего папу? — оторопел Аарон.
— Конечно! Он же ухаживал за нами, когда мы болели... Аарон, — Лицо младшего Бейли скривила плаксивая гримасса. — ты почему меня с собой не брал, когда ходил к папе? Мы могли бы ходить к нему вместе!
— Я хотел, но Бэзил сказал, что ты не умеешь хранить тайны. Если бы Людовик и Рэм узнали, что мы тайком навещаем папу вопреки их приказу, то было бы ещё хуже.
— Бэзил... — Дэнвер тяжко вздохнул. — Старый добрый Бэзил... Да, не умею я тайны хранить.
— Что с тобой случилось, Дэнвер? Почему ты позволил альфе оттрахать тебя в задницу, как омегу?
— Мне было плохо, Аарон. — Денвер поник головой, и длинные волосы свесились на исхудавшее лицо. — Со службы вышибли, больше никуда не брали, отец с дедом лютовали, и я начал пить, чтобы хотя бы заглушить свою полную никчёмность, но мне не становилось легче. А тут этот тип... Ну и... закрутилось. Я сам не помню, как его целовать начал, а когда он меня нагнул и начал трахать... мне показалось это заслуженным.
— За что?
— За то, что того мальчишку убил. Уж лучше бы его отец меня тогда прикончил, чем так мучиться.
Дэнвер уткнулся брату в плечо, и Аарон обнял его. Как когда-то папу. Дэнвер всхлипнул и прижался к брату, обхватив его обеими руками.
— Так ты...
— Я смотрел на него и Полли... и мне было обидно. Почему Полли гуляет и играет со своим сыном, а с нами гулял Бэзил? А потом перестал гулять. У той мелюзги были оба родителя, его любили, я видел, и хотел, чтобы и меня так же любили, как любил наш папа. Я следил за ними и завидовал. Полли не просто гулял с ним... он его обнимал, согревал... улыбался ему, гладил по голове, на руках носил... Ведь мы почти не знали, кто наш папа... иногда только его видели... а отец и дед только и делали, что что-то требовали. Ругались, замахивались, а то и били. Я всегда их боялся, а они твердили, что Бейли никого и ничего не должны бояться. Они даже не позволяли нам себя обнять! А Глеб тоже постоянно носил своего щенка на руках, когда тот уставал. — В голосе Дэнвера звенела обида. — Я пытался не думать об этом... забивал на учёбу... дурил... Мне было плохо, Аарон! А когда папу выгнали на наших глазах... и ты бросился его защищать... Сперва мне было противно — ты вёл себя как слабак или идиот из комедий... но, когда тебя в той комнате заперли, я увидел Полли со своим щенком... и мне опять стало плохо. Я тогда в сад убежал, забился под куст и разревелся. И мне было противно за самого себя — разревелся, как какой-нибудь омега!!! Потом тебя увезли, а я видел этого сопляка с Полли каждый день. Как Полли его с рук почти не спускает и твердит, что никому не позволит разлучить их. И мне совсем крышу сорвало. Я стащил у деда бутылку или две, выпил всё, что там было и, когда увидел этого мальчишку, бросил в него. Я нарочно это сделал! — Дэнвер вцепился в брата, и Аарон начал поглаживать его плечи, успокаивая. — Я хотел, чтобы этот щенок сдох!!! И Глеб это видел!.. Я кричал, ругался... Когда Глеб понял, что мелкий мёртв, он налетел на меня, начал бить, а я даже руки поднять не мог, чтобы заслониться. Я понял, что убил ребёнка... Отнял чью-то жизнь. Такую же, как моя. Это и сейчас мне снится по ночам вместе с папой... очень часто...
