Омегаверс Против течения (фрагмент)

Во дворе уже кучковалась детвора и созревающая молодёжь, ожидающая торжественной "линейки". Салли ещё крепче сжал ладонь сына, увидев нескольких старшеклассников, которые, стоило только им перейти границу территории, тут же свернули головы в их сторону. Эти альфы уже выглядели весьма опытными и с любопытством принюхивались. Бартоломью, Расмус и Ларри окружили омег.

— Здешние вожаки и их свита, — тихо шепнул Рейгану Ларри. — Они и есть реальная власть в школе, а не директор. У каждого своя стая, и они наводят здесь свои порядки.

— А как они между собой общаются? — так же тихо спросил Рейган, украдкой разглядывая вожаков.

— Когда как. Иногда грызутся. За школой пустырь есть, помнишь? — Рейган кивнул — уже видел. Ровная утоптанная площадка. — Так там они часто такие драки устраивают! Или один на один отношения выясняют. Меня как-то звали в стаю, но я отказался.

— Почему?

— Если я стану бойцом одной из стай, то бойцы других сразу становятся моими врагами, а это удовольствие ниже среднего. Если с кем-то повздорил, то надо докладываться вожаку, а уже он решает, что можно, а что нельзя. Если ты серьёзно напортачил, то тебя сперва могут отметелить свои, потом отдают на расправу тем, кому ты подгадил так лихо, и всё — ты не в стае. И тебя чмырят все сразу. Я такое уже видел. Не хочу.

— И я не хочу, — поёжился Бартоломью. — Я как-то нарвался... Знаешь, какие они сильные?!

Тут Рейган почувствовал, как затряслась ладонь Салли.

— Что случилось, оми?

— Этот... этот...

— Который? — Рейган зашарил глазами по школьному двору.

— Барнс... — чуть слышно прохрипел Салли и вцепился в сына.

— Это вон тот, — подсказал Расмус, точно так же беря за руку Ликана. — Смуглый и бровастый вожак.

Рейган сразу понял, о ком идёт речь. Этот парень был старше него года на три, но уже держался на равных с выпускниками, пусть по росту, ширине плеч и мускулатуре пока не дотягивал. Ларри рассказывал, что Григ ни много ни мало, а школьный староста. Барнсы набрали большую силу в этих краях, были главными членами попечительского совета, и, возможно, поэтому, его старостой и назначили. Вспомнив всё, что Салли рассказывал о своём несостоявшемся муже, Рейган понял, что сын Грэга унаследовал самые яркие черты своего отца. И самое главное — отменную вонь. Юный Двуликий даже на таком расстоянии её учуял и внутренне сжался. Великие предки, что же было бы, не появись тогда его отец в Рудневе у родственников?!! Кстати, к Оттисам они пока не заходили — повода не было, но в этой же школе учился их внук Анри, и он вроде бы должен учиться в одном классе с ним и Расмусом.

Салли буквально колотило от страха и ярости, стоило только омеге понять, что он и Рейган замечены. Вожаки тут же переглянулись, и на физиономии Барнса заиграла клыкастая ухмылка. Рядом с ним околачивался и Грэхем, который скабрезно облизнулся, тыча старосту локтем в бок.

— Ничего, оми, они же не полезут в первый же день, — попытался утешить родителя Рейган, но сразу понял, что слова тут не помогут — Салли его даже не услышал. По тому, как ладонь омеги стиснула руку сына, Рейган понял, что Салли буквально стоит на грани того, чтобы плюнуть на школу и увести его обратно домой. — Оми... Оми, мне больно!

Только тогда Салли опомнился и ослабил хватку.

— Прости, дорогой... — забормотал он, опасливо косясь на вожаков. — Я... я просто...

— Я понимаю. — Рейган обнял его. — Не бойся, оми, со мной ничего не случится — папа же в дипкорпусе работает и уже наверняка предупредил руководство.

— Так ведь здесь командует не директор!

— И всё же пока бояться рано, — продолжал упрашивать его Рейган. — Ларри мне уже сказал, что новичков весь первый триместр особо не трогают. Пока присмотрятся, пока чего, а мы с ребятами тем временем что-нибудь придумаем. Может, свою стаю соберём и будем отбиваться вместе.

— Хорошая идея, — кивнул Ларри, — только я по части силы им в подмётки пока не гожусь.

— А мы не силой брать будем. Сила без ума больше вредит, чем помогает. Если бы не светлый ум Рослина, то сила Адама была бы бесполезна, особенно в Белую Ночь, когда наступила первая долгая зима.

— Тогда я с вами, — кивнул Расмус. — И Ликан будет под защитой и другие наши братья, когда в школу пойдут.

Младшие Искандеры пока в школу не ходили, хотя им было уже шесть и восемь лет. И Сорен и Иви были омегами, и Суон просто боялся выпускать их из дома. Старшие братья по мере сил и знаний учили их грамоте, однако к Искандерам уже дважды приходили из комиссии по делам семьи и настоятельно советовали отдать детей в учение. Суон всё ещё колебался, Саймон в очередной раз поговорил с мужем, и омега, скрипя зубами, начал готовить младших, которые должны были придти учиться чуть позже. Разумеется, учиться они будут вместе — Сорен был таким маленьким, что его и Иви часто принимали за одногодок.

Вот на крыльцо вышли директор, учителя, школьный клерик-бета, завхоз, обслуживающий омега-персонал... Школьники начали строиться по классам. Салли с большим трудом выпустил руку сына, крепко обнял его, шепнув на ухо "Будь осторожен!", снова попросил приглядывать за Рейганом и отошёл, отчаянно кусая губы. Расмус уверенно повёл друга к своему классу, где на новенького тут же уставились все. В том числе и соседи.

— Знакомьтесь, это Рейган Мариус, — представил всем нового ученика Расмус. — Раньше он учился в частной школе, но пришлось уйти оттуда.

— Почему? — поинтересовался светловолосый голубоглазый омежка. Он был очень симпатичный.

— Отец покинул кафедру и уже не мог оплачивать моё обучение, — пояснил Рейган, осторожно принюхиваясь. Омежки ещё ничего — только двое слегка попахивали дурной кровью — а вот альфы и беты уже начинали внушать беспокойство. Хорошо, что город начал расти — больше людей приедет и привнесёт струю свежей крови в это начавшее застаиваться место.

— А, так ты мой троюродный брат! — обрадовался светловолосый и придвинулся ближе. — Меня зовут Анри!

— Вы родственники? — удивился Расмус.

— Да, — кивнул Анри, пожимая руку Рейгану. — Мой папа Харви и дядя Тобиас — двоюродные братья по омежьей линии. Дедушка Елеазар и мой дедушка Лэсси — родные братья.

— Так это ты! Очень рад.

— А чего вы к нам не приходите? — обиделся родственник. — Вы же ещё перед каникулами приехали!

— Да... как-то так вышло, — повинился Рейган. — Сначала вещи разбирали, потом ребятам помогал к пересдаче готовиться, потом у папы течка... потом у меня...

— Какая по счёту?

— Третья.

— Вы заходите, а то я обижусь, — пригрозил Анри.

— Обязательно зайдём, — кивнул Рейган, обернулся к Салли и указал на родственника. Омега слабо улыбнулся и помахал руками.

— А дядя Салли, и правда, очень красивый, — улыбнулся в ответ Анри. — Мой папа рассказывал, что за ним женихи толпами ходили с самого дебюта.

Рейган только поморщился.

— Знал бы дядя Харви, как мой папа это терпел.

— Да, папа тоже говорил, что они плохо пахли...

Тут к классу подошёл их ведущий — бета Рональд Дьюкс.

— Разговоры прекращаем! Рейган Мариус? — И тёмные глаза учителя впились в новенького.

— Да, сэр, — почтительно поклонился юный Двуликий, слыша, как учитель принюхивается. Сам бета пах, мягко говоря, неважно. Рейган ясно чуял отменное самомнение. Расмус и Бартоломью говорили, что Дьюкс ведёт уроки истории, а Ларри сетовал, что вместо того, чтобы рассказывать так же интересно, как пишет в своих статьях и книгах Тобиас Мариус, учитель нудно мусолит страницы учебников. Да ещё иногда путается в датах.

— Хорошо. Так, все строиться!

Кое-как выстроив учеников в колонны по двое — Анри встал рядом с троюродным братом — руководство школы начало традиционную церемонию открытия нового учебного года. Рейган слушал речи вполуха, рассматривая своих одноклассников и пытаясь понять, кто из них Оливер Кристо.

— Кого-то ищешь? — тихо спросил Анри.

— Оливера Кристо, — так же тихо ответил Рейган. — Он сводный младший брат моего папы. Папа попросил приглядеть за ним.

— Он вон тот — впереди нас, кудрявый. — Анри указал на омежку с густыми каштановыми кудрями, собранными в грозивший расползтись пучок на затылке. — И похоже, что живётся ему дома несладко.

— Что так?

— Он от всех шарахается и мало с кем вообще разговаривает.

Рейган вздрогнул, вспомнив Арчибальда и Грэхема. Неужели они даже Оливера не жалеют? Ведь мальчик уже вступил в возраст созревания — Рейган ясно чуял его аромат. Надо будет попробовать поговорить с ним — от паренька уже пахло старшим братом.

Наконец нудная церемония закончилась, и детей повели в классы. Рейган снова обернулся к оми и ободряюще помахал рукой. Салли смахнул слёзы, кивнул и направился к воротам.

Внутреннее убранство смешанной школы было проще, чем в частной омежьей. Сравнительно узкие коридоры и лестницы, низкие подоконники, простые двери. Классы имели точно такой же вид, только были, естественно, попросторнее. Простые парты и скамьи, широкая доска на стене за учительской кафедрой, портреты выдающихся деятелей, над которым главенствовала фотография нынешнего президента в красивой раме, висят довольно высоко. Понятно и объяснимо — смешанная школа живёт по другим принципам, чем частная для омег — хулиганов полно, и портреты могут испортить. Вряд ли внушительная часть альф может держать себя в узде, когда кровь в жилах бушует, а вокруг полно стимулирующих факторов. Сила инстинктов — это страшная сила, неизбежен урон окружающим предметам, и эта простота сводит возможный ущерб к минимуму. Судя по тому, что рассказывал Ларри, сама система существования стай является способом поддерживать дисциплину. Вполне разумно и неизбежно, только традиционная система взглядов изрядно портит жизнь тем, кто плохо вписывается в шаблон. И, разумеется, амбициозным мальчишкам надо как-то самоутверждаться, а самоутверждение выражается в конкретных действиях. Особенно, когда созревание идёт полным ходом.

Анри решительно усадил Рейгана рядом с собой.

— Так будет лучше, не спорь. Ты ещё новенький, так что держись тех, кого знаешь.

— А почему я не могу сесть рядом с Расмусом? Мы уже целое лето знакомы.

— Он альфа, а альфы с омегами почти никогда не садятся. Если альфа сидит рядом с омегой, то это означает, что они пара, а подобное могут себе позволить только уже созревающие. Расмусу до созревания ещё два года, так что если он сядет с тобой, то над ним смеяться будут.

Рейган посмотрел, как рассаживаются другие одноклассники, и убедился в правоте троюродного брата — омежки садились с омежками, альфы с альфами, а беты получали право занимать место между ними. Таким образом места рассадки разбили класс на отдельные группы, разграниченные типовой принадлежностью. Строго в соответствии с официальной идеологией, прописываемой Церковью.

— А в старших классах так же?

— Ага. Так что лучше этот порядок не нарушать...

— Разговоры! — встал рядом с мальчиками учитель Дьюкс. — Господа, урок начался. Или вы этого не заметили?

— Простите, сэр, — спешно извинился Анри, вскакивая со своего места. — Я всего лишь объясняю новенькому правила.

— Это можно сделать и на перемене. Сосредоточьтесь на занятиях.

"Волчата" захихикали. Анри сел на место, состроив виноватую рожицу. Дьюкс обошёл весь класс, наводя тишину, взошёл на кафедру и заговорил:

— Господа, поздравляю вас с началом нового учебного года. Господин Искандер, я рад, что вы выдержали пересдачу и не подвели своих товарищей, не оставшись на второй год.

Расмус встал, бросив благодарный взгляд на Рейгана.

— Я старался, сэр.

— Выражаю надежду, что будете стараться и впредь, — строго свёл брови бета. — Вы альфа, и потому вы обязаны стремиться к совершенству. Хорошее образование и достойный аттестат — прямая дорога к успеху. Помните об этом.

Намёк был более чем понятен — семья Искандеров была, мягко выражаясь, не слишком зажиточной, и некоторые ученики при этих словах презрительно посмотрели на мальчишку. Они из более благополучных в финансовом плане семей, чувствуют своё привилегированное положение в школе, и это несомненно является ещё одним фактором разграничения учеников. Руднев растёт, вот-вот получит новое название, сюда приезжают самые разные люди, чтобы основать собственное дело. Приезжают и новые рабочие, и легко понять, кто устраивается лучше.

— Я буду стараться, — сказал Расмус, и его руки сжались в кулаки. Он чувствовал презрение одноклассников — его чувствовал и Рейган. Атмосфера даже в подобных классах была непростой.

— Садитесь. Начнём урок.

По сути первое занятие было прелюдией к началу учебного года. Подобное бывало и в прежней школе Рейгана — учеников после каникул настраивали на учебный процесс. Главное отличие, что юный Двуликий сейчас видел в новой школе — в частной школе разделение учеников по степени финансового благополучия было не таким контрастным. Оно и понятно — не каждой семье частная школа по карману, и потому все были примерно равны. Да, там была пара ребят из менее обеспеченных семей, только один был пристроен по протекции — в школу его устроил опекун-крёстный — а во второго вкладывались родители, отдавая большую часть достатка на обучение сына и надеясь пропихнуть его выше. Здесь же разделение по социальным классам было видно невооружённым глазом. Школьная форма сглаживала этот контраст только на первый взгляд, однако детали всё же показывали процент самых обеспеченных учеников, а то и самых настоящих мажоров. Обувь, степень новизны формы, сумки под учебники и письменные принадлежности — всё это бросалось в глаза уже со второго взгляда. Кучкование во дворе происходило и по этому признаку — обеспеченные старались не смешиваться с детьми работяг. Если бы в городе была ещё одна школа, то соотношение количества учащихся было бы самой лучшей иллюстрацией социального устройства Руднева.

Первое занятие получилось скучноватым, и Рейган осторожно присматривался и принюхивался к одноклассникам, пытаясь окончательно определиться с тем, куда же его занёс Деймос. Общая взвесь запахов в воздухе была тяжёлой и не самой приятной, и Рейган постарался сосредотачиваться на отдельных ребятах, что было не так-то просто. В основном, запахи были неплохими, что показывало, что здесь в плане чистоты крови не так всё плохо. Город вырос из шахтёрского посёлка, вокруг которого возвели заводы, и социальный уклад был вполне традиционным для любой деревни. Чем больше людей переселялось в эти края, тем шире был выбор партнёра для производства потомства, и только приход состоятельных семей со своими понятиями, характерными для аристократов, озабоченных собственным престижем и обособленностью, начало изменять положение не в лучшую сторону. Развлечения богачей ощутимо подпортили кровь простых людей, и всё же было не так плохо. Дети состоятельных семей уже внушали опасения, и их запахи ухудшали и личностные особенности, определяемые особенностями восприятия. Особенно, когда речь шла об альфах, воспитываемых в определённом ключе. Вся надежда оставалась на дальнейший рост города, промышленное развитие производства, высокую востребованность образованного рабочего класса и все остальные неизбежные факторы технологического рывка, которые так же неизбежно заставят многое пересмотреть.