Периферия

Она поднялась из-за столика и пошла к выходу. В отличие от собратьев шла она совершенно открыто, не пользуясь даже заклятьем незначительности.

Я остался сидеть, тупо перебирая ксерокопии. Никаких идей по поводу того, что из себя представляют эти документы и зачем вампирше понадобилось мне их передавать (судя по прощальной ухмылке Драгомира — с его ведома или даже по прямому указанию), в мою голову не приходило.

Остаток дня я всё так же мотался по городу. Две трети нашей работы основано на случайностях — шёл по улице, заметил непорядок, "пришёл, увидел, победил". Деятельность Дозора всегда носила отчасти хаотический характер — никогда не знаешь заранее, откуда придёт информация. Однако для того, чтобы случайности работали, нужно не сидеть сложа руки, а искать их. Я и искал, по-прежнему не зная, что именно хочу узнать.

Всё так же мучила совесть, но с грехом пополам я смог сам себя убедить, что мой сегодняшний разговор с вампирами целиком укладывается в "принцип неопределённости", о котором мне рассказывали на курсах подготовки оперативников: чтобы получить какую-то информацию о противнике, приходится мириться с тем, что противник в свою очередь получит информацию о тебе и твоих целях. И вообще, сказано же было: "Проникая в коварные замыслы врага, трудно не проникнуться его коварством".

Ничего нового я, разумеется, не узнал. Всё то же самое, включая неясное давящее ощущение угрозы. Пересекшись пару раз со знакомыми из штатских Светлых, я осторожно поинтересовался их самочувствием. Как ни странно, никто из них не ощущал ничего необычного. Из этого факта можно было сделать три вывода:

— Твердислав прав, и меня давно пора было гнать из Дозора за профнепригодность и склонность к галлюцинациям;

— Работает моя повышенная чувствительность — в конце-то концов, не зря же я заработал своё прозвище!

— Угроза есть, но она касается исключительно меня самого, а я постепенно становлюсь достаточно сильным Иным, чтобы чувствовать вероятности.

Последнее соображение хотя и льстило моему самолюбию, но ничего хорошего на самом деле в нём не было. Едва ли я успел нажить в Осколе персональных врагов. Строить козни рядовому дозорному, пусть даже случайно оказавшемуся в нужное время в ненужном месте, было слишком уж нелогичным занятием для любого здравомыслящего Тёмного.

Правда, как показывают последние события, со здравым мышлением Иных у нас давно уже были существенные проблемы.

Домой я вернулся, когда уже стемнело, усталый и недовольный. День казался потраченным абсолютно зря. Не хотелось ни думать, ни действовать. Честно говоря, вообще уже ничего не хотелось.

Устал я, устал как собака — гончая и бешенная. От целого дня ходьбы ныли все мышцы, включая, по-моему, даже мимические. Болела поясница. Неудобное место, трудно достать рукой, а направлять рабочие потоки энергии простым усилием воли я пока что не умел. Не удержавшись, я мысленно пожелал этому недоделанному халферу-каратисту испытать как-нибудь на своей шкуре последствия "прямого проникающего", после чего раскаялся и потратил полминуты на то, чтобы развеять отправившуюся в путь маленькую, сантиметра три, "воронку".

Плюхнувшись в кресло, я включил телевизор. Пощёлкав пультом, я наконец нашёл что-то более или менее осмысленное — какой-то очередной сериал из жизни то ли бандитов, то ли ментов. Их вообще последнее время трудно различить, а у нас, в "красном" Осколе — особенно. Иногда у меня складывалось впечатление, что в городе нет серьёзной организованной преступности лишь потому, что все местные "крёстные отцы" сидят в приземистом сером здании на улице Ватутина с барельефом Дзержинского возле входа...

Добросовестно пропялившись в экран до конца фильма, я всё-таки собрался с силами и чуть ли не за уши выволок себя из кресла — надо бы наконец чем-нибудь поужинать.

Заливая кипятком содержимое очередного "бич-пакета", я думал. Почему-то всё время мне не давал покоя один странный, даже бессмысленный на первый взгляд вопрос: почему на листках с перечислением фамилий доноров в каждом списке ровно двенадцать человек? Не всё ли равно вампирам, чью кровь пить?

Н-да... Кто тут у нас хочет стать миллионером, миссионером или хотя бы милиционером? Варианты ответа: а) а так прикольнее; бэ) больше не влезает; вэ) по числу апостолов; гэ... А вот что же у нас "гэ"? На помощь зала рассчитывать нечего, и друга нет, у которого можно спросить...

Кровь двенадцати человек, смешанная воедино... Что-то до боли знакомое. Господи, почему у меня нет доступа к базе данных Ночного Дозора?! Ведь это же наверняка широко известно...

Пропись Савушкина!

Я вскочил с табуретки, и, подбежав к окну, торопливо затянулся сигаретой.

"Коктейль Савушкина", так и есть! Обычное подтягивание вампира до максимального уровня отпущенных ему способностей требует многих лет и смерти десяти-пятнадцати человек. Однако пару лет назад сотрудник Дневного Дозора Москвы, вампир Константин Савушкин изобрёл средство, позволяющее — если на то хватит задатков — за пару недель регулярного применения сделать из свежеиницииованного упыря Высшего вампира.

Как я слышал, Константин мечтал стать Высшим, но не хотел убивать людей и потому нашёл способ обойтись донорской кровью. Судьба самого Савушкина, тесно связанная с полумифической историей о найденной и утраченной навсегда книге "Фуаран", была достаточно любопытной, но меня сейчас интересовало не это. Если верить документам, за последние полтора месяца в городе были приготовлены сотни порций "коктейля". Куда всё это направилось потом? И почему о подпольном производстве сильнодействующего магического экстракта Ночной Дозор должен был узнать только от неизвестно почему пошедшей на сотрудничество вампирши?

Звонок взвыл посреди ночи. Вслед за ним, точно баньши в аду, взревела охранная сигнализация. В отличие от москвичей, я не доверял корейским маскам Чхоэн и пользовался прадедовскими методами: в косяк двери был всажен обычный на вид кухонный нож. По идее, он должен был стать неодолимой преградой на пути любого Тёмного. До сих пор я не проверял действие заклятий, наложенных на нож — никому из врагов пока что не приходило в голову попытаться проникнуть в мою квартиру.

Однако сейчас защита сработала. За дверью стоял Тёмный маг, ведьма или, чем чёрт не шутит, вампир.

Я поднялся и, натянув на голое тело штаны, пошёл открывать. Сильный враг уровня Агона, Пелагеи или кого-то ещё из первого эшелона оскольского Дневного Дозора, смог бы войти и сам. От других я, в принципе, мог защититься, но не безоружным. К счастью, вчера Твердислав приказал сдать лишь те амулеты и снаряжение, которые были у меня с собой, и ни словом не обмолвился о содержимом тайника в квартире.

Пошарив там, я вытащил "трепетицу" — увесистую дубинку, выточенную из корневища осины. Несколько острых шипов делали это оружие смертельно опасным для любого вампира, а парочка специфических заклятий, наложенных ещё Онфимом, позволяли "трепетице" испортить здоровье и другим разновидностям Тёмных.

Подходя к двери, я глянул через Сумрак на незваного гостя. Свет и Тьма, вампир! Н-да, мои контакты с этим беспокойным племенем, кажется, переходят на новый уровень...

Клацнула, приоткрываясь, дверь, и я остолбенел на пороге. Вот уж кого я точно не ждал увидеть здесь и сейчас, так это Эльвиру! Да ещё в таком виде!

— Александр, прости, что без приглашения... — начала было она, но осеклась: какое ещё приглашение может быть для вампирши! — У меня выхода нет...

Я молчал, разглядывая ночную гостью. Выглядела она, мягко говоря, паршиво. Поперек лица, задевая правую глазницу, тянулись четыре глубокие, обильно кровоточащие раны. Правого уха не было вообще. Тёмно-синяя кофточка и джинсы разорваны в десятке мест, точно Эльвира выдержала близкое знакомство с десятком бешеных псов.

Или одним вампиром.

— Я могу зайти? — переведя дух, спросила Эльвира. Я покачал головой. — Понятно... Саш, у нас...

— Разборки? — закончил я.

— Если бы! — лицо вампирши скривила гримаса страдания. Странно, но до этого выглядела она слегка напуганной, но почти спокойной, точно порванное лицо не причиняло ей ни малейшего беспокойства.

— Тогда что?

— Нас убивают! — выкрикнула Эльвира. — Драгомира, Павла, Елену... Всех, с кем ты сегодня встречался!

— Входи! — Я решительно отступил в сторону, пропуская упырицу в квартиру, затем выдернул из притолки нож и перечеркнул им дорожку "вампирского следа" на пороге. Теперь незваная гостья была надёжно заперта внутри, да и никто из её собратьев не сможет войти вслед за ней.

Последнее было особенно не лишним: где-то за сто — сто пятьдесят метров я почувствовал присутствие других вампиров. Если идёт разборка внутри самой вампирской группировки, то предоставлять им в качестве поля боя свой дом я не собирался.

Эльвира потерянно стояла в прихожей. Затолкав её на кухню и налив стакан воды (она осушила его одним глотком), я скомандовал:

— А теперь рассказывай!

Вампирша кивнула и начала:

— Мы... гуляли с Павлом на "Были". Позвонил Драгомир. Спросил, как у нас дела. Голос у него был... как будто он волновался... Потом... Хруст, треск... Он замолчал. Я перезванивала, но он не отвечал. Потом... Пятеро... Павла развоплотили, просто взглядом... Хотели и меня... Драка... Я убежала... Почувствовала, что Ленку... тоже...

— Кто напал? — перебил я готовую сорваться в истерику вампиршу. — Люди, Иные?

— Какие ещё, в задницу, люди?! — Про халферов Эльвира явно ничего не знала. — Наши! Вампиры!

— Кто именно?

— Я их не знаю! Никогда не видела! Не из Оскола!

Так, "всё страньше и страньше"... Откуда в Осколе могут взяться пятеро (а то и больше, учитывая, что на Драгомира и Эльвиру с приятелем напали одновременно) новых вампиров такой силы, что способны подчинить и развеять одного из самых сильных "аборигенов"? И почему более сильного Павла "развоплотили взглядом", а слабенькую Эльвиру пытались убрать чисто физическими методами?

— Они уже здесь! — Эльвира вскочила со стула.

В ту же секунду окно у неё за спиной разлетелось вдребезги, и длинная серая рука с пятью острыми когтями вместо пальцев сгребла её за шею. Ни один вампир не сможет войти в дом без приглашения — это верно.

Но вот просунуть лапу и вытащить кого-то наружу — запросто.

Не раздумывая, я схватился за эту руку и сильно дёрнул её на себя. От рывка новый визитёр — женщина лет тридцати пяти, абсолютно голая, видно, прилетела в облике летучей мыши — сильно подалась вперёд и почти свалилась внутрь, но наткнулась грудью на острый осколок стекла, торчавший из рамы. От боли вампирша отшатнулась, невольно выпустив при этом свою жертву. Воспользовавшись её замешательством, я что было силы врезал "трепетицей" по оскаленной полузвериной морде.

Эффект превзошёл все мои ожидания. Глаза у вампирши закатились, и она кулём свалилась с подоконника вниз. Если бы я не знал, что мёртвые вампиры распадаются в прах, то решил бы, что удар был смертельным. Впрочем, осиновые шипы и падение с третьего этажа — вещь тоже достаточно неприятная.

— Мать твою в душу за ногу, с гармошкой и через коромысло, туда-то и в Красную Армию! — Я торопливо концентрировался, готовясь к отражению следующей атаки. — Во что же ты вляпалась, девочка?

Эльвира прижималась лопатками к стене, стараясь держаться как можно дальше от окна. Расширенные от ужаса глазищи на пол-лица светились зелёным, перебивая даже свет горящей под потолком лампочки.

— Соберись, вампирша! — рявкнул я на неё. — Хочешь жить — держись! Прикрывай меня!

Драться в одиночку против пяти спятивших упырей — занятие откровенно самоубийственное. Рано или поздно один из них сможет проникнуть внутрь квартиры, и тогда не спасёт вся моя ГБРовская подготовка. Просто порвут, как Тузик грелку. С приостановленными полномочиями я не смогу активировать печати... да и нет у них никаких печатей. Дикие вампиры. Самое поганое, что только можно себе представить.

Я прикрыл глаза и позвал:

"Твердислав!"

Ответ пришёл почти мгновенно.

"Держись, Александр. Мы уже выехали. Десять минут. У меня нет сил идти порталом".

До меня донёсся голос Эльвиры:

— Саша... Им нужна только я... Выпусти ...

— Сиди, где сидишь, — отрезал я, выходя из транса. — Тоже мне, блин, кровососущая Зоя Космодемьянская нашлась! Наши уже выехали. Через пять минут они будут здесь...

— Через пять минут никого из вас не станет.

На подоконнике сидел новый гость — худощавый желтолицый азиат лет сорока с острыми, как рога, залысинами в иссиня-черной шевелюре. В отличие от сбитой мной вампирши, этот был уже одет, но его одежда носила на себе явные следы лазания по стенам.

— Она права, — Вампир обвёл нас равнодушным взглядом. — Мы заберём предательницу и уйдём. Это не твоя война, дозорный... бывший дозорный. Отдай её мне, и разойдёмся с миром.

— Вы посягнули на жилище сотрудника Ночного Дозора, — Я перехватил поудобнее дубинку, одновременно складывая пальцы левой руки для паса. — Убирайтесь, покуда целы!

— Мы не нарушаем Договор, — покачал головой азиат. — Ни одна сила в мире не защищает Тёмных друг от друга. И мы пока что не посягали на твою квартиру. Моя коллега всего лишь хотела забрать это... отродье Света, — Вампир кивнул в сторону оцепеневшей Эльвиры. — Повторяю, мы ещё не посягали на твоё жилище. Но можем и посягнуть. Как думаешь, что будет, если один из нас перекусит трубу газопровода в твоём подъезде, а потом воспламенит облако?

— Вы не посмеете...

— Проверь, Светлый! — пожал плечами вампир. — Выбирай, что для тебя важнее: одна вампирша-изменница, или десятки твоих соседей-людей? Труба уже вскрыта. Даю тебе три минуты. Потом — поджигаю.

Упырь с лёгкостью скользнул вниз, точно спрыгивал не с карниза третьего этажа, а с крышки стола, на которую изящно примостился отдохнуть. Я едва удержался от желания шарахнуть ему вслед файрболом — не самое разумное желание в газовом облаке.

— Я пойду! — Эльвира рванулась к двери, но, едва взявшись за ручку, отскочила, тряся обожженной рукой. — Открой!

— Сиди где сидишь! — повторил я. — Пока ты здесь, они не смогут тебя достать. Не подходи к окнам. Я сам с ними разберусь.

Мой личный арсенал сильно уступал стандартному набору снаряжения оперативника, но кое-что ещё, кроме "трепетицы", там нашлось. Если бы ещё у меня было моё верное колечко! Вздохнув, я прошёл сквозь дверь в Сумраке — нарушать защиту квартиры категорически не хотелось.

Вампир не шутил: в подъезде ощутимо пахло газом. Ещё минута-другая — и можно поджигать. Объёмный взрыв разнесёт полдома.

Точнее, стёр бы, если бы здесь не было меня. Я прекрасно помнил, при каких обстоятельствах первый раз встретился с упырём-преступником. Концентрация, взмах — и сорвавшееся с пальцев заклятие охватило дом, замедлив почти до нуля скорость горения пропана. В принципе, этим можно было бы и ограничиться, но я не хотел уступать инициативу "дикарям" — с их энергией они вполне способны додуматься до чего-нибудь и похуже. Если бы вампир пригрозил, что начнёт убивать одного за другим моих соседей, Эльвиру пришлось бы отдать.