Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Фантастический роман "Скриптер" (обновленная редакция). Кн. I "Энигма"


Опубликован:
09.02.2015 — 28.06.2021
Читателей:
1
Аннотация:
Фантастический роман "Скриптер" (обновленная редакция). Кн. I "Энигма". Субжанры: АИ, киберпанк, боевик, магический реализм.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Павел Алексеевич прижал пальцем к уху микродинамик. В нем прозвучал знакомый ему голос — то был Главный диспетчер.

— Редактор Третьего, вызывает Диспетчерская!

— На связи!

— Сообщите ваше решение!

— Будем работать... на ближнем объекте!

— На ближнем, значит? Уверены? Еще раз хорошенько подумайте! Время еще есть.

— Уверен.

— Учтите, что обстановка меняется, и меняется в худшую сторону. "Запретка" там совсем рядом! А пригородные объекты пока открыты!

"Вот именно, — подумал про себя Редактор. — Именно, что "пока открыты".

Он, редактор Третьего канала, не собирается отдавать им — кто бы они ни были — ни пяди земли. Тем более, что все чаще наблюдаются попытки закрыть для редакционной работы исторический центр Москвы. И отступать вскоре, если позволять себе и далее идти на поводу у обстоятельств, если обращать внимание на каждый чих инспекторов из всяческих надзорных организаций, будет уже практически некуда.

— Направьте Часовщика на ближний к нам объект!

— Принято.

— Коллеги из Второго канала готовы?

— Редактор, все готовы, — донесся голос Диспетчера. — Ждем только вашей команды.

Павел Алексеевич коснулся рукой литого плеча водителя.

— Начинаю отсчет. Раз...

— Серебристую спортивную тачку видишь? — угрюмо спросил Зимин.

— Не слепой...

— Откуда мне знать, зрячий ты или слепой? И что ты там видишь в своих этих... бредовых фантазиях?!

— Давай оставим разговор о моих "бредовых фантазиях" на потом. Мерсовский родстер я вижу... на зрение пока не жалуюсь! Я даже заметил, откуда он выехал.

— Ну а раз заметил, то чего тревогу пытаешься поднять? Это инспекционная машина.

— Я это уже понял.

— Так что не ожидается сегодня никаких гонок.

— Это твое мнение? Или по рации передали — типа, расслабьтесь, парни, кина не будет, сегодня нелетный день.

— Это мое мнение.

— Я его уже знаю.

— Будем тупо стоять. Ну, или проедемся по городу, по ближним окрестностям... и вернемся назад.

— Угу. Это тоже мне доводилось как-то слышать.

— Уж поверь мне... не следует ждать чего либо от сегодняшнего дежурства!..

— Ты-то мне не веришь, Евгений. Почему тогда я должен тебе верить?

— Потому что я, во-первых, старший. А во-вторых, служу в нашем подразделении много дольше тебя!

— Ну да, я помню, — Сотник усмехнулся в темноте. — Кто-то говорил мне недавно, что надо поменьше задавать вопросов.

— Я дал тебе хороший совет. Это оч-чень правильный совет, Валерий! Если планируешь задержаться в Спецотделе надолго, поменьше трепли языком. Особенно, в присутствии начальства.

— Я тебя понял, Евгений. Но... уже не в первый раз, каюсь, проигнорирую этот твой совет. И задам свой вопрос...

Рука водителя "фольксвагена" легла на переключатель скоростей.

Николай сейчас поминал гонщика соревнований Формулы 1, замершего на стартовой решетке. Пилота, готовящегося стартовать с "поул-позишна" в тот же миг, когда над гоночным полотном поочередно поменяют свой цвет с красного на зеленый лампы сигнального светофора.

— Два...

Сотник, переждав очередной гулкий раскат грома, продолжил:

— Вопрос такой... Как часто случается, что одних и тех же сотрудников третий раз подряд отправляют на дежурство? Да еще в одну и ту же точку, в одно и то же место?

— Хм... — Зимин покосился на своего сослуживца. — В одну и ту же точку?

— Не слишком ли мудрено я сформулировал? А то меня упрекают в отсутствии логики и в неумении ясно выражать мысли.

— Ты имеешь в виду наш случай?

— А чей же еще?! Кроме тебя, Зимин, я никого из сотрудников младшего и среднего звена не знаю. Я ни с кем из них не общался и не выезжал на совместное дежурство.

— Имеется в виду третье подряд ночное дежурство?

— Именно! Мы ведь не в кавказской командировке. И не сидим в засаде в ожидании опасного преступника! В таких случаях это было бы уместно...

— Не вижу ничего особенного. Ничего из "ряда вон"... Опять же, тебе разве обещали в Спецотделе курортную жизнь?

— А я, Евгений, вижу нечто "особенное"! Нечто из ряда вон.

— Ну, ну. Расскажешь потом это доктору.

— Что касается условий, — пропустив реплику напарника мимо ушей, продолжил Сотник, — то я не жалуюсь. Нормальные условия. Вот только все равно не понятно, почему нас третью ночь подряд отправляют на дежурство.

Зимин, повернувшись всем корпусом, смерил напарника хмурым взглядом.

— Ему не понятно?! Ты на себя посмотри, умник! Это ведь все из-за тебя, Сотник! Из-за тебя, сказочник, лично Левашов выписал нам этот наряд вне очереди! Ну, теперь врубился?

— А я и не спорю, — легко согласился Сотник. — Именно из-за разночтений в наших с тобой, Евгений, показаниях и докладах!.. Но ты все ж постарайся включить логику! Попробуй предположить, что за моими докладами стоит...

— Брось фигню городить, — перебил его Зимин. — Твои доклады — бред сумасшедшего! Не знаю, почему тебя еще не отчислили. Но я так думаю, что надолго ты у нас не задержишься.

...Весь это диалог между ним и напарником придумал сам Сотник. В реальности же они сидели молча, думая каждый о своем. На задании не принято трепаться; а тут еще и чужая машина у них под носом стоит. Да и с редакционным транспортом далеко не все понятно, во всяком случае, ему — Сотнику.

"Может ты и прав, Евгений, — подумалось, — может, у меня действительно слишком богатое воображение..."

Но уже в следующую секунду Сотник убедился, что прав именно он.

— Три!.. — скомандовал Редактор.

Сотник замер на какие-то мгновения, прислушиваясь к уже знакомым ему ощущениям.

Зимин не издал ни звука; его глаза как-то странно закатились... Он качнулся вдруг влево и затем застыл в кресле; сделался недвижим, подобно усаженной в определенной позе восковой фигуре.

Момент старта Валерий чуть прозевал. Когда его взгляд метнулся от странно поникшего напарника в лобовое стекло, то он увидел лишь удаляющиеся — стремительно! — силуэты двух стоявших только что перед "иксом" в переулке машин.

Синий вэн на этот раз не стал пересекать Тверскую. Водитель повернул налево и выехал на встречную!..

Серебристый "родстер" пулей вынесся вслед за редакционной машиной!

От "фольксвагена" потянулся уже знакомый глазу Сотника сдвоенный оранжевый след...

Спортивный "мерс" тоже оставлял видимую колею!

Эта двойная колея была багрового цвета; она походит более всего на два свежих рубца, на глубокие ровные порезы. И она как-то странно дымилась, так, как дымится, как парит отворенная, пущенная мясником кровь.

Сотник выругался вслух. Может показаться странным, но он ощутил некий азарт, ощутил нечто такое, что удивило даже его самого.

Была, конечно, и досада; ведь он только что предлагал напарнику поменяться местами!..

А еще он ощутил мощный приток адреналина в крови; но бушевавшая в нем, в его жилах энергия пока не знала выхода.

"Ну и что теперь? Что дальше, Сотник?!!"

Мыслительный процесс тоже требовал времени, тоже пожирал драгоценные секунды....

Как и на чем ты теперь сможешь догнать тех, за кем тебе приказано следить?! Пока ты будешь вытаскивать Зимина, пока перетащишь его в кресло пассажира, эти ловкачи, эти трюкачи скроются из виду! Ищи свищи их потом!... И движок почему то заглох... не заводится!!

"Время, Валера... бесценное время уходит!.."

В нескольких шагах от капота все еще видны следы колес обоих одновременно стартовавших транспортов: яркий, светло-оранжевый, и другой, чуть дымящийся, багрового оттенка.

Они, оба эти следа, собственно, начинались — или проявились — именно здесь, в горловине Леонтьевского.

Сотник вдруг вспомнил о том, как он двигался по сдвоенной оранжевой колее.

"А вдруг?.. — подумалось ему. — А что, если..."

Г Л А В А 4

Ночь на 5 мая.

Грозовое ралли с преследованием.

Валерий Сотник, хотя и с колоссальным трудом, все же смог открыть дверь. Кое как выбрался из машины. И остановился тот час же — как будто наткнулся на стену.

Удивительно, но в этом зеленовато-сером мире тоже бушует гроза... Шквалистый ветер, несущий дождевой заряд, обрушился на него со всей мощью! В какой-то момент ему даже почудилось, что он оказался в настоящей аэродинамической трубе, сквозь которую с ревом проносятся воздушные массы.

А чтобы испытуемому экземпляру и вовсе — даже такая "развеселая"! — жизнь медом не казалась, еще и ледяным душем взялись окатить...

Напор двух стихий, воздушной и водной, обрушившихся на выбравшегося из сухого салона заглохшего внедорожника человека, оказался весьма силен, просто невероятно силен.

Сотник, хотя и был готов, кажется, ко всему, не ожидал такого напора, не ожидал встретить столь серьезное сопротивление среды.

Выставил вперед согнутый локоть, прикрывая им лицо. И сам он тоже подался вперед — ложась грудью, всем корпусом, всем своим весом на встречный поток.

Но даже при таком — наклонном — положении тела он едва мог устоять. Он как бы замер, завис на одном месте; ощущая в то же время, что эта встречная сила вот-вот опрокинет, сшибет его с ног! Увлечет куда-нибудь, закрутит, понесет, как щепку... к ближайшему отверстию ливневой канализации! Туда, куда с шумом, с водопадным грохотом, сливаясь в ручьи и в подземные реки, уходит с поверхности низвергнувшаяся с темных грозовых небес вода.

Но Сотник все ж устоял под напором обрушившегося на него шквала. Удивительное дело: хотя он прикрывал лицо согнутым локтем, хотя его глаза были закрыты, плотно зажмурены, он по-прежнему ясно, очень четко видел и горловину переулка, и следы от колеи обеих вынесшихся на Тверскую машин — так, словно его веки стали прозрачными, или же их вовсе не было.

Продавив эту созданную стихией преграду, передвигаясь уже едва не на четвереньках, Валерий преодолел и те несколько шагов, которые отделяли его от начала колеи, от сдвоенного следа, оставленного колесами редакционной машиной.

Он рухнул на ближнюю к нему, контрастно выделяющуюся на фоне залитого водой асфальта светло-оранжевую дорожку.

Стало вдруг как-то очень тихо. Вот только что в ушах стоял рев стихии. Только что ближние окрестности и человека, посмевшего выбраться наружу из машины, всего его целиком и каждую клетку в отдельности, сотрясал грозный гул проносящихся через аэродинамическую трубу, в которую превратилась, кажется, вся горловина переулка, воздушных масс, напитанных ледяной влагой...

И вдруг — как обрезало.

Сотник какое-то время приходил в себя. В ушах звонко стучат молоточки; это колотится в груди его собственное сердце. Отчаянный рывок от машины до начала одной из двух оставленных в переулке сдвоенных "дорожек" забрал у него немало сил...

Именно поэтому, вероятно, Сотник не сразу увидел тех изменений, которые стали с невероятной скоростью происходить вокруг него. Он не сразу осознал, что дорожка, на которую он только что ступил, — а вернее даже, вполз на нее, выбрался, как выбирается на спасительный берег растерявший остатки сел пловец — теперь уже не была — или же не казалась — неподвижной.

Сотник присел на корточки, опираясь правой рукой о сухую, теплую, чуть ребристую на ощупь поверхность; встать в полный рост он пока не решался. "Дорожка", начавшая движение тот час же, как только он на нее запрыгнул — ну или вполз, что ближе к правде — более всего походила на ленту эскалатора. Или горизонтального транспортера... Ширина ее, кстати, составляет от восьмидесяти сантиметров до метра. В то время как ширина колес микроавтобуса, который оставил за собой сдвоенный оранжевый след, была стандартной, с профилем шин от десяти до двенадцати дюймов...

Лента, на которую взобрался Сотник, двигалась, как он смог вскоре убедиться, с всё возрастающей скоростью. От горловины Леонтьевского практически под прямым углом — в этом пространстве действуют какие-то свои законы — она вынесла его на проезжую часть Тверской.

Вынесла, как ему показалось, навстречу движущемуся на него транспорту!..

Прямо под колеса стремительно приближающейся в коконе из брызг и отраженных лучей фар машины!

Столкновение казалось абсолютно неизбежным.

Сейчас идущая навстречу легковушка примет его передком! Скорость этой странной движущейся "дорожки" и скорость едущей по Тверской машины сложатся, суммируются; еще секунда, и он, Сотник, превратится в груду мяса, жил, хрящей и переломанных костей...

Почему же он не "соскочил"? Почему не спрыгнул, не скатился с этой ленты?!

Валерий и сам не смог бы внятно ответить на этот вопрос.

В отличие от его первого выезда на дежурство, то, что он сейчас видел, то, что осязал и чувствовал, мало чем отличается от привычной реальности. Разве что окружающие предметы предстают, видятся не столь контрастными, не столь объемными, полными различных черточек, оттенков, деталей, как это привычно глазу.

Сотник невольно прикрыл веки.

Послышался хлопок; упругая — и короткая, преходящая — волна воздуха коснулась его разгоряченного влажного лица.

Обернулся; машина, столкновение с которой казалось ему неизбежным, была уже в сотне метров позади! Вот она уже миновала дальний край дорожки, которая — и это тоже было новостью для Сотника — сама сворачивалась, сматывалась в невидимый глазу рулон.

Точно так же, — и эта деталь тоже не скрылась от него, тоже привлекла его внимание — сматывалась чьей-то невидимой рукой и сдвоенная дорожка багрового цвета, идущая параллельно той, что оставляет на мокром асфальте синий "фольксваген".

А на него, на Сотника, тем временем, надвигалась еще одна встречная...

Опять послышался хлопок, как будто кто-то рядом с ним откупорил бутылку игристого вина!..

Потом эти хлопки стали более частыми; а вскоре они, эти звуки, и вовсе слились воедино, став неразличимыми на фоне шипения ливневых струй.

Самих встречных машин уже попросту не было видно; дорожка, на которой Сотник, освоившись, теперь уже стоял почти в полный рост — чуть боком, перенеся вес на полусогнутую правую ногу — ускоряя движение, стремительно разматывалась вслед за оставившим ее транспортом, водитель которого ощутимо прибавил газу.

Скорость, с которой двигалась "лента" — и забравшийся на нее человек — была теперь столь велика, что проносящиеся с обеих сторон очертания городских кварталов казались смазанными; исчезли все видимые, все различимые человеческим глазом детали. Но зато вновь стали слышимыми звуки непогоды: шум дождя, разбойничий посвист разгулявшегося ветра, гулкие раскаты грома...

Небо здесь, в этом пространстве, было не темно-лиловым, черным по краям, а иным, призрачным — серовато-зеленым. Но и по нему, озаряя окрестности сполохами, ветвились бледными кустами молнии.

Сотник ощущал в эти мгновения себя серфингистом; отвязанным, безбашенным удальцом, который в штормовую погоду, подгадав, выплыв, вымахнув на своей неустойчивой доске на гребень несущейся с ревом океанской волны, пытается теперь оседлать ее, слиться с ней, стать частью этой несущейся с ревом стихии...

"Лента" вдруг стала заметно притормаживать. Поза серфингиста, которую Сотник избрал для столь странного вида перемещения по ночному городу, спасла его от неприятностей. Он очень вовремя перенес весь вес на согнутую в коленке правую ногу. И только поэтому, мягко пружиня, иногда приседая едва не до земли и балансируя руками, смог в конечном итоге удержаться на бегущей дорожке и в этот раз.

123 ... 910111213 ... 192021
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх