| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Внимание, солдаты! — Ольбрихт поднял руку. — Позади вас дорога. Она ведет на танковый полигон. Он находится в двух километрах отсюда. Количество боеприпасов на танк ограничено: пять фугасных снарядов, пять бронебойных и два комплекта пулеметных патронов. Уничтожьте на полигоне скрытого врага, подавите огневые точки. Враг условный, обозначен макетами. Первому экипажу готовность номер один через пять минут. Второму экипажу готовность через двадцать минут, третьему — через пятнадцать минут после второго. Времени на стрельбу отводится два часа. Вперед! — Ольбрихт сделал отмашку перчатками.
Взревели танковые дизеля, обдав площадку едкой гарью. Т-34, круто развернувшись, в соответствии с установленным временем загромыхали по вспаханной траками дороге, ведущей на полигон...
Новое построение русских танкистов состоялось после боевых стрельб. Командир разведбатальона с комиссией, наблюдавшей за стрельбами, вновь прошелся мимо солдат. Рассматривая внимательно танкистов, Франц мысленно давал каждому характеристику.
'Сержант Опанасенко. Хитрые бегающие глаза на скуластом чернобровом лице. Командовал умело, наводчик хороший, но сдаст Смершу сразу, как попадем в тыл', — Франц поставил крест.
'Ефрейтор Ивашкевич. Стрелок-радист. Смотрит прямо в рот, провожает взглядом и цели поразил неплохо. Хорошо разбирается с радиостанцией', — галочка легла напротив его фамилии.
'Ефрейтор Семенов. Взгляд открытый, смелый. Нагловат. С обязанностями заряжающего справился', — Франц поставил знак вопроса.
'Панцершютце Жук. Водитель-механик, очень осторожен, неповоротлив. Подставил бок под выстрел пушки. Крест. Следующий экипаж'.
Оценив таким образом каждого русского танкиста, Ольбрихт отобрал четырех человек на два танковых экипажа. Это были водители и заряжающие. Командирами этих танков поставил волевых опытных старших сержантов, немного знающих русский язык. Отобранных русских и немецких танкистов отвели в учебный класс на теоретическое занятие. Его проводил лично капитан Франц Ольбрихт. Для синхронного перевода русским танкистам был вызван переводчик из штаба дивизии.
— В скором времени, — начал разговор Франц, — вам предстоит участвовать в одной важной операции. Не исключено, что придется встретиться в боях с различным противником, как с танками, так и с пехотой, так и с противотанковыми орудиями. Я не скажу, возможно, для вас ничего нового. Вы неоднократно доказывали профессиональную выучку и доблесть в боях. Однако считаю обязательным напомнить вам непреложные тактические правила и принципы действия в боевой обстановке. Как говорится в известной немецкой пословице, хочешь забраться на лестницу — начинай снизу. Поэтому начнем с боевого построения передового взвода. Движение по дорогам будет, когда это возможно, стандартным — колонной. Наступление — двумя колоннами, когда местность будет проходимой по сторонам от дороги. Построение W во время наступления по широкому полю, степи.
Теперь методы наступления. Передовым танком будет экипаж старшего сержанта Альтмана. Сюда войдут русские панцершютце Карасев и... — Ольбрихт взглянул на Криволапова, улыбнувшись, произнес: — Криволапоф.
Танкист вскочил и выкрикнул: — Слушаюсь, господин капитан!
Немцы засмеялись. Русские танкисты только усмехнулись над ретивостью водителя танка.
— Хорошо, Криволапоф. Очень хорошо! Передовой танк, Криволапоф, должен слегка превышать скорость при движении, чтобы уменьшить время между остановками для наблюдения. Вы поняли меня?
— Так точно, господин капитан.
— Хорошо, — Ольбрихт взмахом руки посадил резвого танкиста, продолжил разговор. — Экипаж командира взвода лейтенанта Эберта пойдет вторым. Он должен постоянно контролировать предписанную скорость, чтобы быть уверенным в том, что интервалы между танками не превышают 150 метров.
При вступлении в контакт с противником передовому танку открывать огонь из пулеметов немедленно, даже если он будет неприцельным, чтобы заставить противника залечь. Затем командир взвода приказывает: 'Уничтожить ослабленного противника прицельным концентрированным огнем или охватом'. Если встречен сильный противник, то подать знак — и в бой вступает вся группа.
При встрече препятствий: границы леса, холмы, повороты дороги, населенные пункты — остановиться для наблюдения, по возможности — в укрытии, обстрелять местность из пулемета на случай наличия противника. Несоблюдение этого кардинального правила головным танком ведет к восьмидесяти процентам потерь передового взвода. Вам понятна эта истина, старший сержант Альтман?
— Да, господин капитан.
— Очень хорошо. Теперь рассмотрим бой с противотанковыми орудиями и артиллерией, — Ольбрихт подошел к классной доске и начертил расположение пушек на разном расстоянии от взвода танков.
— Смотрите сюда, — Франц повысил голос. — Это очень важно! Если противотанковое орудие впереди на дистанции 1000 метров, необходимо занять позицию и концентрированным огнем из пулеметов и фугасным снарядом уничтожить орудие. Если противник на дистанции 400 метров, то незамеченный им танк открывает концентрированный огонь, а обнаруженный танк атакует в движении, обходя с фланга. Третий случай: если противотанковое орудие впереди, дистанция — 60 метров. Что будете делать, старший сержант Каульбах? — командир разведбатальона посмотрел на белобрысого, с пухлыми губами командира танка, имеющего знак за штурмовые атаки.
Старший сержант поднялся и четко ответил:
— Стреляю из всех стволов, двигаюсь на полной скорости прямо на орудие и переезжаю его. Остальные танки обстреливают вражескую позицию.
— Хороший ответ. Другой случай: противотанковое орудие с тыла, дистанция — 200 метров. Что будете делать?
— При появлении вражеского орудия с тыла на указанной дистанции ухожу от противника на полной скорости вперед, ставя дымовую завесу, и разворачиваю башню назад. Остальные танки немедленно занимают позицию и открывают огонь. Ответ закончен.
— Похвально, старший сержант Каульбах. Ставлю всем в пример правильные ответы командира третьего экипажа. Всем понятно, что я сказал? — капитан Ольбрихт обращался в большей степени к русским танкистам и смотрел на них внимательно. Те молчали, сидя сзади своих немецких командиров.
— Ромберг, вы правильно переводите текст русским панцершютце?
— Да, господин капитан.
— Хорошо. Теперь внимание! — Ольбрихт обвел строгим взглядом танкистов. — Все, что я рассказал, недостаточно для предотвращения потери передового танка. Эти принципы должны быть использованы в сочетании с одним самым важным правилом борьбы с противотанковыми орудиями. Правило следующее: как только противотанковое орудие откроет огонь, все танки (особенно это касается тех, кто находится вне зоны поражения и может стрелять в направлении орудия) немедленно в движении открывают огонь из пулеметов трассирующими пулями. Это служит для рассеивания расчета орудия и фиксирования цели. Затем, стоя на позиции, прицельным огнем уничтожаем орудие фугасным снарядом. Замеченый противником танк не может этого сделать, поскольку должен двигаться зигзагами, чтобы избежать попадания вражеских снарядов.
— Русские орудия мы уничтожили. Пойдем дальше, — Ольбрихт внимательным взглядом прошелся по лицам подчиненных. Все панцершютце были сосредоточены, кроме русских танкистов. Те перешептывались друг с другом. Видимо, хотели курить, а возможно, обсудить, что он сказал. 'Дисциплину надо подтянуть. Разболтались они у Каминского', — подумал Франц.
— Внимание! Не отвлекаемся, — приказал офицер, постучал указкой по доске. — Теперь рассмотрим проход через населенный пункт. Запомните главное правило: каждое селение, если возможно, должно быть обойдено или взято сзади. Если это невозможно из-за условий местности или препятствий, танки должны проходить через селение как можно быстрее. Построение — колонна или двойная колонна с небольшими, примерно десятиметровыми интервалами между машинами и колоннами. Двигаться нужно максимально быстро, стреляя из всех стволов в обе стороны. Это относится к населенным пунктам, временно занятым противником. В случае усиленно защищенного селения русскими ведется борьба за каждый дом. Здесь танки наступают медленно и только с гренадерами и выступают как штурмовые орудия.
Последнее, что мы рассмотрим сейчас, это тактика боя против танков противника. Это наиболее сложный вопрос. Исходим из того, что танки противника превосходят имеющиеся у нас в настоящее время Т-34/76 по вооружению и толщине брони.
Боевое построение — W-конфигурация по возможности. Боевая тактика: при любых условиях — хороших или плохих — встретивший вражеские танки должен немедленно занять как можно лучшую позицию и молниеносно совершить фланговый обход. Лучшее решение — сделать и то и другое. Это значит: одна группа наших танков отрезает противника от хороших позиций, другая проводит фланговую атаку. Завтра на полигоне мы отработаем такое взаимодействие экипажей.
— Запомните раз и навсегда! — Ольбрихт полоснул подчиненных строгим требовательным взглядом. — Неподвижное фронтальное столкновение на открытой ровной местности ведет к большим потерям и не приносит успеха.
Этого нужно избегать всеми средствами. Наши козыри — модифицированные танки Т-34 с командирскими башенками и великолепной цейсовской оптической системой, которой у русских нет. В том числе на командирском танке установлена система ночного видения.
Применять в бою будем два тактических способа. Первый — передовая группа ослепляет противника дымовыми снарядами с дальней дистанции, в это время вторая группа наступает со стороны и уничтожает русские танки с близкого расстояния.
Второй способ — заманить вражеские танки в селение или лесистую местность и затем уничтожить из засады фланговым ударом. Вот так и будем воевать! Встать!
Все слушатели быстро поднялись из-за парт и вытянулись по стойке смирно.
— Командирам экипажей остаться, остальным панцершютце — перерыв тридцать минут. Вольно.
После того как рядовой состав вышел, Ольбрихт попросил командиров танков во главе с командиром взвода лейтенантом Эбертом пересесть поближе.
— Боевые товарищи, — обратился Франц к командирам. — Скоро нам придется участвовать в одной операции, притом с выходом в глубокий тыл русских. Задача очень сложная и ответственная. Подробнее о ней вы узнаете из боевого приказа. Поэтому вам, лейтенант Эберт, — Ольбрихт обратился к нерослому, но крепко сбитому круглолицему молодому офицеру с выстриженным затылком, — ставится задача спаять все экипажи в единый военный организм. Времени мало — неделя интенсивной тактической и огневой подготовки. Максимально используйте полигон и учебные классы. Сложность задачи состоит еще в том, что в двух экипажах, у старших сержантов Альтмана и Каульбаха, половина состава — русские танкисты. Тем не менее вы должны найти с ними общий военный язык. Русские нам понадобятся в тылу. Они проверены в бою с партизанами, но как поведут с регулярными войсками — неизвестно. О ходе подготовки докладывать ежедневно. О всех случаях расхлябанности подчиненных, высказываниях недовольства, а тем более неповиновения докладывать немедленно для принятия самых жестких мер. Вы должны натренировать взвод, который по одному моему дыханию в эфире будет понимать, что нужно делать.
— Слушаюсь, господин капитан.
— Вольно.
— Мой боевой опыт подсказывает следующие правила, которые вы должны отработать на полигоне с экипажами.
Первое. Все командиры танков должны постоянно поддерживать визуальный контакт с командиром группы. В данном случае со мной, а также с соседними танками с минимальным контактом по радио. Забудьте, что у вас есть радио. Хотя при модернизации на Т-34 поставлены наши радиостанции с диапазоном частот работы 27-32 МГц и он никак не пресекается с русскими станциями, у которых частота 3.75 -6 МГц, нас могут пеленговать. Выходить в эфир разрешаю в неотложных случаях.
Второе. Все командиры танков должны вести постоянное наблюдение за местностью, чтобы не допустить попадания танка в болото, ловушки или траншеи.
Третье. В бою немедленно поддерживать наши танки, атакуемые неприятелем. Концентрированным огнем уничтожать противотанковые орудия и истребителей танков.
Четвертое. Помните, что в бою танк или движется на полной скорости, или делает остановку для стрельбы. В других случаях, на привале или во время обзора, он должен находиться в укрытии и быть хорошо замаскированным.
Пятое. Каждое замеченное противотанковое орудие немедленно обстреливается из пулеметов. Это делается до остановки танка и открытия огня из танковой пушки. В это время наводится пушка. Остановка, прицеливание, выстрел, поражение врага. Следующее правило касается наводчиков. Даже в бою они должны держать затвор орудия закрытым и открывать его по приказу. Чтобы не было случайного выстрела. Сложность управления Т-34/76 заключается в том, что экипаж танка состоит из четырех человек. Здесь командир танка и управляет боем, и наводит орудие, и стреляет из пушки и спаренного пулемета. Поэтому должно быть максимальное взаимопонимание между членами экипажей.
— Запомните одно... — Ольбрихт в который раз посмотрел в глаза своих командиров и мысленно похвалил себя за выбор их для операции. Доверительность, внутреннюю дисциплину, высокую степень самоотдачи он прочел в глазах подчиненных. Это была его работа.
— Запомните одно, — вновь повторил он фразу. — Точное и незамедлительное исполнение перечисленных мной правил даст нам в бою следующие результаты: танки не разделяются и не изолируются на поле боя. Они работают вместе. Они не несут потерь от истребителей танков. Только хорошо замаскированное противотанковое орудие может нанести нам урон. Все танки участвуют в бою, и никто из них не застревает. Таким образом, бой танков против танков уже наполовину выигран. Эти правила боя танков против танков необходимо заучить наизусть и требовать их знания от подчиненных. За ошибки буду строго наказывать, поскольку они могут привести не к успеху, а к неудаче, не к победе, а к поражению. Это вам понятно? Не слышу ответа!
— Так точно, господин капитан!
— Занятие окончено. Перерыв — пятнадцать минут. Затем полигон. Вы, лейтенант Эберт, на минуту останьтесь...
Глава 9
2 часа ночи. 11 мая 1944 года. Расположение 413-го стрелкового полка, 48-ой армии,
1-го Белорусского фронта у города Жлобина, Белоруссия
Комбату Новосельцеву не спалось. Левая нога не давала покоя, сказывалось прошлогоднее голеностопное ранение, кроме того, было душно. В блиндаже стоял кисловато-прелый запах сырой древесины, махорки и человеческого пота. Эти специфические, довольно неприятные ароматы не только въелись в стены земляного жилья, но, казалось, прижились навсегда вместе с жильцами за несколько месяцев позиционной войны.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
