"Алая". книга первая: "Герой" главы 1-4

— А? — она подозрительно посмотрела на него.

— Не хочешь, ну и ладно, — Хэвард демонстративно положил оставшийся кусок хлеба в рот и принялся усердно жевать, делая вид, что ему это совершенно не интересно.

— Постой, постой, — Сидда пересела ближе. — Чего рассказать-то?

— Начни с пятого похода...

— Так и знала, — она хмыкнула, облокачиваясь на ящик. В ее взгляде отразилось презрение. — Кто-то из керлов проболтался? Что тогда рассказывать, сам все знаешь.

— И все же. Что произошло после окончания похода?

Рассказ получился коротким и, судя по тону, Сидда рассказывала то, что знали все на корабле. По ее словам, когда судили маминого брата, еще тогда на нее смотрели косо. Сын Одда — убийца королей, предатель, значит, и от его сестры не жди ничего хорошего. Три года Фрейя скиталась по фьордм в одиночестве, потом еще два с маленьким ребенком на руках. Случай свел ее с Сэдриком в пустоши, где Фрейя едва не замерзла, совершая пеший переход. Он тогда еще был обычным охотником. О своем отце Сидда знала только со слов мамы и в тоне ее мелькали стальные нотки. Упоминая о нем, она сказала только то, что он погиб еще до того, как ей исполнился год и больше она ничего не знает.

— Фрейю выгнали из клана? — переспросил Хэвард. Это его интересовала сейчас больше всего. — Она сейчас в лейданге Ирлинг? С ней все в порядке?

— В порядке, — Сидда требовательно протянула руку.

— Значит, во всем виноват твой дядя..?

— Только посмей сказать хоть что-то плохое про него, — Сидда демонстративно сжала кулак, — я тебе нос сверну в обратную сторону!

— Хорошо, не буду, — Хэвард улыбнулся и, сняв заколку, протянул девушке.

Схватив заколку, она бросила ему колечко, в ту же секунду выкидывая из головы этого нахального типа. И лучше ему не показываться ей на глаза.

— Сидда, — окликнул он ее, продолжая обедать. — Когда будешь отдавать заколку маме, извинись за меня перед ней.

Она только хмыкнула. Стоило как можно быстрее рассказать Сигурн, что она смогла вернуть заколку. В разгар дня та могла быть только в своей каюте, разбирая бумаги лейданга. Идти пришлось через весь корабль.

Постучав в дверь каюты, Сидда дождалась: "Если это ты, Тарк, то пока погрузка не закончится, лучше тебе меня не беспокоить", после чего улыбнулась и вошла.

— Тебе стоило переложить эту работу на Нормана, — сказала Сидда, занимая место на низеньком диванчике.

— Боюсь, что после этого работы у меня станет в несколько раз больше, — устало улыбнулась Сигвен. — Вижу, произошло что-то хорошее?

— Ага, — Сидда повернула голову, демонстрируя заколку.

— Все-таки стащила, — вздохнула Сигвен.

— Почему стащила? — обиделась та. — Поменяла на кольцо. Берс подарил которое, помнишь?

— Быть не может, чтобы он тебе его просто так поменял.

— Кто-то из людей Нормана ему рассказал о маме, вот он и интересовался. Да и не важно, обмен честный был.

— Глупая девчонка! — почему-то рассердилась Сигвен, со стуком загоняя перо в чернильницу. — Я думала, ты уже все сама поняла, но, похоже, в твоей голове все свободное месте заняли воздушные машины. И что ты скажешь матери? Она ждала столько лет, но вместо него заколку вернешь ты?

— Чего ждала? — Сидда вопросительно приподняла брови.

— Забыла, что Седрик был обязан лишь одному человеку? Кто еще мог открыто об этом заявить, да и еще назваться собственным именем?

— Так ведь..., — только сейчас до нее дошло, о чем говорила Сигвен. — Я сейчас вернусь.

Сидда выскочила в коридор и поспешила к лестнице. Если бы не коленка, разболевшаяся после долгой прогулки, она бы наверняка побежала. "Чертов старик", — ругалась она про себя, — "вот доберусь до тебя, все ребра пересчитаю!". Странно, что она об этом даже не подумала, ведь мама часто рассказывала эту историю в детстве.

Норман в первый же день определил свободного волка и его подружку в общий отсек на нижней палубе, где расположились его керлы. Но, в небольшом закутке за переборкой, где тот проводил все свободное время, никого не оказалось. Пара свернутых одеял, выглядели точно так же, как и утром. Причем ни стрелки, ни встречные по пути техники его не видели.

За полчаса Сидда обошла почти весь корабль, заглянув даже на мостик. Последним она поднялась на погрузочную палубу, где по-прежнему кипела работа. У грузового лифта она приметила Нормана, который что-то обсуждал с тройкой техников, пытающихся загрузить на платформу какой-то громоздкий механизм.

— Норман, — она потянула его за рукав, отводя немного в сторону. — Ты Хэварда не видел?

— —

Легкие воздушные машины сноу, отличались немного меньшими размерами и грузоподъемностью, зато имели приличное вооружение. Автоматические орудия ставили даже курьерам.

Пилот немного уменьшил тягу, позволяя нести машину воздушному потоку. Хэвард же без эмоций смотрел на проносящийся снизу пейзаж. Если за двадцать лет количество перелетных станций в Харгьярде не изменилось, то за два дня он пролетит все королевство с севера на юг, попав в земли бондов. И хотя он обещал никогда больше не возвращаться в южные земли, найти одного из своих друзей он мог лишь там.

Ульфрик Кернарвол — сын благородных бондов, владевших небольшим участком земли на границе с Харгьярдом. Хэвард помнил его высоким, крепким мужчиной, с серьезными взглядами на жизнь и редким качеством поступать лишь "по совести". Родители воспитали его как наследника традиций и будущего хозяина земель, но не смогли оставить в наследство ничего, кроме долгов и пары обнищавших поселков.

Несмотря на разницу в возрасте и положение, Ульфрик беспрекословно выполнял все поручения лидера, лишь изредка вставляя, по его мнению, необходимые замечания. Хэвард всегда шутил, что взял его только за это качество и ставил в пример другим. В отличие от того же Хольса, Ульфрик мечтал заработать денег, чтобы поднять на ноги свои владения и ни катаклизмы, ни войны, ничто не могло заставить его бросить доставшиеся в наследство земли.

С приходом теплого сезона, южные равнины начали сбрасывать снежный покров, обнажая участки серой земли. Скоро ветры принесут в этот край несколько месяцев тепла, дав возможность деревьям набрать цвет и подняться высокой траве. За это время бонды успеют засеять плодородные земли злаками и собрать урожай с первым выпавшим снегом. Исхудавший за зиму скот выйдет на пастбища, чтобы восстановить силы и дать потомство.

К теплому сезону бонды начинали готовиться за несколько месяцев, подготавливая семена, удобрения и весь необходимый инвентарь. Тех, кто не успевал с посевом, ждал тяжелый и голодный год. Вместе с ними работы прибавлялось и у хозяев земель. Едва снег начинал таять, к селам стягивались бандиты, беглые каторжники и прочий сброд. Нередко на поселения нападали банды в несколько десятков человек.

Дружина Ульфрика, насчитывающая чуть больше ста человек, разбила лагерь прямо вокруг поместья хозяина. Расчистив участок земли от снега, они установили палатки и костры, словно небольшая армия, взявшая в осаду замок. В центре лагеря, на отгороженной тренировочной площадке, трое дружинников пытались совладать со своим командиром, по очереди атакуя его деревянными короткими мечами. Минут пять высокий, худощавый воин уклонялся от неумелых атак, но, приметив среди зрителей хозяина, в два счета расправился с новобранцами. Кивнув им, чтобы продолжали тренироваться самостоятельно, он перепрыгнул через ограждение.

— День добрый лорд Ульфрик, — капитан почтительно склонил голову, протягивая желтый конверт, запечатанный знаком семьи Тарков. — Думал, вы вернетесь только завтра.

— Слишком много дел накопилось, — Ульфрик направился в сторону дома, ломая печать на конверте. — Я по пути заглянул в "Нижнюю речку", староста говорил, что видел бандитов на старой дороге. Отправь туда человек десять. Пусть дойдут до рудника и возвращаются...

— Сделаем, — кивнул капитан. — Пока вы отсутствовали, из Харгьярда к нам двенадцать беженцев пройти хотели. Женщины, дети. Из мужчин — два бонда. Как и приказывали, всех пришлых проверяем.

— Да, рабочие руки нам нужны, но... месяца через полтора-два.

— Не беспокойтесь, пока снег на полях лежит, в наши села чужаков мы не пустим. Нам бы по восточной дороге пройти. Неспокойно там. Хотел сам сходить, человек двадцать....

— Нет, — отрезал Ульфрик. — Половина людей должна постоянно находиться тут. Остальных собирай, мы едем в Отер.

— Что-то случилось? — удивился капитан, даже не догадываясь, что мог написать лорд Готорн своему зятю, чтобы тот сразу же помчался к нему, взяв сорок с лишним человек.

— Готовь лошадей...

— —

— Как улетел? — не поняла Сидда. — Когда?

— Да, вот, только что, — Норман оглянулся на рабочих, поднимающих груз. — Куда?! Выше давай, выше!

— Его же машина, вон, стоит, — она нашла взглядом легкую воздушную машину и девушку, копающуюся в двигателе.

— Взял почтовый транспорт, — Норман строго посмотрел на нее, показывая, что у него сейчас нет времени на разговоры. — Заплатил двойную цену и улетел.

Оставив Сидду, он поспешил на помощь своим людям. Лебедка, которую те держали, жалобно скрипела, словно готова была развалиться в любой момент. Девушка едва сдержалась, чтобы не крикнуть что-нибудь обидное ему в спину и захромала к красной машине. Если она правильно помнила, Уле — так звали молодую девушку, которую подобрали вместе с Хэвардом. Не замечая Сидду, та по пояс забралась в двигательный отсек и, судя по стуку, приводила двигатель в полную негодность. Несколько механиков, бродивших неподалеку, бросали плотоядные взгляды на ее ножки и то, что Сидда с натяжкой бы назвала "талией".

— Эй! — Сидда с силой пнула корпус и скривилась от боли в коленке.

Уле комично подалась назад, цепляясь руками за борт, и едва не свалилась с приставной лестницы.

— Куда смылся твой приятель? — не дав сказать ей и слова, начала Сидда.

— Хэвард? Понятия не имею, ищи его сама, — Уле пожала плечами, собираясь вернуться к работе.

— Он двадцать минут назад улетел на нашей курьерской машине. Куда он собрался? — судя по удивленному и недоверчивому взгляду Уле, об этом она слышала впервые. — Так, понятно.

Развернувшись, Сидда вновь зашагала к Норману. Вряд ли он разрешит ей взять штурмовик, но только пусть попробует не дать вторую курьерскую машину. Она ему все выскажет...

— —

Первым поселением на территории низин Малар, способным принимать воздушные машины, был торговый город Отер. Из-за размеров, сопоставимых с крупнейшими городами северных королевств, его негласно называли "столицей бондов". Выйдя из-под контроля Харгьярда двадцать лет назад, город получил независимость, но, сколько не пытались лорды южных земель образовать собственное королевство у них так и не получилось.

Едва воздушная машина коснулась земли, Сидда выбралась наружу, разминая затекшие плечи и поясницу. Перчатки и шлем она забросила обратно в кабину. Температура в разгар дня достигла нулевой отметки, при которой мерзли только бонды, никогда не зимовавшие в холодных северных пустошах.

Если верить хозяину летной станции на границе королевства, Хэвард опережал ее на три дня. Если бы она знала, что он полетит именно сюда, не пришлось бы делать большой крюк, который стоил тридцать лишних часов.

Со стороны здания смотрителя к стоянке спешила городская стража, вооруженная длинноствольными ружьями и короткими мечами. Три гвардейца в форме, один гражданский. Бонды — единственные, кто додумался наряжать своих гвардейцев в длинные неудобные кафтаны из грубой ткани. Как-то давно, один из их крейсеров заходил в тинг Ирлинг, чтобы пополнить запасы. Тогда Сидда впервые познакомилась с уроженцами южных земель и до слез смеялась, глядя, как дрожат на морозе тощие воины, одетые в подобную форму.

Рядом на землю аккуратно спустилась Уле, задвигая фонарь кабины. Специальный ключ от двигателя она прикрепила на цепочке к шее, не спеша убирать ледяной кусочек металла под одежду, грея его в руках. Сидда лишь фыркнула, отступая немного в сторону. Отношения друг с другом у девушек не заладились с самого начала. На одной стоянке они едва не передрались, благо под руку попался какой-то механик, которому они так вломили, что его пришлось нести к дому в поселке на руках.

Добравшись до стоянки и увидев девушек, стража, немного расслабилась, опуская оружие. Сидда вышла вперед, спокойно глядя на вооруженных бондов.

— Хойль, — стандартно начал помощник, прижимая к груди журнал. — За каким делом вы приехали в Отер?

— По курьерскому поручению, — сказала Сидда.

Военные переглянулись и зашагали обратно к зданию. Работник порта облегченно вздохнул, раскрыл журнал и принялся что-то писать в нем толстым угольным карандашом. Похоже, солдаты действовали ему на нервы.

— Полное обслуживание или просто стоянка?

— Только заправить. Думала, Отер свободный город. Вы всех гостей встречаете так недружелюбно?

— Не подумайте худого, — виновато сказал он. — Просто на днях задержали беглого преступника. Весь юг взбаламутил. Две недели его по всем городам искали, а он сам прилетел... Две марки плюс пошлина и топливо...

— И что, — Сидда протянула ему пять монет, — где сейчас этот беглый?

— А где еще может быть? — пожал плечами бонд. — В темнице у городской стражи. Завтра в город съедутся хозяева земель, судить его будут.

Сзади, над взлетной площадкой завис пузатый транспортный корабль бондов, выбирая место для посадки. Сидде еще не доводилось бывать в Отере и она с интересом разглядывала летную станцию. Норман каждое лето снаряжает торговый караван, чтобы пополнить запасы зерна и купить скот. В продажу шел кварц, меха, драгоценные камни. А так как к городу не разрешалось подходить на военных кораблях, Сидде приходилось отсиживаться на Ирлинге, у границы южных земель.

Если бы не задержка, Сидда наверняка бы начала искать Хэварда с небольших лавок в центре города, торгующих тканью и ювелирными украшениями. Что не говори, а бонды делали красивые вещи. В сундуке у Сигвен хранилось несколько дорогих платьев, украшенных тонкой вышивкой, купленных именно в Отере.

— Ты пока разберись с машиной, а я поспрашиваю в городе.

Уле вздохнула и пошла следом за работником станции. Хорошо хоть все финансовые расходы взяла на себя Сидда. Причин, почему та вообще погналась за ним, Уле не понимала. Сидда на эту тему оказывалась говорить, а при одном упоминании Хэварда, настроение у нее резко ухудшалось. Что касается самой Уле, она и сама не знала, зачем согласилась погнаться за ним. Но, пока Сидда платила по счетам, она могла делать все, что хотела с чистой совестью. И пусть Хэвард ворчит...

— Скажите, — поинтересовалась Уле у служащего, — а что за преступник, о котором вы говорили?

— Бандит, — отозвался тот, открывая дверь в свою коморку и приглашая Уле войти в теплое помещение. — Награду за его голову объявили аж в тысячу серебряных марок. Во, — он уселся за стол и протянул ей листовку.

На ровном квадрате из желтой бумаги был изображен бородатый норв, жутко похожий на ее знакомого, только еще более угрюмый. Снизу же было написано "Хэвард".