Митран

— Ты, надеюсь, утра дождешься? — спросил меня смирившийся с моим экстравагантным уходом Волт.

Другие наёмники посматривали на меня кто с недоумением, кто с осуждением. Пинк же предпочел сделать вид, что меня тут нет.

— Да, так будет лучше, — согласился я.

До болота из деревни топать и топать и до ночи я вряд ли бы успел добраться. В моих же планах было как раз провести ночь на болоте. Проезжая мимо, так сказать, места моего выхода в этот мир меня посетила мысль, что этим же путем вполне возможно попробовать вернуться. Я тогда, когда пьяный побрёл в лесу русалок искать, наверно, в этом лесу и уснул, а проснулся уже на болоте. То есть если я усну на болоте, то возможно проснусь в домашнем лесу.

Атмосфера за столом была гнетущая, так что я отправился осматривать окрестности, пока ворота ещё не закрыли. На улице носились дети, играя в свои игры, степенно передвигались местные крестьяне.

Отметил, что деревенские жители одеваются также как городские бедняки. Женщины в темных длинных платьях или и в сарафанах с темными рубахами под ними, а также платках, покрывающих голову. Молодые девушки ходили с непокрытой головой, волосы заплетали в одну или две косы и украшали их лентами, их одежда состояла из светлой рубашки с рукавами, украшенными вышивкой, а также сарафана преимущественно темных оттенков. Мужчины носили подпоясанные туники длиной выше колена и штаны.

Проходящие мимо меня небольшой стайкой девицы, перешептывались и весело смеялись, прикрываясь ладошками. Залюбовавшись, я не сразу смог отвезти от них взгляд, когда же, наконец, отвел, то уткнулся им в стоящую передо мной древнюю старуху с морщинистым, покрытым бородавками лицом серо-желтого цвета. Опираясь на клюку, она недобро смотрела мне прямо в глаза.

'Баба-яга', — подумал я и сказал:

— Здрасьте.

— Через топи можно будет пройти только через год, в ночь Гарпиния, — сообщила она проникновенным голосом, не отрывая от меня колючего взгляда.

— А сейчас? — вырвалось у меня.

— Сейчас пропадешь, — ответила она, и, улыбнувшись беззубым ртом, добавила, — да и через год пропадешь, но в ночь Гарпиния у тебя будет шанс вернуться, один очень маленький шанс.

Проговорив это, она стала от меня удаляться.

-Эй, бабушка, подождите! — крикнул я, догоняя старуху.

Но когда я её всё же догнал, то сразу отпрянул: её вид наводил жуть. Это была уже не та старуха, вернее та же самая, но взгляд был безумный. Смотря сквозь меня, она смеялась клокочущим, сумасшедшим голосом.

Вернувшись за стол, я сообщил, что еду с ними дальше, реакция на моё заявление показала, что все считают меня идиотом.

Интерлюдия

Уже довольно продолжительное время, расположившись за столом в своем рабочем кабинете, жрец бога луны Сира города Модира рассматривал дощечки с рисунками, изъятые у мастера-оружейника Кроса. Изображенными на рисунках инструментами, по словам людей лэра Орварта, была произведена операция их господину.

Слух о том, что лэру Орварту успешно сделал операцию чужеземный лекарь, поселившийся недавно в городе у третей башни, достиг жреца четыре дня назад. И вот вся информация об этом случае была собрана, лэр Орварт, его люди присутствующие при операции, оружейник, местные лекари, соседи и пациенты чужеземца опрошены, а вот сам чужеземный лекарь исчез.

До Храма Сира уже давно доходили слухи о том, что где-то далеко на востоке проживает народ, искусные лекари которого лечат неизлечимые болезни и проводят операции на людях. Полной же информации ни о народе, ни о лекарях, ни о методах их лечения храм не располагал, были только слухи. Кто-то из жрецов вообще утверждал, что это всего лишь выдумки.

И вот в его городе появляется такой лекарь. Возможно ли невозможное?

То, что этот лекарь чужеземец сомнений не вызывало. Первые кто его встретил в княжестве, а это человек лэра Орварта по имени Тортон и семья крестьян подтвердили, что чужеземец до их встречи наш язык не знал. Тортон, кроме того, пояснил, что язык, на котором говорил чужеземец ему не знаком, а это значит, что он не из государств, с которыми у княжества существуют торговые связи, что в свою очередь подтверждало то, что чужеземец издалека.

То, что лекарь из неизвестной нам страны, говорило и его поведение, внешний вид, одежда и вещи в которых он прибыл в княжество, а также одежда и вещи, изготовленные местными мастерами по его рисункам. Да и сами его рисунки были исполнены отменно реалистично.

'Куда и зачем он ушел?' — задавался вопросом жрец. Крестьяне, о которых он заботился, ничего не знали, он оставил им деньги и попрощался.

'Целых пятьдесят золотых оставить крестьянам! — возмущался про себя жрец.

Информация, которую удалось собрать о чужеземце, была противоречива.

Лэрд Орварт охарактеризовал его как неучтивого, наглого задиру, баламутящего горожан. Соседи чужеземца и люди, которых он лечил вспоминали о нем только хорошее. Один из командиров ополченцев Брит рассказал, что чужеземец храбро защищал город от кочевников и помогал раненным не беря за это плату.

Но это всего лишь мнения, а вот факты. Участвовал в обороне города, в составе отряда искателей ходил в степь грабить гробницы, устроил беспорядки на главной площади города, был зачинщиком двух трактирных драк, лечил жителей города за небольшую плату или вообще бесплатно, провел успешную операцию, уехал из города, предположительно с отрядом наёмников человека по имени Пинк.

Впрочем, все это не важно. Сейчас важен его скорейший розыск. Школе лекарей при храме Сира были нужны его знания.

Жрец Сира, отложив рисунки, приступил к написанию письма главному жрецу храма.

* * *

Чертер оказался намного крупнее Модира, город окружала высокая каменная стена с башнями. Попасть внутрь можно было через восточные и западные ворота. Дорога из Модира упиралась в восточные, через которые мы благополучно и прошли.

Распрощавшись с купцами и поселившись в трактире, часть наёмников отправилась искать семью своего погибшего товарища. Мы же с Волтом и Риком решили осмотреть местные достопримечательности. Осмотр, разумеется, начали с главной площади города, где собственно и были сосредоточены главные из них: ратуша, резиденция князя Митрана, в которой он останавливался при посещении города, а также храмы богов. Все здания города были каменными. Местные храмы выглядели намного богаче храмов Модира, имели высокие узкие стрельчатые окна, украшенные цветной стеклянной мозаикой, их крыши заканчивались высоченными шпилями, на конце которых красовались символы богов. Кстати, застеклённые окна имели только здания, расположенные на главной площади, их стекла не были полностью прозрачными, витражи же имели только окна храмов.

На башне местной ратуши были установлены большие механические часы, каждый час под бой курантов створки в оконном отверстии над часами раскрывались и взору восхищенных зрителей открывается движущаяся по кругу процессия из одиннадцати статуэток, изображающих местных божеств.

— Почему одиннадцати, а не двенадцати? — спросил я у парней.

— Поклонение богу Хаоса, в нашем княжестве запрещено, его храмы разрушили ещё после развала Великого Княжества, а его жрецов и адептов преследуют, — шепотом пояснил мне Волт.

От главной площади города в разные стороны отходили узкие и кривые улицы. В первом воображаемом кольце от центра располагались дома богатых и знатных горожан, а также дорогие трактиры, в один из которых мы и зашли пообедать. Очень уж мне захотелось взглянуть на местную роскошь, и поскольку я обещал заплатить за пижонство, парни согласились составить мне компанию.

Одеты мы были как наёмники в добротную удобную одежду, пошитую из крепких тканей, но, разумеется, на представителей местного бомонда мы совершенно не походили. Местные богачи предпочитали одежды ярких расцветок, с всякими блестящими украшательствами. Поэтому у меня были опасения, что мы не пройдем фейс контроль, которые, впрочем, не оправдались.

Элитный трактир был заполнен наполовину, к нам сразу же подскочил служка — парень лет шестнадцати, который немного замешкавшись, всё же поклонился и проводил за столик на четверых. Пройдя в зал, я отметил первое отличие элитного трактира от обычного — наличие вместо лавок стульев. Стол был застелен скатертью бледно-синего цвета, что меня вкупе со стульями изрядно удивило.

— Что господа будут пить? — спросил служка, когда мы определились со съестным.

— А что вы нам можете предложить? — спросил я.

— Пиво? — предположил служка, но увидев, как я скорчил рожу, сразу же продолжил, — вино курбецкое, верготское и франское.

— Неси всё, дегустировать будем, — определился я с выбором.

Из вин мне больше понравилось франское, красное полусладкое с приятным мягким послевкусием. Я получал истинное удовольствие от распития божественного напитка закусывая довольно вкусно приготовленной трактирным поваром едой. Парни, не привыкшие к вину, поскольку здесь оно было дорогим напитком и простые люди довольствовались местным пивом, проводили его дегустацию также с большим удовольствием и скоростью. Под вино мы вели неспешные разговоры, обсуждали дам, лошадей и оружие.

Попивая вино, я разглядел второе отличие элитного трактира от обычного — наличие в нем посетительниц. Оказалось, что дорогие трактиры посещали представительницы местной элиты, жены и дочери богатых и уважаемых жителей княжества. Вместе с нами в зале находилось три дамы, разумеется, в сопровождении мужчин. Дамы были одеты в дорогие наряды и все как одна имели надменный вид. С одной из них я встретился взглядом. Осмотрев меня, она, демонстративно вскинув брови, скривила губы и отвернулась.

'Фифа, какая', — подумал я, но от созерцания прекрасного меня отвлек голос Волта.

— Гридичи, — прохрипел он, уставившись ненавидящим взглядом куда-то мне за спину.

Я оглянулся и увидел зашедшую в трактир группу из шести вооруженных мужчин, на накидках которых с двух сторон были нашиты знаки трилистника.

— Странно, что мы их раньше не встретили, — сказал Рик.

— Глава города Чертера из Гридичей — младший брат главы семьи. Старший лэр Гридич в столице проживает, — пояснил Волт, увидев моё непонимание.

— И что делать будем, уходить? — спросил я, драться как-то не хотелось.

— Да, пошли отсюда, всё равно уже допили, — согласился Волт.

На улице уже стемнело и народ отсутствовал, видимо все сидели по домам. Вообще в этом мире без электричества, люди ложились спать довольно рано, почти сразу же после захода солнца, правда и вставали на рассвете.

Какое-то время мы шли молча, видимо, Волт копил в себе злость и вот разразился:

— Эти уроды, всё княжество под себя подмяли, они грабят и убивают, и никто против них ничего сделать не может, отца убили гады, ненавижу.

Парни слушали молча, только кивали головой в знак согласия.

— Ну, раз мы не можем справиться с ними силой, то можем их высмеять, — немного подумав, сказал я.

— Чего? — не поняли меня.

— Долго рассказывать, легче показать, — ответил я.

На пути попался трактир, простой не элитный.

— Подождите на улице, я скоро, — попросил я парней и скрылся за дверью. В трактире же, я сразу подошел к стойке, за которой стояла женщина, про таких говорят 'в теле'.

— Милая дама, продайте путнику уголь и два факела, — попросил я, подмигнув ей.

Наконец-то переварив услышанное, она томным голосом, облокотившись на стойку, предоставив мне лучший обзор груди и взмахнув ресницами, уточнила:

— И много путнику нужно угля?

— Два маленьких кусочка, — также облокотившись на стойку, я прошептал ей в лицо.

Через час на главной площади города Чертер, появилось первое в этом мире граффити.

Собственно факелы мне не понадобились, взошла луна и осветила стены ратуши, которые я и украсил сценками из интимной жизни гридичей, а чтобы народ узнал своих героев, разные части тел нарисованных человечков пометил знаком трилистника.

* * *

Утром, проснувшись и увидев своё отражение в тазике с водой, я пригорюнился. Уже больше месяца не бритый и не стригшийся, с опухшей рожей после вчерашних излияний, я производил жуткое впечатление даже на самого себя. Не брился я по причине маскировки, все местные мужчины носили бороду, а слишком выделяться я не хотел.

'Надо хоть постричься, — подумал я, — только как это сделать самому, да ещё без нормального зеркала?'.

Моё 'самолюбование' прервал, зашедший в нашу комнату Пинк. На семерых мы сняли две комнаты в трактире, и как не трудно догадаться, мы с Пинком жили в разных.

— Мы ещё долго вас ждать должны? — возмутился он и стал трясти храпящих Волта с Риком, — В городе черте что твориться, а они тут дрыхнут! Не фиг вчера шляться было до полуночи. Подъём, я сказал!

Когда парни всё-таки проснулись и сползли с кроватей, Пинк тихо добавил:

— Валить надо, у нас куча золота с собой, а гридичи со стражей везде рыщут, ищут кого-то, всех шмонают.

От последних слов мы втроем с не надетыми до конца штанами на краткий миг замерли, после чего с удвоенной скоростью принялись натягивать на себя одежду.

В трактирном зале было людно, все посетители бурно переговаривались между собой, обсуждая главную новость дня.

— Это адепты хаоса, я точно тебе говорю! — убеждал собеседника мужик, судя по внешнему виду, из квартала ремесленников.

— Да какие адепты, это сам бог хаоса, ни один человек такое не сможет нарисовать, — утверждал другой.

— Зря его храмы разрушили, богов нужно чтить, — глубокомысленно изрек сидящий за соседним столиком горожанин.

— А что гридичи правда того, ну, друг друга? — спросил четвертый и все заржали.

Дверь трактира в очередной раз открылась и в зал ввалилась, шумно переговаривающихся между собой, большая компания молодых парней.

— Всю площадь отцепили, никого туда не пускают, — разочарованно сообщил один из них.

— Что тоже посмотреть хотели? — кто-то засмеялся и позлорадствовал, — раньше надо было туда идти.

Мы сели за стол, поскольку наш завтрак уже был готов.

— Кто-то ночью ратушу разрисовал, — пояснил нам Кит.

— Ага, срамными картинками, — пояснил Стас и заржал, — гридичи там друг друга шпилят.

— Вы видели? — пришлось изобразить заинтересованность, чтобы не раскруться.

— Ну да, утром ходили, если бы не дрыхли, тоже бы увидели. А сейчас всё, отмыли, наверное, уже, — добавил огорченно Стас.

Рик с Волтом сидели уткнувшись к себе в тарелки и усиленно пережевывали пищу.

'Меня может опознать хозяйка трактира, — подумалось мне, — если, конечно, догадается, зачем я уголь покупал. Вряд ли конечно, мышление у них тут инертное. А вот про золото-то я не подумал, мыслитель хренов, под шумок можно хоть что и хоть у кого забрать, подставил, гад, всех'.

— Вы родственников своего товарища нашли? — спросил я у Пинка.

— Да, деньги отдали, — ответил он.

— Может, остальное золото в банк положим, а в столице по векселю получим обратно? — внес я предложение.

— Да, это мысль, — согласился Пинк, немного преободрившись.