Женское счастье

— Сайруса? Да, с рождения, — протянул герцог.

— А ты знал, что он страстный меломан? — Усмехнулся Гант.

— Мы точно говорим об одном и том же человеке? — Удивленно переспросил Рион.

— Точно. Причем, Алиссия выяснила это в первый же день по приезде. И теперь, твой Румис — ее преданный поклонник. Как и остальные обитатели замка. Герцогиня очаровала всех.

— А тебя это не настораживает? — Рэмион серьезно посмотрел на друга. — Слишком уж все это подозрительно — и резкое отличие от первоначального описания, и это обаяние...

— Я долго присматривался, не доверяя собственным ощущениям, но сейчас могу с уверенностью сказать, что Алиссия — достойная женщина и мой тебе совет, друг, — попробуй с ней поговорить.

Лорд Аш-Шасси решил последовать совету Тремэла и после обеда попросил герцогиню уделить ему несколько минут.

После обеда, супруги прошли в кабинет, герцог усадил жену в удобное кресло и, устроившись напротив, спросил:

— Алиссия, вы хорошо себя чувствуете?

Лиза удивленно подняла на мужа глаза.

— Да, милорд, неплохо.

— И вас не мучают страхи или боль? — Лорд внимательно наблюдал за лицом жены.

— Нет, милорд, со мной все хорошо, — Лизавету начинал беспокоить этот допрос.

— А спите вы спокойно?

— Абсолютно. К чему эти вопросы, милорд? — Герцогиня напряженно посмотрела мужу в глаза.

— К тому, миледи, что по ночам вас мучают кошмары, и мне хотелось бы понять их причину.

Лиза похолодела. Если герцог догадается, что она самозванка, то за ее жизнь не дадут и ломаного гроша!

— Милорд, не стоит беспокоиться, это просто нервы, — мягко улыбнулась она. — Я скучаю по дому, наверное, поэтому и сплю беспокойно. Думаю, со временем, все пройдет.

Лорд Рэмион недоверчиво выслушал это объяснение и чуть покачал головой. Ему не понравилось легкомысленное отношение герцогини к своему здоровью.

— Я дам указание лекарю осмотреть вас, — решительно произнес мужчина. — Не смею больше задерживать, миледи.

Он открыл перед женой дверь и склонил голову в поклоне. Девушка поняла, что "аудиенция" окончена.

Герцог не стал медлить. Не успела Лиза дойти до своих покоев, как навстречу ей уже торопился старенький лекарь.

После долгого осмотра он вынес вердикт — у герцогини расстроены нервы, и она нуждается в покое. Мэтр Эргус Энтури назначил несколько микстур, снабдил их подробной инструкцией и поспешил к герцогу, доложить о результатах.

— Ваша Светлость, как вы и приказали, я осмотрел миледи. Должен вас огорчить — у Ее Светлости сильное нервное истощение, и она нуждается в длительном лечении, — старичок откашлялся и продолжил: — Я бы рекомендовал отправить герцогиню в горы Кардасса. Там целебный воздух, термальные источники, покой и тишина, а это как раз то, что нужно для излечения расстроенных нервов.

Герцог внимательно выслушал почтенного Энтури и кивнул.

— Спасибо, Эргус, я подумаю, что можно сделать.

— Надеюсь, Ее светлости обязательно полегчает, — благожелательно улыбнулся лекарь.

Он низко поклонился и покинул кабинет лорда.

— Кром, вызови ко мне господина Тремэла. И побыстрее, — поторопил герцог слугу. Молодой парнишка кинулся исполнять распоряжение господина.

Когда Гант вошел в кабинет, то увидел, что лорд Аш-Шасси пребывает в глубокой задумчивости.

— Звал? — прервал Тремэл размышления друга.

— Проходи, садись, — приглашающе указал на кресло герцог. — Будем думать, что делать с Алиссией. Энтури сказал, что у нее сильное нервное истощение, причем давнее и запущенное и, для того, чтобы прийти в норму, ей нужен отдых в горах — свежий воздух и все такое... — Лорд неопределенно покрутил в воздухе рукой. Взглянув на своего заместителя, мужчина серьезно спросил: — Как же ты, друг, не заметил, что герцогиня страдает?

Гант на секунду задумался, а потом, решился:

— Не хотел тебе говорить, но, тут такое дело... — И он в подробностях рассказал о зелье, которым поили Алиссию, и обо всем, что удалось выяснить в результате небольшого расследования.

Рэмион был поражен. Он вскочил с кресла и принялся расхаживать по кабинету, не в силах усидеть на месте. Герцог не понимал, почему его так испугала новость о здоровье жены, но поднимающаяся откуда-то из глубины души паника совершенно не понравилась мужчине. Еще не хватало!

— И ты молчал?! — Поборов собственный страх, обернулся он к другу.

— А что я должен был делать? Ты дал понять, что супруга тебя не интересует, с ситуацией мы справились, а расстраивать лишний раз Алиссию мне не хотелось — она очень просила сохранить все произошедшее в тайне.

— И многое вы от меня скрываете? — Герцог был не на шутку рассержен. — Алиссия — моя жена, я должен знать все, что с ней происходит.

— И давно ты заинтересовался ее жизнью? — Ехидно протянул Гант. — Помнится, когда ты сбежал, то, не особо переживал, как она себя чувствует.

— Гант, не язви, давай решать, что делать с ее лечением, — примирительно поднял руки герог. — Можно было бы отправить Алиссию в Мон-Терри, но там ведь Данион. Хотя, если не посвящать ее в подробности...

Итогом совещания стали спешные приготовления к отъезду герцогини. Слуги упаковывали вещи, расстроенный дворецкий покрикивал на горничных, а матушка Жужу, глотая слезы, замешивала тесто — ей хотелось напоследок порадовать свою госпожу вкусной выпечкой.

Глава 6

Данион испуганно зажмурился и медленно перевел дыхание. Ух, как страшно! Светильник давно погас, и в комнате, словно живая, шевелила своими щупальцами тьма. Данион совершенно не выносил темноту. Она была опасной. В ней прятались чудовища и монстры, слышались странные голоса и пугающие завывания.

Вот, днем, в комнате не было ничего страшного, все казалось привычным и знакомым, зато ночью... Ночью все вещи оживали и становились иными. Старый платяной шкаф начинал кряхтеть и хлопать дверцами, пугающе приговаривая голосом мэтра Ригана: "Если ты не будешь прилежно учиться, то никогда не станешь образованным человеком!" Ему вторил письменный стол — "Никогда-никогда!", а чернильница, подскакивая и смеясь, оставляла фиолетовые лужи и дразнила Диона — "А вот попадет тебе от матрэ Линды, опять весь стол заляпал!"

Данион не собирался бояться. Нет, он же большой и понимает, что вещи не могут разговаривать, только они почему-то говорят, когда никто не слышит. Да, и вред причинить тоже не могут, хотя, мэтр Риган говорит, что с помощью магии — могут. Но не сами по себе, а если сильный маг наложит на них заклинание. Ну, а откуда у них тут сильный маг?! Такой, чтобы сильнее мэтра был? Нету! У них в горах почти никого нету. Только прислуга, да конюхи. Ну, еще Линда, но это же не считается... Интересно, а за горами, в столице, про которую рассказывает мэтр, как люди живут? Вот бы, хоть одним глазком посмотреть! Там, наверное, много детей. И есть с кем поговорить... Жалко, что Линда не любит разговаривать. Это ведь так интересно! Странная она, все время на что-то сердится. А ведь он старается, честное слово, очень старается, только, все равно не получается сделать так, как она велит. То чернильницу уронит на пол, то чашку разобьет...

Линда говорит, герцогу от него одни убытки. Интересно, а герцог — он какой? Наверное, строгий очень. И старый, как мэтр Риган. Может, даже с палочкой ходит, как Тобиас.

Это хорошо, что он сюда не приезжает. А ну как спросит, сколько посуды Дион перебил, или захочет узнать, как называется тот город, про который мэтр говорил, чтобы Данион запомнил, а он не запомнил. Учитель еще ругался, что Дион необразованным растет. Нет уж, лучше пускай герцог не приезжает.

Он в столице важным советником у короля служит. В Мон-Терри ему скучно будет, так Линда сказала. Она еще что-то про какую-то миледи говорила, но он не запомнил. А потом еще Мелинда что-то про бедную больную женщину говорила, а Кора, служанка, ей сказала, что может она тут и умрет. А Дион потом хотел узнать, кто умрет, но его прогнали и сказали, что это не его дело.

А сейчас, он проснулся и все думал, а как это — умирать? Вот, мама умерла. Это она теперь у Всесветлого? А что там делают? Линда говорит, что по саду ходят и цветы нюхают. Но ведь это скучно? Вот, он вчера пробовал цветы нюхать, но ему быстро надоело. А как же мама целый день так? Вот бы, ей надоело в том саду, и она вернулась к нему. Он бы ее так любил! И слушался.

Данион не заметил, как глаза, сами собой, закрылись, и он уснул, продолжая видеть во сне и огромный сад, и большущие диковинные цветы, и фигуру мамы... Он никак не мог разглядеть ее лицо, а ему так хотелось его увидеть...

Утром, в замке поднялась суета. Служанки носились по лестницам, Мелинда громко ругала старого конюха, кухарка прикрикивала на помощниц, и на Даниона никто не обращал внимания. Тот норовил помочь и приставал то к Коре, то к Тобиасу, пока Линда не накричала на него и не отправила в башню.

— Миледи вот-вот приедет, а ты здесь под ногами путаешься! — Сердито прошипела она напоследок. — Ну-ка, марш, в свою комнату, и чтобы носа не показывал оттуда! Вот же, иргово отродье! — Сквозь зубы, добавила женщина.

Лучи заходящего цируса освещали ажурные башенки замка. Легкое, изящное строение, казалось, парило среди облаков. Лиза с удивлением рассматривала свое новое пристанище. Высоко в горах расположился небольшой замок, со множеством округлых башен, открытых галерей и огромных террас, словно висящих в воздухе.

Внутри замок оказался очень уютным. Небольшие комнаты, весело потрескивающий в каминах огонь, светлый шелк на стенах, красивые цветы в изящных вазах, белоснежное постельное белье... — прибытия герцогини ждали и успели подготовить все необходимое. Елизавета велела горничной распаковать вещи и подготовить ванну, а сама подошла к окну, разглядывая запутавшиеся в вершинах скал облака. Мон-Терри располагался в самом сердце горного края. Распахнув решетчатые створки, девушка полной грудью вдохнула свежий, непередаваемо чистый воздух. "Ну, здравствуй, очередной жизненный поворот!" — Еле слышно, прошептала она...

Следующим утром, Лиза отправилась знакомиться с домом и его обитателями. Штат прислуги оказался небольшим: экономка, кухарка, конюх, садовник, пара горничных и несколько подсобных рабочих.

Встретили хозяйку вежливо, но настороженно. Жили они своим налаженным мирком, а герцогиня — невесть что за птица, ну, как, начнет свои порядки наводить? Да, и герцог предупредил, чтобы хозяйку ни в коем случае не волновали.

"Вишь, ты, хоть и молодая, а хворая... Эх, не везет Его Светлости с женами..." — Подобными рассуждениями весь день, накануне приезда молодой хозяйки, скрашивала ожидание прислуга. А увидев миледи, все только утвердились в своих мыслях — хоть и красавица, а в лице — ни кровиночки, видать, и правда, серьезно больна. Но, вроде, добрая госпожа — со всеми вежлива, каждому улыбнулась. Может, и уживутся они с новой хозяйкой?..

В дорогу Лиза взяла с собой только Фиби — самую серьезную и спокойную из четырех своих горничных. Ну, и, уже традиционно, сопровождал герцогиню Тремэл. Шестеро воинов личной охраны герцога также должны были остаться с молодой госпожой.

За ужином Лиза невесело пошутила:

— Ну, что, Гант, выпьем за нашу ссылку? — Девушка высоко подняла бокал и отсалютовала удивленному сотрапезнику.

— Леди Алиссия, ну, зачем вы так? — Укоризненно посмотрел на нее Тремэл. — Герцог беспокоится о вашем здоровье, только поэтому, мы здесь. Вот, отдохнете, наберетесь сил, и сразу вернемся.

— Оставьте, Гант, к чему все эти отговорки? — Усмехнулась Лизавета. — Со мной все ясно — кому нужна навязанная супруга, а вас-то за что сослали?

Тремэл поперхнулся вином. Алиссия молчала всю дорогу до замка, Гант думал, что герцогиня отдыхает, а она, оказывается, успела надумать ирг-знает-что!

— Миледи, а герцог разговаривал с вами перед отъездом? — Вкрадчиво поинтересовался мужчина.

— Конечно. Сказал, что с утра, мы отправляемся в небольшое имение в горах, и что вы позаботитесь о том, чтобы я ни в чем не нуждалась. Ах, да, еще пожелал приятного пути,— съязвила Лиза.

— Ну, Рион, ну, дурак! — Тихо прошептал Тремэл. — Простите, миледи, это должен был сделать ваш муж, но придется объясняться мне. — Гант задумчиво посмотрел на герцогиню и продолжил: — Помните, вы принимали некую настойку? — Он дождался от девушки утвердительного кивка. — Так вот, одним из побочных действий, при отмене зелья, является сильное нервное расстройство. Я не замечал за вами никаких его проявлений, а герцог озаботился ночными кошмарами, которые вас мучили, тогда и обнаружились последствия вашего так называемого лечения и моей невнимательности. Так что, это не ссылка, а, всего лишь, необходимое вам лечение. Именно поэтому, герцог и отправил нас в Мон-Терри — здесь и воздух, и термальные источники, и тишина.

— Вы уверены, что это вся правда? — Лиза испытующе взглянула на Тремэла.

— Даю слово, — склонил голову Гант.

Больше они не возвращались к этой теме. Лиза отдыхала, дышала целебным воздухом, посещала крытую купальню с минеральной водой и старалась не думать о будущем. Мечты о ребенке отодвигались на неопределенное время, но она старалась не отчаиваться. Правда, временами накатывала тоска и хотелось сделать хоть что-то: выбраться из этой ловушки, скрыться от герцога и начать новую жизнь, под другим именем и в другой стране. Лиза понимала, что это неосуществимо, при возможностях ее мужа, который сумеет найти беглянку-жену в любой стране мира, но все никак не могла смириться.

Тремэл пытался подбодрить ее, был внимателен, предупредителен, но Лиза замкнулась в себе и избегала общения с Гантом. Тот видел, что герцогиня ему не доверяет, сильно переживал, но ничего не мог поделать — Алиссия мягко отклоняла его внимание и виртуозно избегала встреч с ним. А через несколько дней, Тремэлу пришлось срочно уехать, и Елизавета осталась одна, в окружении малознакомых людей и непривычной обстановки.

Лиза возвращалась из купальни, когда на повороте к беседке заметила мальчика. Малыш лет пяти-шести бестолково носился по дорожке, пытаясь поймать бабочку. Рядом никого не было. Попытки ребенка не увенчались успехом — бабочка покружила еще немного и улетела, а мальчуган расстроенно замер на месте, печально глядя ей вслед. Услышав шаги, он обернулся, вскинул взгляд на Лизу, и девушка замерла. Потрясающе красивый ребенок! Мальчик доверчиво смотрел на герцогиню, чуть склонив голову набок, а потом, смело сделал шаг к Елизавете и спросил:

— Ты кто?

— Я — Алиссия, — серьезно произнесла девушка. — А тебя как зовут?

— Данион, — ответил мальчик, а потом, словно что-то вспомнив, поспешно склонил голову в поклоне. — А это ты та миледи, которую все ждали?

— Видимо, да, — улыбнулась Лиза. Ее забавлял искренний интерес ребенка. — А с кем ты здесь гуляешь?

— Один, — мальчик вздохнул. — Со мной некому гулять: Линда ушла на конюшню, мэтр Риган сидит в своей лаборатории, а вся прислуга занята. Линда сказала, что в Мон-Терри приехала новая хозяйка, и теперь, мне нельзя показываться во дворе.