Твое... величество-3!

* * *

Эрр Ридео Иролен смотрел на сидящего перед ним мужчину с вежливым интересом. Работа такая у послов, он бы и на кучку свежих фекалий смотрел точно так же. Очень доброжелательно.

— Эрр, мой король согласен с вашим предложением. И готов заключить предварительный договор.

Эрр кивнул.

Лицо он держал прекрасно, но эрр Ридео недаром был назначен послом в Эрланд. Оба собеседника понимали, что другого выхода у заговорщиков, пожалуй, и нет.

— Что хочет его величество?

— Его величество хочет провинции Вергланд и Диокан, и два торговых города. Ронд и Гедеон.

— Позвольте! Это треть дохода королевства!

— Но две трети все равно останутся у вас, не так ли? И вы ими распорядитесь разумно.

— Это если не будет бунта!

— А если он случится, фарданские войска вам с удовольствием помогут его подавить.

Ага, и еще кусок земли при этом оттяпают. Известно же, впустить на свою землю чужаков можно, а вот выгнать их намного сложнее. Саранча и то дешевле обходится!

— Я готов отдать Диокан, но обо всем остальном и речи быть не может!

Посол развел руками.

— Вы же понимаете, что этого мало! Эрр, ну что такое Диокан? Без Вергланда его кормить замучаешься!

— Зато там рудники есть!

— Но камнями сыт не будешь.

— Камнями? Да там медь! И серебро есть... немного!

— Вот именно, его там совсем чуть, и рудники скоро израсходуются...

Торг шел полным ходом, и в конце посол получил то, на что и рассчитывал. Полторы провинции. Ну а где полторы, там и две будет. Города он попросил так, для ровного счета, чтобы было, чем торговаться, и не думал, что их отдадут. Только не этот...

Впрочем, дипломату не пристало ругаться. А то так привыкнет наедине с собой, потом и вслух кого неприятного негодяем назовет... лучше не привыкать!

Итак...

Перо побежало по бумаге, сегодня это письмо с гонцом улетит в Фарданию.

Ваше величество!

Сообщаю Вам, что известный Вам эрр согласен на Ваши условия...

* * *

Поздно ночью Мария прогуливалась по берегу моря, под руку с Феликсом и Рикардо.

Романтика?

Да ничего подобного, беременность! У всех это по-разному проходит, а вот Мария последнее время плохо спала. Ребенок под вечер становился активным, и так пинаться начинал, что хоть ты и не ложись. И по печенкам, и по селезенкам, а уж кишки-то там, наверное, и вовсе в узел завязались. А вот если погулять, то потом и чадушко засыпало, и Мария поспать могла.

А мужчины ее сопровождали принципиально. Как тут отпустишь такую милую и нежную даму? Одну? Не дай Многоликий, ее кто обидеть попытается!

Кому потом придется прятать труп обидчика?

То-то и оно, проще не допускать.

— Ваше величество, а я читал, что камни Многоликого помогали при превращении, — вспомнил Рикардо. — А почему так? Вроде бы Рэн Тори носил этот камень... сколько? Уж пару месяцев? Но не перекинулся?

Мария задумчиво кивнула.

— Может, это как стопор. Я точно пока не знаю...вполне возможно, что мой камень стал сильнее, а его слабее. Или как в легенде. Многоликий обещал подарок тому, кто обернется первым. Вот, может, это оно. Видеть чужих зверей, вызывать их из небытия...

— Вполне возможно, — согласился Рикардо. — Вы не надевали на меня камень, ваше величество, он был на вас. Но все равно все получилось.

Мария подозревала немного иное.

Если кто помнит старый фильм 'Чародеи', то там отлично сформулирован рецепт хождения сквозь стены: Видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий.

Герою, правда, это не слишком помогло, каска больше пригодилась. А вот когда герой как следует озверел... тут-то ему и стены стали не помехой. И крыша покорилась.

Здесь может быть тот же принцип.

Когда Мария надела камень, он почувствовал в ней гадскую натуру и потянулся остатками всех сил. А Мария и сопротивляться не стала.

В душе-то она уже лет пятьдесят та еще гюрза. У нее и сомнений не было, и преград, а в себя она верит. Поди, выживи в нашей стране, да без веры! Вот все и получилось. И озверения у нее хватало, она за свою жизнь боролась, за ребенка, да и вообще... вы меня убить хотели?

Такое свойство русского человека, так-то он мирный и спокойный, но любая агрессия в его сторону включает режим атаки. Сам пришел? Сам и нарвался. Тут и зароем, если что.

А местные... они перестали верить, они стали бояться, ну и результат? Нет результата!

Сейчас они увидели Марию, и поверили для начала ЕЙ. Потому и работает камень даже на ней. Главное тут вера, а не Мария или камень. Ну и генетика, конечно...

Только вслух это лучше не озвучивать. Может, Анне и очень сильно потом, когда повзрослеет. Так что Мария аккуратно перевела тему.

— Феликс, ты поможешь с этими свитками?

— Конечно. Там куча всего... мальчишка молодец! Столько полезного утащил!

— Лис, этим все сказано. Хорошо хоть оставить решился свою драгоценность.

— Куда ему все это на Шагрен тащить?

Мария пожала плечами.

— Мог бы и отвезти. Хотя я не думаю, что эти двое задержатся на Шагрене.

— Почти уверен, что император не потерпит конкурента, — кивнул Рикардо.

Мария согласилась. Хотя сама была уверена, что дело в другом. Что там будет делать неизвестный ей Мушаши? Да что угодно! Может покушаться на дракона, может не покушаться. Может, вообще объявят Рэна Тори почетным гражданином Шагрена и заставят раз в год работать вулканочистом? Запросто!

Нет, не в императоре проблема, и не в его решении.

Просто дракон — это стихия. Тогда и выродились драконы, когда заперли себя на острове, когда отказались от неба под крылом, от свободы и полета. А Данакт — это уже вторично.

Дракону нужно небо.

А Шагрен это клетка. Большая, уютная, роскошная, уважительно-почтительная клетка. Рэн уже не сможет там оставаться. И никогда он не перекинулся бы в дракона, не пройди через испытания. А он и уходил, и умирал, и хоронил друзей, и готов был пожертвовать собой...

Шагрен его уже не удержит.

Можно пытаться спать под детским одеяльцем, и вспоминать, как тебе было хорошо в три года. Но лучше положи его рядом с собой, а укройся нормальным. Потому что не хватит тебе этого лоскутка. Уже не хватит...

С Шагреном будет то же самое.

Но об этом Мария вслух говорить не стала.

А вот о чем подумала...

— Если Рэн вернется, нам он сильно пригодится.

После рождения ребенка она собиралась вернуться обратно, в столицу. Мальчик?

Значит, ее сын должен в свой срок получить трон Эрланда. А Иоанн... будет умницей? Вот и пусть правит до самой смерти, и сына учит, и воспитывает. Король-то он неплохой. А Мария просто поживет рядом.

Не будет умницей?

Значит, вообще не будет.

Мария и за одного ребенка порвала бы на немецкий крест кого угодно, а уж за двух детей... будет два маленьких крестика. Или нолика, неважно! И дракон тут очень в тему окажется, если успеет. Рожать-то ей скоро...

Весна идет, весне дорогу.

Глава 3.

Эрра Маргарита спокойно лежала в кровати.

Мужа рядом не было, да и не бывало даже тени его в этой кровати вот уже лет пять! Опять по своим коровницам загулял, небось! Мысль о том, что она сама виновата и в изменах, и в загулах, эрре в голову не приходила. А стоило бы...

И подумать, и вернуться на пятнадцать лет назад. Ах, как хороша была юная Маргарита, как очаровательна!

Светлые волосы, две длинных косы чуть не до колен, громадные голубые глаза, пышная фигура и грудь, от которой у всех мужчин, от двенадцати и до восьмидесяти слюни текли. На такую грудь тарелку поставь — удержится! Если конечно, эрра сильно дышать не будет.

Что удивляться, что юная красотка не засиделась в девушках? И замуж-то вышла вполне удачно, за эрра Паоло Рибоно, старше Маргариты всего на восемь лет. Эрр уже был хозяином в своем поместье, родители у него померли во время эпидемии лихорадки, двух сестер он выдал замуж, и прекрасно жил у себя, пока не повстречал юную Марго.

И влюбился по уши.

Ах, Маргарита...

Девушка дурой не была, и продала себя за самую высокую цену, а именно — брачный обет. Четвертая дочь в большой семье, особых перспектив никаких, хоть и эрра, но из бедных. И приданого за ней отец не даст. И так с подозрением поглядывал... повод был. Марго точно знала, что мать ее нагуляла. И ее, и одного из братьев...

Ну так что же?

Маргарита к супружеской измене тоже относилась спокойно.

Да, такое бывает. И что? Порадовали себя, разошлись, а дети...

Ну, что ж теперь? Родились?

Растить будем.

Не то, чтобы она была глупа или безжалостна. Скорее, не додали юной Маргарите небеса чуткости и тонкости душевной. Вот и не думала она о таких тонких материях. Да и чего ей думать?

Она, вот, замуж вышла удачно.

Поняла, почему мать гуляла, молодой муж, хоть и был хорош собой, хоть старался не выпускать жену из постели, а только...

Мало!

Маргарите все равно было МАЛО!

Ей хотелось чего-то еще... ну не может ведь жизнь вот так закончиться? Вышла замуж, и сидишь в поместье, и рожаешь по ребенку в год, потом дети уже сами начинают рожать, а тебе помирать пора? Так, что ли?

Какая-то страшная жизнь получается!

И Маргарита уговорила мужа съездить ко двору.

Ненадолго, всего на один сезон, он покажет ей столицу, Маргоша хоть что-то увидит, а там уж и ребенок будет, куда она потом поедет? Может, они из столицы ребеночка и привезут? Кто знает?

Муж легко поддался на уговоры, и после сбора урожая, как установилась хорошая погода и подмерзли дороги, супруги двинулись в столицу.

Может, и обошлось бы все.

Но!

Был в столице его величество Иоанн. Молодой и тогда еще красивый.

И ее величество Мария как раз ждала второго ребенка. И эрру Ирену в столице уже видеть не хотели, отослали ее, на что король был зол. И на свой поступок, и на супругу... и как тут не отомстить? А кто стал орудием мести?

Правильно.

Вот на эрру Маргариту его взгляд и упал. Справедливости ради, эрру Рибоно было не на что жаловаться. Король долго его супругу не соблазнял и не уговаривал, Маргоша оказалась из породы легкодоступных блудливых кошек, и на спину опрокинулась мгновенно. Иоанн это отнес на счет своей мужской неотразимости, и расцвел. Даже жену шпынять перестал.

Эрр Рибоно получил хорошую придворную должность, ну и земли ему король прирезал. Абы рогатый супруг под ногами не путался.

Эрр Рибоно пострадал пару месяцев, да и утешился. И утешительницы при дворе нашлись, и цену своей супруге он понял... да, и так тоже бывает. Грудь у нее красивая, глаза тоже, а все остальное... а есть там что-то еще?

Если просто одна видимость, а под ней ни душевного тепла, ни доброты, ни ума, ни порядочности... оболочка. Кукла пустая, глупая...

Чего тут страдать? Кого тут ревновать? Ради чего?

Эрр и не стал.

Аккуратно отошел в сторону, позволяя своей супруге спать с королем, и получая от этого дивиденды. Правда, о детях он не подумал, за что и был наказан. Теперь первый сын Маргариты был от короля, а считался наследником эрра Рибоно. Обидно, понимаете ли!

И дочь у Маргариты была от короля, но это-то как раз и не страшно, к ней уже очередь из женихов стояла, благо, красотка получилась в мамочку. Только мозгов у нее хватало, и дочка, когда соображать стала, пришла к отчиму. Поговорили, сошлись на том, что эрр Рибоно ей выберет хорошего мужа, такого, чтобы с выгодой для всех. Ну и не старого, не садиста, не подонка какого. А девочка уж поговорит с королем... своих внебрачных детей Иоанн не то, чтобы постоянно помнил, звал к себе, требовал ко двору, но поздравлял с праздниками, подарки дарил, и обратиться к нему можно было.

Вот, после рождения дочери, Маргарита королю и надоела. И была с почетом отправлена в поместье, где эрр Рибоно, для порядка поучив рыдающую от злости (отослали от двора! Лишили короля!!!) супругу розгами и заперев в башню, принялся делать ей детей. Не был он садистом, и жестоким не был, просто другого варианта, при котором дети будут именно от него, а не от конюха, он не видел! Что уж там!

Эта дрянь Иоанну изменять умудрялась, то с лакеем, то с конюхом, а уж законному супругу и вовсе надеяться не на что. Он-то не король, он эту заразу казнить не сможет!

Надо было на родителей ее смотреть, а он, дурак, на сиськи пялился! А там ведь мамаша — как девка гулящая, да папашка, которому кроме бутылки с вином и не надо ничего. То ли сам по себе такой, то ли от женушкиных выходок спился.

Себе эрр Рибоно такого не желал, и следующие восемь лет Маргарита провела в строгости. Под замком.

После рождения трех, здоровеньких, как на подбор, мальчишек, все на отца похожи, словно их с парадного портрета рисовали, эрр Рибоно послабление супруге сделал, и отправил ее жить во флигель. Пусть там к себе хоть конюхов зовет, хоть крестьян.

Материнский инстинкт?

Вот уж чего у Маргариты отродясь не было. Наверное, на два инстинкта в красивой головке места не хватало. Да эрр Рибоно и не настаивал. Повзрослев, он заодно и поумнел, и сообразил, что красота — не самое главное в женщине. Есть еще и ум, доброта, душевное тепло...

Маргарита была неправа, заподозрив своего супруга в симпатии к коровницам. Все, что ему нужно было, эрр получал от вдовы мельника. Та и эрру была рада, и его сыновьям, и кормила вкусно, и хорошо у нее на мельнице было, а что в поместье переезжать не хотела, так и ни к чему. Чего ей с эррой — штаны делить? Вот еще не хватало, на мельнице она сама себе хозяйка, и дети ее, двое, тоже свободны, и с детьми эрра играют отлично, и крапивой всем достается за шалости одинаково.

Маргарита этого и предположить не могла.

Да и откуда бы ей о таком знать?

Королевских бастардов эрр с собой и не брал никогда, нанял для них нянек и гувернанток, тем и успокоился.

Вот и лежала Маргарита, смотрела в окно.

А луна там была большая, тревожная... надо было при себе какого ни на есть любовника оставить, вот конюх Динк... всем бы хорош, и размерами, и старательностью, но как же он воняет! Пока свое дело делает, еще и ничего, а как закончит, так только отослать его и можно.

Во-ня-ет!

Невозможно как!

Вымыть и оставить? Мужика с конюшни? Это уж вовсе против правил, до определенного предела муж Маргарите свободу дал, но злоупотреблять не следовало. Пару раз она от него оплеухи получила, когда слишком обнаглела. Урок усвоила, и больше своих дел напоказ не творила.*

*— ни разу не пропаганда садо-мазо. Вполне общепринятое средневековое обращение с женами. Восхищаться можно было прекрасной дамой, а родных жен и пороли, и на хлеб-воду сажали, и в монастырь сдавали... много чего было. Садо-мазо отдыхает. Прим. авт.

Так что лежала Маргарита в кровати, смотрела в окно... а потом дверь скрипнула.

— Кто там? Ты, Лора? — окликнула служанку эрра, приподнимаясь на кровати. — Воды подай, дура!

Темная тень скользнула вперед.

Пробежал отблеск по лезвию клинка.

Маргарита и вскрикнуть не успела, как острое лезвие прошло меж ребер. Тонкое, изящное... таким не нарежешь колбасу, им даже хлеба не порежешь, но вот проколоть тело человека оно может. Стилет — опасное оружие в умелых руках, а убийца отлично умел с ним обращаться.