Воин попытался подойти еще ближе, но странный человек, вдруг, сжался как пружина, обнажил два ряда мелких, но острых зубов и зашипел, будто дикий зверь.

— Ладно, будь по-твоему, — Ратмир отступил на шаг. — Но скажи мне, кто ты и где твой дом.

В незнакомце было явно что-то не так. Из его рта буквально исходил сладковатый, тяжелый запах мертвечины, острые зубы и странные желтые глаза — все указывало на то, что мужчина был не простым человеком. Вдобавок ко всему, руки, лицо и одежда его были измазаны кровью. Наряд человека также было трудно назвать одеждой. Рваное, пропитавшееся грязью и кровью тряпье, лоскутами свисало с худых плеч мужчины, закрывая его тело вплоть до колен.

— Ответь, ты будешь говорить? — витязь почувствовал некоторую растерянность.

Он не знал, как лучше поступить в данной ситуации: то ли убраться подальше, то ли просто убить этого урода. Тем временем, незнакомец прекратил шипеть и, молча, уставился своими злобными желтыми глазами на охотника.

— Меня зовут Ратмиром. Я прибыл из Великого Новгорода, — произнес воин, тыча большим пальцем правой руки себя в грудь.

— Мой дом, — уже тихо и как-то обиженно пробормотал человек.

-Твой дом, — терпеливо повторил охотник и вопросительно посмотрел на незнакомца, всем видом показывая, чтобы тот продолжал.

— Я пришел сюда много ночей тому назад. Сначала, земля сильно тряслась, и мне было страшно. Я прятался здесь, неподалеку, отрыв себе хорошую нору, — незнакомец заулыбался, снова обнажив свои острые зубы. — Теплую нору. Там меня не доставало солнце и не видели люди.

Витязь задумался. Неужели этот человек, скорее это животное, тоже боится солнца.

— Неужто он тоже упырь, — Ратмир забеспокоился. — Что если и он сам когда-нибудь превратится в такого дикого зверя.

Тем временем, существо продолжало свой рассказ.

— Людям нечего было есть и они умирали. Много их умерло. Мне было хорошо. Им плохо, а мне хорошо. Много еды, — незнакомец залился противным скрипучим смехом, вновь обдав охотника новой волной зловония.

— Он ест мертвых людей, — внезапная догадка повергла воина в шок, и он еле сдержался, чтобы не ударить это существо.

— Я вижу... Я вижу в твоих глазах отвращение, молодой упырь. Я все понял. Ты и вправду не знаешь, кто я, — существо снова жутко рассмеялось. — отчего ты презираешь меня? Ты пьешь кровь живых, а я ем мертвых. Такова наша судьба.

Незнакомец указал пальцем в небо, глаза его сузились, а на лице появилась злобная гримаса.

— Я ответил на твой вопрос, кровопийца!? — вдруг заорало существо. — А теперь уходи прочь! Это мой дом!

Брезгливо поморщившись, Ратмир отвернулся и, молча, зашагал прочь по залитой лунным светом кладбищенской тропе. Больше всего на свете, сейчас, он хотел поскорей убраться подальше от этого ужасного места.

Вернувшись на одну из улиц, витязь снова побрел неведомо куда, пока, наконец, не достиг дома, откуда доносился шум нескольких голосов.

— Здесь еще не спят, — подумал охотник. — Это, наверное, постоялый двор.

Обрадовавшись такой находке, он подошел к избе, открыл дверь и вошел в большой деревянный дом. Внутри горело множество лучин. Желтый, но все же яркий свет озарял одно большое помещение, в котором находилось несколько тяжелых дубовых столов с лавками. В центре светлицы сидело несколько, явно хмельных людей, громко распевающих песни и балагуря о своих житейских делах. Пока что они не замечали вошедшего воина, и он поспешил уйти в дальний, самый темный угол, и присесть за свободный стол.

В дом вошел еще один человек. В руках он нес большой кувшин, доверху наполненный хмельной брагой. Конечно, Ратмир и так уже давно почуял неприятный запах зеленого зелья, но теперь вонь от него стала еще сильней. Делать было нечего. Пришлось терпеть или уходить. Мужчина поставил кувшин на стол пирующих и, наконец, заметил сидящего в углу воина. Широко улыбаясь, он поспешил к охотнику.

— Здрав будь, добрый человек, — произнес мужчина.

Выглядел он вполне опрятно и был совершенно трезв. Одет человек был в чистую белую рубаху, стянутую красным льняным поясом. На ногах его были конопляные портки и кожаные башмаки. Волосы и короткая борода были также хорошо ухоженными.

— Видимо, это хозяин сего двора, — подумал витязь и вежливо поздоровался.

— Издалече к нам прибыли, господин? — мужчина с интересом разглядывал своего нового посетителя.

— Издалече, добрый человек, — Ратмир попытался вспомнить хоть одно варяжское или немецкое имя, которым он смог бы назваться, но, как назло, ничего не приходило в голову. — Я немецкий купец, еду в Царьград из Варяжских земель, чтобы вдоволь поторговать там с греками.

— А меня все Феофаном кличут, — улыбался мужчина. — Я хозяин этого двора. Даю путникам пищу и ночлег. Сам я родился здесь же в Смоленске, еще до мора, а сейчас вот служу здесь на радость себе и добрым людям.

— О каком море ты говоришь, добрый человек? — воин задумался: "Не об этом ли ему говорило то мерзкое существо, живущее на погосте."

— Знамо дело, господин. Не давеча, как десять лет назад сотряслась вся земля Смоленская. Много изб поразрушило, да и сами стены городские не везде выдержали и развалились. Видно, прогневили мы Бога нашего, — Феофан опустил глаза и развел руками.

— Дальше то, что было?

— А дальше, господин, урожай весь земля и попортила. Не стало еды на земле нашей. Два года жили мы впроголодь. Многие тогда померли. Вот и я тогда жену свою с дочкой схоронил. А потом по смерти князя нашего Мстислава Давыдовича, явился к нам из Полоцка тамошний князь Святослав Мстиславич со своею дружиною и захватил город, — мужчина занервничал от нахлынувших на него воспоминаний. — Перебил он многих славных людей во Смоленске и установил свое княжение. Да я и сам тогда чудом не погиб. Вот так и живем.

— Так вот почему у них такой большой погост, — пробормотал Ратмир. — Столько людей полегло.

— Ты господин, не желаешь ли выпить, иль закусить? — снова заулыбался хозяин.

— Нет, Феофан. Я сыт. Ты мне лучше скажи, где я могу достать одежу добрую? Моя-то, совсем поизносилась.

Хозяин снова оглядел витязя с ног до головы. Он явно не понимал, зачем этому иноземцу менять свой наряд, ведь он выглядел совсем как новый, только пыльный. Наконец, переборов свои сомнения, Феофан сказал: "Есть у нас тут много добрых купцов, которые смогут тебе любой наряд продать, господин. Будь то наш русский или ваш — заморский".

— Нет, заморский мне без надобности, — улыбнулся в ответ Ратмир. -Ты мне русский достань, люба мне ваша одежа, больно хороша.

Охотник полез в свой кошель и извлек оттуда несколько золотых монет.

— Это тебе, Феофан, за ночлег наперед. А одежу мне достань будущим днем. Вечером я ее у тебя заберу.

— Конечно, добрый господин, — мужчина быстро схватил со стола деньги и положил их себе за пазуху, поглядывая украдкой на сидящих за столом пьяниц. — Все сделаю, как ты велел.

— А теперь, хозяин, покажи мне место, где я бы смог хорошо выспаться перед предстоящей дорогой, — воин поднялся из-за стола.

— Иди за мной, заморский купец, я покажу тебе твою светлицу, — Феофан поспешил вперед, указывая своему гостю путь.

Проходя мимо стола, где сидели пьяные мужики, Ратмир случайно встретился глазами с одним из них. Мужчина поднялся из-за стола и заплетающимся языком сказал: "А ну постой, добрый человек".

Витязь остановился, брезгливо уставившись на хмельного мужика.

— Присядь-ка с нами, да выпей браги. Ба, да ты никак иноземец, — пьяница с интересом осмотрел Ратмира.

Остальные мужики вмиг замолкли и также уставились на незнакомца.

— Благодарствую, добрые люди, но я устал с дороги и хотел бы отдохнуть, — охотник попытался уйти, но один из мужиков схватил его за рукав рубахи.

Воин грозно посмотрел на хозяина постоялого двора и тот, склонившись над ухом главного пьянчуги, торопливо что-то ему зашептал.

— А ну молчи, Феофан, когда боярин говорит, — мужчина повернулся к Ратмиру. — Сядь и выпей с нами.

Хозяин попытался снова образумить пьяного боярина.

— Но Твердослав Станиславич. Гость устал...

— Цыц! — вновь перебил Феофана пьяный боярин. — Не смей мне перечить!

Было видно, что мужик начал выходить из себя и Ратмир, решив не нарываться на драку, молча сел за стол.

— Вот так, — расплылся в улыбке боярин.

Все остальные, сидящие за столом мужики, громко рассмеялись. Витязь опустил глаза, уставившись на, отполированную до блеска сотнями рукавов, дубовую столешницу. В его мозгу бушевала буря. Ему не потребовалось бы много сил, чтобы перебить всех, присутствующих на постоялом дворе людей. Но охотник всеми силами сдерживал свой гнев.

— Если я хочу жить среди людей, я не должен показывать свою силу, — уговаривал сам себя Ратмир. — Дисциплина мне поможет!

В это время, Твердослав Станиславич налил полную кружку браги и протянул ее воину.

— Пей!

Витязь взял в руки кружку и заглянул в нее. Вонючий запах браги проникал прямо ему в нос и охотнику показалось, что он сейчас задохнется от этого смрада. На лице Ратмира появилась задорная ухмылка.

— Как я могу задохнуться, если я не дышу? — воину захотелось громко засмеяться, но он сдержался и, ухватив покрепче кружку двумя руками, мигом ее осушил.

— О! — раздался одобряющий и вместе с тем удивленный возглас окружающих.

— Хорош купец, нечего сказать, — заулыбался Твердослав. — Еще выпьешь?

Охотник отрицательно мотнул головой. Он чувствовал, что в его организме происходит что-то нехорошее. В глазах все поплыло, а желудок внутри как будто вспыхнул жарким пламенем. Брага полезла обратно вверх по пищеводу, попадая в горло. Ратмир резко вскочил из-за стола и бросился во двор. Его рвало с такой силой, что из глаз полились кровавые слезы. Опорожнив желудок, витязь умылся в бочке с водой, стоящей у входа в избу и снова вошел внутрь. У дверей стоял Феофан, испуганно поглядывающий на охотника. Мужики за столом хрипло хохотали, то и дело, поминая заморского купца бранными словами.

— Иди, отдыхай, торговец. Уж больно крепка для тебя наша брага, — заржал боярин, хлопая сидящего рядом с ним мужика ладонью по плечу.

Новый взрыв хохота потряс постоялый двор.

Ратмир, молча, последовал за хозяином на второй этаж, где уже была готова чистая комната.

— Если тебе что-нибудь еще понадобится, добрый господин, спустись вниз и найди меня, — Феофан старался не смотреть гостю в глаза, наверняка испытывая чувство вины за произошедшее.

— Не забудь про одежу, — сердито сказал воин и закрыл дверь перед носом хозяина.

Охотник огляделся. Комната была небольшой, но уютной. У стены стояла широкая лавка, застеленная соломой, поверх которой лежало конопляное одеяло. Напротив лавки находился стол. На нем стояла лохань с водой, в которой плавал светец с горящей лучиной. Окна были закрыты полупрозрачной слюдой.

— Нужно подготовиться к рассвету, — задумался Ратмир и запер входную дверь на засов.

Прежде всего, он снял слюдяные пластины с окон и бросил их на стол. Ставни оказались добротными, хорошо сколоченными и плотно закрывались.

— Они не пропустят много света, — с удовлетворением отметил витязь и повернулся к лавке.

Спать на ней, охотник опасался. Что если ставни все-таки не окажутся достаточно хорошими для того, чтобы не пропустить хотя бы один лучик солнца. Подумав, воин стащил солому с лавки и постелил ее на пол, в самом дальнем от окон углу. Наконец, он оказался доволен всем и спокойно лег на свое ложе, уставившись в потолок.

Проснувшись следующим вечером, Ратмир почувствовал голод. Сквозь сон, днем, он слышал, как несколько раз приходил хозяин, стучал в дверь и говорил, что принес еду.

— Могу ли я есть простую еду? — сам себе задал вопрос витязь.

Все это время, он даже и не пытался это узнать. Даже не задумывался. Теперь же, охотнику стало интересно, сумеет ли он полностью скрываться среди обычных людей: есть их пищу, пить их напитки. Вспомнив вчерашнюю брагу, воин скривился. Что если еда так же подействует на его организм. Проверять совсем не хотелось.

Снизу доносился шум множества голосов. Местные гуляки вновь пировали. С этим приходилось мириться. Поднявшись, Ратмир отправился на поиски хозяина.

Нижняя комната была полна народу. Люди сидели за столами, ели, пили и веселились. Твердослава со своими друзьями пока что среди них не было. Меньше всего сейчас витязю хотелось встретиться с ними. Настроение из-за голода было и так не добрым. Без труда найдя взглядом Феофана, бегающего среди столов, охотник поспешил к нему.

— Гой еси, господин, — широко улыбнулся хозяин. — А я, было, подумал, что ты захворал. Весь день я носил тебе еду, но дверь была заперта.

— Я крепко спал, — отрезал воин. — Ты сделал то, что я тебе наказывал?

Феофан бросился к противоположному концу большой избы, закрытому красной льняной занавеской, и вернулся с мешком в руках.

— Здесь все, что ты просил, купец.

— Благодарствую, хозяин, — Ратмир взял в руки мешок с одеждой и улыбнулся Феофану.

Теперь нужно было поскорей идти к себе, переодеваться и уходить из Смоленска. Ночи весной были такими короткими.

Вдруг, витязь заметил молодую девушку, несущую бадью с квашеной капустой за один из столов, где пировали местные ополченцы. Видимо, они передали смену другим воинам и теперь расслаблялись, сидя на шумном дворе и попивая хмельную брагу. Девушка была крестьянкой. Крупная, румяная, она без труда таскала тяжелые кувшины с медом и брагой, бадьи с едой, при этом, казалась, совсем не уставала. Одета на ней была только длинная рубаха, подол которой достигал девушке до икр. Ноги были босыми.

Охотник изловчился и схватил девушку за руку в тот, момент, когда она пыталась пробежать мимо него, спеша по своим делам.

— Как звать тебя, красавица? — спросил воин, пристально глядя молодой крестьянке в лицо.

— Голуба, — ответила девушка, кротко опустив глаза. — Мне нужно идти, господин.

— А ты знаешь, Голуба, что я богатый заморский купец? — продолжал Ратмир. — Глядя на твою красу, я решил подарить тебе красивое платье, привезенное из самого Царьграда.

Витязь бесстыдно лгал. Девушка не отличалась большой красотой. Но это было ему и не важно, голод давал о себе знать.

— Но, добрый господин, я просто крестьянская дочь. — Девушка посмотрела в глаза охотника.

В ее глазах Ратмир увидел искру надежды и решил продолжать.

— Это неважно. Пойдем со мной наверх, я покажу тебе все свое добро и подарю лучший наряд.

В душе его бушевала буря. Витязю было искренне жаль несчастную девушку, но сейчас, мучимый постоянно растущим чувством голода, он не мог противостоять зверю, живущему где-то внутри и рвущемуся наружу.

Взяв Голубу за руку, охотник повел ее наверх, в свою комнату. Оказавшись наедине с девушкой, он закрыл дверь на засов, схватил крестьянку руками за плечи и прижал к себе. Голуба задергалась в объятьях купца. Она поняла, что сейчас может произойти что-то страшное. Бедная девушка даже не могла представить себе, что ее ожидает.