Спасти химеру

Он ухмыльнулся:

— Эдан не надоедал тебе?

— Нет, что вы...

Я с трудом заставила себя вежливо закончить разговор. Такая вдруг навалилась усталость. Эдан проводил меня до особняка, любезно согласился спуститься в лабораторию за моим скарбом и показал отведенную мне комнату. Небольшая, с окном, выходящим в сад, вся обстановка — кровать, шкаф, пара стульев да туалетный столик у зеркала. Зато небольшая дверца вела в ванную, выложенную мраморными плитами, с довольно большой каменной чашей в полу для мытья. Сейчас она была наполнена теплой водой. Такой роскошной ванной в моей жизни еще не было.

Эдан предложил мне помочь вымыться, но я, нацепив на лицо вежливую улыбку, вытолкала его за дверь. И содрав грязную, пропахшую реактивами одежду, погрузилась в воду...

Разбудил меня громкий стук в дверь. Я заметалась на кровати, пытаясь одновременно сообразить, наступило ли уже время ритуала, или еще нет и привести в порядок растрепанные волосы.

— Я сейчас! — крикнула я в сторону двери.

Оттуда глухо послышался голос Невена:

— Скорее, уже все готово к ритуалу.

Значит, время пришло.

В потемках я на ощупь отыскала на полу брошенный давеча мешок с одеждой. Нужно было, конечно, аккуратно это все развесить хотя бы на стульях. Но мне тогда так хотелось спать!

Я надела рабочие штаны из плотной ткани и просторную льняную рубашку. Всунула ноги в растоптанные башмаки и пошла открывать дверь.

Свеча Невена сразу ослепила меня. Но мужчина не дал мне и момента подготовиться.

— Давай быстрей, — сказал он и зашагал по коридору.

Оказалось, что в старом особняке, помимо лаборатории, был и винный погреб. Сейчас там не было ни бочек с вином, ни стеллажей с пыльными, запечатанными сургучом бутылками. Только отчетливо пахло ретосским красным. В дальнем углу погреба стояла жаровня.

На каменном полу уже очертили широкий круг. Вард и с полдюжины его людей стояли в стороне. Кое-кому пришлось пригнуться — потолок в винном погребе был совсем низким. Я узнала Дацию, скептически хмурящегося Фарреса, костоправа Ингера в теплом не по погоде плаще, светловолосого гиганта Бруни, Эдана в изысканном сюртуке и Магру, которой явно не нравилось происходящее.

— Что ж, начнем, — сказал командор. — Во время убийства я был в одной комнате с Суэно, Магрой и Невеном. Значит, никто из них вломиться к Беркену не мог никак. Один из них и станет охотником.

Одного взгляда на бледную Магру хватило, чтобы понять — она вовсе не горит желанием пройти через ритуал.

— Обычно мужчины переносят это лучше, чем женщины, — сказала я, стараясь говорить веско и в то же время ненавязчиво.

Вард кивнул:

— Да, пожалуй, у нас два основных кандидата. Сиде Суэно, мой телохранитель с юга, и наш молодой друг Невен...

Рядом с командором улыбнулся Суэно. Жилистый, ловкий, невысокого роста, смуглый с копной черных волос. Фаворит сегодняшнего вечера. Я не оборачивалась, но знала, что сейчас Невен напряженно буравит взглядом мою спину.

Что же делать?

Кровь так колотилась в висках, что я уже не слышала дальнейших слов командора.

— Суэно, — пересохшим ртом произнесла я. — Как вы переносите алкоголь?

Вард замолчал.

— Стараюсь не пить, — спокойно сказал телохранитель.

— Быстро ударяет в голову?

Он кивнул. Я мысленно поздравила себя с вовремя пришедшим в голову фактом, что южане часто пьянеют быстрее, нежели жители севера.

— Мне придется дать охотнику весьма сильное средство. Оно заставляет видеть сны. Но если организм слаб, или я напутаю с дозой, охотник может никогда не проснуться.

— Тогда пусть попробует Невен, — сказал Вард.

Суэно лишь пожал плечами. Я подумала, что он совершенно невозмутимо выпил бы чашку яда, если бы Вард ему приказал.

Невен, улыбнувшись мне мимоходом, прошел в круг. Вард поджег благовония из особых трав, и к винному духу примешался аромат горящего сеновала. Фаррес демонстративно раскашлялся.

Командор провел меня к жаровне. Он сам достал из кармана щепку, обагренную кровью убийцы, и бросил ее на угли. Дерево мгновенно вспыхнуло и тут же прогорело.

Я взяла длинные щипцы, вроде тех, которыми иногда пользуются кузнецы, и попыталась подхватить круглую железную печать из жаровни. Она постоянно проваливалась под угли, поэтому взять ее удалось лишь с третьей попытки.

Невен сам приложил ладонь к железной амфисбене, скрутившейся в спираль. Его лицо перекосилось от боли, но кричать он не кричал.

Я бросила печать назад в жаровню и протянула ему флягу с терпким настоем дурманных трав и вытяжкой ганта. Поначалу его губы тряслись, и он больше пролил, чем выпил. Но постепенно движения Невена становились все более спокойными, а взгляд — туманным. Наконец, он опустился в круг и заснул нервным неестественным сном. Я села рядом. Теперь начиналась самая ответственная часть ритуала — я должна была позаботиться, чтобы Невен не проснулся раньше времени и не заснул случайно вечным сном.

— Удачной охоты, Нев, — прошептал Вард. — Убей ублюдка в его снах и запомни хорошенько, чтобы мы могли убить его в реальности.

Глава 9

Два ножа, три розы

На потолке сплетались в клубок дрожащие тени. В неверном свете черты лица Невена казались почти незнакомыми. Вероятно, Вард полагал, что ритуал должно проводить в полумраке. Но мне-то не до мистической атмосферы.

— Принесите-ка нам сюда свету побольше, — сказала я, пытаясь нащупать пульс на шее Невена.

Так, сердце бьется неровно, но сильно. Значит, он только-только начал погружаться в транс. Я откупорила небольшой флакончик. Поить Невена содержимым не стала, только подержала пробку у его ноздрей. Дурманящий запах болотных трав подействовал сразу. Пульс становился все более редким, дыхание — глубоким.

Фаррес принес из верхних комнат масляную лампу и поставил на пол, рядом с Охотником.

— Не стой там, — негромко приказал Вард. — Отойди.

— Подозреваешь меня? — хмуро усмехнулся Фаррес. — Думаешь, я нападу на него от отчаяния, когда начну засыпать?

— Я подозреваю всех. Извини, если оскорбил тебя своим недоверием, но я не могу рисковать жизнью ни одного из вас. Если ты невиновен, бояться тебе нечего. Отойди.

Фаррес покладисто кивнул и направился в противоположный угол. Я сосредоточила свое внимание на Невене.

Все же умелому доктору сподручнее было бы провести нужные процедуры. Мне-то и у себя самой пульс раза с пятого найти удается, чего уж там говорить о более специфических показателях. Я только в зельях разбираюсь. И твердо знаю, что если сердцебиение слишком сильное, а дыхание частое — надо дать Охотнику немного усыпляющей эссенции. А если же кожа становится очень бледной, и синеют губы — немедленно влить в глотку бодрящее зелье. Ингер справился бы с этой задачей лучше меня, но, должно быть, Вард не доверяет и ему. Если костоправ причастен к убийству, ему не составило бы труда усыпить охотника навсегда во время ритуала, а потом сказать, что всему виною случай.

Я усмехнулась — забавно, выходит, Вард доверяет мне больше, чем своим собственным людям. Что же, постараюсь не огорчить его...

Глаза Невена стали вращаться под плотно сомкнутыми веками. Охотник напал на след. Скоро убийца заснет, не в силах противиться чарам. Но возможно, что предатель и не убивал Беркена своей рукой, а нанял одного из местных головорезов. Тогда Невену придется потратить немало времени и сил, пытаясь нащупать тонкую связь между исполнителем и вдохновителем злодеяния.

Вард обнажил меч. Неслышно и быстро из ножен выскользнуло стальное лезвие. Командор был готов стать палачом для предателя, который вот-вот заснет.

Я напряженно склонилась над Охотником. Нельзя упустить момент, когда пора давать зелье. Яркий свет лампы тревожил его, Невен безотчетно попытался отвернуться, но я не позволила. Ничего, лучше дам чуть больше сонной эссенции. Все лучше, чем не заметить в потемках, как он слишком глубоко во сне, так глубоко, что почти потерялся.

Именно масляная лампа и спасла нас.

Напряженно вглядываясь в лицо Невена, я почти не замечала, что творится вокруг. Когда за спиной загрохотало, я едва не подпрыгнула на месте. Подняв голову, я увидела двух мужчин свирепого вида, в старых кольчугах и, как мне в тот момент показалось, буквально ощетинившихся оружием — саблями, топорами, ножами. Под их ногами лежала выбитая дверь.

Вырвавшись из темного коридора в светлое помещение, они застыли на миг. Яркая лампа ослепила нападающих, и этого хватило. Вард стремительно кинулся вперед. Его клинок вошел в живот первого, разрезав кольчугу, будто это был шелк. Второй головорез успел сориентироваться. Его огромный тяжелый топор описал широкий круг, едва не размозжив командору голову.

Тут мне больно наступили на ногу — солдаты Варда, с оружием наперевес, кинулись в схватку.

Взвыв, я подхватила Невена под мышки и стала тащить в дальний угол.

Я шла спиной вперед и при всем желании не могла бы отвернуться от зрелища кровавой бойни. Кровь хлестала на пол из жутких ран. Бойцы Варда сплотились и мерно наносили удары.

Второй головорез прикрылся трупом товарища, держа его тело левой рукой, а правой нанося стремительные выпады длинным мечом. Он уже не пытался прорваться вперед. Только защищался.

Суэно с глухим "йэээээээээх" нанес удар, частично поглощенный плечом мертвеца. Громила даже не дернулся, но по довольному смешку телохранителя, я поняла, что он все же попал. Фаррес попытался пробить блок громилы, грубо и прямолинейно. Единственным результатом стал лязг соприкоснувшихся клинков и смех Суэно. Фаррес пожал плечами и уступил место Эдану, который мудреным финтом попробовал завлечь противника вглубь погребка.

Они забавлялись с головорезом, как кошка с мышкой. Бруни смотрел на них, всем своим видом излучая неодобрение. Наконец, он поудобнее перехватил рукоятку меча и шагнул вперед. Светловолосый гигант с добрыми глазами преданного пса. Одним четким движением он отвел в сторону клинок громилы и отрубил руку. Из обрубка хлынула кровь.

Головорез отступил. Обвел глазами комнату. Посмотрел прямо на меня, все еще пытающуюся отволочь Невена. Во взгляде его не было ни боли, ни страха. Только холодный расчет.

Бандит отпустил труп своего друга и почти сразу же в его руке оказался нож. Он ловко метнул его между Бруни и Эданом. Прямо в еще спящего Невена.

В отчаянной попытке уйти от удара, я кинулась в сторону, таща за собой охотника. Но нож, будто намагниченный, летел к нам. Я рухнула на пол, понимая, что не уйти, не уйти...

Нож полоснул меня по пальцам и вонзился в плечо Невена. Вскрикнув от боли, я откатилась назад, зацепила плечом что-то твердое. Потом последовал жестокий удар по голове, и я отключилась.

Белые, белые, белые улицы... Синие тени. В одном из потрепанных трактатов в доме бакалейщика я прочла, что цвет теней зависит от освещения. Если это дневное солнце, желтое и теплое, цвета поднявшегося на небо одуванчика — тогда они синие. Если же светило, клонясь к закату, наливается оранжевым, как спелый апельсин, — тени лиловые. Если солнце красное, таким оно бывает на заходе, когда ожидается ветреный день — тени приобретают зеленоватый оттенок. Черными они не бывают почти никогда. Ведь и свет очень редко бывает по-настоящему белым.

Стоя на пороге дома бакалейщика, я смотрела на покрытые снежно-белым одеялом улицы и синие тени от деревьев и фонарных столбов. И чувствовала, как меня переполняет радость.

Туман исчез, а мертвые белые тела гераго покрывали брусчатку улиц, словно только что выпавший снег. Я шла по пустым улицам, за спиной висел тяжелый мешок с позаимствованным в доме бакалейщика добром, под сапогами хрустели и превращались в пыль хрупкие трупы гераго. То, что захватило Гестерн, теперь ушло — также стремительно и таинственно, как и появилось.

Ярко-белый свет, казалось, заполнил глазные яблоки, не позволяя увидеть ничего больше. Я чувствовала себя беспомощной, будто медленно погружалась в огромный чан с молоком. Меня тянуло все глубже и глубже, пока, наконец, белую пелену не прорвала волна звуков.

— Зандра! Очнись! Слышишь меня? Зандра?

Меня осторожно похлопывали по щекам, стараясь привести в сознание. Я попыталась что-нибудь сказать, но удалось только раскашляться.

— Зандра! — обрадовался смутно знакомый голос.

Я хотела поднять руку, протереть глаза, но кисть отреагировала жуткой болью. Проклятье! Нож ведь резанул мне по пальцам! Я со стоном стала ощупывать левой рукой правую, игнорируя пульсирующие всплески боли. Во время своей работы в лаборатории я насмотрелась на людей у которых случайными взрывами оторвало пальцы. Поэтому всегда была особенно осторожна при смешивании опасных реагентов. Мои конечности мне все-таки дороги!

— Успокойся, все нормально с рукой, — проворчал второй голос, и чьи-то холодные пальцы отвели мою левую руку от забинтованной правой. — Я наложил мазь и повязку.

Ингер! Да, это должно быть он, костоправ Варда.

— А что с глазами? — жалобно спросила я. — Почему я ничего не вижу?

— Скоро зрение восстановится. Это, должно быть, от удара.

— От удара? — понемногу я вспоминала все события в винном погребке. — А кто меня ударил-то? Я помню, это кто-то сзади...

В комнате раздался хриплый смех и голос, несомненно принадлежащий Невену, сказал:

— Ты просто уронила на себя жаровню. Счастье еще, что угли в стороне рассыпались.

— Невен? А как ритуал?

Его голос помрачнел:

— Сорвался. Я только начал нащупывать сознание убийцы, как в меня воткнулся этот дурацкий нож.

— Ты ранен?

— Ничего, заживет, как на собаке, — перебил меня Ингер. — Ты вот, выпей-ка.

Я уже начала видеть расплывчатые пятна, темную фигуру костоправа у своей кровати. Должно быть, он снова укутался в свой плащ.

Осторожно поддерживая мне голову, Ингер поднес бокал с лекарством. От жидкости резко пахло полынью, и я поморщилась, прежде чем сделать первый глоток. Зелье, конечно, оказалось ужасно горьким, но пришлось выпить все до капли.

— Вот так, очень хорошо, — сказал костоправ. — Сколько пальцев?

Он помахал перед моим лицом рукой.

— Пять, — сказала я. — Только расплывчатые.

— Замечательно, скоро зрение придет в норму.

Он стал собирать склянки со стоявшего у кровати стула и складывать их в сумку. Я лежала, откинувшись на подушки, и наблюдала за ним. В глазах постепенно прояснялось. Это была моя комната, правда, на полу стоял забытый кем-то подсвечник в виде дельфина, а дверная ручка и край одеяла были запачканы кровью. На стуле у окна сидел Невен, без рубашки и с повязкой на левом плече. Лицо его выглядело осунувшимся, но глаза блестели азартом. Он дождался, пока Ингер, ушел и заговорил:

— Никогда бы не подумал, что убийца пойдет на такое. Он еще раньше провел этих болванов в дом и спрятал в шкафу. Подумать только!

— Так ритуал провалился?

Он хитро улыбнулся:

— Ну, не совсем. Кое-что мне удалось зацепить, и Вард считает, что мы сможем вычислить убийцу. Придется, правда, еще кое-куда наведаться. Я жду, пока они с Лэйсом закончат, может, удастся его уговорить пойти со мной.