Рон Уизли и Подлое Предательство.

— Если слишком длинное, то можно просто "Дар", — я старательно улыбнулся. — Ми...

— Миона, — гриффиндорка несмело вернула улыбку, и тут же всхлипнула и бросилась мне на шею. — Я так... хочу извиниться... — донеслось сквозь всхлипы.

— Не нужно, — поглаживая её по спине. — Это было приворотное зелье. Мантию дать?

— Зачем? — удивление побороло самообвинительный порыв, девочка даже отстранилась немного.

— Ну, ты свою хотела сжечь.

— Это не моя, — со злостью опровергла Гермиона. — Это мне Уизли всучил. Как и всё остальное барахло.

Ни слова более не говоря, я стащил с себя мантию и протянул гриффиндорке. И отвернулся. Под её верхней одеждой было лишь нижнее, от слова "совсем", бельё. Пока я изучал облака и приводил в порядок собственную одежду, девочка закончила шуршать и разрешила повернуться. В костре валялось и то самое бельё.

В крови вскипело желание убить Шестёрку. Хотел перебить ритуал, визглёныш...

— Кто-нибудь ещё знает, что мы здесь? — спросила Гермиона, прижавшись ко мне.

— Не должны, — я пожал плечами.

— Тогда давай пока останемся здесь...

Через минутку молчания до нас дошло, что погодка стоит отнюдь не самая тёплая, и одновременно шагнули к огню. Ещё через пять минут уютной дрожи я вспомнил одну вещь и хлопнул себя по лбу.

— Зигги! — эльфовладелец, называется.

— Яволь, майн Фюррер! — слова прозвучали едва ли не раньше хлопка аппарации.

— Принеси одежду для Мионы.

Эльф правильно оценил наши посиневшие губы и испарился без лишних слов. Вернулся он в виде охапки одежды на двух ножках. Да ещё и наколдовал тепла, что бы девочка могла нормально одеться. И деликатно испарился. Когда Гермиона оделась, мы весело попрепирались на тему, отдавать мне мантию или как. Потом ещё долго сидели, поддерживая огонь поочерёдным "Инсендио" и наслаждались обществом друг друга. Пока самостоятельно появившийся Зигги не заявил про скорый обед. И был поддержан бурчанием моего желудка.

— Знаешь, что меня радует? — весело спросила Гермиона, когда мы спускались. — Что навёрстывать нужно немного.

Неисправима. И это здорово!

— А как же моё общество? — мне пришлось потрудиться, чтобы изобразить обиду.

— А это просто счастье, — улыбнулась девочка.

Растечься лужицей по полу мне не дала одна мысль.

— Мерлин! Матч! Драко с Чжоу меня линчуют!

— А ты правда ради меня стал охотником? — как у Гермионы ассоциации, однако, работают.

— Да...

Девочка без слов чмокнула меня в щёку, и все посторонние мысли вылетели из головы.

* * *

Наследник Древнейшего и Благороднейшего Рода Малфой изволил сердиться. Нет, он же пришёл поболеть за Даркуса, хотя тоже волновался за подругу. Ну, и на унижение Визгли тоже стоило посмотреть. А этот пуффендуец? Взял и куда-то пропал с Карты, хотя эльфы клянутся, что из замка Фейм не выходил. И не надо тут утешать! Кипящий от злости слизеринец завернул за угол, дабы оторваться от дочери Волдеморта и — увидел пропажу. Обоих.

Драко застыл посреди коридора, как тогда, когда мисс Грейнджер спросила "Где Даркус".

Парочка каким-то образом обогнула Малфоя, словно их тела находились там же, где и мысли. Да уж, выражение их лиц яснее ясного говорило, что дозваться будет весьма проблематично.

Но попытаться-то стоило.

— Даркус! Алё! Ты меня вообще слышишь?! — Малфой догнал парочку и помахал рукой перед лицом пуффендуйца. — Чёрт! Ладно, когда вернётся на грешную землю, передайте мои поздравления, — блондин вздохнул о несовершенстве мира, подхватил под руку Диан и скрылся в неизвестном направлении.

* * *

{от автора-9: да, я опять без стыда и совести, зато с удовольствием использовал Ф.И. критика, точнее Конструктивной Критикой Во Плоти в качестве отвратнотрицательного персонажа.}

* * *

Глава восьмая. Признание?

В понедельник вместе с завтраком мне достался вызов "на ковёр" в кабинет директора. И после уроков вместо приятного времяпровождения в библиотеке с Мионой и кучей книг меня ждало совсем другое общество.

Увидев в кабинете кроме Директора мисс Блэк, я сразу заподозрил неладное и на всякий случай внимательно осмотрел пол. Но кроме ковра там ничего не было. Ну или не было видно.

— Садитесь, мистер Фейм, — предложение звучало скорей как приказ.

Я аккуратно опустился в кресло. Предчувствия были самыми скверными.

Словно оправдывая их, Снейп взмахом волшебной палочки закрыл портреты толстым слоем звукосветонепроницаемого заклятья. Самый толстый слой достался портрету Дамблдора.

— Прежде всего могу заверить Вас, что разговор не покинет этого кабинета, — всё более и более пугающе.

— Когда Вы были инициированы? — в разговор включилась мисс Блэк. И, не дав мне ответить. — Когда слург был раскрыт? Это ведь именно Вы помогли Лорду от него избавиться, так?

Фхтагн. Большой и зелёный.

— Можно быть спокойным, Севи, — она расслабилась. Только в этот момент мне стало понятно, что тёмная ведьма пребывала в диком напряжении. — Он уже полтора года тут разгуливает и, как видишь, всё в порядке.

— Ага. Тот ритуал, перемещение детей в трудовой лагерь...

Под взглядом профессора мне захотелось нырнуть под стол.

— Северус! Ты же прекрасно от Эдика знаешь, что там произошло.

— Ну, мало ли, может, это такое показное геройство... Хотя да, это больше на Уизли похоже.

— Директор Снейп, — мне удалось подать голос, — я бы ни за что не подвёрг Гермиону опасности.

Похоже, мне поверили.

— А в ритуале участвовал? — спросила ведьма.

— Да, меня притащило на вызов.

— И что получил?

— Вызов пепельной одежды, — честно ответил я.

— Указать вызвавшего можешь? — тут же спросил Снейп.

Я покачал головой:

— Только превратившись пол...

— Лучше не надо, — отреагировал зельевар.

— Да и опасаться больше нечего. Пока он здесь, другие не сунутся, — добавила мисс Блэк.

В общем, с меня взяли клятву, что не буду никого трогать и полностью превращаться до окончания школы. Точнее, Святой Обет Ингзорса, изменённый под демонскую специфику Непреложный Обет. Правда, рассчитанный максимум на трёхкрылых. О чём я не стал говорить, дабы не разочаровывать столь милых и понимающих людей. Очень хотелось тронуть того недоделанного демонолога, что провёл ритуал Идэкьюфера. Ну и Визгли, если до того допрёт изменившееся положение вещей. В добавок Обет запирал демонов в человеческую форму, с которой у меня была проблема. В крови до сих пор оставался Тёмный Ихор, из-за чего моё тело представляло из себя слабое подобие демонического.

Всю следующую неделю я ходил окрылённым. И в таком вот настроении, подкреплённом ещё и поцелуем в щёку, вылетел на квиддичное поле.

Матч начался с неприятности. Джинни, творя головокружительный крендель, у самой земли налетела на пуффендуйского загонщика, с весьма плачевным результатом для мётел. Так мы остались без ловца. Впрочем, факультетской команде это помогло не сильно. Луна-то осталась на месте, да ещё и под защитой Диан, от которой шарахались не только бладжеры, но и квофл. Словом, матч окончился со счётом 210-180 в пользу "Дикобразов".

После победы, когда команда переоделась, а Джеймс убежал в Рэйвенкло, к нам добавилась остальные участники "Великих Ежей", кроме Гарри и Гермионы. Что их задержало, я увидел едва выйдя из раздевалки. Чудом при этом оставшись в человеческом облике. Вышедшее из лазарета рыжее недоразумение осмелилось приставать к Гермионе.

— Не убивай, — Диан словно тисками сжала мой локоть. — Сам помнишь, в Азкабане не сахар.

К счастью — для рыжего — Миона послала его куда подальше и вместе с Гарри влилась в нашу компанию. Приобняв прижавшуюся ко мне девушку, я с трудом удержался, чтобы не показать язык кинутому гриффиндорцу.

— Герми! — воскликнул тот. И продемонстрировал весь свой гений: — Он напоил тебя приворотным зельем!

От такой заявы я остолбенел покруче, чем от "Петрификуса".

— Молчишь? — обвиняюще указал на меня Шестёрка. — Сказать нечего? Значит я прав!

— Остынь, Уизли, — от холодного тона Гермионы казалось, что стены покрылись изморозью. — Проиграл — смирись.

Пока вмёрзший в пол рыжий хлопал губами, "Великие Ежи" спокойно обогнули препятствие и направились к Хогватсу. Когда мы прошли примерно половину пути, Шестёрка отморозился и принялся бросать нам в спины обвинения. В предательстве, в отбивании чужих девушек и тому подобном абсурде. А нам — было плевать. Мы обсуждали прошедший и предстоящий матчи, учёбу, домашние задания, планы на каникулы и всё остальное, уже необратимо далёкое от шестого Уизли.

Во время вечернего обхода встречавшийся в коридорах профессор Снейп раз десять вернул меня с небес на землю, затем плюнул и в приказном порядке отправил спать. Всё равно толку от меня было мало. Рухнув на кровать со счастливой улыбкой, я наконец-то ощутил, как дикое напряжение уходит прочь.

Но утро воскресенья меня встретило нежданной болью. Фхтагн, совсем забыл об этой мелочи! Ну да ладно, как раз настало время позаботиться о себе.

Отправив Гермионе вестника, чтобы не волновалась и не искала, я быстренько нашёл пустой класс, зарастил себе рот для вящей тишины и принялся вытаскивать из спины скретчи. И на втором случилось именно то, чего мне хотелось избежать. На пороге появилась (надеюсь, моя) девочка.

— Ничего себе! — воскликнула она. — Они повторяют болевые точки! Это из тебя так вытягивали сведения, да? — пока Миона говорила, я возвращал себе рот. Говорить тем самым голосом, который у меня был на ритуале Идэкьюфера, очень сильно не хотелось. Молчание девочка приняла за согласие. — Не удивительно, что ты не смог молчать!

— И ты молчал?! — фхтагн, почему я сразу не колданул невербальную "Нуллу", когда гриффиндорка вошла? А точнее, ещё когда хотел уединиться? Только Малфоя здесь и не хватало!

— А мой позывной ни о чём не говорит? — рот наконец-то отрос.

— Моргана Великая! — явно не слушая меня, сказал слизеринец, — Гарри, ты только посмотри!

Ещё и Поттер здесь? Ксаллифхтагн, вот влип!

— К мадам Помфри! — тут же высказался лидер "Великих Ежей" и, зная мою нелюбовь к врачам, парализовал меня заклятьем.

— Мантию хоть накиньте, изверги! — сквозь "Петрификус" выдавил я.

Меня спеленали мантией, причём не моей, а невидимкой, и утащили в медпункт. Где за извлечение и излечение принялась медиковедьма. Неделя лазарета с ежедневными нотациями от неё и директора скрашивала одна вещь: готовность Мионы чуть ли не сменить учёбу на пребывание рядом со мной. Победил здравый смысл вкупе с моими словами "а кто мне после выписки помогать навёрстывать будет?", но каждую свободную минутку девочка проводила рядом.

* * *

В день перед выпиской Гермиона с самого утра пришла навестить больного пуффендуйца и обнаружила его спящим. Судя по еле заметной улыбке, Даркусу снилось что-то приятное. Девочка положила сумку с книгами и прочими ученическими принадлежностями, присела на стул и мягко провела по сеточке шрамов от скретчей на руке. Не удивительно, что получив тогда эти четыре попадания, Дар даже не пискнул. Если уж его спину можно в качестве наглядного пособия по акупунктуре использовать. Вспомнив первое посещение медицинского крыла, девочка смущённо улыбнулась. У парня тогда едва прошёл дурман от обезболивающих зелий, а она тут же начала с претензий.

— Значит, экзотический массаж? — самая умная ученица не могла не вспомнить тех разговоров. — А спецпаёк, надо полагать, был...

— И признаваться не пришлось, — слабо улыбнулся Даркус.

Гриффиндорка смутилась и на время прекратила расспросы. На очень короткое время. Всё-таки причина, по который её парень попал в лазарет, сильно напоминала прошлые события. Да и гриффиндорская тяга к справедливости взывала.

— Дар, а как ты думаешь, кто всё-таки был предателем?

— Никак не думаю, — с лёгкой улыбкой ответил пуффендуец. — Мне по факультету не положено.

— А если серьёзно? Кто-то всё же выдавал надзирателям планы и состав роновского сопротивления.

— Понятия не имею, — пожал плечами мальчишка. — Да оно и не важно. Разве что наградить за отвлечение внимания, да только разве он признается... — Даркус помолчал немного, хмыкнул. — И Уизли тоже и за то же. А то не было бы его подполья — не было бы и дымовой завесы.

Гермиона помимо воли улыбнулась. Помолчала минуту.

— А что, стоит сказать Драко. Ведь это он был официальным вашим главой? — девочка дождалась кивка. — Ты только представь себе выражение лица Рональда, если это произойдёт...

Кровать затряслась от едва сдерживаемого смеха пациента.

— Обязательно предложи, — отдышавшись, сказал он.

— Только после твоей выписки, — девочка улыбнулась в ответ.

— Кстати о выписке. А не поделать ли нам домашнее задание?

Всё оставшееся время посещения посвятилось учёбе.

Во второй день гриффиндорке вспомнился ритуал Идэкьюфера. И хотя очень не хотелось будить у своего парня воспоминания о подставе и Азкабане, любопытство оказалось сильнее.

— Дар, а как ты думаешь, кто же тогда вызвал демона?

Пуффендуец сделал вид, что глубоко задумался.

— Я думаю, что тот, кто после этого долго не мог смотреть на девочек, — наконец изрёк он. — И на еду.

— А на еду-то почему? — удивилась девочка.

— Тоже плотское удовольствие, — с улыбкой ответил Даркус.

— А... — Гермиона боролась с собою почти минуту, но всё-таки проиграла. — А с тобой тогда что произошло? — спросила и с лёгким испугом сжалась.

Вопреки ожиданию пуффендуец, с лёгкой улыбкой наблюдавший за борьбой, не обиделся.

— Принимал свою вторую форму, — пожал плечами он. Поморщился. — Не очень удачно. Сил на существование не хватило.

Девочка вспомнила влепленную Даркусу пощёчину, смутилась и предпочла замять тему, переключившись на домашние задания.

В учёбе прошли ещё три дня и настал день субботний...

— Завтра выписываюсь, — с улыбкой сказал незаметно проснувшийся мальчишка, чем слегка смутил Гермиону. Он потянулся, сел в кровати и спросил: — Чем сегодня займёмся?

— Приёмом посетителей, — донесся от двери голос Драко, и в палату ввалились "Великие Ежи". Стало тесно, девочку прижало к пуффендуйцу. Тот ничуть не возражал, хотя и лишнего себе не позволял. — А то вы всё одни и одни, — продолжил протиснувшийся к тумбочке слизеринец, выкладывая пакет со всякими вкусностями, — могли бы подумать, что про вас забыли...

Комната наполнилась шумом, разговорами, смехом. Вовсю обсуждалась церемония награждения медалью "За длинный язык", пока только Уизли. Предлагались способы поиска второго героя невидимого фронта, выдвигались предположения, кто бы это мог быть. Сравнивали поведение разных участников повстания, остальных Хогвартцев и учеников прочих школ.

Мысль о собственном поведении заставила Гермиону выключиться из обсуждения и надолго погрузиться в раздумья.

* * *

Две следующих недели Гермиона с такой лихорадочной одержимостью перелопачивала книги, что Зигги в конце концов взмолился об отдыхе. Самое интересное, рвение девочки было направлено отнюдь не на учёбу, хотя на оценках это никак не складывалось. Гриффиндорка упорно копалась в книгах по ментальной магии. Ну а я, чтобы не отвлекать, занялся другим вопросом. А именно: за что меня посадили. Нет, я помню про подставу, но какому именно закону меня обвинили, знать всё-таки нужно. Как говорится, незнание закона не освобождает от ответственности, зато знание — запросто. Ну, если против, точнее за заключение не будет какой-нибудь Верховный Чародей Визенгамота.