Королевская кровь-5. Медвежье солнце

— Если господину угодно оказать честь и называть меня по имени...

— Угодно, — подтвердил Мастер клинков, забавляясь.

— Мое имя Винь Ло, господин. Вам приготовлен обед из семнадцати блюд...

— Вот что, Винь Ло, — проговорил воин-дракон, — давай так. На себя я беру обед, а тебе достанутся девы.

Собеседник споткнулся и рухнул на землю, вытянув перед собой руки.

— Не губите, господин, — попросил он с ужасом, — я женатый человек, мне не отмыться от позора будет...

— Встань, — уже с некоторым раздражением сказал Четери. Он не любил людей без чувства юмора. — Раз ты отказываешься, придется привлечь охрану.

— Я приму смерть с честью, — одухотворенно заявил Винь Ло, подняв к небу узкие глаза.

— К девам, дурень, — грубо оборвал размечтавшегося о досрочной отставке царедворца дракон. — Понимаешь, не до дев мне сейчас. Хотя помнится мне, помнится... да. Очень они у вас искусны. Эх... да и флейту я не люблю. А так я и сыт буду, и ваши восточные цветы не останутся необласканными.

Различия в менталитете Запада и Востока ощущались и сейчас. На Западе чем скорее тебя примет монарх, тем выше его расположение. Здесь же высочайшей благосклонностью считалось, если гостю дают время насладиться радушием и щедростью хозяев. Так что раньше, чем через три дня, ждать приема у императора не приходилось.

Четери развлекался как мог. А набор развлечений у древнего воина был довольно однообразен: сразу после обеда он вышел к "почетной охране" и предложил не печься на солнце, выстаивая вокруг малого дворца, а пройти в тенек, на деревянную плавучую террасу, и там заняться благородной борьбой. Кто упал в воду — тот и проиграл.

Охранники были на удивление не мелкотравчатые, как большинство жителей Йеллоувиня, а довольно крепкие. Пока Четери купал "лучших из лучших" в пруду, по ходу раздавая советы и объясняя ошибки, вокруг водоема фланировали оставленные девы, прикрываясь шелковыми зонтиками и томно заглядываясь на оставшихся в одном белье борцов. Затем командир отряда почтительно предложил Чету бой на бамбуковых палках — некоторые из воинов оказались очень неплохи для людей, — а после вся компания соревновалась на скорость — кто быстрее переплывет пруд пятьдесят раз туда-сюда, и даже плеск воды от усердно работающих руками двух десятков здоровенных мужиков не мог заглушить вздохи черноволосых красавиц.

К вечеру дракон посмотрел на вымотанных им бойцов и как-то совершенно ясно понял, что девам ласки сегодня не перепадет. Будут воины спать как убитые.

— Завтра, — сказал он строго, — начнем биться настоящим оружием. А сейчас отдыхать.

— Может, вам в баню, господин? — предложил командир. Воины оживились. — В Малом дворце большая баня отуро и самые лучшие массажистки!

— Мало я вас гонял, — сказал Чет сурово, — раз вы еще о массажистках думать можете.

— Что вы! — ужаснулся йеллоувинец. — Мы бы не посмели мечтать разделить с вами отдых, мастер!

Думать не думали, но глаза бойцы опускали разочарованно.

— Ладно, — великодушно решил Четери. — Винь Ло!

Царедворец, весь день просидевший в своем халате на берегу, скованно направился к нему.

— Организуешь нам с ребятами баню?

— Они же простые солдаты, — прикрываясь рукавом халата, зашептал почтенный Ло, — по чину ли им такая честь?

— Эх ты, — беззлобно усмехнулся Четери и потрепал его по плечу. — Не знаешь, что простые солдаты ровно так же потеют и умирают, как и великие полководцы.

Баня отуро Малого дворца располагалась в отдельном огромном павильоне с тремя прозрачными стенками, многоярусной изогнутой крышей и видом на цветущие сады. Четвертую стену заменял падающий с крыши поток воды — чтобы никто не вошел в священное место, не раздевшись и не обмывшись — а над ним стелился по темной черепице длинный золотой тигр. Уже дымились деревянные ящики с разогретыми опилками, пропитанными ароматной водой и солью, и исходили парко?м высокие бочки, в которые красавицы-служанки носили раскаленные камни, и тонко играла музыка ветра в длинных бамбуковых трубочках, мелодично постукивающих друг о друга, и выставлены были напитки — сакэ и рисовое пиво, — и скамьи для массажа были готовы, как и обнаженные до пояса, крепкие массажистки, неуловимо похожие на стрелков Иппоталии.

"В Тафии такую же сделаю", — решил Четери, погрузившись в опилки по плечи и чувствуя, как струится по телу пот и легко становится организму. Солдаты, пришедшие в отуро, вели себя как в храме — не шутили друг над другом, разговаривали тихо, охали от горячей воды вполголоса, сакэ пили аккуратно и даже пока не очень усердно тискали служанок. Культурные.

"Свете точно понравится", — думал Мастер, сидя в бочке — служанка активно терла его жесткой щеткой, проминала плечи и спину руками, и ее ладные грудки мелькали перед глазами, не оставляя его равнодушным. Она шагнула было в воду, чтобы вымыть живот и ноги высокого гостя, но Чет качнул головой, и служанка огорченно поклонилась, ушла. Красивая, конечно, но мало ли у него было таких.

"И массажистку сманю", — удовлетворенно заключил дракон, отдаваясь уверенным и крепким рукам, совершенно не щадившим его и словно перебравшим тело по косточке. Перевернулся на спину — женщина мяла ему ноги, чуть ли не вокруг оси их заворачивая, а он покряхтывал и чувствовал себя совершенно счастливым. По сравнению с тонкими "цветами востока" она была слишком широка и проста — ее фигура скорее подходила крестьянке с юга Рудлога с его дородными и высокими женщинами, чем дочери Йеллоувиня. Настоящая богатырша.

Массажистка заметила его внимательный взгляд, покраснела и опустила глаза.

— Вам нравятся крупные женщины? — спросил Чета бесстыдный и наблюдательный Винь Ло, присутствующий тут же. — Нам отправить ее к вам на ночь?

— Что же ты озабоченный такой, — благодушно пожурил его Четери и увидел, как напрягшаяся массажистка едва заметно выдохнула. — Мысли только об одном. Ты вот что, иди, Винь Ло, жена уже заждалась, наверное.

Над Пьентаном давно уже царила ночь, и тонкий месяц уже с час как начал шествие по небосводу.

— Я не могу оставить вас, господин, — высокомерно сказал царедворец, с унынием оглядывая разохотившихся после сакэ и массажа солдат. Впрочем, откровенный блуд еще не начался, а служанки даже попискивали как-то благозвучно, не нарушая общую гармонию места. — Моя задача — быть с вами до того, как вы опустите голову на подушку. И встречать, когда проснетесь.

— Это что же, ты три дня за мной следить будешь? — сумрачно поинтересовался дракон, но тут же расплылся в блаженной улыбке — массажистка стала постукивать по пяткам тонкими тяжелыми палочками, разгоняя кровь. Винь Ло вздохнул.

— Это честь для меня, господин.

— Да, да, — пробормотал Четери, теряя интерес. — А скажи-ка мне, милая дева, — обратился он к служанке, — ты замужем?

— Кто ж меня возьмет, — после некоторой паузы проворчала женщина и покосилась на соседние лавки — там вовсю происходило налаживание контактов между бойцами и прислугой. — Я же вчетверо шире любой из них.

Гомон в бане стал сильнее — действовали и пар, и рисовая водка, — и Чет уловил что-то краем глаза, повернул голову, нахмурился: один из солдат тянул к себе девушку, та вроде и не сопротивлялась, но лицо ее было обреченным.

— Эй, — рявкнул он бойцам, — без принуждения! Согласие спрашивать, не хотят — не заставлять! Узнаю — горло перережу!

— Да, мастер, — слаженно ответили "лучшие из лучших", и в отуро снова стало благолепно и тихо — только паро?к подрагивал, вытекая в сады. Несколько девушек покосились на дракона с благодарностью и выскользнули из павильона.

— Глупые они, — дракон вновь обратился к собеседнице, которая уже катала по его животу "скалку" с деревянными острыми ребрами. — Полетишь со мной в Пески? Там и замуж выдадим тебя, и без работы не останешься.

— Сам, что ли, хочешь? — насмешливо буркнула богатырша, особо изощренно вдавливая "скалку" в каменный пресс дракона. Он застонал — не от боли, от удовольствия.

— Я бы с радостью, — сказал Чет, когда снова обрел способность говорить, — но я буду перед тобой робеть. Поругаемся — ты ж меня в петлю скрутишь. Да и есть у меня невеста. А такое сокровище, как ты, у нас без мужчины точно не останется.

Женщина раскраснелась и замолчала. Долго молчала.

— Если на трезвую голову вспомнишь, — проговорила она в конце, когда уже растирала его солью с маслом, — то полечу. Меня зовут Люй Кан, добрый господин. И обрати внимание на спину, перетруженная она у тебя. Чуть наклонишься не так — потянешь жилы.

— Ну я же говорю, сокровище, — удовлетворенно произнес дракон. — Вспомню, госпожа Кан. Не так уж много я и выпил.

Следующие два дня Чет муштровал охрану и даже выделил одного из солдат — был в нем потенциал, определенно талант. И глаза в бою горели вдохновением, и двигался он легче остальных, и ритм чувствовал, хоть и был потоньше соратников, поизящнее. А на четвертый день с утра Четери пригласили на встречу с императором.

ИЛЛЮСТРАЦИЯ: МАСТЕР КЛИНКОВ ЧЕТЕРИ

Дракон вытерпел очередное обмывание и одевание, но на девушку, собиравшуюся намазать его волосы ароматическим маслом, поглядел сумрачно. Служанка оказалась понятливой. И косу он заплел сам, хотя нет ничего приятнее, чем когда тебя расчесывают ласковые женские руки.

Просто это должны быть Светины руки. Мыть и мять тело — да кто угодно, но волосы... Она как-то так расслабленно перебирала их пальцами после его буйной любви, гладила своего дракона по голове и что-то шептала глупое и нежное, что он чувствовал себя неприлично счастливым и тихим и насмешничать не хотелось.

Удивительно, но давешнее обилие обнаженного женского тела не взволновало его так, как воспоминание об этих сонных, тягучих моментах, в которые не он был главным, и этой тишине, когда душа размягчается, растекается и не кажется это слабостью.

"Скоро", — пообещал Четери то ли себе, то ли оставленной в водах Белого моря девушке. И пошел в Большой дворец, сопровождаемый почетной охраной в парадной форме и особо величественным Винь Ло, который задирал нос до неба и высокомерно щурил глаза.

Встречали Чета довольно скромно, по йеллоувиньским меркам, конечно: всего-то на ступенях высокой лестницы, по которой он поднимался, по обеим сторонам выстроились солдаты, держащие на длинных, упирающихся в камень древках трепещущие на ветру тонкие флаги — белые, синие и желтые, да барабанщики за их спинами гулко, размашисто били в такт его шагам, и огромная дверь, когда он подошел к ней, вдруг рассыпалась тысячами лепестков, устремившихся цветным водопадом вниз по лестнице, — Чет даже не дрогнул, хоть и было это неожиданно. Только посочувствовал придворным затейникам — это ж им для каждого высокого гостя нужно что-то особое изобретать.

За иллюзорной дверью оказалась дверь настоящая, такая же высокая, в пять его ростов, охраняемая с двух сторон каменными тиграми. И как только она скрипнула, начав открываться, замолкли барабаны и даже ветер, кажется, стих. И Чет, подождав, пока распахнется она полностью, шагнул в Зал Светлейшего Равновесия, созданный специально для встреч высоких гостей.

Правители дома Ши любили пышность в церемониях, но в обстановке стремились к минимализму. Никакой тяжеловесности каменных сводов, никакой лепки и позолоты. Все выдержано в природных цветах — коричневом, белом, черном. Все симметрично: шестиугольный зал с множеством узких окон и колоннами, поддерживающими крышу, аккуратные деревца в кадках у окон, ниши в стенах с плоскими свечами, неизменные трубки музыки ветра по всему помещению, словно бахрома. Пол, расчерченный канавками на четырехугольники, как большая шахматная доска, — там по затейливым руслам бежала вода. Ширмы, поставленные у стен. Все шесть Стихий здесь в изначальном равновесии. И трон, на котором спокойно ждал гостя император.

Для кого-то зал был необычен и красив, но Четери сразу решил, что здесь здорово все решено для обороны. Музыка ветра предупреждает перестуком, если кто-то проходит мимо, деревья у окон защищают от стрел, да и канавки с водой, через которые надо ступать осторожно, чтобы не сломать ноги, явно замедлили бы продвижение убийц.

Охрана пошла за драконом, и Чет усмехнулся: его ли они должны были охранять?

— Здравствуй, светлый император великой страны, — произнес он, остановившись от трона в положенных тридцати шагах. — Спасибо, что принял меня.

Дракон поклонился — без раболепия, но с уважением. Хань Ши разглядывал его с тонкой улыбкой, руки его лежали на коленях. И Чет ощущал, что не только император смотрит на него — со всех сторон целились невидимые стрелки, да и под ногами определенно была пустота.

— Я не причиню тебе вреда, клянусь, — сказал Четери ровно, — вели уйти своим людям. Я пришел не обсуждать с тобой государственные вопросы, у меня дело простое. Я бы не осмелился просить тебя и тревожить твой покой, если бы мог справиться иначе.

Внутри головы словно перышками погладили — и тут же отпрянули. Император благосклонно улыбнулся, скосил глаза куда-то вправо — и за стенами затопали, уходя, стрелки.

— Вижу, слава твоя в наших летописях не преувеличена, Четери Нойрентин, — мелодично заговорил властитель Йеллоувиня. — Как узнал? Неужели правдиво написанное предками и ты способен видеть сквозь стены?

— Много людей всегда звучат иначе, чем один, великий император, — охотно объяснил Чет. Его голос гулко поднимался к сводам Зала Равновесия. — Их сердца бьются, легкие работают, по венам бежит кровь, они дышат, под их ногами скрипят полы или хрустит земля, даже если они очень легки и осторожны. Это слышно. Слух тренируется так же, как мышцы, а если всю жизнь держишь в руках оружие, то прекрасно ощущаешь, направлено оно на тебя или нет.

— Хорошо, — с любопытством кивнул император, складывая руки под подбородком — локтями он опирался о рукоятки кресла. — Все ли по нраву тебе пришлось, воин, в моих владениях?

— Твое гостеприимство не знает границ, — терпеливо ответил Четери. — Для меня огромная честь быть принятым так и одаренным твоим вниманием.

Это был тот дипломатический максимум, на который Мастер клинков был способен. Да и стоять без движения он не любил.

— Хорошо, — задумчиво повторил император. — Я выполню твою просьбу, какой бы она ни была, воин, но и тебе придется выполнить несколько моих.

— Слушаю, — Чет снова ощутил, как в голове будто пером гладят, и едва заметно нахмурился. Хань Ши усмехнулся.

— Первое — отнесешь к нынешнему Владыке Песков, Нории Валлерудиану, моих доверенных людей, чтобы они отдали собрату моему почести и договорились о контактах между нашими странами.

Четери кивнул.

— Сделаю, светлый император.

— Второе. Возьмешь в жены мою внучку, принцессу Тинг Ши, дракон. Она будет хорошей и покорной женой, а сестру ее я предложу твоему повелителю, Валлерудиану. Так породнимся.