Фанф по Warcraft

Новая информация резко меняла мои планы. Если появилась небольшая шайка этих разбойников, то в наши места откочевало целое племя. Гноллы любили грабить одиноких путников, кроме того они очень уважали человечину. Они гнали зверей от своих стойбищ, и раз медведица попала под раздачу, значит их селение недалеко.

В племени всем заправляли два лидера — вождь и шаман. Вождём становился самый сильный и свирепый самец, а шаманом обычно была самка. Причем иногда такие шаманки были поразительно могущественны. Все племя истребить — задача нереальная, но если уничтожить вождя и шамана, то, скорее всего, получится прогнать их.

Уже третий день мы наблюдаем за житьём-быльём примитивного племени. Самцы племени отправлялись на охоту, причём делали это всегда строго по одной тропинке, даже если им приходилось делать большой крюк. Из чего я сделал вывод, что остальная местность вокруг стойбища напичкана ловушками. Самки же тратили день на изготовление примитивной одежды из шкур, заботу о потомстве и готовку еды.

Я с трудом отличал одних собакоголовых от других, но все же примерно подсчитал численность племени — где-то 150-160 особей. Из них половина самки, чуть меньше трети мелочь, а остальные самцы. Итого боеспособного контингента получается в районе 30-40 охотников. Десяток примитивных хижин вмещали все племя. Отдельные хижины были только у вождя и шамана. Причём хижина шамана стояла немного наособицу и была теоретическая возможность подкрасться к ней, чтобы тихо устранить его. Если бы только её не окружало плотное облако ловушек, а единственный безопасный путь не проходил через стойбище.

Неожиданно в спину мне ткнулся нос одного из волков.

— Жррец, мы слишком долго кружили рядом с жильём. Отряд охотников взял наш след. Нужно уходить или нападать. Решай быстрее.

На секунду новость вызвала панику. Стиснув зубы, я заставил себя успокоиться и начать думать головой. Охотничья партия обычно состояла из 5-6 особей. В прямой схватке гноллы не очень сильны, хотя и редко бросаются в бегство. 1-2 я сниму из арбалета, по 1 возьмут без проблем, остаётся один, в худшем случае 2 гнолла. Должны справиться.

Мы быстро отошли вглубь леса, оставляя отчетливый след, чтобы преследователи точно не заплутали. Подобрав подходящую полянку, мы завели след прямо через неё. Я с одним волком затихарился на противоположном краю. А второй пошёл в обход и занял позицию сбоку.

План был предельно прост. Преследователи показываются на противоположном краю поляны, я начинаю их отстреливать. Когда они кидаются ко мне их, встречает один волк и в спину бьёт второй.

Я понял, что план пора срочно менять, когда на край поляны выбралось сразу 11 гноллов. Видимо нас преследовало сразу 2 отряда. Отступать было поздно, поскольку тогда я оставлял на растерзание сидевшего в засаде волка. Оставалось одно — атаковать и побеждать.

Первый выстрел по традиции достался самому крупному гноллу. Я не стал экономить и заряжал болты из магической руды. Снаряды явно притягивались к головам противников, благодаря чему я тратил меньше времени на прицеливание. 4 гнолла получили по подарку в череп, прежде чем первый пробежал поляну. Еще двоих я упокоил за то время, которое мне выиграл волк. С остальными придётся разбираться вручную.

Из оружия ближнего боя со мной были верный туристический топорик и нож. Топор в правую руку, нож в левую и я встречаю первого преследователя. Увернувшись от первого удара, второй я блокирую топором. И хотя гнолл давит меня двумя руками, вкладывая всю массу, я легко держу его одной рукой. Бью клинком в шею. Первый готов, но вот беда — удар оказался слишком сильным и нож застрял. Времени вытаскивать его уже нет. Краем глаза замечаю, как волки уверенно давят своих противников. Оставшиеся двое решили напасть на меня, как на самого опасного.

Хоть и дикари, но дураками они явно не были. Ловко разойдясь, они заняли такую позицию, что атакуй я одного и неминуемо подставлю спину второму. Я лихорадочно размышлял, что делать. Одного хорошего удара булавой или цепом хватит, чтобы бесславно прекратить мою жизнь.

Весь мир будто выцвел. Не осталось ничего кроме двух врагов, которых я должен был убить или умереть сам. На морде одного мне почудилась презрительная усмешка, словно он уже заранее знал, что через мгновенье я упаду на землю с проломленным черепом. Ярость обжигающим потоком пронеслась по моим венам и тело само, на одних инстинктах приняло единственно верное решение. Быстро наклонившись я резко кинул тело убитого ранее гнолла в противника с цепом, с каким-то ожесточенным удовлетворением услышав задушенный писк придавленной противника. А сам бросился на собакоголового с булавой. На секунду растерявшийся гнолл, начал активно отмахиваться булавой, но я, почувствовав пронесшуюся поблизости смерть, не стал размениваться на политесы. Тупо перехватив левой рукой булаву, я правой рубанул наискосок ключицу.

На будущее надо запомнить, что слишком сильные удары, ведут к застреванию оружия. Пока я пытался вытащить застрявший топор, подкравшийся гнолл огрел меня цепом. В последний миг я попытался уклониться, и вместо того, чтобы проломить мне голову цеп вскользь прошелся по спине, острыми гранями разрывая одежду и оставляя кровоточащую рану. Вид собственной крови вызвал очередной приступ ярости. Крича что-то нечленораздельное, я кинулся и всем телом прижал верещащего противника к земле. Схватив его за горло, я душил дергающееся тело, пока красная пелена не упала с моих глаз.

Давно расправившиеся со своими противниками волки, опасливо наблюдали, как я сдавливаю горло давно прекратившему дергаться телу.

Я потерянно огляделся. Сейчас, когда схлынул адреналин, я почувствовал боль от раны на спине, опустошение и свинцовую тяжесть во всем теле. Хоть сам бой и занял всего несколько минут, но он выпил все мои силы. Один из волков опасливо приблизился:

— Жррец, ты пришёл в себя? Повернись, я залижу тебе рану, а то ты истечёшь кровью.

Я осторожно стянул с себя рубашку. Пока волк зализывал мою рану, я прокручивал в голове прошедшую стычку. В этот раз мне повезло, что не пожадничал захватить самонаводящихся болтов. Окажись гноллов на одного больше, или стреляй я чуть хуже, или не выиграй мне пару выстрелов спутник, или замешкайся второй волк или, или, или... Командир из меня оказался никакой. Что стоило мне оставить одного волка посчитать преследователей, пока мы подбирали место засады? И подрубить пару деревьев, чтобы получить пяток секунд на лишний выстрел. Задним умом все крепки. Я дал себе слово впредь крепко думать, и не принимать поспешных решений.

Тем временем волк закончил с моей раной, и я, кряхтя, поднялся. Во время схватки у меня не было секунды присмотреться к преследователям, но сейчас я заметил, что они все очень крупные. Средний рост для их вида обычно не превышал 1,4-1,5 метра. Тогда как среди моих преследователей не было ни одного ниже 1,7. Конечно, среди них встречались гиганты под 2 и даже 2.5 метра, причем довольно часто. Но так много и сразу — маловероятно.

Внезапно меня пронзила догадка. Стремясь проверить её, я положил руку на труп булавоносца и прислушался к себе. Так и есть! Ладонь пронзило легкое покалывание знакомой энергии! Видимо не случайно они так упорно выгоняли медведицу из её логова. Эти разъелись так на энергии пустоты. Вечер резко переставал быть томным. Сейчас мне стало понятно, что простым изгнанием тут не обойтись. Раз прознав о таком полезном свойстве этих мест, теперь они будут стремиться сюда при первой же возможности.

Значит вариант один — экстерминатус. Иначе, удерживая источник пустоты, они быстро расплодятся и начнут терроризировать всю округу, и тогда только войсковая операция сможет с ними справиться. Но втроём мы с целым племенем не справимся. Надо возвращаться и просить помощи. Медведица своих детенышей не оставит без присмотра, значит она точно не участвует. Остаётся Аргентариус. К нему и отправимся.

Но сначала главное правило средневековой войны -после каждой битвы не забудь собрать трофеи. Я по цепочке начал обыскивать трупы, впрочем не забывая выдёргивать так выручившие меня сегодня арбалетные болты. Кроме примитивного оружия, пары серебряных и горсти медной мелочи, ничего ценного у них не было. Лишь самый крупного гнолл, которого я снял первым выстрелом, носил на кожаном шнурке кольцо из странного металла.

Оружие было ужасного качества, поэтому я взял только металлические части на переплавку, а остальное бросил. В итоге получился увесистый тюк, который я попытался взгромоздить на спину, забыв про рану. Резкая боль напомнила мне о необходимости поберечься, но бросать свои первые трофеи было крайне обидно. Тут взгляд упал на моих спутников, и предвкушающая улыбка заползла на губы.

* * *

Аргентариус наслаждался краткими минутами отдыха. Так приятно поваляться на травке возле логова, наблюдая за игрой щенков, лениво отмахиваясь хвостом от самых настырных. Благодаря принятому покровительству их количество заметно выросло, что не могло не радовать сердце старого вожака. В последнее время навалилось столько забот, и тем приятнее было сбросить хоть часть на плечи настырного жреца.

Старый волк вспомнил молодого и наивного человека, который многое изменил в их жизни. Самая большая ценность — это возможность нормально выращивать потомство. Еще будучи молодым, Аргентариус интересовался людьми и немало часов провел, тайком наблюдая за их жизнью. Люди кичатся своей человечностью, духовностью, все остальные обитатели для них просто безжалостные звери. Но и зверь горюет над умершим детенышем. Как же хорошо, что тоскливый скулёж самок над неподвижными тельцами новорожденных остался в прошлом.

Именно увидев в его глазах сочувствие и желание помочь, Аргентариус решился присягнуть Велесу, и с тех пор ни разу не пожалел о своём выборе. Кстати о жреце. Что-то он задерживается. Давно должен был вернуться, не случилось ли чего.

Мысли вновь перескочили на личность жреца. Его желание найти компромисс в любом споре, решить любой вопрос миром и избежать конфликта еще не раз аукнуться ему. Ему нужен стержень. Ну ничего, жизнь или закалит характер, или размажет тонким слоем.

Из кустов показалась жрец в сопровождении одного волка. У Аргентариуса невольно отвисла челюсть. За свою долгую жизнь он видел вьючных коней, вьючных ослов, даже вьючную корову! Но вот вьючных волков он видел впервые. Эх зададут ему сородичи жару.

* * *

Выматывающий марш-бросок до волчьего логова подошел к концу. Я на последних каплях упрямства подхожу к входу и вижу, что пока я рвал жилы, Аргентариус валялся на травке. Под моим выразительным взглядом, старый волчара даже немного засмущался. Но сил ругаться не было, поэтому я присел рядом и осторожно оперся спиной о ствол дерева.

— Привет старый. Я принес плохие вести.

Я не успел поймать глазом момент, когда силуэт вожака перетек из расслабленной позы в напряженную.

— Говорри!

— В общем, мишка, которого ты послал меня извести, оказался вполне вменяемой медведицей, готовой уступить тебе охотничьи угодья. Но только если помочь ей вернуть своё логово и свои угодья.

Волк презрительно фыркнул:

— Это жизнь. Если не можешь удержать угодья — уходи. Закон леса — выживает сильнейший. Помогать таким значит идти против природы.

Предводитель был по-своему мудр, но не всегда его мудрость и опыт вели к правильным выводам.

— Те, кто прогнал её, сделали это не силой, и даже не хитростью. Они начали охотиться на её детёнышей. Чтобы спасти их, медведица увела своё семейство в эти края.

Аргентариус похоже не одобрял такое поведение:

— Детенышей убивать значит! И кто же такой умный нашёлся?

— Гноллы. Я оставил твоего собрата наблюдать издали, как они отреагируют на устроенную нами засаду.

— Гноллы! Эти паррразиты! Они хуже лесного пожара. Когда племя поселяется в лесу, они истрребляют всю живность вокруг. А когда пищи становится мало, они начинают жрать своих стариков, самок, детенышей! А потом переселяются на новое место, оставляя за собой опустевший и изгаженный лес. Надо сррочно их истрребить!

-Все не так просто. У медведицы в логове такой же источник энергии, как и у вас. И гноллы уже успели пропитаться ей и изрядно усилиться. Надо сохранить наличие таких мест в тайне, а значит, никто не должен уйти. Вот только я никак не могу придумать, что делать с самками и мелочью.

Аргентариус вонзил в меня твердый взгляд:

— Оставь это нам. Мы рразберемся. Сходи к вашей трравнице и подлечись, а я пока соберру своих детей на большую охоту. Встречаемся на рассвете второго дня.

Кое-как добредя до села, я заполз на кровать и отрубился. Проснувшись, я почувствовал себя намного лучше. Но помня от том, что без антибиотиков любая рана может привести к печальным последствиям, решил провериться у Маруси.

Осмотр дал неожиданный результат. Рана, полученная пару дней назад, по словам Маруси почти зажила. То ли это влияние энергий пустоты, то ли результат лечения волков — но приятно. На всякий случай, она замазала рану заживляющей мазью и перевязала. Несмотря на увещевания целительницы, я не мог позволить себе отдохнуть. До похода нужно было решить пару вопросов.

Вначале я пошёл к старосте. По пути удачно попался Декстер, и вместе мы завалились в гости к Боброку. Мой рассказ заставил их задумчиво хмуриться.

— Когда я служил, мы несколько раз чистили лес от гноллов. Та еще задачка. Если не окружить их сразу, то они разбегаются по лесу и начинают пакостить. Засады, ловушки, ночные нападения — все это они любят и умеют. Раз такая мерзость завелась в наших лесах, надо выжигать её сразу. Пусть я и калека, но на гноллов меня хватит — я пойду с тобой.

— Если они выбьют зверьё в округе, то у нас с мальчиками не останется добычи. Так, что мы пойдем с вами.

Итого нас набралось 15 человек. Декстер с десятком учеников, староста с двумя крепкими мужиками, ранее ходившими с нами на охоту на волков и ваш покорный слуга. Аргентариус привёл почти все свою стаю — почти четыре десятка огромных волков, оставив в логове только самок с детенышами.

В принципе у гноллов не было шансов, и вопрос стоял только в том, сможет ли кто-нгибудь из них сбежать. Декстер легко уступил командование собой и учениками Боброку, как наиболее опытному воину. Обеспечить взаимодействие старосты с Аргентариусом тоже удалось — тут я сыграл роль переводчика. Договорились идти к селению противника единой группой, выслав вперед авангард из пары волков.

На подходе к стойбищу навстречу вышел мой наблюдатель. И он принёс нерадостные вести. Обычно племена гноллов ненавидят друг друга и кооперируются только по принуждению. Охотники обнаружили место битвы и доложили вождю. После этого был срочно послан гонец, куда и зачем волк не знал. Но сегодня утром в селение пришёл крупный отряд гноллов из других племен. Больше сотни голов резко меняли расклад сил.

Почти полторы сотни полноценных воинов, с поддержкой шамана — наш поход резко перестал быть томной и легкой прогулкой. Однако Боброк имел на этот счет своё мнение: