Сказки древнего леса_Книга первая

Ваня пристально на нее посмотрел, Лиса даже удивилась, до чего взрослыми стали в этот момент его глаза. Помолчав немного, мальчик светло улыбнулся.

— Ты хорошая, — сказал он. — Конечно, это было бы неправильно, если бы я это сделал, когда могила еще не была пустой. Но она пуста, а, кроме того, мне разрешили, и даже показали этот тайник.

— Кто разрешил? — спросил Димка.

— Секрет, но он имеет право разрешать такие вещи, — улыбнулся ему Ваня. — Пойдем, нам уже давно пора идти.

Они вышли из храма и, пройдя около двух-трех сотен метров, свернули в крохотную березовую рощицу. Деревья в ней стояли, образуя неправдоподобно правильный круг. Стройные, белые березки росли в два ряда, а между ними ютились низенькие рябинки. Пространство между деревьями было заполонено невысокими кустами серой ольхи. Казалось, будто через такие заросли продраться невозможно, но Ваня, почти не сбавляя хода, небрежно взмахнул рукой и деревья тут же расступились, образовав небольшую щель. Дети, стараясь не отставать от своего проводника, юркнули вслед за ним.

Василиса не удержала восторженного вздоха, когда оказалась под куполом сомкнутых крон. Там, внутри рощицы, находилась маленькая полянка, надежно укрытая деревьями от ветра и дождя. Странным образом изогнутые и переплетенные между собой вершины березок образовывали естественный зеленый полог, защищающий скрытую стоянку от дождя. С одного края раскинулся небольшой пруд, частично заросший камышом. Поваленное дерево образовывало маленькие мостки, позволяющие подобраться к самой воде. Центр полянки занимало благоустроенное костровище.

— Ну как, нравится? — гордо спросил Ваня друзей.

— Очень, — выдохнула Василиса.

— Здорово, — сказал Димка.

— У меня здесь даже одеяла запрятаны, — похвастался Ваня. Он пошарил рукой в кустах и извлек оттуда два теплых одеяла.

— Ты их тут оставляешь? — удивился Димка.

— Ага.

— А ты не боишься, что их украдут, или они намокнут и испачкаются?

— Ни капельки. Это особое место. Зайти сюда можно только с моего разрешения, и, конечно, непогоды здесь можно не опасаться, — сказал Ваня, раскладывая одеяла возле кострища. — А теперь пойдем, наберем дрова на ночь.

Мальчик направился к выходу из зачарованной рощицы, а друзья послушно последовали за ним.

Сказка про Ивана-царевича и Серого Волка

Невысокое пламя веселого костерка отгоняло наступающую мглу за пределы уютной полянки. Над огнем на перекладине висел котелок с водой.

Несмотря на жар, исходящий от костра, ночная прохлада напоминала о себе, поэтому, невзирая на протесты, мальчишки укутали Василису в одеяло, а сами уселись на второе.

Ваня разворошил палочкой костер, положил туда несколько картофелин и забросал их углями.

— Печеная картошка? — обрадовался Димка. — Нам папа рассказывал, что это очень вкусно.

— Сейчас попробуете, — снисходительно ответил Ваня и положил поверх углей несколько веток, чтоб вода быстрее закипала.

Опять воцарилась тишина, нарушаемая только шелестом листьев на ветру. Лиса сидела и лихорадочно соображала, как бы так расспросить Ваню про ее знакомого волка, чтоб он при этом ни о чем не догадался. Наконец, она решилась.

— Ваня, а какие звери водятся в нашем лесу?

— Лоси, медведи, кабаны, рыси, лисы, волки, зайцы, белки, бобры, ондатры, еще енотовидных собак завезли... — перечислял мальчишка.

— Ой, как много, — удивился Димка.

— А ты видел живых волков? — тут же спросила Лиса, не желая уклоняться от нужной темы.

— Конечно, видел, — ответил ей Ваня с таким видом, будто у него спросили, умеет ли он читать.

— Слушай, а вот скажи, это нормально, когда у волка белое пятнышко на шее?

— А ты что, видела такого волка? — заинтересовался мальчик.

— В лесу, когда за грибами ходили, — не моргнув глазом, соврала Василиса. — Я шла, шла и на полянке увидела большую собаку. Потом пригляделась и поняла, что это был волк. Он меня увидел и убежал.

— И при этом ты разглядела пятнышко у него на шее? — удивился Ваня.

— И ничего мне не рассказала? — рассержено добавил Димка.

— А что рассказывать-то? — пожала плечами Лиса. — Он так быстро удрал, что я до сих пор понять не могу: то ли привиделось все, то ли наяву было.

— Но пятнышко ты все же разглядела... — вредный Ваня никак не желал замять тему. Василиса досадливо поморщилась.

— Так уж получилось, — неопределенно сказала она.

— Понятно, — задумчиво произнес Ваня. — Нет, обычно такого не бывает. Но иногда, у волков с собаками появляются щенки, те могут быть и с пятнышками. Наверное, ты видела одного из таких.

— И ты не знаешь никаких легенд про волков с белыми пятнышками? — с надеждой в голосе спросила Лиса.

— Нет, — ответил мальчик. Потом, чуть помедлив, сказал. — Впрочем, знаю я одну сказку. Если хочешь, расскажу. Но только, учти, это всего лишь сказка.

— Давай, рассказывай! — тут же подхватился Димка, которого просто хлебом не корми — дай послушать какую-нибудь историю, сказку или рассказ.

— Сейчас только чай заварю, — ответил Ваня и потянулся за ворохом молодых земляничных листьев, которые они попутно нарвали, когда ходили за дровами.

— А где же заварка? — спросил Димка.

— Вот это и есть — заварка и чай, — прозвучал ответ, и сорванные листья полетели в котелок.

— Интересно, никогда не слышала, что чай можно делать из земляники, — сказала Лиса, зябко кутаясь в одеяло.

— Можно. Он очень полезен, — ответил Ваня, задумчиво помешивая палочкой земляничный отвар.

— Ну что, ты расскажешь нам сказку? — заерзал Димка.

— Угу, — Ваня снял котелок с огня, поставил рядом с костром, закрыл его крышкой и пояснил. — Чай еще некоторое время будет настаиваться... Сказку, значит, рассказать? Ну что ж, слушайте...

Василиса с Димкой внимательно уставились на Ваню. Мальчик сел на одеяло, сложив ноги по-турецки, и начал свое повествование:

— Давным-давно, хотя, может и не так уж давно, если разобраться, жил был царь Василий, и было у него три сына, младшего звали Иваном. Однажды, когда Иван был еще маленьким, заблудился он в лесу. Сел на пенек и плачет. Откуда ни возьмись, появился серый волк...

— У которого на шее было белое пятно! — ввернула Василиса.

— Верно, — кивнул ей Ваня. — И было у него на шее белое пятнышко. Испугался царевич, взмолился, мол, не губи ты меня, серый волк. А волк тот непростым был. Ударился он о землю и превратился в добра молодца. И начал тот молодец расспрашивать царевича о его семье, о деде с бабкой, об отце и братьях, а после взял за руку, да вывел к людям. Царевич хотел его отблагодарить за доброту, да Волк от денег и драгоценностей отказался. И тогда Иван назвал его братом своим названным. И молвил Волк царевичу на прощание:

— Если помощь моя понадобится, зайди в лес, да скажи слова заветные: "Лес древний, лес дремучий, зверь лесной — и малый, и великий — все-то вы ведаете, всех-то вы видите, так покличьте же мне побратима моего — Ивана, лесного царевича". И приду я к тебе, помогу, коль беда какая случиться.

Шли дни, бежали месяцы, да года. Стал Иван-царевич взрослым. Про побратима он не забывал, хаживал к нему в лес, крепла их дружба. Да только странно было — царевич становился старше, а побратим его все в одной поре и ходил.

Однажды занедужил царь Василий, занемог. Призвал он к себе своих сыновей, да молвил:

— Тяжко мне, чада мои возлюбленные. Снедает меня хворь проклятая. Но, сказано мне было, есть средство от нее в соседнем княжестве...

Ваня запнулся, задумался, потом продолжил: "Так вот сказал он:

— ...в соседнем царстве у царя Берендея есть цветок дивный. Раз в полсотни лет дает он волшебные плоды. Из плодов тех придворный лекарь делает настой целебный. И надобно мне тот настой добыть. Да будет тот из вас, кто сделает это, наследником всего царства.

И поехали царевичи к Берендею. Выслушал их царь, да молвил:

— Дорого стоит мое зелье чудодейственное, но, так и быть, соглашусь я его дать с условием, что приведете вы мне взамен коня златогривого из конюшни царя Ярослава.

Закручинились царевичи, отправились к царю Ярославу. Тот выслушал их, да говорит:

— Отдам я вам коня златогривого, но лишь с условием — добудьте для меня царевну Василису Прекрасную, дочь могучего царя Велизара.

Пригорюнились царевичи, потому что знали — еще никто из тех, кто сватал дочь царя Елизара, не вернулся живым.

И сказал старший царевич:

— Отец стар уже. Помрет, все одно царем я стану. А к Велизару пойду — голову буйну сложу.

И уехал старший царевич домой.

Подумал средний брат, да говорит:

— Сватает батюшка за меня Варвару-царевну — единственную дочь царя Демьяна. Женюсь на ней — сам стану царем. А к Велизару пойду — головушку сложу.

И уехал средний брат домой.

А Ивану-царевичу деваться некуда. Закручинился он было, но тут вспомнил про побратима своего. Зашел в лес густой, да произнес слова заветные: "Лес древний, лес дремучий, зверь лесной — и малый, и великий, все-то вы ведаете, всех-то вы видите, так покличьте же мне побратима моего Ивана, лесного царевича".

И вскоре появился перед ним его побратим. Рассказал Иван-царевич другу про беду свою. Покачал тот головой, да говорит:

— То не служба, а службишка. Добуду я тебе Василису Прекрасную, не кручинься. Жди меня здесь семь дней и семь ночей, — с этими словами ударился он оземь, да превратился в серого волка.

Дворец царя Велизара был прекрасен, но краше всех был сад возле него, где росли цветы дивные из заморских стран. Со всех краев нанимал царь умельцев, чтоб следили они за его растениями...

Добежал серый волк до царевых врат, ударился оземь и обернулся добрым молодцем. Постучал к царю, да садовником искусным назвался. Тут повелел ему Велизар показать свое искусство. И взял сын лесного царя малую ягодку-смородинку со стола, да кинул ее наземь. Послушалась ягодка приказа лесного царевича, тотчас же семя в ней пробудилось, да в рост пошло. Прямо посередь палат вырос смородиновый куст. Подивился Велизар умению нового своего садовника.

Стал Иван — лесной царевич за садом ухаживать. Долго ли, коротко ли, да пошла Василиса Прекрасная в тот сад на прогулку. А с нею мамки, няньки, да девки сенные. Увидел лесной царевич дочь Велизара, да так камнем и замер — уж больно она хороша оказалась. Закручинился он, пригорюнился. Как такую красоту, да за коня отдавать? Но делать нечего — нужно спасать побратима.

Ждал лесной царевич семь дней и семь ночей. Каждый день выходила Василиса Прекрасная в сад гулять, каждый день мамки, няньки, да сенные девки глаз с нее не спускали, ни на миг одну не оставляли. Но на восьмой день было солнечно, вот они и сомлели, зазевались. Тут ударился Иван — лесной царевич оземь, в серого волка перекинулся, подхватил девицу, да был таков. Принес Василису побратиму. Тот сперва обрадовался, да после, когда она очи свои ясные открыла, печалью радость его обернулась. Ехали они к царю Ярославу в молчании. А когда подъехали, не выдержал Иван-царевич, взмолился:

— Друг мой, сын царя лесного, нет мочи мне отдать Василисушку царю Ярославу. Помоги, не оставь меня в кручине!

Покачал головой лесной царевич, призадумался, да молвил:

— Ждите меня с Василисой в лесной избушке. Попробую беде твоей помочь.

Ударился он оземь, да в волка серого обратился.

О ту пору царь Ярослав порешил на охоту поехать. Велел запрячь коня златогривого, да подать ему лук тугой, да стрелы каленые. Поехал царь на охоту. Едет он по лесу, зверя лесного высматривает, да того не ведает, что зверь лесной сам за ним охотится. Выждал Серый волк, когда царь зазевается, бросился на него, да сшиб с коня, тот и свалился без памяти. Тогда сын царя лесного подхватил коня златогривого за поводья, да увел его к побратиму. Обрадовался Иван-царевич.

И поехали они к царю Берендею за зельем целебным. Но грустен стал Иван-царевич, уж больно конь ему по нраву пришелся. И взмолился он побратиму:

— Друг мой, сын царя лесного, нет мочи мне отдать коня златогривого царю Берендею. Помоги, не оставь меня в кручине!

Покачал головой лесной царевич, да молвил:

— Ждите меня с Василисой на лесной поляне. Попробую беде твоей помочь. Ударился он оземь, да в волка серого обратился и в лес убежал. Там поймал он мышь, да повелел ей зелье волшебное достать. Не посмела ослушаться лесная мышь, побежала в царские палаты, прогрызла крепкий сундук, да вытащила из него склянку заветную. Укатила мышь склянку во двор, а там и волк тут как тут. Подхватил добычу в зубы и деру.

Пуще прежнего обрадовался Иван-царевич. Да того не ведал он, что полюбился Василисе Прекрасной не он, а его побратим. И оттого грустна и печальна была прекрасная дева.

Долго ли, коротко ли, доехали они до земель царя Василия. Перед расставанием улучила Василиса Прекрасная мгновение, когда они с лесным царевичем наедине остались, да молвила ему:

— Полюбился ты мне, добрый молодец, не желаю я быть женою Ивана-царевича. Возьми меня с собой, назови своею, коль по нраву я тебе.

И ответил ей лесной царевич:

— Полюбилась и ты мне, дева красная, но никогда нам вместе не бывать — лежит на мне заклятье отцовское. Нельзя мне связывать свою судьбу с девами рода человеческого, не то лишусь я покоя, лесом мне даренного, начнут меня годы тяготить долгие, да тоска о прошедшем терзать будет сердце.

Горько заплакала Василиса Прекрасная, да делать нечего. А тут и время пришло прощаться. Расстались побратимы.

И женился Иван-царевич на Василисе Прекрасной. И стал ему служить конь златогривый. И царь Василий назвал его своим наследником. А Иван — сын лесного царя с той поры пропал и больше его никто не видел.

— Как же это? — возмутилась Лиса. — Выходит, Василиса вышла замуж за нелюбимого? Что же это за сказка-то такая? Сколько ни читала разных сказок, а такая в первый раз встретилась!

— Ты просила рассказать про волка с белым пятнышком, вот я тебе и рассказал, — что ж я могу поделать, если сказка такая печальная? — пожал плечами Ваня.

— Но так же не бывает! — поддакнул сестре Димка. — А где "И жили они долго и счастливо"?

— В этой сказке бывает, — нахмурился Ваня. — Люди говорят, умерла Василиса вскоре, а Иван-царевич с горя иноком сделался, от мира ушел. Вот тебе и "долго и счастливо"...

— Вот дела! — удивилась Лиса. — Это какая-то неправильная сказка. И что за зарок такой дурацкий — лишится он покоя, годы будут тяготить, тоска и все такое? А когда от Василисы Прекрасной отказался, он, значит, покоя не лишился, и тоска его не донимала, так что ли? А когда она умерла по его вине, он даже и не печалился, вроде как так и надо?

— Так то сказка же, откуда мы знаем, какой на лесном царевиче на самом деле зарок лежал? — ответил ей Ваня. — Может, там вовсе и не в этом дело было. Или, быть может, этот лесной царевич просто был трусом и боялся сделать наперекор отцовской воле...

— Выходит, он где-то и сейчас бродит? — задумчиво произнесла Василиса.

— Отчего бы и нет? — сказал Ваня. — Он же сын лесного царя. От старости ему помирать не по чину, вроде.