— Не знаю, — пожал плечами Алессандро.
За спинами молодых людей послышался негромкий стон.
— Джованни! — взволнованно закричал Дино и бросился к приятелю. — Что случилось?
— Кажется, я ранен, — пробормотал Моцци.
— Негодяи! — погрозил кулаком в темноту молодой человек. — Пусть только они ещё раз встретятся на моём пути...
Пальцы Дино угодили во что-то тёплое.
— Кровь... — растерянно произнёс он. — Чёрт возьми, Джованни, из тебя кровь ручьём хлещет! Нужно что-то делать...
— Кричи не так громко, — слабо усмехнулся Моцци.
— Постой! Сейчас я тебя перевяжу.
— Лучше не трогай. Представляю, как в темноте ты станешь отдирать рубашку от моей кожи...
В ту же секунду послышался грубый хриплый голос:
— Вам помочь? — сопровождаемый громким смехом. — Постойте, я разожгу огонь!
Обещание это было выполнено: вспыхнул масляный светильник, и молодые люди увидели, что их обступило несколько — наверное, не меньше дюжины — мужчин, одетых в лохмотья. Человек, говоривший минуту назад, оказался настоящим великаном. Щёки его покрывала густая чёрная щетина, на поясе висел широкий нож — словом, именно такими юноши представляли себе ночных грабителей.
Губы гиганта искривила ухмылка.
— Похоже, нам повезло, — обратился он к сообщникам. — Я вижу у этих парней кошели, полные монет.
— А мой кинжал ты не заметил? — сдвинув брови, угрожающе произнёс Дино.
Ответом послужил взрыв хохота.
— Нас вчетверо больше, мальчишка, — дружески подмигнул разбойник. — К тому же, твой дружок, как я вижу, ранен. Пораскинь мозгами, если, конечно, тебе когда-нибудь приходилось этим заниматься. — Молодой человек изо всех сил сжал кулаки. — Хотя... Если хочешь, мы выпустим тебе кишки — дело-то нехитрое...
— Подожди! — воскликнул Алессандро, увидев, что Дино поднёс руку к поясу. — Не делай глупостей!
— Сам знаю... — с искажённым от злости лицом ответил молодой человек. Резким движением сорвав кошель, он швырнул его грабителю.
— Отлично, — вновь ухмыльнулся великан, ловко поймав пущенный юношей драгоценный снаряд. — А теперь, — видя, что Алессандро и Джованни также расстались со своими деньгами, произнёс он, — убирайтесь отсюда, если хотите жить.
Тон, которым были сказаны последние слова, не располагал к спорам, поэтому молодые люди поспешили выполнить приказание грабителя. Бормоча проклятия, Дино помог Джованни подняться с земли; тот поморщился от боли, но всё же, опершись на плечо друга, медленно зашагал вслед за Алессандро, возглавившим эту печальную процессию.
— Куда мы идём? — шепнул Дино, когда логово бандитов осталось далеко позади.
— Неважно, — отмахнулся Алессандро.
— Как?! А если мы встретим ещё одну шайку грабителей?
— Тогда нам перережут горло, — невозмутимо ответил юноша.
— Ты не шутишь?
— Шучу, конечно: сначала с нас снимут всю одежду.
— Ты меня обнадёжил...
Дальнейший путь проходил в тишине, нарушаемой только хриплым дыханием Джованни, сил у которого с каждой минутой оставалось всё меньше. Внезапно за спинами приятелей послышался шум, а на земле заиграли отсветы пламени.
— Стойте! — поднял руку Алессандро.
— Что происходит?
— Нам нужно спрятаться...
— Куда?
— Неважно. Главное — не очутиться на пути этого отряда.
— Ладно...
Мортинери сделал несколько шагов в сторону от предполагаемой "дороги" — на самом деле он и понятия не имел, по каким местам проходит путь, выбранный Алессандро. Нога его зацепилась за камень. Дино попробовал охранить равновесие, но это ему не вполне удалось. Схватившись за руку Джованни, он потянул его за собой — и приятели с шумом, который, должно быть, разнёсся на целую милю, заскользили куда-то вниз, в непроглядный мрак...
— Джованни, с тобой всё в порядке? — придя в себя после падения, сипло прошептал Дино.
— Да хватит уже волноваться! — раздался над его ухом приглушённый смех Моцци. — Будь рана серьёзной, я давно уже истёк бы кровью.
— Тише! — прошипел Алессандро. — Постарайтесь хотя бы на несколько минут удержать языки за зубами...
Свет факелов становился всё ярче, и Дино воспользовался этим, чтобы получше разглядеть рану Джованни. Одежда Моцци насквозь пропиталась кровью, но багровое пятно оказалось не таким внушительным, как предполагал Дино. Похоже, Джованни сказал правду: в ближайшее время смерть ему не грозила.
Придя к этому утешительному заключению, Мортинери принялся внимательно наблюдать за дорогой. Ждать пришлось не слишком долго: вскоре ему удалось разглядеть чёрные пятна, которые с каждой секундой всё больше становились похожи на людские силуэты. Через пару минут стало ясно, что отряд состоит из нескольких десятков вооружённых до зубов мужчин: некоторые из них сжимали в руках копья и дротики, другие несли арбалеты, третьи поигрывали рукоятями мечей. Незнакомцы не произносили ни слова: лишь зловещий звон и гулкие отзвуки шагов достигали слуха наших приятелей, заставляя сердца их трепетать от волнения.
Когда отряд отошёл на почтительное расстояние, Дино наконец обрёл дар речи:
— Кто эти люди?
— Рыцари из дома Савелли...
— И куда они направляются в кромешной тьме? Не думал, что в Риме можно разгуливать по ночам, словно днём...
— А кто им помешает? — усмехнулся Алессандро.
— Что за вопрос? Разве в городе нет ночных патрулей?
— Патрулей?! — совершенно забыв об осторожности, расхохотался юноша. — Дино, откуда ты явился? Здесь каждое семейство устанавливает свои собственные законы: Конти, Савелли, Анибальди, Орсини, Колонна, Гаэтани, Стефанески, Сангвиньи, Синибальди, Манчини — попробуй угадай, на чьей земле мы сейчас находимся!
— И что же? Неужели власти Рима не могут обуздать этих негодяев?
— Власти Рима! — вновь засмеялся Алессандро. — Господи, ты не понимаешь, что говоришь, Дино! Семейства, только что названные мной, и есть правители города! Когда подходит время выборов, кто-нибудь из них непременно становится сенатором — и вот тогда начинается веселье! Нужно же воспользоваться упавшей с небес удачей, чтобы доставить неприятности смертельным врагам!
Дино посмотрел на Джованни. И хотя вокруг вновь воцарилась темнота, молодому человеку почудилось, будто он ощутил ответный взгляд приятеля.
"Не хотелось бы, чтобы подобные обычаи вернулись во Флоренцию, — мелькнула в голове Дино мысль. — Звон оружия, потоки крови, развалины, полные грабителей и наёмных убийц..."
— Какое счастье, что мессер Джано придумал свои законы, — чуть слышно прошептал молодой человек и внезапно почувствовал, как Джованни крепко сжал его запястье.
— Нам такая жизнь не нужна, — прошептал Моцци.
Глава 6
Лекарь
Когда на следующее утро молодые люди ввалились в здание римского отделения компании Моцци (как ни храбрился Джованни, остаток дороги спутникам всё же пришлось едва ли не тащить его на своих плечах), они застали мессера Бартоломео в полубессознательном состоянии. Алессандро не мог поверить своим глазам: старый банкир, в решительную минуту неизменно сохранявший удивительную выдержку, сейчас дрожал, словно виноградный лист на ветру.
Впрочем, узнай юноши причины, заставлявшие почтенного мужчину волноваться столь сильно, их постигло бы разочарование.
"Господи!.. — всю ночь мелькали в мозгу мессера Бартоломео обрывки мыслей. — Неужели с сыном мессера Ванни стряслась беда? Тогда мне не сносить головы!"
И мужчина начинал лихорадочно перебирать варианты, которые позволили бы ему сохранить жизнь.
Поэтому радость, охватившая мессера Бартоломео при виде Моцци, оказалась ничуть не слабее недавнего ужаса. Вскочив на ноги, он бросился к молодым людям, но внезапно испытал такую слабость, что вынужден был прислониться к стене, чтобы не упасть.
— Что с вами, мессер Бартоломео? — в испуге воскликнул Алессандро.
— Ничего страшного... Всё в порядке... — дрожащими губами выдавил мужчина.
Взгляд юноши метался от Джованни к мессеру Бартоломео: он не мог решить, кому же требуется большая помощь. Наконец, мужчина избавил Алессандро от столь мучительного выбора: шумно выдохнув, он осенил себя крестным знамением.
— Слава Всевышнему!
К мессеру Бартоломео вернулась частица прежней уверенности, и он небрежно спросил:
— Вижу, вы ранены?
Джованни кивнул и пробормотал:
— Пустяки. Обыкновенная царапина...
— Что ж, в таком случае, помощь лекаря не понадобится. Я сам сумею заштопать рану лучше любого костоправа, — улыбнулся мужчина и, не обращая внимания на слабые протесты молодого человека, обратился к Дино: — Отведите раненого в мою комнату и уложите его на кровать. — Затем приказал Алессандро: — А ты принеси миску холодной воды.
Через пять минут все поручения мессера Бартоломео были выполнены с неукоснительной точностью: Джованни, неумело подбадриваемый приятелем, осторожно улёгся на кровать, — и как только хозяин конторы отважился пожертвовать своей пуховой периной? — Алессандро наполнил водой внушительный таз и поставил его на скамью подле изголовья, после чего вышел. Вскоре появился и банкир-"лекарь", сосредоточенный и суровый, сжимая в одной руке какой-то свёрток, в другой — небольшой ларец.
— Одежду придётся разрезать, — осмотрев молодого человека, произнёс он. И добавил, точно извиняясь: — Всё равно кафтан теперь никуда не годится.
Джованни в ответ коротко кивнул.
— Отлично...— беззвучно прошептал мессер Бартоломео.
Взяв в руки узкий кинжал, он быстрыми, умелыми движениями начал вспарывать одежду, и через минуту эта операция была завершена. Тогда мужчина осторожно отделил ткань от тела и некоторое время потратил на исследование раны.
— Хм, "царапина" оказалась достаточно глубокой...
Мессер Бартоломео взял белоснежную тряпочку, смочил её и стал осторожно, едва касаясь кожи, смывать запёкшуюся кровь.
Это заняло немало времени. Молодые люди во все глаза следили за мужчиной: казалось, будто мессер Бартоломео всю свою жизнь был приписан к цеху врачей и аптекарей, а не посвятил её приумножению капиталов дома Моцци.
Открыв ларец, мужчина достал небольшую склянку и брызнул на рану несколько капель отвратительно пахнущей жидкости. Из глаз Джованни невольно хлынули слёзы: юноше показалось, будто в его тело кто-то вонзил кинжал по самую рукоять и стал поворачивать клинок. Во взгляде юноши явственно читалось желание убить своего благодетеля, а вовсе не выразить признательность за помощь.
Впрочем, понемногу боль стала стихать, сменяясь каким-то удивительным блаженством.
Тогда мессер Бартоломео произнёс:
— Вот и всё... Теперь вам остаётся лишь подождать, пока природа сделает то, что недоступно людям — окончательно залечит рану. Пара дней — и о вчерашних приключениях у вас останутся лишь воспоминания.
Джованни широко распахнул глаза, начавшие слипаться под воздействием бальзама и тихого голоса банкира, и приподнялся на кровати:
— Это невозможно! Я не могу так долго ждать!
— Почему?
— Я ведь обещал Джакопо Гаэтани, что встречусь с ним сегодня! Он, должно быть, сейчас пребывает в ярости...
— Гаэтани может потерпеть — сделка, предложенная мессером Ванни, выгодна ему, а в таких случаях люди, подобные мессеру Джакопо, становятся весьма терпеливыми. Впрочем... — мужчина устремил задумчивый взгляд в окно. Глаза его блеснули: — Я могу довершить дело, начатое вами, и сам отправлюсь в дом Гаэтани...
— Нет, это неправильно!
— Быть может, мне даже удастся выторговать условия, более выгодные нашей компании — я ведь имею немалый опыт в подобного рода беседах.
Джованни отрицательно тряхнул головой.
Мессер Бартоломео приглушил разочарованный вздох и выразительно пожал плечами: что ж, если мальчишка так упрям, пусть поступает, как считает нужным.
— Не делай глупостей, Джованни, — вмешался Дино. — Мы тебя едва дотащили сегодня утром — а ты уже собираешься встать на ноги.
— Мне нужно выполнить поручение отца, — твёрдо произнёс Моцци.
— Думаю, мессер Ванни вряд ли обрадуется, если ради сделки с Гаэтани — по большому счёту, не столь уж важной — ты пожертвуешь жизнью.
При этих словах мессер Бартоломео задрожал и выкрикнул хриплым голосом:
— Прислушайтесь к словам вашего друга!
— К тому же, — указал рукой на небеса Дино, — солнце уже начинает клониться к западу. Ты ведь помнишь, чем завершилась наша вчерашняя вечерняя прогулка? Прости, но мне не хочется во второй раз рисковать головой, даже ради тебя...
Юноша оборвал себя на полуслове, осознав, что сказал лишнее, и с опаской покосился на приятеля. Но губы того расплылись в широкой улыбке:
— Боишься, что сейчас я начну рыдать от жгучей обиды?
Мортинери негромко рассмеялся и ничего не ответил. Воцарилась тишина, но ни Джованни, ни Дино она не тяготила.
Трудно сказать, сколько длилась эта сцена, пока её не прервало появление Алессандро.
— Явился человек из дома Гаэтани, — взволнованно сообщил он.
— Я должен с ним поговорить! — воскликнул Моцци.
Мессер Бартоломео коротко кивнул:
— Веди его сюда, Алессандро.
После этого он укрыл Джованни широким одеялом и прошептал:
— Постарайтесь показать, что вы невыносимо страдаете. Пусть посланец Гаэтани почувствует: на встречу с его господином вы не смогли бы явиться при всём желании и мужестве...
Мужчине пришлось прервать свои наставления — порог комнаты переступил Антони, тот самый юноша, которого некоторое время назад нам довелось увидеть в доме мессера Джакопо и который, как помнит читатель, безо всяких угрызений совести продавал тайны своего господина Нери Камби. Быстро осмотревшись, он устремил пристальный взгляд — совсем не приличествующий простому слуге — на Джованни, чьё лицо почти полностью скрывало одеяло, и, выждав продолжительную паузу, поклонился.
— Мой господин обеспокоен, — скривив идеально очерченные губы, пронзительно сказал Антони. — Он весь день места себе не находил, и потому решил потребовать объяснений.
Слуга смолк.
Джованни, возмущённый его дерзким поведением, дёрнулся, намереваясь вскочить на ноги и выплеснуть накопившуюся ярость, но, вспомнив совет мессера Бартоломео, сдержался и произнёс дрожащим голосом:
— Как видишь, я ранен.
— Ранены? — вскинул брови слуга. — Где же, в таком случае, лекарь?
Моцци пришлось приложить невероятные усилия, чтобы сдержаться. Краем глаза он заметил, что Дино трясётся от негодования, и поспешно произнёс:
— Он уже ушёл...
Щёки Джованни залила краска стыда: давно он не испытывал такого унижения. Лгать какому-то мальчишке... Если бы не намерение во что бы то ни стало выполнить поручение мессера Ванни!..
Антони опустил голову, чтобы скрыть растерянность, отразившуюся на его лице. Юноша не знал, что сказать дальше — собственный вызывающий тон и неожиданная выдержка собеседника завели разговор в тупик. В конце концов он неохотно извлёк из-под полы кафтана свиток и тихо сказал:
— Мой господин предполагал, что лишь какое-нибудь несчастье не позволило вам сдержать обещание. Убедившись, что предположения эти верны, я отдаю вам послание мессера Джакопо: он счастлив принять предложение семейства Моцци и надеется, что со временем торговые связи между двумя компаниями станут намного крепче и обширнее.
