Вампир демону не эльф

Мужчина машинально отозвался:

— Тильвег.

— Почему ты остановился?

— Не знаю.

Айша только вздохнула. Все эти "не знаю" и "так надо" стояли поперек горла. Она чувствовала, что где-то в глубине зарождается глухая черная злость на все происходящее. Злость ей не нравилась, было в ней что-то нехорошее, болезненное, бьющее по нервам. Она глубоко вдохнула, отмечая, что... А вот конкретизировать сил не хватало.

Небо потихоньку светлело, намекая на скорый приход нового дня.

— Вам нужно отдохнуть, — Тильвег поднялся.

— Возможно, — Айша кивнула на так и лежавший у двери кошелечек с серебром. — Возьми их.

Он опешил:

— Зачем?

— Утопи где-нибудь в отхожем месте. Или врагам отдай.

Мужчина совсем перестал что-либо понимать:

— Врагам?!

— Если хочешь от них избавиться.

Он резко повернул голову и столкнулся с ясным испытующим взглядом предсказательницы. Медленно поднял мешочек и вдруг покачал головой:

— Лучше утопить. Не след вмешивать сюда неизвестные силы.

— Серебро от зла принесет только зло. Дело твое, — она поднялась, прихватывая кружку, но на пороге остановилась. — Если надумал топить, то у тебя только двенадцать часов, — и скрылась в доме, плотно закрыв дверь. Тильвег тряхнул головой и перевел взгляд на деньги... Несколько минут раздумий и он ушел, сунув серебро в карман. Менять решение он не собирался...

Кел-ле недолго шаталась по комнатам, пытаясь понять, что же ее мучает. Что требуется сделать, чтобы успокоиться. Очень хотелось натворить что-то не то.

— К демонам! — Она решительно вытащила большую миску и налила воды до половины. Несколько щепоток трав заставили замерцать воду, и остановиться на черном цвете. Вода застыла подобно зеркалу и Айша склонилась над миской, пытаясь увидеть то, что мелькало на грани сознания. Сангра коснулся воды. Короткие круги и вода показала...

Удар когтями чуть-чуть не достали до груди мага, он успел упасть на пол и перекатиться, когда демон... демоница с размаху вонзила руку в пол в опасной близости от охотника. В полу остались дыры — когти прошли сквозь камень как нож сквозь масло. Человек одним прыжком взвился на ноги, проворачивая в ладони черный кинжал. Ритуальное оружие, окропленное кровью сотни демонов, жаждало новой порции. Вот только вызванная демоница не собиралась отказываться от убийства вызвавшего ее. Еще один выпад и когти все-таки распороли белоснежный шелк рубахи. Маг, увернувшийся в последний момент, отскочил подальне и окинул лихорадочным взглядом комнату. Он искал демонский жезл...

Демоница хрипло рассмеялась:

— Ну куда ш-ш-шже ты, милый, — и провела когтями по стене. У охотника на лице появилась непередаваемая гамма эмоций, вылившаяся в тихий стон — базальт стен сыпанул искрами.

Айша судорожно выдохнула, узнав в маге Адельберта Крея. Боль сдавила сердце, но не заставила предсказательницу прервать "видение".

Кончик жезла выглядывал из-под брошенного на пол балахона. Близко, очень близко. И совсем далеко, поскольку на пути непреодолимой преградой высилась демоница. Проследив его взгляд, она издела звук похожий на хихиканье, и шагнула вперед. На губах появилась глумливая усмешка, расстояние сокращалось. Адальберт выдохнул, уходя в сторону от удара и начал превращение, рассчитывая, что зверь точно справится. Боль заструилась по жилам: кости черепа вытягивались, изменялись, замещались. На груди пробилась короткая волчья шерсть.

Кел-ле ни разу не видела как Аль перекидывается, но увиденное только подливало боли в и без того полыхающий в венах костер.

Крей не стал превращаться полностью — остановился на полпути, видимо, посчитав, что частичное превращение даст больший эффект, чем одна полноценная ипостась. Демоница довольно улыбнулась, не прекращая сокращать расстояние между ними, только выдохнула:

— Таким ты мне нравиш-ш-шься больше.

Полуволк-получеловек рванулся мимо вызванной, но даже реакция не спасла от острых когтей, царапнувших по плечу, оставляя кровавые следы на руке.

И все же он успел дотянуться до жезла, резко развернулся и из скрещенных жезла и кинжала в вырвавшуюся из пентаграммы демоницу ударил столб алого пламени. Ее отшвырнуло к дальней стене... и тишина.

Адальберт выдохнул сквозь плотно сжатые зубы, ощущая как напряжен, и, не выпуская из рук оружия, подошел к демонице. Секунду помедлил и склонился над скорчившимся телом. Ему осталось только один удар клинка и дело будет сделано.

— А ты с-с-сильный, — тихий смешок заставил мага отшатнуться, но на шею уже легла когтистая рука...

Предсказательница выдохнула, упершись рядом с миской с водой, и ощутила, что рубашка прилипла к спине, промокнув от пота. Вот значит, как Аль вляпался несколько лет назад! Вот что случилось тогда, но как он вообще... Она замолчала, пытаясь понять совместимость физиологии оборотня и демона, но сбившись на габаритах. И все же это видение не принесло успокоения, по сути — оно было лишним. Помедлив, она медленно вылила воду в раковину, ощущая холод, и неуверенно достала камешки. Зачем это было показано? Что видение означает? Айша и раньше, до гибели брата, редко пользовалась водой, как и зеркалами — они были ей чужды, но иногда выбора особого не было. Короткий вопрос: "Зачем мне это знание?" — ощущение гладкой поверхности и рассыпались по столешнице, выдав всего одно слово: "Нужно, прими это..."

И больше ничего. Кел-ле задумалась... Происходило что-то странное. Она скривилась: "Надеюсь, ни Адальберта, ни Мерта это не затронет". Верилось слабо, но нужно было хоть во что-то верить сейчас.

Дни тянулись, не балуя разнообразием. Все одно и то же: утренняя толпа и лишь несколько выбранных человек. Тильвег больше не показывался, но предсказательницу мало беспокоило, выполнил ли он, что намеревался или передумал. Ее это не касалось. С каждым днем на душе становилось все муторней, кошмары не давали спать, перестали быть связными и хоть что-то напоминающими. Обрывки разговоров, каких-то картин прошлого, каких-то схваток и драк. Только под утро удавалось забыться тревожным тяжелым сном. Айша уже задумывалась о снотворном, которое гарантировало сны без снов, но не могла решиться на это. Ей словно не хотелось обрывать ту кошмарную ниточку с прошлым... За эти дни мэтр Крей заходил несколько раз, принося рассказы о происходящем в доме, и как бравая няня построила нападавших. Предсказательница только улыбалась, слушая недоуменно-восхищенные слова о изумительной женщине.

Но сегодня Адальберт мало того, что был необычайно молчалив, но и пришел поздно ночью.

— Что-то случилось? — женщина убрала белую прядь волос за ухо.

— Нет. Погадаешь?

Айша кивнула, сдвигая в сторону несколько книг, в которых что-то искала, но раскинуть камни не успела — с полки рухнула большая кружка, разлетаясь по всей комнате на множество осколков. Маг замер, он прекрасно помнил, что кружка стояла далеко от края и не могла упасть сама. Предсказательница, переступая осколки, подошла к оставшемуся целому донышку и присела, рассматривая.

— Вряд ли это на счастье, — глухо пробормотал Аль, но Кел-ле его услышала и подняла голову. — Восемь дней.

Он не понял, переспросил, может быть излишне быстро:

— Что?

Айша осторожно сдвинула несколько осколков в сторону:

— Восемь дней прошло.

Маг помолчал, оценивая информацию, и уточнил:

— Ко мне это имеет какое-то отношение?

— Пока нет, — она вспомнила ту странную ночную встречу. Вампир был очень недоволен, и уверенность придти через восемь дней читалась как в детской книге. Он только одного не учел — предсказательница не ошибалась. Час назад истекли отведенные восемь дней, и Айша твердо знала, что ни сегодня, ни завтра вампир не придет. Неотложные дела и проблемы...

Ксения Баштовая

Зубы, крылья и хвосты.

Если бы еще несколько лет назад кто-нибудь сказал Верховному вампиру королевства Ир, что он будет бояться вернуться к себе домой, мужчина бы просто съел наглеца. Точнее, сперва бы рассмеялся ему в лицо, а потом съел, но это, конечно, не столь важно.

Намного важнее, что это несуществующее предсказание сбывалось: Иштван — Луим — Руан иль Сангра — и — Микелта граф де Хэнедоара совершенно не хотел возвращаться в родной замок.

А надо. Другого жилища у Высшего не было — все уничтожено лет сто назад в последних битвах Ночной войны — а до рассвета оставалось всего ничего.

Вампир на миг прикрыл глаза, затем, прикоснувшись губами к медальону, висевшему на шее, чуть слышно выдохнул короткую молитву Влюбленным, и, обернувшись летучей мышью, взмыл в воздух.

В замок Хэнедоара он попал за несколько мгновений до того, как солнце выглянуло из-за горизонта. Влетел в предусмотрительно распахнутое окно и рухнул в кресло, стоявшее возле камина, поспешно меняя форму, превращаясь в человека. Предусмотрительный Брайн, терпеливо ждавший возвращения хозяина, смазанной фигурой метнулся к окну. Все действия отработаны до автоматизма: закрыть тяжелые ставни, задвинув громоздкий засов, хлопнуть створками, не обращая внимание на звякание слюдяных стекол, и опустить бархатные шторы, стараясь, чтоб ни один лучик не проник в комнату, не потревожил хозяина.

Его брат-близнец, молчаливый Нэйр легкой тенью отделился от стены, и, на миг склонившись в поклоне, подхватил небрежно брошенный Иштваном плащ и растаял во мраке коридора.

-Графиня спрашивала, когда вы вернетесь, милорд, — чуть слышно обронил оставшийся в комнате слуга.

-И что ты сказал? — граф очень старался чтоб его голос звучал спокойно. Но, кажется, панические нотки все-таки проскользнули.

-Как обычно: на рассвете.

-И? — паника нарастала.

-Она была расстроена, — попытался смягчить обстановку вампир: — И заподозрила, что вы...

-А ну не держи меня! — ультразвуком взвизгнул из-за двери хорошо поставленный женский голос. — Я вас, кровососов, не боюсь! Я сказала: не держи!.. Я знаю, что этот упыряка здесь! Я слышала его голос.

-Но, миледи, — простонал в ответ Нэйр. Даже эти слова давались ему с трудом. — Граф занят...

-И чем же это он, интересно, занят, когда его хочет видеть жена?!

Верный слуга прекрасно знал, что вампир не хочет видеть опостылевшую супругу, а потому старательно пытался придумать, что же ему говорить, и главное, как произносить эти самые слова.

-Он... Он... Он раздет! Он не может вас встретить!

Лучше бы он этого не говорил...

-Раздет?! В кабинете?! Это чем же он там занимается, что раздет?!

Иштван, тихо застонав, прикрыл лицо ладонью. Знай он, что его жизнь превратится в такой ад, в жизни бы ни на одну эльфийку не посмотрел. Особенно на девицу Алэру из рода Альруин. Каковая, успешно став дамой Алэрой, сейчас и рвалась в кабинет графа.

-Впусти ее, Брайн, — горестно протянул Верховный вампир, окончательно понявший, что от "любимой" жены так просто не избавишься.

Дама Алэра влетела в комнату ураганом в юбке. Крутанулась на месте, рявкнула на замершего у входа Нэйра:

-Свечи зажги, ничего видно!

Единственным светлым пятном в комнате выделялся белоснежный кружевной воротник Иштвана. Графиня тут же повернулась к нему:

-Ну и где она?!

-Кто?!

Вампир и сам не мог бы сказать, что мешало ему выпить кровь супруги. Ну, в первые ночи — понятно: не до того было, но сейчас-то? Сейчас?!

-Та, из-за которой меня не пускали! — прошипела эльфийка, меряя Иштвана гневным взором. Золотые волосы растрепались, несколько шпилек с черным жемчугом упало на пол, но женщина этого даже не заметила.

То, что муж, вопреки словам Нэйра был одет, ее не остановило. Дама Алэра окинула долгим взором черный, застегнутый на все пуговицы, камзол вампира, процедила:

-Маскируешься... Хоть бы о дочери вспомнил! — и выскочила из кабинета, чудом не сбив с ног замершего у входа Нэйра.

Слуга, только что зажегший небольшой огарок, осторожно оглянулся по сторонам:

-Можно не продолжать? Миледи не вернется?

-Надеюсь, — горестно выдохнул хозяин. Судорожно потер виски и тихо попросил: — Брайн, пусть кто-нибудь нальет вина... Я скоро с ума сойду с этой дурой.

Дворецкий послушно кивнул, выскользнул из кабинета и уже через пару минут вернулся с подносом, на котором стояли бокал и покрытая плесенью бутыль.

-Я осмелился приказать открыть михосское, сорок девятого года урожая, — сообщил мужчина, осторожно опуская принесенное на небольшой столик подле кресла.

-Пойдет, — мрачно согласился граф Хэнедоара, размышляя, долго ли он протянет, если эти скандалы продолжатся.

Багровая жидкость плеснула в бокал...

-И еще, милорд. Хотел сказать сразу, но запамятовал, моя вина. Многоуважаемые тины Майлис, Кримэллэт и Черчилиан ли`Силь-Альруинос Этамар сегодня перед рассветом выехали из замка. Нэйр проследил за ними до дома не менее многоуважаемой дамы Сильвии Альруинос Этамар, но был вынужден вернуться примерно через полчаса: могло взойти солнце. Но он предполагает, что достопочтеннейшие тины Майлис, Кримэллэт и Черчилиан ли...

-Я помню полные имена своих шуринов, что дальше?

-...и Черчилиан вернутся в Хэнедоара не раньше чем через пару часов. Оставшийся в замке тин Стефиан ли... — Брайн бросил короткий взгляд на хозяина и поправился: — тин Стефиан вчера на закате возжелал выпить вина с пряностями. Из-за недосмотра слуг в бокале оказалось немного сока сон-травы. Тин Стефиан проспит еще час. А еще сегодня наконец удалось уговорить госпожу Фрис — как выяснилось она наполовину гномка, поэтому было так трудно — не распахивать шторы в комнате.

-То есть?!

-То есть у вас сейчас есть около сорока минут, — флегматично протянул вампир, смахивая с рукава несуществующую пылинку.

Бокал с вином полетел куда-то в сторону.

* * *

Алэра с детства мечтала о принце на белом коне. Высоком, голубоглазом блондине, который, как и подобает порядочному юноше, воспитанному в благородной семье, с молоком матери впитает правила матриархата, царящего в эльфийских родах, и будет носить ее на руках. Не получилось.

Блондин оказался брюнетом. Да вдобавок и упырем. Немного радовало, что он был Верховным вампиром королевства Ир, но... Если говорить честно, последние сто лет это звание было чисто номинальным. После Ночных войн, всколыхнувших весь материк, многие роды кровососов были уничтожены, кое-где титул Верховного вообще пропал, а в Ире это прекрасное звание не давало ничего, кроме какой-то толики уважения между своими. Ни на подчинение, ни на выполнение каких-нибудь приказов, ни даже на поддержку в случае нападения на Хэнедоара рассвирепевших вилланов, граф рассчитывать не мог. Впрочем, и поддержки-то ждать было не от кого: Высших, урожденных, вампиров в северном королевстве еще век назад насчитывалось хорошо, если десяток, а Низших... Разве Верховный когда-нибудь опустится до того, чтоб попросить что-нибудь у обращенных?

Все это Алэра узнала в первый же месяц замужества. Причем, надо сказать, узнала это совсем не от супруга. Стоило тому обронить слова свадебной клятвы, как все любовные признания, что он шептал до этого, были забыты. Муж мгновенно охладел к привезенной в замок Алэре, встречаясь с ней только на рассвете и закате. Да и то, лишь для того, чтобы вежливо пожелать "Доброго утра" или "спокойной ночи". Конечно, может быть, какую-то роль в размолвке супругов сыграл тот факт, что юную графиню почти всюду сопровождали четверо ее братьев, готовых с мечами в руках защитить честь сестры. Даже от посягательств ее мужа. Юноши, похоже, чересчур серьезно восприняли приказ главы рода Альруин — дамы Сильвии защищать юную Алэру... Но это вряд ли. Какое они имеют отношение к происходящемк?