Абиссинские каникулы-1

Моряк? Неудивительно, половина, лондонских бродяг — бывшие матросы. А то и беглые — те, кому грозит пеньковая верёвка. "Высоко и коротко" — старая формула британского правосудия...

— Мой вам совет, мистер — выворачивайте карманы, если не хотите познакомиться со ржавым Шэнком!

Точно — поддакнул Билли. — У него о соверенов кошель лопается, пускай поделится с бедными людьми!

— Это ты-то бедный? — разозлился Сёмка. — Совесть поимей, я же тебе ровным счётом шесть гиней отвалил!

Бродяги уставились на рассыльного. Тот стушевался, принялся что-то бормотать, потом заорал, что "мистер всё врёт, он и дал-то два паршивых шиллинга!". А Сёмка, пользуясь тем, что визави на какое-то время отвлёкся, осторожно нащупал у пояса "гайдук". И, едва двигая кончиками пальцев, потянул из ножен, рукоятью вверх, в рукав. Стоит разжать пальцы — и нож послушно скользнёт в ладонь...

Шляпа в левой руке, просительно прижата к груди — перепуганный подросток перед толпой гопников.

"Ну ничего, я вам покажу — перепуганный!"

— Это вас так зовут, мистер... Шенк*? — спросила вдруг Светлана. Она нервно тискала в руках платок и Сёмке показалось, что в него завёрнут какой-то предмет. Небольшой, угловатый, размером... с пистолет? Вздор, откуда у неё оружие?

*# Shank -"нож" на английском преступном жаргоне.

Бродяги заржали.

— Нет мисс, это его так зовут — щербатый подкинул на ладони нож, лезвие которого и правда, было тронуто ржавчиной. — Старина Шэнк умеет убеждать самых упрямых — так что вы уж его не злите, совет вам даю!

— Что-то многовато советов, любезный... — не сдержался Сёмка. — Пожалуй, я тоже дам совет — идите-ка вы своей дорогой вместе со своим Ржавым Хэнком... или Шэнком!

И на чистом русском языке добавил, куда щербатому следует отправляться. Светка, услышав то, что выдал напарник, слегка зарделась — она не терпела матерщины.

То ли моряку доводилось встречать их соотечественников, то ли он сам бывал в российских портах — щербатая пасть расплылась довольной ухмылкой.

— Русский, значит? Ну, за это вы мне заплатите вдвое, мистер! Думаете, я забыл, кто выбил мне три зуба в кабаке, в поганом Тулоне, чтоб его Дэви Джоунз* сволок в пучину целиком?! Ваш, русский боцман и выбил — а вы, мистер, мне за это заплатите, или я не декки Бэнди, и не глотал пять лет кряду синюю книгу!**

*# Дэви Джоунз (матросск. сленг)— дьявол, повелевающий злыми духами пучины.

**# Бэнди — обычное прозвище моряка, чья фамилия Эванс;

декки (deckie) — палубный матрос.

"Глотать синюю книгу" (служить в Королевском Флоте) — зубрить адмиралтейский устав, который традиционно имеет синий переплёт.

И добавил пару оборотов по-русски, от которых Светлана сделалась совсем уж пунцовой.

Р-раз! — шляпа полетела в ухмыляющуюся рожу. Два! — "гайдук" звякнул, отбивая в сторону Ржавого Шэнка. Три! — смачный удар ногой в пах свалил завывающего главаря на мостовую.

Налётчики, получив отпор, не собирались отступать — двое оставшихся разошлись в стороны, прижимая Сёмку к стене дома. Их ножи тускло поблёскивали в отсвете газового фонаря. Поганец Билли держится позади, а старик-шарманщик, невольный свидетель стычки, торопливо ковыляет по переулку. Длинная палка, на которую опирался обычно его инструмент, путается в ногах — бедняга споткнулся и чуть не свалился на мостовую, серый попугай забил крыльями и хрипло заорал. Мальчик отскочил назад; "гайдук" он перехватил на испанский манер, лезвием к себе. Долговязый вдруг оказался совсем рядом — Сёмка отшатнулся, но кончик ножа успел пробороздить щёку полоской боли.

"Вот гад, в горло целил!"

Влево, прыжком, чтобы оба были на одной линии....

Долговязый дёрнулся вслед, но чуть не упал, налетев на подельника. Тот прошипел что-то невнятное, присел и боком, по-крабьи, пошёл на Сёмку. Нож в его руке выписывал восьмёрки, отсвет газового фонаря играл на клинке.

"Влипли! С двоими нипочём не справиться, а бежать нельзя — Светка в этих дурацких юбках..."

— Сёмка, глаза! Берегись!

Ударило — раз, другой. Он едва успел зажать глаза ладонями. Сдвоенный грохот прокатился по улочке, где-то зазвенело стекло, рассыпался пронзительный женский визг — как сквозь три слоя ваты, уши качественно заложило акустическим ударом. Сёмка отнял руки от лица — перед глазами плавали чёрные круги. Боковым зрением увидел, как Светка поднимает руку — и зажмурился изо всех сил...

XIV. Семён Воскресенский, студент ЛЭИ.

21-й век

Лицей экспериментальной истории

Продолжение следует?

— ..я зажмурился изо всех сил, а когда открыл глаза — они уже улепётывали! То есть Билли, гад такой, улепётывал, а те, двое метались из стороны в сторону и размахивали руками. Три светошумовых патрона, с пары метров, в рожу — можно вовсе зрения лишиться!

Я говорил взахлёб, придерживая у щеки марлевый тампон. После стычки в лондонской подворотне не прошло и четверти часа. Мы со Светкой так напугались, что пробежали три квартала, и вдруг моя напарница замерла, будто наскочила на невидимую стену. А в фасаде дома между вывеской лавки зеленщика и облупленными железными воротами, возникла Дверь — спасительный портал "червоточины", -и с лондонской мостовой мы шагнули прямо на паркет Лицея. Светка в полуобморочном состоянии повалилась на банкетку, а я стоял посреди холла на ватных ногах, и в ушах у меня всё ещё заливались трели полицейских свистков.

— Выходит, этому декки Бэнди ещё повезло — усмехнулся Г.П. — Ну, получил ботинком по чувствительному месту — бывает, зато глаза не пострадали. Оглох, конечно, не без этого...

— А я не оглохла? — возмутилась девочка. — До сих пор в ушах звенит! Целый час орали, как ненормальные, и всё равно ничего не слышно!

— Да какой час? — возмутился я. — Всего-то минут десять прошло, как мы.... И вообще — когда это нам было говорить? Ты так оттуда припустила, только пятки сверкали!

— А что, прикажешь ждать, когда набегут констебли? Мы всю улицу перепугали, кто-нибудь точно в полицию позвонил!

— Ага, по номеру "девять-один-один" — не удержался я. — Думай, что говоришь — откуда у них телефоны?

Это ты думай! — не сдавалась моя напарница. — Всё из-за тебя — я же говорила, нельзя давать этому прохвосту столько денег!

"Ну вот, приехали... Кто бы сомневался, что во всём окажусь виноват я..."

— Ладно, ребята, хватит ссориться — примирительным тоном сказал Г.П. А ты, Светлана, молодчина , похоже, мы тебя недооценили.

Светка слабо улыбнулась. Она всё ещё была очень бледна -экстренный переход выпил из неё все силы. Г.П. подошёл, осторожно, по одному, разжал мне пальцы правой руки и забрал нож. И только тут я осознал, что всё это время стоял, выставив перед собой "гайдук". Выходит, я так и бежал по улице с ножом в кулаке, распугивая добропорядочных лондонцев.

* * *

* * *

*

— Откуда ты взяла эту штуку? — спросил Г.П. — Я, кажется, ясно сказал — никакого оружия, тем более, современного!

Мы снова сидели в учительской. Г.П. привычно расположился на краю стола, барон — в углу, под часами, в огромном кожаном кресле. В здании Лицея тихо: большая часть студентов разъехались на каникулы, в парке — ни весёлых голосов, ни стука мячей на спортплощадках.

— Тоже мне, оружие! — пренебрежительно фыркнула Светка. — В инструкции написано — "средство самообороны, светозвуковое", на него даже разрешения не надо! Отец сейчас в командировке, мама на даче живёт — так она жаловалась, что возле посёлка появилась стая бродячих собак. Я сначала хотела ей баллончик перцовый купить, но ребята из лаборатории посоветовали эту штуку. Обещали похимичить с патронами — а то родные слабоваты, я в Интернете читала...

— И что, похимичили? — осведомился из своего угла Маэстро.

— А как же! Только это уже не понадобилось — мама вернулась с дачи в Москву. Вот я и взяла его с собой, не пропадать же!

Г.П. взвесил контрабандный "Антидог" на ладони и переглянулся с бароном. Тот едва заметно кивнул.

— И верно, зачем... Ладно, будем считать, что это я тебе разрешил, так и укажешь в отчёте. И давай договоримся, чтобы это в последний раз! Если считаешь нужным взять какое-то нестандартное оборудование — предупреди, я решу вопрос.

Мы одновременно кивнули, а я незаметно показал Светке большой палец.

— Надеюсь, в Лондон вам больше не нужно? — продолжал Г.П. — А то ведь вся эта история подробнейшим образом запротоколирована в полиции, так еще и в "Таймс" наверняка тиснули статейку в стиле "понаехали тут"... Хотя, конечно, это не наши времена, бесчинства мигрантов — не самая ходовая тема. И всё же, я бы поостерёгся.

Я пожал плечами.

— Да нет, что нам там делать? Всё что можно было, мы уже узнали, больше нам до этих двоих нипочём не добраться!

— Они и так достаточно наговорили. — поддакнула Светка. — Надо сообщить морякам — и про эскадру, и про учения, и про то, что английские броненосцы никуда не годятся. И про таран этот страшный — как он там, "Гефест"?

— "Полифемус" — поправил я. — Барахло этот таранный миноносец, бестолковая экзотика. Да и без нас, наверняка, всё знают — это не двадцатый век, секретности никакой. Помните, сэр Артур говорил, что видел проект французского крейсера? А его, между прочим, собирались строить для войны с Британией!

— Ну, сэр Артур Худ много чего мог видеть... — покачал головой барон. — К твоему сведению, Семён, в британском Адмиралтействе есть разведывательно-оперативное управление. Возглавляет его подчинённый сэра Артура, капитан первого ранга Уильям Холл — и поверьте, этот джентльмен умеет добывать чужие секреты. Так что, Светлана права — ваши сведения могут представлять для господ под шпицем* немалый интерес. Если считаете, что надо отправляться в Кронштадт — не вижу причин вам мешать.

— Да, считаем! — заявила Светка, выразительно покосившись на меня — "мол, только попробуй возразить!" — Тем более, что задание мы ещё не выполнили, ведь "червоточина" по прежнему для вас закрыта?

— Верно. — подтвердил Г.П. — Более того, она становится всё неустойчивее. И как ты сумела в таких условиях открыть обратный проход — без наводок и привязок, без маячка, исключительно по памяти?!

— Должно быть, с перепугу, Григорий Петрович! Я совсем голову потеряла, когда мы побежали — несусь и думаю: "Только бы домой, скорее"! Р-раз — и вот она, Дверь! Ну, мы с Сёмкой в неё....

*# под шпицем — в Адмиралтействе.

Я хмыкнул — мы и не такое можем! Я гордился напарницей — вот увидите, на что способна группа "Алеф"!

Кстати, ведь ещё и Абиссиния! — не унималась Светка. — Недаром лорд Рэндольф так встревожился, когда услыхал про это! Надо непременно выяснить, в чём дело.

Барон кивнул.

— Да, припоминаю, было что-то такое, докладывали... Сомнительная какая-то история, попахивает авантюрой. Я собирался разобраться, но откладывал — то одно отвлекало, то другое... Так, в итоге, и не собрался. Да, Светлана, на это стоит обратить внимание.

— Мы и обратим, Маэст... то есть, простите, Евгений Петрович! Сначала в Кронштадт, придумаем, кому передать сведения о британской эскадре — и в Питер. Там и выясним про Абиссинию! Должен же кто-то в столице знать об этом — раз уж даже в Париже газеты пишут!

— В Кронштадт, так в Кронштадт. — не стал спорить Г.П. — Где навести портал — решите сами, в Кронштадте полно подходящих мест. Возвращение — по маячку. У вас их два, один оставите на этой стороне, перед отправлением. Второй — запасной, и не забывайте, ресурс — два срабатывания, не больше. Повторяю, обратно — только по маячку, никаких подвигов, никаких "с перепугу", как в этот раз! Не хватало ещё, чтобы вы заблудились по дороге...

Вот и пойми, шутит он, или говорит серьёзно? Как можно заблудиться в "червоточине"? Вошёл и вышел, всего делов...

— И вот ещё что... — Маэстро извлёк из кармана карточку и принялся что-то писать на обороте. — Держите, это на крайний случай.

Я взял. На одной стороне, типографским способом — мудрёная вязь геральдических символов и три буквы: "Д.О.П." На другой, рукой Маэстро — латинские буквы и цифры. Пароль? Код доступа?

— Предъявите это любому жандармскому офицеру, или чиновнику дипломатического ведомства, не ниже пятого классного чина*. Вам помогут.

*# Пятый классный чин в табели о рангах — статский советник.

Г.П. встал, потянулся, расправил плечи — да так, что суставы хрустнули.

— Значит, решено. Три дня вам на отдых подготовку, и вперёд!

Я помедлил, но всё же решился:

— Григорий Петрович, а можно вопрос? Тот наш визит на Плещеево озеро, когда мы видели Петра Первого... зачем это было? Вы ведь не случайно отправили нас в это время, верно?

Г.П. усмехнулся.

— Не случайно, конечно. Вот смотри — в первое ваше путешествие вы оказались в Порт-Артуре, видели адмирала Макарова, корабли, узнали о том, как погиб русский флот, как пала крепость, так?

Я кивнул. Что было, то было...

— И знаете, кто помогал японцам — без британских денег, кораблей, техники они бы не справились. И вот, вам предстоит помочь русским морякам против этих самых "просвещённых мореплавателей", будь они неладны.... 1888-й и 1904-й разделяет всего шестнадцать лет, многие из тех, с кем вы познакомились в Артуре, уже служат. Макаров в 1888-м году совершает кругосветное плаванье на корвете "Витязь". Мичмана и лейтенанты с "Петропавловска" ещё мальчишки и мечтают о Морском Корпусе. Некоторые из тех кораблей, что вы видели на внутреннем рейде Порт-Артура, уже ходят по океанам — "Джигит", "Забияка", "Разбойник", канонерки. Даже "Кореец" — помните такой, надеюсь? — уже построен, и даже отправился на Дальний Восток, к месту службы. "Владимир Мономах", "Дмитрий Донской", "Нахимов" ещё целы, не разюиты японскими снарядами, их Цусима впереди. Вот мы и решили показать вам, как начинался русский флот — с потешной флотилии на Плещеевом озере.

— Чтобы, значит, осознали ответственность? — усмехнулся я. — Так сказать, для поднятия мотивации?

— Зря иронизируешь, Семён. — серьёзно сказал историк. — Прости за некоторый пафос, но ведь от вас, и правда, зависит очень многое. И дело, поверь, не только в неустойчивой "червоточине". Это ведь не просто альтернативная история, это люди и корабли — живые люди и живые корабли, понимаешь? И им очень нужна ваша, ребята, помощь — хотя бы и малая...

Пафос и Г.П. — "две вещи несовместные", как писал классик. Мы привыкли к его лёгкой иронии по любому поводу, не замечаем её, как не замечают порой солнца за окном. А тут...

Я перевёл взгляд на Светку. Она сделалась вдруг необычайно серьёзной; во все глаза смотрела на Г.П., потом на барона, снова на Г.П...

Что ж, "игры кончились, начинается взрослая жизнь" — так, что ли?

— Всё мы понимаем, Григорий Петрович... — медленно сказал я. — Вы не сомневайтесь, мы не подведём. Верно, Свет?

Конец первой части