Вестфолд (одним файлом)

— Его и звали как-то по-другому, — продолжала настаивать я, хотя этот аргумент и был, сказать по правде, довольно-таки глупым. — Сейчас вспомню...— я нахмурилась, -...кажется, Фред. Да, точно, Фред.

— Ну правильно, — кивнул Уилл. — А я, по-твоему, кто? Разрешите представиться: граф Уилфред Вестфолдский.

Я окончательно запуталась.

— Тогда объясни, почему ты сейчас не в фамильном замке, а здесь, в лесу.

— Прекрасный вопрос, — похвалил Уилл. — Надо будет при случае задать его шерифу. Дело было так, — начал объяснять он в ответ на растерянное выражение на моём лице. — Меня отослали учиться за границей, поэтому когда умерли отец и брат, меня здесь не было. Сначала отец умер от наследственной болезни. Дед скончался от той же самой болезни за двадцать лет до него. Потом, спустя всего полгода, очередь дошла и до брата. А после этого де Оксенфорд поспешил воспользоваться ситуацией.

— При наличии законного наследника? — не поверила я.

— Ну, законный наследник был далеко, ему было всего тринадцать лет, а главное — он тоже был болен. Я тогда слёг с лихорадкой, и все были уверены, что не выживу. Эти новости дошли до де Оксенфорда, и он поспешил с прискорбием объявить меня мёртвым. В нашем фамильном склепе есть даже плита, на которой выдолблено моё имя. Такое внимание очень меня тронуло. Когда я в первый раз увидел эту плиту, даже прослезился.

— И что же дальше?

— А дальше ничего, — пожал плечами он. — Я провалялся между жизнью и смертью что-то около месяца. Потом решил, что жизнь мне более по душе, и пошёл на поправку. Прошло ещё два месяца, прежде чем я уверенно встал на ноги. К тому времени здесь всё уже было решено. Де Оксенфорд вцепился в графство мёртвой хваткой и не был готов отказаться от вожделенной цели из-за такой ерунды, как появление наследника.

— И ты что же, с тех самых пор живёшь здесь, в лесу? — ужаснулась я.

— Нет, не с тех, — покачал головой Уилл. — Тогда мне пришлось проглотить горькую пилюлю и уехать, точнее сказать — унести ноги, пока меня не повесили, якобы за попытку присвоить чужое имя и титул. Пришлось возвратиться за море и подождать. Но у меня хорошая память. И я вернулся.

Какое-то время я обдумывала услышанное.

— В таком случае странно, что тебя не убили.

— Я достаточно осторожен.

— Я имею в виду тогда, когда ты приехал в первый раз.

— Наверняка бы убили, — согласился он. — На тот момент это было бы несложно сделать. По счастью рядом оказались преданные люди, которые сумели этому воспрепятствовать и смогли своевременно переправить меня обратно за границу. В том числе, вот, Говард.

Стало быть, не зря мне показалось, что на рыцаря Говард тянет лучше, чем на разбойника.

— Хорошо, а как насчёт остальных? Почему ты уверен, что твои отец и брат умерли по естественным причинам?

— Говорю же тебе: это наследственная болезнь. Дед, отец моего отца, умер от того же самого недуга, тридцать лет назад. Это было слишком давно; тогда ни о каком де Оксенфорде никто ещё слыхом не слыхивал. Да и странно было бы совершить одно убийство, а потом для достоверности ждать ещё пару десятков лет, прежде чем совершить второе. Шериф просто воспользовался ситуацией.

— А брат?

— Тут я, пожалуй, мог бы усомниться. Но симптомы были те же. К тому же я общался с людьми из замка. Диагноз поставил семейный лекарь. Более того, позднее пригласили ещё одного лекаря, со стороны, и тот поставил точно такой же диагноз.

Я в очередной раз по-новому посмотрела на Уилла. Выходит, у него над головой все эти годы висит дамоклов меч злосчастной семейной болезни. Она унесла жизни его отца и деда в зрелом возрасте, а вот брата не пощадила, когда тот был ещё моложе, чем Уилл сейчас. Уилл не может не понимать, что то же самое может произойти с ним в любую минуту.

— Семейный лекарь, говоришь? Это должно быть не слишком сложно проверить...

— Ты это о чём?

— Да так. Есть у меня одно хобби. Если что-нибудь узнаю, расскажу.

Уилл проводил меня назад в город; обратная дорога прошла без приключений. Оказавшись у себя в комнате, я скинула обувь и принялась ходить босиком из угла в угол. Так мне лучше думается. Обычный в таких случаях энтузиазм материализовался лёгким зудом в кончиках пальцев. Спустя десять минут такой ходьбы я уже неплохо представляла себе, что именно следует сделать. Но для того, чтобы предпринять самые первые шаги, было необходимо посетить замок. Нужно всеми правдами и неправдами попасть в архив, дабы получить доступ к кое-каким документам.

Вариантов тут было два. Можно попытаться завоевать доверие де Оксенфорда и постепенно получить доступ к архиву совершенно официально. Но это будет долго, утомительно и малоприятно. Вариант второй: не имея собственного ключа от архива, попасть туда при помощи кого-то другого, у кого такой ключ имеется. Этот способ более рискованный, но и значительно более быстрый. И выбор тут тоже побольше. Итак, у кого может быть доступ к документам, многие из которых наверняка являются секретными? Де Оксенфорда и его дочурку я отмела почти сразу. Они, разумеется, могли пройти куда угодно. У них даже висел на шее какой-то знак, что-то вроде жетона, увидев который, любой стражник обязан был без лишних вопросов пропустить предъявившего его человека, куда бы тому ни заблагорассудилось пройти. Однако иметь дело с этой парочкой мне точно не хотелось. У кого ещё может быть ключ к архиву? Насчёт одной кандидатуры уж точно можно было не сомневаться. Антоний Шелдон, кастелян, правая рука шерифа. По словам Клариссы, он состоял при де Оксенфорде ещё до того, как тот пришёл к власти в графстве. И продержался до сих пор. Раз так, стало быть, шериф полностью ему доверяет. Что ж, значит, попробуем сосредоточиться на этом варианте. Когда там у нас следующий приём?..

Следующий приём состоялся два дня спустя. На этот раз я постаралась приодеться несколько пококетливее, чем обычно, добавив к функциональной одежде пару дурацких бантов и кружевные манжеты, а также накрасив ресницы так, что их стало трудно разлепить. Как минимум на Клариссу мой новый образ произвёл немалое впечатление.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь! — воскликнула она, стоило мне появиться в зале. — Тебе очень идёт такой макияж. Ты знаешь, я могла бы подарить тебе чудную краску для ресниц. Мне её привезли из-за границы, но её оттенок совсем не в моём стиле, а вот тебе, уверена, подойдёт. Но я не о том хотела тебя спросить, — вполголоса добавила она, уводя меня подальше от прочих гостей. — У тебя всё в порядке? Ничего плохого больше не происходило?

— Нет, — покачала головой я. — Пока всё было тихо.

— Ну, вот и хорошо, — с облегчением кивнула Кларисса. — А то я сильно за тебя беспокоилась. Так, может быть, это всё-таки просто пара случайных совпадений?

— Очень маловероятно, — вынужденно возразила я. — Хотя всё может быть.

— Будем надеяться, что я права, — вздохнула она. — В любом случае имей в виду: Уоллес уже здесь. Ведёт себя, как обычно. Покамест Лаура взяла его в оборот, так что докучать тебе он не будет, но так или иначе...будь осторожна.

— Буду, — пообещала я.

За последние два дня я несколько раз видела Уоллеса в гостинице; один раз мы даже практически столкнулись с ним лицом к лицу. Во всех этих случаях я старалась избегать общения; просто отводила взгляд и шла в другую сторону. Адриан не мог не заметить избранную мной линию поведения, но помешать мне в таком решении не пытался. К двери моей комнаты он тоже более не подходил, да и никаких покушений, как я и сказала Клариссе, действительно не было. Пока не было.

— Ты слышала, вчера в Дэнвуде произошло ещё одно ограбление, — сменила тему подруга.

— Странно: я думала, Уилла Статли арестовали, — заметила я.

— Там всё непонятно, — поморщилась Кларисса. — Одни говорят одно, другие другое. Кто-то клянётся, что это Статли собственной персоной, но один знакомый рассказал мне, что преступник всеми силами отпирался, кричал, что здесь какая-то ошибка, и сам он никакого отношения не имеет к Дэнвудским разбойникам. Не знаю, где правда, но знаешь, что мне кажется?

— Что?

— По-моему, это просто не имеет значения, — ещё тише сказала Кларисса. — Даже если они арестовали Статли, вчерашние события показывают, что разбойники прекрасно справляются и без него. Его просто используют, как красивую вывеску. На самом же деле если повесят одного, на его место тут же придёт кто-нибудь ещё.

— Это звучит довольно пугающе, — заметила я. — Выходит, разбойников невозможно победить?

— Не знаю. Не думаю, что так уж прямо и невозможно. Но только не арестовав пару-тройку бандитов, как бы их ни звали. Такую проблему необходимо решать более кардинально...а с этим, похоже, шериф никак не может справиться. — Теперь Кларисса говорила совсем тихо; мне приходилось приблизить ухо к её губам, чтобы разобрать все слова. — Вообще в последнее время кругом всё больше недовольных. Постоянные ограбления в лесу, преступники, сбегающие прямо с виселицы, нападение на престижный городской трактир. Дело обстоит хуже некуда: люди не чувствуют себя в безопасности. И многие винят в этом именно де Оксенфорда, ведь как-никак, обеспечение безопасности в этих краях — его прямая обязанность.

— Не знаю, стоит ли чрезмерно его за это ругать, — неожиданно для самой себя заступилась за шерифа я. — Как бы то ни было, а Дэнвудские разбойники очень хорошо организованы. Это сильный противник.

— Всё верно, — согласилась Кларисса. — Но ведь рано или поздно кто-то должен дать им отпор. И в интересах де Оксенфорда, чтобы этим кем-то оказался именно он.

Я обвела взглядом зал. Шериф, против обыкновения, на приёме присутствовал. Сейчас он стоял у стены и о чём-то беседовал с леди Маргарет и Джорджем Грэнхемом. То ли на этот раз у де Оксенфорда не оказалось неотложных дел, то ли он понял, что по-любому с этими делами не справляется.

— А как обстоят дела в самом замке? — поинтересовалась я. — В замке и в саду? Хотя бы здесь люди могут чувствовать себя в безопасности?

— Если ты намекаешь на недавний побег заключённого, то больше такого не повторялось. Да и вообще надо признать, что в замке царит идеальный порядок. За этим действительно очень хорошо следят. Даже если пару раз и были какие-то проколы, у кого их не бывает?

Кастелян как раз проходил мимо, и я поманила его рукой.

— Господин Шелдон! Присоединяйтесь к нам! — воскликнула я, призывно улыбаясь. — А мы как раз говорили о вас.

— Обо мне? — с тенью недоверия в голосе переспросил кастелян, подходя к нам с Клариссой.

— Ну конечно, именно так. Леди Лейн только что рассуждала о том, насколько идеальный порядок поддерживается в замке. Ведь это несомненно ваша заслуга, разве не так? — Я кокетливо стрельнула глазками.

Было видно, что Шелдон польщён.

— Вынужден признать, леди, что моя заслуга тут действительно есть, — склонил голову он.

— И как же вам это удаётся? — осведомилась я, беря кастеляна под руку. — Особенно в такое неспокойное время? Наверняка у вас есть какой-то секрет? Поделитесь с нами, будьте так добры! Уверена, ваши советы очень нам пригодятся.

Кларисса, кажется, не разделяла моего энтузиазма и вскоре, сославшись на жару, отправилась на поиски прохладительных напитков. Мы с Шелдоном остались вдвоём.

— Что тут можно сказать, мисс Стабборн, — принялся рассуждать Антоний. — Любовь к порядку должна быть заложена в человека с самого детства; только в этом случае он сможет стать хорошим руководителем и добиться ощутимых результатов.

— Неужели? — выдохнула я, приближая губы к его лицу. — Ваши родители, видимо, как следует позаботились о том, чтобы привить своему сыну правильные...принципы?

Вновь польщённый, Шелдон принялся рассуждать на тему правильного воспитания детей. Я слушала не слишком внимательно, сосредоточившись на генерировании томного взгляда с поволокой. Теперь уже не я держала кастеляна под руку; это он галантно вёл меня по залу.

Антоний Шелдон никогда не был женат, уж не знаю, почему именно. Не то помешала преданная служба шерифу, не то сыграл роль собственный не слишком приятный характер (сколько бы он ни распространялся сейчас о достоинствах полученного в детстве воспитания). Зато о слабости, которую кастелян испытывал к молоденьким девушкам, не слышал только глухой. Именно на этом мне и предстояло сейчас сыграть.

— Среди всего прочего, конечно, требуется умение проявить жёсткость, — вдохновенно продолжал Шелдон. — Без этого порядка не навести. Необходимо, чтобы подчинённые боялись отступить от правил. Поэтому время от времени нужно устраивать публичные наказания, и наказания эти должны быть суровыми, чтобы людям внушала страх самая мысль о повторении подобного проступка. Я понимаю, — снисходительно добавил он, — женщины предпочитают мягкость и доброту. Однако на службе доброта непременно ведёт к халатности.

— Ну что вы, — смущённо улыбнулась я. — Доброта — это, конечно, хорошо, однако же мужчинам следует в некоторых случаях вести себя жёстко, я бы даже сказала, брутально. В том числе и в вопросах, касающихся воспитания...и не только в них.

— Вы на удивление тонко чувствуете подобные нюансы.

— По-женски тонко, — уточнила я, краснея от удовольствия, которое якобы доставил мне комплимент.

Продолжая идти под руку, мы спустились по лестнице и вышли в сад. Здесь тоже иногда попадались гости, но в целом людей было значительно меньше, чем наверху.

— Вы знаете, вообще порядок, управление, контроль и жёсткость — это мужские прерогативы, — принялась распространяться я, не веря ни единому собственному слову. — Мы, женщины, слишком эмоциональны для подобных вещей. Именно поэтому мы очень ценим мужчин, которые не утратили в наш нелёгкий век всех этих качеств. Мужчин, с которыми можно почувствовать себя, как за каменной стеной. Которым можно — и хочется — подчиняться.

Мы остановились в тени высокого, густо зеленеющего дуба. Антоний приобнял меня за талию и поцеловал в губы. Я не сопротивлялась, до тех пор, пока не заметила стоявшего шагах в десяти от нас Адриана. Вместо того, чтобы смущённо отвернуться, Уоллес смотрел на нас не отрываясь...и, кажется, то, что он видел, совсем ему не нравилось. Я воспользовалась данным поводом, чтобы поспешно отстраниться от Шелдона.

— Мы здесь не одни, — прошептала я и отвернулась, якобы от смущения, в действительности же для того, чтобы торопливо вытереть губы.

После таких расследований мне ещё долго не захочется ни с кем целоваться. Но что поделать, искусство требует жертв.

— Мы могли бы найти более удачное место...для разговора, — предложил Антоний.

— Отлично, — воодушевлённо подхватила я. — Давно замечала, что по-настоящему вдумчивые, глубокие беседы, требуют соответствующей обстановки, в том числе уединения. Но сад сегодня кажется местом не слишком спокойным.

— Вы правы, — кивнул кастелян. — Мы могли бы продолжить беседу в моей комнате.

— Нет, это как-то неудобно, — заупрямилась я. — Было бы лучше, если бы это место было более...нейтральным.

— Вы правы, как и во всём.