2. Тайяна. Раскрыть крылья

— Да. А что?

— а то. Синта была гадиной. И кто бы ее не убил — он доброе дело сделал. Не лезьте в это.

Рошер прищурился.

— а вот твой отец, парень, считает иначе. Плохая ли, злая, она была его дочерью, и ему хочется отомстить.

— А еще... — Яна смотрела в потолок. — понимаешь, просто так убивать, наверное, нельзя. Вас, людей, намного больше, но если каждый так будет поступать, вас останется меньше, чем нархи-ро. Нельзя убивать человека. Можно решать вопрос миром, убеждать, на худой конец, пугать, угрожать, но убивать? Тебе не кажется, что это неправильно?

— Если б вы знали Синту, вы бы так не говорили.

— Да, никого из нас она убить не пыталась, — согласилась Яна. — Но ты учти. Если сейчас ее смерть останется безнаказанной, то убийца обнаглеет — это первое. И убьет еще не раз. И второе. Тебе родителей не жалко? Неизвестность, она ведь хуже ножа режет.

Вот на этом Керт и сломался.

— Жалко. Мать всю ночь отпаивали, отец чернее тучи... Р-раш! Даже сдохнуть эта сука нормально не могла!

— Не дали. Ладно, Ааша, что еще есть?

Волчица почти по-человечески мотнула головой, мол, больше тайников не вижу — и направилась к выходу из комнаты. Яна с Рошером еще раз переглянулись — и последовали за ней, прихватив трофеи.

Лойрио Эрен обнаружился все там же, принимая соболезнования. Но при виде друзей он вежливо отставил в сторону какую-то даму необъятных размеров — и вскинул бровь.

— нашли? Что?

Рошер так же кивнул в сторону двери.

— Нашли. Только не при всех же...

Лойрио Эрен все понял правильно — и через пять минут они уединились в кабинете.

Наркотик ожидаемо вызвал ярость. Ожерелье — удивление. Золото — тоже.

— Сиинта постоянно требовала у меня денег 'на булавки'. Я почти не давал, столько она бы и за пять лет не накопила.

— Видимо, пять лет ей ждать не хотелось, — согласился Рошер. — А вот это вы не узнаете?

Выложенные перед лойрио Эреном записки (без писем Синты), повергли его в недоумение.

— Это — что?

— тоже было у вашей дочери.

— Надо позвать жену. Я этим не занимаюсь.

Лара Талея уверенно опознала почерк лойрио Реваля, лойрио Кандера, Тарема и Жалниса. Но... двух последних просто не было в городе. Уехали в столицу, проветривать тоску. Точно?

Да, очень точно. Уж она-то знает.

— Значит, Реваль и Кандер, — Янна мысленно переглядела список.

Эххх, вот ведь — проблема. Их с Рошером только двое, а этих уже набралось — хоть в пучок завязывай. И таверна со странным названием 'Ражий медведь', и насчет ожерелья надо узнать, и с Ланистом встретиться, поговорить, и в порту побывать, и эти двое...

Определенно, Синта была очень деловой девушкой.

Зар-раза!

* * *

В таверну решили идти сразу, не дожидаясь вечера. Ни к чему. И хозяин, глядишь, разговорчивее будет, и слуги, и вообще — есть вещи, о которых в толпе говорить... неудобно. Это потом жить мешает. Хотя воля б Тайяны — она бы эту таверну под ноль снесла и новую построила. Клоповник — блошатником, иначе и не скажешь. Невысокое, приземистое здание, наполовину вросшее в землю с отродясь не мытыми окнами и некрашеное уже лет десять точно. На крыше кое-где мох растет, одним словом — ужас. Можно даже — УЖАС, учитывая запах, которым оттуда несло.

Подгорелая еда, кислое пиво, сивуха, пот, грязь, кровь... Ааша смотрела на хозяйку, как на врага народа.

Мы и правда туда пойдем?! Тебе, двуногой, хорошо, ты и половины не чувствуешь. А я... ФУ!

— Хочешь — оставайся, — Яна потрепала Аашу по загривку. — Подождешь нас здесь?

Волчица сморщила нос, чихнула. Нет, не подождет. Мало ли что, разве хозяев можно отпускать без присмотра? Они глупые, мало ли кто Тайяну обидеть захочет? А она, Ааша и вступиться не успеет? Нет, так не пойдет. Волки умные, волки точно знают, что врага надо загрызть заранее. До того, как он причинит тебе вред.

Внутри таверна оказалась еще противнее, чем снаружи. Во всяком случае, таких откормленных тараканов Яна даже в Лесу не видела. Но — день, так что за столами было почти пусто, двое пьянчужек, один из которых дрых на столе, а второй под столом — не в счет. И хозяин, который меланхолично протирал кружки таким грязным полотенцем, что ей-ей, полы были чище.

Рошер злорадно ухмыльнулся.

— Кишер! Какая встреча!

— Вайст, — без особого воодушевления отозвался мужчина. Да уж, не красавец. Высокий, толстый, с рыжеватыми усами и бегающими глазками, неуловимо похожий на того самого таракана-рыжеусца, — Тебе чего понадобилось?

— Как всегда — пошептаться, — Рошер обвел взглядом таверну. — Здесь? Там?

Кивок в сторону задней двери. Рыжеусец скривился так, словно ему вода в больной зуб попала.

— с каких это пор ты при делах?

— Я всегда при них, — парировал Рошер.

— А не боишься, что вторую руку оторвут? — нехорошо прищурился мужчина.

— Р-ры, — вежливо сказала Ааша, кладя передние лапы на стойку. Позволять оскорблять своих друзей она не собиралась.

Вот этого трактирщик точно не ожидал. Ааша, в стоячем виде, была немногим меньше, чем он, так что перед лицом мужчины замаячила здоровущая пасть с алым языком и набором идеально белых зубов.

Рыжеусец как-то тоненько, по-бабьи вскрикнул, дернулся — и сел на попу. Прямо за стойкой.

— Р-ры...

Ааша явно разочаровалась. Что это за враг такой неудобный, которого ни покусать, ни погрызть? Но на стойку поглядела оценивающе.

— Рухнет, — предупредила подругу Яна. — Лапы поцарапаешь.

Очередное 'р-ры' прозвучало, как 'э-ээх'... Ааша сморщила нос и вернулась к Тайяне. Рошер оперся на стойку и поглядел внутрь. Трактирщик сидел среди тряпок и кружек, глядя вверх ошалелыми глазами.

— Вылезай... — 'трус навозный' так и звучало в голосе Рошера. Ага, размечтался.

Кишер посмотрел снизу вверх.

— А.... а...

— Это милое создание тебя не тронет... если наглеть не будешь.

— Р-ры, — подтвердила Ааша.

— Н-не... не...

— попросить ее залезть?

Трактирщик замотал головой еще сильнее. Рошер преодолел брезгливость и протянул ему руку.

— Давай — давай.

Уговаривать труса пришлось еще минут пять, но наконец Кишер вылез и даже смог нормально говорить — приняв на грудь несколько капель из бутылочки под прилавком. Судя по запаху, это был самогон, но хороший, двойной очистки.

— Кишер, а что ты знаешь про Синту Эрен? — наконец мягко поинтересовался Рошер.

Судя по глазам — и рад бы не знать, а соврать не выйдет.

— Я...

— Учти, эта милая зверушка лгунов не любит. Или любит, но не в том смысле, что тебе понравится.

Кишер покосился налево, потом направо, но видя, что сбежать никуда не удастся, обреченно вздохнул.

— Ладно. Дело было так...

Однажды Синта Эрен пришла в таверну и предложила Кишеру сделку. Прекрасно понимая, что нет отбросов, а есть кадры, она хотела, чтобы трактирщик сводил ее с нужными людьми. С кем?

Наемники, пираты, убийцы, воры. Не с хоши же ей встречаться требовалось. Правда, Кишер деликатно именовал сию гвардию 'ночными работягами', но основное было понятно.

С кем сводил?

Да пару раз с ворами... требовалось ей, чтобы что-то выкрали. Точно Кишер не знал, справедливо полагая, что некоторые знания укорачивают жизнь.

Убийцы?

Нет, вот этого не было. А вот пираты — были.

— Р-ры, — намекнула Ааша.

И тут же оказалось, что и убийцы были. Один раз, правда.

— Кто? — вцепился Рошер.

— есть такой Дареш, его Окунем кличут.

— Давно?

— Да месяца два тому...

— И?

— И ничего...

— Кишер, не юли, — Вайст сверкал глазами. — я ведь градоправителю капну — и сгорит твоя хибара с тобой вместе и тараканами на закуску.

Кишер фыркнул.

— Да хоть укапайся, дождик нашелся. Ты что думаешь — я бы с этой соплячкой серьезных ребят знакомить стал? Дареш — дурак бесталанный, такого второго поискать. И страже бы сдали давно, да его мать — мне троюродная сестра. Вот и подсунул работенку сопляку.

— И какая работа требовалась? — Яна не влезала в допрос, но сейчас ей стало интересно.

— У лойрио Реваля жена есть. Вот и... хотелось девке, чтобы ее не было.

— Реваль? Хорошо, попомним, — кивнула Яна. Ааша молчала, значит, трактирщик не лгал. — А еще с кем вы ее сводили?

— С пиратами. Но это дней пять тому как.

— С кем?

— Есть такой кораблик 'Беспутная чайка'. Вот с его капитаном и свел.

Яна смотрела, приподняв бровь. Кишер усмехнулся, обретая частицу прежней наглости.

— Именно. Щенки, мелочь трепаная, вдоль побережья шакалят...

— А на что серьезное они способны? Убить, там?

— Чай, не хоши.

Яна кивнула.

— Значит, Реваль, Окунь... кстати, где он ловится?

— Да можете здесь подождать, к вечеру будет.

— Кишер, не свисти. А то я не знаю, что ты его упредишь. Нет уж, сейчас пойдешь с нами, в гости к своему Окуню. Побеседуем с ним, ну и коли все в порядке — обещаю, ни слова градоправителю не скажу ни про тебя, ни про племянничка, — Рошер смотрел серьезно. — Мне в дела Реваля смысла нет лезть, да и не слышал я, что он овдовел?

— Козе понятно, что Дареш и репу не нарежет, — ухмыльнулся Кишер. — Да только и заказчица крик не подняла бы.

— Время тянули?

— а то ж. Да и лара Реваль то в столице, то еще где, доберись до нее...

Яна переглянулась с Рошером, подумав, что до Аэлены в такой ситуации добраться пытались. И ведь почти получилось...

— Скажи, оно вам даром не надо. Значит, 'Беспутная чайка', а ворье?

— Ей давненько ничего не надо было. Так что ребят не сдам, к тому же нет их в городе. Двое с петлей сплясали, еще один уехал.

— Не врешь, — кивнула Яна. — А теперь расскажи про недавнее. Когда она последний раз здесь была?

— А вот аккурат перед смертью и побывала, — Кишер уже обнаглел и чувствовал себя вполне спокойно. — Она тут мужиков несколько раз ловила. Переодевалась во что попроще, пару платьев у меня держала...

— и в тот раз переоделась? — Рошер аж подобрался.

— Каждый раз. Лайри все ж...

Яна коротко выругалась.

— Рош, мы болваны. И не заметили, что платьице-то на ней дешевенькое...

И верно, такое платье могла бы надеть трактирная девушка, а не лайри. Но когда мужчины обращали внимание на такие вещи? А Яна и не подумала, у нархи-ро культа одежды отродясь не было. Была бы чистой, удобной, да к лицу, а цена... а что — цена? Нархи-ро свои ткани сами делали, ткали, красили, вот и выходило, что дешево...

Это во внешнем мире одежда из их ткани стоила бешеных денег, а самим нархи-ро она пустячной казалась.

— Потом ее комнату покажешь, — решил Рошер. — Значит, переоделась она, спустилась...

Кишер задумался. А потом махнул рукой, с видом 'сгорел сарай, гори и хата'.

— И присмотрела себе 'бобра' на вечер.

— Ощипать?

— Нет. Такое чувство, он ей не почесаться нужен был, а... чтобы был? Как-то так, не знаю...

— Свидетель? Или чтобы можно было на него сослаться, мол, ночь с ним провела? — принялся гадать Рошер.

— Вот скорее второе. Но точно не скажу, а только что-то она ему подлила — мигом парень поплыл, она его чуть не на себе за порог вытащила.

— и сама тащила? До сараев?

Яна спрашивала не просто так. Ивара она не видела, но подозревала, что мужчина не хлюпик...

— Помогли ей, — буркнул нехотя Кишер. —

— кто?

— Я слугу попросил...

— Зови.

Явленный пред очи слуга и не отрицал ничего. А чего ему? Хозяин приказал помочь, вот они Ивара взгромоздили на лошадь, да и отвел он и лошадку и девушку к сараям. Ну и... того. Было.... а чего — отказываться, если девица сама предлагается?

Потом он взгромоздился на ту же лошадь — и отправился в трактир. А Синта собралась провести время в сарае.

— Ну, если она никого не ждала — зовите меня бобром, — Рошер потер лицо ладонями. — Точно, нужен ей был кто-то, чтобы подтвердить, что она всю ночь с ним провела, никуда не отлучаясь.

— Тогда это не 'Чайки', факт. С такими придурками... им и этой таверны с лихвой бы хватило.

— А къянти с ней здесь познакомились?

И вот тут Кишер побледнел, что та стена.

— К-къянти?

— я про них знаю, — спокойно сообщила Яна. — Но хотелось бы подробности. Кто, что, где...

— И мне тоже, — Рошер прищурился, Ааша согласно рыкнула — и трактирщик сдался. Почти...

— Это опасные люди. Очень.

— Ты не свисти, ты рассказывай, — надавил Рошер.

— А ты понимаешь, что за некоторые рассказы...

— Вполне. И дальше меня оно не уйдет.

Кишер помялся, вздохнул — и принялся выкладывать. Надеялся он промолчать, но Ш´аальзея ему шансов не оставила.

Ни для кого не секрет, что городское дно поделено на вкусные кусочки пирога 'ночными хозяевами'. И делиться никто не хочет. А уж порт — весьма и весьма лакомое местечко. И с прибывающих кораблей взымается определенная мзда.

Небольшая, почти медяки, но с одного корабля, с другого — и на день накапывает до золотого, а там и побольше.

Этот корабль стал исключением.

Порт 'держал' ночной хозяин по кличке 'Осьминог', прозванный так и за цепкость, и за жадность, и за отсутствие эмоций, ей-ей, у настоящего осьминога их было куда как побольше. Он и потребовал платить...

Вместо денег его посланцы получили пинки и вылетели с корабля в единый миг.

После этого был отравлен отряд побольше.

Повторилось то же самое.

А потом на берег спустился капитан корабля — и направился прямиком к логову Осьминога. О чем уж они там говорили — неизвестно, но денег ночному королю никто не заплатил, так что общественность поняла — это не простые люди. Ой, не простые...

— а чем они занимаются?

Трактирщик только руками развел.

— Знать не знаю.

— Ты — и не знаешь? — искренне удивился Рош.

— А иногда, — Кишер смотрел серьезно и как-то... недобро, — стоит не знать, чтобы дольше прожить. Понимаешь?

Рошер и Тайяна переглянулись.

— Осьминог может знать?

— Наверняка. Только вряд ли вам скажет.

Яна передернула плечами, мол, куда он денется, если им захочется? Но — ладно. Пускай пока живет.

— покажи нам комнату Синты.

— да там и нет ничего.

И верно — не было. Синта знала цену Кишеру, и ничего ценного хранить в таверне не собиралась — вот еще! Только платье лежало на кровати. Дорогое, красивое... Яна скользнула ладонью по тонкой ткани.

— Рош, вот что ей надо было? Родители, любящие, брат, достаток в семье... могла бы замуж выйти и жить, как все люди.

— Ну так и тебе дома не сиделось?

Рошер попал не в бровь, а в глаз. Яна поморщилась.

— Я не разрушала свою жизнь. И чужую не пыталась. А она?

— Это уж у кого на что ума хватает. Ты пытаешься построить, она пыталась разрушить.

Кишер кивнул.

— Не надо понимать таких людей, девочка. Просто надо их принимать, а лучше — держаться от них подальше. Здоровее будешь.

Яна пожала плечами.

— Не понимаю, но соглашусь. Ааша?

Но кроме платья в убогой комнатенке ничего не было.

— Теперь к Окуню, — решил Рошер. Трактирщик кивнул, смиряясь с происходящим.