Кастор Прайд. Хохот шута.

— После возвращения в Трафлдинг я открою свой собственный кабак, Черный, — взгляд цверга был полон нерастраченных мечтаний. — Там будут подавать самое крепкое пиво, будет играть самая тихая музыка. И там, — он сделал многозначительную паузу, — будет только один столик.

— Ты все также считаешь, что Дорван Нок удовлетвориться половиной венца? — лично у меня на этот счет были определенные сомнения.

— Я считаю, что вполне удовлетворюсь оплатой этой половины, — Даминион радостно засмеялся.

— Думаешь, не урежет?

— В Гильдии ткачей дураков нет, Черный.

20

— Улица Шестнадцатой страницы, дом двадцать три, — я придирчиво сверился с помятой табличкой на обшарпанной стене. — Кажется нам сюда.

Я с грохотом опустил ржавый молоток на дрогнувшую дверь. Открыть соизволили лишь после двадцатикратного повторения этой незамысловатой процедуры. Дверь скрипуче распахнулась и перед нами возникла повенчавшаяся с похмельем рожа. Она была человеческая, багровая и крайне недовольная.

— Жить надоело! — привратник осекся, разглядев за моей спиной невысокий силуэт алого цверга. — От кого? — уже более вежливо осведомился он, не убирая, тем не менее, из дверного проема своего грузного дела.

— От Эрди, — я кинул амбалу свиток, опечатанный личной печатью Прошлого года.

Тот быстро пробежал опухшими глазами по тонкой бумаге и изобразил некое подобие вынужденной улыбки.

— Аскириас значит... — громила оперся об косяк и почесал плешивую голову. — Слился Аскириас, — неожиданно продолжил он. — Лишь Валот знает, куда забилась эта ящерица.

Я сделал непонятный самому себе жест.

— Валот и возможно еще кое-кто, — подручный Прошлого года по-своему (но в целом верно) истолковал мое движение. — Даже у нагов бывают друзья. Его зовут Запойный Фарки. Он волшебник из школы ... — здоровяк задумался. — Школы "Грязной подписи" — довольно закончил он.

— Запойный Фарки из школы "Грязной подписи"? — я решил перепроверить.

— Грандрим... — мой собеседник вяло покрутил пальцем у виска, как бы извиняясь за нравы местных обитателей.

— И где нам посмотреть на это чудо?

— Бессонный переулок, западная окраина города.

— А если и он не в курсе?

— Вот тогда точно к Валоту.

Мы не спеша, двигались в сторону Бессонного переулка, до которого оказалось почти два часа хода. Но даже в этом без сомнения тоскливом путешествии нашлась хорошая деталь, — минут через двадцать мы должны были оказаться на главной торговой улице Грандрима. Там, где пополняли (или хотели бы пополнить) свой магический арсенал все без исключения жители Тайор Донара. И я также не являлся этим исключением.

Здесь держали свои лавки лепреконы. И, несмотря на порой явно завышенные цены, закупаться предпочитали именно у них, а не в магазинах школ. Это объяснялось как и гораздо большим разнообразием представленного товара, так и качеством последнего. Все знали, что лепреконы могли при случае обсчитать, но товар у них всегда был первоклассный.

Мы остановились возле одного из старейших магических магазинов Грандрима. Над массивной дубовой дверью не было даже подобия вывески. Ульрит Пит не сомневался, что богатство его фамильных прилавков известно каждому в Великом лесу. И, видит Диос, он вполне мог себе это позволить.

Я в сдержанном предвкушении переступил высокий порог и спустился по невысокой лестнице. Дамми же предпочел задержаться на улице, — выкурить очередную трубку, а заодно посмотреть на представление одинокого волшебника, которое тот давал для пополнения своего явно скудного бюджета. Представление было интересно ещё и тем, что совсем скоро несчастного мага должны были с позором прогнать в менее респектабельные районы города.

Между тем я оказался в огромной комнате с низким потолком и претендующим на изящество интерьером. По всему периметру комнаты располагался заставленный самым разнообразным товаром прилавок. Книги, оружие, амулеты, магические инструменты, даже элементы одежды. Старина Пит торговал решительно всем, что имело хоть какое-то отношение к волшебству.

По углам помещения застыли несколько невзрачного вида личностей, скучающим взглядом наблюдая за покупателями. Их ленивые взоры скользнули по мне в тот же миг, как я оказался в магазине. Это явно были адепты одной из школ оказывающей охранные услуги. Безупречное в своей верности решение. Никогда не помешает иметь пару сильных магов, в лавке до краев набитой волшебством. Впрочем, я не обратил на них лишнего внимания. Сегодня все эти прекрасные вещи было гораздо легче купить, чем украсть. Я бы даже сказал гораздо дешевле.

Я без сожаления прошел мимо высоких стеллажей с тысячами книг по магическим наукам. Глаза помимо воли пробежались по золотым и серебряным буквам на толстых корешках. "Начальный курс иллюзорно-боевой магии камня", "Неполный краткий бестиарий северо-западного Шираз Донара", "Предварительный анализ кривизны магических потоков южного Алир Донара", "Создание и применение амулетов с использованием лиловых топазов и родниковых рубинов", "Начала естественной псионики для ка-рити". Грандрим был богат как на авторов, так и на их читателей.

Сразу следом располагался прилавок со всевозможными амулетами, кольцами, браслетами и прочими артефактами, которые были призваны облегчить жизнь простых обитателей Тайор Донара. Немалый вклад в развитие этого направления магии внесла славная Гильдия ювелиров, фактически монополизировав изготовление оправ, огранку камней и прочую деятельность по доведению неуклюжей работы местных чародеев до шедевров волшебно-ювелирного искусства.

А уже следующим номером я имел удовольствие лицезреть подлинную и без сомнений заслуженную гордость Ульрита — непревзойденный арсенал магического оружия. Здесь было все для любителей зачарованной стали (камня, дерева, кости). Таинственно переливались багровым и темно-зеленым хищные клинки мечей, сабель, шпаг, кинжалов, ножей. Зловеще ухмылялись устрашающего вида секиры, молоты, булавы, кистени. Подрагивали в ожидании желанного броска копья, алебарды, глефы. Я с сожалением вздохнул и прошел дальше. Все это великолепия мне было просто не по руке.

Магическое оружие обладало как минимум одним серьезным изъяном. Для того, чтобы в полной мере воспользоваться его сверхъестественными свойствами нужно было обладать определенной, а иногда весьма объемлющей подготовкой. Как правило, лишь опытный мастер-маг был способен добиться от этой мечты любого трафлдингского паренька всего того, за что платились отнюдь не малые деньги. С другой стороны упомянутый мастер крайне редко мог похвастаться даже самыми примитивными боевыми навыками, что также не сказывалось на популярности магических клинков. И все же покупатели находились. Порой совсем не те, кто был действительно достоин гениальных работ мастеров-оружейников. Но золото их так же ярко блестело на солнце, а значит очередной шедевр магического искусства занимал свое тесное место на дальней стене не знающего что такое кровь, боль и ярость дома.

Все вышесказанное в равной степени касалось не только оружия, но и прочего волшебного инвентаря. Для того чтобы достойно владеть подавляющим большинством его составляющих, надо было быть магом. Лишь крайне немногие направления предметного волшебства могли похвастаться полнейшим равнодушием к своей клиентуре. И вот именно этим равнодушием я и собирался сейчас воспользоваться.

Я подошел к небольшом аккуратному прилавку, заставленному баночками, склянками, пузырьками и прочими емкостями разных размеров и форм. С другой стороны прилавка мне профессионально улыбнулся пухлый лепрекон с аккуратной бородкой и хитрым блеском матерого барыги в глазах.

— Вы пришли туда куда мечтали! — лепрекон сразу перешел к делу. — И я точно знаю, что вам нужно, — он с невероятной скоростью нырнул под прилавок и тут же возник вновь. — Вот, — толстяк с торжеством поставил передо мной небольшую банку с радужной жидкостью внутри. — Улучшит настроение, прогонит тоску, прибавит удачи. Всего три бриала и ваш взгляд будет взглядом лесного короля!

— У меня другой рецепт, — на подобные предложения я давно перестал обращать внимания. Вместо этого я протянул продавцу небольшую измятую бумажку, на которой моим отвратительным почерком был написан перечень необходимых вещей.

Лепрекон с едва различимой брезгливостью принял от меня затравленный листок, пробежался по нему опытным взглядом, пару раз хмыкнул и покосился на меня с откровенным подозрением. Мне лишь оставалось ответить ему наглой улыбкой и звоном перебираемых монет. В итоге комбинация оказалась вполне успешной и мой визави начал экспедицию по окрестным полкам в поисках указанных товаров.

В течение следующих десяти минут на отполированной столешнице поочередно возникали, — полдюжины моих любимых парализующих кристаллов, пузырек со специальным составом, намазавшись которым можно было с относительной легкостью лазать по деревьям и прочим отвесным поверхностям, синий флакон с мутной жидкостью, которая позволяла некоторое (увы, недолгое) время обходиться без воздуха, пачка таблеток спасающих от голода и жажды, специальный свисток, неуловимые звуки которого позволяли отогнать большинство хищников Тайор Донара (его я хотел пробрести уже почти год). Последней лепрекон осторожно поставил передо мной средних размеров банку, наполненную грязно-бурой массой. Именно она вызвала тот подозрительный взгляд. И вызвала, хвала Диосу, не зря. Это была очень сложная в изготовлении и стоящая баснословных денег мазь, которая позволяла изменять черты лица. Грубо говоря, после того, как ты смывал сделанную из такой мази маску, лицо твое на определенный срок становилось совершенно неузнаваемым. А, учитывая, что после завершения моей миссии (по крайней мере, я очень рассчитывал на это завершение), мне предстояло ещё много лет провести в зеленых пределах Тайор Донара, вещь была совершенно необходимая. Тайоры отличались устрашающей мстительностью.

Лепрекон назвал цену. Я застонал от бескомпромиссного цинизма жизни. Однако торговаться с местными обитателями было делом абсолютно безнадежным, так что мне оставалось лишь залезть в кошелек и извлечь из него все то последнее, на что он ещё был способен. Впрочем, способности его с сегодняшнего дня резко сходили на нет.

Неожиданно профессионально-алчный взгляд лепрекона устремился мне за спину. Краем глаза я заметил, как болезненно скрипнул зубами один из охранников. В магазин стремительно наползала атмосфера судорожного напряжения. Впрочем, разгадка столь резких перемен была предельно проста. Неспешной, скучающей походкой в зал спускался Арн гор Даминион.

Появление алого цверга в магическом магазине было фактом насколько же редким, настолько и опасным с точки зрения персонала этого самого магазина. Роль охраны в этом случае сводилась к панической борьбе между долгом и разумом. И долгу как водится отдавалось место безоговорочного аутсайдера.

Под гнетом дрожащих глаз, Дамми Серебро задумчиво прошел мимо стеллажей с волшебными гримуарами, лениво провел рукой по зеленоватому лезвию кривого, широкого меча, с небрежным интересом повертел пару вычурных амулетов, после чего направился в мою сторону. Он уверенно оперся на истертый прилавок, тяжело посмотрел на омертвевшее лицо лепрекона и обнажил клыки в подобие улыбки.

— Есть что-нибудь от похмелья?

21

В Бессонный переулок я входил в смешанных чувствах. С одной стороны, несмотря на свое название, место это вгоняло в настоящую тоску, тесно граничащую анабиозом. С другой, на стенах домов держащихся лишь на останках гордости, можно было разглядеть все следы того, что совсем недавно здесь действительно было не до сна. Особенно удручали взор грязноватые подпалины непроизносимого оттенка, тянущиеся по правой половине переулка.

Слава всем безучастным богам, путь наш по этой обители противоречий оказался недолог. Уже через пару минут мы остановились возле небольшой арки, в глубине которой притаилась рассохшаяся дверь с еле различимой надписью. Наверное, только самый пристальный наблюдатель смог бы разобрать в этом кладбище букв что-либо достойное прочтения. Сомнений быть не могло, перед нами располагалась цитадель школы "Грязной подписи".

Я пару раз сильно ударил в едва не согнувшуюся пополам дверь. К моему искреннему удивлению она почти тот час же приоткрылась. Из-за двери высунулась унылая физиономия с мрачно нахмуренными бровями и полнейшей неуверенностью в будущем в косых глазах.

— Ты — Фарки? — хотелось перейти сразу к делу.

— Этажом выше! — дверь захлопнулась.

Я с некоторым недоумением вышел из-под арки и внимательно осмотрел все прилагающиеся к ней стены в поисках хоть какого-то подобия лестницы. Однако, в процессе поисков, единственное, что мне удалось обнаружить — это пару мутных, маленьких окон, которые действительно указывали на наличие дополнительных этажей, но вот никакой более существенной помощи мне предложено не было.

Второй раз я стучал уже с гораздо меньшим терпением. И когда унылая рожа вновь оказалась в пределах видимости, тратить время на беседы я уже не стал. Одного удара вполне хватило для того, чтобы наш привратник отправился на незаслуженный отдых, подарив нам возможность войти под низкие школьные своды.

Мы прошли по неожиданно широкому грязному коридору, мимо десятка приоткрытых дверей, из-за которых раздавались ругань, бормотание и разочарованные стоны. Одним словом — маги за работой. Дойдя до конца коридора, мы, следуя недавнему совету, поднялись на этаж выше и оказались в небольшой комнате, весь интерьер которой составляли несколько облезлых дверей. И когда я уже собирался впасть в легкую нерешительность, одна из дверей с грохотом распахнулась и на нас вывалилось что-то длинное, худое и источающее сшибающий аромат вчерашнего, несмотря ни на что допитого вина.

— Фарки? — я с трудом придал голосу вопросительный оттенок.

— Он самый! — волшебник икнул и неожиданно нахмурился. — А кто смеет спрашивать?!

Вместо ответа Дамми безапелляционно втолкнул мага обратно в только что покинутую комнату. К моему удивлению Запойный Фарки оказался отнюдь не трусом и предпринял несколько отчаянных попыток сопротивления, вследствие которых был привязан к переживающему не лучшие и вероятно последние дни стулу. Помимо стула в обиталище адепта Грязной подписи были замечены, — неожиданно добротный шкаф, заставленный потертыми книгами, чертежная доска с замысловатыми фигурами на ней и что-то похожее на сдохшее одеяло в углу.

— Нам нужен Аскириас, — я с надеждой воззрился на все еще трепыхающегося волшебника.

— А ну-ка развяжи мою правую руку, и я нарисую тебе самую короткую дорогу!

Я испытал к старине Фарки нечто вроде уважения. Старый пьяница не сдавался даже при очевидном поражении в козырях. Однако Дамми смутить было гораздо тяжелее. Возле горла мага скучающе замер кривой нож. Я в свою очередь подкрепил это без сомнения мудрое действие проникновенным взглядом и ещё раз повторил свой вопрос.

— Мы своих не сдаем! — прозвучало это, правда, не очень внушительно, поскольку голос откровенно дрожал.