Гл.7.
— Сфотографируешься в военной форме, возьмёшь у этого, вроде вы одной комплекции, — сурово произносит начальник Особого отдела, и лейтенант облегчённо вздыхает, он понял, гроза миновала. — Фотографии принесёшь прямо сюда, пусть сделают в первую очередь, скажешь, я попросил. На твоё имя забронировано место в общежитии. А по поводу твоих перспектив, хочу временно назначить заместителем командира роты, Алексей Павлович отзывается о тебе с положительной стороны, к тому же там вакансия, да и я к тебе присмотрюсь, может, начнёшь наконец-то вспоминать для чего ты здесь, — загадочно произносит он. Я непонимающе вскидываю глаза, он вяло махнул рукой: — Всё, можете идти.
— Есть! — крикнули мы хором и только собираемся развернуться: — Забыл сказать, — тормозит меня полковник, — мы попросили в институте рассмотреть твой диплом, учёный совет его оценил и решил сделать для тебя исключение — приняли без твоего присутствия. Вот, возьми диплом об окончании института, теперь ты полноправный инженер-механик.
Теряю дар речи, едва слезу не прошибло, смотрю влюблёнными глазами на усмехающегося полковника.
— Спасибо, товарищ полковник, даже не знаю, как благодарить.
— Отблагодаришь ещё, — он прищуривает глаза и мне показалось, под верхней губой, вновь блеснул белый клык. Встряхиваю головой. Наваждение, какое-то!
Одуревший и очумевший, выхожу из мрачного здания. Мой напарник в немом потрясении впился на меня взглядом, ещё чуть-чуть и шея свинтится, он даже вспотел, бедолага. Я его понимаю, не часто мы сталкиваемся с чудесами, не прошло и часа, а я из рядового превратился в лейтенанта.
— Кирилл, — протягиваю ему руку.
— Стас, — он поспешно шлёпнул вспотевшей ладонью. — Ну, ты даёшь! — непонятно чему восхитился он.
— Это ты даёшь, — насмешливо фыркаю я, — зачем меня за водку продал?
— Извини, во всём бабы виноваты.
— О, как?
— Доведут человека до расплавленного состояния, вот и срываешься.
— Лучше отожмись пару сотен раз, — советую ему.
— В следующий раз так и сделаю, — вздыхает Стас.
Под вечер я уже обладаю офицерским удостоверением. В ателье сняли мерку, а пока, хожу в солдатской форме. Стас перезнакомил меня со своими друзьями, такими же молодыми лейтенантами. Нет, вру, один старший лейтенант всё же был, но он очень гордый, курит в одиночестве на узком балконе, аккуратно стряхивая пепел, чтоб тот не попадал на бельё, висящее снизу, хотя не очень получается, но не это важно, главное желание.
Наволокли спиртного, перезнакомили с весёлыми женщинами. Они почему-то почти все липнут ко мне, наверное, нравится моя растопыренная солдатская форма.
В гранёном стакане топят мои звёздочки, с трудом пью, едва не проглатываю, но цепляю зубами. Донельзя счастливый, скалю зубы, а вокруг одобрительные вопли.
Что-то ни разу так не упивался, не узнаю себя, наверное — прорвало, всё что накопилось, вырывается наружу. В итоге, под одобрительные вопли, исполняю боевой танец индейцев Сиу. Женщины виснут на шее, кому-то из мужчин это не нравится, пытаются дать мне в морду, но я отмахнулся — тот улетел в сторону и на этом инцидент исчерпан. Затем все вместе горланим песни. Приходят возмущённые соседи, но и они зависают в нашей компании. Неужели всё это сотворил я?
Глубокой ночью, со Стасом, провожаю хохочущих девиц. На улице хорошо, светят звёзды, разгорячённые лица обдувает студёный ветерок. Уже осень, впору идти снегу, но в этом году всё как-то задерживается.
Незаметно Стас исчезает с одной из дам, другая, как только я полез к ней со своими объятиями, и моя рука решительно скользнула ей под кофточку, вспоминает, что у неё строгий муж, и я неожиданно остаюсь один. В недоумении потоптался на одном месте, удивляясь тому, что всё так быстро закончилось, а ведь столько было планов! Ну, да ладно, дело житейское, найти бабу дело не столь сложное.
Порывом налетает леденящий ветер, я несколько трезвею и внезапно вспоминаю Стелу, и даже в глазах потемнело. Боже мой, я хотел ей изменить, какой я гад! Пьяная слеза сорвалась вниз и я, горестно вздыхая, побрёл неизвестно куда. Очнулся на краю аэродрома, у примыкающего к нему леса, непонимающе огляделся, пытаюсь сообразить, где я нахожусь. Темно. Первый снег неуверенно заметался в воздухе, подставляю снежинкам разгорячённое лицо, не удерживаюсь на ногах, резко сажусь на холодную землю, кошмар, как же я напился! Краем уха слышу шорох, дёргаю шею вбок, замечаю две зыбких тени.
— Вы кто? — громко спрашиваю я и пытаюсь их рассмотреть.
Они словно материализовались прямо передо мной, присели на корточки и с любопытством заглядывают мне в глаза. Это мужчина и женщина, на них одинаковые спортивные костюмы и они странно резко водят в разные стороны головами, словно чего-то опасаются.
— Что вам надо? — мне становится не по себе.
— Фу, как же он нализался, я боюсь захмелеть! — тихо как сон, произносит женщина.
— А ты много не пей, остальное я сам допью, — ласково предлагает мужчина.
— У меня с собой ничего нет, — я пьяным жестом развожу руками.
— Глупый, всё, что нам нужно ... в тебе, — тихо засмеялась женщина.
Внезапно мне стало страшно, мне показалось, что из губ женщины выдвинулись два острых клыка.
— Любимый, придержи его, — тихо прошелестел её голос.
— Я чего-то не понимаю! — в ужасе дёргаюсь в сторону, но мужчина с непостижимой скоростью оказывается у меня за спиной и стиснул железной хваткой. В это мгновение женщина налетает сверху, и тут я чётко вижу её длинные клыки. Она резко опускается, с хрустом загоняя их в мою шею. Брызнула кровь, я в шоке онемел, мир, словно перевернулся, неужели это самые настоящие вампиры?! Чушь, мне всё мерещится, это проклятый алкоголь. Неужели "белочку" словил? Струйка крови сползла под воротник и устремилась к чёрному камню, в последнее время почему-то постоянно ношу с собой, мне кажется, он приносит мне удачу.
Женщина завалила меня на землю, и я ощутил на себе её напрягшиеся груди, она со всей страстью обхватывает меня острыми коленками, у меня промелькнула до безобразия глупая мысль: "Она хочет меня изнасиловать! Не дамся!!!" — завопило моё сознание и, всё меркнет, я уже ничего не соображаю, но кровь струится по телу и ... соединяется с чёрным камнем.
Мужчина и женщина с визгом отлетают в стороны, легко поднимаюсь с земли, повёл плечами, за спиной с грохотом развернулись крылья, делаю сильный взмах и поднимаюсь в воздух. Вампиры, делая огромные прыжки, понеслись в сторону заброшенного метро. Быстро догоняю, мужчину разрываю сразу, женщину подхватываю когтями, подношу к глазам. Она истошно верещит, пытаясь цапнуть меня за коготь, сейчас она до предела безобразная — лысый череп, глубоко запавшие глаза, острые уши и оскаленный рот, где торчат длинные клыки всё ещё измазанные моей кровью. Вскоре она мне надоедает, извергаю слепящий огонь и сжигаю дотла, пепел сдуваю в пространство и лечу в ночь.
Резко открываю глаза. Что за бред? Ну и померещится спьяну такое! Нет, больше так пить не буду! С трудом встаю, пошатываясь, бреду, в свою казарму. Вваливаюсь в роту, лицо делаю невероятно серьёзным, пытаюсь незаметно пробраться к своей койке. Нос к носу втыкаюсь в старшего сержанта Селехова, у того округляются глаза, делаю ему пальцами козу, падаю на кровать. Хорошо! Только, кто же меня пинает? Пару раз дрыгнул ногами, не помогает. Куда меня тащат? Сквозь сон слышу, голос каптёра Мурсала Асваровича и меня накрывают, чем-то тёплым.
Снятся кошмары: оборотни, скалящие зубы, некто большой, взмахивает чёрными крыльями, неожиданно возникает встревоженное лицо Стелы, она пытается о чём-то предупредить. На смену ей, выплывают кошачьи глаза рыжеволосой красавицы: "Хватит бухать, пора заниматься делом!" — шепчут пухлые губы.
— Кирилл, просыпайся, скоро ротный с замполитом прейдет! — врывается в мой сон голос каптёра.
Открываю глаза, как включаю свет, вижу крупное лицо каптёра: — Ну, ты даёшь, дух, — неодобрительно говорит Мурсал Асварович, — у нас деды так не нажираются.
— Не знаю таких, — я сажусь, потираю голову.— Маленько перебрал, — всё же соглашаюсь я и, пытаясь раскрыть заплывшие глаза, чтобы рассмотреть суровое лицо каптёра.
— Ждут тебя сплошняком наряды, чёрный будешь. Селехов гром и молнии мечет, боюсь и я не смогу погасить его злость. Зачем ему козу показал?
— Я? — невероятно удивляюсь. — Какую козу?
— Пальцами.
— Значит, заслужил, — я силюсь вспомнить минувшие события.
— Я сказал прапорщику Бондару, что ты ещё бегаешь, — хмурится каптёр.
— Классный ты парень, Мурсал, — я встаю, делаю отмашку руками. — Побоксируем?
— Да ну тебя, — в раздражении отмахивается он. — Это где ты так зацепился? У тебя весь воротник в крови!
Я пощупал шею, вляпался во что-то липкое, с удивлением смотрю на свои пальцы: — Действительно, кровь. Где-то я упал ... на что-то напоролся ...
— У тебя на шее два пореза, укус напоминает. Тебя собака не кусала?
— Да вроде нет, — задумался я, в голове крутятся какие-то картинки, оскаленные морды и я вспоминаю полёт, словно это я лечу, взмахивая огромными крыльями. Что за бред! Я поморщился. Пожалуй, алкоголь мне противопоказан, мерещится всякое.
Каптёр быстро обработал раны, и ловко наклеил пластырь: — До свадьбы заживёт, — хмыкнул он.
— Мурсал, отличный ты парень, а хочешь, я тебе что-то покажу? — загадочно произношу я.
— Ну что ты хочешь показать? Ты лучше подворотничок поменяй и умойся, да не глаза замполиту не показывайся, на губе сгниёшь.
— Ты что, действительно не хочешь посмотреть, что у меня есть?
— Что там? Показывай, — фыркает Мурсал Асварович.
Вытягиваю офицерское удостоверение. Каптёр берёт, смотрит то туда, то на меня, ничего понять не может: — Что это?
— Что-что, лейтенант я!
— Как это?
— Ещё вчера не знал об этом. Институт экстерном закончил, вот и присвоили.
— Во облом будет! — хватается за голову каптёр.
— У кого? — не понимаю я.
— У старшего сержанта Селихова!
— Ну, не виноват я, — развожу руками.
— Блин, так отметить надо!
— О нет, наотмечался, — взбрыкиваю плечами, для меня такие дозы, явно непотребны,— сладкий стол организую.
— Фи, — кривится каптёр.
— Хорошо, один пузырь поставлю, но не больше ... ну, два, — заметив его гримасу, поправляюсь я.
— Хоть на этом спасибо, — он встаёт в стойку. Минут за десять, выгоняет из меня остатки алкоголя, сила возвращается, туман в голове рассеивается.
Дверь открывается, протискивается прапорщик Бондар. Останавливается напротив: — Понятное дело, где ещё можно лейтенанта Стрельникова найти, — гудит он, — тебя ждёт командир роты.
Быстренько меняю подворотничок, забегаю в умывальник, привожу себя в порядок, аккуратно бреюсь. Вваливается старший сержант Селехов с ефрейтором Матвеевым: — Это ты правильно, что сюда зашёл, месяц будешь гальюны драить, — с нешуточной угрозой говорит Селехов и мне показалось, ещё мгновение, и пространство разорвёт молния, до того у него суровый вид.
— Ради бога, извини меня за козу, — улыбаюсь я.
Его сбивает с толку моя уверенность: — Дух, ты не понял? Месяц, нет, два месяца будешь полировать унитазы, а затем на Северный полюс поедешь служить!
— Извини брат, по рангу не положено, — брызгаюсь одеколоном, бесцеремонно раздвигаю их руками, протискиваюсь между ними, и, чувствую спиной их опешившие взгляды, иду в кабинет командира роты, стучусь и уверенно захожу.
— Рядо ... — по привычке начинаю доклад, но осекаюсь, — лейтенант Стрельников прибыл по вашему приказанию!
За столом, щупая свои дерзкие усики, сидит командир роты капитан Бухарин Алексей Павлович и старший лейтенант Мурашко.
— Присаживайся, Кирилл Сергеевич, — улыбается командир.
Сажусь, улавливаю полный неприязни взгляд замполита.
— Начальник Особого отдела, Леонид Фёдорович Белов, рекомендует тебя в качестве моего зама, конечно временно — пока ты проходишь военные сборы. Сознаюсь, предложение неожиданное, но не мне решать.
— Ты знаешь, что такое быть заместителем командира, — поднимает тощий палец старший лейтенант Мурашко, — это быть постоянно с бойцами, дышать с ними одним воздухом, есть с одного котелка!
— Можно и со своего котелка, — усмехается капитан, — да и дышит с ними одним воздухом уже давно. Впрочем, замполит прав, надо быть в курсе всех событий роты. Кстати, хочу спросить, у нас вакансия на двух сержантов. Хотелось бы узнать твоё мнение, кто достоин этого звания?
— Герман Ли и Филатов Миша, — моментально говорю я.
— Что, кореша твои? — ехидно вытягивает тонкие губы замполит.
— Ага, кореша, — радостно соглашаюсь я.
— А кроме этих достоинств у них есть ещё что-то? — сверлит злыми глазёнками старший лейтенант Мурашко.
— Очевидно да. Образованные, учатся в институтах, спортсмены, пользуются авторитетом, правильно оценивают политику КПСС.
— То, что они с образованием и пользуются авторитетом, это естественно не главное — больше минус, но если поддерживают миролюбивую политику КПСС, безусловно — плюс, нехотя соглашается замполит, — но я против их кандидатур, — решительно заявляет он.
— Кстати, лучше их никто не готовит политинформации, — как бы, между прочим, вмешивается командир.
— Ах, это, — краснеет замполит, — это несколько меняет дело. Хорошо, раз вы настаиваете,— прячет в глубине глаз злость, — я за. А вы, лейтенант, потрудитесь быстрее форму одеть, сложно с вами разговаривать.
— Сам хочу, в ателье заверили, что уже сегодня к обеду будет.
— Вот-вот, переодевайтесь быстрее, а то так хочется, глядя на солдатскую форму, тебя в наряд поставить, гальюны драить, — искренне говорит старший лейтенант Мурашко.
— Не форма красит человека, а содержание, — хмыкает командир, весело подмигивает мне.— Что ж, пойдём, приставим тебя народу, — поднимается он.
Рота стоит в две шеренги. Раздаётся команда: — Смирно! — старший сержант Селехов строевым шагом подходит к нам, не может скрыть своего удивления, глядя на меня, стоящего рядом с командиром, с трудом докладывает, даже заикается.
Капитан Бухарин здоровается, рота громыхает в ответ.
— Хочу представить своего заместителя, лейтенанта Стрельникова Кирилла Сергеевича. В моё отсутствие, будет решать все вопросы, прошу его любить и жаловать.
Как положено, выхожу вперёд: — Здравствуйте товарищи! — тишина. — Здравствуйте товарищи! — громко повторяю я. Раздаётся нестройный хор.
— Для тех, кто не понял, я лейтенант Стрельников, сегодня предстану в офицерской форме, — замечаю ехидный взгляд, брошенный моей персоне со стороны замполита, но я не унимаюсь: — Здравствуйте, товарищи! — в третий раз здороваюсь с ротой. На этот раз рота ревет, как положено. Командир улыбается в тонкие усы, он удовлетворён.
Мне как-то непривычно нынешнее состояние, вот так всё сразу навалилось. Могу ходить куда угодно, хоть в Москву езжай, хоть куда, главное успевать на службу. Невероятно высоко взлетел из рядовых, в лейтенанты, причём в заместители командира угодил, как бы ни упасть больно, посещают меня мысли, но от гордости буквально распирает. И ещё, прямо зуд какой-то, хочу одеть офицерскую форму и ... к Стеле бежать.
