С видом на жизнь: Чарующая голосом

— Стой, подожди, — попыталась я отстоять свои права на собственное тело.

— Я люблю тебя, — прохрипел дракон, не переставая ласкать меня, умудрившись забраться ладонью под блузку, — и я тебе нравлюсь. Это очевидно. Просто сознайся себе.

Я задумалась. Он, действительно, нравился мне. Но почему-то все это выглядело неправильно. Я попыталась оттолкнуть дракона от себя, но сознание вдруг накрыла мягкая пелена желания. Огонь, разгоревшийся внутри, требовал поцелуев, а тело будто плавилось от его прикосновений. "Так не может быть". Эта мысль стала последней. Больше я не могла сопротивляться, не просто желая этого мужчину, а мечтая слиться с ним, стать одним целым. Он ласкал меня до тех пор, пока я не выгнулась от невозможности больше сдерживать внутренний жар. Он накрыл мое тело своим, и меня пронзила острая боль. Она, будто взрыв в горах, вызвала лавину таких чувств, что хотелось и смеяться, и плакать.

Я не помнила, как уснула. Проснулась я внезапно, будто от удара, и поняла, что произошло что-то непоправимое. Мне стоило больших трудов понять, где я. И я не сразу осознала, что совершенно раздета и лежу в объятиях Рай Варда. Как это могло произойти? Если поначалу этот вопрос и всплыл в моих мозгах, то потом все встало на свои места: приворот, которого, как объяснил когда-то сам Рай Вард, "хватит на одну ночь". Но почему он так со мной? Почему?

— Что? — Рай Вард вдруг открыл глаза. Видимо, последний вопрос я повторила вслух.

Он притянул меня к себе и поцеловал:

— Доброе утро, любимая...

Сказано это было таким нежным голосом, что во мне возникли сомнения. Может это я не с той ноги встала, и вчера все было по обоюдному согласию? Но ведь я ни за что бы этого не сделала.

А Рай Вард уже покрывал меня поцелуями, и они были все яростнее. Я же чувствовала себя обманутой. Не выдержав, я отбилась от его рук, соскочила с кровати и, сдернув простыню, закуталась в нее.

— Не подходи ко мне! — рыкнула я.

— Вета, солнышко! — Рай Вард уже стоял совсем рядом, — не делай поспешных выводов. Вчера нам было так хорошо вместе, и если ты уйдешь, я этого не перенесу.

— Ответь мне, только честно, ты применил вчера приворотную магию?

— Она, мне кажется, не очень-то и нужна была, — он ухмыльнулся.

— Но почему?

— Что почему?

— Почему ты это сделал? — я секунду подумала. — И как? Мой щит...

— Твой щит? — Рай Вард засмеялся. — Он может спасти от воздействия дракона, находящегося в человеческой ипостаси, но если дракон в своем истинном виде, щит разрушается в секунды. Как только ты коснулась вчера моего крыла, он исчез.

— Но ты же знал, почему не предупредил? Зачем ты это сделал?

— Что сделал, любимая? Что... я... сделал? — казалось, он действительно не понимает. — Я люблю тебя, ты меня тоже. Конечно, я не могу назвать тебя своей женой, но теперь ты — моя стасси.

Эти слова не просто убили меня, они выжгли все внутри. Я молча развернулась и направилась к выходу. В глаза попала внушительная коллекция оружия, выставленного у противоположной стены. Я подошла, выбрала устрашающего вида кинжал, вышла за дверь и, как была в простыни, так и пошла в свою комнату, вернее, в комнату Геры Вард. Через секунду меня догнал Рай Вард. Он схватил меня за локоть, развернул к себе и прошипел:

— Что ты себе позволяешь?

Я вырвалась, выставила кинжал перед собой и спокойно сказала:

— Подойдешь ближе чем на шаг убью. Или тебя или себя.

Потом, развернувшись, пошла к себе. Я заперлась в комнате и не открыла даже Гере Вард, когда та пыталась до меня докричаться. Весь день сквозь пелену безразличия, которая вдруг опустилась на меня, я пыталась придумать, что делать дальше. Ясно было одно, такого предательства Рай Варду я никогда не прощу. Вечером в дверь вновь постучала Гера Вард.

— Веточка, впусти меня, пожалуйста, мне ночевать негде. Я сегодня домой не полечу — не хочу тебя бросать одну.

Что-то во мне екнуло — я открыла дверь. Гера Вард ворвалась внутрь и бросилась ко мне на шею:

— Веточка, я знаю, он что-то натворил, что-то страшное. Только ты не бойся. Я с тобой.

— Ага, — сказал я, все еще находясь в каком-то замороженном состоянии. Позже, пытаясь все забыть и проанализировать, я даже подумала, что на меня наслали заклятие. Иначе эту заторможенность не объяснить. Но Гера Вард внесла сумятицу. Она заставила меня принять ванну, переодеться, принесла покушать и стала составлять план моего побега.

— Мне нужно два дня. За это время я все подготовлю: деньги на первое время, драгоценности на всякий случай, а главное, место, куда тебя можно перенести. Потом я тебя подхвачу и унесу. Но...— она помолчала, — больше никому не говори. Не дай Первородный, брат узнает, он небо будет патрулировать, еще и дружков своих позовет. Поэтому в ближайшие два дня ты должна вести себя примерно. Щит не убирай, но не дерзи и не давай ему повода заподозрить что-либо.

Я молча кивала, слушая Геру Вард. У меня в прошлой жизни была сестра, и я ее очень любила, а в этой — не было никого. Только Гера Вард. В дверь постучали.

— Вета, солнышко, открой! — голос Рай Варда источал просто вселенскую любовь.

Я молчала, Гера Вард застыла посреди комнаты и делала вид, что ее тут нет.

— Поверь мне, я люблю тебя...

Я молчала, Гера Вард на цыпочках подошла к двери и приложила ухо к доске.

— Я виноват, но я просто ошибся...

Я молчала, Гера Вард покачала головой и провела пальцем по горлу — жест, означающий "голова с плеч". А потом елейным таким голоском спросила:

— Братец, это ты там нам мешаешь спать?

— Гера Вард, а ты почему не дома?

— По тому же самому поводу, по которому трое твоих головорезов тоже не дома, а стоят в коридоре позади тебя.

И все это было сказано так мило, просто прижать и плакать. А потом вдруг Гера Вард будто озверела:

— Ты что наделал, брат, а что еще хочешь наделать? Ты хочешь ее убить? Избить? Связать? Изнасиловать? Что ты еще можешь испортить?

Тишина за дверью была просто могильной.

— Все, — вздохнула Гера Вард, вытерев пот со лба, — славно поработали! Сегодня можно спать спокойно!

Мы вместе с ней улеглись на ее широченной кровати и в этот вечер нас, действительно, никто не тревожил. Утром Гера Вард предупредила, что ее до вечера следующего дня не будет. Она слетает на границу с Лигензией. Там найдет проводника, которому меня потом и передаст. Дом в одном из маленьких городков королевства купят ее люди. Никто о Вете знать вообще не будет. Таким образом, удастся выиграть хоть какое-нибудь время.

— Ты не переживай, — подбодрила она меня позже, притащив с кухни целую тарелку мяса и хлеба, — еды у тебя на сегодня хватит, а может и на завтра, если обжираться не будешь. Я предупрежу брата, чтобы даже не думал к тебе соваться.

Гера Вард исчезла, а на меня накатила такая тоска, хоть вой. Хотелось петь, чтобы облегчить ту боль, которая поселилась в душе. Но каким-то чудом я себя удержала от этого, понимая, что могу ненароком нанести империи непоправимый вред. В полной тишине, глотая непослушные слезы, я пересмотрела все вещи, выбрала костюм и платье, сложила их в сумку. Кинжал прикрепила под юбкой, чтобы он был всегда под рукой. За этими делами прошел день. В дверь кто-то стучал, но я затыкала уши, совершенно не желая слышать, о чем мне кричали гости.

Следующее утро было просто великолепным. Здесь солнце редко балует своим видом, а в этот день оно просто сошло с ума. Я встала и распахнула окно, понимая, что в последний раз стоит полюбоваться красотой здешней природы. Вместе со щебетом и криками птиц из-за окна донесся вдруг глухой щелчок от сложившихся крыльев. Еще секунда — и в комнату вошел Рай Вард. И как я забыла, что для него обрыв преградой не будет. Я отступила и мгновенно достала кинжал.

— Вета, выслушай меня, пожалуйста, — он остановился и внимательно посмотрел на меня. Видок у него был еще тот: круги под глазами, бледность... Я даже воспряла духом: не мне одной переживать.

— Что ты мне еще можешь сказать?

— Я знаю, вы с сестрой что-то задумали. Не делай глупостей, Вета. Здесь у тебя будет все, там, — он неопределенно махнул куда-то в пропасть, — ты останешься одна. Дай мне возможность все исправить, ведь любой может допустить ошибку. Я не хочу тебя потерять...

— Ты меня уже потерял, — покачала я головой, — вопрос лишь в том, когда ты это поймешь.

Он потихоньку шаг за шагом наступал. Я также тихо отходила к двери. И вдруг между нами заклубился туман. Он в недоумении отпрянул, я — застыла. Туман материализовался в фигуру, она приобрела плотность, цвет, черты лица...

— Алекс? — непонимающе спросил Рай Варт.

— Сашка? — столь же непонимающе прошептала я.

Это был он, мой покойный супруг. Алекс? Все-таки он, но как? Фигура тем временем осмотрела комнату, нас в ней и рассмеялась:

— Картина называется приплыли... Ну что, Ленка, добегалась? Думала, навсегда от меня ушла? Как бы не так. Думать надо было, прежде чем удовольствиям тут предаваться. На твой всплеск магии поисковик и был настроен. А теперь иди сюда.

— Алекс, оставь ее, она никуда не пойдет, — Рай Вард обрел, наконец, способность говорить.

— Ах, это ты, дракон? И как ты думаешь мне помешать?

Рай Вард вытянул клинки и двинулся к фигуре. Алекс расхохотался:

— Дурнее ничего не мог сделать? Голограмму сложно убить. Предлагаю другой выход: пусть Ленка, или как ее там... Вета... Сама сделает выбор? — Алекс пристально смотрел на Рай Варда, дожидаясь его кивка. Кивка не последовало. — Что ж, молчание — знак согласия. Только я немного девушке помогу с выбором.

Алекс протянул руку куда-то в сторону и выдернул за волосы фигурку девушки.

— Ну что, Лен, признаешь?

Это была моя сестра. Только чуть повзрослевшая, с другой прической и почти ничего не соображающая.

— Она уже два дня у меня! — улыбался Алекс. — Знаешь, я ей за это время припомнил все ее косые взгляды в мою сторону. А уж что ждет тебя...

Он мечтательно возвел глаза к потолку. Я похолодела.

— Если ты захочешь остаться у драконов, я пойму, — продолжал Алекс, — но вот сестре твоей придется несладко. Я ее так разукрашу, что мертвые в свое царство не примут...

— Не трогай ее, — прошептала я. Если и до этого момента я два дня была в настоящем ступоре, то уж теперь вообще потеряла всякий контроль не только над ситуацией, но и над собой.

— Хорошо, Леночка! Не трону. Как только ты будешь стоять здесь, рядом со мной, я верну ее домой, — Алекс презрительно сморщился, — мне и тебя в качестве рабыни хватит.

— Вета, не делай глупостей, — Рай Вард смотрел как побитая собака, понимая, что он совершенно бессилен.

А мне было все равно. Я безразлично посмотрела на одного, на другого и пожала плечами.

— Я согласна.

— Тогда шагни в портал, который сейчас откроется! — казалось, что торжеству Алекса нет пределов. Голограмма исчезла, и вместо нее появился черный зев телепорта. Я взяла свою сумку, сунула кинжал под юбку и молча направилась к нему. Рай Вард схватил меня за руку и попробовал остановить:

— Не бросай меня, — умоляюще попросил он. Я только холодно взглянула на него, сказала: "Прощай" и сделала последний шаг.

Но и этого Алексу было мало. Уже находясь у него во дворце, я видела, как он вновь создал голограмму на месте закрывшегося портала, и сказал то, что его копия произнесла в моей комнате в замке драконов:

— Ты еще больший идиот, Рай Вард, чем я думал. Вместо одной рабыни отдал двух, — он притянул меня к себе, чтобы я появилась в голограмме, — у нее же аура двоится! Хотя, тебе этого уже не увидеть!

17.

-Ты вряд ли можешь дать себе отчет в том, что ты натворил, — Властитель говорил медленно и тихо, как будто вдруг ослабев от тяжкой болезни.

Рай Вард молчал. Он до сих пор не верил, что Веты нет поблизости и что, возможно, уже и не будет никогда. За несколько дней он так привязался к этой человечке, что теперь вообще не понимал, как жить дальше.

— Ты не только себя лишил возможности любить и быть любимым, — Властитель вздохнул, — не только лишил империю надежды. Ты сделал шаг навстречу гибели всего мира.

— О чем ты говоришь, — вскинулся Рай Вард. Все остальные претензии он понимал и принимал. Но это...

— Я должен был в прошлый раз рассказать тебе о пророчестве сирен. Но понадеялся, что тебе и так хватит мотивации. — Торн Вард достал листок бумаги, исписанный мелким почерком придворного мага. — На, почитай! Это отчет о Совете магов.

Рай Вард взял бумагу и углубился в чтение. Перечитав отчет раза три, он вернул его отцу.

— Все равно не понимаю, — Рай Вард в сердцах ударил кулаком по подлокотнику кресла, в котором сидел, — ты считаешь, что я ее предал?

— А ты считаешь иначе? — Властитель усмехнулся. — Ты предал ее еще раньше, еще в мыслях. Ты не любил ее. Если бы любил, не отказался бы от нее ради престола. Прости, но это была своеобразная проверка твоих чувств.

Властитель посмотрел на сына как на нечто неинтересное, не оправдавшее его надежды.

— Ты думаешь, я заставил бы тебя отречься от права быть наследником, если бы ты женился на Вете, — продолжил он. — Нет... Я бы изменил закон. И драконы, я думаю, поддержали бы меня.

— Но, отец, я не мог знать...

— А знать не надо, надо просто уметь делать выбор, расставлять приоритеты, брать ответственность, в конце концов. А ты этому так и не научился.

— Отец, это еще не все... — Рай Вард опустил голову. Он даже взглянуть на отца боялся.

Властитель посмотрел на сына с любопытством:

— Что еще ты натворил?

— Вета... Она беременна...

Если мир может взорваться тишиной, то именно это и случилось. Властитель хватал воздух ртом, не в силах ни успокоиться, ни сказать что-либо. Для него рухнул мир, такой привычный и, казалось, знакомый.

— Как ты мог? — выдавил из себя Торн Вард. — Как ты позволил своему ребенку, пусть и будущему стать рабом? Мой внук будет рабом... Ты не просто унизил весь наш род, ты покрыл его позором. Ты! Моя надежда и опора! Действительно, я что-то пропустил в твоем воспитании. Что-то касающееся души и сердца, чести и совести.

Рай Вард молчал, прекрасно понимая, что все сказанное отцом, заслужено. Он уже и сам себе все это сказал.

— Я отказываю тебе в праве наследования, — жестко произнес Властитель после минутной передышки, — по крайней мере, до тех пор, пока твой ребенок не признает тебя своим отцом! Делай, что хочешь и как хочешь, но ты не должен позволить ему появиться на свет в рабстве!

18.

Щелчком пальцев отключив голограмму, Алекс развернул меня к себе лицом, больно сжав за плечи, и приподнял так, что мое лицо оказалось на уровне его физиономии. Учитывая ростовую разницу в пару десятков сантиметров, это было эффектно.

— Ты-ы-ы... — он шипел. — Ты заплатишь мне за все. Ты будешь так страдать, как я все эти годы!

Я барахталась, пытаясь хоть кончиками пальцев достать пола. От его хватки темнело в глазах. Алекс встряхнул меня как куклу, поставил на пол, достал из кармана полоску металла, затянутую в кожу, и обернул ее вокруг моей шеи. Щелкнул невидимый мне замочек.