| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Лике пожалуюсь... Онане позволит меня обижать, — из печальных
изумрудных глаз показаласькрупная слезинка и сиротливо сбежала
по мохнатой щеке.
— Она тоже беспокоиться из-за тебя, обжора. Посмотри, какоебрюхо
наел... Ты поужинал?
— ШШШШШШШ, — недовольно прошипел кот.
— Вот и проваливай в отведенные тебе апартаменты. Уже завтра
придется тебе отрабатыватьпостой и казенные харчи. Надеюсь, что
господа студенты быстро помогуттебе приобрести отменную
физическую форму, Бандитик...
— Я хочу рыбы, Валик. Дай, ну что тебе, так жалко,мняууу?
— Мне тебя жалко, идиот рыжий. Форель — рыбка жирная, а ты и так
до невозможностиупитан.
— Мняууу, рыбы мне, иначе я тебе в сапог напружу...
— Ну, тогда не обессудь, барин рыжий, отведаешь гоблинскойобувки...
— ШШШШШШ, — оскорбленный в своих лучшихчувствах зверь прижал
уши к голове ипрошипел, — пригрели на свою голову, а он только
гадости говорит, ивнимание хозяйки от меня отвлекает, шшшш,
нахал. И зачем тытолько с нами в Ладдор увязался, подлец....
Мняуууу...
— Бандит, отвяжись по-хорошему, ты похож на глобус на четырех
коротких лапках... — профессор Траен, разгоряченный от порядком
выпитого крепкого гномьегопива, начинал злиться, — Брысь, я
сказал... Нам сегодня ещеработать в отличие от тебя... — гном отобрал
у зазевавшегося младшегомеханика увесистый гоблинский сапог и
метнул в зарвавшуюся животину.
Бандит увернулся, но счел за благо быстренько улизнуть, пока профессорсовсем не разбушевался. 'Совсем озверели, — посетовал просебя Бандит, — ну, в самом деле, кусочка форели длябедного котика пожалели. Гадкие, злые людишки. Пожалуюсь ведьмочкам,они им покажут, как меня, любимого голодом морить и обижать, изуверы,мняяууууу...'.
После ужина Валик вернулся вместе с профессором в лабораториюи попросил лист бумаги, линейку и карандаш. Через час взглядуизумленного гнома-механика предстал чертеж с его точки зренияудивительного механизма.
Траен с вытаращенными глазками рассматривал невиданнуюдиковину, которая покорила его простотой и изящностью техническогорешения без капли магии. Валик назвал иномирное чудо-юдо 'Ручнаялебедка с храповиком'. В особый восторг профессора привело довольноизящное зубчатое колесо.
— И как она работает? — уровень энтузиазмабородатого профессора
явно зашкаливало. — Ясное дело, сталь должна быть твердой для
устойчивости износу во времяэксплуатации. Лучше гномьей ничего
пока что не изобрели. Тут мыдаже зазнайкам дроу носы сопливые
утерли...
— Профессор Траен, клетку тоже надо сделать основательно, ночтобы
она была не только прочной, нои довольно легкой. Внутри можно
даже две скамеечки приспособитьдля сидения. Лифтер будет крутить
ручку и поднимать кабинунаверх. При спуске цепь также будет надо
потихоньку разматывать смаховика.
— Удивительное изобретение сделали в вашем мире, даром, чтоон не
магический. Вы не противпоработать сегодня сверхурочно? До
Фестиваля всего 3 дня осталось,а у нас ничего, выходит, не готово.
Работа после окончания рабочегодня оплачивается в тройном
размере.
— Готов поработать, только мне надо предупредить, чтозадержусь...
— Не волнуйтесь, Валик, я сейчас я по магической связи вызовувсех
сотрудников, доложусь ректоруТиону и на обратном пути предупрежу
госпожу эр Хмарь, чтобы неждала вас сегодня в связи с боевым
крещением на новом местеработы. С женщинами лучше обращаться
деликатно, потому как с фуриямив которых они в ярости
превращаются иметь дело себедороже... — гном лукаво подмигнул
программисту и проворновыскользнул за дверь.
Три дюжины бородатых механиков в добротных полотняных одеждахсмотрелись весьма колоритно. Перезнакомившись друг с другом, веселаякомпания, перемывая косточки Ик-ику и его племяннику-недотепе,поджидала руководителя механической лаборатории.
Явившийся через час профессор Траен быстро распределил обязанностимежду подчиненными, а сам занялся изготовлением зубчатого колеса. Одиниз его подручных ловко подбрасывал в горн что-то, напомнившеепрограммисту привычный по его миру каменный уголь. Внушительнымищипцами подручный по команде мастера поворачивал заготовку, а профессори еще один кузнец бодро колотили по металлу молотами.
— Валик, ты пока присядь на диване, почитай фолианткакой-нибудь.
Потомпроконсультируешь нас, когда собирать твою штуковину время
приспеет. Возьмичто-нибудь, где написано 1 курс. Что непонятно
будет, запоминай, япотом объясню, — студент-старшекурсник
смахнул выступившиена лбу бисеринки пота и еще подбросил угля в
басовито гудящийгорн.
Собрав все детали ручной лебедки, соединив ее с клетью и перекинув цепьчерез специальный блок и проверив, все ли надежно закреплено, Траенпозвал Валика для итоговой проверки. Программист загнал всех внутрьсолидно сделанной ажурной клети и взялся за ручку лебедки. На подъем навысоту 2 метра ушло всего 2 минуты. Траен был поражен до глубины души ипосматривал на молодого человека с нескрываемым уважением. Спуск занялстолько же времени. Вывалившиеся как школяры после уроков из клетигномы весело галдели и обменивались впечатлениями.
Ректор Тион остался доволен механической диковиной и пообещал в случаепобеды на Фестивале солидные премии всем сотрудникам лаборатории.Потом, видя, что и гномы и Валик чуть не падают с ног от усталости,отправил всех по домам. За окном уже царил полдень.
Когда программист дополз до их с ведьмочкой апартаментов в 'УшломТритоне', вернувшаяся с пар Лика устроила ему разнос.
— Где тебя всю ночь носило, упырь бессовестный? Ядо утра глаз не
сомкнула и назельеварении вместо сонного зелья приворотное
получила.
— Профессор Траен обещал тебя предупредить,солнышко. Не надо так
кричать. Мы всейлабораторией лифт делали к Фестивалю.
— Я этому поганцу всю его куцую бороду по волоскувыщипаю... — в
зеленых глазахдевушке полыхал такой гнев, что Валик понял, что
начальству непоздоровится, если ведьмочка доберется до него в
ближайшие пару дней.
— Аааа, ты что с ума совсем сошла?— взвыл молодой человек, когда
метла, с помощью которойдевушка начала уборку в их комнатах со
всей силы опустилась нанатруженную спину.
— Еще раз такое повторится, и я, я... я вернусь вучебный корпус... Ты
все понял, козел?
— Лика, обещаю, что теперь только сам буду ставитьтебя в известность
в случаях форс-мажоров, нууспокойся, ведьмочка моя... — Валик,
осторожно пятясь, прокрался вспальню, скинул на кресло одежду и
уснул до того, как его головасоприкоснулась подушкой.
— Вот ведь все мужики одинаковы, — всхлипнуладевушка, бросив злой
в сторону кровати,— неужто непонятно, что одинокому гному нет
дела до переживанийкакой-то там молодой ведьмочки..., когда дело
касается болтов и шестеренок.
Тара ворвалась как маленький смерч и набросилась на подругу супреками:
— Лика, ну сама же технаря выбирала, а они все повернуты наболтах и
гайках... Твой хоть пыталсявесточку передать, правда гном тут
абсолютно не подходящийвестник, — Пусть дрыхнет, не с другими
дамочками же развлекался, вконце концов... Быстро приводи себя в
порядок и пошли. Сегодня в'Ушлом Тритоне' светлоэльфийский
менестрель Тарилиэль будетвыступать, мы с Нирой даже столик
у самой сцены умудрилисьзанять. Приводи себя в порядок и пошли.
Твой Валик и сам прекрасновыспится, а ты глупостей не наделаешь.
Общую залу с помощью магии превратили в подобие древнего замка. Нира,сверкая глазами от возбуждения, не сводила взгляд с пока пустогорезного кресла, ходили слухи, что Тарилиэль мог своим исполнениемсердце разбить даже дровской девушке, чего уж тут говорить обо всехпрочих особах женского пола.
Светловолосый бард, облаченный в темно-синие, почти черные, одеждыпоявился через несколько минут, вежливо поприветствовал присутствующихи ударил по струнам изящной серебряной арфы, под потолком поплыл голос,поразивший зрителей богатством обертонов, который завораживал и звал засобой:
Никому, никому
Я тебя не отдам,
Будет дождик скользить
По припухшим губам...
В сердце холод и мрак,
Вновь рыдает душа,
Замерла мотыльком,
Словно и не дыша...
Почему, почему
Щерит зубы судьба?
Опять выпала доля:
Только боль и борьба.
Никому, никому
Я тебя не отдам,
Будет дождик скользить
По припухшим губам...
Шепчет сердце с тоской,
Что нужна лишь она,
И дорога нам врозь,
Только мука одна...
Боль утраты убьет,
Знаем мы: ты и я,
Если двое — одно,
Не отпустишь меня...
Никому, никому
Я тебя не отдам,
Будет дождик скользить
По припухшим губам...
Плачет арфа в ночи,
Рвется снова струна,
Сердце лавой горит:
Мне нужна лишь она...
За окном снова дождь,
Ночь тиха и нежна,
Но другая любовь
Мне совсем не нужна...
Никому, никому
Я тебя не отдам,
Будет дождик скользить
По припухшим губам...
Будет ветер свистеть,
Плетью в спину хлестать,
Искушать, умолять
От тебя убежать.
Как мне счастье сберечь?
Нет ответа нигде...
Бесполезно гадать
На упавшей звезде...
Лика с удивлением заметила, что кусает губы, чтобы не разреветься нетолько она. 'Так же и сердце можно разорвать, особенно, когданастроение, как у меня сейчас. Надеюсь, другие баллады не будут такимипечальными, — сделала судорожный вздох ведьмочка, украдкойутирая одинокую слезинку, мышкой выглянувшую из уголка левого глаза, -Подруг тоже пробрало, а вот как у Ниры туманится взгляд, когда онасмотрит на эльфа, мне совсем не нравится... Что она опять удумала? Надобы нам с Тарой за ней присмотреть, а то дров ни один воз наломает. Однипроблемы с этой безголовой девчонкой...'. К счастью, увидев произведенныйпесней эффект, Тарилиэль исполнил несколько веселых задорныхпесен, под которые в зале закружились пары. Подруги умчалисьтанцевать, а Лика так и осталась сидеть на своем стуле, задумчиво глядяв чашку с травяным чаем, который только что заказала.
Тарилиэль принял из рук хозяйки таверны бокал с подогретымвином и присел за столик недалеко от пригорюнившейся ведьмочки. Ликачестно старалась не шмыгать носом, но выходило у нее плохо.Она и не заметила, как к ней подошел и тихонько встал заспиной всклокоченный со сна Валик. Ему было стыдно, что он сам непредупредил девушку, что ей не стоит его ждать из-за работы.
— Лик, ну прости меня, пожалуйста, Валик попытался обнятьведьмочку,
но та оттолкнула рукипрограммиста и снова уставилась на уже
остывший травяной чай врасписанной цветочками глиняной чашке.
— Иди к своему Траену, он тебе дороже меня, — злопрошипела
ведьмочка, сверкая потемневшимиот обиды глазами.
— Ну, Лик, ну прости, ну нут в моем мире двинутых на техникегномов...
Ну, откуда я мог знать, что онне сдержит данного мне слова... Лучше
бы сам пришел, и сказал лично.Ну, прости, больше такого не
повторится...
— Тара, закажи мне, будь добра, кусок черничного пирога ибокал
подогретого красноговина с пряными травами, — девушка
продолжала игнорироватьпрограммиста, который тяжело вздохнул и
бросил беспомощный взгляд наменестреля. Тот пожал плечами и
закатил глаза, словно говоря:'С дамами надо ухо востро держать,
потом намучаешьсяоправдываться, и не будешь знать, как
помириться'...
— Госпожа ведьмочка, простите, сидел слишком близко иневольно стал
свидетелем вашей ссоры. Молодойгосподин, не спорю, виноват, но
его проступок не столь ужасен,чтобы вы расстались из-за этого...
Следующую песню я посвящаю вамдвоим, помиритесь, пока это еще
возможно...
Тарилиэль заправил за ухо упрямо падающий на лицо локон цвета темногомеда и вернулся в кресло, мелодия, которая полилась в зал, дариланадежду и заставляла сердце замирать от ожидания чего-то прекрасного.
Половинка неба
В твоих глазах,
Вспоминаю снова
О чудесах...
Сердце рвется птицей
Из недр груди,
Только мимо вновь ты
Не проходи...
Ни о чем я больше
Не прошу,
На тебя смотрю и,
Едва дышу...
Распахнула крылья
Моя душа,
Тихо шепчут губы,
Как хороша...
Плотью облекают
Жизнь мечты,
И однажды рядом
Будешь и ты...
Лика продолжала упрямо дуться, не помогли ни ее любимый черничныйпирог, ни подогретое вино с пряными травами. Больше всего на свете ейсейчас хотелось превратить профессора Траена в какую-нибудь особомерзкую гадость, которая хрустнет под ее каблучком. Увы, мерзкий гном,едва взглянув на госпожу эр Хмарь, предпочел слинять от греха подальше.Валик приуныл, уже не пытаясь решить проблему обычным объятием. В этотраз ему придется искать иные методы для преодоления кризиса.
Когда менестрель окончил вторую часть своего выступления и вернулся засвой столик, парочка, так и не пришла к соглашению.
— Лик, хорош уже вредничать, — сердито насупилсяВалик, — Я же
прекрасно знаю, как ты любишьтанцевать...
— Иди, я что запрещаю? Я вообще у тебя в доме вместобессловесной
мебели, — горячилась девушка.
— Ну, Лик, ну хватит уже...
Тара и Нира удрали танцевать, оставив Лику дальше злится, раз уж она неподдавалась ни на какие уговоры. И тут явился Он...
Народ в общей зале медленно выпадал в осадок. В круг танцующих парворвался Бандит, его вела за лапку здоровенная рыжая Шмыга сосверкающими янтарными глазами. Самое поразительное, что не совсем живаядама, вежливо улыбалась, демонстрируя всем присутствующим, два рядаострых как бритва белоснежных зубок.
Несколько особо слабонервных дам рухнули в обморок, эльфийский бардвыронил свою арфу. Впрочем, упасть она не успела: Валик вовремя заметили не дал бесценному инструменту пострадать от свидания с чистовыскобленным дубовым полом.
Пушистая красотка подвела перемазанного сметаной котяру сглиняным горшком на лобастой башке вместо оной прямо к столику, гдесидел Валик. Тщательно обходя препятствия шмыга дошла до цели и, недовольно пискнув, оставила 'господина ассистента' кулем лежать у ног программиста. Нервнодернув хвостом с пушистой кисточкой на конце, она ловко стащила с блюдапоследний кусочек черничного пирога в качестве компенсации и гордоудалилась восвояси.
— Мяяу, хозяйка, спаси меня, сними эту гадость, — заныл Бандит как
можно жалобнее.
— А ее тут фактически нет, — злорадноухмыляясь пробурчал
Валидатор, — она навсех дуется и игнорирует по полной, — Снять
горшок не представляетсявозможным, разве что попросить
профессора Траена помочь, явидел у него в кузнице хорошенький
такой молот...
— С ума что ли совсем сошел, а магия на что?— не выдержала
стервозная ведьмочкаи что-то еле слышно пробормотала. Горшок
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
