Дар жизни. Главы 1 - 15.

— Не сомневаюсь, что есть. Но я особое существо — увидел. Так что? Из-за чего сыр бор?

— Моя сестра... — тихо прошептал юноша.

Дальше он мог не говорить, его душа развернулась перед Алем, открывая наболевшее. Маги основ имеют природную защиту от повелителей душ, но могут открыться сами. Если они это сделают, то признают тебя своим личным лекарем. По законам калисийского мира, как обычный повелитель душ, Астеиль обязан был теперь помочь Жану. Как король своей страны, он только что обзавелся новым Истинным подданным, которого обязан обучить и поставить на ноги(если точно по закону, то дать образование, кров и работу).

А проблема у паренька была серьезной. Его любимую маленькую сестричку захватил на охоте в виде игрушки тот же дворянин, что выкупил Варю. Судьба девочки была более определенной: с ней немного поиграют, а когда наиграются — убъют. Отец с матерью куда-то уехали, они теперь ничего не знают, найти их нет возможности, а время не ждет. Вот Жан и решил выручать сестренку сам.

Грустно вздохнув, Астеиль отпустил заклятие и тихо сказал.

— Я помогу тебе, а тебе придется помочь мне. Там же где твоя сестра у меня беременная жена. Для того чтобы ты не смог меня выдать даже ненарочно, тебе придется произнести древнюю клятву верности. Не переживай твоя клятва свяжет не только тебя, но и меня.

Паренек немного посидел, опустив голову, а затем поднял глаза, в которых стояли едва сдерживаемые слезы и обреченность:

— Если вы поможете спасти сестренку я стану вашим рабом.

— Мне не нужны рабы, мальчик. Мне не нужны новые подданные. Ты сам активизировал древний ритуал, теперь нам предстоит закончить его.

— Какой?

Астеиль устало хмыкнул.

— Это долго объяснять. Легче его провести. Единственное что тебя может успокоить, это то, что после него я буду обязан спасти твою сестру, и ты никогда не будешь моим рабом.

В глазах Жана затеплилась слабая надежда, и он решительно качнул головой в знак согласия.

— Тогда тебе предстоит повторить эти слова, пока я буду проводить ритуал — Аль протянул парню листок с написанной ритуальной фразой.

Жан взял дрожащей рукой и судорожно начал повторять:

Прошу помощи тебя, повелитель душ.

Стань моим лекарем, вторым отцом и матерью,

Прими в дар мою верность, уважение и любовь

Прими меня в свои подданные, король Страны,

В свои дети, защити мою семью и меня,

дай кров, судьбу, укажи путь, наставь и обогрей теплом и светом души

Я стану тебе ближе друга и помогу тому, кто будет во мне нуждаться,

Кто будет таким же твоим сыном или дочерью как я.

Пока Жан медленно читал слова, поражаясь написанному и все больше открываясь, Астеиль медленно касался его души, проникая все глубже и глубже. После последних слов он сам произнес завершение:

Я принимаю тебя сын,

Я принимаю тебя друг

Я принимаю тебя мой подданный.

Прими мой дар и подтверди клятву.

После завершающих слов Астеиль, коснувшись центра души Жана, передал тепло своей души, ее радость и малую часть своей силы, которая отныне будет защищать паренька от проникновения любого другого повелителя и скрывать его истинную сущность без всяких амулетов.

После ритуала Жан еще некоторое время сидел с абсолютно счастливым лицом, а из его глаз мягко капали слезы непонятной ему самому радости. Потом немного прийдя в себя он тихо спросил:

— Что от меня потребуется, мой король?

— Пока ничего. Ты не обучен. Не инициализирован как маг. Хотя кое-что ты можешь для меня делать. Тебе придется меня беспрекословно слушаться, не выясняя, зачем и почему нужны те или иные твои действия. Есть вещи, которые тебе знать пока не положено. Думаю, ты теперь понимаешь, что нам совершенно не обязательно говорить вслух. То, что ты скажешь про себя для меня, я услышу и отвечу тебе.

— Я чувствую только добро и радость. Никогда не думал, что повелители душ могут такое...

— Настоящие повелители, прошедшие испытания, могут многое и используют это в основном во благо своим сородичам, а вот ваши — пока нет. Впрочем, в большинстве случаев это дело воспитания и среды...

— Король, а в вашем мире есть такие маги как я?

— Есть,— усмехнулся Астеиль — у нас все маги — либо повелители душ, либо маги основ. Магов основ конечно больше.

— А...

— Да, владеют магией в совершенстве. Каждый по своему уровню.

Паренек еще некоторое время расспрашивал, а потом неожиданно для самого себя уснул. Астеиль отпустил усыпляющее заклинание только через час, когда убедился, что мальчик спит уже без его участия. В течение получаса он "прослушивал" души спящих в таверне людей. Получив все необходимые сведенья, он осторожно попробовал проникнуть в местное поместье. К его удивлению, ему легко удалось нейтрализовать местного повелителя душ. Защита противника была слишком слабой, поэтому Аль без труда проник в его сознание. Увиденное успокоило: никто не знал, откуда пришла Варя, хотя догадки были. Решив подстраховаться, Аль подправил сведенья о поимке Вари и полностью подменил у всех обитателей замка, принимающих решения, догадки о том, откуда могла взяться очень сильная повелительница душ. Кроме сбора целого вороха сведений о новом мире, Астеиль смог подсадить в покоренного повелителя сигналку, которая, если кто-то попытается искать "логово" в неподходящем месте, отправит ему послание.

Утром двое людей, дядя и племянник, покинули деревню на купленных в поселении лошадях.

Глава 8

Варя открыла глаза, и, первое время, не могла понять, где она и что с ней случилось. Почти квадратный, плотно сбитый из непонятного материала, ящик, в котором она находилась, был достаточно вместителен. В нем можно было стоять, сидеть и спать, не поджимая колен. Сквозь щели проглядывали нежные лучи осеннего солнца, доносились гомон передвигающихся людей, лязганье мечей и ощутимый запах деревенской жизни. Осмотревшись, Варя увидела, что она заперта здесь не одна. В противоположном углу спала, скрючившись, маленькая девочка в неплохом кожаном костюмчике. Правда на щеках девочки была размытая (очевидно слезами) грязь, а длинные красивые волосы сбились колтуном. Невольно пожалев "сокамерницу", Варя попробовала коснуться ее аурной рукой. Ключевое слово "попробовала". Неудача испугала ее. Она попробовала вновь, но уже с большим усилием. Остановило девушку быстрое нагревание ЧЕГО-ТО на шее. С сомнением Варя потрогала ЭТО. "Ошейник", — после исследования вынесла она мрачный вердикт. Впрочем, для паники было рановато: Варя по-прежнему владела вторым зрением. Не в полном объеме, к сожалению: ауры она видела только у тех объектов, которые были в прямой видимости ее обычного зрения. Выглянув в щель, девушка рассмотрела людей в одеждах, чем-то напоминавших средневековые. По аурам она ощущала этих людей двояко: жестокие и одновременно открытые, в большинстве случаев со своими хорошими качествами. "Да уж, чтобы они не сделали, ненавидеть их мне будет сложно" — решила Варя. Но через какое-то время она полностью переменила свое мнение. Резко открылась дверь и бородатый солдат, ухмыляясь, заглянул в ящик. Увидев, что она не спит он пальцем поманил ее, проговаривая очевидно какую-то скабрезную фразу. Варя осторожно выбралась из своего заключения. Свет слепил, и первые несколько шагов она сделала практически вслепую. Затем присмотревшись, она продолжила более уверенно прихрамывать, разрабатывая застоявшиеся мышцы, в том направлении, куда указывал ей конвоир. "Ее" ящик стоял на подводе внутри большого двора с неплохим вместительным домом. По внешнему виду подводы и состоянию ящика Варя сделала вывод, что им пришлось преодолеть довольно длинное путешествие. Дом внутри двора, скорее всего, был вариантом местной гостиницы. "Сколько же времени я была без сознания? И самое главное — как я оказалась в таком положении?", — задавала себе вопросы Варя и не находила ответов, словно с частью способностей утратила и часть памяти. Когда девушку ввели в дом, Варю поразило то, насколько внутреннее убранство соответствует ее представлениям о средневековой таверне. Личный конвоир усадил Варю за стол, на котором уже лежала краюха хлеба и стояли какая-то похлебка плюс вазочка с несколькими фруктами. Наблюдения со стороны Варя не смущалась, хотя и знала, что выглядит в сделанной собственноручно одежде довольно странно. Очевидно, голод был просто зверским, потому, что она в два счета умяла и похлебку, и хлеб, и практически все фрукты. Последний плод оказался знакомым и самым любимым в ее вынужденной дикой жизни. Он был красивый, сочный и невероятно сытный. Варя решила оставить самое вкусное на потом, так как не знала когда ее снова покормят, поэтому взяла этот плод с собой. Сделав всего несколько шагов от выхода из таверны, она замерла от отвращения и праведного гнева. Стражник тоже остановился, но, похоже, увиденное лишь веселило его. Ее сокамерница, "малютка", как окрестила ее Варя, девочка 8-10 лет стояла и дрожала мелкой дрожью перед плотным мужчиной, у которого в руках было что-то напоминавшее плетку. Второе зрение позволяло чувствовать Варе очень многое: беспомощность, страх, боль, голод девочки и радость, предвкушение забавы темной души ее мучителя. "Зачем?" — она никогда не могла этого понять: что может быть интересного в издевательствах над слабыми? СРАЗИТСЯ с сильным противником, будь он человеком, целью или обстоятельством, в любом противостоянии, будь это поприще разума или силы, И ПОБЕДИТЬ — разве не это поднимает человека на новую ступень в собственных глазах? Разве не это делает тебя сильнее? Варя всегда считала людей принижающих тех, кто не может им ответить, слабаками. Только слабый будет утверждаться за счет других, стараться "показать" себя тем, кем он на самом деле не является. Разве сильному, нужно показывать себя таким образом? За него гораздо больше скажут победы, основанные на его упорстве и внутренней силе.

А между тем "действо" близилось к завершению. Девочка обреченно кивнула, словно с чем-то соглашаясь, а затем сквозь слезы и бешенную боль вырастила на своих руках колючки. Варя видела и воспринимала все в десять раз сильнее, как будто малышка была ее дочерью: и боль, и страдание. После крови полившейся почти рекой из рук малышки, на Варины глаза словно упала пелена. Как бывший маг основ, Варя знала каково менять свою структуру без основательной подготовки или без умения это делать. Насколько страшным может быть эффект от опыта и чем он может закончиться. Но, она не успела сделать и нескольких шагов, как кто-то крепко ухватил ее за руку. Варя в раздражении попыталась стряхнуть препятствие. Поняв, что это не удается, с раздражением обернулась на задержку и увидела еще одного повелителя душ : подростка лет 15, с невероятно взрослыми глазами. Его душа, предостерегая, требовала ничего не делать, словно опасаясь за нее. А между тем раздался противный скребущий смех. Обернувшись, Варя увидела, как мужик ногами втаптывает хлеб в грязь и, смеясь, показывает девочке на него. Вырвав руку, Варя быстро пересекла двор. Оказавшись рядом с малышкой, она коснулась ее своими руками пытаясь успокоить. Душа Вари, соприкоснувшись с девчушкой, передала ей видимую волну успокоения, результатом чего стало быстрое отпадание всех иголок. Девочка с потрясением уставилась на ту, которой боялась всю дорогу. Варя ей ласково ободряюще улыбнулась, и, вытерев малышке слезы, протянула плод, оставленный для себя. Девочка ухватила его, как какое-то сокровище и благодарно улыбнулась в ответ.

Резко свистнул бич кнута, но удара не последовало. Под потрясенными глазами окружающих Варя легко перехватила его еще в полете, и, быстро дернув, полностью им завладела. Несколько долгих минут она стояла напротив их хозяина, судорожно сжимая плеть и мечтая ударить. Злость и ярость боролись в ней со здравым смыслом и нежеланием пачкаться об этого человека. Как всегда в ее случае победил разум, но наверно не до конца: кем кем, а уж бесчувственной Варя не была никогда... Она презрительно скривила губы и с вызовом посмотрев в глаза мучителю девочки, бросила ему под ноги кнут. Не обращая внимания на всеобщее потрясение, она спокойно помогла девочке подняться и вместе с ней направилась к их "камере", предварительно кивнув своему конвоиру, явно указывая ему следовать за ними. Перед пленницами молча расступались, а конвоир, растеряв свой пыл, медленно тащился сзади.

Наказание настигло ее, когда они почти дошли до ящика. Боль была невероятной. Варя упала, выкручиваясь и содрогаясь от сильных судорог. Даже среди этого ада, она сотворила кокон внутри себя, оберегая своего ребенка. Пока все не закончилось, Варя изо всех сил держала оборону, не давая просочиться боли к малышу. Последнее воспоминание у нее было связано с самодовольным лицом, хозяина, что-то со смехом вещавшим ей и окружающим

-.... — хотя раньше Варя никогда не упоминала таких слов, она трехэтажно обложила его вполне профессионально, получая удовольствие от погасшей радости на лице этого морального уродца: очевидно общее направление фразы он все-таки понял, не смотря на отсутствие перевода.

Все дальнейшее казалось тяжелым сном. Ей было невероятно холодно, одиноко и больно именно в душе. Словно она находилась в равнодушной пустоте, окружившей ее со всех сторон. Варя чувствовала свое дитя, но кокон, которым она его окружила, не давал ощущать его так, как раньше. В этом море безмолвия и темноты пришел яркий свет, осветивший зелень лесов, речушку и маленький дом на берегу этой речки. Перед глазами Вари развернулась жизнь двенадцатилетней девочки Ани. Ее семья, маленькие радости и две последние недели ужаса: грубая инициализация, побои, насмешки и постоянный голод. Из любимого ребенка, тщательно оберегаемого родителями и любимым братом, она превратилась в чудовище, объект злых игр хозяев, над которым смеялись, издевались и который не боялись сломать. Ее глазами Варя увидела себя: надежда, защита и кто-то напоминающий еще совсем недавнее счастливое время. Увиденное встряхнуло, разбудило от опасного сна. Проснувшись, она почувствовала, что лежит на полу ящика, а в ее объятиях спокойно спит Ани.

"Спасибо", — подумала Варя и нежно поцеловала девчушку в макушку.

Еще немного полежав, она с удивлением поняла, что может понимать речь говоривших за пределами их тюрьмы. Кто-то громко ругался совсем рядом с пленницами, не слушая сбивчивых оправданий их с Ани мучителя.

— ... Что ты наделал, идиот безмозглый!!!! Если они умрут, я не посмотрю на то, что ты мой сын и отошлю батрачить к Ирвину в простые солдаты. Только там тебе место с твоими лиргиными мозгами! (прим. лиргина животное по интеллекту сравнимое с нашими курицами) Таких рабынь еще не было! Ты знаешь, как дорого будет стоить даже один ее ребенок, которого она вынашивает, не говоря уже об ее возможном другом потомстве?

— Отец, я...