Правдивые истории

— Твое, — хмуро бросил он, покопался за пазухой и извлек небольшую статуэтку, тоже золотую. Кажется, с поиском материала для творчества орки особо не заморачивались.

Статуэтка изображала сидящую на пятках орчанку. У нее были широкий рот, скуластое лицо и накачанные мышцы. Девушка сжимала нож, а на ее выпуклой груди красовалось знакомое ожерелье. На лице синей эмалью блестела тонкая татуировка. И глаза... глаза были мои. Забавно.

— Это ты.

Я посмотрела на орка, его глаза были тоскливы, как у одинокого пса. Вождь снова спрятал золотую фигурку за пазуху. Мне стало его жалко.

— Как я умерла?

— Тебя убил эльф! — рыкнул Воржек.

Ничего себе!

Я повернулась к остроухим, которые выглядели подозрительно виноватыми. Смутное ощущение какой-то ускользающей, но важной детали заставило меня замолчать и попытаться сосредоточиться на ее поиске.

— Ну-ка, переведите, что я тогда ляпнула калеке дважды раненому? "Эл веленет ротен, денеол" — так кажется, прозвучало. Ну?! — мое терпение подошло к концу, а эльфы как воды в рот набрали!

— Ты снова убьешь меня, Денеол, — лениво ответил за ушастых Диц.

Точно! Именно это и означала фраза! То-то эльф подскочил как ужаленный, даже про ногу раненую забыл!

— За что он меня? — голос прозвучал сдавлено. Все-таки не каждый день узнаешь, кто твой убийца, хоть и не в этой жизни.

— Он ненавидит орков, они убили его младшую сестру... — взглянул исподлобья Илваритель.

— Только не говори, что сестра это я, — брякнула чисто от растерянности.

— Ты знаешь?!! — изумленно выдохнули в голос эльфы.

— Болливуд рулит. Пора приступать к пляскам, — совсем ошалела я. — Теперь знаю. А "братик", кстати, в курсе?

— Денеол знает. Ты не сразу умерла, сначала назвала его по имени.

Мда, представляю себе изумление парня, когда умирающая зубастая вражина, прежде чем испустить дух, почему-то зовет его по имени.

— Есть две черты, по которым тебя легко можно узнать.

— Глаза, да?

— Да, — серьезно кивнул Селливен. — И день твоего рождения — тринадцатый, первого месяца лета. А еще способность открывать пути. Она досталась от матери.

— Так эту дверь не Освальд подключил?!

— Как сказать, — вступил в разговор Диц. — До встречи с ним в тебе было слишком много человеческого. Укус тебя немного... изменил. Заставил поверить. Остальное — дело времени.

— Так чего же тогда вы явились ко мне целой делегацией?!

— Разве идея была плохая? — усмехнулся Освальд. — Ты получила друзей и деньги, а родственники из прошлого — возможность спокойно тебя оберегать в настоящем. Скажи еще, что мы сломали тебе жизнь.

Я задумалась. Последнее время, пожалуй, было самым счастливым. Вот только что он там про родню сказал?

— Ну а вы мне кто? — строго спросила я эльфов.

— Двоюродные братья, — признался Илваритель, — Мы вызвались, когда твой отец искал охрану.

Свихнуться можно, сколько новых родственников объявилось.

Я вспомнила про орка.

— Воржек, ты понимаешь, что я больше не твоя... гарха? — и боясь, что он обидится, торопливо добавила: — Но я рада видеть тебя в друзьях.

Орк серьезно кивнул и ответил:

— Здесь ты другая, не похожая на мою Шами, так что не переживай. Я прихожу, чтобы ты не забыла, как выглядят настоящие штирхи, и останусь рядом до пятой жизни.

Вот это да... Не ожидала я от орка такой привязанности, у них же вроде как многоженство развито. Вспомнив образ, вытащенный бесом из глубин памяти, призадумалась. А почему это, интересно, мое лесное сокровище тут ни разу не появилось?!

Я повернулась к эльфам, чтобы задать этот вопрос, но они опередили:

— Он не сможет удержать себя в руках рядом с орками, обязательно кинется в драку.

Понятно. Значит, не придет, но это даже к лучшему.

— Вот, просил передать, — Селливен протянул серебряное колечко с прозрачным голубым бериллом.

— Не надо! — отказалась я. — Не в этой жизни!

Мы еще немного помолчали. Я задумалась о том, кем хочу родиться в следующем воплощении. К гномам меня как-то не тянуло, вампиры поголовно страдали аллергией на термообработку белка, а вот у магов было множество интересных возможностей!

Диц, нахально прочитав чужие мысли, сказал:

— Зато у нас живут драконы. А еще, мы можем путешествовать между мирами, не дожидаясь пока кто-нибудь цапнет, и тоже умеем колдовать.

Весомые аргументы. Что может быть интереснее живых драконов и путешествий между мирами?

Вампир снова заглянул в мои мысли, довольно улыбнулся, блеснул клыками и ... исчез, наглядно продемонстрировав видовые возможности.

Интересно, обрадует ли кровопийц появление в клане первого вампира вегетарианца?

Я, усмехнувшись, посмотрела на друзей. Мне открыли прошлое и возможное будущее, но это совсем не волновало, потому что настоящее оказалось ничуть не хуже.

Придя к такому выводу, я аккуратно выпроводила засидевшихся гостей со словами "завтра увидимся", забралась в постель и блаженно свернулась калачиком под боком у Дениса. Адольф спикировал на одеяло, немного повозился, устраиваясь, и затих. Буч, обнаружив, что его место уже занято, обиженно мяукнул и ушел спать к Максиму. Дом щелкнул замком, заперев входную дверь, и потушил свет у сына: тот опять, наверное, заснул за книгой. Я закрыла глаза, прощаясь с прошедшим днем. Пусть пятница, пусть тринадцатое, но он все равно удался!

История 10

"А ну, сочтемся своими: бабушкин внучатный козел тещиной курице как пришелся?"

У нас отключили свет. Это в другом месте его отсутствие — ерунда, а для нас электричество — последний привет от цивилизации. Не будет его, заведению придется туго: стоваттки — одно из главных украшений трактира. После телевизора, само собой. Можно было бы, конечно, поставить свечи или вызвать мага — поколдовать — но тогда потеряется весь шарм. Ведь отнюдь не на волшебство стекается в трактир иномирный народ. Магии у них... как у нас ее отсутствия.

Новость об аварии на подстанции сначала меня расстроила, но когда Денис довольно потянулся со словами "даешь в увольнение!", я поняла: в кои-то веки выпал день, когда можно всей семьей прогуляться в гости!

Созвав небольшой совет с повесткой "Кого осчастливить первым", мы составили маленький список, приказали Кузьме "посторонних не пущать" и с чистой совестью отчалили. Теоретически нас могли выдернуть с отдыха звонком на мобильный, как только зажжется лампочка, но практически.... Практически Кузьма одновременно нажимал сразу на три кнопки, да еще с такой силой, что телефон умирал раньше, чем великан приспосабливался к его размерам. Домовой технику в руки вообще не брал, руководствуясь правилом "меньше знаешь — дольше отдых". Так что помешать коллективному выходу в свет не смогла даже всепроникающая сотовая связь.

Перед тем как уйти, мы вывесили яркий плакат по ту сторону: "Чистота — залог здорового поголовья! Закрыто. СанДень. Приходите завтра". Правда, вывесили без особой надежды, что он кого-нибудь напугает. Если уж на людей череп с костями и приказ "Не влезай — убьет!" ни черта не действует, то волшебный народ вообще ничем не пронять. Даже свежеободранным трупом. Обязательно найдется умник, желающий расспросить мертвеца, кто же с ним несчастненьким такую страсть учинил. И если опустить отвлеченные рассуждения, то я считала, что вернувшись домой найду с пяток гостей по лавочкам. Так что плакат с надписью был вывешен для очистки совести.

Вкус свободы понравился: мы побывали в гостях, сходили в кино, отметились в пивном ресторанчике и вернулись после полуночи. Уже на подходе к дому бросилась в глаза одна странность — яркий, сияющий желто-красными огнями, кусок дороги.

Первой мыслью было: "Свет дали!" Второй: "А чего ж так много-то?!" Третьей: "Почему именно здесь?!!"

Для тех, кому непонятно наше удивление, объясню: живем мы почти на окраине, на берегу ерика, густо заросшего тростником — рассаднике черепах, ондатр и черных кашкалдаков (по-научному — лысух обыкновенных). Прежде чем озарить наш дом и прилегающие к нему окрестности, электрикам полагалось осветить всю дорогу. Ан нет! Почему-то им приглянулся только один квартал. До него и за ним царила непроглядная темь, изредка подсвеченная робкими огоньками хозяйских лампочек.

— Ничего себе! — высказал общее мнение Макс.

Фонари горели через каждые пятнадцать метров по обе стороны дороги, лишив гопников района возможности устроить засаду в темном уголке. Какие там уголки! Теперь бережливые бабульки могли смело читать ночами напролет, не опасаясь за зрение!

Уж лучше бы нам дорогу сделали, а то осень скоро и вообще... перед эльфами неудобно. Хорошо хоть другие иномиряне на улицы не рвутся, понимают, что за людей не сойти, а то бы был полный швах имиджу этого мира.

Я вздохнула, подняла взгляд к небу и поморщилась — ну, чиновники... как всегда переусердствовали! Фонарей хватило бы осветить улицу от начала до конца! Чего, спрашивается, напихали в одно место? Звезд теперь толком не видно! Кино снимать собрались, что ли?

Махнув рукой на загадочный подарок электриков, я полезла за ключом. Наверняка Кузьма уже отправился на боковую, а его здоровый юношеский сон обычным звонком не прошибешь, тут сирена потребуется. Но стоило только ключу коснуться замочной скважины, как дверь распахнулась, явив неестественно радостного великана. Это было весьма, весьма подозрительно. Нет, Кузьма нас, несомненно, по-своему любил, но все-таки не настолько, чтобы сторожить у порога.

Не успела я открыть рот, как великан удрал, пробубнив что-то про "рано вставать".

Мы с Денисом переглянулись: точно неспроста была широкая улыбка и просветленный взгляд! Видно, придется на сон грядущий заниматься решением проблем.

Я аккуратно прокралась под навес, приготовившись увидеть поломанную мебель, взорвавшийся телевизор или нашествие пауков, которых охранник страшно боялся, но ничего не обнаружила. Точнее — ничего страшного. Нельзя же считать трех гостей за великое бедствие, способное испугать гиганта ростом в три метра. Илваритель с Селливеном были милыми ребятами, да и Воржек — не самый мрачный тип.

Плитку пола корябнули ножки стула, я повернулась на звук и увидела незнакомку. Она сразу поразила мое воображение немыслимой крутизной: рослая, костистая, широкоплечая, с явно перекачанными мышцами на сильных руках и дредами охристого цвета. Лицо, руки и шея орчанки были украшены синей татуировкой, плечо змеиным извивом расчертил светлый шрам. За пояс она засунула большие тесаки, а за спину — повесила топор. В общем, орчанка произвела на меня сильное впечатление. Но, несмотря на щенячий восторг, захотелось удрать: гостья явно была не в духе. Ее насупленные брови, украшенные так же как у Воржека парой колец, согнали складку недовольства к переносице.

Да, орчанка злилась. Взгляд степной воительницы был прикован к пятому гостю, точнее — к гостье. Прекрасной эльфийке с водопадом распущенных золотых волос. Судя по всему, дамы уже успели перекинуться парой словечек: вид у эльфийки был кислый, словно она без сахара полкило клюквы сжевала.

Денис, окинув взглядом представшую картину, поскучнел лицом и с тоской посмотрел на меня: вот что он искренне ненавидел, так это бабьи разборки.

— Иди уж... — вздохнула я. — Разберусь.

Шестое чувство подсказало, если не погасить назревавший конфликт, то спокойного сна не получится: незнакомки выглядели так, словно решили заночевать на лавках.

Все эти выводы созрели за одну минуту, пока я стояла в стороне, наблюдая за ощетинившимися иномирными бабами.

— Здрасьте! — неожиданно подал голос Макс, привлекая всеобщее внимание к новым персонажам ночного спектакля.

Кузены как по команде вскинули головы, посмотрев на меня со смешанным чувством облегчения и вины. Воржек посмурнел еще больше и мрачно кивнул, не промолвив ни слова, а гостьи.... Гостьи уставились, как на привидение.

Я занервничала: ничего хорошего такие взгляды, как правило, не предвещали.

Между тем орчанка решительно подошла ко мне и пристально оглядела с ног до головы. Притом осмотром явно осталась недовольна — рот скривился в злом оскале.

Я растерялась и вопрошающе глянула через ее плечо на Воржека. Он в ответ огорченно махнул рукой — мол, отстань, без тебя все обрыдло.

Грозная гостья поправила пояс с оружием, и у меня похолодело в животе от мысли, что это одна из жен Воржека притащилась, проверить, куда шастает супруг. Она же меня одной левой... до мокрого пятна на полу уделает.

Я осторожно шагнула в сторону, приготовившись, если что нырнуть под защиту эльфов.

Орчанка недовольно дернула уголком рта, но бить не стала, а представилась:

— Ахна.

— Ксю, — непроизвольно сведя плечи под тяжелым взглядом недобрых зеленых глаз, я чуть не присела в книксене, но вовремя вспомнила, кто в трактире хозяйка и фальшиво улыбнулась: — Вас хоть накормили?

За Ахну ответил Воржек:

— Куда там!

С недовольством одного товарища прояснилось. Голодный орк — угроза для всеобщего мира. Впрочем, обычный голодный мужчина — тоже.

В душе всколыхнулись угрызения совести, но я загнала их обратно, напомнив себе и всем окружающим о вывешенном предупреждении:

— Читать разучился? Там плакат с меня ростом висит с самого утра! У нас СанДень.

Воржек скривился и буркнул:

— Ты бы еще рядом толмача поставила. Что такое "сандень"?

А сам покосился в сторону соплеменницы. Этот тоскливый взгляд поведал намного больше, чем произнесенная фраза.

Я поняла, что даже если бы по ту сторону встал Кузьма и каждые десять минут орал во всю мощь великаньих легких "Трактир закрыт!", это бы не помогло. Что-то орчанке понадобилось в трактире.

Точно — жена!

Ну, раз сам приволок, пусть сам и выкручивается.

Я отвернулась и скомандовала сыну принести пакет с баварскими колбасками.

Сзади деликатно кашлянули, привлекая внимание.

Я повернулась — само дружелюбие — и снова представилась:

— Добрый вечер, меня зовут Ксения!

— Элурим, — мелодично протянула эльфийка, окинув меня точно таким же взглядом, что и жительница степей.

Не поняла... Ерунда какая-то... Эта-то чем недовольна?

В поиске ответа я оглянулась на кузенов. Они напомнили восковые копии самих себя с приклеенными вежливыми улыбками.

Вот паршивцы! Ну, хоть бы кто-нибудь объяснил что происходит!

Очень захотелось брякнуть что-нибудь типа "Че надо?", но я сдержалась: пусть наше заведение — шарашкина контора на перекрестке миров, однако вежливости и правила "клиент всегда прав" никто не отменял.

Вздохнула поглубже и снова растянула рот в улыбке:

— Чай, сок, фрукты? А хотите — мороженое?

Мое предложение эльфийка пропустила мимо ушей. Ее равнодушие заставило мысленно выругаться. Я возлагала большие надежды на лакомство: обычно мороженое делало счастливыми самых крутых и серьезных ушастых. Вот и сейчас... стоило прозвучать заветному слову, как братцы переместились поближе, старательно состроив глазки из-за спины соплеменницы. Я на это не повелась — ну уж нет, дорогие, страдать, так всем вместе!