Изабелла

Алан поймал меня за руку и притянул к себе на колени. Я сидела с деревянной прямой спиной, не желая вот так просто сдаваться, хотя его объятья и действовали на меня обычно весьма успокаивающе.

— Что с тобой, Алан? — строго спросила я. — Впервые вижу тебя таким.

Он еще крепче обнял меня, как будто боялся отпустить даже на минуту, а потом начал говорить — горячо, заметно волнуясь.

— Прости меня, Белла. Я очень тебя ревную. Ты не видишь, как на тебя смотрят другие мужчины, когда мы идем вместе, но я вижу — они все раздевают тебя глазами. Иногда я сам не могу поверить, что ты — моя женщина. Я ревную тебя ко всем, но особенно к твоему прошлому, о котором ничего не знаю.

— Никогда бы не подумала, что ты такой, — покачала я головой, не зная, как реагировать на столь неожиданное признание.

— Я постараюсь больше не досаждать тебе своей ревностью, — пообещал он.

* * *

Я точно знала, что ответить Алану, когда он вернется. Оставшееся до его приезда время тянулось ужасающе медленно. У меня были ключи от его дома, и последний месяц я прожила там, перевезя самые необходимые вещи. Я тысячу раз ходила по этим комнатам, но сейчас для меня все было совсем особенным. Я ждала своего мужчину домой.

Он вернулся поздно ночью, когда я уже спала, свернувшись клубочком на слишком большой для одной меня постели. Он разбудил меня громкими шагами и включенным светом.

— Белла! — воскликнул он, с каким-то беспомощным выражением наблюдая за тем, как я медленно потягиваюсь и подхожу к нему почти танцующей походкой.

— А кого ты еще ожидал здесь увидеть? — грозно спросила я.

— Кроме тебя — никого, но я не думал, что ты будешь меня встречать.

— Я скучала, Алан, — призналась я. Он не выглядел счастливым — скорее, растерянным. Неужели я опоздала? — Мне кое в чем тебе нужно признаться, но я не уверена, что ты обрадуешься.

— И? — после некоторой паузы спросил он, глядя на меня исподлобья.

— Мне бы очень хотелось стать госпожой Хармс, если ты еще не передумал.

— Дурочка, — нежно и совсем необидно сказал он, притягивая меня в свои объятья. — Я очень рад.

— Только ты должен сначала ответить на один мой вопрос, ладно?

— Все, что угодно, — с готовностью согласился он, садясь в кресло и устраивая меня на своих коленях.

— Почему ты решил на мне жениться?

— Ох, Белла, умеешь же ты задавать вопросы.

— Ты обещал, — напомнила я, сгорая от любопытства.

— Ну хорошо, — сдался он. — Ты понравилась мне сразу, как только пришла устраиваться на работу. Два года ты мелькала у меня перед глазами — такая красивая, вежливая и такая холодная. Ты ничего не видела дальше своего носа и совсем не обращала внимания на робкие попытки твоего начальника поговорить с тобой не о работе. И я понял, что пропал. Поэтому и решил отправить тебя в университет — мне казалось, что за два года я смогу тебя забыть. Не получилось, ты вернулась, по-прежнему холодная и недоступная. Я влюбился, а ты даже не знала об этом, и я решил, что сделаю все, чтобы добиться тебя.

— Откуда в тебе столько коварства? — покачала головой я, хотя от его признаний кровь прилила к щекам, и внутри разлилось странное тепло.

— Я боялся. Даже будучи рядом, ты все равно была не до конца со мной. Нет, я не жалуюсь вовсе, мне было довольно и этого — лишь бы ты была рядом. А предложение вырвалось случайно, — невпопад закончил он.

Я обняла его за шею и поцеловала, вложив в этот поцелуй все чувства, которые у меня были. Алан с готовностью ответил на поцелуй и прижал меня к себе еще теснее. Потом я обязательно узнаю, как прошла его поездка и каковы его впечатления от О.; пожалуюсь на болвана, заменяющего его в отделении, накормлю его завтраком, а сейчас мне отчаянно было нужно его тепло и его нежность.

Он оторвался от моих жадных до поцелуев губ и спросил:

— А почему ты согласилась выйти за меня замуж?

— Потому что, оказывается, я тоже тебя люблю, — ответила я.

Он улыбнулся и подарил мне очередной головокружительный поцелуй.