"Нед. Ветер с севера"

— Это жестоко — растерянно проговорила мать Салли — ты должен понять боль матери! Как ты можешь?!

— Как я могу?! — рявкнул Нед, и телохранительницы до половины вытащили свои мечи из ножен — я как могу?! А вы как могли? Когда надо мной измывались, а вы все видели — у вас ничего в душе не колыхнулось? А когда твой муж со своими людьми пришел меня убивать — у тебя ничего в душе не екнуло? Назовите хоть одну причину, по которой я должен вам помочь! Деньги? Деньги мне не нужны! Я сам их добуду. А захочу — отберу у вас! Все отберу! И пойдете по дороге нищие, босые, как я ходил!

— Прошу тебя — мать Салли скользнула со стула и упала на колени перед Недом, упершись лбом в пол — прошу! Вылечи мою дочь! Я все отдам! Я буду тебе служить! Я сделаю все, что ты захочешь! И дочь моя будет служить! Мы отработаем! Вылечи!

— Встань — сразу остыл Нед, и его душу свело от отвращения к себе.

Из каких его глубин вырвалась эта обида, это черная злоба, это мстительное чувство, заставившее сказать именно те слова, что он сказал? Прежде Нед никогда бы не сказал бы такого. Но прежде он был другим...добрее.

— Я вылечу ваших детей — тихо сказал Нед, но голос его окреп и стал звенящим, как сталь — только вот если я узнаю, что вы пошли против меня, сделали что-то, что навредило мне и моим людям — я вас убью. Всех. И ваших детей тоже. Запомните это. Нет у меня жалости к вам. Вы заслужили то что заслужили. Каждому воздается по его делам. Кто первый на лечение?

— Ко мне! Ко мне пойдем! — вскочила мать Салли — тут ближе всех! А потом к ним!

— Я не дальше живу — попробовал возразить трактирщик, но мать Салли взглянула на него с такой яростью, что он отшатнулся, будто боялся, что та его покусает как злая собака.

Просители вышли, а Нед, засунув за пояс свои мечи, схватил со стола и сжевал на ходу кусок пирога с мясом, запил его глотком сока, выжатого из плодов исурта, созревшего в саду Бранка, и вышел следом, сопровождаемый четверкой охранниц.

Девушки были серьезны и держали руки на мечах — вдруг это ловушка и конора заманивают! Нед, конечно, силен, к тому же колдун, но на каждого хитрого колдуна есть хитрая засада! Вдруг там целая толпа ждет, когда их драгоценный конор расслабится и подставит свою голову под удар?! Нужно быть очень внимательными — Устра строго всех предупредила, а с ней шутки плохи!

Дом Салли и вправду был недалеко. Мать девушки вошла внутрь, сделав приглашающий жест, и тут же за ней влетели две охранницы, чтобы проверить дом на безопасность. Выскочили через минуту, подойдя к Неду, кивнули:

— Нормально. Никого опасного нет. Кроме...воняет там, ужас как! — добавила одна из девушек, скривив хорошенькое лицо — как в сортире воняет! Задохнуться можно!

Нед кивнул, вздохнул, набирая воздуху в грудь и поднялся по крыльцу, сделанному как и большинство в деревне по одному и тому же образу и подобию — высокие ступеньки, отполированные руками мастеров и временем, перила, окрашенные морилкой под дуб. Или просто дубовые...

В доме и правда воняло. Тяжелый запах стоял во всех комнатах, через которые прошел Нед. Сразу становилось ясно, что тут лежит тяжело больной человек. Впрочем — так оно и было.

Салли лежала на кровати, и от нее шел запах грязного тела, нечистот и пота. Она смотрела в потолок неподвижными глазами, и на появление гостей не обратила ровно никакого внимания. Нед прислушался к ее эмоциям и удивленно поднял брови — никаких эмоций. Совсем никаких! Как будто перед ним лежал самый мертвый из всех мертвых — труп.

Нед задумался — а если вылечить не удастся? Если демон уже настолько повредил ее мозг, что это необратимо? И тут же успокоил себя — как-то вспоминая заклинание, которым он наградил обидчиков, выяснил — это демоны нулевого уровня, больше действующие на душу, чем на тело. Возможно часть ее сознания, ее памяти будут утеряны, но мозг должен остаться цел.

— Всем молчать! — приказал он, оглянувшись на людей в комнате. Здесь были мать Салли, двое служанок, прибиравших в комнате и телохранительницы, стоявшие у Неда за спиной.

Выпустить заклятие легко — три слова, движение рукой...и пошла Салли домой на остатках разума, забывая, что с ней случилось. А вот снять...снять уже сложнее.

Заклинание из тридцати слов, сложные пассы руками — все это для того, чтобы извлечь бестелесного паразита не повредив плоти.

Падают слова, тяжелые как гири, двигаются руки, сплетая сложную вязь движений, открыв рот смотрят на все это женщины в комнате — одни с восхищением, другие с испугом.

Руки Неда начинают светиться, и за ними остается след, какой бывает от раскаленной головешки, если темным вечером быстро махать ей в воздухе. Возникают запахи — одни более отвратительные, чем те, которыми наполнена комната, другие — прекрасные, как аромат цветущих деревьев, третьи жесткие, будто пахнет раскаленное железо, опущенное в водяную бочку.

Наконец, заклинание заканчивается, в воздухе что-то звенит, будто тренькнула лопнувшая тетива мощного армейского лука.

Над головой лежащей девушки образовывается маленький темный смерч. Он закручивается, вытягивается вверх и рраз! — с хлопком исчезает.

С минуту ничего не происходит, потом Салли глубоко вздыхает, поднимает руку и касается зажмуренных век. Недоумевая, поворачивает голову, и ее взгляд упирается в Неда стоящего возле постели. Тогда она ойкает, и возмущенно говорит, с трудом ворочая непослушным языком:

— Ты как здесь оказался?! Кто тебя пустил, безродный?!

Потом она вдруг понимает, что Нед здесь не один, снова ойкает, и натягивает на обнажившиеся бледные бедра подол выпачканной в нечистотах рубахи:

— Что вы все тут делаете?! Пошли вон! Папа! Папа! Прогони их! Кто вы такие?!

Нед молча поворачивается к двери, находит взглядом хозяйку дома, прижавшую к лицу ладони и молча роняющую слезы:

— Готово. Я сделал, что обещал. Запомните, что я говорил.

Женщина мелко-мелко кивает, бросается к дочери, и уже перешагивая порог, Нед слышит:

— Кто пустил сюда всех этих ублюдков, мама?! А где папа?!

Усмехнулся — ей многое придется объяснить. И скорее всего, действительность Салли не порадует.

У него не осталось к девушке никаких чувств — когда-то он на самом деле был в нее влюблен...по крайней мере ему так казалось. Теперь — уже не кажется. Просто, вероятно, настало время, когда он должен был найти себе женщину — организм требовал. И организм же выбрал себе на роль этой самой женщины Салли. Но разве она сравнится с Сандой, или с Амелой? Никогда.

Выйдя на крыльцо, вдохнул свежий морской воздух, и оглядываясь с крыльца, задержался на нем подольше — отсюда хорошо были видны морские просторы, ничего не загораживало вид. Дом стоял чуть выше остальных домов деревни, на пригорке, потому пристань и море до горизонта, сверкающее под послеполуденным солнцем, были как на ладони.

Нед присмотрелся — или ему показалось, или на горизонте виднелась маленькая темная точка — корабль? От яркого света глаза у него заслезились, и как ни пытался потом рассмотреть точку как следует — ничего не увидел. Может показалось?

Встряхнув головой, отогнав лишние мысли, Нед спустился с крыльца и подняв глаза на просителей, предложил:

— Пошли к следующему? Эту вылечил.

— Как прошло, нормально? Скажи, нормально?! — жадно спросил трактирщик, пытаясь схватить Неда за рукав, но тут же его попытка была пересечена бдительной телохранительницей, врезавшей по этой руке так, что Согор скривился от боли.

Последним в этот день он лечил сына кузнеца — здоровенного туповатого парня, в общем-то незлого, бывшего в этой компании можно сказать на побегушках.

С двумя другими проблем не было — только так же как и Салли, они долго не могли понять, как и где оказались — для них все закончилось тем днем, той минутой, когда они пришли к Неду, чтобы его избить, поизмываться. Для них как не было этого года болезни.

Нед не дал им времени осознать происшедшее, и сразу ушел — он боялся что или сам пристукнет мерзавцев, или же какая-нибудь из телохранительниц смахнет голову незадачливому болвану за неуважение к конору и за попытку совершить в его адрес какие-то агрессивные действия.

Сын кузнеца сидел на стуле, его кормила девушка — по виду сестра. Она сразу бросила ложку на стол, вытерла рот бессмысленно таращившему глаза парню и отбежала в сторону, к стене, где и простояла все то время, пока Нед творил колдовство.

Когда Нед заканчивал волшбу, за дверями комнаты послышался какой-то шорох, бормотание, и он едва не сбился, произнося заклинание. Последствия этого могли быть непредсказуемыми — парень мог остаться полудурком, или же умереть. Потому Нед сразу как закончил колдовать, яростно напустился на своих спутников:

— Какого демона?! Я вам сказал молчать?! Чего вы там языками треплете?!

— Конор — извиняющее пробормотала одна из ардок — разведчики прибежали. Говорят — войско идет. Большое. Тысячи полторы, не меньше! Посуху идут, пешим строем. Ходко идут! За ними телеги, впереди еще фургоны. Скоро будут у ворот.

— Как скоро? — потребовал Нед, стремительно выходя из дома во двор — Геор и Устра предупреждены?

— Да, они уже собирают бойцов! Войско замарцев будет у ворот примерно через час.

— Час...это хорошо. Время есть.

Нед быстро зашагал по улице деревни, а в голове вертелось — чем закончится? Как не допустить кровопролития? И пока не находил ответа.

По дороге его догнал встрепанный Бордонар, держащий в руках футляр со свитками.

Принц жил отдельно, в соседнем доме, сразу с двумя ардками, взявшими над ним опеку. Они кормили, поили его, используя 'по назначению', и принц в общем-то был доволен, как кот, попавший в стаю молодых кошек.

Нед был за него спокоен — ардки полягут, но не дадут парня в обиду.

Харалд тоже жил неподалеку, но того пока не было видно. Бордонар сообщил, что Харалд отправился навстречу колонне солдат — посмотреть, что там происходит.

Арды выскакивали из домов, сараев, отовсюду, где они теперь жили. Они натягивали на себя броню, оружие и по команде Геора и Устры выстраивались на деревенской площади.

Их было довольно много, и скоро вся площадь заполнилась закованными в сталь людьми. Нед даже удивился — откуда так много, потом присмотрелся и понял — вышли все, кто мог держать оружие — даже подростки лет двенадцати, в кольчугах на вырост. Все были готовы защищать жизнь клана до последней капли крови.

У Неда защемило сердце — как все получится? Если он не сумеет договориться с командирами гарнизона — закончится все очень, очень плохо. Ну — раздолбает он эту колонну — пришлют другую. Потом третью, пятую! И что — он умоет всю эту землю кровью, уничтожит тысячи людей?!

А если маги? Если они нагонят магов! Ведь тут даже не слышали о том, что демонология уже не под запретом! Новости в Шусард приходя с запозданием. Край земли — чего вы хотите...

* * *

— Боевое построение совершают — напряженно сказал Нед, глядя на колонну солдат. Звучали сигналы труб, солдаты бегали, суетились, и Нед опытным глазом отметил — слабовато работают, Корпус за это время уже бы наполовину развернулся, не то что эти болваны.

Из фургонов посыпались люди, одетые в знакомую форму, от которой у Неда защемило сердце — маги!

Это были маги. Человек двадцать магов, и среди них двое или трое в черной форме — черные маги.

— Геор, маши флагом, пора — приказал Нед, наблюдая за группой магов впереди войска. Они уже выстраивались в 'Стрелу', и если их вовремя не остановить...придется только убивать. А это нежелательно.

Ард поднял красный флаг, и стал махать им из стороны в сторону — известный жест вызова на переговоры. Ни одно войско не может проигнорировать призыв на переговоры — если его командир не является идиотом, конечно. Мало ли о чем хочет договориться противник — может, желает сдаться в плен? И тогда зачем губить своих солдат?

Смешно, конечно — арды, и плен — но если есть хоть малейшая возможность уберечь своих солдат от бойни, нормальный командир пойдет на переговоры. Нед очень надеялся, что у тех солдат, что сейчас ощетинились частоколом копий, нормальный командир. Хоть чуточку нормальный.

От войска отделились три человека — один ехал на коне — по всему, это и был командир полка, второй — черный маг, третий — офицер, который тащил красный флаг переговоров, видимо выкопанный откуда-то с самого дна фургона — на флаге красовались масляные пятна, будто в него заворачивали жареную рыбу. Впрочем — как символ переговоров он подходил ничуть не хуже, чем красные трусы, которые деревенские выставили в качестве флага прошлый раз, когда Нед входил в деревню.

Главное не внешний вид, главное содержание — вздохнув, решил Нед и зашагал вперед, чтобы встретиться с переговорщиками ровно посреди пустого пространства между двумя противоборствующими сторонами. Этого требовал воинский этикет и Нед не собирался его нарушать.

Офицер на коне — мужчина лет под сорок, может чуть больше, смотрел на Неда и его спутников с оттенком удивления. Чувствовалось, что он сильно раздражен — ну да, тащиться тридцать ли от города по дороге, когда можно найти более приятные занятия — это неприятно. Нед его понимал.

Маг — мужчина неопределенного возраста — от сорока до девяноста — смотрел на Неда с неодобрением, от него шла волна неприязни, густая, как запах канализации в полуденный час. Он не любил Неда, и не одобрял его. Как и всех демонологов — это было написано на его лице.

Нед не удивился бы, если б узнал, что в этом захолустье ничего не слышали о том, что демонологи теперь признаны, как часть структуры организации магов Замара, и что время, когда их тушки поджаривали на веселом огне уже прошло.

Верховная агара не спешила извещать свои дочерние агары по стране — им было не до того, они были заняты сменой власти в королевстве, сменой власти в агаре и уничтожением дворца короля.

Лейтенант, который нес красный флаг вообще не заслуживал внимания — служака как служака. Тащит флаг потому, что кому-то же нужно его тащить. Не сами же эти важные персоны попрут длинную неудобную палку с красной тряпкой наверху.

По лицу лейтенанта катились крупные капли пота, и он ненавидел весь мир, а особенно трех человек в нем — майора, черного мага рядом с собой, и здоровенного типа, к которому он сейчас шел. Остальных людей на свете он ненавидел не так сильно — просто не любил.

Здоровенный тип встал на дороге, вольготно отставив ногу, будто на площади возле продавца жареных осьминогов, и скучающим голосом сказал, насмешливо глядя на грозных противников, сжигающих его гневными взглядами:

— Приветствую, господа! С кем мне вести переговоры?

— А кто ты такой?! — воинственно спросил майор, глядя на молодого здоровяка сверху вниз, из седла боевого коня — по какому праву вы заняли деревню, принадлежащую королевству Замар! Предлагаю покинуть ее, сдать оружие, сдать все ценные вещи, имеющиеся у вас, в этом случае совет Шусарда рассмотрит вопрос о сохранении вам жизни!

Майор довольно кашлянув, закончив свой грозный монолог и уставился в лицо незнакомца — достаточно ли он устрашил противника своей речью? И слышали ли его спутники, как он умеет вести переговоры с врагом — без сюсюканья, сразу к делу — сдавайтесь, и все тут!