Риф Великолесья. Вторая. Точнее - предтретья.

Умная животина не пытается укусить или ударить, видя как я аккуратно несу к нему вырубленного. Даже постоял и подождал пока я повешу на луку седла снятый с Салайдара шлем. И только потом осторожно понёс свою ношу через опять обмелевший брод, к своим.

Подбираю с песка брошенный меч. Стоим и смотрим друг на друга. Я и Керам. Волнение людей утихает, когда двое уносят побеждённого в лагерь, предварительно объявив, что он жив и почти здоров.

— Ты что-то хочешь сказать ещё, посланец духа?

— Нет, говорить не хочу, сделать хочу.

— И что же?

— Морду тебе набить, за то, что по указке кагана или же своей волей использовал жену и дочь, чтобы играть ими в свои игры. Использовал, а потом бросил. Ты недостоин этой женщины, Керам. Я забираю её у тебя для того, чтобы она наконец то узнала что такое семья и что такое счастье.

— Глупые и ничего не значащие слова одержимого духом человека. Я даже не обиделся. Это ветер. Дунул и стих.

Молча достаю из дорожной сумки, висящей на холке подошедшего рогача два алых меховых хвоста и подбрасываю их высоко в воздух. Послушный духу ветер переносит их к ногам стоящего на том берегу Керама.

— Это ветер, дунул и нет его. И говорит тебе эти слова не дух или ветер, а риф Великолесья Эр. Так меня зовут, Керам Алый хвост. Иди сюда, решим наш вопрос так, как решали его на заре веков. Я жду.

— Нет. Сражаться с духом даже эльфу один в один верная смерть. Это не честный бой, а казнь, защитник Эр. Ты неуязвим на этом острове. Ты пытаешься быть справедливым, но у тебя это плохо получается. Я готов к встрече с тобой, только с тобой, а не с сомном лесных духов у тебя в голове.

Если так надо, пусть будет надо. Мне не тяжело и ноги замочить. Одежду жалко. Вот это да. Из-за этого хвоста портить такую вещь, тем более — подарок. Толпа тихо сходит с ума, глядя как я раздеваюсь догола и аккуратно складываю на песок одежду. Ещё и камешком сверху придавил, чтобы не сдуло ветерком. Каюк висит на груди, на поясе, как в детстве, перекинутом через плечо в подмышку. Посох в руку и с разбегу ныряем в прохладную осеннюю воду. Тут делов то, даже без "нырялки" перенырнуть вполне спокойно можно. Отряхнулся от воды, чего вылупились, я не стеснительный. Всё тело в белых чёрточках шрамов — память о подгорных скитаниях, их очень хорошо видно на загорелой коже.

— Кто встрянет третий — убью сразу. Это разговор для двоих, мужской и о женщине, — аккеры молча расходятся кругом, освобождая место для боя.

— Не короток ли меч у тебя, защитник? — шутка с двойным дном, народ ржёт в голос.

— Ты вроде поживший уже эльф, а рассуждаешь как юнец. Большим копьём можно ненароком причинить боль, а я же хочу доставить тебе истинное удовольствие, — традиционный мужской жест ещё более заводит толпу.

— Ты немного не угадал с местом, мы тут все не такие. Одичал в лесу, верно, на всё подряд без разбора лезешь, бедный. Мы таким как ты отрезаем копьё и засовываем в задницу, чтобы знали для чего она нужна и зачем создана на самом деле.

— Знаешь, а ты прав, я давно не был с женщиной. Всё дела, да дела.. Чего я только для других стараюсь, надо бы и себе женщин раздобыть. Сейчас одну у тебя отобрал, могу ведь и всех забрать, ты же только языком трепать умеешь. Не у тех ли научился?

— Дайте ему хоть что-то, не с руки мне голого, когда сам в полном доспехе. Копью задержаться не где, прошью и не замечу, — он подкидывает в руке копьё, ударяя им о щит.

— Ладно, я оденусь, — доспех мгновенно окутывает тело, а посох выпускает лезвие и шип, гулкий голос из моего шлема стирает улыбку на его лице, — вряд ли тебе от этого станет легче, к бою!

Он молча опускает лицевую маску и наклоняет копьё. Шутки кончились. Кружим друг на против друга. Выпад. Отбой. Первый кто провалится в атаке — умрёт. Щит, мешающий ему, отброшен в сторону. Кому то не повезло, по ноге зацепило тяжёлой доской, оббитой по краю железом. Короткая сшибка показала, что у нас одинаковы приёмы атаки и защиты, но он старше и опытнее, а я быстрее и легче. Пара царапин на доспехах у каждого тому подтверждение. А дальше идёт жестокая игра не на жизнь, а на смерть, где он уповает на силу и умение, а я на скорость и ловкость. Взаимная сшибка длиной в двадцать ударов сердца со скрежетом лезвий и высверками искр принимающих удары доспехов проходит под дикий рёв всех собравшихся. Я ловлю настроение и понимаю, что никто не хочет ни чьей победы, как никто не желает никому поражения. Они просто смотрят и восторгаются красотой танца жизни и смерти, танца боя.

На этой прибойной волне оба входим в боевой транс и сознание плывёт, скорость движений противника замедляется. Для нас обоих, для них, наблюдающих со стороны, всё осталось по прежнему. И тут он делает ошибку. Любимый приём Сарыка, который он узнал от своего деда. Движение атаки заставляет противника выбирать между ударом наконечника по дуге в горло или поражением древком колена. Поражение либо на первом шаге, либо на втором, когда защищая горло ты получаешь подламывающий в колено и потом тебя обратным вращением копья всё равно полосуют лезвием наконечника. И против этой атаки я знаю защиту, её мне показал Карыч. Его атакующая связка рассчитана на противника с мечом и щитом, в большей степени, а не на копейщика. Сарык был сильно удивлён. Сейчас удивим ещё раз.

Вместо инстинктивного движения назад иду вперёд с жёстким встречным пробоем в чашку правой ноги, удар грудью отбрасывает его на пару шагов. Летящий вслед наконечник шипа чертит ровную линию от левого плеча к паху, вышибая искры из нагрудника.

— "Ого, ты смотри-ка, где только научился такому?" — мысли на первом уровне чисты как талая вода и полны искреннего удивления.

— "Засиделся ты на этом краю, всё никак длинноухих своих не бросишь".

— "Работа такая, будь она проклята".

— "Понимаю. У меня тоже".

— "Зачем она тебе?"

— "Не мне, горные духи глаз положили с лесным вместе".

— "На убой. Тогда смысл нам биться".

— "Дурак ты, они от неё не в себе от счастья — так она их хорошо понимает".

— "И что?"

— "Отказалась от предложения, пока с тобой не решится".

— Какого?

— "Такого. Помощницы и хозяйки подгорной".

— "А лесу твоему что надо?"

— "Приедешь в гости к дочери — увидишь".

— "А пустишь? Я её всё же люблю, а не просто так, родная".

— "Если не прибью сейчас, то на свадьбу — пожалуйста".

— "А после?" — от взаимного жёсткого блока копья из отбитых ударом рук летят в стороны. Наручи лязгают по чужому нагруднику и мы застываем в крепких объятьях друг друга.

— "А нахрен ты нам после нужен? Воду мутить не позволю — тебя, старого лиса, уже не переделать", — в ответ он резко разжимает захват и опять схватывает меня так, чтобы сломать спину. Опыт, да и он просто сильнее телом.

— "Прибей сначала, леший лесной! Привык только на духа надеяться, слабак!"

Отчего то эти слова внезапно вспухают во мне волной неукротимого бешенства и я, отклонившись, бью его со всей дури локтями по очереди в голову, пока не ослабевает сдавливающий и ломающий мне спину захват. Падаю прямо на него. Сил нет, сажусь прямо на него и перевожу дыхание, откидываю ему лицевую маску. О, взгляд немного посветлел и стал осмысленным.

— Ну?

— Передаю в руки, и освобождаю от данного мне слова. Зла не держу.

— Ну и ладно, — подаю ему руку и помогаю подняться с земли, — до встречи. Жди приглашения. Да, остроухие, то, что девушка и старик живы и здоровы, не знают. У обоих в одежде интересные вещички нашлись, такие, что пришлось обоих через источник водить и одежду сжечь. Где твоя бывшая запропала — для них вообще загадка. И не надо никому знать, нет её больше.

— Жалко, что твоё слово особого веса в высоких домах иметь не будет. И доказательств жалко, что сжёг.

— Уеду, сходи на остров, может чего и найдёшь. Для весу своего. А мне и своего веса таскать — умаешься. Сразу говорю: нам на границе леса мир нужен, а не война. Два раза предупреждать не буду. Это мои слова. Дух леса Северный род эльфийских правителей приговорил к смерти, если они только появятся вблизи его деревьев, можешь им напомнить, завтра, как встретите, — подобрал своё копьё, пойдём домой, раз всё решилось.

Кое как переплыл на остров, оделся. Скинул то, что посчитал нужным на камешек-накопитель. Пару месяцев продержится, а дальше — не мои проблемы. Дух, спасибо за всё, здорово мы с тобой сегодня повеселились. Дух боднул меня в шутку в плечо и побрёл через протоку в лес. На том берегу началось непонятное движение. Ох, неугомонные. Перекидываюсь так, чтобы быть поменьше, так лететь быстрее, да и сил меньше тратится.

Приятно видеть, что дурака, хотевшего попробовать на мне верность своего глаза и силу рук и лука, какой то умный успокоил грозным окриком. Ещё бы, у маленького и безобидного меня так же безобидно светятся длинные и острые рожки, на-а-амного ярче наконечников копий аккеров, когда они идут в атаку.

Мальчик, если я никого не убил, то это не значит, что я позволю стрелять в неприкрытую спину. Так хотелось сказать это вслух, но это же ребячество чистой воды. Ладно найдётся умный, объяснит. Иначе умрёт паренёк дураком при встрече с менее мирным и спокойным драконом. Просто посмотрел на побледневшего стрелка и с сожалением покачав головой, пыхнул лёгкой и тонкой струёй выдоха под ноги. Не себе, ему конечно. Пялься, пялься на быстро растущую под ногами прямо на глазах сочную и зелёную траву. А я полетел домой, отсыпаться и отъедаться. А ещё — лечить треснутые два ребра на левом боку и отбитые локти. До ветру пойдёшь — вот тогда поймёшь, мою шутку. Если в зарослях волос успеешь найти то, зачем шёл, и не обмочится от неожиданности. Зато зимой хорошо — ноги и без штанов не замёрзнут.

* * *

Эх! Бедный я, несчастный и никому не нужный...

Одинокий.

Чего тебе, Орра? Заплывай, не стой под дверьми.

Чего надобно любимой дочери матери рода Ор?

Нет, найди кого помоложе с тобой на кинжалах заниматься. Тем более, что там опять Асса придёт и будет передо мной юбкой крутить и вздыхать. Как это не будет? Да ты что? И кто сей несчастный? Я его не знаю. Ну и слава Создателю. Иди сотника попроси, он тебя такому научит, чего и я не умею. А я говорю, что он лучше меня на ножах и кинжалах машется. Честное слово. Иди, дай помыслить.

Одинокий и никому не нужный, бедный.

Нет, Винесса, не дам я свою рубашку Никату на свадьбу. Потому, что у меня их две, вот по этому и не дам. Как только одну отдам, так за второй твоя мать прискачет, для Варно. А у них с ним размер одинаковый. Всё, жадный я, всё верно. И драконище, тоже правильно.

Нет у меня никого, кто позаботился бы обо мне.

Привет Ива. Ничего нет, никуда не пойду и я не почтовый голубь. И я драконище жадный. То есть как это: в таком виде и качестве как раз и нужен? Да вы с какой скалы в озеро прыгали, что об воду так ударились? Значит с дуба рухнули. То есть я как ломовая лошадь попру вас в Верховец, а потом ещё и обратно, с покупками? На мои же деньги? И там всё время буду за вами приглядывать? Та сама долетишь, это раз. Возьму Варно и Таору и точка. Никат тоже сам может попробовать. Я не виноват, что у тебя плохо получается его учить. Ладно, вторым разом возьму его и Винессу. Что значит а Орра?

А Орра на тебе поедет. А головой подумай, а ещё попробуй, подкрадись и ущипни её сзади. Ну-ну, иди, пробуй. Слушаем... и та-а-ак? Во! Какой визг, бодрящий всю округу. Народ забегал. Ага, ещё один вопль, уже во всю глотку. Заскакали. Пойдём посмотрим, чего там на дворе делается. Всем привет, ещё один, тридцать третий раз, (с утра надоели), н-на! Сивый, ещё раз увижу, что так пялишься на задницу дочери моей дочери, ты меня понял. На доспех он смотрит, а доспех как раз задницу и обтягивает в аккурат. Ничё так, красивая попка. Чего "да"? В этом году — "нет"! Вот такенными огромными рунами, напишу на щите и повешу у ней над дверьми в спальню. Вместе с проломленным черепом того, кто не понял. Следующего этот щит сам и прибьёт. Я умею, у Никата спроси. Ладно, чего орала. Тихо, спокойно. По порядку, первый раз? Ущипнули, испугалась, но не орала. Ты Ива орала? Кто орала? Винесса. А тебя кто ущипнул?

Орала просто от неожиданности, увидев волка в броне и с оскаленной мордой. Как ты морду увидела, если там закрытый шлем? Да ну! Орра, покажи волчицу, будь добра.

* * *

дь,

* * *

ть! Я бы тоже так орал, если не ожидал. Всё, всё, девочка. Давай опять в человека, (неожиданный эффект, я на него не рассчитывал, шлем повторил морду волка с зубами, без глаз и с металлическими клыками в открывающейся пасти — жуткое зрелище), слава Создателю, что я не был на месте Ивы и Винессы, а то бы уже стирал штаны.

А вы не отвлекайтесь на моё бормотание, кто второй раз? Орра. И чего? От радости? Умница. Сильный голос.

Ну, поняла, Ива? Ну что тут непонятного? Эх-х. Орра, нам надо в Верховец слетать, тебя взять не получается. Ты попозже с девчонками Еремеевскими подъедешь. Вот, правильное отношение. Нахрен ей вообще тот Верховец, если у неё такой доспех есть. Ты осторожней, смотри, вот тут нажмёшь и появится щит, пробуй, только подбородок побереги и колени. Да и на второй руке, кинжалы же парные. Сотник, как друга прошу, потаскай её на кинжалах. Я не могу, боюсь зацепить ненароком, да у тебя так здорово учить получается. Вместе будем к тебе на занятия ходить, всей семьёй. Учись, дочь, как надо.

Ну вот! А сейчас что? Винесса, чего слёзы? Нахрен тебе Верховец, если у тебя такого доспеха нет? А тебе муж будущий не показывал? Как это обыкновенный, а у Орры сказочный. У нас все ... О, горе мне! Хорошо, не хотел говорить. Будет тебе на свадьбу от нас в подарок. Нет, вместо свадебного платья нельзя, чего удумала, в доспехе замуж выходить. И это взрослая девушка. Всё, сказал "на", значит "НА". А не раньше! И за платьем вместе с мамой в Верховец. Завтра! Сотник, сбивай ватагу, завтра в Верховец с народом на торжищё выехать надо. Иначе нас поедом съедят. Заодно и для кузни и дома чего купим. Вот и правильно, пусть Гория и едет. Заместитель богини нашей. Баба Варениха, чего дерёшься? Для порядку. Тогда ладно.

Привет Тива, чего пришёл? Куда отдавать, кого отдавать? А ну, рассказывайте?

Сдуреть. Вот мелкая, ну шебутная. Её там весь Раздай ищет, а она тут в усадьбе сиротой прикидывается. Забирай, конечно. Бедные родители.

И я, бедный, одинокий, всем почему то всегда нужный дракон. Ну, что ещё? А, ужинать? А похлёбку грибную кто готовил? Тогда бегу.

* * *

22.04.12

Ну, как вам один день рифа, если он решил отдохнуть, собраться с мыслями и записать пару, чтобы потом обдумать их на досуге? Имел неосторожность сделать это в Великолесской усадьбе. В самый разгар сумасшествия, почему то названного подготовкой к свадьбе. Хотя до самой свадьбы ещё времени вполне предостаточно.

Я, что говорить, приврал немного, чтобы интересней было и живей. Так что звиняйте, как волчара наш говорит.

Стал больше времени проводить в Великолесье, хотя вроде бы в связи с новыми обязанностями рифа должен наоборот порхать по деревням, сёлам и лесу не переставая. Но тут меня осадили. Потом расскажу, чуть позже. Так вот, стал больше быть на людях и стал больше их узнавать. Одно слово — оборотни, они оборотни и есть. А наша семья волков — так оборотни вдвойне. А Еремей — так тем более.