Легенда о вольном купце

— Вы не сборщики подати? — уточнил он. Я помотал головой:

— Такой подлости, как желание пособирать налоги, я за собой не замечал никогда. Нам нужен охранник до... — я беспомощно посмотрел на напарника, пытаясь сообразить, куда же мы едем. Йрвай выручил, поставив тяжелую емкость на стол и усевшись рядом:

— До Фэрчайлда. Идем одной телегой, с собой груз копченой рыбы.

— Не люблю рыбу, — поморщился он, ничуть не сомневаясь в том, стоит ли наливать в стакан с остатками пива вино. Зря я попросил нормальное вино, надо было заказать какой-то кислятины...

— Припасы есть, кроме того, ящики запечатаны, — успокоил его я.

— У меня и выбора-то особо нет, — мрачно сказал Анатоль, прихлебывая вино. — Последняя монета сегодня должна была отойти Францу за ночь в его зловонной дыре, каррег маррш! Сколько платите?

Надо же, Анатоль и Франс в одном помещении. Жаль, что существа разные...

— Золотой — авансом, четвертая часть от продажи груза — по прибытию в Фэрчайлд.

— Два. Иначе с места не сдвинусь, — пообещал он.

— Золотой, и двадцать медных. Я почти все деньги потратил...

— Два, — прервал он меня, взглядом одного глаза говоря то же, что любой из нас мог сказать двумя: либо плати, либо убирайся. О его существовании в роли дорожного разбойника я думать не хотел, поэтому дальнейшие попытки торговаться оставил, и со вздохом извлек из кожаного мешочка две трети своих сбережений. Ну, почти две трети — все же у меня там еще позвякивало несколько медяков.

— Лошадь у меня своя, с секирой обращаюсь отменно, стреляю чуть похуже, но тоже сойдет, — кивнул саррус, заметив мои терзания по поводу расставания с этими круглыми источниками еды, питья и прочих радостей. — Ты не прогадал, торговец.

— Странно, — вполголоса сообщил йрвай, когда мы с нашим новым тело— и грузохранителем вышли из таверны. — Одним глазом же проще целиться, чем двумя.

— А еще у меня хороший слух, — насмешливо сообщил Анатоль из-за спины. Я вздохнул:

— Разрешаю за каждую его шутку, которая тебе покажется оскорблением, отвесить Локстеду пинка.

— Я не твоя собственность, изверг! — возмутился йрвай.

— Ты — мой будущий сотрудник, которому мы направляемся за документами, — парировал я. — Поэтому привыкай видеть во мне начальника, а не хозяина. Я не Багахольд, могу и денежное довольствие снизить.

— Это который Багахольд, Дикий что ли? — поинтересовался саррус, направляясь к коновязи. Мы дружно скривились:

— Ага.

— Я у него лошадь спер, — невозмутимо сообщил этот громила-авантюрист.

— Мы у него куф сперли, — хмуро ответил я. — Правда, его конфисковали. Забрали, в смысле.

— Все равно бы с ним далеко не уехали, — вставил Локстед.

— Нам пора. И ты только что сообщил еще одну причину, почему нам пора как можно быстрее отсюда убраться, — посмотрев на солнце, сообщил я. Оно явно собиралось через полчаса-час нырнуть за высокие деревья, окружавшие город.

Саррус вывел своего зверя и легким движением вскочил в седло. Я завистливо вздохнул — эта лошадь при желании могла бы повезти телегу не в упряжи, а просто на спине вместе с ее содержимым. Вороная, как смола, переступая копытами размером с блюдце, она возмущенно фыркала, видимо, по поводу того, что ее оторвали от особо вкусного клочка сена. А всадник с его тонкими усами в стиле Золотой Орды выглядел классическим элитным мародером. В общем, в плане мастей копытных нам удалось собрать каре. Правда, данные карты явно были разного достоинства.

Я завершал последние приготовления, мысленно молясь великой и священной Удаче, чтоб наша поездка прошла благополучно. Анатоль боролся с капралом на руках, двое других солдат, с виду крепких, но не решившихся принять вызов, подбадривали своего командира. Пока счет был ничейный — никто не мог дожать руку соперника до конца. Локстед стоял рядом со мной и задумчиво шевелил ушами.

— Воды у нас сколько?

— На полдюжины дней хватит, из расчета на четверых.

— На четверых? Ах да, — хлопнул я себя по лбу. — Еды тоже?

— Пока ты торчал возле рынка, я в мясном ряду набрал копченостей, — пожал плечами йрвай. — Они здесь сравнительно дешевые.

— А деньги откуда взял? — с подозрением спросил я. Он отшутился:

— Не у тебя, не бойся, — отчего мое подозрение только усилилось. Но я промолчал — мозг был занят другими, более важными вещами. Я очень хотел перед выездом купить палатку, но оказалось, что о таком приспособлении тут не слышали. Мне предлагали навесы, гигантские куски ткани, которых хватило бы на то чтобы укутать среднего размера авианосец, но мне хотелось только одного — не спать на сырой земле, пусть даже и завернувшись в одеяло, в случае дождя или другой непогоды. Наверное, мне стоило бы спросить об этом в более крупном городе, а то и в столице.

— Ну, вроде все. Вопрос с деньгами за отсутствием явных доказательств замнем, — нерешительно сказал я, потрепав его по загривку. По выражению лица Локстеда было заметно, что за этот жест я могу лишиться нескольких пальцев — но я парень рисковый, еще и не такое могу.

Поправив шляпу, отчего она тут же стала смотреться более залихватски (по крайней мере, я на это надеялся), я оглядел немногочисленное войско. Саррус держался немного поодаль от трех стражей, но с интересом приглядывался к их обмундированию. А там было на что смотреть — если не сами доспехи, весьма точно для современного уровня пригнанные друг к другу, так рунные перевязи на латах капрала, которые я при первом знакомстве невразумительно описал, как 'ленточки'. Каждая из них серебристо поблескивала вплетенными буквами неизвестного алфавита, но ни одну нельзя было рассмотреть целиком — они опоясывали его предплечья и сходились на груди на манер крестовой перевязи.

В общем, нечего было и думать, чтобы удрать с сундуком, полным денег — а такая подленькая мысль порой мелькала в голове. Кроме того, если вы когда-нибудь думали, что сможете откуда-либо поднять и унести сундук, даже сундучок с золотом — спешу вас разочаровать. Лично я его не смог приподнять даже не миллиметр, хотя и пыжился изо всех сил.

Открыв свой дорожный мешок, и внимательно просмотрев его содержимое, я остался доволен инспекцией. Ничего не украли, ничего не сломалось от небрежного обращения. Ящик с инструментами я, поколебавшись, уместил на телеге рядом с сундуком, накрыв весь груз мешковиной и тщательно привязав на углах за предусмотренные для этой цели железные кольца. Знал бы, что жизнь так повернется — скрутил бы колеса с 'тойоты'. Я видел, многие в наших, земных деревнях так делали — ставили старые колеса на тележную ось, получалось неказисто, но надежно и обеспечивало определенную плавность хода.

Конкретно эта повозка подобным изяществом не отличалась — деревянные, набранные из толстых досок колеса, стянутые поперечными планками и железными скобами. Я заранее намостил на сиденье кучера — как его, облучок, что ли, — подушек, поскольку серьезно опасался за целостность своего седалища.

— Действительно не пахнет, — поделился наблюдениями Анатоль. Локстед фыркнул:

— Ты просто принюхался. Это же Коргат, здесь всегда так пахнет. Мы пропитались запахом коптилен с ног до головы, и пока он не выветрится, любой скажет, откуда мы едем. Любой местный, по крайней мере.

— Если никому не надо в сортир, потискать баб или сделать другие, не менее срочные дела, можно отправляться. Вейлвуд, поедешь впереди, — со вздохом сказал я, подразумевая, что усатый должен отвести нас прямо к условленному месту. Он лишь кивнул, занимая место в голове колонны на гнедом, немного темнее, чем Полушка, коне. Двое других, Марк и Фитцель, должны были, к моему удивлению, идти пешком. Но тележка с грузом — это не куф. Думаю, им даже бежать не придется.

Локстед ехал рядом с телегой, не упуская случая поделиться очередным ехидным комментарием о том, как он рад тому факту, что мы покидаем это прекрасное место и уезжаем на северо-запад, где его бывший хозяин точно не сможет его найти.

Я не слишком стремился возражать по этому поводу.

Стража на воротах города в этот раз была другая, кроме того, сами ворота были прикрыты — едва человек пройдет. Два дюжих гридня с натугой раздвинули их ровно настолько, чтобы проехала наша процессия.

— Кого-то ждете? — спросил я стражника. Он покосился на меня:

— Какое тебе дело? Все равно уезжаешь.

— И все же?

— Проехал вооруженный отряд без гербов и опознавательных меток, — нехотя сказал он. Я сделал вид, что меня это интересует:

— Куда направились? Мне бы в другую сторону, честно говоря.

— Сдали к Глоффину.

Йрвай вздрогнул. Чертовски его запугали там, конечно, но крюк в ту сторону нам придется делать. И не потому, что я так нарываюсь на стычку с вышеупомянутым вооруженным отрядом, а потому, что данная встреча завершит сделку и выполнит мои обязательства перед двумя богатыми и влиятельными людьми. Ну и, кроме того, наш ведущий направил коня именно туда. Будем играть в ничего не знающих.

Я тихо подозвал Анатоля и объяснил ему, что его задача — не вмешиваться до определенного, заранее обговоренного между нами сигнала. Саррус хмуро кивнул, и, не говоря ни слова, отъехал обратно в арьергард. Локстед, в свою очередь, сам подъехал немного ближе и шепнул:

— Ты ему доверяешь?

— Нет, — усмехнулся я. — А разве есть выбор? Мы заплатили ему деньги, и остается надеяться, что он выполнит свою часть уговора. Воин, идущий рядом с неспешно двигающейся телегой, делал вид, что ничего не слышит. Или в самом деле ничего не слышал. Всей этой процессией мы перевалили через холм, закрывавший Коргат от взгляда случайного путешественника, но в этот раз поехали прямо, пропустив и поворот на Боббург и дорогу на Изуль.

Согласно моему маршруту, мы должны были как раз на этот самый Изуль и поехать, но, поскольку мы выезжали в ночь (отчего я здорово опасался, что саррус потребует дополнительную оплату, но Локстед объяснил мне, что они не испытывают никаких зрительных неудобств ночью), наш путь огибал город в середине дня. Соответственно, под вечер следующего дня мы должны были прибыть в Фэрчайлд. Во всяком случае, так гласила карта, утверждающая, что между этими городами расстояние равно девять десятых конских суток.

Конские сутки — вообще понятие достаточно простое, обозначающее сутки конного перехода, но меня невольно заставило улыбнуться. Просто потому, что это было очень подходящее обозначение для некоторых рабочих дней в том, старом мире...

В общем, под шум моих мыслей, как морского прибоя — столь же беспорядочно мельтешивших в голове — мы заехали в небольшую, но плохо просматриваемую рощу. Как утверждал классик, смеркалось. Проехав по просеке еще четверть версты, я услышал резкий щелчок из кустов и резко натянул поводья, осаживая Полушку. Телега дернулась и остановилась, но лошадь прочертила копытами почти половину локтя по подсохшей грунтовке.

Я покосился в сторону и нервно застыл: тело стражника, охранявшего нас, валялось у заднего правого колеса со стрелой в шее. Вейлвуд спрыгнул с лошади, одновременно вытаскивая меч из ножен. Анатоль потянулся было за секирой, но застыл, видя мою поднятую ладонь, а йрвай, прижав уши, пригнулся в седле так, чтобы в случае чего соскользнуть и метнуться в ближайшие кусты. Я совершенно серьезно раздумывал, не стоит ли мне поступить так же, бросив всю эту затею к чертям собачьим.

Послышался шорох, и со взведенным увесистым арбалетом, нацеленным в грудь капрала, из кустов показался весьма опрятно одетый господин — я имею в виду, для лесного бродяги.

— Давай не делать глупостей, Ингвар, — устало сказал он, на секунду отнимая ладонь от приклада и рубя воздух. Сзади послышался сдавленный всхлип — я понял, что мы остались вчетвером. Точнее, впятером, учитывая неожиданного гостя.

— Йедерик, — со сжатыми зубами произнес Вейлвуд. — Какого черта? Твои ребята оставили меня без лучших людей.

— Новых наберешь, — с издевкой произнес его собеседник. — Что меня действительно интересует, так это тот маленький факт, что мастер Донахью не уведомил нас о настоящем характере груза.

— Там именно то, о чем он говорил. Коллекция нефритовых статуэток из другого мира.

— Именно поэтому я послал одного бродягу, чтобы он проследил за погрузкой этого сундука. С кондачка мы его не открыли бы, поэтому я решил убедиться — действительно ли у торговца из Гильдии может быть чиста совесть. Как оказалось, все именно так, как я себе и представлял. Вы везете на этой потрепанной развалюхе как минимум сундук золота. А если уже мастер Жирдяй решил, что дело стоит такой хитроумной комбинации...

— Твою мать, — процедил капрал, держа меч в отведенной руке.

— Именно, — с удовольствием кивнул Йедерик. — Рад, что ты меня понимаешь — видимо, мою мать в свое время приютил какой-то профессор Конклава или как его там... умный я, короче. А еще я настолько умный, чтоб дать выжить тебе и этим ребятам — они то тут вообще ни при чем, полагаю? Вы просто нашли кого-то, кто сможет сделать вашу работу за вас.

— Ты просто не хочешь терять свою гнилую башку в настоящем бою, который ты, крыса, выдержишь вряд ли.

— Но-но, без оскорблений. Я понимаю, что могу потерять пару ребят, если мы ввяжемся в бой. Но будет лучше, если мы спокойно разойдемся, — предложил Йедерик, не сводя с него прицела арбалета.

— Донахью меня убьет, если я вернусь без денег, — отрешенно сказал Ингвар Вейлвуд. Я видел его лицо — и решил, что мы влипнем в авантюру почище краденого куфа, если позволим банде каких-то неотесанных придурков забрать груз. Ведь, что бы ни говорил главарь, если Вейлвуд сейчас ввяжется в драку и героически погибнет, дело о похищении ста тысяч варангов — даже страшно представить, сколько это в долларах — полностью ляжет на наши плечи. Причем без какой-либо выгоды в наших карманах.

Я не против популярности, но наши портреты на каждом углу с вознаграждением под ними — это как-то слишком. И, когда капрал замахнулся тяжелым мечом, а арбалетная стрела почему-то не пробила его доспех, я взмахнул рукой слева направо, резко, с открытой ладонью. Другой рукой я достал нож, и, пригнувшись, напряженно следил за выскочившим молодчиком с булавой на длинной рукояти, который, недолго думая, побежал прямо к повозке.

В общем, если я скажу, что свои два золотых аванса Анатоль не отработал, это будет наглой ложью. Двое — один с оперением на толстом древке, торчащем из глаза и еще один, разрубленный почти до середины туловища, уже валялись у копыт его лошади. Третий отлетел немного поодаль и валялся на земле, отхаркивая кровь. Грудь его была вмята копытами вороной лошади почти наполовину. Или теперь уже правильнее было бы сказать — боевого коня?

Вейлвуд отрубил своему знакомому ухо и серьезно ранил его в правое плечо, но тот сражался коротким мечом, удерживая его в левой, и обезоружить его, хоть и окровавленного, таким образом, не удалось. Мечи звенели, Локстед вообще куда-то подевался в первые же секунды боя, я только успел позавидовать его проворности. Парень с булавой тем временем замахнулся на меня, я отпрянул в сторону и неуклюже перевалился через борт, его грозное оружие врезалось в доску аккурат на том месте, где я свалился.